3.3
-Антон? - Арсений Сергеевич оторвался от бумаг, - ты чего пришёл? Парень застыл у двери. -Ну, - смутился он, - мы же сегодня.. Дополнительные по химии вроде как.. -Точно, извини. Я забыл, - химик смутился и отложил в сторону несколько тетрадок сразу, - проходи. -Если вы устали, то, может, лучше завтра? Или в четверг можно, если вам удобно. Просто вы даже забыли о том, что сегодня занятие. Учитель посмотрел на него. -Никогда не слышал от тебя столько слов за один раз. Растешь, - он улыбнулся, - ну хорошо. Видимо, ты тоже устал, раз просишь перенести. Останься хотя бы чай попить, что ли, а то и так как-то пусто и грустно. Антон уже хотел сказать нет, но учитель его перебил. -Я не принимаю возражений. Давай-давай, иди сюда. Черный тебя устроит? -Вполне, - вздохнул Шастун и направился к первой парте напротив кафедры. -Я очень чаи люблю. Но кофе тоже, конечно, - улыбнулся учитель, - а ты? -Да, я тоже. Особенно клубничный. -Я заметил, что ты любишь все, что связано с клубникой. У тебя постоянно несколько маленьких пачек с клубничным соком где-нибудь, да валяется. То в портфеле, то в пальто. -Как вы это замечаете? - шокировано спросил Антон, глядя Арсению Сергеевичу в глаза. До сих пор у него не укладывалось в голове, что сидеть около учителя и просто пить с ним чай, говоря о жизни - это абсолютно нормально. -Просто случайно выходит. На, - он с улыбкой протянул ему невысокую чашку, расписанную под хохлому, - мне как-то на Новый год на корпоративе такой набор подарили. Теперь здесь и лежит. Сахар? -Нет, спасибо, не хочу, - смущённо отказался Антон. Он понимал, что без глюкозы организм чахнет все сильнее, и ему кажется, что он действительно скоро грохнется в обморок. -Как знаешь, - пожал плечами химик, потом внимательно посмотрел на него, а после нахмурился, - ты опять в ночную смену сегодня работал? Антон молча кивнул. -Видел бы ты себя со стороны. Прекращай работать ночью. Это ужасно, - покачал головой Арсений Сергеевич. -Да нет, все хорошо, я даже поспал, - улыбнулся Антон, делая глоток чая. Очень даже вкусный, - мы завтра опять к семи тридцати в школу? -Увы, - учитель кивнул, - я сам в это же время приеду. Надеюсь, не попаду в жуткую пробку, как пару дней назад. -У вас машина есть? - слегка осмелел Антон, топя свою неловкость и смущение в тёплом чае. -Да, - улыбнулся он ему, - а у тебя нет, что ли? Антон чувствует, что учитель пытается вывести его на контакт, немного растормошить, вытащить все стеснение. -Представляете, нет. Не знаю, как так получилось, что нет, - как-то неловко пожал плечами Шастун. Химик издал звук, похожий на смех. За окном уже начинало смеркаться. Эта осень пришла слишком рано. -Я пойду, наверное. Мне ещё отоспаться надо до завтра, - сумбурно сказал парень, поднимаясь из-за парты, - спасибо за чай, очень вкусный. Он вернул чашку на кафедру к Арсению Сергеевичу. -До свидания, - он улыбнулся на прощание. -Да, до завтра. Если тебе удобно, то давай дополнительно позанимаемся в четверг, ладно? - на прощание спросил учитель. -Как скажете, - с этими словами Антон покинул кабинет. Во всех коридорах свет уже погасили, поэтому было практически ничего не видно. Ученик вздохнул и по памяти поплёлся к лестнице, чувствуя себя почему-то более одиноко, чем час назад.
***
Репетировать с Димой было действительно веселее, чем с остальным классом. Их веселило абсолютно все - от неестественно короткой юбки Фроловой до смешно повешенного занавеса на карнизе. -Тихо-тихо, жить хочу ещё! - резко сказал Дима и дёрнулся в сторону, когда Антон с силой потянул за занавес, издав противный громкий скрип. Шастун хихикнул, но карниз в покое оставил. За незаконное перемещение занавеса Арсений Сергеевич погрозил им пальцем, а потом вновь уткнулся в телефон и бумаги с текстом. Через некоторое время репетиции, когда Антон уже грозился сорвать голос, им разрешили сделать небольшой перерыв, и поэтому в зале остались лишь Дима с Антоном. Остальные побежали в столовую, в том числе и Арсений Сергеевич. Антон валялся на сцене, утопая в безразмерной серой толстовке. -Помню времена, когда она была тебе лишь немного велика, - с притворной грустью сказал Дима, сидя около друга, - но если серьёзно. Тош, ну пожалуйста. Заканчивай это все. Посмотри, какой ты худой. Неужели тебе этого мало? -Да тебе кажется, - Антон снова отмахивается от друга, - все нормально, правда. Дима молчит, а потом вздыхает. Время тянется бесконечно долго, когда в актовый зал неожиданно заходит их классный руководитель. Осмотрев почти пустое помещение, он направляется к ним. -А вы чего поесть не пошли? -Я не оплачивал завтраки, - куда-то в сторону говорит Антон, смотря в потолок. К горлу начинает поступать тошнота, а голова жутко раскалываться. -Я оплачивал, но я плотно поел дома, не хочу, - улыбнулся Дима, прижав к себе одну ногу. -Ну ладно, как хотите. Сегодня там были такие потрясающие булочки с маком, - мечтательно вздохнул учитель, - я взял парочку на потом. Точно не будете? Хотя нет, держите одну, на двоих поделите. Дима взял у химика булку с маком из столовой и улыбнулся. -Спасибо. Арсений Сергеевич улыбнулся и вернулся на свой стул в конце зала. Дима повернулся к Антону, надеясь впихнуть хотя бы часть еды в друга. Но Позов тут же насторожился, увидев полустеклянные глаза Шастуна. -Эй, Тох, ты чего? - Поз подполз чуть ближе и понизил голос, чтоб Арсений Сергеевич не думал подойти и спросить, что случилось. -Все хорошо, - он продолжал смотреть в потолок, изредка моргая, - просто думаю и вспоминаю. Даже Егора сейчас вспомнил почему-то. -Хватит его вспоминать, - неожиданно грустно и резко произнёс Дима, - пожалуйста. Ты делаешь больнее только себе, напоминая о нем. Хорошо, не только себе, но и мне тоже. Антон вздохнул. Егор был первым и, слава Богу, единственным парнем, если можно было так назвать, за всю его жизнь. Закончилась история с ним не очень хорошо. Шастун даже проводил аналогию с "Бедной Лизой" Карамзина. Они очень долго общались, являясь друзьями и знакомыми. Антону тогда было пятнадцать, а Егору вот-вот должно было исполниться восемнадцать. Однажды, сидя на детской площадке в закоулках Арбата, Егор положил руку ему на бедро и признался Антону, что тот ему нравился. И Антон крепко задумался тогда. Что вообще ему делать дальше, как реагировать? Этот выбор будет его собственным, и никто ему в этом не поможет. Он решил поговорить с Егором, встретившись через пару дней. Однако, поговорить ему Егор не дал. Прижал к холодной стенке на заброшенной стройке, грубо хватая его за шею и талию. Считалось ли это изнасилованием? - Антон не знал. Он не помнил всего, что было, до конца, поэтому совершенно терялся. После этого Егор исчез из его жизни, напоследок сказав, что никогда и не нужен он был ему. Антон вздохнул и закрыл глаза, стараясь оградить себя от мысли о Егоре хотя бы на сейчас. -На, покушай лучше, - Дима протягивает ему половину булки.-Я сделаю все, что хочешь за одну вещь, - серьезно сказал Антон и перевернулся на живот, - умоляю, почеши мне спинку. Жутко чешется. -Ты дурак, - подытожил со смехом Дима и цокнул языком, - вот тут? -Нет-нет, чуть выше, под лопаткой. О да, вот тут! Господи, как же хорошо, - закатил глаза Антон, чувствуя, как ногти друга приятно чешут его спину.
***
К четвергу стало чуть легче во всех значениях этого слова. Антону понравилась идея иногда класть в чай сахар, чтобы чувствовать себя лучше. Глюкоза помогала поддерживать организм, хотя бы немного избавляя парня от постоянно кружащейся головы. Репетиции свелись к минимуму, и занимали теперь один-два урока в день. От их класса было решено выставить на концерт несколько номеров: вальс и две сценки. Антону пришлось играть в обеих. В первой он играл одного из учеников, а во второй учителя танцев, который ненадолго вышел из кабинета, даже не догадываясь, что может происходить в классе в момент его отсутствия. -Не поймаешь - убью, - крикнул ему физрук с края поля. "Поймаю", - хитро улыбнулся Антон, следя за передачей мяча. Единственное, что пугало его, был Саша, который постоянно целился только в него. А бросал он с ужасной силой, будто вкладывая всю ненависть в это движение рукой. Во втором спортивном зале, который был намного светлее, чем первый, располагались даже трибуны по обе стороны, на которых сейчас сидели почти все одноклассники Антона, часть десятиклассников, и даже пару учителей, у которых в этот момент было окно. Из таких там присутствовали Арсений Сергеевич, Павел Алексеевич и Эльвира Эдгаровна, преподающая у 11 класса алгебру с геометрией. Саша перехватил мяч у девятиклассника Димы, который был ему едва ли до плеч, и напрягся. Нацелившись не на Антона, он приготовился к броску. Но в самый последний момент он меняет направление мяча. Шастун его поймать успевает, прижав к себе, но чувствует такую сильную боль от удара по рёбрам, что даже на несколько секунд сгибается пополам. Физрук тут же свистит в свисток. -Бондаренко, пошёл вон с поля! Михайлов, замени его. Саша разочарованно уходит и садится на нижнюю трибуну, делая себя обиженным на весь мир. Антон вдыхает, чтобы успокоиться, а потом бежит на подачу. Шаг, второй, третий - в прыжке подкидывает мяч в воздух, а потом бьет его ладонью, отправляя на дальний конец поля. -Семь-шесть. Шастун не смотрит в сторону, но ясно чувствует на себе озлобленный взгляд Саши. И он понимает, что тот только начинает ему мстить за все, что было.