глава четвёртая
Сидя там прикасаясь губами к её нежной руке, я был искренне счастлив и рад что могу быть рядом со своей Амелией. Я был полон радости от того что мои чувства на самом деле были взаимны. Но если бы я знал сколько боли принесёт мне её любовь, как будет больно нам обоим от светлых чувств. Стало быть, светлое чувство любви должно было вызывать у нас так называемых бабочек в животе, но всё что у меня появилось так это тараканы в голове.
Поднявшись с колен я почувствовал прохладный солоноватый ветерок. Увидевши что Амелии холодно я приобнял её за плечи и тихо сказал:
-Сегодня прохладная ночь. Прохладный морской ветер может вас продуть. Давайте вернёмся
Она кивнула мне слегка улыбаясь и мы направились в зал где были гости.
Мы сидели с Амелией весь оставшийся вечер и я смеясь рассказывал ей истории из своей жизни. Она же, как мне показалось, пыталась выдавливать из себя смех и фальшивую улыбку. В один момент она и вовсе перестала слушать мои слова. Амелия вела себя так как будто она думала о чём то очень важном. Я не хотел беспокоить её поэтому отправился к себе домой.
Прощаясь с моей прекрасной Амелией, я ещё раз поцеловал её ручку. Сев в карету я сам не понял как уже стоял в своей комнате. На меня накатил сон в первые за этот месяц. Как только моя голова коснулась подушки, моё сознание погрузилось в глубокий сон. Я спал спокойно потому как узнал что мои чувства взаимны. Это были спокойные моменты затишья перед бурей
После того вечера мы больше не виделись с Амелией. Я приходил к ней, но дома её не было, шёл на набережную и не находил её. Я уж начал сходить с ума от беспокойства. Мне хотелось увидеть её и взглянуть её сверкающие глаза, взять её руку и сказать как я скучал.
В один из таких дней моих надежд найти Амелию, я шёл по набережной когда меня кто то окликнул. Повернувшись я увидел Марию улыбающуюся мне. Она подошла ближе и начала говорить.
-Я рада вас видеть месье Ферзен. Мы не виделись с момента бала в доме Вайт. Как ваши дела месье?
-Я тоже рад вас видеть. Вы прекрасно выглядите. Мои дела идут прекрасно мадмуазель Мария. А как ваши?
-Прекрасно- ответила Мария на русском. Её глаза светились на солнце. Её кожа была такой бледной что казалось она прозрачная. А её волосы и ресницы светлые как спелая рожь. Засмотревшись на её необычную внешность я забыл зачем пришёл на набережную.
-Я очень рад вас видеть мадмуазель, но думаю мне нужно идти. Прошу меня простить, я должен идти.
Я уже было направился прочь от туда, но Мария меня задержала.
-Постойте Ферзен, я хотела вам сказать, если вы будете свободны можете придти ко мне на чай. Буду рада вас видеть в имениях Афанасьевых.
Мария улыбнулась мне и в её глазах я почитал неподдельный интерес к моей персоне. Казалось что она хотела привлечь мой интерес и её жест приглашения на чай выдавало её. На самом деле я не особо хотел идти к ней, мне не хотелось давать ей ложных надежд.
Вернувшись домой желая только спокойствия, я без сил упал на стул и откинув голову всё представлял образ Амелии. Мои мысли всё не покидали вопросы: "Где она может быть? Почему я так давно её не видел. Вдруг с ней что то случилось, но мне об этом не сказали? А если она не хочет меня видеть и поэтому говорит меня не пускать к ней? "
Я пытался отгонять плохие мысли. Мне не хотелось думать тогда о том что с ней что то случилось. В попытках отогнать плохие мысли, мои руки коснулись до пера. Взяв его в руки я начал крутить его в раздумьях. Тогда ко мне пришла мысль о том что нужно написать Амелии письмо. Я без раздумий начал писать всё о чём думаю, всю ту бурю чувств что бушевали в моем сердце и разуме. От избытка чувств я написал ей больше десяти писем. Но не только простые слова я ей писал тогда. В моих письмах я писал стихи, цитаты писателей, высказывания о любви. Всё это я посвящал только ей одной, никому больше я так не писал как писал ей. Амелия, моя прекрасная муза, мой свет в ненастный день. Все письма я отнёс к ней в поместье и попросил слуг передать ей их лично в руки. Я писал Амелии чуть ли не каждый день письма где признавался в своих самых глубоких чувствах. Но долгожданный ответ я получал не часто. А если и получал, письма всегда были как бы бесчувственны. Ни разу я не прочитал ответа на мои чувства, ни разу я её не видела после бала и ни разу она больше не сказала что любит меня. Мои письма накапливались у неё в шкафчике, но Амелии было абсолютно всё равно на мои чувства к ней. Я не получал ответа больше двух недель и это начало настораживать меня. Я безусловно знал что мне нужно пойти к ней когда она не ждёт моего визита. В один из дней я не предупредив пришёл к ней в поместье. Пройдя в гостиную где я слышал смех Амелии, я застал её в компании Джексона Редвуда держащего её за руку. Увидев меня Амелия изменилась в лице. Её глаза округлились,а рот открылся в попытках объясниться. Огонь как будто бы вспыхнул у меня в груди. Сжав кулаки от злости я уже было хотел накинуться на надменно ухмыляющегося Джексона, но всё что я смог сделать это посмотреть на Амелию и сбежать так быстро как мог. Я слышала что она бежит за мной и зовёт меня, но оборачиваться назад не было смысла. Мой слух совсем не жаждал услышать лживые оправдания. Пока мои ноги несли меня домой, мысли об Амелии не покидали мою голову. Мысли о её лживости и подлости по отношению ко мне съедали меня изнутри. Я шёл домой, но ноги принесли меня на набережную где заходило солнце. Пока солнце опускалось за горизонт я смотрел на бушующие волны. Хотелось прыгнуть в воду что бы растворится в ней и больше никогда не страдать. Но вместо этого я упал на колени и заплакал. Я плакал как ребёнок от накопившейся боли и обиды. Мне было больно от того как я старался что бы Амелия полюбила меня, от того как любил её я и наконец от того что она любит другого. Я посвятил ей всю свою душу в стихах и письмах, но как ответ получил лишь холод. Моя любовь превращалась в ненависть с каждой слезинкой боли причинённой моей Амелией. Я поклялся сидя на коленях на берегу моря, я поклялся уходящему солнцу что отомщу ей за всё. За всю боль и страдания что она мне подарила. Я кричал как сумасшедший что сделаю ей так же больно как она сделала мне. Как только солнце ушло за горизонт я почувствовал себя иным, свободным и живым. Наверное в тот день какая та часть меня умерла на берегу моря, захлебнувшись в своей любви.