ГЛАВА 10
Глава 10
Я обожала танцевать. Я обожала клуб «Красный». И я обожала мою лучшую подругу Ками. Она была при деньгах, я была при деньгах. Она была избалована, и я была избалована. Ей было безумно скучно, и меня все это достало до смерти.
Избалованные, заскучавшие, подавленные девчонки. С помощью такого же скучающего, избалованного и богатого паренька мы раздобыли поддельные водительские удостоверения и могли вырываться в наше счастливое место каждую субботнюю ночь, в клуб «Красный».
Лучшим в этом было то, что Фрэнки понятия не имел, где я.
У нас получалось проделывать этот номер с помощью соблазнительного шофера Ками, Джейкоба. Ками «сдали» ему под присмотр с тех пор, как ей исполнилось тринадцать, а Джейкобу – восемнадцать. Я была абсолютно уверена, что Джейкоб по уши влюблен в нее, но он уже давно бросил попытки добиться от Ками чего-либо большего, чем секс. Ками убедила себя, что переспать с множеством разных мужчин – это отличный способ дополучить то внимание, которого она была катастрофически лишена дома. Разумеется, это не сработало, но она не оставляла попыток.
Словом, вот как проходили мои субботы. Фрэнки высаживал меня у пентахуса Ками. Если ее родители были дома, мы прихорашивались, пока они не отправлялись в спальню, затем прошмыгивали по лестнице вниз на подземную парковку, где Джейкоб встречал нас и вывозил через запасной выезд, который использовался исключительно жильцами. Ловко ускользая от наблюдателей, приставленных ко мне Фрэнки, мы исчезали.
Свобода.
*******
Дьюс люто ненавидел Нью-Йорк. Так всегда было и будет.
Даже больше, чем он ненавидел Нью-Йорк, он ненавидел нью-йоркцев, населявших его. И больше, чем он ненавидел нью-йоркцев, он ненавидел нью-йоркские ночные клубы, заполненные нью-йоркцами.
Двое его парней прибыли с ним по делам. Они хотели сходить на вечеринку и выцепить по киске. И поскольку он тоже не отказался бы подцепить киску для себя, он увязался за ними. Лучше бы остался дожидаться их.
Он стоял у стены в забитом клубе, увешанном по всем стенам красным шелком, с гребаным красным дискоболом, вертящимся под потолком, окруженный от стены до стены пьяными дебилами, вертящими задницами друг перед другом под то, что, как он полагал, должно было называться музыкой. Хотя больше звучало, как телевизионный канал на профилактике, разбавленный дерьмовым битом.
Он был простым человеком. Ему нравилась кантри-музыка, мысль о том, что дома его ждет своя киска, и когда бочонки доверху заполнены пивом. Он не видел необходимости выряжаться для того, чтобы напиться и потрахаться. В итоге все выглядит примерно одинаково – слишком слюнявые поцелуи, шлепки кожи о кожу и мерзкое похмелье. Нахрена приукрашивать все это?
Его парни сделали свой выбор в пользу каких-то блядоватых сучек с танцпола, бросив его около часа назад. Он видел, как Кокс исчез с двумя едва одетыми латиноамериканками, Мик пошел танцевать с женщиной, которая под своей очень короткой юбкой наверняка прятала член. Он чувствовал себя так охуенно тоскливо, что на мгновение даже подумал сделать пару фоток Мика и Кокса с их шлюхами и послать их женам в качестве расплаты за то, что заставили его терпеть это дерьмо.
- Эй, - женский голос был невнятным. Он повернул голову налево.
Иисусе.
Ебаные тощие сучки на каждом углу в этом городе. Ни сисек, ни задницы! Все, как одна, носят тонкие обтягивающие вещички, которые только подчеркивают факт отсутствия сисек и задницы. Конкретно эта сука, высоченная, худая, обесцвеченная блондинка, была настолько блять тощей, что ее грудные кости были видны через кожу. Эта салфетка, которой она прикрылась, видимо, работала платьем, при том настолько прозрачным, что он мог разглядеть полное отсутствие белья под ним.
- Отъебись, – сказал он.
Ее глаза расширились.
- Что?
- Ты оглохла? - спросил он. – Я сказал – отъебись.
Она разинула рот.
- Что? – прошептала она.
Иисусе.
- Сука, у меня нет желания трахать тебя, я не собираюсь покупать тебе выпивку и плести тебе, как ты охуенно горяча в надежде, что ты раздвинешь свои костлявые ноги передо мной. Во-первых, ты не горяча. Может, и будешь когда-нибудь, если начнешь есть, но прямо сейчас – нет. И во-вторых, я не хочу тебя трахать и потому говорю сразу: отъебись.
Она моргнула. Затем она потянулась вперед и положила костлявую руку ему на грудь. И улыбнулась. Он смотрел на нее сверху вниз, раздумывая, стоит сломать ей пальцы или нет.
- Где бы ты ни захотел этого, как бы ты ни захотел этого, - выдохнула она, - прямо здесь, в уборной, за клубом. Там. Где. Ты. Захочешь.
Его брови поехали на лоб. У нее были либо серьезные проблемы с самооценкой, либо проблемы с папочкой родом из детства, либо она просто была ебанутой.
- Ками! – раздался женский визг. – Ками!
Сучка рядом с ним вытянулась и стала оглядываться вокруг.
- Ев? – крикнула она.
Хихикающая масса темно-коричневых волос прорвалась через толпу и рванула прямо к блондинке. Они обе были в жопу пьяные. Вместо объятий они просто повисли друг на друге, падая на него. Раздраженный, он толкнул обеих назад, и коктейль блондинки полетел в сторону. Люди разбежались, как только послышался звон стекла.
Истерически смеясь и держась друг за друга, они обе встали прямо. Он, застыв, наблюдал, как медальон Всадника выскользнул из-под футболки брюнетки. Футболки, имитирующей задачи футболки.
Затем она отбросила волосы с лица, и его кровь застыла, а после – горячо погнала по венам. Действительно охуенно горячо.
В последнюю встречу с Евой Фокс он без двух секунд был готов пристроить свои яйца поглубже в нее, и за это он получил две пули.
********