Эпизод 13 - Сила инерции
Если тебе не всё равно
Если ты ищешь, ждёшь давно
Просто, не закрывай окно
Дыши!
Animal ДжаZ — Дыши (2015)
Декабрь будто взбесился. Ненастная погода с сырыми снегами и резкими заморозками обрушилась на Саратов. Причастные к синоптике студенты гидросферки искали в этом непостоянстве свои причины, тем временем как сам универ универ загудел, подобно неустойчивой погоде.
А для Андрея выдались те дни, когда учёба и работа наваливаются одновременно.
Казалось, чего бы не радоваться тому, что затишье и безделье закончились? Но первая же неделя декабря доказала, что лучше «не будить лихо».
Притом, что учебных проблем меньше не становилось, а время близилось к сессии, Андрей ощутил на себе перемены студенческой жизни, будто ударную волну. На него в прямом смысле навалился титанический груз учёбы. Скудно высыпаясь, он по утрам тащился к автобусной остановке через свирепую вьюгу и проклинал всё на свете.
Вместо утреннего завтрака — кофе залпом, вместо уютного пробуждения — осознание этого пробуждения уже по пути в универ.
Про частые свидания с Алиной даже речи быть не могло, потому как Андрей брал всякий раз по охапке «халтур» и носился словно ветер по корпусам универа. Часто пешком и по мокрым улицам, часто выстаивая подолгу в холодных ветрах в ожидании очередной маршрутки посреди Саратовской непогоды.
Теперь они виделись только на переменах, да и то, когда Андрею удавалось разыскать её кабинет среди расписания, а то и вовсе прямо за студенческим обедом.
И всякий раз она дулась от нехватки внимания, то наваливала на Андрея верхом дикую смесь из упрёков и каприз, то всё напоминала про её собственную курсовую работу. Андрей всё негативное в их общении прощал по своей простодушности. На всё, что происходит он смотрел через призму влюблённости, и был счастлив всякий раз, когда виделся с Алиной. Но так уж выходило, что суровый и не постоянный быт выдавливал почти полностью всю романтику отношений. Оставалось лишь быть постоянно в сети и только так замещать нехватку внимания.
— Вот, взял бы да бросил всё разом... — сокрушался Андрей в очередном голосовом письме к Оксане.
— Мне покоя не даёт, что мы так редко видимся. Я уже несколько прогулок надумал по нашим местам, да всё никак. Это даже адекватными словами не назвать, как все всполошились...
«Ничего не поделаешь... Ты же сам взялся помогать людям?»
— Это моя практика, можно так считать, — усмехнулся он в ответ, — Только знал бы я, что всем одновременно загорится стартовать на новый факультет! Причём, Серёга наш оказался в первых рядах. Но он, в отличие от половины моих «заказных» хотя бы знает, что в принципе надо делать, какие документы собирать, что пригодится, а что нет. Ты бы видела, какую дичь мне в глагол присылают...
Однажды утром, общаясь попутно и с Алиной и с Оксаной, Андрей для себя обнаружил удивительное — а ведь он даже больше времени уделяет своей подруге, чем второй половинке. Тому была причина, которую он почувствовал уже давно. Всё дело в том, какая была между девушками разница. Слишком часто Андрей стал теперь ловить себя на мысли, что он уже где-то слышал похожие упрёки и капризы от своей зазнобы... Он только сейчас стал осознавать и то, как натянуто выходило у него выдумывать причину, чтобы написать что-нибудь Алине, притом с какой лёгкостью Оксана сама утаскивала его в разговоры. Но по инерции он в очередной раз списывал всё на свою скованность и черствость.
Пару дней назад по дороге на занятия Андрей пропустил нужную ему остановку. А всё дело было в том, что Оксана заболтала его очередными расспросами.
«Слушай, а у тебя бывали мысли начать какое-то крупное дело? И вообще, куда столько заказов? Ты же с родителями живёшь? Подозреваю, у тебя какой-то крупный план) поделишься?»
Это был вопрос-провокация. Наверняка милая кудряша не хотела его задевать за живое, но так уж получилось. Излияния Андрея о грядущем было уже не остановить.
«Идеи есть разные. Можно и контору заделать, потому как есть заказы — есть работа. Но я такой скупердяй, что даже обновы себе не позволяю»
«Смешной ты) кто-то пару месяцев назад просадил все свои кровные на ночной клуб, а?)»
— Ой, не дави на больное, — рассмеялся Андрей.
Он уже вспоминал эту историю как забавный случай, хотя всего-то месяц назад искренне убивался, что всё вышло так нелепо.
«Расскажи... Ты же тоже мечтаешь что-то сделать... Необычное?»
«Это давняя затея... Есть у нас рядом с дачей один захудалый прудик. Он больше смахивает на болот ну, сточную яму, чем на пруд... Хочу попробовать его оживить. Я ж эколог! Вот и посчитай за начало профессии... Вообще, я ещё в детстве подумывал, как этот прудик обустроить. Это-то желание меня в гидросферку и притянуло за уши... »
Когда Андрей оторвался от переписки, то увидел за окнами непривычно новый пейзаж улицы. До него не сразу дошло, что он уже успел проехать пару лишних остановок... Топая в очередной раз пешком по ледяному тротуару, парень впервые за долгое время посмеялся над собой.
Ничего такого в отношениях с Алиной он припомнить не мог...
Их отношения вообще подвисли. На неделе они хотели наконец встретиться, чтобы побыть наедине, провести вместе время. Но за душой у Андрея на тот момент было долгов на три заказа одновременно, не считая помощи Оксане с её конкурсом и обещанием перед самой Алиной. И с каждым делом всё не хватало времени развязаться. Одному студенту нужно было основательно переделать «конкурсный портфель», другой уже в который раз метался из одной темы в другую по собственному курсачу, да так, что Андрей уже в который раз правил содержимое. А последнего удачей было бы найти в сумбуре расписаний и занятий в разных корпусах универа.
Свидание в первый раз пришлось отложить в понедельник, во второй раз в четверг. У Андрея оставался единственный полный учебный день, чтобы растрясти свои долги по халтурам.
— Давай в субботу? Да, точно. Лина... Ну я прошу тебя. Да, знаю, виноват. Про курсач помню, я почти закончил...
Она вдруг сказала в трубку нечто такое, что Андрей завис и исказился в лице.
— Ты серьёзно? Не, ты издеваешься?!
— Я хотела тебя предупредить в понедельник, но ты меня подвинул в сторону, не забыл?
— Точно... А почему не годится? Препод техзадание сменил?
— Не совсем. Он сменил, да. Место работы. Переехал на «ксенофак» или как его там называют... Ну, и тащит меня вместе с собой.
— То есть...
— То есть, я осталась без «папика»... — вспылила Алина, имея в виду научного руководителя.
Это было самое неприятное из возможного. Из всякого опыта Андрей не помнил, чтобы с ним такое происходило...
Никто из преподов не отказывался от студента посреди научной работы, разве только это не был какой то трэшовый случай. Или вот такой... Случай.
Андрей глянул на календарь. 1 декабря.
Эта дата его ввела в полнейший ступор. Он растерялся так, что толком не мог посчитать количество дней до предзащиты. То ли тринадцать, то ли двенадцать... Как только он осознал, чем грозит положение, ощутимо пригорело.
— И чего теперь делать?
— Знахарь, ну ты уже додумался, а? Я тебя пытаюсь пробить уже неделю!
— Так. Я понял. Давай встретимся? Сегодня? Вечером?
— Нет уж, сегодня у меня репетиция. Завтра в универе. Ты же поможешь? Я не совсем в теме, что там для конкурсного портфеля надо, а преподу самому некогда...
— Замечательно... Ему некогда, а нам расхлебывай.
— Угу... Я комиссию боюсь. Наверняка декана посадят... а ведь ещё и документы на перевод готовить...
Дома Андрей оказался уже весьма поздно. Снова пришлось искать очередного чудака, заказавшего курсач, поэтому на автобус он опоздал. Мгновенно под откос пошёл весь распорядок дня, потому как ближайшей к голове идеей было решение идти пешком в нужный корпус универа. А так, как он находился далеко от центрального комплекса, дорога по непогоде затянулась.
Прогулка длиной в пару-тройку километров по беснующейся непогоде вышла отвратная, вьюга легла на улицы поверх мокрого асфальта. Саратов «потёк». Почти сразу же Андрей промок в ногах от ручьев на тротуарах, а в куртке от снега с дождём. В корпус он завалился мокрым и злым. Его злило всё одновременно, но больше всего раздражало пронизывавшее его изнутри... разочарование.
Более того, причиной разочарования была Алина.
Как по законам подлости, никого из нужных людей он там не нашёл. Время было потрачено в пустую, а час свидания приближался неумолимо.
Перегруженный делами и мыслями, Андрей даже не заметил, как его стало подтрясывать. А уж затем, по пути домой, он настолько выбился из сил, что только за поздним обедом стал осознавать, что с самочувствием творится вакханалия. Тревогу вовремя подняли родители...
— Ты нарочно... — сердито ворчала Алина, — Мы же договорились на вечер! Я же уже в дороге! У тебя снова дела?
Они не договаривались встретиться именно сегодня, и Андрей это прекрасно помнил. Она торопилась с решениями, меняя их на ходу. Это раздражало ещё больше...
— Можно и так сказать, — осипшим тоном пропыхтел Андрей в трубку, — Меня подкосило...
Алина неприятно удивила его сегодня ещё раз. В ответ на то, что у него поднялась температура, парень ожидал услышать всё, что угодно, но только не надрывное проклятие в свой адрес.
Мирно поговорить после этого не удалось. Андрей, конечно, начал её выслушивать, но чем дольше длился разговор, тем больше он приходил в немую ярость. Благо сил злиться в полной мере у него уже совсем не было. Лишних слов для ругани тоже не нашлось, хотя он прекрасно помнил, что сегодня свидания не должно было быть...
В момент разговора он вообще лежал пластом у себя в комнате. И понимал, что нужно делать выбор...
Всего одно движение пальца — сделать его было, все равно что полоснуть ножом по сердцу. Но он всё-таки не выдержал творящегося фарса и сбросил звонок, даже не дав Алине времени окончательно высказаться.
— Спасибо за заботу...
Он лежал и смотрел тупым неподвижным взглядом перед собой.
Потолок.
В голове ещё кружились разбитые вдребезги обрывки мыслей и прогоревшие эмоции. Как по карусели летели эти мысли — Алина, заказы на завтра, законченный, но зависший курсач, шпоры для приятеля по гидроклимату, снова мысли про Алину, её последние слова. Зачёты... И что-то ещё беспокоило про завтрашнее расписание.
А голова пульсировала и болела.
«Тридцать восемь или уже сороковник?» — пытался обдумать свое состояние Андрей.
Его душила обида и воспаленное горло.
А над головой всё так же неизменно висел знакомый потолок, только он начал потихоньку кружиться и ускользать от взгляда.
И тут прострелом через все нагромождения мыслей возникло воспоминание про лучезарную улыбку... Оксаны.
Он пролежал с сильной температурой около десяти часов. Лихорадка вымотала так, что Андрей провалился в беспамятство, и так пролежал до утра. Воображение, зажатое в тиски, само того не желая, стало выписывать непонятные кренделя. В бредовых видениях он ругался с Алиной. Или она с ним... Он не хотел ссориться, потому что это было больно. Он любил её. Но она не могла угомониться и всё причитала о своих проблемах. Ему было обидно, потому что она вела себя не так, как он ожидал. Потом что-то произошло и Андрея буквально оттащили за руку из ругани.
Ему снилась Оксана. Бредовый и мутный, обрывочный сон. Но в нём было что-то доброе. Они с ней будто бы оказались в одной комнате, но друг друга слышать не могли. И поэтому разговаривали только через экран мобильника, электронными письмами.
Но при этом сидели друг напротив друга прямо на корташах. На расстоянии вытянутой руки... Ему безумно захотелось дотянуться до её пушистых кудрей, коснуться плеч...
Большую часть сна Андрей не запомнил. Только её улыбку и ласку... Она явно хотела помочь, но не знала, как.
Она хотела помочь.
Когда утром сознание стало слегка проясняться, Андрей вспоминал почему-то именно этот пронзительный образ. На душе стало получше.
Если бы Андрей знал, что в этот самый момент за него действительно беспокоится далёкое девичье сердце...
Когда Оксана писала Андрею однажды, что их класс готовится к выпускному, она лукавила. Формально подготовка вроде бы происходила — периодически одноклассники собирались в сети для выяснения отношений, дурачились, пытались что-то сочинять и репетировать.
Оксана по большей части к этому оставалась холодна и безучастна. Когда всё-таки с уровня «игры в выпускников» ребята снизошли до организации реального дела, выяснилось, что кроме раздора у них ничего не выходило. Так продолжалось до конца ноября, пока ситуация не надоела начальству школы.
С декабря требование было однозначный для всех. Репетициям быть. И никакого отлынивания, а тем более «болтологии» в сети.
Но на первой же очной репетиции, которую решено было провести в пятницу, вся работа снова зависла на разборе сценария и ролей. Если формально это вообще можно было назвать репетиций, то по факту всех недоделанных выпускников до единого согнали в актовый зал и «заперли» внутри. Оксана и здесь оставалась в стороне. Она торчала в зрительском зале, перебирая собственные буйные мысли, и наблюдая стеклянным взглядом за происходящим. Время дедлайна конкурса приближалось, а её собственная работа тоже не была закончена. Мало того, Андрей снова куда-то пропал. И если раньше она могла этого не заметить, то с каждым днём их общение становилось всё теснее и теснее...
Притом Андрей не был свободен. Осознание этого висело над её головой, как дамоклов меч. В любой момент связь могла оборваться навсегда, потому что в любой момент она могла сорваться и признаться во всём сразу. Оксана не хотела мешать, но её уже тянуло так, что всякое чувство меры было давно потеряно.
А тут на тебе — в одночасье он пропал из онлайна и не появлялся уже больше суток.
Она сидела на репетиции, будто на иголках. Происходящее на сцене её совсем не интересовало. Напротив, если бы у неё была хоть небольшая возможность вырваться...
Система контроля трафика работала исправно даже в актовом зале, потому её соцсети тут были вне доступа. Поэтому, несмотря на кажущееся внешнее спокойствие, рассеянность и даже ленность, изнутри она кипела заживо.
Она настолько привыкла к его постоянному присутствию, его поддержке, настолько привыкла разговаривать с ним в своих мыслях... Привыкла, что он учтиво и трепетно к ней относится, а если и пропадает подолгу, то всё равно находит время, чтобы черкнуть хотя бы строчку, предупредить...
Сейчас, когда Оксана осталась одна, жгучая пустота страшным грузом навалилась на неё.
«Почему?.. Не смог? Не захотел?..»
Её рвало лоскутами от вопросов, на которые снова не находилось ответов. Да, они знакомы всего ничего... Но разве двух месяцев мало, чтобы привязаться к человеку? И потом, даже если дело в ней самой... Красноречиво было бы его нежелание общаться. Но сама по себе его страница... Для Андрея страница «глагола» была в первую очередь рабочим кабинетом, из которого он не выходил почти никогда. Если бы он просто перестал читать сообщения... Но он просто пропал. А если он пропал из сети так неожиданно, не значило ли это, что произошло что-то серьёзное?
«А что могло произойти?»
В голову приходила вся палитра мыслей — от самых нелепых и безобидных, до самых страшных.
На репетиции между тем не было никакого прогресса действий. Кто-то из ребят забыл свои слова, кто-то вообще впервые видел сценарий, в очередной раз ребята ссорились и разучивали текст «с нуля»...
«Нужно что-то делать... Может, ему нужна помощь...»
Сердце не унималось, даже когда Оксана заставляла себя хотя бы отчасти вслушиваться в реальность. Иной раз у неё даже получалось взять себя в руки. Но сила инерции у мыслей была такой, что звуки реальности били по ушам, а она их не понимала... Сознание её было не здесь, оно закрылось в глубины воспоминаний и пыталось найти хоть какую-нибудь лазейку, чтобы разыскать Андрея...
И тут какая-то яркая, но мимолетная вспышка озарила её идеей. Всего одно слово.
Название... Она слышала его давно. Точнее, видела это незнакомое название в сообщении от Андрея.
«Точно! Виртус!»
Андрей не так часто болел, чтобы иметь привычку подолгу лежать в разбитости. Обычно время, когда ему нездоровилось, было коротким. Но в этот раз всё было иначе...
Лихорадка с высокой температурой насиловала его мозги почти сутки. Всё это время в голове по инерции крутились беспорядочные и безрадостные мысли. Будто внутри головы разразилась война. Штормить его более менее перестало только к вечеру следующего дня. Всё это время опустошенный и разряженный ролик валялся в одном из углов его комнаты. Видеть никого не хотелось, как не очень-то и хотелось выбираться куда-то из своей берлоги.
Навязчивые мысли вокруг Алины скрутились в простейший вывод: ей не равнодушна была собственная курсовая. И по большому счету безразличен сам Андрей.
Будь Андрей даже здоров, одна эта новость скосила бы его наповал. А тут ещё и ангина...
Ближе к вечеру его добровольное заточение было бесцеремонно нарушено. В тот вечер мама Андрея была на работе, поэтому гостей принимал отец.
Следом за звонком в дверь в глубинах квартиры раздались шаги и шумы движения. Андрей отчётливо узнал два знакомых голоса.
Прикрытая дверь шумела звуками и словами...
— Вы бы хоть маски нацепили, — ерничал отец.
Кто-то знакомый живо ответил:
— Так мы это... Сперва погостим, а потом сходим, проспиртуемся.
Раздался разливистый смех парней и отцовское ворчание. Дверь открылась нараспашку и в комнату Андрея завалились две знакомые ухмыляющиеся морды.
Оба даже куртки снять не успели.
— Ты прикинь, — кивнул один другому бородой, — Мы, значит, на парах паримся, а он тут, как на курорте!
Багряный закат, рассеивая сумерки мансарды, освещал всё вокруг красноватыми отблесками...
Ребята, несмотря на опасения отца о заразности болезни, захотели ненадолго остаться. И как только у старых друзей затесалось общение, остановить его было уже невозможно. «Ненадолго» обратилось в битый час. Но неразлучная троица, будто потеряла счёт времени. Что Серёга, что Илья — оба балагурили и веселились, рассказывали всё подряд, что случилось за день. Чтобы облегчить состояние друга, в ход пошли все потаённые кладези позитива. Но больной был сегодня более непробиваем, чем обычно...
В его плохом настроении никто не был виноват. Почти. По крайней мере, нужно бы было сделать хоть какой-то позитивный вид ради друзей. Они ведь постоянно вытаскивали из злополучия его настроение, как и его самого...
А он всё равно пропускал их потуги мимо ушей и стеклянным взглядом таращиля на слепящее закатное солнце...
— Снова мороз будет? — рыхлым и осипшим голосом спрашивал Андрей у друзей.
— С утреца завернула метель, если ты не в курсе, — ворчал Илья, — Я машину из сугроба еле выкопал...
Серёга смеялся и шутил над ситуацией.
Слова друзей доходили до сознания сквозь мутную пелену. Андрей разглядывая огненный диск Солнца, удивлялся, что свет его уже не жжёт глаза. После таких злоключений со здоровьем у него резко обострилось ощущение реальности. Это было похоже на ощущение от ударной волны. Звуки и запахи снова возвратились на своё место. Но вот мысли ещё предстояло привести в порядок.
— Тебя, как бы... весь универ ищет, — шутливо заявил Серёга, помешивая горячий чай.
Он говорил живо и бодро, но слова Андрея едва ли касались. Снова про заботы, снова про учёбу. Всего сутки сильной температуры размежевали всё в его голове на «до» и «после».
Или смысл был не в самой болезни?
Огненные лучи заката почему-то напоминали ярко-алое платье Алины. Она его надевала лишь однажды за недавнее время. Тогда, в первую встречу. Тогда она казалась другой...
— ...Я тут тоже подумал, может подать документы на вторую специальность? — Серёга возвратил друга обратно в реальность. Андрей отвлёкся от оцепенения на его слова и это спровоцировало надрывный кашель.
— Куда уж тебе тоже на ксенофак, ленище — улыбался Илья.
— Да серьёзно! — возражал Серёга, шутливо нагоняя в слова попышнее гордыни и важности, — Я ж теперь в «гидросферке» почти официально эксперт по истории освоения Венеры...
— А чего там с этими... Ты сказал, меня искали? — замешкавшись, спросил Андрей. Он перебил разговор, в котором почти не участвовал.
— Ооох брат, тебя за день пятеро спрашивали, не считая народа из сети. Ты чего у нас расклеился?
— Бывает, — пожав плечами, невесело ответил Андрей первым словом, пришедшим в голову.
Илья переглянулся с Серегой, задав немой вопрос. Тот молчал, но странно лыбился. Тогда он осел поглубже в спинку диванчика, и задал, видимо, тот же вопрос, но уже вслух:
— С кого начнём, Сержио?
Андрей прямо-таки пришипился, понимая, сколько трудностей всем насоздавал своим исчезновением.
— Перваки. Двое. Ты их знаешь, наверняка. Это те, которые ещё с прошлой недели подходили...
— Ко мне ещё парень со старших утром обращался, — добавил Илья, — Люди беспокоятся, что ты заболел.
Он явно хотел смягчить выражения, которыми скорее всего появлялось это беспокойство.
По многим заказам Андрей успел почти всё, поэтому сильных опасений это у него не вызвало. Про два заказа, которые Андрей начал всего пару дней назад, он тоже помнил... Теперь уже их написание уходило, к сожалению, далеко «вправо»... Но было среди заказчиков одно имя, которое прямо застряло в больном горле...
Илья как будто с языка снял мысли...
— Теперь о главном...
Серёге не терпелось обо всём рассказать, потому он опередил друга.
— Мы тебе привет принесли от обеих твоих знахарок!
До Андрея туго дошла эта фраза.
— Обеих?..
— Алина на общей паре подходила, — рассказывал Илья, — Я к Ольке утром на «большак» залетал. Видел и её.
— Занятно, — холодно произнёс Андрей.
Одно только упоминание про Алину ощутимо его обожгло. Эта девушка, словно огонь...
— Я так понял, у вас случилось что-то. Она извиниться хотела. Попросила, чтобы ты по самочувствию навестил её в переписке.
«Извиниться... Да нужны мне её извинения...» — причитал в мыслях Андрей, понимая притом, что врёт сам себе. Это всё от мимолётной обиды... Всё наладится, потому что ему, на самом деле, нужны были её извинения...
— Давай раскалывайся, чего случилось, — решительно предложил Серёга.
Прозвучало это не совсем уместно, грубо, прямолинейно. Но Андрей даже внимания на то не обратил, он будто со спускового крючка сорвался. Нелепая история сама собой сорвалась с языка.
— Я у неё тоже «должник». Собирались вчера пройтись, пока погода позволяла...
Говорить приходилось с трудом, потому что мешал озноб и кашель. Но Андрей смог совладать с собой и кратко рассказал им о случившемся.
Наступила тишина.
— Она тебе голову мылит, мне кажется, — осторожным, задумчивый тоном высказался Серёга.
Андрей ничего не ответил, только сменил позу от напряжения. И снова уставился в окно.
— Не, ну вы гляньте! Ты че, даже не спросишь, кто до меня докопался сегодня ещё?! — возмутился Серёга. Он рассчитывал, что Андрея зацепит интрига, но тот будто мимо ушей пропустил его фразу про «знахарок».
— А? Блин, я прослушал...
Андрей посмотрел на друзей. Они оба улыбались так хитро, будто собирались рассказывать очередную свою хваленую байку.
— Мне и от пятерых названных уже хреновато, — невесело усмехнулся Андрей...
— В общем, долго тянуть не буду. Слушай хохму. Были мы сегодня на перекуре. Как раз там оба утром и встретились. Мне про твою пропажу Илья первый рассказал...
— ...Ну, я от Ольки узнал. Ей, видимо, Алина сказала.
— Короче бабье радио, всё как обычно. Так вот... Пока стояли-болтали, мне в «Виртус» постучались гости. Гостья. С приветом для тебя.
С этими словами Серёга достал свой мобильник и, раскрыв свою страничку, нашёл то самое сообщение...
Друзья молчаливо ожидая реакции, наблюдали, как Андрей смотрел видеоролик. Как только содержимое сообщения зазвучало, на всю мансарду раздался звонкий, чуть картавый девичий голос:
«Ребята! Серёжка, Илья, простите, что без стука...»
Это было как ледяной водопад на голову.
— Ксаня... — ошарашенно выдохнул Андрей.
Он видел её «вживую», он слышал её голос — впервые...
Видеописьмо было коротеньким, едва меньше минуты. Оксана только и успела, что попросить ребят разыскать пропавшего Андрея. И этого «всего ничего» уже хватило, чтобы он моментально расцвел улыбкой.
Появление её было так неожиданно, как будто на улице моментально наступила весна.
Он поднял растерянный взгляд на друзей.
— Откуда?
— С под земли, вероятно, — пошутил Серёга.
Друзья приходили к Андрею всего на часок, но по давнему обычаю остались погостить до глубокого вечера. Разговор завязался сам собой, будто талый весенний ручей, а затем он мигом превратился в неостановимый бурный поток. Но как только в него вмешалась «знахарки», Андрей резко изменился. Ребята, заметив это, не стали касаться больше темы девушек, ведь было ещё множество событий более приятных к обсуждению.
Серёга всё пророчил небывалые перемены в жизни всей гидросферки, Илья как всегда скептически над ним подтрунивал. Но притом обоих будоражили новые перспективы будущего. Андрей как-то мимо себя пропустил историю с новым факультетом.
Гидросферка махом приняла на вооружение новое явление в своей жизни. Ксенофак. Выполняя заказы на конкурсное поступление в это неведомое нечто, Андрей лишь изредка задумывался масштабах перемен, о сути нового факультета. Да, теперь, как и раньше, в стенах гидросферки стали изучать иную, не похожую на Землю экологию. Научные труды по этой теме он едва ли видел, но чудесным образом из неведомого подполья, из закутков правительственных служб и секретных НИИ, прямо на глазах у студенческого племени развернулась огромная, новая система. И, судя по всему, похожие изменения не были уникальными для одной «гидросферки».
Андрею некогда было в ней разбираться, и вообще его начинало выбешивать само явление таких перемен. Но вот Серёга, которому всё тайное и неведомое было близко, буквально засиял.
— Прикиньте теперь, что нас могут направить на практику куда-нибудь... Туда, — рассуждал он, указывая на потолок.
— Ага, прям из кабинета, да с низкого старта, под гагаринское «поехали»... — скептически усмехнулся Илья.
— Ну я серьёзно. Ощутите масштабы кооперации! Я слышал, у нас прямой мост создают с Московской, Уралом, Хабаровском... То есть, это сетка аж во всю страну размером...
— Скажи-ка, лучше, что тебе засиделось в Саратове, а летнюю практику ты заруинил по глупости.
— Кстати, мне тоже интересно, чего у нас теперь изучать будут и куда додумаются послать... — задумался Андрей.
— Я мыслю так, — заявил Илья, — На основе местных земных условий наши «спецы» организуют научную работу, будут изучать на близких примерах. Да и то, дело наверняка коснётся только теории. Ну, рассудите сами: это сколько ресурсов надо, чтобы развернуть на соседней планете экологические станции... Автоматы справятся лучше людей, если на то пошло.
Андрей тоже слабо верил, что хоть кого-то из их универа будут командировать на другую планету.
— И вообще, ты тогда верно сказал, Илюх. Это не нашего ума дело, и не нашего времени заботы.
— Ой, да ладно вам! Что теперь, до старости ждать, пока далёкие края будут ближе? На кой тогда было с эдакой помпой открывать престижный факультет? И вообще, где ваша «гагаринская» тяга?
— Логично, чтобы с грохотом и треском его развалить потом, — пошутил Илья.
Он немного помолчал, а затем вдруг сказал, наверное, то, о чем не решались заикнуться оба его друга:
— Пипец... Вы только вдумайтесь, насколько мы не готовы к будущему, которое нас ждёт. Это же вторая Земля... А нам бы только степуху побольше, да халяву на зачётах...
Спор о будущем затянулся допоздна. И каждый находил в нём своё. Серёга хоть и был бунтарем по своей сути, но и в мечтах ему не откажешь. Илья на этот счёт часто выдавал нотки отцовского характера. Старался мыслить реальностью. Андрею же было, по большому счету всё равно. Друзья смогли его вывести из штопор собственных проблем и разболтать на другие темы, но когда они вернулись по квартирам...
Андрей снова остался наедине с собственными мытарствами.
«Ты бы завёл себе уголок в виртусе, а? Ну так... Чисто для себя...» — пространно намекнул Серёга на прощание.
«Хорошая девчонка» — вспоминал Андрей мимолетную фразу Ильи.
Он переваривал случившееся за последнее время всю ночь. Только по утру решился что-то делать. Из головы все не выходили мысли про Алину, потому что после произошедшей ссоры радужный образ из далёкого прошлого, который был с ним в сердце всё это время, стал рассыпаться. Это было жутко осознавать. Если бы не слова друзей, он бы давно всё послал к чертям, так же как случалось уже столько раз подряд... Но Алина снова резко изменилась. Может быть, поэтому Андрей и зацепился за остатки отношений, снова набрал её номер...
-...В общем, она вернула курсовую. Сначала пытались говорить... Видеть меня не хочет. Ладно бы я виноват, что нахамил... — слова на камеру у Андрея получались плохо, к тому же голова до сих пор туго соображала.
Но он всё равно продолжал рассказывать. Его необычная собеседница не могла находиться в прямом эфире. Они снова общались письмами, только это общение обрело другую форму.
Андрей знал уже, что ответ придёт не сразу, но сейчас ему уже некуда было спешить.
Уже то, что он смог выговориться, подействовало облегчающе. И почему-то ему думалось, что реальные друзья тут больше не будут помощниками. Они видели их с Алиной пару, наверное так же, как и вся гидросферка. Андрей как-то из виду упустил, что за ними смотрят почти все. Обсуждают, наверняка тоже. Ведь с момента открытия ксенофака Алина и девчата из танцевальной группы стали предметом повышенного внимания всех и вся. И их пара, по началу, действительно выглядела чуть ли не идеальной. Теперь, оказывается, впечатление было обманчивым.
Единственный человек, который видел всё иначе и мог сказать что-то не предвзято, была далёкая виртуальная подруга...
«Оксана Анисимова»
Когда Оксана докопалась до связи с Серёгой, видеописьмо она записывала в декорациях серых коридоров. Теперь же она была в стенах собственной комнаты. Андрей ждал любой реакции: осуждения, неприятия, ждал чего угодно... А она встретила его немного смущённой, лучезарной улыбкой.
— Так! Вот если честно... Я не знаю даже, что сказать. Но мне, как-то... Грустно, что у тебя плохое настроение. Андрюшка, улыбнись уже! У тебя очень красивая улыбка. И потом, люди постоянно ссорятся. Так что не надо мне тут портить моську угрюмым выражением лица.
Она так легко повелевала его эмоциями. Просто этот наказ выглядел максимально комично. И очень трогательно. Он заулыбался, через силу сдерживаясь... Она добилась своего мгновенно и без лишних уговоров.
Андрей даже не досмотрел до конца и поставил видео на паузу, чтобы что-нибудь возразить, но сразу же осознал, что попался на уловку.
Он смеялся.
— Ладно-ладно, уговорила, тормоха беспокойная!
Лёгким щелчком по экрану Андрей снял сообщение с паузы. И понял - что не дослушал зря.
Она по-детски наивно улыбнулась.
— Всё будет хорошо...
Видео закончилось и в комнате Андрея надолго повисла пустая тишина.
— Хех... Да всё уже хорошо.
Он за оставшуюся часть утра ещё несколько раз пересматривал это сообщение. Слова Оксаны действовали лучше любого лекарства.
И только во второй половине дня, вспоминая её образ, он вдруг задумался. Всё дело было в том, что на видео с окружающим пространством происходили непонятные странности. Лёгкая футболка на плечах Оксаны была как-то необычно легка и отзывалась волнением на любое движение. Волосы жили своей жизнью, точно у Юкли. Но если у той они меняли оттенки, то у Оксаны они сами собой пушились от резких её выпадов и движений. Либо это были погрешности работы камеры, либо с её миром явно что-то было не так...