Трусишка

POV:Джин

Подготовка к Финалу кубка Кореи шла полным ходом. Лёд, красивый, гладкий, а иногда жесткий и режущий, днём, вечером и даже ночью не оставлял его мыслей. И это было прекрасно. Тэ снова начал наслаждаться катанием, отдельными тренировками и его работой над программами, и в целом, каждым моментом, проведённым в Крикете, даже несмотря на то, что иногда приходилось сталкиваться с ним.
Подзарядка в Москве и общение с близкими, а также поддержка его лучших друзей дали свои плоды.
Уверенность, потерянная после перемен в его жизни и того сообщения, начала возвращаться к нему.
Первые недели после было трудно, особенно когда он встречал его то на тренировке, то в коридоре. Усилием воли он заставлял свои мозги гасить ненужные мысли и робкую щемящую тоску, пытающуюся прорваться сквозь железобетонные стены, с упорством выстроенные Тэ во время пребывания в
Сеуле. Но это уже не была та тоска, смешанная со злостью отвергнутого
парня, а скорее чувство с примесью снисходительного сожаления «а все могло быть иначе».
Что-то изменилось внутри него в Москве… Ведь еще месяц назад он был ужасно зол на него, даже презирала его за его эгоизм, за эту трусость и покорность внешним правилам, придуманными кем-то, кому было абсолютно плевать на его и на Тэ чувства. Эта злость и обида не отпускала его в течение такого долгого времени, часто мешая сосредоточиться в самые важные и ответственные моменты. Ему хотелось доказать ему, что он совершил ошибку, отказавшись от него, всеми способами, что он лучший на льду и вне льда. И каждый раз он проигрывал, злясь и думая, что его цель в очередной раз отодвинулась от него и что доказать ему ничего не удалось. И только сейчас в Торонто он понял, что не хочет больше ему ничего доказывать, что ему нужно по-взрослому отпустить ситуацию и наслаждаться СВОЕЙ новой жизнью.

С осознанием этого ему стало казаться, что он может существовать нормально в его присутствии, абсолютно приняв тот факт, что они просто коллеги.
Он по-прежнему считал его гениальным фигуристом, но романтический ореол все ещё прекрасного японского Принца, окружающий его раньше, стал незаметно тускнеть.
Е

му помогало обожание Алины, которая не скупился на милые смски и смешные фото и никогда не забывал пожелать ему спокойной ночи.
Вопреки ожиданиям его фанаток, они не встречались, но ему нравились их доверительные дружеские отношения, которые чудным образом подпитывали его, помогая ощущать себя королем.

Так пролетели несколько недель в Торонто, пока они случайно не столкнулись в тренажерном зале. Отдыхая после упражнений на беговой дорожке, он сделал паузу и решила быстро перезвонить Алине, обнаружив два пропущенных вызова на своем телефоне.
Алина явно скучала по дому и родным, и ему захотелось сделать ей приятное.
Трехминутный разговор ни о чем — «держись, давай, я тоже скучаю, пока, Алин…» и он услышал шаги за спиной и увидел знакомый силуэт:

— Привет, как дела.

— Привет, хорошо… не слышал, что кто-то вошел. Извиняюсь за громкий разговор. Больше не буду!
Он отвел глаза, почувствовав себя немного смущенным, потому что уже давно не слышал от него даже слова, тем более на таком близком расстоянии.
Знакомые интонации с японским акцентом заставили ее сердце биться чуть быстрее.

— Всё ОК, это я извиняюсь, что помешал разговору с твоей новой гёрл-фрэндом.
Он посмотрел на него вопросительно.
Лицо Джина было абсолютно невозмутимым, но в глазах был странный незнакомый ему блеск.
Тут же прищурившись, будто желая скрыть то, что пытался понять Тэ, он скользнул взглядом на экран его телефона.

— Без проблем! Пошёл работать! — Тэ улыбаясь поднялся, чувствуя как пульсирует кровь в висках. Его щеки немного покраснели, то ли от нагрузки на тренажере то ли от неловкости перед ним, — он.не понимал и не хотел понимать причины такого предательского поведения его тела, поэтому быстрым шагом направился к своему тренажеру, чтобы продолжить упражнения, следуя указанием его тренера.

Джин проводил его пристальным взглядом и как только он был на безопасном для него расстоянии, выдохнул и стер полуулыбку с лица.
Он знал это чувство в себе и он его ненавидел, считая абсолютно бесполезным и даже вредным и разрушительным.
Шагая на умеренной скорости по своей беговой дорожке, Джин обдумывал недавно услышанное. Он явно слышал имя «Алина».

— Да это она, та девочка что выиграла олипиаду. Ожидаемо. Конечно, Он с ней говорит по телефону. Жаль, что моих познаний  не хватило, чтобы понять Его фразы. Как Он её называет, просто по имени? Неужели она и правда Его гёрл-фрэнд? Это она заставила Его так улыбаться? Черт, зачем я про это думаю. Нужно работать, нужно забыть про это все. Нет времени на эту чушь… Нет, я не хочу слышать, как он говорит с ней… Наверное, она однажды приедет сюда, чтобы навестить Его…

Мысль об этом отозвалась какой-то странной тупой болью внутри. Пока Он был в Москве, слухи были чем-то неосязаемым и нереальным, хотя он знал, что это правда. Но теперь, слыша как Его пухлые губы произносят имя ее друга, прямо здесь, перед его глазами, он понял, что это последнее, что он хотел бы видеть. Он не мог избавиться от ужасного чувства беспокойства, ему казалось, что нужно что-то сделать, чтобы буквально осязаемая каждой клеточкой его тела ревность покинула его. Он знал, что любое переживание лишает его контроля. И он не хотел этого.
Джин увеличил скорость дорожки, включив музыку в плейере погромче, стараясь заглушить все эти мысли в его голове.