Тёмные дни Элианы
Элиана сидела на кровати, её взгляд блуждал по комнате, но ничего не видела. Всё было серым, размытым, как и её собственные чувства. Она не могла понять, почему продолжала жить так. Каждый день становился похож на предыдущий, все дни сливались в одно большое болото, из которого она не могла выбраться. Но самое страшное — она уже не была уверена, хочет ли она выбираться.
Когда она просыпалась, первое, что она чувствовала, — это боль. Боль в груди, которую невозможно было вырвать. Она пыталась игнорировать её, пыталась заткнуть её глухим молчанием, но она была невыносимой. Она ощущала, как эта боль переполняет её тело, как её сжимает внутри.
Ночью, когда тишина становилась невыносимой, она начинала прокручивать в голове тот момент. Снова и снова. Лиэм. Её лучший друг. Он стал её кошмаром. Всё, что он сделал, не давало ей покоя. Он не был человеком, которому она могла бы довериться, и теперь, когда всё, что с ней случилось, было ей чуждо и ужасно, она не знала, как двигаться дальше.
"Почему я? Почему это случилось именно со мной?" — думала она. И она не могла ответить на эти вопросы. Она чувствовала, что она не заслуживает ни лучшего отношения, ни любви, ни даже понимания.
Иногда, когда тишина становилась слишком громкой, она включала музыку. Музыка Билли Айлиш. Это было единственное, что могло хоть немного уменьшить пустоту внутри неё. Песни Билли наполняли её пространство, словно какой-то тихий утешитель, который не требовал слов. Каждая песня звучала как что-то знакомое, что-то, что было с ней, даже когда никто другой не был рядом.
Элиана слушала её снова и снова, почти без усталости. Музыка Билли Айлиш стала для неё чем-то вроде спасения. Словно она могла почувствовать через её песни, что не одна, что есть кто-то, кто понимает её боль и переживания. Это было очень тихо, но при этом как-то могло затмить её внутреннюю темноту, сделать её чуть легче.
Она пыталась избавиться от всего этого. Голода была её способом контроля. Если она не могла контролировать свою жизнь, она могла контролировать своё тело. Она не ела, её тело становилось всё слабее, но это было единственным способом почувствовать, что она всё ещё может что-то контролировать. В её мыслях не было места для еды. Она ощущала, как каждое ощущение голода становилось частью её борьбы. Это был её способ наказать себя.
Иногда, когда она смотрела в зеркало, она не узнавала себя. Лицо казалось чужим, её тело не было её собственным. Она чувствовала, что заслуживает этой боли. И каждое утро она просыпалась, чтобы снова пройти через этот день, будто бы на автомате. Она не знала, как из этого выйти.
Друзья её больше не существовали. Её родители отвернулись. Она чувствовала, что её мир оказался разрушен, а пустота, которая заполнила её душу, не оставляла ни малейшей надежды на изменение. И вот, когда она думала, что не сможет больше пережить эти ощущения, она пыталась заполнять их чем-то. Чем-то, что могло бы хоть немного уменьшить ту боль, которая сжимала её внутри. Но это не было достаточно.
Как бы она ни пыталась, она не могла почувствовать, что кто-то рядом, что кто-то её поддерживает. Но Элиана не понимала, что иногда помощь приходит не тогда, когда ты готов к этому. Иногда она приходит внезапно. Когда ты не ждёшь, не веришь, что кто-то может захотеть помочь тебе.
Элиана продолжала сидеть в темноте, чувствуя, как её тело, как её разум ломаются под грузом воспоминаний и боли. Это была борьба, которую она не знала, как выиграть. Но в этот момент, в тишине её одиночества, её мысли о том, что она больше не хочет быть такой, как сейчас, не были единственными. Где-то там, за пределами её мира, был кто-то, кто мог бы помочь ей. Кто-то, кто мог бы увидеть её, почувствовать её боль, и, возможно, предложить ей руку помощи.
Но Элиана не верила в это. Её душа была слишком уставшей, чтобы надеяться на перемены.