8 глава
Вечер тянулся лениво. Возвращаясь домой после насыщенного дня, Амайя с трудом доплелась до своей комнаты. Она сразу же сбросила рюкзак у двери, сняла форму и переоделась в свободную домашнюю одежду — мягкую футболку и шорты. Секунду подумала, не поесть ли что-то, но усталость пересилила, и она просто рухнула на кровать лицом вниз.
Однако сон никак не приходил.
Она переворачивалась с боку на бок, глядя в потолок, а в голове крутилась одна и та же мысль… нет, точнее — один и тот же образ. Образ Чуи. Его голос, его усмешка, взгляд, когда он смотрит чуть исподлобья, будто дразнит, но на самом деле просто наблюдает. И ещё как он стоял сегодня с гирляндой, запутавшись в ней, как новогодний кот. А когда Амайя рассмеялась — он бросил в неё бумажным цветком и назвал «рубинкой». Рубинкой…
— Эээх, — выдохнула она, потянулась за телефоном, колебалась, а потом… просто написала.
> Привет, не спишь?
Сердце отчего-то ёкнуло. Она тут же отложила телефон в сторону, сделала вид, будто ничего не происходило. Но уже через минуту экран загорелся.
> Нет. Что, скучаешь? 😏
Она прикусила губу и покачала головой. Ну конечно, он сразу в своём стиле.
> Мне скучно, не могу уснуть. Домашку уже сделала, устала, но вот… не спится.
> Точно говорю, ты по мне скучаешь!
> …
> Ладно, без шуток. Ты когда-нибудь смотрела «Шерлок Холмс»? Все фильмы?
> Да! Мы с Ранпо смотрели. Очень крутые фильмы. Но Ранпо говорит, что он всё равно лучше будет детективом.
> Ранпо? Кто это такой?
> Он из клуба расследования. И тоже работает в студсовете.
> Тогда почему я его не видел?
> А? Ну, он у нас по «особым делам», — скинув мем с таинственным силуэтом, добавила она. — Лучше давай обсудим фильмы?
> Ну… окей?..
Так начался их ночной разговор, неожиданно живой, лёгкий, как вечерний ветер. Они спорили, какой Холмс лучше — тот, что с Робертом Дауни-младшим, или британский, с Камбербэтчем. Амайя отстаивала второй вариант с жаром, присылая цитаты и даже гифки, а Чуя, разумеется, дразнил её, говоря, что "Шерлок не так крут, как он сам", и что "в жизни всё гораздо проще — если кто-то тебя волнует, не надо вести себя, как Холмс, просто надо написать".
Она читала это сообщение в тишине, закутавшись в плед, и почувствовала, как в животе что-то тепло шевельнулось. Его слова задели её, но по-хорошему, будто подтверждая то, что она сама боялась себе признать.
> А ты умеешь иногда быть серьёзным? — написала она.
> Только с теми, кто мне важен.
Сердце застучало сильнее. Она прижала телефон к груди, выдохнула. Как же странно — вроде обычный разговор, а внутри всё дрожит. Её пальцы зависли над клавиатурой. Что ответить? Пошутить? Перевести тему?
Но не пришлось.
> Ты мне нравишься, Рубинка. Вот честно. Даже если ты злишься, вредничаешь или кричишь на тренировках — всё равно. Ты классная. И мне с тобой хорошо.
Она долго смотрела на сообщение. Горло пересохло, и сердце колотилось, как безумное. Она не знала, что сказать. И просто написала:
> …Спасибо. Мне с тобой тоже хорошо.
> Ура! Победа Чуи над крепостью Амайя!
> Идиот.
> Но симпатичный идиот, признайся.
Она закатила глаза, но уголки губ предательски дёрнулись вверх.
> Может быть. Чуточку.
> Я сохраню это сообщение!
Так они болтали до часу ночи. Сначала о фильмах, потом о жизни, о любимых запахах, о том, какие вкусы мороженого самые ужасные. Чуя признался, что боится грома, а Амайя — что у неё всегда дрожат руки перед выступлениями, хоть она и старается это скрывать. Он сказал, что ей не нужно скрывать слабости — они делают её живой. Она ответила, что с ним как-то не страшно об этом говорить.
В какой-то момент они просто замолчали.
> Ты уснула?
> Нет… просто смотрю на потолок. Думаю.
> Обо мне?
> Может быть…
> Я тоже думаю о тебе. И… надеюсь, завтра ты снова выйдешь ко мне.
> Какой же ты навязчивый…
> Но ты же ждёшь этого. Признайся.
> …Да.
Они оба смотрели в экраны телефонов, уставшие, но счастливые. Будто эта ночь связала их немного крепче. И пусть завтра снова будут тренировки, студсовет, суета и недосып, но именно эта тишина между сообщениями, эти короткие искренние фразы значили больше, чем сотни слов днём.
Перед тем как отключиться, Амайя всё же написала:
> Спокойной ночи, Чуя.
Он сразу же ответил:
> Спокойной ночи, Рубинка. Сладких снов. Может, приснюсь.
Она тихо улыбнулась, убрала телефон под подушку и наконец-то закрыла глаза. И на этот раз — сон пришёл сразу.
Но стоило ей уже почти задремать, как мысль пронзила голову, будто игла.
"Я что только что… сказала кому-то, что он мне нравится?"
Глаза Амайи распахнулись. Она резко села в кровати, как будто её окатили холодной водой. Взяв телефон в руки, быстро открыла переписку и перечитала последние сообщения. Сердце бешено колотилось. Её щёки налились краской, и в голове зазвучал только один голос — "ЧТО Я НАТВОРИЛА?!"
— Я же… обещала себе. Обещала! — прорычала она в подушку.
Это было её золотое правило, её собственный закон, который она установила ещё в начале года: никакой романтики, никакой влюблённости, никаких проблем из-за чувств. Она ведь точно знала, к чему это приводит — к слезам, разочарованию, глупым поступкам. Это мешает сосредоточиться на учебе, на тренировках, на самом себе. Она так старалась быть сильной, самостоятельной. И теперь?
Теперь она обняла подушку так крепко, как будто пыталась из неё выжать ответы. Зарылась лицом в мягкую ткань и тихо завизжала, — тот самый девчачий, сдавленный визг, который срывается только в такие моменты, когда эмоции переполняют, а объяснить их невозможно.
— Что за чёрт, Амайя?! — прошептала она себе. — Это был просто флирт… просто переписка… просто...
Но голос внутри шепнул: А разве тебе не стало теплее? Не стало спокойнее от того, что он написал? Не захотелось ли тебе, чтобы завтра он снова пошёл рядом?
Она прижала подушку к груди и перевернулась на спину. Потолок, как всегда, молчал, но в его тишине будто звучал вопрос: "Может, пора нарушить этот дурацкий закон?"
Она вздохнула. Медленно, осторожно, будто боялась сказать это даже себе.
— Может… пора.
Это было страшно. Но в то же время — захватывающе. Чуя был… другим. Он раздражал, дразнил, заставлял смеяться и злиться, но рядом с ним она не чувствовала себя слабой. Напротив — сильной. Живой. Настоящей.
А любовь… может, это не слабость, а наоборот — сила? Возможность быть собой перед кем-то. Без маски. Без правил.
Она тихо улыбнулась, выключила экран телефона, притянула подушку ближе, закрыла глаза и подумала:
"Если завтра он снова скажет, что я ему нравлюсь… я, может быть, не скажу «нет»."