GENESIS

zayn, sia - dusk till dawn

- Ну как ты, мам? - спрашиваю, сидя на кортах возле надгробия.
Сзади маячит Терри.
- Все только ради детей... - проносится в голове мамина последняя фраза, перед тем, как она умерла.

- Я пойду схожу к своему отцу, не теряй меня, - говорит блондин, кладя мне руку на правое плечо, слегка потрепав его.

Я положительно киваю, и Мартинез уходит.
Тяжело вздыхаю, чувствуя, как по щеке течет слеза. Быстро вытираю ее, размазывая по коже.

- Я скучаю по тебе... столько времени уже прошло, а все так же не могу смириться с тем, что тебя больше нет, - говорю, стараясь придать голосу больше «стали», словно ничего страшного не произошло, и я в порядке.
Да, я в порядке. Это правда. Моя жизнь меня вполне устраивает, и я ни о чем не жалею.
Единственное, что сильно тревожит меня - это смерть мамы, даже несмотря на то, что прошло довольно много времени... наверное.
Еще меня тревожит отец, особенно в последнее время. Он часто выпивает, хоть и врачи категорически запретили ему это занятие. После смерти любимой женщины, папа как с цепи сорвался.
Мало того, он еще пытается докопаться до тех, кто убил маму. Хочет мстить, как я поняла по его словам. Глупо. Маму этим не вернешь. Да даже, если бы я могла вернуть ее таким способом, убив кого-то, я бы не сделала этого.

Глаза застилают слезы, льет дождь подстать настроению, осталось только трагичную музочку включить.

          Ближе к 5 часам возвращаюсь домой. Дождь все еще льет, я промокла насквозь. Как только переступаю порог, сразу становится легче. Хорошо, что я живу одна, а ни то башня бы точно съехала.
Стягивая мокрую обувь с ног, стаскиваю куртку и кидаю в прихожей на диван. Пытаюсь включить свет, но безуспешно. Электричество отрубилось. Замечательно.

- Б-а-ли-и-и-н, - протягиваю недовольно, снимая с плеча сумку, ища телефон.
Найдя то, что мне нужно, включаю фонарик, и иду в гостиную теплых цветов с диваном и двумя креслами бежевого цвета. Прохожу мимо дивана, позади которого находится деревянная лестница на второй этаж. Обхожу софу, свернув налево к лестнице. Пройдя на второй этаж, сразу вижу окно, скрытое бежевой занавеской. Сворачиваю налево, завалившись в комнату брата. Свечу на кровать, но она пуста.
Глубоко вздыхаю, надеясь на то, что он просто остался у себя и нигде сейчас не шляется. Выхожу, закрыв дверь. Направляюсь в ванную. Положив телефон на стиральную машину, стягиваю с себя всю мокрую одежду и кидаю в корзину для грязного белья. Закутавшись в махровый халат, заворачиваю волосы в полотенце, и спускаюсь обратно вниз.
Как только моя пятая точка соприкоснулась с диваном, свет тут же включается, от чего нервно дергаюсь.

Неожиданно для самой себя снова начинаю рыдать. Держа в руках телефон, открываю заметки и начинаю писать:
«я больше и грамма (не) выпью»

понимаешь, дорогой, мне не все равно,
сколько пьешь ты и давно, это тяжело,
твое дело и здоровье, знаю это я,
но страх смерти пожирает день ото дня, (1)

сколько пьешь ты и давно, это тяжело,
говоришь, что не алкаш,
это же смешно,
в один день ты позвонил мне и сказал:
«я предупредил,
ты не переживай», (2)
а я слышу, что голос у тебя,
будто лил в себя алкоголя овер дох*я,
я не знаю, что мне делать,
и я боюсь,
что в один день тебя навсегда лишусь,

а ты психуешь и злишься, что говорю,
врачи запретили тебе пить, напоминаю,
обвиняешь во всем маму мою,
что она против тебя меня настраивала,

это не так, поверь мне,
я не вру,
просто ты бесишься, что правду говорю,
сколько мне ждать, когда услышу:
«я больше и грамма не выпью».

(1) - страх смерти отца
(2) - год назад я приболела, попросила папу меня отпросить у классного руководителя на один день. Он позвонил мне и сказал, что все нормально, в школе все предупреждены. В этот момент я поняла, что папа выпил.

          На следующий день еле встаю с постели. Спала, как убитая. Бегом собираюсь на учебу и уже думаю о том, что скорее всего опоздаю на пары, ибо на автобус я уже не успела. Открываю входную дверь и еле сдерживаю крик. В 3 метрах от меня стоит Картер, вертя в руке свой шлем. Байк припаркован прямо за его спиной.

- Какого черта? - вымолвила я, все так же держась за ручку двери.

Парень поднимает на меня сине-зеленые глаза. Улыбка тут же озаряет его лицо.

- И тебе утречка, - хмыкает он в ответ, не пряча улыбку.

Приподнимаю левую бровь в немом вопросе.

- Серьезно? Почему ты здесь? - спрашиваю, выходя за пределы дома, поворачиваясь к Картеру спиной. Запираю дверь на ключ.

- Подумал, что ты можешь плохо себя чувствовать после вчерашнего, вот и решил заехать, вдруг что, - отвечает блондин.

Кладу ключи в сумку, заметив, что я, оказывается, забыла завтрак в контейнере.
Простонав от собственной забывчивости, открываю дом, и сбросив обувь, бегу на кухню. Схватив завтрак, уже собираюсь бежать обратно, но мой взгляд останавливается на блокноте, намагниченном на холодильник. На первой странице написано детским почерком: «МАМА, Я ТЕБЯ ЛЮБЛЮ!!!», а внизу написано уже взрослым почерком: «Эмили, я тебя тоже очень-очень-очень сильно люблю!!! ☀️»
Сдерживая слезы, подхожу ближе, беря карандаш, что был прицеплен к блокноту, и перевернув на новую страницу, пишу: «Я все еще тебя люблю. И папу тоже. 13.9.2017»

- Ты в порядке? - слышу голос Терри за спиной.

Глубоко вздохнув, положительно кивая.

- Может повернешься лицом? - спрашивает парень, и я слышу, как он приближается.

- Да все нормально, подожди минуту, и я выйду, - говорю, стараясь сделать голос более равнодушным.

Видимо Картер раскусил меня.
Подойдя впритык, парень внаглую хватает меня за руку и разворачивает к себе лицом.
Увидев мое лицо, у него глаза становятся, словно два блюдца.

- Да ладно, не настолько уж я и страшная, - проговариваю с ухмылкой.

- Прекрати паясничать. Не зря я, видимо, приехал, - говорит Картер и крепко обнимает меня.

- ...прямо в новогоднюю ночь к нам в дом ворвались какие-то головорезы, всё искали отца, а он, как раз, уехал в командировку, и в этот день собирался вернуться... мама спрятала нас обоих в доме, а сама не успела... Ее изнасиловали и убили прямо на наших глазах... - говорю дрожащим голосом.

Не выдерживаю и начинаю плакать навзрыд.

- Все закончилось, - говорит Терри, гладя меня по спине, - ты могла не рассказывать, тем более, если рана еще свежа.

- 5 лет почти прошло, а я все не могу выкинуть тот проклятый день из головы, - еле выговариваю, всхлипывая.

- Не скажу, что понимаю, потому что я - не ты, я не понимаю твои чувства, хочу, но не могу. И знаешь, Эми, скажу лишь одно: подобные вещи из головы так просто не выкинуть, как бы ты не старался. Да, раны заживают со временем, но превращаются в шрамы, которые въедаются в кору мозга, как обычные физические шрамы в кожу.

- Все будет хорошо, все будет в порядке... ТЫ будешь в порядке, - говорит блондин, все так же поглаживая меня по спине. - Ты молодец, что смогла рассказать о той вещи, которая тебя по-настоящему беспокоит. Я вот так не могу.

Не помню, сколько времени мы обнимались, но это было одно из самых приятных воспоминаний той осени.