6.1
Идя по улице, он снова забредает в какой-то переулок, и неожиданно для себя понимает, что бывал здесь раньше – доказательством все тот же щенок, который смотрит так же преданно, так же игриво виляет хвостом, когда узнаёт Юнги, так же подаёт лапу, разве что теперь выглядит менее ухоженным: шёрстка сильно испачкана, а сам щенок заметно поубавил в весе. Парень думает, что с радостью забрал бы его к себе, потому что в задрипанной квартирке тепло и сухо, но вовремя одергивает себя – ему и самому скоро нечего будет есть, если он не найдёт вторую подработку, а прокормить ещё один рот вообще немыслимо. Не брезгуя, он гладит щенка по шерстке, улыбается ему, смотря в шоколадные глаза, потому что Сокджин говорил, что животные все понимают, быть может, глупо, но старшеклассник верил своему хёну больше, чем себе. Прощаться не хочется, но Мин знает, если не уйти сейчас, щенок привяжется ещё больше, как и сам парень, поэтому, собирая волю в кулак, уходит, однако, оборачивается перед поворотом за угол и, с трудом сдерживая крупные слезинки, смотрит, как щенок сидит, склонив голову вбок, и.. «И надеется, – проносится в его голове, – что я вернусь ещё раз. Надеюсь, – он сглатывает, и две влажные дорожки пересекают его щеки, – тебя не назовут Хатико. Лучше Хоуп. Хоуп значит «надежда», а надежда ведь умирает последней, да?».
— Эй, хён, ты дома? – кричит вглубь квартиры Юнги, потому что не видит парня, что обычно встречает его, опираясь плечом о стену, без футболки и довольно хмыкает. В ответ он слышит только тихие шаги из собственной комнаты, затем видит выходящего оттуда старшего, который быстро губами шепчет «убегай», и только после этого из его же комнаты выходит полицейский.
— Мин Юнги?
Черноволосый видит только полные слез глаза Джина, его трясущуюся нижнюю губу и руки, слышит строгое «подъезжай» в рацию от полицейского, чувствует холодный металл наручников на запястьях. А затем его сажают в полицейскую машину, сверху которой мигает синий и красный свет.
Позже ему говорят о том, что он натворил: избиение, причинение вреда здоровью. Он проводит в камере одну ночь, а на следующий день к нему приходит сосед.
— Я принёс одежду, – говорит он, – тебе отдадут её позже.
— Я отказался от адвоката, – огорошивает Юнги, – Меня посадят.
— Юнги, – голос старшего надламывается, поэтому Мин не дожидается следующего предложения.
— Оно не стоит того. У этого урода богатенький папаша и херова туча связей, мне незачем тратить свои нервы.
— Пожалуйста, хотя бы попытайся. Я прошу тебя, Юнги. Куда же я без тебя?
— Я не смог позаботиться о тебе, хён. Прости, – старший плачет, пока черноволосый глотает ком в горле. – Если будет совсем туго, то сдавай мою комнату. Можешь продать вазы, а ещё книги. В шкафу на нижней полке лежит камера. Продай её тоже. Не продешеви, хён. И не приходи сюда, с тебя хватит.
Юнги уводят в камеру, где он проводит ещё несколько дней.
— Потерпевший – Ким Тэхён. Побои сняты, – говорят ему на одном из допросов, – видео с камер наблюдения достать нетрудно, так что советую..
— Я избил его, – признаётся он в кабинете для допросов, а потом и на суде, где ему дают срок заключения. Юнги теперь совсем не страшно. И почти не больно. В какое-то время он забывает о Хосоке, и в груди не зияет пустота, хотя раньше он был уверен, что будет дыра.
Сокджин не слушается и приходит несколько раз, но слышит в ответ одно и то же: «он отказался».
Пожалуйста, продолжайте поддерживать эту историю дальше. Вся любовь <З