С любовью, Джек.

- Вам лучше сознаться. Суд будет суров и непреклонен, если вы не подпишите документ о чистосердечном
признании, и о том, что вы раскаиваетесь, – говорил Фредерик Абберлайн – один из
лучших детективов того времени.
Немало преступлений им было раскрыто, но этот случай стал одним из самых вопиющих.

- Я-я не м-могу с-сознаться в том, чего я н-не д-делал, - говорил дрожащим голосом
бедный юноша.
Он выглядел лет на 20, не более. Совсем юный и уже обвиненный.

- Есть факты, которые указывают, что это были именно вы: соседи видели, как вы
покинули квартиру мисс Мэри Джейн вчера, около полуночи, после вас к ней никто не заходил, а наутро Томас Бауэр – ответственный за сбор платы за жилье обнаружил, заглянув в замочную скважину, что мисс Келли лежит бездыханная на кровати. Бездыханная и окровавленная.

- Я не убивал ее! Я бы не тронул ее пальцем! Я любил Мэри! – отчаянно восклицал
мальчик, а его большие голубые глаза отдавали алым оттенком от измождения и
усталости, готовые вот-вот наполниться слезами.

- Ох, я вас умоляю, сэр, прекратите сей спектакль! –говорил Фредерик уверенным тоном.
Его томный, тяжелый взгляд, будто бы насквозь видел паренька. Он чувствовал, что тот, что-то не договаривает. Он сел напротив юноши и, поглаживая свой подбородок с легкой щетиной, произнес:

- Помимо Мэри вам приписывают еще, по меньшей мере, 4 жертвы, которые были
жестоко убиты, но скажите мне, что заставило вас расправиться с мисс Келли особо жестоко?

- Я понятия не имею, о чем вы! Она была мне дорога! – продолжал отрицать парень. Он рос один в семье, его мать отдавала ему всю свою любовь, ласку и заботу, она всегда
оберегала его от жестокости внешнего мира. В школе он учился исключительно на
отлично. Он был общительным, у него было много друзей, была любящая девушка. Он
всегда старался найти общий язык и компромисс, в любой ситуации. Отвернулись все: близкие, друзья, знакомые, незнакомцы.

- Ох, я вам напомню: когда мы попали в квартиру, выломав дверь, нам предстала жуткая картина: стены были забрызганы кровью, мисс Келли лежала мертвая, по середине кровати, ей вырезали язык, чтобы она не могла кричать. Ее заживо выпотрошили: легкие были повреждены, живот был изрезан, кишечник был обмотан, вокруг ее шеи, а печень валялась на полу, сердце вы предпочли поджарить в камине. Горло было рассечено до позвонков, а ее лицо... От ее прекрасной, жизнерадостной улыбки остались лишь кусочки губ. Часть зубов вырвана, глаза выколоты, лицо все было покрыто тысячами порезов, которые еще кровоточили. Идеально белые простыни стали ярко красными, а пол
насквозь пропитался кровью.

Лицо парня побледнело, а руки уже не тряслись. Ему уже не было страшно. Из его глаз уже не текли слезы, нет. Он просто осознавал, что ее больше нет, и никогда не будет рядом. Он осознавал, как мучительно она ушла из жизни. Он не был зол, он не жаждал мести, он не чувствовал ничего. Злость, ненависть, страх – эти эмоции абсолютны. Их чувствуешь, их проживаешь, но гораздо страшнее пустота, ведь это полное отсутствие чувств, ее нельзя пережить. Пустота поглощает, словно холера, постепенно убивающая человека. Он сжал зубы, от чего его скулы стали острыми, будто лезвие ножа.

- Я – Роберт Келли, Мэри была моей сестрой и я ее любил. – выдохнул он.
- Моя мать, прежде, чем уйти в мир иной рассказала, что нас было двое при родах. Я и Мэри, но она была недоношенная, у нее был ослаблен иммунитет. Мои родители не
хотели больного ребенка - поэтому и отказались от нее. Отец не вынес этого, его терзали кошмары и, когда мне было 5 лет, он застрелился, потому что осознавал ту боль душевную боль, что причинил девочке на всю её жизнь - продолжал Роберт.

Эти слова, как гром, среди ясного неба поражают Абберлайна – неужели он, именитый детектив, мог допустить столь ужасную оплошность в следствии?! Он старается не подавать виду, играет столь же искусно, подобно актеру на сцене.

- И что же вы тогда делали у мисс Мэри дома? – недоумевает детектив. Ведь если все, сказанное юношей правда, то все его теории обернутся прахом.

- Я увидел Мэри на улице, я лишь знал, что она торгует своим телом, поэтому найти ее было несложно. Я подошел к ней ближе, я чувствовал что-то родное, а она, увидев меня, заплакала. Это было безмолвно, словно мы и раньше знали друг друга.... И тут меня осенило – девушка, которая нравилась мне, классе так в 10, девушка, к которой меня всегда необъяснимо тянуло, та самая любящая девушка – это она! – восторженно рассказывал Роберт.
Он не мог, не хотел, он отказывался верить, что ее больше нет, и не будет рядом.

- Мистер Аббрелайн, к вам человек. Он говорит, что обладает интересной информацией – прерывает допрос миловидная девушка, ассистентка Фредерика.

- Я сейчас вернусь, Роберт. Оставайтесь тут, - произносит Фредерик, закрывая за собой дверь.