Небылица №0

Наконец-то близился выходной. На субботние занятия традиционно не пришла треть класса – все срочно «заболели», у всех начались «семейные обстоятельства» и прочие оправдания. Сотников скучающе смотрел в окно – он бы и сам не прочь прогулять денек. В субботу будто специально ставили самые скучные занятия: география, алгебра, физкультура... Вместо прогулки под ярким солнышком приходилось сидеть в душном классе. Аня пропускать школу не согласилась, а оставлять ее одну Юра не хотел.

Его взгляд переметнулся от окна к противоположному краю класса. На третьем ряду сидели трое врагов: Витя до сих пор козырял желтым фонарем под левым глазом, Тимур не выглядел побитым, но будто нарочно прихрамывал напоказ. Матвей Астров не обращал на них никакого внимания.

Мама Матвея поговорила с директором, тот проникся ситуацией и на этот раз простил нарушителя. С родителями избитых одноклассников так просто не получилось – понабежали истеричные мамаши и начали вступаться за своих безобидных дитяток. Все, что его они смогли добиться – Астров извинился перед Тимуром и Витей, но руку им не пожал – об этом директор просил лично. Почему-то взрослые уверены, что простое рукопожатие сможет зарыть топор войны.

Прозвенел звонок с урока. Юра не сдвинулся с места, хоть многие ученики и выскочили на улицу – стремились насладиться хорошей погодой даже на пятиминутных переменах. Астров тоже не вставал.

– Матвей, – позвал Сотников.

Астров обернулся.

– Может, на другой ряд пересядешь? Что тебе с этими придурками сидеть?

Витя тут же обижено поднял голову, сверкнув синяком, но возразить Сотникову не осмелился. Матвей молча собрал вещи и застыл над партой Юры.

– Куда сесть?

– Да вон, сзади меня. Ульянка не против будет.

В этом Юра не был уверен наверняка, но после их с Матвеем откровенного разговора он испытывал какую-то ответственность за драчливого приятеля. Захотелось отделить его от изгоев – иначе Тимура и Витю назвать нельзя.

Матвей бросил вещи на новое место. Когда в класс пришла Ульяна, она даже не удивилась.

– О, привет, сосед!

На этом события короткой перемены завершились.

День тянулся бесконечно долго. В какой-то момент Юра не выдержал, лег на парту и включил телефон. Географичка даже не попыталась сделать ему замечание – она с упоением, почти дословно пересказывала учебник. Еще молодая, едва закончившая институт, эта учительница пока не чувствовала себя настолько уверено, чтобы делать ученикам замечания. Этим нагло пользовались.

Аня опустила голову на парту перед Юрой, мешая ему смотреть в телефон. Сотников приобнял девушку, поудобнее перехватив смартфон.

– Что будем делать завтра? – спросил он.

– Ты даже не спросил, буду ли я завтра свободна.

– Окей. Ты завтра свободна?

– Конечно. Чем займемся?

– Эх, женщины! – тихо возмутился Юра и вдохнул свежий запах Аниных волос. От нее всегда пахло чем-нибудь вкусным: то легкими ягодными духами, то шампунем с зеленым яблоком, то мятным ароматом жвачки.

– Юра, Аня, вы не могли бы... – неуверенно сказала учительница, и парочка недовольно вернулась в сидячее положение.

– Ань, может ну ее, учебу? Сбежим, устроим себе свободный день?

– Пропустить уроки? Ты с ума сошел? Я думала, ты шутил утром!

– Суббота не создана, чтобы ходить в школу!

– Я никогда не пропускала уроки, Юр. И пока не собираюсь. Прости, – Аня нежно коснулась его руки, и вот уже ее отказ не звучал так жестко.

Тридцать минут спустя прозвенел звонок. Ученики засобирались, чтобы переходить в другой класс – за парой географии следовала алгебра. Юра задержался, чтобы вытереть с доски – сегодня он был дежурным.

– Ань, иди, я догоню.

Порой ему это даже нравилось: учителя часто отправляли дежурных за мелом или намочить тряпки. Это позволяло пусть ненадолго, но все же отвлечься от уроков. Юра учился на пятерки – но в этом ему помогала не прилежность, а умение схватывать все налету и доля почтенной наглости – ровно настолько, чтобы учителя могли простить.

Ульяна собиралась дольше всех, будто специально медленно складывая вещи в сумку, потягиваясь и разминаясь. Юра вытер доску и взглянул на одноклассницу – больше никого не было, даже учительница географии вышла, позабыв закрыть кабинет.

– Чего возишься? Пошли? – грубовато сказал Сотников. С Ульяной он чувствовал себя неуютно: за эту неделю она несколько раз снилась ему. Один раз даже полуобнаженная, танцующая возле костра среди темного леса. Как ведьма, призывающая злых духов.

– А повежливей нельзя? – ответила Ульяна.

– Извольте выйти из класса, Ульяна Дмитриевна, – сказал Юра и тут же одернул себя.

– А у тебя, оказывается, не полностью память отшибло? Отчество мое помнишь.

– Я в журнале видел, – соврал Юра и поскорее схватил рюкзак. – Пошли, на урок опоздаем.

– А ты точно хочешь на него идти? – спросила Ульяна и невинно посмотрела на опешившего Юру.

– Есть другие предложения?

– Конечно, есть. Только тебя девушка не пустит.

– Еще чего! – возмутился Сотников и понял: его поймали на женскую уловку.

Сопротивляться не хотелось. Сегодня Ульяна пришла в короткой юбке, находящейся где-то на грани приличия. На идеально ровных ногах не было ни колготок, ни чулков. Ее вызывали на географии к доске – если бы Ритов не прогуливал субботу, он бы сошел с ума, глядя на то, как Ульяна встает на носочки, пытаясь написать что-то на верхней части доски.

– Говори конкретно. Есть какие-то предложения или нет? – спросил Юра, преграждая Ульяне проход.

– Я тебе задолжала кое-что. Помнишь, рассказывала тебе про ягоды забвения?

– Упоминала. И?

– Можем сбежать с уроков. Отведу тебя в классное место, я там часто бываю. Там и ягоды эти растут. Может, получится вернуть тебе память?

«Отведу тебя в классное место», – эхом отозвалось в голове. Юра взглянул на дверь, ожидая, что сейчас войдет Аня и застукает его, предателя и изменщика.

– Далеко это?

– В парке, где аттракционы, – ответила Ульяна. – Так что, идем или слабо?

– Я ж не пятиклассник, чтобы меня на слабо ловить!

– Чего бы и не ловить, если всю жизнь на это ведешься? Ну ладно, как знаешь.

Она направилась к двери, но Юра ее догнал.

– Ладно, пойдем. Если твои ягоды не сработают, я смогу официально называть тебя сумасшедшей?

– Можно подумать, тебе сейчас что-то мешает.

– Ладно, я только предупрежу Аньку.

– Давай быстрее, после звонка нас на улицу не пустят.

Юра, перепрыгивая ступеньки, взлетел на третий этаж, в кабинет алгебры, но там и остановился.

«Стоп. Во-первых, внутри наверняка уже сидит училка. Во-вторых, что я Аньке скажу? Что пошел гулять с Ульяной? Ее отсутствие она тоже заметит. Но если я вообще не зайду, как потом объяснить...»

Его сомнения прервала сама Аня, выглянув из класса.

– Юр, ты идешь?

– Тсс! – он прижал палец к губам и жестом подозвал девушку. – Слушай, я не могу. Меня так в сон клонит, я прямо среди урока отрубаюсь. В общем, я, наверное, домой пойду. Прикроешь?

Аня обернулась на кабинет.

– А алгебра? – глупо спросила она.

– Да там все равно сплошное повторенье мать ученья. Я эти формулы и так помню.

– Ну ладно... ладно, иди. Отдохни хорошенько.

Аня чмокнула Юру в щеку, обняла и ушла в класс. Сотников почувствовал себя еще хуже.

«Ладно уж, отпросился, теперь глупо отказываться».

Он спустился вниз, вышел из школы и как раз прозвенел звонок. Ульяна ждала его на крыльце, вышагивая вдоль длинных ступеней.

– Все, свободен? – спросила она.

– Ага. Пошли.

Ульяна не заикнулась, что ей нужно переодеться, а Юра ей и не предложил. Добирались на автобусе, встав в середине у окошка.

– Ты хоть что-нибудь помнишь или до сих пор считаешь меня психом?

– Я спросил у мамы. Оказывается, мы действительно с тобой дружили, – недовольно признался Юра.

– О. Твоя мама классная. Я всегда считала ее такой... светлой, – Ульяна задумчиво коснулась грязного окна и нарисовала на нем снежинку.

– Почему?

– Сама не знаю. Когда я приходила к вам домой, она всегда здорово ко мне относилась. Да и к тебе тоже. Совсем не похожа на родителей того же Тимура – его мама разоралась на всю школу. Твоя бы так никогда не сделала. Может быть, поэтому ты и вырос таким хорошим.

– Я не хороший.

– Это не тебе решать.

Юра покосился в окно. Пропускать школу было странно. Впервые он прогулял в седьмом классе – убежал играть футбол, но никак не мог сосредоточиться на игре. Ему все время казалось, что вот-вот из-за угла выглянут либо родители, либо учителя, либо сразу директор с полицейскими, и тут же отчислят его за прогул. Потом пропускать уроки было уже не так страшно. Его даже ловили пару раз, но почему-то никто не особо ругал – на учебе редкие прогулы никак не сказывались, а разрядиться и пропустить денек порой действительно было полезно.

Его Анька совсем не такая. Она так предана школе и занятиям, такая правильная, что едва ли согласится когда-нибудь составить ему компанию.

Сотников взглянул на Ульяну. Она не выглядела, как оторва, но вполне могла и уроки пропустить, и крепким словцом ответить.

– А что именно твоя мама сказала?

– Да ничего особенного. Говорит, ты много сочиняла в детстве, и настолько намудрила, что рассорила наших родителей.

– Вот как? – спросила Ульяна и загрустила. – Она не сказала, о чем именно я соврала?

– Нет, – насторожился Юра. – А ты скажешь?

– Я не хочу говорить. Ты на слово мне не поверишь... Знаешь, Юр, мне очень важно, чтобы ты все вспомнил. Только ты видел то, что видела я. Никто другой мне не верил и больше не поверит, а ведь моя жизнь именно из-за этого пошла криво...

– Ты о чем? На маргинала не похожа.

– Да так... Ты же знаешь, у каждого свои тараканы в голове. Я называю их драконами – так говорилось в одном старом фильме. Нужно убить в себе дракона, но в одиночку с этим не справиться. Нужен рыцарь.

Хоть слова Ульяны и показались странными, но смеяться Юра не стал. Кажется, она наконец говорила с ним искренне.

– Ты думаешь, я могу помочь тебе побороть дракона?

– Если кто-то и сможет, то только ты. Только ты его видел.

До нужной остановки доехали молча. Выходя из автобуса, Юра подал руку – ладонь Ульяны была ледяная, будто она вышла из зимнего транспорта. Несколько секунд они шли за руку, боясь нарушить связь.

– Нам туда, – Ульяна показала в сторону парка, но не на центральный вход.

– Мы там не пройдем.

– Пройдем, там можно пролезть. Или хочешь платить за билет? К тому же так будет быстрее.

Сотников был бы не прочь заплатить, лишь бы никто не увидел, что они, как воришки или маньяки-аттракционщики, тайком пробираются в парк развлечений.

Они подошли к высокому забору. Наверху он оканчивался пиками, но это вряд ли бы остановило решивших перелазить верхом. Только в этом не было нужды – несколько прутьев забора были вырваны, как раз хватало места, чтобы пролезть вперед.

– Давай первая, – кивнул Юра и огляделся, чтобы убедиться, что никого нет.

Ульяна пролезла в дырку бочком, изящно изогнувшись. Юбка немного колыхнулась. Сотников тут же отвернулся, чтобы не пялиться – если Ульяна заметит, она за словом в карман не полезет. Ее каблуки тут же повязли в земле на территории парка.

Юра пролез следом.

– Ладно, дальше куда?

– Вон там ручей есть, давай к нему. Ой, идти неудобно.

Каблуки Ульяны проваливались под землю и мешали идти нормально. Юра закатил глаза – девушки!

– Лучше б по асфальту пошли, как нормальные люди.

– Я как-то не подумала... Ой, ты что делаешь?

Юра подошел к Ульяне, наклонился и взвалил ее себе на плечо, перехватив ноги под коленками. Руки приятно нащупали гладкую кожу.

– Эй, отпусти меня! У меня же юбка!

– Раньше думать надо было. Молчи.

Веселясь от своей проделки, Сотников потащил Ульяну к указанному месту. Весила она немного, как и Анька – только визжала и возмущалась больше.

– Если продолжишь орать, меня примут за насильника.

– Да отпусти ты меня! – Ульяна задолбила кулачками по спине, и Юра наконец поставил ее на асфальт, случайно задев юбку. Она задралась, и Ульяна возмущенно ее одернула. У нее покраснело лицо и взлохматились заплетенные волосы. – Дурак!

– Пожалуйста.

Ульяна провела рукой по волосам и успокоилась.

Они оказались на краю парка. Сюда мало кто доходил: аттракционов в этой стороне не было, зато было много деревьев и то, что Ульяна назвала «ручьем». На деле это больше походило на болотце – в застоявшейся воде плавало что-то зеленое, вдалеке даже квакали лягушки.

– Ладно, и зачем мы здесь?

– Сейчас... – Ульяна задумалась и прошла вдоль воды, рассматривая деревья. Наконец она приблизилась к высокому кусту, встала на цыпочки – опять юбка задирается! – и достала несколько голубых ягод. – Вот они! Ягоды забвения.

– Это просто голубика, – поморщился Юра. – У меня на нее аллергия.

– Сильная? Сможешь съесть хотя бы пару штук?

– Не знаю, – он пожал плечами. – Я уже не помню, как она выражается. Мама просто говорила, чтоб я ее больше никогда не ел.

– Ну а ты послушный мальчик, понятно.

– А ты что предлагаешь? Жрать эту фигню? Мы же среди города, тут всякая гадость на ягоды оседает. Фу!

– Ну как хочешь, – расстроилась Ульяна. – Это ягоды забвения. После того как ты съел их – ты все забыл. И про нашу дружбу, и про меня... все, что я тебе доверяла, осталось в прошлом. Теперь и ты считаешь меня обычной выдумщицей.

Ульяна бросила ягоды в воду и прошла к скамейке.

– Почему мы пришли сюда? Только из-за ягоды?

– Не только. – Ульяна прикрыла глаза и сложила руки на коленях,как прилежная ученица. – Давай помолчим немного.

Юра сел рядом и включил телефон. Молчать просто так он не умел – хотя бы мысли должны быть заняты ерундой из интернета.

– Нет, убери его.

– С чего бы? – возмутился Юра. – Что мне тогда делать?

– Просто закрой глаза и расслабься. В этом месте есть расщелина.

– Расщепина? – глупо повторил Сотников, и Ульяна почему-то звонко засмеялась.

– Расщелина, глупый! Ты совсем не меняешься. Это место, где соединяются миры. Слышал сказку про Царевну Лягушку?

«Начинается! Очередная сказка», – подумал Сотников.

– Еще бы не слышал.

– Однажды царь дал трем сыновьям стрелы и приказал: куда прилетит стрела – там и найдут они своих невест. Старший сын попал в двор княжны – сыграли пышную свадьбу. Средний сын попал в барский дом – и женился на барине. Младший сын...

– В болото стрельнул, я знаю.

Ульяна открыла глаза и с укором посмотрела на Юру.

– Это началось, как семейная игра. У отца было три сына, но никто из них не мог жениться. Тогда отец – просто со скуки или навеселе – ткнул пальцем в карту и послал туда сына. Навигатор его привел во двор, где жила дочка мэра. Они познакомились и начали встречаться, а над отцом по-доброму подшучивали. Потом средний сын обратился к отцу. Просто так, потехи ради – а вдруг? Отец опять отметил на карте случайное место, и средний сын нашел там невесту. Тогда уже и младший пришел к отцу с просьбой, – Ульяна вновь прикрыла глаза. – Отец отправил его сюда. Сын с ума сходил, не мог дождаться утра. Поехал в этот парк, но он был закрыт ночью. Тогда сын привязал к машине прутья забора и вырвал их с корнем, и наконец добрался до этого ручья... Тут он нашел девушку. Она спала на этой лавочке – родители из дома выгнали. Что было дальше, думаю, ты и сам догадываешься.

– Они поженились и жили долго и счастливо. Откуда ты все это берешь? Придумываешь?

– Считаешь, я и про Матвея придумала?

– Нет... Я запутался. Просто это все звучит странно, глупо даже. Не обижайся.

Пока Ульяна сидела с закрытыми глазами, Юра мог смотреть на нее, не стесняясь.

«Как я мог забыть ее, если действительно знал? Она странные вещи рассказывает. Может быть, что-то из них – правда?»

– Я прихожу сюда иногда, чтобы послушать эту историю, – сказала Ульяна. – Забавно, что в современном мире может произойти что-то настолько странное, правда? Если закрыть глаза и как следует прислушаться, услышишь голоса. Увидишь мысли героев этой сказки – это так вдохновляет! А если сильно поверишь, проникнешься атмосферой места... тогда даже сможешь что-то увидеть. Как шаманы общаются с духами другого мира – так и я слышу эти истории. По одной на каждую расщелину.

Сотников поднялся, прошел вдоль воды, разминая ноги. Со скуки сорвал пару ягод голубики и вернулся на скамейку.

– И ты правда веришь, что они вернут мне память?

– Не знаю. Но что мешает попробовать?

Юра закинул три ягоды в рот. Сладковатые, но не слишком сочные – они так быстро провалились в желудок, что он едва успел ощутить их вкус.

***

– Это что, черника? – спросил Юра.

– Нет, глупый! Эт голубика. И чего так рано зацвела? Нам повезло! – Ульянка набрала горсть ягод и набила рот. – Вкушна!

– Не говори с полным ртом.

– Жануда!

Они засмеялись. Юрка тоже съел пару ягод. Руки окрасились в синий, будто акварелью измазался.

– Тьфу, гадость. Клубника круче. Пошли?

– Погоди! Хочешь, что-то покажу? – Ульяна хитро улыбнулась. Юра усмехнулся в ответ. Такое выражение подруги значило только одно: она что-то задумала. Что на этот раз? Стащить малину у соседа? Гоняться за курицами? А может, даже удастся на военную часть забраться? Через дырку в заборе можно посмотреть на огромный танк – стоит такой на постаменте, ярко-зеленый, настоящий!

– Я хочу тебе показать мертвых солдат! – громким шепотом сказала Ульянка.

– Чего-о? Это как, мертвых? В могиле?

– Нет, они ходят по нашим полям каждую ночь. Хочешь увидеть? Только идти придется к полночи! Стащишь у папы часы?

Юра засомневался. В девять часов его укладывают спать – а из спальни так просто не выбраться. Можно, конечно, притащить бочку под окно и ускользнуть ночью, но...

– Или струсил? – подначила Ульяна, закидывая еще ягоды в рот. У нее посинели губы, и выглядела она очень глупо.

– Сама ты струсила. Просто я по ночам сплю!

– Струсил! Струсил! Юрка трусишка! – запела Ульяна.

– Я не трус! Присмотрю, чтоб тебя солдаты дохлые не похитили.

– Ура! Значит, встречаемся в одиннадцать часов у моего забора.

***

– Юра! Юра, очнись! – нежные ладони касаются щек, пытаясь привести его в чувство. Рядом хнычет Ульяна – прямо как когда разбила коленку, катясь с горки на велосипеде.

«Ну как можно разбиться на трехколесном велосипеде, дуреха?» – подумал Юра и попробовал пошевелиться. Руки не слушались. Даже дышать было тяжело, будто посреди горла встали чертовы ягоды и мешали воздуху. Он попытался дышать чаще, и все равно – только на полвздоха хватало сил.

– Анафилактический шок. Что-то ел? – это уже чужой голос, мужской и серьезный. Он явно не собирался плакать об упавшем без сознания мальчике.

– Ягоды, – всхлипнула Ульяна.

– Вы, дети, совсем с ума сошли? В городе ничего есть нельзя, тут же газ, машины ездят! Все на растения садится! – запричитал кто-то еще, и Юра вновь попытался встать – надо защитить Ульяну! Она не виновата!

– Тихо, герой. Слышишь меня? – спросил мужской голос. Юра не сразу понял, что это к нему обращаются. Прогудел что-то в ответ. Глаза открыть не получалось, веки стали толстыми, будто пчелы искусали.

– Ну правильно, мы вкололи адреналин и... увозим.

Тело взлетело, словно кто-то отключил гравитацию.