Пролог
Моя жизнь не похожа на прекрасный рассказ, который следовало бы рассказывать кому-то. Идея того, что нужно еще кого-то вовлекать в свое дерьмо, кажется совершенно эгоистичной и безумной. Ирония в том, что эти два факта присутствуют во мне. Эгоизм помогает такому человеку, как я, держаться на вершине своего грешного мира, владеть тем, что боятся другие, но также имеет противоположный эффект – маска. Ты настолько вживаешься в роль, что невозможно оторвать чертову пластмассу с лица.
Итак, второй факт – безумие. Мне смешно, что некоторые подумают о простеньком слове, состоящем из 7 букв. Нет, это моя ноша, крест, боль... Скажем так, что эта сторона неизвестна никому... Да, сестра в курсе, что у меня диагноз. Черной ручкой написано на обычном белом листике. Несколько слов, которые способны пробуждать во мне темных призраков, мысли, которые прячу днем, но не могу ночью. Ванесса Келли – Белладонна, Адское пламя, самая влиятельная женщина в мире мафии, жена, мать, сестра и просто Стрекоза... Я рассказал, что болею биполярным расстройством, которое красиво сплетается с депрессивным... но никто не отменял того, что можно показать лишь вершину айсберга. Эта девушка видела меня в паршивые времена, но, к счастью, ни разу не встречала настоящую сторону своего брата – Дьявола. Думаю, что на этом моменте, большинство засмеялись, но только вот это далеко не шутка. Мне бы тоже хотелось улыбнуться над этой чепухой, но не тогда, когда не можешь контролировать гнев. Не в случае, когда забиваешь человека, а сам не видишь его лица. Не стоит напоминать, что я не святой, правда? Себастьян Каэтани – Черный Принц Ада. Знаете, почему меня так начали называть?
Первое – глаза. Они слишком черны, чтобы видеть прекрасное. Второе – поступки. Пожалуйста, если у вас все еще есть надежда на то, что плохие мальчики способны совершать хорошие дела – не слушайте дальше мысли психопата. Мои светлые участки души, которые были когда-то, давно погасли и были запятнаны. Был ли я нормальным братом? Нет, ведь причинял боль сестре. Другом? Нет, потому что мог забыться в пустом пространстве души, просто игнорируя самых дорогих мне людей. Мог бы я стать прекрасным кавалером? Спросите это у тех, кому разбивал сердца, когда они всего лишь пытались приблизиться ко мне. Я не разрешаю заходить в мою опасную зону. Эта территория ограждена высоким забором и колючей проволокой, что и разрывает девичьи сердца. Там, на этом поле «битвы» так и лежат чьи-то надежды и попытки.
Ну, как все поняли, Себастьян Каэтани – полный ублюдок, который посещает мозгоправов, правит в мире мафии, пытается не сдохнуть в свои почти 34 года. На последнем пункте я соврал. Пытался, но потерпел неудачу. Долгие размышления не по мне, поэтому просто молча покажу то, как живу. Ой, простите, я не живу, а всего лишь существую. Поехали! Стоит ли напомнить, что я – настоящий ублюдок? Думаю, да. Все понимают это, когда начинаю резать словами, подкрепляя чудовищные высказывания, грубыми поступками.
***
— Себастьян, сосредоточьтесь на своих ощущениях, — ненавижу приходить сюда. Каждый вторник у меня личная встреча с моим психотерапевтом. Несколько месяцев она выслушивает мое дерьмо, расспрашивая о разных ситуациях. Предыдущие ее коллеги не выдерживали мой характер и бурю, которую храню внутри. Каждый сеанс – новая пытка, которой сопротивляюсь. Ощущения... Кидаю взгляд на часы и понимаю, что еще 37 минут лежать на этой мягкой кушетке, ковыряясь в моем мозгу.
— Бьянка, Вы ведь понимаете, что мне глубоко плевать? — милая женщина смешно кривится, но я ответил правду.
— Именно поэтому, Себастьян, Вы все еще сидите в своей скорлупе, не позволяя кому-то увидеть настоящего себя, — да, конечно...
— Мне кажется, что моя сестра отлично поболтала с тобой, — много раз говорил ей, что не нужно обращаться ко мне на «вы».
— Мне следует отправлять ей отчеты о наших результатах, — а их нет.
— Она немного напориста, согласна? — безопасная тема.
— Вы отвлекаетесь, Себастьян, — намерено.
— Сосредотачиваюсь на ощущениях, которые не появляются. Бьянка, мне похуй. Я говорил об этом, — знаю, что немного резковат, но мои визиты сюда возобновились тогда, когда сестра взяла меня в ежовые рукавицы. Каждую неделю она получает информацию о том, как мои успехи, словно я – ее третий ребенок. У меня не хватило сил ей отказать, когда девушка плакала в моих руках... Тогда был один из моих срывов и Ванесса видела последствия... Я чуть не сдох.
— Хорошо, что бы сказала Джулия, увидев Вас таким? — все мои мышцы напряглись так сильно, а она начала что-то царапать ручкой в своем блокноте.
— Не нужно, — предостерег я. Мы могли обсуждать многое, но эта тема не входила их число. Мой язык приклеился к нёбу, а сердце причиняло боль, когда совершало удар. Оно не должно биться.
— Уже 6 лет, Себастьян. Все эти года Вы вините себя, хотя все те действия не были совершены Вами, понимаете? — блядь, это ужасно бесит! Просто подрываюсь и вскакиваю с места, а женщина явно ждет реакции.
— Закрой рот, иначе именно моя рука сомкнется на твоей чертовой шее, — медленно произношу, а сам ненавижу себя за это. Мой психотерапевт была реально ахуенной, ведь записи к ней были на несколько месяцев вперед.
— Не думаю, что у тебя получится это сделать, парень, — ого. Я вскинул бровь. Впервые Бьянка так со мной заговорила. — Знаешь, Себастьян, мы работаем уже 4 месяца, но ты поделился лишь крупицей информации о ней: когда девушка умерла, то, что ее убили и самое интересное – виновником этого. Все. Ты считаешь, что именно на твоих плечах лежит вина, — уже хотел перебить чертову суку и наорать, но карие глаза сверкнули... Что-то новенькое. — Я не для того здесь, чтобы переубеждать в чем-то, понимаешь? Моя задача – помочь распутать огромный клубок мыслей, который сидит в светлой голове. И буду откровенна, что твой случай очень тяжелый, но от этого лишь интереснее работать. Себастьян, я не тетушка, которая будет гладить по голове и жалеть. Нет, от меня услышишь то, что другие не могут сказать тебе, потому что бояться обидеть, — нихрена не понял.
— И что бы Джулия увидела? — хрипота голоса выдавала мое смятение и боль.
— Твоя Джей-Джей увидела бы мужчину, который слаб. Думаю, ей было бы противно от того, что ты сдался, — Джей-Джей... только я так называл ее... Помню яркий смех, когда впервые примерял на нее это прозвище... Моя любимая хохотала так сильно, что сам не удержался...
— Ты не имеешь права о ней говорить, как и я, — отчеканил в ответ, но остался на месте.
— Она достойна того, чтобы о такой любви рассказали, — в глазах женщины появилась грусть.
— ВЫ ДУМАЕТЕ, ЧТО ЭТО ТАК ПРОСТО? ВЫСКАЗАТЬСЯ? БЬЯНКА, В НЕЕ ВСАДИЛИ 3 ГРЕБАННЫХ ПУЛИ, ИЗРЕЗАЛИ ТЕЛО, А УМЕРЛА ОНА НА МОИХ РУКАХ, ПРОДОЛЖАЯ ЗАЩИЩАТЬ ТАКОГО ПИДОРА, КАК Я! ОНИ ПРИЧИНИЛИ БОЛЬ ЕЙ, НО УБИЛИ НАС ДВОИХ! — мое дыхание было нарушено, а голос, который от сигарет стал хриплым, разрушал уютную атмосферу комнаты.
— Шрам на моей шее, — тыкнула в него ручкой, — напоминание о том, что нам с мужем перерезали горло. Мы держались за руки, когда он умер, а я осталась жива. У нас было 3 детей, которых тоже убили. Мы смотрели, как наши дети один за одним падают замертво. Выжила лишь я. Ты все еще думаешь, что мне тебя не понять? — и это стало точкой невозврата. На минуту...
— Я был никем, пока не встретил ее... У меня была власть, сила и дофига другого, но лишь Джей-Джей дала мне понятие ценности жизни... а потом забрала это с собой... — больше сказать не смог... 6 лет недостаточно, чтобы забыть девушку, которая отлупила меня букетом ромашек... недостаточно будет и всей жизни... Джулия была той, кто подарила все, а потом забрала... оставив меня разбитым... прихватив с собой мою душу, оставляя лишь осколки...