Часть 14
Интересно, а если я в воскресенье не смог выспаться, то можно проспать в понедельник? Этим вопросом я задаюсь уже пять лет. Как-то раз задал его в школе и мне ответили: «Шастун, ты вообще придурок? То что ты не высыпаешься, это твои проблемы», после этого я тихо ненавижу понедельники, школу и мою классуху из Воронежа Антонину Иосифовну. И пусть я уже в Питере и у меня другой класс. рук. (которого я, кажется, люблю), я все так же задаюсь этим вопросом. У меня ощущение, что по мне всю ночь ездил товарный поезд. Все тело ломит. К черту завтрак и душ. Так у меня есть еще полчаса на сон. Хотя, я уже не усну, но хотя бы полежу. И то будет легче. Лежать на кроватке ровно и не думать ни о чем — замечательно! Ну, правда, тело стало ломить еще больше, но мозг подумал, что я спал, поэтому стало легче. Встав с кровати (на удивление вовремя), я нацепил джинсы, футболку, кеды и любимые украшения. Школьная форма? Не, не слышали. Еще я нашел где-то под столом толстовку. Куртку я все равно не надену. Взяв рюкзак и телефон, я выбежал из своей родной квартиры. Пока я шел до остановки, успел выкурить сигареты три. И когда я стал так много курить? Ах да, когда понял, что мне терять нечего и я все равно скоро умру. На остановке было на удивление пусто. Я даже успел испугаться, что мой автобус (на котором обычно и ездила вся остановка) уже уехал. Только я начал паниковать, как мой родненький приехал. Примерно через пять минут мне пришла смс-ка: Скрытый номер. 8:35. « Привет, Антош. Не опоздаешь? »
Вы. 8:38.
« Привет. Нет, не опоздаю. »
Вы. 8:40.
« А вообще, если бы я тебя знал, я бы обиделся. Наверное... »
Скрытый номер. 8:40. « Ого. Это из-за чего? »
Вы. 8:41.
« А чего это ты мне вчера не писал? »
Скрытый номер. 8:41. « Ну... Я был занят... А ты мне почему не написал? »
Вы. 8:42.
« Ну я тоже был занят. Да и к тому же ты первый мне начал писать. »
Скрытый номер. 8:43. « Ну и что? Ты же мог мне написать сам. Уже почти неделю общаемся. »
Вы. 8:45.
« Ну, может, я тебе надоел и ты решил перестать со мной общаться. А я тебя смс-ками достаю. »
Скрытый номер. 8:46. « Ну что за глупости, зайчонок. Ты не можешь мне надоесть. »
Вы. 8:47.
« Ты просто плохо меня знаешь. »
Скрытый номер. 8:48. « Ну я с этим пытаюсь бороться. »
Вы. 8:49.
« Ладно. Я в школу приехал. »
Скрытый номер. 8:49. « Я буду рад тебя увидеть. » После этого сообщения я вышел из автобуса, на удивление без травм. До школы я дошел за пять минут (ровно столько я курил), а на крыльце меня ждали Матвиенко и Позов. Ну как ждали, стояли и сосались. Они даже не заметили, как к ним подошел я. Ну че, здорово. — Эй, голубки, оторвитесь друг от друга, — после нескольких секунд ожидания, не выдержал я. — Привет, шпала. Прости, не заметили тебя, — произнес Серега. — Да ладно! Наш армян умеет здороваться! — Проорал я, и на нас обернулись почти все те, кто шел в школу. — А ты умеешь не опаздывать. И что с того? — Включился Диман. — 1:1. Ладно, пойдемте на ОБЖ. Я спать хочу, — сказал я и мы зашли в школу. Стоило мне перейти порог школы, как на меня налетела Ладонова. Ах, точно, мы же встречаемся. Я с ней поздоровался, сказал, чтобы на первом уроке от меня помощи не ждала, ибо я буду спать, и нацепил самую дружелюбную улыбку. Кстати, именно поэтому я и не помню урок ОБЖ. Я вырубился прямо после звонка и последнее, что помню, это фраза Маши « Сладких снов, сладкий ». Я надеялся, что отдохну на английском, но со мной в группе были Ладонова и Макаров, так что ничего не получилось. Маша весь урок меня обнимала, целовала, всяко разно улыбалась, а Илья смотрел на меня взглядом: « Тебе пизда, вали из страны». Блять, ну если любишь девушку, так скажи ей. Хотя, я такой же, только девушка тут ни при чем. В общем, на английский я забил болт размером с пятиэтажку. После звонка с урока меня течением унесло в столовку. Тут я вспомнил, что еще не завтракал. В очереди в буфет я нашел хвостик и пристроился к нему. Как никак с Матвиенко мы друзья, а стоять всю перемену ради сырка и сока я не хочу. К тому же, армян не был против. Через минуту я заметил, что Димана в очереди нет. Я начал его искать по всей столовой и заметил за столом с Поповым и Добровольским. Какого, простите, хуя! Купив, наконец-то, свой завтрак, я пошел следом за Серегой, который пошел за стол к своей парочке. А я, видимо, к своей. — Доброе утро! — Начал Матвиенко, — так, Позик, лови, — у Арсения Сергеевича и Павла Алексеевича глаза на лоб полезли. — Всем здрасте, — сказал я, на что мне кивнули. Я решил, что это слабоватая реакция на моих друзей. Поэтому продолжил, — Поз, ты бы своего мальчика поцеловал хотя бы в благодарность, — я начал ржать в кулак. В глазах у Позова и Матвиенко читалось: « Скотина, беги до китайской границы, не останавливаясь! », а в глазах у Паши с Арсом читалось: « Какого, мать его, хуя тут происходит? ». — Всем приятного аппетита! — Сказал я с улыбкой и все уткнулись в свои завтраки. Через некоторое время Арсений сказал: — Не ожидал, что вы будете показывать свои отношения. — А чего нам, смс-ки посылать друг другу, что ли? — Типа ответил Матвиенко, — мы не собираемся прятаться. — Ну да. Смс-ками, конечно, классно общаться, но вживую куда интересней, — продолжил Позов. Я не понял в чем прикол, но Добровольский начал тихонько хихикать, а Попов что-то напрягся. — В смс-ках не страшно показать свои чувства, — Все еще хихикая сказал психолог, за что получил по ребрам от Арса. Я все так же тупил. — Ладно, мне пора, — сказал Арс, — всем до встречи. — До скорого, — ответил я. Матвиенко с Позовым тоже смылись, сказав, что боятся не успеть переодеться. — Шастун, ты хочешь идти на следующие четыре урока? — Задал странный вопрос Добровольский. — К чему такие вопросы, Павел Алексеевич? — Я уже говорил, что люблю отвечать вопросом на вопрос? — А ты не хочешь их прогулять? — Психолог, видимо, тоже любит так общаться. — А вы мне предлагаете? — Я не сдамся. — А ты не против? — Сколько азарта. Он тоже начал играть, что ли? — А зачем? — Хуй вам. — Шастун, иди в жопу, ты выиграл! — Тихо, но чтобы я услышал, сказал психолог. — Как педагогично. Ну так, что вам нужно? — У нас же с тобой так и не получилось поговорить. Я предлагаю еще раз попробовать. — А знаете что! Я не против. — Мы синхронно встали из-за стола и пошли в кабинет Добровольского. Зайдя в кабинет, я сразу же набрал сообщение Позову, чтобы меня не теряли. Я устроился на уже полюбившейся диван, а Добровольский сел за свой рабочий стол. Через несколько минут он спросил: — Ну, как дома дела? — Все хорошо, — чет слишком спокойно ответил я. — А что родители? — Осторожно спросил психолог. — А родители развелись. — Уже? — Ага. В пятницу еще. — Поэтому ты в пятницу и не пришел? — Ага. Но мне уже плевать на все это. Они послали друг друга. А еще они послали меня, а я их. Здорово, правда? — Тох, я же реально волнуюсь о тебе. И не только я. — А кто еще? — Арсений... Сергеевич. — Но зачем? Какое вам до меня дело? — Громче обычного сказал я. — Арсений знаком с тобой две недели, но почти сразу понял, что с тобой что-то не так. Я знаком с тобой полгода. Сказать честно, в прошлом учебном году ты был другим. — Каким же? — В прошлом году ты был ярче, живее. Что же с тобой произошло? — Ничего плохого. — Ладно... — Добровольский пересел ко мне на диван, — Антон, что ты можешь рассказать о своей старой школе, — что, блять? К чему такие вопросы? Я весь напрягся. — О чем, например, мне рассказать? — Ну, расскажи мне, какой твой любимый предмет был в старой школе. — Моим любимым предметом была литература, — я как-то растерялся. — Так, а много у тебя было друзей? — Ну да. — Ты щас с ними связь поддерживаешь? — Нет, — слишком резко я это сказал. Не хочу я об этом говорить. — А почему? — Они не хотят со мной общаться, — после долгого молчания ответил я. — Что же ты такого сделал? — Воспоминания накрыли меня с головой. От этого у меня заслезились глаза. Психолог обнял меня, — ну, тише, Тош. Щас же все хорошо. Шаст, если не хочешь рассказывать, не рассказывай, — Я не знаю почему, но мне захотелось рассказать. Рассказать все тайны своего переезда. — Мои друзья избили меня. — Оу, за что они тебя так? — Павел Алексеевич, я не хочу, чтобы об этом потом кто-то узнал. — Шастун, мы это уже обсуждали. — Это сложно рассказать, но я попробую. На новогодней вечеринке меня изнасиловали. А на следующий день везде висели фотографии, — Я больше ничего не мог сказать. Я стал... пустым что ли. Я нашел в себе силы на еще одно предложение: — А после переезда я пытался найти себе друзей, а еще я долго боялся, что кто-то узнает об этом. — Охуеть... — Единственное, что сказал Добровольский. Даже добавить нечего. Через несколько минут тишины, прозвенел звонок. — Пошли, покурим, что ли? — Вы, че, серьезно? — Что с этим человеком не так? Он же типа тоже учитель. — Ой, если ты сейчас будешь заливать, что не куришь, я тебя из окна выкину, — уже чуть-чуть с улыбочкой сказал Добровольский. — Ладно, а куда пойдем-то? — Да есть тут одно место. Пошли. Мы спустились вниз, а я все еще охуевал. Я щас буду курить с учителем. Пиздец. Как это возможно? Мы вышли из школы и зашли за угол, где нас не увидят учителя и не ловят камеры. Мы стояли и каждый думал о своем. Не зря ли я рассказал все это? Мы так задумались, что не заметили, как к нам подошли. — Паш, ты совсем охренел? — Услышал я знакомый голос. — Арс, это ты охренел. Зачем так пугать. Заикой можно остаться. Правда, Шастун? — Правда, Павел Алексеевич. — Тош, ты-то не ввязывайся, — ответил мне Арсений, — Паша, ты снял его с уроков, чтобы курить с ним? — Ну с тобой же курить нельзя. Ты против этого. — Вот именно, я тебе напомню, что Шастун мой... — что за пауза? — ученик. — Да не возмущайся ты так. Мы просто общались, а потом так загрузились, что надо было покурить. — Ладно. Ну только чтоб в первый и последний раз. — Хорошо, — После этого Добровольский обратился ко мне, — Чтоб ты понимал, я тебя щас спас от жуткого наказания. — Пошел ты! — Сказал Арс, а я улыбнулся. Мы выкинули сигареты и вернулись в школу. Стоило нам переступить порог кабинета, как прозвенел звонок. Арсений ушел на урок и мы опять остались одни. — Павел Алексеевич, а что это был за прикол с смс-ками в столовой? — Ты о чем? — Ну, Серега что-то сказал об смс-ках, Арсений Сергеевич напрягся, а вы засмеялись. — А это! — Психолог опять засмеялся. — Ну ничего такого. Если сразу не понял, то нет смысла объяснять. — После недолгой паузы, Добровольский спросил: — Шастун, а как ты относишься к обществознанию? — Ну, а как я могу относиться к обществознанию, если я сдаю его? — Ну да. А как тебе Арсений Сергеевич? Лучше прошлой учительницы или нет? — Куда лучше! Стало гораздо легче учить. Да и понятней. — Антон, а как ты относишься к Арсению Сергеевичу не в плане учебы? — Что за вопросы? — Прости, конечно, но ты так на него смотришь... — С загадочной улыбкой произнес Паша. — Ну блин, Павел Алексеевич! Как с вами можно общаться, если вы все видите наперед. Экстрасенс, блин. — То есть, он тебе нравится? — Ну да, наверное... — Нихуя не наверное! — Да не может быть! Ты серьезно? — Я промолчал, — Да ладно, не обижайся. Я ему ничего не скажу. Весь оставшийся урок я пролежал на диване, а Павел Алексеевич сидел в телефоне. После звонка в кабинет зашел Арсений. — Ну вы и лентяи. Хотя бы делали вид, что заняты. — Арсений, не будь занудной женой, — сказал Добровольский, — я, что, виноват, что это чудо мне быстро все рассказал. Я думал, что он будет дольше ломаться. — Много рассказал? — О да! Работать и работать. — Ох, Шастун, раз уж тебя уже сняли с уроков, то поехали. Я тебя домой отвезу. — Давай, давай, Шастун, — подбадривал меня психолог. — До свидания, Павел Алексеевич. — Пока, Ушастик. В машине мы не сказали ни слова. И очень быстро доехали. Арс даже не стал спрашивать приглашения, а просто вышел из автомобиля и пошел за мной. А я был и не против. Мы в тишине зашли в квартиру и Арс пошел на кухню. Прям семейная идиллия. Я пошел к себе в комнату, бросил сумку, переоделся и пошел на кухню. Арсений уже во всю хозяйничал. Я решил не отставать и, хотя бы нарезать хлеб. Мне стало скучно от этой тишины и я порезал палец (специально как-то). — Ай! — Что случи... — Арс не договорил, обернулся и увидел, как по моей руке течет кровь, — Шастун, да как так-то! Где у тебя бинты? — Он что, ждал этого? — В ванной, — спокойно ответил я. Арсений тут же убежал в ванную и вернулся с аптечкой. — Давай сюда руку, — Арс взял мою руку, аккуратно обработал и перевязал, — Все. Сел и сидишь. — Можно я хотя бы чай заварю? — Нам еще ожогов не хватало! — Да я аккуратно... — Я сказал, сел и сидишь. Не беси меня! Я последовал инструкциям и наблюдал за Арсениям, сидя за столом. Почему он такая классная хозяюшка? Ну он же такой мужчина. — Арсений Сергеевич, а как вы научились готовить? — Ну реально, как? — Я живу один, Антош, и мне приходиться всем обеспечивать себя самому. Вот и пришлось самому научиться, — через несколько минут Арсений поставил на стол блюда со спагетти и овощами, — кушать подано. Приятного аппетита. — Вам того же. Мы обедали опять в тишине. Мне даже стало как-то неловко от этого всего. После обеда Арсений быстро попрощался со мной и уехал. А я до конца так и не понял, что это щас было. Как только входная дверь закрылась, пошел мыть посуду. Сделал я это, не разбив ни одной тарелки. Просто чудеса. Я пошел к себе в комнату. Узнав всю домашку на завтра (а ее оказалось слишком много), я сел всю эту кучу делать. Но сидеть в интернете, слушать музыку и делать уроки оказалось слишком трудно, и я просидел за столом до самого вечера. В итоге у меня не осталось сил даже на покурить. Я смог только заполнить дневник и все.
***
Дорогой Дневник,
Сегодня утром я не смог даже принять душ, ну, и позавтракать, хотя это уже частое явление.
Сегодня вернулся скрытый номер, который вчера решил мне не писать. Странно, но я его ждал. А еще я сегодня самым наглым образом проспал ОБЖ. Вот серьезно, мне этот предмет уже не нужен.
А теперь самое страшное, что со мной могло произойти. Я рассказал Павлу Алексеевичу, почему я переехал и что я чувствую к Арсению. Гребаная психология! Или гребаный психолог.
Сегодня Арсений, как, мать его, самая настоящая хозяюшка приготовил обед. У меня дома. В полной (ну почти) тишине. А потом так же тихо свалил.
В общем, это не день, а самый настоящий пиздец.
14 день.
14 сентября. Антон.