Глава 9. Кровь.
Я не понимаю зачем заниматься злословием. Если хочешь насолить кому-либо, достаточно лишь сказать о нём какую-нибудь правду.
(c) Фридрих Ницше
Фыркнув носом, бородач шаркнув ногой отступил на пару шагов назад, высокомерно приговаривая:
— Ты, по'хоже, ещё не понял, с кем связался.
— И с кем же? — Нахмурившись, вопросил Илья. — С насильниками?
У брюнета округлились глаза.
— А "..." — Потупившись, протянул он. — То есть, у тебя хва'тает еще смелости оскорблять нас. Я те'бя правильно понял?
— Смотря, что вы подразумеваете под оскорблением. — Язвительно произнес Илья. — Если вас задела фраза про насильников, то уж извините, но на правду не обижаются.
Кареглазый закатился ироничным смешком, единовременно похлопывая в ладоши.
— Герой "..." — Вымолвил он, заостряя свое колкое внимание на русоволосом. — Вот только "..." — Начав потирать волевой подбородок, его голос стал тише. — Ты кое-что не у'чел.
Шатко метнув лидерский взор в сторону своих единомышленников, брюнет дал ментальный приказ:
Те окружили нас, выдернув меня из-за спины парня, нерадиво швыряя рослому мужчине. Словно я — ненужная, пыльная игрушка.
Ухватив меня под локоть, Илья пришел в неконтролируемую агрессию:
— Ты че творишь, мразь?! — Ринувшись к тому, Илью в ту же секунду скрутили амбали, что стояли от того по боку. — Её не трогай. — Воскликнул он, глядя на нас из подо лба.
Начав брыкаться, брюнет расплылся в насмешливой улыбке.
— Ка'кая буйная. Вся в тебя.
Как только мои силы иссякли, тот броско взглянул на Илью.
— Вы ребята, до'стойны друг друга.
— Отпусти её. — Рявкнул Илья, пытаясь вырваться.
— О'бижаешь. Конечно я её отпущу "..."
Я подловила на себе его похотливый взгляд.
— Только после то'го, как мы развлечемся.
Слова брюнета настолько раздраконили Илью, что тот еще больше начал сопротивляться, затрачивая все свои оставшиеся силы. На мгновение, тому даже удалось выскользнуть с порочных оков, но не успев опомниться, Илья тут же угодил в них обратно.
— Ублюдок. — Желчно бросил он.
Рослый мужчина ехидно зыркнул на Илью, многократно цыкая кончиком языка об твердое небо.
— Ахмет-джан "..." — Вдруг обратился к тому он. — Дай парню пару уроков уважения к старшим.
— ЧТО? — Воскликнула я, взволнованно взирая на русоволосого.
— С радостью. — Изрек Ахмет своим грубым и столь надменный голосом.
Илья.
Потупившись, я, переводя дыхание заметил подошедшего ко мне мужчину:
Обувь его была громоздкой и в какой-то мере очень грязной, ибо после омывания холодным дождем, капли что стекали тому под ступни, позже сливались в грязную жидкость черно-коричневого цвета.
Я зыркнул на того из подо лба.
На его нелицеприятном лице показалась кривая усмешка, что сопроводила меня мощным ударом в области левой скулы. Жгучая волна боли молниеносно дошла до уха накрыв оглушающим эффектом.
Я не слышал ничего. Ни приятный шум дождя, что косой волной омывал наши тела, вызывая на тех "гусиную кожу", ни голосов. Лишь биение своего учащенного сердца и мучительный звон в ушах.
Ярослава.
— Прекратите! — Воскликнула я. — Что он вам такого сделал, что вы так поступаете?
— Что о'н сделал? — Раздраженно вопросил брюнет, притянув меня ближе к себе. — Он оскорбил нас. Не о'тветил за сво'и слова и попытался смыться. Разве это до'стойный поступок мужчины?
— Вы ничем не лучше. — Едко заметила я. — Начали домогаться до меня, а он "..."
— Домо'гаться до те'бя? — Возразил он. — Мы просто хо'тели позна'комиться с тобой.
— Нет. — Резко бросила я. — Это было домогательство. Раз считаешь себя хорошим человеком, то докажи это.
Его густные брови нахмурились.
— Отпусти нас.
Фыркнув носом, тот шатко метнул карий взор в сторону Ильи.
— Отпустим. — Решительно ответил он, заостряя на мне свое внимание. — Только когда проучим твоего дружка.
— Ахмет-джан! — Крикливо обратился к тому он. — Еще.
Илья.
Едва я успел отойти от прошлого удара, как получил новую порцию боли:
На этот раз, она пришлась в область челюсти, от чего во рту встал неприятный, металлический привкус — она же невинная кровь.
Вмиг скривив болезненную гримасу, я то кратковременно зажмуривал глаза, то обличил их размытым взором, ибо с каждой последующей секундой я утрачивал восприятие реальности.
Ноги стали ватными, отчего я бессознательно наклонился вперед, но крепкая хватка сзади стоящего мужчины не дала мне повалится на мокрый, грязный асфальт.
Я отключился.
Ярослава.
— Еще? — Вопросил тот, что выделялся своим орлиным носом.
Окинув высокомерным взглядом изнеможденного Илью, тот бесчувственно произнес:
— Еще.
— Хватит! — Прикрикнула я. — Ты сказал, что отпустишь нас.
— Только когда проучим его. — Припомнил он, взирая на свою "шестерку".
— Ахмет-джан, давай.
— Стой! — Остановила я того.
Заострив внимание на бородатом, я, сведя брови ближе к переносице смело произнесла:
— Вы уже достаточно проучили его. Если ты мужчина и держись свое слово — то отпусти нас.
Я глубоко выдохнула, собираясь с мыслями.
— Сейчас же.
Ослабив хватку, брюнет беспечно отпустил меня. В развалку подойдя к ослабевшему Илье, тот наклонил корпус вперед, похлопывая парня по мягким щекам.
Илья.
Сквозь беспросветную тьму, мою покрасневшую щеку охватило едва ощутимое жжение.
Прийдя в сознание, я зыркнул на рослого мужчину, что наклонившись ко мне, растекся в насмешливой улыбке.
— Как о'щущения, герой?
— Отличные. — С иронией бросил я. — Двое на одного — это же так по-мужски.
Брюнет недовольно фыркнул носом.
— Ты так и не понял, в чем заключается твоя о'шибка?
Задрав голову ввысь, я бегло метнул взгляд в сторону взволнованной Ярославы.
— В том, что я хотел забрать свою девушку от таких извергов как вы? — Язвительно ответил я.
— Нет, брат "..." — Надменно протянул он. — Ты не понял. Тво'я ошибка состояла в том, что ты за сво'ими словами следить не умеешь.
Я нервно усмехнулся.
— Если изви'нишься, мы отпустим тебя. — Окинув похотливым взором русоволосую, тот развратно дополнил: — А насчет нее мы еще подумаем.
Глубоко втянув свежий воздух через нос, кровавая паутина в виде слюней скопилась в ротовой полости, жаждая лихорадочно выйти наружу.
От всей души харкнув тому в лицо, я ядовито отчеканил:
— Да пошёл ты нахуй.