15 | love me [16+]
Предупреждение: 16+
Однако, я не фанат подробного описания анатомии человека и прочих физических особенностей для услады любителей 50ОС, так что не волнуйтесь, кажется тут на 12+ только наберется.
______________________________________
______________________________________
Он был океаном, а я лишь девушкой, любящей наблюдать за волнами, но до жути боявшейся плавать.
______________________________________
Кажется, уже горят не только мои щеки, но и уши, которых он касается прохладными губами. От теплого дыхания по спине бегают мурашки, а шея автоматически прячется от новой серии обрывистых поцелуев. Щекотно.
Пытаюсь не думать о том, что я совершенно не представляю, что нужно делать. Это похоже на морское течение, в которое я каким-то образом забрела, и знаете, я не хочу ему сопротивляться. Потону или нет - все равно.
Вот его футболка летит в неизвестном направлении. Вот моя голова падает на подушку и из нее убегают последние здравые мысли. Его массивная фигура нависает надо мной, а я все пытаюсь понять, почему он такой красивый. Нервно сглатываю. Он довольно улыбается.
- Только не смейся надо мной, - начинаю я, осознавая, что ничего не смыслю в происходящем.
- С чего мне над тобой смеяться?
- Я не представляю, что делать. - самой смешно от того, что я это говорю.
Он снова улыбается, от чего в уголках глаз появляются еле заметные лучики. Почему-то его улыбка всегда меня успокаивает. Если только она не является предшественником безобидных, но смущающих подколов в мою сторону.
- Просто чувствуй, Клэри. - он наклонился. Так близко, что я опять забыла, что нужно дышать.
______________________________________
От лица Донована.
Вы спросите, о чем я думаю? Ни о чем. И обо всем сразу.
Рисую рукой линию от ее шеи, между ребер, и останавливаюсь на плоском животе, наблюдая, как она слегка выгибается навстречу, втягивает его, прикрывая ладонью рот, чтобы не захихикать. Как она умудряется сочетать эту детскую наивность и невероятную сексуальность? Господи.
Ее хлопковый топ летит по той же траектории, что и моя футболка. Забываюсь на секунду, смотря, как она неуверенно прикусывает губу, отводя взгляд.
- Эй, малявка, не стесняйся.
Еле заметное напряжение в ее глазах тут же улетучивается и уголки губ взлетают в милейшей улыбке.
- Я. - невесомо касаюсь их, - Люблю. - рука скользит по бархатистой коже спины. - Тебя.
Движением, доведенным до автоматизма, избавляюсь от последней преграды.
- Н-не смотри, - она тут же прикрывается, не находя себе места и не подозревая, с какой силой воли я стараюсь не сойти с ума от того, насколько она меня притягивает.
- Хорошо, - обнимаю ее, чтобы она привыкла. И чтобы не пялиться.
Моя ошибка. Кожа к коже, будто под напряжением, которое вот-вот приведет к моей смерти. Почти бесшумно прерывисто вздыхает прямо возле моего уха. Надо отвлечься. На этот раз ее волосы, беспорядочно разметавшиеся по подушке, пахнут чем-то приятно сладким. Ванилью. Опять ошибка. Обожаю этот запах. Обожаю ее запах. Ее длинные дрожащие ресницы. Ее короткие рваные вдохи и тонкие длинные пальчики, обхватившие мою спину и шею.
- Обещай, что будешь со мной всегда, - шепчет она, - Даже когда я буду некрасивой морщинистой старушкой, - сказав это, она хмыкает.
- Обещаю. Но я в любом случае буду еще более старым и морщинистым, так что, надеюсь, ты не сбежишь от меня первой.
- Ни за что, - она смеется, заставляя мое зачерствевшее сердце оживать снова и снова.
Вдох.
Кажется, не осталось больше никого и ничего, кроме нас. В голову не приходит ни одно похожее воспоминание, а все прошлые тупо превратились в бессмысленное серое месиво, которому давно пора покинуть мою память. С кем бы я не побывал за эти два, пять, десять лет - никто не вызывал у меня таких же чувств и эмоций. А она - она сводит меня с ума в самом прекрасном смысле этого слова. Я давал себе обещание - не любить, но она разрушила его в пух и прах, как гром среди ясного неба. И я сам этого захотел. Сам втянул ее в свою жизнь и не заметил, как она ею стала.
Выдох.
На тонкой бледной шее наверняка останутся следы укусов. И не только там.
Чем дольше поцелуи и громче дыхание, тем труднее сохранять самоконтроль. Как он вообще до сих пор остался?
Вдох.
Полуприкрытые, слегка затуманенные карие глаза встречаются с моими и она впервые не отводит взгляд.
- Дон...
То, как она произносит мое имя, сносит крышу.
Выдох.
Одно мое движение и ее тело пробирает дрожь. Слишком чувствительная, слишком невинная. "Больно?" - она лишь бормочет бессвязное:"Неа" и слегка улыбается. Конечно больно.
Длинные ногти оставляют следы на напряженной спине, но я этого не ощущаю. Все притупилось, сосредоточившись на ней, на этом ходячем неуклюжем комочке счастья, которую я с трудом заслуживаю.
Если до этого меня одолевали сомнения, то теперь их нет. Моя жизнь изменилась, всё изменилось. Третье правило нарушено. Теперь нет преград. И я больше никогда не смогу полюбить кого-то сильнее, чем эту сумасшедшую.