часть 1.
Я не знаю, можно ли меня назвать счастливым человеком. Скорее всего, нет, потому что это точно не про меня.
Хотя мне всегда хотелось быть самой счастливой на этой планете. Но такого у меня не было никогда.
Можно сказать, я родилась в хорошей семье, с достатком, проблем с деньгами у нас никогда не было.
У меня есть сестра, она на два года меня младше. У нас никогда с ней не было разногласий.
Мою сестру зовут Катюша. На данный момент ей двадцать один год. Мы всегда были дружными, не расставались практически никогда. Всегда делили сладости, игрушки и вещи поровну. Не ссорились вообще.
У Кати темные волосы, карие глаза, пухлые губы, есть даже клыки на зубах. И она лесбиянка.
Это было, конечно, в детстве, но с того момента навряд ли что-то изменилось.
Мы до сих пор стараемся поддерживать друг друга и защищать в любом удобном случае. Правда, это не всегда получается.
Меня зовут Лиана, мне двадцать три года. Я всегда считала, что в любом случае стану счастливой, не смотря ни на какие трудности.
У меня голубые глаза, светлые блондинистые волосы и худое телосложение. Мечта любого парня, но я никому не отвечаю на их признание.
Моя жизнь пошла под откос, когда мне стукнуло шесть лет. Тогда мой папа умер от сердечного приступа, и с тех пор мама начала пить.
Но несмотря на то, что она заливала свою боль алкоголем, всё равно ходила на работу, зарабатывала огромные деньги и покупала вещи, игрушки, и все, что мы попросили.
Я всегда думала, что буду жить только со своей мамой и сестрой, но всё оказалось иначе.
Наша мама, Вероника, нашла для нас отчима. Да, я не спорю, в первый раз он мне показался адекватным хорошим мужчиной, который вытащил мою маму из запоя.
Но как только он начал с нами жить, вся его адекватность прошла.
Отчима зовут Виктор Максимович. Ему сорок три года, и он вполне хорошо зарабатывает и с удовольствием ходит на работу.
Только он полный извращенец, другими словами, я его назвать не могу.
С тех пор как он живёт с нами, он нам с сестрой давал всякие грязные намёки. Говорил о том, какие у нас красивые глаза, какая прекрасная фигура и тому подобное.
На тот момент мне было семь лет, а Кате всего лишь пять. Поэтому он ничего не мог с нами сделать.
А когда мы стали подрастать, менструальный цикл начал развиваться, и мы уже засматривались на мальчиков, тогда он пытался нас изнасиловать.
Я несколько раз говорила маме о его попытках изнасилования, но она мне не верила и говорила, чтобы я не оговаривала этого человека.
А этот Виктор говорил, что всего лишь поссорился со мной и я пытаюсь таким образом насолить ему. Мне было очень обидно оттого, что родная мать мне не верила.
За такое вранье она могла меня избить до такой степени, что я ходила с синяками на руках, ногах и даже под глазами.
С того времени я поняла, что стоит надеяться только на себя и ни на кого более.
Спросите, почему он лез только ко мне Катю не трогал? А потому, что Катя поняла, что не обладает какой-то любви к мужчинам, её всегда привлекали девушки.
Именно поэтому он не приближался к ней, не пытался изнасиловать или выбить эту дурь.
А мне приходилось одной справляться с ужасным мужчиной. Я всегда как-то избегала эти попытки изнасилования, но в один день абсолютно все изменилось.
Я пришла со школы очень уставшая, хотелось только спать. Дома никого не было, по крайней мере, я так считала. Переоделась в домашнюю одежду, сделала кое-какие уроки и легла спать.
Буквально через тридцать минут просыпаюсь и обнаруживаю на себе тело этого мужчины. Он снял с меня все, кроме лифчика, и делал, что хотел.
Я пыталась вырываться, кричать, бить его, но ничего не помогало.
Виктор бил меня по лицу, нанося окровавленные удары, душил меня, заламывал руки и делал все, чтобы я заткнулась. Мне было мерзко, больно, неприятно, обидно. Я испытывала разные чувства боли.
Мне тогда было всего четырнадцать лет. И меня сломали. Как морально, так и физически.
Я каждый день боялась возвращаться из школы домой, зная, что меня могут ещё раз изнасиловать. Но такое продолжалось очень долгое время.
И в один такой момент я привыкла к тому, что мне придётся страдать от этого человека. Мне придётся терпеть то, что он делает со мной. Хоть это было трудно принять, но я смогла сделать.
Когда мамы и Катюши не было дома, он мог делать это хоть несколько часов подряд. А когда все возвращались домой, то вёл себя так, словно все хорошо, и мы одна целая семья.
Мне приходилось играть роль счастливой девочки, что было очень трудно. Потому что я знала, что у меня творится в душе, и никак не могла это скрыть, но надо было.
И когда я плакала в своей комнате, совершенно случайно ко мне зашла Катя. Я быстро вытерла свои слезы, чтобы она не догадалась, почему я плачу.
Но она все это заметила и подбежала ко мне расспросить, что же случилось.
Мне пришлось ей вылить всю свою боль. Она была в шоке от того, какой он мерзкий, хотел рассказать об этом маме, но я её отговорила.
Потому что если бы она ещё раз узнала об этом, то простыми синяками я бы не отделалась.
И каждый раз, когда это происходило, я плакала в плечо Кате, а она не знала, что делать. И помочь, главное, ничем не могла.
А мне приходилось каждый раз это терпеть и чуть не выть оттого, что он делает со мной.
Я резала себе вены, чтобы хоть как-то избавиться от этой боли. Но и за это он меня наказывал. Говорил, что его девочка не должна причинять себе вред. А мне было противно всё это слышать.
Когда мне исполнилось шестнадцать лет, начала сбегать из дома. Нашла себе хорошую подругу, которой могла излить свою душу.
Она меня слушала, успокаивала, иногда я даже ночевала у неё. Правда, и за это я получала сполна.
Но мне на тот момент уже было на все плевать.
Самое главное это ходить в школу, получить какие-то оценки, прийти домой, переодеться и пойти к своей лучшей подруге домой.
Её зовут Ира Игнатенко. Мы до сих пор с ней дружим, никогда не ссорились и я на этот же момент тоже ночую у неё.
Мама Иры меня хорошо принимается, тоже успокаивает и говорит, что такое недопустимо для отчима.
Сейчас мне двадцать три года, отчим периодически меня насилует, но не так, как раньше. Потерял свою хватку, дал слабину.
Честно признаюсь, я подсыпала ему в чай таблетки, чтобы он не смог меня насиловать, и, видимо, они помогали.
Я хотела, чтобы этот мужчина умер, даже не так, я хотела, чтобы он сдох раз и навсегда. Я ненавидела его, терпеть не могла.
Он ужасный и мерзкий человек, я не понимаю, почему мама до сих пор этого не заметила.
Когда мы остаёмся с ней вдвоём наедине, она говорит, как рада, что я подружилась с Виктором. А мне очень хочется сказать, что её муж насилует меня постоянно, но я молчу. Сглатываю огромный ком в горле и молчу.
Но даже не смотря на то, что я подсыпала ему какие-то таблетки в чай, кофе или в любые напитки, Виктор все равно меня насиловал. И однажды изнасиловал меня до такой степени, что у меня из матки потекла кровь.
Было очень больно, я вся тряслась, как осиновый лист.
А Виктору было весело. Сказал, что надо будет это ещё как-то повторить.
Я сломалась и ломаюсь по сей день. Меня никто не может вытащить из этого состояния. Ира всеми силами пытается это сделать, но ничего не получается.
Вот так я и живу последние девять лет. Мне приходится выживать в собственном доме. Это фильм ужасов какой-то, а не жизнь.
Ну, я живу на этом свете лишь для Кати и для Иры. Они держат меня в этом гнилом мире. Но совсем скоро не удержат.
***
Солнце било девушке прямо в глаза. Это означало только то, что на дворе уже день и пора вставать. Но Лиана все ещё валялась в кровати.
Правда, долго понежиться в своей кровати ей не дала мама, которая ворвалась в комнату без стука.
— Лиана, быстро вставай! — женщина с коричневым цветом глаз ворвалась в комнату, тряся дочь за плечо, — уже день на дворе, а ты все в кровати валяешься. Небось, опять со своей Игнатенко всю ночь в клубе пробыла.
Лиана неохотно встаёт с кровати, сразу заправляя постель. Виски пульсирует с такой силой, что хочется просто лечь и потихоньку умирать.
Её всегда бесило то, что мама постоянно выбирает ей друзей и тех, которые ей не нравятся, просто начинает поливать грязью.
— Не нравится, мне твоя Ира. Вот тянет она тебя на самое дно, а ты этого даже не замечаешь. Сколько раз я тебе говорила, с ней не водиться, ну ты же меня не слушаешь, ты стоишь на своём, у тебя видите ли мнение своё.
Тут Лиана не выдерживает. Несмотря на боль, которая присутствует в голове, поворачивается к своей матери лицом, чуть ближе подходя к ней.
Она зла на мать, хочет ударить её, но понимает, что не может этого сделать.
— Слушай, дорогая мамочка, хватит лезть в мою личную жизнь. Я уже взрослая девочка и сама буду выбирать себе друзей, — грубым тоном отвечает блондинка, тем самым вводя мать в шок, — я бы уже давно съехала от тебя, но ты же меня не отпускаешь, ссылаясь на то, что я безответственная и ленивая.
— А что, хочешь сказать, это не так? Посмотри, какой у тебя срач в комнате, ты даже не удосужилась убраться! — Вероника кладёт руки на талию, — и вообще, не смей мне дерзить. Ты знай, с кем разговариваешь, я тебе не твоя Ира, я и ударить могу.
— Так ударь, давай, ударь, чего стоишь? Ты никогда не сможешь меня ударить, понятно? — Лиана горько усмехается, — ты боишься, что если меня ударишь, то я сразу же бегу от тебя.
Вероника, только фыркнув, вышла из комнаты. А Лиана победно улыбалась. Это ещё один признак того, что Вероника боится отпустить свою дочь во взрослую жизнь.
— Господи, блять, мне уже двадцать три года, а я все живу с мамой под одной крышей. Как же я устала.
Ну, видимо, от её скандалов устала не только Лиана, но и Виктор Максимович. Он уже около четырёх дней не ночует дома, говоря то, что у него завал на работе, и он проводит там постоянно время.
Лиане это играет только на руку. Она рада, что её мама и этот Виктор постоянно ссорятся. И рада, что он не ночует дома.
Голубоглазая девушка идёт в ванную, умывается, чистит зубы, рассматривает своё лицо и улыбается отражению в зеркале.
Проходит на кухню, застаёт там Катюшу, которая переписывалась со своей девушкой. Катя уже на протяжении года встречается с одной девицей. Правда, мама об этом не знает.
Если бы Вероника Андреевна узнала о том, что её младшая дочь — лесбиянка, сразу же выгнала из дома. Потому что она ужасно относится к такой ориентации. Ненавидит и презирает.
Поэтому, когда Лиана узнала о том, что у её сестры появилась девушка, не рассказала своей маме об этом. Все-таки она любит свою сестру и желает ей счастья.
— Доброе утро, сестричка, — улыбнувшись Кате, подходит к столу, берет блин и запихивает в рот. Та, всего лишь машет ей рукой, потому что не хочет отвлекаться от переписки.
— Катя, отвлекись ты от телефона хотя бы на пару минут. Поешь спокойно, без своих парней, — проговаривает Вероника.
Теперь она докапывается до Катюши. Вот хочется ей нагадить кому-то, не старшей дочери, так пусть будет младшая.
— Я и так спокойно ем. Не мешай мне, я уже не маленькая.
— У вас что, у всех одни отговорки на то, что вам говорит мать? Для меня вы всегда будете маленькими, несмотря ни на что.
Сестры одновременно цокнули, закатив глаза в потолок. Катя и Лиана уже ничего не хотели отвечать своей матери, поэтому показали жестами, чтобы она ушла.
— Вот рожаешь детей, а они тебе вот чем отплачивают, спасибо большое, девочки! — женщина зашла в ванную, закрыв дверь.
Девушки, слышали, как включилась вода, значит, мама уже собиралась принять душ.
— Как же она меня уже задолбала, — тяжело вздыхая, произносит Катя.
— А меня-то как. Она уже третий день на нервах, и это все из-за этого мудака.
Хотя Лиана была рада такому состоянию матери. Она прямо ликовала от этого.
— Лиана, ты вообще как? Нормально себя чувствуешь? Может, ты все-таки к психологу сходишь, проработаешь свои травмы? — Катюша отложила свой телефон, посмотрев на сестру.
— Кать, со мной все нормально, правда. Никакие мозгоправы мне точно не нужны, — девушка широко улыбается, усаживаясь на стул, — я ещё привыкла в тот момент, когда он сделал это в третий раз.
— Но я все равно не понимаю, как так можно. Это же ребёнок твоей жены, как ты можешь насиловать его? И почему мама этого не замечала? — тихо спрашивает Катя у сестры.
— Если бы я знала ответ на этот вопрос, то незамедлительно тебе бы ответила на него. А так я понятия не имею, что у этого извращенца в голове, — также тихо проговорила Лиана.
— Но я надеюсь, что он больше не будет такого делать, все-таки ты уже выросла из такого возраста. Хотя не факт, конечно…
— Вот именно, — запихивает последний блин в рот и встаёт со стула, — так, ладно, я пойду собираться, а то мы с Ирой договорились встретиться.
— Удачи тебе погулять, сестрёнка, — отправляет воздушный поцелуй, а Лиана делает тоже самое.
Вновь заходит в свою комнату и перебирает гардероб. Хочет выбрать одежду, в которой она пойдёт к Ире