Рассказы

«А ты знаешь, что джинны любят селиться в горах?»

В голове далеким эхом прокручивались слова сестры. Саида подняла глаза к застывшим волнам Кавказского хребта, взметнувшимся над селом. В ночной тьме иссиня-черные горы выглядели еще более пугающими.

Из окна комнаты, где они жили с двоюродной сестрой Айшей, было хорошо видно противоположную часть ущелья. Ярко-белая луна освещала покрытые густым лесом пики, а у подножия, где расположилось соседнее село, тут и там светились крошечные призрачные огоньки домов и фонарей. Саида хотела отвернуться от окна, лечь на другой бок и заснуть, но не могла отвести взор от величественного и пробиравшего до мурашек вида ночных склонов.

Джинны любят селиться в горах.

Все это знали. Повторив известную истину, Айша не хотела ее напугать, скорее пыталась развлечь, когда еще не оправившаяся от смерти родителей Саида появилась на пороге их дома.

«Ничего-ничего, - сказала тогда тетя Аминат, - они у нас не злобные. А если ты будешь бояться, Абдулла почитает тебе Коран. Недаром он три года ходил в медресе. Всем нравится его чтение».

Адбулла, брат Айши, тогда улыбнулся Саиде и кивнул, мол, обращайся.

Джинны... Создания из чистого пламени, живущие в параллельном мире, который лишь отчасти пересекается с миром людей. По поверью, джинны, пробравшись на чужую «территорию», могли пакостить людям, а еще хуже – вселяться в них, овладевая разумом и заставляя совершать ужасные вещи. Саида немало слышала подобных историй: о том, как люди начинали разговаривать на иностранных языках, приобретали невероятную силу, становились агрессивными или плаксивыми, а то и вовсе сходили с ума. Теперь она убедилась лично, что сказкой тут и не пахнет. Это доказал ей Абу Джафар - так с недавнего времени он себя называл.

Если бы Айша не поехала к бабушке, Саиде не пришлось бы ночевать в одиночестве. Когда сестра спала на соседней постели, ОН не приходил. В присутствии Айши девушке порой бывало душно, на сердце тяжелым камнем опускалась тоска. Ее могли охватить крайнее отчаяние и непонятные ощущения, словно кто-то тянул ее за собой – иногда это случалось. Но ОН являлся, только когда в комнате никого не было. Значит, сегодня он явится снова.

Саида беспокойно вслушивалась в темноту маленькой комнаты. Только благодаря луне мрак не был таким плотным и почти невыносимым. У нее появилось острое желание вскочить с постели и уйти спать в зал, но стеснение перед кузеном и дядей, которые могли ночью пройти через комнату по нужде, было еще больше страха перед джинном. Она должна оставаться в своей комнате. Вдруг пронесет?

Саида с опаской легла на спину, чтобы не таращиться на горы, гипнотизировавшие взгляд, и сразу же почувствовала: началось. Сначала в груди встрепенулось волнение. Сердце девушки забилось чаще. С виду в комнате не происходило ничего необычного, только подозрительно глубокая и вязкая, как черный «лизун», тишина окутывала ее кровать.

Постепенно тело Саиды начало наливаться тяжестью, руки и ноги будто превратились в бетонные столбы, воздух в комнате стал спертым и липким. Саиду охватил настоящий страх. Она хотела открыть рот, чтобы закричать, но губы, как выкованные из железа, отказались подчиняться. Из ее горла вырвался лишь слабый хрип, но ближайший человек в доме – Абдулла в соседней комнате – наверняка крепко спал или слушал что-нибудь в наушниках и вряд ли ее бы услышал. Не говоря уже об остальных.

Давление на грудь усилилось. Саиде показалось, что кто-то нарочно придавливает ее к постели, стараясь задушить. Она толком не могла разобрать, есть ли кто-то еще в комнате или нет – все перед глазами смазывалось от темноты, ужаса и нехватки кислорода.

«Помогите! Абдулла! Дядя! Тетя! Кто-нибудь!» - мысленно закричала она, но никто в доме не обладал даром телепатии, чтобы ее услышать.

Саида сделала еще несколько безуспешных попыток хотя бы повернуться на бок, чтобы избавиться от ощущения, что кто-то навалился ей на грудь, но тело все также не слушалось. Ей показалось, что сейчас она задохнется, и страх смерти окатил ее холодной волной.

В голове запульсировало жалобное «Пожалуйста... Не надо... Пожалуйста...»

«Ты моя».

Промелькнувшая в сознании мысль была настолько четкой, что Саиде показалось, что кто-то произнес ее вслух. Она вздрогнула всем телом и смогла прохрипеть:

- Помогите!

Слишком тихо.

«Моя. Моя. Моя».

Теперь Саида явно ощущала в комнате чье-то присутствие. Рядом с кроватью она различила темный силуэт, и отпрянула на другую половину постели. Точнее, хотела отпрянуть, потому что налитое свинцом тело шевелилось в сотню раз медленнее обычного, и она едва смогла отодвинуться хотя бы на сантиметр.

Сознание Саиды будто затягивало в черную дыру ночи. Она сопротивлялась, боролась, но ощущение, что ее куда-то тащит, было сильным, как тягун в море, в который она однажды попала и еле выбралась живой. С каждым мгновением желание сопротивляться угасало, подчиняясь чужой воле.

Как через пелену, Саида внезапно почувствовала прикосновение к своему телу. Неизвестная темная фигура все еще находилась в метре от ее постели, но в то же время чьи-то пальцы легко коснулись шеи.

«Нет!»

Нет, только не это! Пожалуйста!

Где-то на границе сознания блеснул и угас стыд, у Саиды не оставалось сил даже на эмоции.

Между тем, холодные пальцы спустились ниже, уже легко гладили по ночной рубашке ее грудь. Пугающие и смутно-сладостные ощущения.

«Не надо...»

Она это подумала или произнесла вслух? Саида пыталась вспомнить хоть пару строк из Корана, которые могли бы спугнуть джинна, но не могла сосредоточиться, сознание едва касалось реальности. Ей показалось, что фигура стала больше и ближе, а шею будто бы обдало теплым дыханием, несмотря на то, что неведомые руки, пробравшиеся под подол ее рубашки, были все также холодны.

«Я Абу Джафар. И ты моя», - прозвучал в ее голове холодный ответ. Или не ответ? Ведь она не задавала вопрос. Или задавала? Или ответ прозвучал не в голове?

Ледяные пальцы, которых, как Саиде казалось, были сотни, гладили обнаженную кожу ее бедер и в какой-то момент вдруг сжали с такой силой, что боль выдернула девушку если не на поверхность полуобморочного состояния, то куда-то на середину. Призывая на помощь Всевышнего, Саида наконец сумела разжать стиснутые от ужаса губы.

- Аллаху Акбар... - слабо пискнула она.

- Ш-ш-ш, - прошептал джинн, прикрывая ее рот рукой.

- Аллаху Акбар, - повторила Саида, хватаясь за выплывшую из памяти фразу поминания Господа. – Аллаху Акбар. Аллаху Акбар! Аллаху Акбар!!!

Крик оглушил ее саму. Давление на тело мгновенно исчезло, тень джинна метнулась прочь. Саида облегченно вдохнула полной грудью и снова провалилась в непонятное тяжелое состояние. Ей показалось, что с момента ее крика прошло несколько столетий, прежде чем комнату залил свет люстры, а в ее вязком полуреальном мире возникли расплывающиеся черты дяди и тети.

- И давно это происходит?

Шамиль, знакомый Абдуллы и тоже чтец Корана, сидел напротив Саиды в кресле ее комнаты. Это был статный парень с небольшой темной бородой и спокойными карими глазами. Несмотря на смущение, в его присутствии Саида чувствовала себя в безопасности – было в его фигуре нечто внушающее уверенность, чего не хватало суетливому Абдулле.

Рядом с Саидой, чтобы не допустить уединения молодых людей, расположилась тетя Аминат. Добродушная грузная женщина в пестром штапельном платье и выглядывающих из-под него черных рейтузах выглядела весьма обеспокоенной. Еще бы, ведь ее сын уже несколько раз пытался изгнать непокорного джинна из тела Саиды, но похоже, случай был серьезный. А кому приятно жить в одном доме с одержимым?

- Уже почти полгода, – ответила Саида. - Вот как меня из города привезли, так спустя немного времени и началось.

- Почему вы решили, что это именно джинн? Как он проявляется?

- Сначала у меня был просто страх, - начала Саида, не глядя в глаза Шамилю. Она была немного сбита с толку его расспросами, так как думала, что чтецы обычно без лишних разговоров начинают процесс изгнания. Какая разница, как проявляется, если нужен результат?

– Неспокойно было на душе, - тем не менее продолжала рассказывать она. - Ночью плохо спала, кошмары мучили. Когда Абдулла читал Коран, мне становилось не по себе. В записи спокойно слушала, а когда он читает, плакать хочется. Потом еще появилось отвращение к... - она запнулась и посмотрела на тетю, ища ее поддержки.

- Свататься к ней приходили, - с готовностью подхватила тетя Аминат. – Хорошие парни, человека четыре точно. Она всем отказывает. Говорит, не может на них смотреть, противно ей, аж тошнит. Тогда мы сразу подумали, что это влюбленный джинн. Она такие истерики нам устраивает, когда мы начинаем настаивать – уф! Точно джинн вселяется! Да это он и есть.

Голос тети звучал не осуждающе, скорее озабоченно. Саида могла ее понять: где это видано, чтобы девушка так противилась решению своего попечителя выдать ее замуж? Но она и правда ничего не могла с собой поделать. Едва представляла, что ей предстоит снова войти в чужой дом, стать чьей-то женой, как сердце словно начинало рвать раскаленными щипцами, из глаз моментально лились слезы, а если дядя или тетя пытались поднажать, сама себя не помня, Саида начинала истерить и бесноваться.

Шамиль задумчиво пригладил бороду и внимательно посмотрел на девушку.

- Полгода со смерти родителей, - произнес он. – Не рано ли? Ты, наверное, еще не отошла от горя?

- А что ей теперь, дома сидеть? – искренне удивилась тетя Аминат. – Полгода – это много времени. Ей уже скоро двадцать, а тут тебе не город. По нашим меркам она уже старая, считай. Потом никто сватать не придет. И потом, в семейной жизни и горе свое скорее забудется, рядом с мужем-то.

- Я вас понял, - миролюбиво кивнул Шамиль. - Что еще у тебя бывает, Саида?

- Потом он стал приходить ночью, - продолжала рассказ девушка. - Давит на грудь, так что дышать не могу и не могу пошевелиться. - От воспоминаний ее передернуло. - Шепчет что-то непонятное и говорит, что я ему принадлежу. Я вижу какие-то странные вещи. Как будто я отделяюсь от тела и нахожусь в разных местах одновременно. Иногда я ощущаю... что меня кто-то трогает...

Саида снова осеклась, чувствуя, как ее щеки начинают полыхать при мысли об этих странных ночных видениях. Делиться такими вещами с мужчиной, по правде говоря, не полагалось, но вдруг это важно, чтобы изгнание прошло успешно? А ей очень хотелось избавиться от джинна, хотя - в этом она бы ни за что не призналась – в его визитах было и нечто приятное.

- Ясно, - сказал Шамиль. – Это правда похоже на влюбленного джинна, и мы выясним, есть ли он в тебе. А вы пытались его изгнать, я так понимаю?

- Я много молилась, - ответила Саида. – Абдулла читал мне Коран, давал пить начитанную воду. Жег кыст-аль-хинди, заваривал всякие травы. Ничего не помогает. Становится только хуже. Раньше были только голоса, но теперь я вижу кого-то в комнате... И...

- Это происходит каждый день? – подхватил парень, чтобы избавить ее от нового упоминания о физическом контакте с джинном.

- Нет, не каждый, - ответила Саида. – Появляться он стал по субботам. И иногда в другие дни. Он приходит, только когда нет Айши.

Шамиль поднялся и подошел к девушке.

- Не волнуйся, все будет хорошо. Давайте начнем, чтобы время не терять. Ложись, а вы, тетя Аминат, пересядьте в кресло. Если что, подержите ее.

- Только ты будь осторожнее, сынок, – сказала Аминат, поднимаясь. – Я слышала, когда изгоняют джиннов, они могут перейти в того, кто этим занимается. Слышала, в соседнем селе был такой случай. Парень тоже читал одной женщине, а потом из нее появились два красных глаза и вошли в него. И с тех пор он вообще забросил Коран и намаз. Так что ты осторожнее, - повторила она. – Мне кажется, это очень сильный джинн.

- Спасибо за беспокойство, тетя, - улыбнулся Шамиль, и Саиде показалось, что он не поверил рассказу Аминат. – Думаю, я справлюсь.

- Ну, как прошло?

Абдулла, провожавший Шамиля, шел рядом с ним вдоль длинного прямоугольного двора к большим железным воротам. Тот, не глядя на друга, пригладил взъерошенные волосы. Его взгляд нашел возвышавшиеся над селом горные пики, замер и потеплел, будто заметил что-то родное.

- Нормально, - коротко бросил парень.

- Ей стало легче? Это правда был джинн? Ты его убил? – Абдулла выглядел обеспокоенным.

Шамиль, остановился у калитки и смерил его пристальным взором.

– Она просто одинокая эмоциональная девушка, которая скучает по своим родителям, в то время как твои предки пытаются выпихнуть ее замуж... - резко сказал он. – Нет в ней никакого джинна. - Тут он осекся, и Абдулла заметил в его глазах явную усмешку. - И ей было бы намного легче все это пережить, если бы ты не поил ее на ночь сальвией.

На лице Абдуллы отразилось виноватое смятение, однако он быстро взял себя в руки и сделал вид, что оскорблен до глубины души. – Какая на хрен сальвия? Ты что такое говоришь?!

- Шалфей предсказателей, - холодно ответил Шамиль, - который ты выращиваешь за домом рядом с вашим летним туалетом. Да не делай такой удивленный вид. Представь, я знаю, как он выглядит, хотя, может, твоя мать и считает, что там заросли сорняков.

Плечи Абдуллы сникли, он нахмурился и воровато оглянулся на дом.

- Нет там никакой сальвии... - на автомате повторил он, правда, уже совсем неуверенно.

- Кончай свои упражнения в ботанике и сестру свою в покое оставь, - уже еле сдерживая раздражение, продолжал Шамиль. - Еще одна жалоба на джинна, и я поговорю с тобой по-другому.

- Что... - пробормотал Абдулла, глядя, как Шамиль выходит за калитку. – Ей было плохо от чтения...

- Ей было плохо от твоего голоса.

С гор прилетел порыв не по-летнему холодного ветра. Фигура уходившего по пыльной грунтовой дороге товарища показалась Абдулле неестественно напряженной и прямой.

- Погоди! – вдруг воскликнул Абдулла и выскочил на улицу. Он нагнал Шамиля и пошел рядом, стараясь успеть за быстро шагавшим парнем. – Шом, ты же никому не скажешь, правда? Я больше не буду, клянусь Всевышним. Сам не знаю, что на меня нашло! Я правда не хотел, я только для себя... Так, иногда побаловаться... Сегодня же все сожгу, Шом, клянусь! Только родителям не говори! И нашим тоже. Не скажешь, а, Шом?

- Не скажу, успокойся, - ответил Шамиль. Шага он не сбавил и лишь раз посмотрел на бывшего сотоварища по медресе. – Кстати, не зови меня больше Шамилем.

- Э... Почему, брат? – спросил Абдулла, совершенно сбитый с толку его спокойствием. Он ожидал как минимум длинной назидательной беседы о запрете психотропных веществ с доводами из Корана и других священных текстов. - Ты взял себе кунью (прозвище)?

- Да. Абу Джафар.