голый мужик ест киндер буэно
Придя домой,она снова не обнаружила папу,многочисленный командировки её бесили,хотелось просто поговорить,поэтому Маша устроилась на диване, нервно прокручивая телефон в руках. Она глубоко вздохнула и набрала номер Ксюши. Как только подруга ответила, она не стала медлить и сразу выпалила:
— Привет, Ксюша. У меня ахуенная новость... Руслан изменил мне с Настей!
На другом конце провода Ксюша резко среагировала, её голос наполнился гневом:
— Да ну, что за хрень происходит?! Этот еблан вообще не понимает, что теряет! Как он мог так поступить с тобой?!
Маша, чувствуя, как накатывают слёзы, попыталась объяснить:
— Я не могу поверить, что это реально произошло. Мы же были так счастливы вместе, а теперь... всё рушится на глазах.
Ксюша, не сдерживая эмоций, прошипела:
— Он полный мудак, честное слово! Настя — такая же дура,её уже пол города переебало! Они оба просто ебнутые черти,которые не знают чего хотят! Зачем тебе такой парень, если он даже не ценит тебя и ваши отношения?
Маша вздохнула, ощущая поддержку своей подруги, и продолжила:
— Мне так больно и обидно... Я доверяла ему, а теперь не знаю, как жить дальше.
Ксюша, наклонившись ближе к телефону, с жаром добавила:
— Если бы я его встретила, я бы прямо в лицо сказала, какой он урод! Ты заслуживаешь гораздо больше, чем это обрыганное корыто! У тебя есть все шансы начать заново и найти кого-то, кто действительно оценит тебя!
Маша кивнула, хотя Ксюша этого не видела, и обе начали обсуждать, какой Руслан хуесос,а Настя шлюха.
Утро.
Маша резко открыла глаза, сердце колотилось в такт настойчивым ударам в дварь. В комнате царил полумрак — за окном едва светало. Она натянула на себя растянутый свитер, спотыкаясь о разбросанные вещи, и подошла к двери. За ней стоял Вова, бледный, с потухшей сигаретой в дрожащих пальцах. Его голос звучал сдавленно: «Руслан... Он в гараже. Совсем сломался». Маша молча кивнула, наспех накинула куртку, и они пошли — по пустым утренним улицам, мимо спящих дворов, к ржавому гаражу на окраине. Внутри, в клубах сизого дыма, толпились ребята. Они перешептывались, но, увидев Машу, потупили взгляды и вышли, хлопнув дверью. Руслан сидел на старом диване, обхватив голову руками. Его плечи дёргались в нервном тике, а на полу валялись пустые банки и смятые пачки таблеток.
(тихо, делая шаг вперёд):
— Рус... Почему ты так?
Он резко поднял голову. Глаза — красные, пустые.
(срываясь на крик, с неконтролируемым тиком):
— Тебе-то какое дело?! Ты ж... ты ж уже с ним ! С Даней!
(сжимая кулаки, но сохраняя спокойствие):
— Я пришла, потому что ты мне не безразличен. Как друг. Но это всё, Рус.
(вскакивает, опрокидывая стул; голос дрожит от ярости и боли):
— Друг?! Это ты... ты так со *всеми* дружишь? Целуешься в подъездах, а потом... п-приходишь жалеть? (Заикается, лицо искажает гримаса.)
(резко):
— Хватит! Ты думаешь, мне легко было уйти? Но ты сам отгородился! Не ел, не спал, на терапию забил...
(бьёт кулаком по столу, рычит):
— А тебя это не остановило! Ушла к нему... к лучшему другу! Да как ты...
Он замолкает, тело снова дёргается в спазме. Маша замечает, как он стискивает зубы, пытаясь подавить тик.
(мягче, но твёрдо):
— Я не к Дане ушла. Я ушла от боли. От того, что мы друг друга губили. Но я не хочу, чтобы ты... (голос срывается) чтобы ты сгорел.
Руслан тяжело дышит, отворачивается. В гараже слышно, как капает вода из протекающей трубы.
(шёпотом, с ненавистью к себе):
— Уходи. Пока не... не сказал хуже.
Маша замирает на пороге, но не оборачивается. За дверью ждут Вова и остальные. Она уходит, оставляя его в полутьме — одного, с войной в голове и разбитым сердцем.
Описание от лица Руслана:
Гараж. Вонь бензина, ржавчины и собственного пота. Я сижу на полу, спиной к холодной металлической стене, и пытаюсь зажать в кулак эту трясучку— плечо дёргается само, будто под кожей живет чужая мерзкая тварь. В голове — Маша. Всегда Маша. Её лицо, когда она узнала. Не кричала, не била посуду. Просто посмотрела так, словно я уже труп, и ушла. А я тогда орал, что это ерунда, что ничего не было... Лгал. Лгал даже самому себе.
Сейчас в кармане жжёт её зажигалка — ту самую, что она забыла тут месяц назад. Выдернул её, швырнул в стену. Потом — стул. Он грохнулся о верстак, и что-то звонко разбилось. Хорошо. Ещё. Ещё! Руки сами хватают, рвут, бьют. «Предатель!» — кто-то кричит это хрипло, дико, и лишь через секунду понимаю: это мой голос. Горло рвёт от вопля, а тело корчится в тиках — щёлкает челюсть, дёргается голова.
«Почему ты... почему ты с ним*?!» — вырывается само, хотя знаю: права её нет. Я первый сломал всё. Но как она... как она посмела уйти к Дане? Лучшему другу. Братюне. Теперь он её целует, смеётся с ней, а я тут... я...
Ноги подкашиваются. Спина скользит по стене вниз, пока я не утыкаюсь коленями в грязь на полу. В груди — как после ножа. Дышу, а воздуха нет. И вдруг — жар в глазах. Слёзы. Настоящие, проклятые, которых не было даже тогда, на кладбище, у маминой плиты. Я тогда лишь стиснул зубы и сломал лопатку о камень. А сейчас... они текут сами, противные, солёные, прямо в ладони. Я задыхаюсь, но ору в тряпку, чтоб никто не услышал:
«Прости... прости...»
Не знаю — ей или себе. Или маме, которая, наверное, смотрит сейчас сверху и стыдится. Ругается тихо, по-украински, как всегда при жизни...
Гараж глохнет. Только сопение, всхлипы и тик — левый глаз дёргается в такт. Зажигалка валяется у ног. Поднимаю, зажимаю в кулак до боли. «Больше никогда», — мысль острая, как стекло. Но внутри — пусто. Будто всё, что было Русланом, осталось тут, в луже грязи и разбитых деталей.
______________________________________
Мне лень,простите,совсем устала,буду стараться не пропадать,подписывайтесь на мой тгк:АНТ3Х1ЙП
Бб ребзи