Эпилог. Спустя три года
Летний вечер. Залитое мягким светом кафе на краю города. Уютный уголок с деревянной верандой, светящимися гирляндами и живой музыкой. На сцене — парень с гитарой. Его голос знаком каждому, кто хоть раз слышал, как поёт душа.
Элиас.
Он стал музыкантом. Тихим, немного застенчивым, но с песнями, которые прожигают сердца. Его альбомы расходятся, его концерты собирают слушателей по всей стране, но каждое выступление — будто посвящение одному человеку.
В зале — Алекс. Он сидит у барной стойки, всё такой же уверенный, с той же тенью в глазах, что осталась от прошлого. Но теперь — рядом с ним свет. Он стал фотографом, снимает туры, городские истории, и, конечно, Элиаса. Половина его галереи — это любовь, запечатлённая в кадре.
После концерта они возвращаются домой. В тот самый дом, где когда-то впервые заснули рядом. Где подушками пытались отогнать страх и печаль. Теперь это их пространство — наполненное смехом, простыми моментами и свободой быть собой.
#
Вечер.
Элиас сидит на полу у дивана, облокотившись на его край. Он перебирает струны гитары, будто не играет, а просто разговаривает с ней. Алекс сидит за ним, на диване, и лениво перебирает пальцами его волосы.
— Ты снова играешь эту мелодию? — спрашивает Алекс, склоняясь чуть ближе.
— Хм. Ага… Просто вспомнилась. — Элиас улыбается краешком губ.
Алекс проводит ладонью по его плечу, потом спускается ниже — до кисти, лёгкий захват.
— Ты знаешь, что с каждым разом она звучит всё более… влюблённо?
— Это потому что каждый раз я влюбляюсь в тебя заново, — шепчет Элиас, поворачиваясь.
Их взгляды встречаются. Алекс тянется — сначала просто касается носом его щеки, потом — короткий поцелуй в висок.
— Лжец. Ты просто хочешь, чтобы я снова сделал тебе массаж, — усмехается Алекс.
— Может быть, — Элиас оборачивается полностью, садится рядом. Их колени соприкасаются. Он проводит рукой по щеке Алекса и тихо добавляет: — А может, я просто хочу тебя.
Алекс не отвечает сразу. Он смотрит на него внимательно. Потом берёт его ладонь и подносит к губам, нежно целуя каждый сустав пальцев.
— У тебя уже есть я. Без "может". Всегда.
Они сидят молча. Потом Элиас вдруг толкает его плечом:
— А массаж ты всё равно сделаешь. С любовью.
— С любовью? — Алекс поднимает брови. — Тогда только после душа. Вместе.
Элиас усмехается и поднимается, подаёт ему руку:
— Договорились. Но потом я включаю твою любимую глупую комедию, и ты не смеешь притворяться, что не ржёшь.
— Слишком поздно, я давно сдался, — говорит Алекс, вставая. Они идут, пальцы переплетаются, и ни один из них не отпускает.