Великое столкновение инь и ян [BL]

Когда уже почти рассвело, все разошлись по своим комнатам, чтобы отдохнуть.

Войдя в комнату, Чэнь Ян тут же протянул руку и схватил Ду Шо, который снова обрел свой обычный вид:

— Ты тоже заранее не почувствовал призрачной ауры?

На самом деле, прибрежные ивы, акации во дворе и другие вещи, которые маскировали призрачную ауру, действительно могли обмануть обычных призрачных стражей, так что он хотел еще раз уточнить, чтобы иметь возможность понять глубину демонического зла.

Ду Шо в ответ протянул руку, переплетя пальцы с пальцами Чэнь Яна, и ответил:

— Меня не интересуют дела царства смертных.

— А? — Чэнь Ян на мгновение озадачился и спросил: — Разве призраки и злые духи, причиняющие вред людям, не считаются делами подземного мира?

— Злые духи, причиняющие вред людям, относятся к сфере смертных. Только после смерти они становятся делами подземного мира.

В царствах Инь и Ян правила были четко определены. Чэнь Ян с юных лет одной ногой вступал в подземный мир, поэтому, естественно, знал правила. Ду Шо был призрачным посланником, и если бы он нарушил правила, то тоже был бы сурово наказан. Именно поэтому ад сотрудничал с землей: небесные мастера арестовывали опасных призраков и злых духов, монстров и демонов, а затем сопровождали их в ад, чтобы зарегистрировать для суда.

— По твоим словам, призрачная акация является призраком и не считается делом неземного мира... Нарост на этом дереве призрачной акации созрел?

Когда нарост на стволе дерева созрел, у него проросли черты лица. На этом этапе дух, прикрепленный к дереву саранчи, переставал быть простым призраком и вместо этого становился вредоносной сущностью.

Из призрака оно превращается в сущность, в нем появляется призрачная ци, и оно блуждает по царствам инь и ян, рано или поздно становясь бедствием.

— Хм. — Ду Шо поднял Чэнь Яна и осторожно положил его на кровать, слегка надавив на его шею. — Время спать.

— Мне не хочется спать.

Действия Ду Шо застыли, и он пристально посмотрел на него. Нажимающее движение превратилось в нежное, прерывистое поглаживание, несущее в себе многозначительный оттенок:

— Если ты устанешь, то сможешь поспать.

Чэнь Ян схватил руку, которая доставляла ему проблемы на шее:

— Все мои мысли заняты этим делом, я больше ни на чем не могу сосредоточиться. Хватит, не беспокой меня.

Ду Шо перевернулся на кровать, его рука легла на плечо Чэнь Яна, подавляя его движения:

— Уже почти рассвело, если ты не будешь спать, то днем у тебя не будет духа, а как еще ты сможешь найти демоническое зло? Будь хорошим мальчиком и иди спать.

— Это уже следующий день. Можешь ли ты сказать мне, в чем заключается вторая подсказка?

Ду Шо спокойно смотрел на него, его лицо было невыразительным, по его глазам нельзя было понять, в каком он настроении. Но Чэнь Ян не боялся его, он уже привык к его характеру бумажного тигра, и не боялся ни капли:

— Если ты мне скажешь, я смогу заснуть.

Возможно, раскрытие этого только еще больше нарушило бы его сон, и вместо этого это разожгло его энтузиазм и любопытство.

Ду Шо сказал:

— Недавно я изучил одно заклинание в мире смертных и нашел его очень интересным. Хочешь посмотреть?

Посланник-призрак изучает заклинание Небесного Мастера царства смертных?

Чэнь Ян и впрямь отвлекся на это, и на его лице появилось заинтересованное выражение. Он спросил:

— Что это за заклинание?

Ду Шо небрежно сделал жест рукой и, пристально глядя на Чэнь Яна, произнес:

— Мудрость сияет ярко, а разум обретает спокойствие.

Чэнь Ян на мгновение замер, и только через некоторое время до него дошло, что это была Божественная мантра Чистого Сердца, которая действовала на голову и успокаивала сердце и разум. Для него это было все равно что распылить сонный спрей, и сонливость сразу же нахлынула.

Он зевнул и пробормотал:

— Ты меня обманул...

Затем он закрыл глаза, держась за одну руку Ду Шо, и погрузился в мирный сон.

Ду Шо наклонился вперед и нежно поцеловал его в лоб:

— Пусть твое сердце будет безмятежным и чистым.

Благословения, дополненного магической силой Императора Северной Инь, было достаточно, чтобы Чэнь Ян спал без сновидений и безмятежным сном, пока не проснулся естественным образом.

В 9:30 утра Чэнь Ян встал и, умывшись, спустился вниз. Оказалось, что все остальные тоже уже проснулись и спустились вниз.

Мао Сяоли закрыла глаза, ее руки были сложены в странном жесте, а два указательных пальца держали кисть. Перед ней стоял обеденный стол, на котором лежали лазоревый песок и желтые талисманы. Гэ Цин сидела рядом, подперев щеку рукой и с любопытством наблюдала, с другой стороны - Фэн Юань и Вэй Чанпин, эти два человека словно без сил лежали на столе, их лица были бледными, а глаза лишены жизни.

Подойдя к Чэнь Ян, он уловил отрывки из бормотания Мао Сяоли:

— ...Выше, чтобы защитить тело, чтобы защитить жизнь. Внизу свяжи духов, победи тени. Во всех вопросах жизни и смерти уменьшайте путь смертности и культивируйте долголетие. Срочно и строго, как указ закона.

Гэ Цин, заметив Чэнь Яна, сразу пригласила его сесть рядом с ними и позавтракать.

Чэнь Ян выразил свою благодарность, выдвинул стул и сел. Оглядевшись, он не смог заметить Ду Шо или Коу Сюаньлиня. Он предположил, что они, скорее всего, занимались каким-то делом, учитывая поздний час.

— Мастер Чэнь, почему Мао Сяоли жестикулирует и бормочет, рисуя талисманы?

Фэн Юань и Вэй Чанпин навострили уши, тоже желая узнать причину.

— Это процедура рисования талисманов. Прежде чем приступить к делу, необходимо очистить себя, окружение, стол, стулья, кисти и чернила. Перед каждым мазком дается благословение на бумагу, тушь, кисть и воду. Раньше она благословляла кисть, а теперь читает заклинание, чтобы очистить воду. Только после того, как полностью выполнит эти шаги, она сможет начать рисовать, делая это одним плавным движением.

Гэ Цин выглядела озадаченной:

— Неужели рисовать талисманы так сложно? По телевизору просто макают кисть в киноварь и рисуют прямо на желтом талисмане.

— Если бы это было так просто, любой мог бы нарисовать его. Зачем тогда Небесному Мастеру выходить и усмирять демонов и призраков? — Чэнь Ян бросила быстрый взгляд на Мао Сяоли, которая открыла глаза, обмакнула кисть в киноварь и без особых усилий наносила каждый мазок. — Но для некоторых людей это не так сложно. Макают кисть в киноварь, и через минуту все готово.

— Почему?

— Хороший талант. В любой профессии есть гении. — Чэнь Ян указал на Мао Сяоли. — Она вундеркинд нашего отделения, от природы знаток этого ремесла. В то время как другим требуется несколько дней, чтобы нарисовать один талисман, она может нарисовать целую стопку за полчаса.

Гэ Цин слегка приоткрыл рот, глядя на Мао Сяоли с затаенным благоговением. Она уже давно утратила вчерашнее высокомерие и была рада тому, что спит с ней в одной комнате.

Мао Сяоли тихонько приоткрыла один глаз и посмотрела на Чэнь Яна. Тот сидел прямо, даже когда ел кусок тоста, он был похож на бессмертного, который питается ветром и пьет росу.

Брат Чэнь заслуживал того, чтобы его считали талантливым человеком, который достоин стать директором их отделения. Его слова были настолько убедительны, что она сама почти поверила им.