Часть 3
«Ах, одной предназначен тебе
Этот голос, что ветер несёт...
Сердца страсть»
Да. Это та самая песня, которая спасла Нанами от панической атаки, когда она была в городе.
«Плакать больше не нужно,
Себя в руки возьми,
И на небо посмотри!..
Моя сладостная любовь...»
Девушка почувствовала, как её щёки стали влажными. Из глаз ручьями текли слёзы, прокладывая мокрую дорожку вниз по лицу. Эмоции захлестывали её.
«Лазурь... Каплей голубой упадёт, Слеза дорожкой щечку пересечёт. Восход... Разве ты не знала до меня, Что свет укажет путь для нового дня?
Истина... Себя лишь предстоит ещё познать,
Она не станет всех секретов раскрывать.
Радугой станет слеза непременно, Это же волшебство.
Дорогу верную всегда укажу.
Ну, а если в пути не хватает тепла,
Спою тебе - не страшны сердцу холода...»
Тело начало содрогаться от рыданий, и она прикрыла рот ладошкой, чтобы как-то приглушить их. Всхлипывая, она вслушивалась в каждое слово.
«Ты желаешь так много, услышат ли небеса?
Не засияют мечты словно звезды - и не судьба,
Но если в них ты поверишь и твоя воля тверда,
То россыпью драгоценностей станут, На небе в ночи ярче всех засияют, Звезды - мечты твои»
Дослушав припев, Харука нажала на паузу. Ей казалось, что она вот-вот начнёт задыхаться от волнующих чувств, что будоражили всё её сознание, и поэтому она решила не продолжать прослушивание. Сказать, что песня ей разонравилась - было бы неправильно. Она по-прежнему была для неё одной из самых красивых и прекрасных мелодий, но только вот невыносимая тоска мешала вдоволь насладиться ею. Потому что, как только она услышала первую пропетую строку, в её голове сразу же возник образ Токии. В голове стремительным потоком начали проплывать воспоминания - первая её встреча с Токией, когда она ещё не знала, что он работал под псевдонимом «Хаято»; как она частенько сталкивалась с ним в коридорах, а он лишь оглядывал её хмурым взглядом; как его перевели в класс А, после того, как ему заявили, что в его пении «нет сердца»; как он впервые ей улыбнулся, окончательно очаровав её...
Вдруг, девушка почувствовала, что ей становится всё хуже и хуже... В физическом плане. Головная боль, присутствовавшая и до этого, усилилась, а в горле появилось противное ощущение тошноты. Взявшись рукой за голову, Нанами приняла сидячее положение на кровати и отложила в сторону телефон с наушниками. Надо же... Не уж то какое-то прослушивание песни и воспоминания стали причиной ухудшившегося состояния?.. Скорее всего, так оно и есть. Харука встала на ноги и подошла к закрытому окну. Ей вдруг стало очень душно и жарко, и она решила открыть окно, чтобы впустить в помещение ночной летний воздух. Как только оконная рама отворилась, в комнату подул прохладный ветер, и стало не так душно. Но, этого оказалось недостаточно. Накинув на плечи кофту, девушка обулась и вышла в коридор. Как можно тише, чтобы ненароком никого не разбудить, она шагала по направлению к выходу из общежития.
Выйдя из здания, Харука остановилась и с наслаждением втянула в себя свежий воздух. Снаружи было холодновато, но она не собиралась возвращаться назад - хотелось побыть ещё на улице, тем более что и так в последнее время подолгу засиживается в закрытом помещении. Засмотревшись на черное небо, Нанами направилась в беседку. Не заметив валяющийся на земле камень, споткнулась. Благо, она сумела устоять на ногах и не упасть, оставив колени целыми и невредимыми. Думая о том, какая она неуклюжая, и что ей не помешало бы быть более внимательной, она дошла до беседки. Сев на деревянную, выкрашенную в белый цвет, лавку, оглянулась. Уже не раз Харука замечала, что общежитие расположено около довольно опрятного места. Конечно, в темноте видно плохо, но всё же можно было заметить, что везде ухожено - газон и кусты были ровно подстрижены, клумбы забиты изобилием всевозможных, сладко пахнущих цветов, а неподалеку был расположен искусственный пруд. Ночью цвета тускнут, днём же всё было намного красивее - цветы пестрели яркими цветами, а трава и деревья имели красивый, изумрудный цвет.
Через некоторое время девушку начало клонить в сон. Зевнув, она сложила руки на стол и опустила на них свою голову. Только сейчас она поняла, что не сможет уже подняться с места - слишком устала. Харука закрыла глаза и провалилась в глубокий сон. Тем временем, с неба начали падать капли - пошел дождь. С каждой минутой он становился сильнее и сильнее, омывая всё вокруг. Но изнеможденной, спящей девушке было всё равно - она пребывала в царстве Морфея.
***
Внезапно, Нанами почувствовала, что сидит на чём-то. Открыв глаза, оказалось, что она сидела на полу. Композитор пришла в недоумение - где она и как тут оказалась, если точно помнит, что заснула на улице в беседке?.. Девушка, встав на ноги, оглянулась. Непонятно... Совсем непонятно, где она, ведь она ещё никогда не была в таком месте: вокруг были лишь серые стены, и ничего больше. И тут, одна мысль, с молниеносной скоростью, пришла в голову - это сон... Нанами ясно стала ощущать, что это вовсе не реальность. Она находится во сне. Это сложно объяснить, но иногда человек четко осознаёт, что находится во сне - это и называется осознанным сновидением.
Вдруг, девушка услышала сзади себя знакомый голос, который позвал её по имени. Широко раскрыв глаза, она так и застыла на месте от изумления... Не может быть... Этот голос она не спутает ни с чьим на свете, это может быть только он. Нанами, найдя в себе силы пошевелиться, повернула голову назад и... Впала в шок. Она не ошиблась. Чуть дальше от неё, впереди стоял тот, по которому она тосковала все эти тяжелейшие в её жизни месяцы, человек, от потери которого сердце уже давно было разорвано на куски. Это был Токия. Он стоял и беспристрастно смотрел на неё, будто бы и не умирал, и всё так же был жив, а их встреча - всего на всего один из обыденных дней.
Развернувшись, на ватных ногах Харука начала медленно подходить к нему. Боже, ей не верится, что она видит его перед собой спустя столько времени отсутствия, хоть и во сне, но всё же... Оказавшись совсем рядом, вперилась взглядом в его лицо. Он выглядел точно так же, как и при жизни - в нём абсолютно ничего не поменялось. Спустя минуту, в которой она стояла в немой растерянности и разглядывала его, девушка, словно очнувшись, неожиданно обвила своими тонкими руками спину парня, прижавшись головой к его груди. Она почувствовала, как Токия положил руки на её спину, обнимая в ответ. Не выдержав, Нанами тихо заплакала. Сколько литров слёз она уже пролила за последнее время? Харука думала, что давно уже всё выплакала, но стоило ей увидеть в собственном сне Токию, как глаза сами собой заслезились, а в горле встал ком. Оно и понятно, ведь она и представить себе не могла, что когда-то сможет стоять вот так, рядом с ним, и обнимать его.
Руки парня осторожно гладили Нанами по голове, стараясь успокоить. Отпустив Токию, девушка вытерла руками мокрые следы на лице от слёз и вновь взглянула на юношу.
– Ичиносе-сан... – только и смогла вымолвить она.
– Харука, - вздохнув, обратился к ней парень, - какой сейчас имеют смысл все эти формальности? Хотя бы сейчас назови меня просто по имени.
– Прости, я просто... – виновато опустила голову Харука.
Услышав извинения, Ичиносе тепло улыбнулся. Всё как обычно.
– Вижу, ты не изменилась. Если не считать твоего нынешнего состояния... Я помнил тебя ещё жизнерадостным человеком, но сейчас...
– Т-токия, мне так не хватало тебя!.. Я скучала...
– Я знаю... Я знал и видел, как тебе... Как всем вам было тяжело. Думаю, ты понимаешь, что находишься сейчас во сне. И сейчас я в нём для того, чтобы сказать тебе важную вещь и помочь.
– Хорошо, я тебя слушаю, – кивнула она.
– Харука, мне больно смотреть, до чего ты себя довела... Ребята тебе не раз говорили, чтобы ты больше берегла себя, но, тем не менее, ты продолжаешь медленно убивать себя. А одного твоего поступка я совсем не ожидал. Еще бы чуть-чуть, и ты лишила бы себя жизни... Пожалуйста, больше не делай так, – говорил Токия, не отрывая взгляд от её глаз, – жизнь слишком ценна, чтобы с нею так обращаться. Что бы ни случилось, никогда не накладывай на себя руки.
– Я никогда больше этого не сделаю, обещаю! Я виновата, я не подумала о том, что ребятам будет тяжело... И кто бы им тогда смог писать песни?.. Они вполне могли бы найти себе другого композитора, но я знаю, они считают, что никто не сможет заменить меня и мои песни. Я нужна им... А они нужны мне. Знаешь, они всегда так поддерживали меня.
Девушка улыбнулась при воспоминании о своих друзьях.
– Помогали, хоть они и сами были не в лучшем положении. Им так же было больно потерять тебя... Если честно, я никогда не видела их такими разбитыми... А на похоронах, у них у всех в глазах стояли слезы... Кто-то даже плакал навзрыд...
Опустив лицо, Нанами вздрогнула. В голове возникла картинка, при воспоминании которой сердце у неё обливалось кровью: как, узнав, что Токию больше не вернуть, Сё упал на колени и залился горькими слезами, и к тому тут же подбежал, с не менее измученным лицом, Нацуки, и обнял со спины, стараясь успокоить друга, но у самого текли слезы по щекам. Девушка помотала головой, словно прогоняя таким способом нехорошие мысли, и подняла лицо к своему собеседнику.
– Мы столько всего пережили вместе. Они стали мне как старшие братья. Даже не знаю, что бы я без них делала, и знать не хочу.
– Видишь, ты не одна. У тебя есть те, с которыми можно продолжать жить. Помни, что они – твоя опора. Я верю, что они никогда не бросят тебя в трудную минуту. Все они – замечательные люди, я рад, что они были в моей жизни, и я искренне благодарен им за всё. И тебе тоже, – на его лице появилась ласковая улыбка, – я люблю тебя, Харука.
В душе у девушки внезапно разлилось приятное тепло. Те три слова, что прозвучали с уст парня, были самыми желанными для её ушей.
– Я тоже люблю тебя, – улыбнулась она ему в ответ, – я давно хотела тебе это сказать...
– Я знаю, – кивнул он, – когда я лежал в коме, а ты сидела рядом возле меня, я всё слышал, что ты мне говорила. И мне б хотелось ответить, но я никак не мог приказать своему телу очнуться. Прости... Что заставил тебя так страдать.
– Ты не виноват, что так вышло. Я столько раз думала о том, что было бы, если бы я тогда не согласилась, чтобы ты поехал за теми дурацкими листами...
Токия приложил палец к губам Нанами, тем самым заставив её замолчать.
– Пожалуйста, не надо. Перестань уже себя винить. Ты абсолютно ни в чем не виновата. Кто знал, что такое случится? Отпусти прошлое и живи, как и до этого жила. Пообещай мне пожалуйста кое-что, ладно?
– Проси всё, что хочешь.
Взяв девушку за плечи, он продолжил:
– Пообещай мне, что теперь всегда будешь стараться лучше заботиться о себе. Хотя бы ради меня. Я хочу, чтобы ты жила и наслаждалась полноценной жизнью, была счастлива, и продолжала писать такие же невероятные песни – они озаряют весь мир своим светом и добротой. Я буду спокоен, когда увижу, что ты следуешь моим просьбам.
Харука улыбнулась, нежным взглядом смотря на Токию. Всё-таки, какой он хороший человек... Был. Подняв руку, она прикоснулась к его щеке, и сказала:
– Ради тебя я сделаю что угодно. Хорошо, я попробую начать жизнь с чистого листа.
Улыбнувшись в ответ, парень приблизился к её лицу своим.
– Поверь, я всегда буду рядом. Телом я давно умер, но у меня есть душа. Ты не сможешь меня увидеть, но знай – я всегда с тобой, в твоём сердце, в твоей душе. Я буду радоваться всем успехам в твоей жизни, и, если будет надо, незаметно, но поддерживать тебя. Я всегда буду тебя любить, Харука...
Сказав последние слова, Токия нежно прикоснулся своими губами ко лбу девушки и оставил на нём легкий поцелуй. В тот же миг, всё вокруг будто бы растворилось - осталась лишь тьма.
***
Нанами раскрыла глаза. Осмотревшись, она с удивлением заметила, что небо посветлело, превратившись из черного в темно голубой, а на горизонте появилась оранжевая полоска – начинался рассвет. «Ничего себе, я проспала здесь всю ночь?!», – подумала Харука, также подметив, что везде было сыро и влажно, и неудивительно – как только она заснула, начался дождь. Хорошо, что она была хотя бы под крышей в беседке, иначе промокла бы вся до ниточки. После дождя воздух стал чище и свежее – было приятно им дышать, особенно спросонья. А ещё, он отрезвлял и очищал разум.
Нанами начала вспоминать, что ей приснилось... Можно было бы сказать, что всё, что было во сне, лишь плод её воображения, что её мозг сам же придумал всю эту встречу с Токией. Частично, так и есть, но всё-таки она была уверена – это не просто её фантазии. Он специально явился к ней во сне, ведь это был единственный способ связаться с нею. Бабушка Харуки как-то рассказывала ей, что мертвые люди могут приходить во сне к своим близким, мол, для того, чтобы показаться им и убедить их в том, что с ними всё хорошо на том свете, и сказать горюющему, чтобы он продолжал жить своей жизнью.
Девушка начала проматывать у себя в голове весь её разговор с Токией: встреча, слезы, обещания, признание в любви... Вспомнив о последнем, в груди у неё будто бы зажегся огонек – стало так тепло и приятно на душе, как она уже давно так себя не чувствовала. Всю её сущность охватила гармония, появилось удивительное ощущение спокойствия – пришло смирение. Наверно, и шрамы на сердце тоже вот-вот затянутся, став почти неощутимыми.
Наблюдая за тем, как солнце поднимается всё выше к небу, Харука ощущала себя словно заново рожденной. В своих мыслях девушка благодарила его: именно после того, как она смогла выговориться во сне, у неё как будто гора с плеч упала – так легко стало на сердце, что захотелось жить и радоваться. Вся недосказанность, грусть, боль, печаль – всё осталось в прошлом. Отпустив его, Нанами поняла, что она вполне способна быть счастливой и дальше. Наконец-то она вылечилась от депрессии...
Харука подняла руки вверх и потянулась. Несмотря на то, что она проспала всю ночь в отнюдь не удобной для человека позе, всё равно её переполняли прилив сил и бодрость. Внезапно рыжеволосой в голову пришла идея, и она вскочила с лавки, побежав в свою комнату. Вернувшись через несколько минут в беседку, композитор села обратно, разложила листы на столе. Взяла в руки карандаш и принялась записывать на бумаге мелодию, только что пришедшую в голову. Вернулось вдохновение – снова появилось желание творить. И ту мелодию, которую сейчас пишет, она посвятит ему, Токии Ичиносе. Этот человек, значивший для неё много, направил её на правильный путь, и она чувствовала себя обязанной написать песню в его честь – так Нанами хотела сохранить вечную память о нём.
Сама себе она дала слово – что бы ни случилось, ради него, ради своей любви к нему, она будет жить дальше, и делать это теперь будет легче. Потому что она верит: он всегда будет рядом с ней, даже если его не видно...
The End