Глава 6. То, что под запретом.
21.09.2019
22:08
Салу в жизни многое запрещал его отец. Иногда казалось, что когда-нибудь парню вообще запретят "высовывать свой нос на улицу", как выражалася Генри и в такие моменты Салли сильно бесился. Благо отец никогда особо не следил соблюдает ли сын все его запреты или нет. Ведь от такого количества "нельзя" можно было свихнуться!
Нельзя пить алкоголь, принимать наркотики, курить, гулять до десяти вечера, слишком много болеть, не делать домашку, общаться с чокнутыми, по мнению отца, одноклассниками, громко слушать музыку, плохо учиться, быть не вежливым, не помогать кому-то, не идти у кого-то на поводу, грубить, слишком много общаться с Ларри (Генри думает, что Джонсон наркоман), перечить отцу и тому подобное... Даже чёртову девушку нельзя заводить до исполнения шестнадцати лет! Хоть Салу и не нужна была девушка, да и вряд ли она у него когда-нибудь появиться, но всё равно было страшно обидно! Доходило до абсурдного, что даже щёлкать авто-ручкой нельзя было пока отец работает, ведь того это ужасно бесило! А не бесят ли Салли эти правила? Конечно же бесят!
Но всё же, как упоминается выше, Генри не очень-то и следил за тем, чтобы Сал соблюдал все эти дурацкие правила. Поэтому иногда, когда Лиза прибиралась в подвале или что-то готовила дома, а Генри уходил на работу, Ларри и Салли выходили во двор перед апартаментами Эдисона и устроившись на скамейке курили, каждый раз оглядываясь на какой-нибудь резкий шум, боясь как бы родители не заметили их.
Ларри тоже хорошо доставалось от Лизы, если та узнавала, что он недавно курил. Подзатыльник уж точно, а так же воспитательные беседы о здоровом образе жизни. Но даже это не пугало Джонсона, что каждый раз искал приключения на свою задницу. Что ж поделать, видно у того шило в одном месте.
Резкий шорох листвы чуть не довёл их до инфаркта.
— Ах, это ты Гизмо. Надо же так людей пугать! — Салли облегчённо вздохнул и присел, чтобы почесать кота за ушком.
Рыжий проказник довольно замурлыкал, но вскоре ему это надоело и он деловито развернувшись, зашагал прочь. А Сал лишь пожал плечами и поднялся — видно коту не нравиться запах сигарет.
— Правильно, Гизмо, делаешь, что идёшь куда подальше, а то проболтаешься ещё родокам, так потом ищи нас следующий раз в могиле! Ты понял меня, бессовестный кот? — крикнул тому вслед Ларри и снова закурил. Сал лишь весело хмыкнул и поднял глаза к небу — на удивление всем, сегодня мир освещало тёплое, словно летом солнце. Даже достопочтенные старухи и старики медленно прогуливались мимо аппортаментов Эдисона, искоса поглядывая на них с Джонсоном и шепчась между собой о чём-то. Хотя им уже не привыкать, что большинство людей считают их наркоманами или кем-то в этом роде. Такое уж, как любил говорить Ларри, у них ограниченное и, совершенно, не творческое мышление со старыми принципами о том, что если ты другой — то сразу ненормальный или кто-то ещё по хуже.
Вдруг что-то привлекло внимание Сала и он поднял свой взор на окна 404-ой квартиры. Оттуда на них смотрели пронзительно-серые глаза. Через секунды Фишер понял, что это на них смотрит та ненормальная дура — вот кого надо считать больной. Правда из-за слепящего в глаза солнца Салли смог разглядеть лишь её лицо, но вскоре на впалых щеках девушки появился бледный румянец и она скрылась из виду — странная особа.
— Сколько времени? — послышался вопрос Ларри и Сал вернулся на землю.
— Подожди, — Фишер достал из кармана джинс старый мобильник и включил его. — Уже половина одиннадцатого.
— Блин, моя мать примерно в это время заканчивает уборку в подвале и переходит на следующий этаж, — рассеянно пробормотал Ларри. — Пора заканчивать со всеми этими незаконными делишками, а то эта хитрая женщина нас засекёт, если, конечно, она нас уже не засекла... — он быстро потушил окурок и бросил в ближайшую урну. Салли же, как человек разумный последовал его примеру, а после откинулся на спинку деревянной скамейки и заговорил:
— Ларри, ты помнишь вчерашнюю ненормальную?
— А-а-а... Ты про ту девку, что хотела сигануть под грузовик?
— Именно, — Сал задумался: — Как ты думаешь, почему она хотела так поступить?
— Хи-хи-хи... Не уж то нашему стальному Фишеру приглянулась какая-то девчонка, да ещё и сбрендившая на всю голову? — Джонсон подленько захихикал и лукаво усмехнулся — это окончательно выбесило Сала:
— Ты!.. — он залился краской, так как разговоры на эту тему всегда смущали его. — Бесишь!
— Ха! Смотрите, кто тут у нас засмущялся! — Ларри противно заулюлюкал, но вскоре успокоился. — Если честно, то она вроде ничего, только худая не в меру. Я, конечно, понимаю, что все девчонки вечно садятся на диеты всякие, но эта — кожа да косточки, — вздохнул он. Вот за это его и любил Фишер, ведь Джонсон всегда понимает, что имел в виду Салли, даже с полу-слова. Её бледность и худоба, непонятные попытки самоубийства, что на уме у этой девчонки, что с ней происходит? — Была бы она чуть по полнее и тогда была бы не девчонка, а просто конфетка!
— Заткнись ты уже! Как будто поговорить больше не о чём?! — окончательно разозлился Сал последним словам друга. Ларри всегда понимал его, почти всегда... — Я вообще говорю о том, что она какая-то странная, что ли...
— Ты об этом? — удивлённо хмыкнул Ларри и задумлся. — Вообще-то ты прав. Что-то тут нечисто. Надо бы разведать обстановку...
— Только не говори мне, что ты собираешься переться к ней в квартиру? — удивился Салли.
— Ну, а что такого? Тем более я пойду не один, а с тобой! — Джонсон хитро прищурился.
— Вот уж нет! Чёрта с два я с тобой пойду! — Фишер резко закрутил головой в знак полного несогласия.
— А кому интересно, что это за подозрительная девка и что же там творится у неё в квартире?
— Умеешь ты уговаривать... — Сал тяжело вздохнул и поднялся со скамейки вслед за другом.
Оба они направились к подъезду, к радости старикам и старушкам, которым те уже намазолили глаза. И вот они уже стоят перед дверью, а на ней поблескивает заржавевший номер квартиры — 404.
Ларри слегка нервно вздохнул, но всё же постучался в логово сумасшедшей.
Через минуту послышались шаги, что медленно и скорее всего нерешительно приближались к двери, а вслед за этим щелчок ключа в замке и необычно тихий голос спросил:
— Кто там?