|Всадники сновидений| Том 1

╔━═━═━︽︾♚︾︽━═━═━╗

Элайза просидела рядом с Нэнси всю ночь, наблюдая за ее состоянием. Только она пыталась немного задремать, как душераздирающий крик разносился по комнате, словно пожарная сирена. Уставшая девушка осторожно обнимала подругу. Затем бежала в ванную намочить холодной водой полотенце, чтобы хоть как-то облегчить боль бедной Нэн, горячий лоб которой свидетельствовал о начинающейся лихорадке. Сколько времени она пробыла без одежды на улице - неизвестно. Глубокие порезы начинали кровоточить каждый раз, стоило ей дернуться с места.

Эл находилась в полном отчаянии. Она боялась, что Нэнси могла умереть дома, не получив должную помощь от медиков. Проявляющаяся кровь на бинтах пугала ее до чертиков. У них никогда не было страховки. Но это полбеды. Девушку изнасиловали, а значит, что без полиции не обойдется. А ведь только Нэн должна решать, обращаться ей к органам правосудия или нет.

Когда солнце начало подниматься, пытаясь проникнуть в комнату через закрытые занавески, Уолберг пошла на кухню, чтобы сварить себе кофе, а Нэн - бульон. Проверив сумку подруги, она не обнаружила пропажи денег или ценностей - все лежало на своих местах. Даже одежда не испорчена и целая, просто немного помята. Значит, ее преследовали только для того, чтобы изнасиловать. Элайза закрыла глаза руками, пытаясь придти в себя. Как такое могло произойти? Перед глазами пошли черные круги, а в голове зазвенела сотня маленьких колокольчиков.

— Ничтожество, — захныкала она, — только я виновата в том, что случилось с Нэнси.

Кое-как придя в себя, Эл отпила глоток кофе, обжигая свой язык и внутреннюю сторону щек. Девушка сразу взбодрилась, чувствуя боль у себя во рту. Доделав бульон, она перелила его в тарелку, взяла ложку и отправилась на второй этаж. Старая лестница ужасно скрипела под тяжестью тела. Она надеялась, что старушка не развалится у неё под ногами, так как несколько недель назад Эл уже поломала одну ступеньку, опаздывая на работу. Второй этаж полностью отличался от первого своей идеей оформления, современностью, но был с таким же хлипким деревянным полом, как и внизу.

Когда девушка вошла в комнату, то поставила тарелку на комод и попыталась разбудить Нэнси. Она подозрительно молчала, не издавая ни звука. Эл подбежала к ней и взяла за руку. Пульс чувствовался, но Нэн не просыпалась, что ужасно настораживало. Выбора нет, нужно звонить в больницу. Иначе она может умереть. От раны на голове могла образоваться опухоль, ведь она билась головой об острую грань молотка всю дорогу до дома.

— Алло, скорая помощь? — проговорила в трубку Элайза. — Девушку избили, множество ран по всему телу, нужна ваша помощь.

Она назвала адрес и стала ждать. Что делать с полисом? Нэн осмотрят, поставят диагноз, но где взять деньги на лечение?

Эл решила позвонить ее родителям. Знала, что они не общаются с дочерью, но выхода нет. Лечение необходимо. Телефон она нашла не сразу, потому что Нэн всегда откровенно говорила о том, что не хочет знать их, что они предали ее мечты. Она рылась в вещах подруги, перекладывая книги и блокноты, в которых Денверс записывала свои мысли и иногда рисовала простым карандашом.

Набирая заветные цифры, Элайза паниковала. Что нужно сказать? Как рассказать родителям, что над ее дочерью надругались? Она перебирала много идей в голове, пока шли гудки. Трубку долго никто не брал, но затем послышался женский голос:

— Алло, миссис Денверс у аппарата. — Довольно старомодный ответ, словно время вернулось назад.

— Здравствуйте, это Элайза, только не вешайте трубку, — быстро сказала девушка, зная, что мама Нэнси её ненавидит.

— Что тебе нужно? — Тон голоса стал грубее, послышались нотки безразличия.

— Нэнси... её... над ней... — мямлила девушка, пытаясь что-то сказать, но губы не слушались.

— Что с Нэн? — голос женщины начал дрожать, выдавая показную беспристрастность.

— Вашей дочери нужно лечение, но у нас нет страховки, — наконец сказала блондинка. Ее сердце, казалось, сейчас выпрыгнет из груди. Внутри все сжималось от напряжения. Сообщать такие новости — не самое легкое занятие.

— Что ты с ней сделала, чертовка? — прокричала в трубку мама Нэнси. — Я знала, что ничем хорошим ваша затея с побегом не закончится. Никчемная дворняжка, изгой общества, а наша Нэнси - умница и красавица. И могла бы многого достичь в жизни, если бы получила нужную профессию! Таких, как ты, нужно изолировать тебя от общества.

— Перестаньте, я скину адрес больницы в сообщении. Потрудитесь приехать. Мы живем неподалеку от вашего города. — Голос дрожал, как и руки, которые едва не выронили телефон. Она слышала эти ругательства уже тысячу раз, но каждый из них давался с трудом. От этого Эл винила себя еще больше.

До сих пор девушка помнила, как Нэн собирала свои вещи, когда они, угнав машину мистера Денверса, уезжали из того проклятого места.

"— Ты лесбиянка? — нервно кричала мать. — Обычно дочери сбегают из дома с красивыми плохими парнями на мотоцикле, а не с изгоями женского пола.

— Как ты вообще могла такое подумать? — взревела Нэнси, скидывая в хаотичном порядке вещи в чемодан. — Ты оскорбила сейчас и меня, и тех, кого назвала лесбиянками!

— А что мне думать? Что не так? — спросила миссис Денверс. — У тебя есть все, о чем только можно мечтать.

— Кто-нибудь вообще спрашивал меня о том, чего я хочу? — Нэнси продолжала собирать вещи, оставляя ненужные предметы на своих местах. — Я не стану той, кем вы хотите меня видеть. Смиритесь с этим.

— Это все мы тебе купили с отцом, — истерически прокричала мама и стала отбирать у нее из рук одежду.

— И что? Ты оставишь меня голой? — спросила Нэнси, отпуская руки так, что мама попятилась назад и чуть не ударилась об стену.

— Перестань делать то, что вздумается! Мы тебя растили не для того, чтобы ты сбегала от нас! — мама начала плакать, вытирая слезы, размазывая свою тушь по щекам.

Все это видела Элайза, которая стояла в сторонке, нервно сложив руки на груди. Она уже хотела сказать своей подруге, что это, действительно, плохая идея. Но язык не поворачивался вмешиваться в семейные разборки.

— Идем, Эл, нам пора. — Нэнси в последний раз осмотрела свою комнату, где везде царствовал порядок. Белые стены, коричневые занавески, дубовый паркет. Мебель молочного оттенка. Множество грамот и медалей лежат в шкафу, некоторые висят на стене над кроватью. Все это навевало на нее тоску. Родители постоянно указывали, решали, как нужно поступать, что одевать, с кем дружить. Ей надоело быть марионеткой в чужих руках. Девушки спустились с лестницы, под рыдания мамы Нэнси. Она шла следом, едва не падая в обморок.

— Дерек, скажи хоть слово нашей непослушной дочери! — воскликнула миссис Денверс. Она искала поддержки у своего мужа, который не разделял ее беспокойства по поводу поведения Нэнси.

Папа Нэн отложил в сторону газету, которую читал, и посмотрел на свою дочь:

— Ты понимаешь, что обратной дороги в этот дом не будет?

— Да, — уверенно сказала Нэн, складывая руки на груди, готовясь к очередной тираде упрямого родителя.

— Тогда прощай, у меня больше нет дочери, — сказал отец и продолжил читать новости, игнорируя всех.

Мама зарыдала и выбежала в другую комнату, хлопая белыми дверями. Нэнси тоже была готова зареветь, но держалась. Она взяла Элайзу за руку и повела её в новую жизнь".

Приехала скорая помощь. Бригада врачей чуть ли не бегом вошла в дом и помчалась на второй этаж. Старая лестница издавала последние вздохи своей жизни под весом их тел.

— Состояние критическое. Пульс еле прослушивается. Когда случилось избиение? Почему не вызвали полицию? — посыпались вопросы на бедную Элайзу, которая и так была в шоковом состоянии. Она стояла в дверном косяке, похожая на ходячего мертвеца. Ее лицо бледное, как полотно, напоминало малокровие, а темные круги под глазами были похожи на черную пропасть.

— Простите, — только и выдавила она под натиском врачей, чуть не теряя сознание. Они быстро переложили Нэнси на каталку, надели кислородную маску на лицо. Естественно, Элайза поехала с ней на машине скорой помощи, пытаясь по пути скинуть адрес миссис Денверс.

Когда они прибыли на место, Эл не пустили дальше помещения для ожидания из-за отсутствия родственных связей. Оставалось только ждать. Она проследила глазами за подругой, которую увозили в операционную. Элайза села на первый попавшийся стул, теряя последние силы. Белые стены угнетали и наводили тошноту. Боязнь за жизнь подруги, вина перед ней — не давали спокойно дышать и думать. Рядом плакала какая-то пухлая женщина. Она громко сморкалась в бумажный пакет. Эл кинула взгляд в ее сторону: печальный взгляд, морщины под усталыми и мокрыми от слез глазами. Седые волосы спутались, от некогда аккуратной прически не осталось ни следа. Деловой синий костюм помялся, похоже, что она тут находится не один день. Эл подняла голову к потолку, присматриваясь к обычной люстре, упершись головой о стену. Сколько она так просидела — неизвестно, пока чья-то рука больно не задела плечо девушки. Блондинка подняла глаза и увидела перед собой вычурно накрашенную маму Нэнси. Для убивающейся по дочери женщины, она слишком ярко оделась. На ней был красный костюм, состоящий из шелковой блузки и длинной юбки. Мистер Денверс стоял рядом с женой, сложив руки на груди. Он оделся сдержаннее: клетчатая рубашка и джинсы.

— Где она? Что ты с ней сделала? — Женщина начала трясти за плечи почти бессознательную Элайзу. В этот момент в комнату вошел врач — это и спасло ее от расправы.

— Вы чета Денверсов? — спросил доктор, подходящий к ним с черной папкой в руках.

— Да, — ответила мама Нэнси, бросая на Элайзу злобный взгляд.

— Мы провели обследование, — начал он, заглядывая в документы. — Вашу дочь изнасиловали и зверски избили. Некоторые раны были настолько глубокими, что задели внутренние органы. Обнаружили сотрясение мозга, а также черепно-мозговую травму. — Элайза пыталась переварить услышанную информацию, оставаясь в здравом сознании.

Миссис Денверс кинулась на нее, замахиваясь руками для удара:

— Ты довольна? Почему сразу не вызвала скорую помощь? — кричала она, а врач и отец Нэн оттаскивали ее от испуганной девушки.

— Пройдемте в мой кабинет для детального разговора. Есть вопросы по поводу черепно-мозговой травмы. Оставьте ее в покое, она сделала, что смогла: спасла жизнь вашей дочери, — он заступился за Элайзу и увел родителей Нэнси дальше по коридору.

Эл шла в сторону туалета, где закрывшись в кабинке, громко зарыдала, не скрывая своих чувств. Со стороны казалось, что ей плохо. Звуки плача выдавались за стоны. Сейчас казалось, что только она виновата в том, что произошло. В уборную ворвались медсестры, которые услышали стенания девушки. Они выломали замок и открыли дверь. Потом отвели ее в сестринскую и напоили чаем с ромашкой, в который предварительно добавили несколько капель успокоительного средства, чтобы она хоть немного пришла в себя от нервного потрясения.

— Я все понимаю, ты беспокоишься за свою подругу, — сказала медсестра приятной наружности и таким же внутренним миром. — Ее спасли. Сейчас Нэнси будет нужна твоя поддержка. В такой щепетильной ситуации, чтобы придти в норму, нужно много работать в психологическом плане.

— Я потеряла семью, не хочу лишиться и ее, — рыдала Элайза, проглатывая слова.

— Вы — лучшие подруги, а эта связь нерушимая, как кремень, — успокаивала ее девушка. — Мне пора идти на процедуры, а ты допивай чай и жди новостей.

— Хорошо, — Эл посмотрела на бейдж медсестры и узнала, что ту зовут Элен. В чистых голубых глазах можно было увидеть столько доброты и сочувствия, что хватило бы на целый мир.

— Можешь остаться здесь пока что, тебя никто не выгонит. Я поговорю со старшей медсестрой, — сказала Элен, сочувственно улыбнувшись напоследок.

╔━═━═━︽︾♚︾︽━═━═━╗

Тем временем доктор Нельсон привел родителей Нэнси в свой кабинет и предложил им сесть:

— А теперь вы можете сказать правду? — спросил отец девушки, глядя прямо в глаза молодого и неопытного врача.

— У девушки многочисленные ранения острым предметом, вероятно, ножом. Значительная потеря крови ослабила организм. В некоторых местах началось заражение. Ее мучили много часов. Но есть шанс, что она поправится, — говорил доктор, его голос немного дрожал. Некоторые детали про состояние интимных органов девушки он скрыл. Не зная, как сказать об этом из-за неопытности.

— Сколько нужно денег на ее лечение? — спросил отец, не отходя от главного вопроса.

— Около пятидесяти тысяч вместе с пребыванием в реабилитационном центре, — сказал врач, поправляя свои очки, нервно ерзая в кресле.

— Сколько нужно добавить, чтобы ей обеспечили должный уход здесь в больнице? — говорил только отец, мама боялась ему перечить. Она сидела и тихонько плакала в белый бумажный платок. Миссис Денверс пыталась рассмотреть интерьер комнаты, чтобы хоть как-то отвлечься, но ни белые стены, ни награды на них, ни беспорядок на письменном столе — ничего не могло ее успокоить.

— Вы не собираетесь забирать дочь домой? — удивленно спросил доктор Нельсон.

— Это уже не ваше дело. Я хочу нанять тут сиделку, которая сможет помочь ей вернуться к прежней жизни. У вас есть такие услуги? — спокойно говорил мистер Денверс, хотя внутри у него бушевал пожар.

— Оказываем, но у нее могут быть и душевные травмы, она столько пережила, — настаивал молодой врач. — Семья необходима на данный момент больше, чем лечение и сиделка.

— Она наша дочь, и только мы вправе решать, что будет с ней! Выпишите счет — я оплачу! — мистер Денверс перешел на крик. Его голос был похож на раскат грома.

— Хорошо, пройдемте в отдел регистрации, оставите свой адрес, куда мы позже отправим счет, — врач встал и опрокинул стул. Грохот от удара напугал и до этого переполошенных родителей девушки. Отец Нэнси с укором посмотрел на Нельсона, что тот покраснел от стыда. Разговаривая с таким властным человеком, он чувствовал, что играет в русскую рулетку.

╔━═━═━︽︾♚︾︽━═━═━╗

Когда Элайза допила чай и даже помыла за собой кружку дрожащими руками, она проследовала в зал ожидания, где стояли родители Нэнси. Девушка решила подслушать, о чем они разговаривают, незаметно подкравшись к ним практически вплотную:

— Мы оплатим ей лечение, это не обсуждается, но возвращать беглянку в семью я не собираюсь, — голос принадлежал отцу. — Такой позор. Она всех нас опорочила. Ехать сюда за столько километров от дома, для того, чтобы узнать, что она работала в каком-то грязном баре, вертела своими прелестями перед ничтожными ублюдками, а потом они же ее изнасиловали.

— Я не перенесу этого, — взревела мама Нэнси у него на плече. — Давай заберем ее отсюда.

На этих словах у Элайзу на губах появилась небольшая улыбка, которая тут же рассыпалась на мелкие части.

— Конечно, помогите ей, — прошептала она и продолжила подслушивать разговор, стараясь практически не дышать.

— Нет, я все сказал, — настойчиво сказал мистер Денверс. — И не смей навещать ее!

Слезы не давали покоя Эл. Они собираются бросить родную дочь после того, что с ней произошло. Девушка вылетела к ним и, не стесняясь присутствия других людей, закричала:

— Вы не можете оставить ее! Как же так? — взмолилась блондинка, складывая руки на груди в знак просьбы о помощи.

— Она сама выбрала свою судьбу. Танцовщица бара. Была бы менеджером, такого бы не случилось. Кто трясет своими прелестями перед озабоченными мужиками? Что с ней случилось?! Какая она мне дочь после такого позора и унижения? Бросила оплаченную учебу, сбежала из дома, пропала на два года, ни слуха, ни духа, а теперь нам звонит ее подружка и говорит, что Нэн в больнице, — мистер Денверс пнул стул, который стоял возле Элайзы так, что он упал прямо ей на ноги. Она поморщилась от удара, но Эл некогда было переживать за себя. Он злобно осмотрел присутствующих людей так, что они все съежились от страха, и пошел на выход из больницы. Мама Нэнси тихо рыдала, слушая эту тираду. Уолберг хотелось обнять безутешную родительницу, несмотря на то, что она готова была ударить ее.

— Звони мне, сообщай, как она. Я заберу ее, не сразу, но добьюсь этого, — убитая горем женщина сунула в руку Элайзы несколько смятых купюр и последовала за своим мужем, который в ожидании своей жены уже разгромил мусорный бак на улице.

— Если я узнаю, что ты с ней общаешься, выгоню из дома, — сказал мужчина средних лет, садясь в машину и закуривая сигарету. Зажигалка как назло не хотела загораться, за что полетела в окно вместе с сигаретой. Он несколько раз ударил по рулю, а затем завел мотор. У него больше нет дочери — навсегда. Опозорила честь, фамилию и семью. Он не хотел видеть ее больше никогда. Зайдя в палату, мистер Денверс мельком взглянул на свою дочь, которую из-за синяков и порезов нельзя было узнать. Мама зарыдала и бросилась к ней, гладя по спутанным волосам. А он стоял в сторонке. Душа хотела плакать, но Ричард сдерживался и быстро вышел из этого ада. Решение пришло в голову сразу. Возможно, когда-нибудь мужчина пожалеет об этом, но она предала ту жизнь, которую он готовил для нее. И поплатилась за это. Одинокая слеза скатилась по морщинистой щеке. Они заберут ее, но только когда дочь поймет, какую ошибку совершила.

Чета Денверсов уехала, Элайза увидела их машину через окно в больнице. Слезы застилали глаза, не давая возможности полностью открыть их.

— Привет, — к ней подошла Элен, — не хочешь подойти к подруге? Она очнулась.

Эл улыбнулась, но лишь на несколько секунд.

Она поняла, что сейчас они остались вдвоем против целого мира.