Худшее начало лучшего времени

Глава 1

На улице завывал холодный осенний ветер, редкие капли дождя периодически попадали на грязное окно, оставляя на нем все новые и новые разводы. Дверь со скрипом отворилась, помещение, до краев наполненное тьмой, на несколько секунд озарил слабый лунный свет. В дверном проеме показалась худощавая мужская фигура, которая быстро и почти бесшумно прошмыгнула внутрь тут же потерявшись в сумраке. Дверь все с тем же скрипом закрылась, последовал скрежет задвигающегося деревянного засова и скрип старых половиц. Помещение снова погрузилось во тьму.

Раздался звук удара камня о камень, затем еще и еще. Спустя десяток попыток камин разгорелся слабым, еле заметным пламенем. Юноша, опустившись на одно колено, сидел возле очага и раздувал слабый огонек. Когда жар стал сильнее, в топку отправились несколько небольших дров. Парень приподнялся, медленно прогнулся, разминая спину, снял кожаный плащ и уселся на стул перед камином.

Огонь мирно потрескивал сухими веточками, обогревая замерзшего путника. Наконец-то комната наполнилась светом и можно было ее полностью рассмотреть. Помещение представляло небольшую деревянную избу прямоугольной формы с невысокими потолками и бедным убранством. Напротив двери, под окном, располагался письменный стол. Это была простая, можно даже сказать топорная работа, на удивление выполненная на совесть. Несмотря на старость и потертость, стол держался молодцом, до сих пор выполняя свою задачу на отлично. Справа от него расположилась кровать. По исполнению она сильно напоминала соседствующий с ней стол, как и все в этом доме, но казалась удобной и даже уютной. Слева от входа находился кирпичный камин, справа от которого в углу стоял маленький комод. Впритык к противоположной от камина стены расположился громоздкий шкаф. Он был настолько высоким, что, казалось, подпирает потолок. Шкаф сильно выделялся на фоне общей захудалости этой хижины. Он находился в хорошем состоянии, и смотрелся относительно новым, а его оформление не шло ни в какое сравнение с остальной мебелью. Лакированные дверцы, обильно украшенные узорной резьбой, элегантно поблескивали попадающим на них светом огня, создавая ощущения дороговизны и роскоши.

В хижине всего было два небольших окна, расположенных на прилегающих друг к другу стенах. Одно находилось аккурат над столом, второе - слева от шкафа, но каждое из них закрывала плотная ткань, так что у света просто не было шанса проникнуть в это потаенное полугнилое убежище.

Загадочный незнакомец - парень лет двадцати, уже с полчаса сидел у камина. Большую часть времени он просто смотрел на извивающиеся щупальцы красного пламени, изредка перекладывая одну ногу на другую. Несмотря на качественный покрой, хорошие материалы и общий выдержанный стиль одежды, весь его образ смотрелся довольно удручающе. Когда-то белая рубаха сильно износилась, став серой, а на ткани кое-где начали появляться небольшие дырочки. Темные штаны по коленья были испачканы каплями грязи и тоже не отличались новизной: тут-и-там выступали нитки, а на правой штанине виднелась серая заплатка.

Закатанные до локтей рукава обнажали тонкие запястья. Чуть выше правой кисти красовался серебряный браслет с выгравированным на нем словом "гурао", что в переводе с несхианского означало "писатель". Незнакомец периодически поправлял украшение, видимо, проверяя его наличие.

Вдоволь отогревшись, Писатель поднялся на ноги, подошел к двери и толкнул ее вперед. Еще раз убедившись, что она закрыта, парень проверил каждое из двух окон. Найдя их плотно занавешенными тканью, он облегченно вздохнул и направился к шкафу. Подойдя, юноша слегка толкнул его рукой, и, несмотря на громоздкий внешний вид, деревянный массив послушно поехал влево, не издавая при этом почти никаких звуков. Парень машинально отряхнул руки и посмотрел наверх: в потолке теперь виднелось квадратное отверстие прохода на чердак.

Принеся лестницу и облокотив ее о край прохода, парень полез наверх. Спустя несколько минут ходьбы и поисков он слез обратно, держа в руках потертую тетрадь и металлическое кольцо, диаметром в десяток сантиметров. Писатель подошел к столу и бережно уложил на него все содержимое своих рук. Снова закатив расправившиеся рукава, парень грузно приземлился на стул и раскрыл тетрадь. Открыв чернильницу и взяв перо в правую руку, он сделал короткую заметку.

Юноша сильно волновался: он тер лоб, запястье, чесал за ухом, все движения были рваными и нервными. Он неожиданно схватил кольцо и застыл, впав в оцепенение. Если бы кто-то видел его сейчас, то наверняка бы удивился или даже испугался. Парень широко раскрытыми глазами рассматривал круглый кусок металла, на котором не было ни узоров, ни гравировок, только идеально отшлифованная поверхность. Даже малейшие царапины на ней отсутствовали, настолько обод казался ровным.

Просидев так с несколько минут, юноша все таки решился на отчаянный шаг и быстро надел браслет на левую руку. Металлическое кольцо, без каких-либо застежек, нелепо повисло на запястье, показывая полное несоответствие по размеру. Юноша потянулся к украшению, пытаясь его поправить, как вдруг его руку пронзила сильнейшая судорога: кулак сжался, мышцы напряглись. Металлический браслет под действием каких-то неведомых сил моментально сузился до нужных размеров и теперь идеально сидел на руке. Еще секунда и судорога в мышцах прекратилась, о чем свидетельствовал облегченный вздох юноши. Он закрыл глаза и медленно откинулся на спинку стула.

Парень сидел неподвижно уже больше пяти минут, за которые ровным счетом не происходило ничего. Его тело казалось абсолютно расслабленным, и можно было даже подумать, что он спит. Но мелкая моторика свидетельствовала об обратном: кисти хаотично сжимались, пальцы терлись друг о друга, а глазные яблоки быстро бегали, что было видно даже под веком. Парень нервно покусывал губы и делал это с такой силой, что вскоре на них выступило несколько капель крови.

Вдруг голова юноши повернулась, и он уставился в одну точку. Он быстро поднялся на ноги и медленным шагом прошелся по комнате, вглядываясь, в казалось бы, обыденные предметы, по типу закрытых окон и старого камина. Парень явно обозревал в своем окружении что-то, чего ему не доводилось видеть раньше. Но самым удивительным являлось то, что глаза юноши все еще были плотно закрыты.

Осмотрев все внутрикомнатное пространство, Писатель быстрым шагом подошел к двери, нетерпеливо отодвинул засов и выбежал на улицу. От увиденного у него перехватило дыхание и он с широко открытым ртом медленно окидывал взглядом окружение, быстро вращая зрачками под веками.

Он снова замер и уставился в одну точку. Его как молнией ударило: удивление сменилось гримасой ужаса и он медленно попятился назад. Юноша открыл глаза, но это не помогло - перед глазами все еще было что-то поистине зловещее и пугающее. Взгляд медленно поднимался вверх пока не застыл где-то высоко вдали. Несмотря на сильнейший страх и дрожь в коленях, он не мог оторвать от ужасного нечто глаз - в видимом было что-то ужасающее и чарующее одновременно.

По щеке молодого человека потекла крупная слеза. Он дотянулся правой рукой до браслета и с силой дернул его, пытаясь снять. Однако обруч сидел слишком крепко и даже не думал слезать. Тогда парень пальцами обхватил непослушный браслет и стал тянуть его в бок, разводя руки. Кусок металла поддался: он моментально расширился до первоначального состояния и без каких-либо проблем покинул руку.

Юноша сделал несколько шагов назад, облокотился о стену избы и медленно сполз по ней вниз. Он снова окинул взглядом окружающий его мир, и не увидев в нем ничего пугающего, с облегчением выдохнул. Луна ярко освещала поле и опушку за ним, ветер все еще покачивал раскидистые кроны, однако дождь больше не шел.

Все обозримое пространство юноши занимал густой лес. Он выглядел поистине зловеще в это время суток. Непроглядная тьма делала его таковым, давая безграничное раздолье для разгоряченной фантазии. Глаза сами дорисовывали устрашающие силуэты монстров и необычайно высоких людей в тенях деревьев, а ветер только усиливал эффект присутствия чего-то зловещего.

Все тело юноши сковало колючее оцепенение, как после страшного сна. Он сидел уже несколько минут на мокрой траве и всматривался в причудливые узоры веток, убеждаясь в отсутствии какой-либо опасности. Немного успокоившись, он поднялся на ноги и не спеша поковылял внутрь.

Огонь в камине уже потух, а не его месте осталась лишь груда тлеющих угольков. Единственным источником света в комнате оставалась догорающая свеча, стоящая на столе. Но сейчас и этого было достаточно.

Рука макнула перо в чернило и аккуратно вывела в тетради новую запись:

"Сценарий первый: 11 апреля 1954 года - падение человечества".

Глава 2

- Дареному коню в пасть не смотрят, - завершил свою пламенную тираду старый торговец. Начал он ее с отборного мата и продолжил рассуждениями о жизни.

Столь бурную реакцию вызвал хилый жеребец, который валялся на дороге и судорожно глотал воздух. Старый Чаддар Саелдини, именно так звали купца, уже выезжая из Аюла понимал, что жеребцу оставалось не долго, но не думал, что настолько: конь подвернул ногу и был уже не в состоянии продолжить путешествие.

- Двух дней не дотянул, - с сожалением размышлял попутчик Чада, Эзопиан, - Та и чего ты ожидал от коней, купленных за бурдюк того пойла. Как вспомню, аж в дрож бросает. Спирт с сахаром. Фу... - при этих словах он закрыл глаза и вздрогнул.

Этого коня, как и его брата, Чад обменял у купцов из Аюла на бочку отстойного самогона. Учитывая худощавость и общий убогий внешний вид коней, рассчитывать на их долгую службу не приходилось.

- Ты прав, ту бурду мы могли впарить только аюльцам. Им все равно что пить, в принципе, как и есть.

- Но все равно жалко их: хоть бы выжили, - добавил Эзоп.

Друзья рассмеялись.

Жеребец бился в пыли, издавая жалобное мычание. Чад вынул меч из ножен, тяжело вздохнул и вонзил его прямо в сердце бедного коня, избавив его от мучений.

Теперь в караване оставалось лишь пять коней. В их числе было 4 молодых и сильных жеребца нимейской породы, выведенные специально для подобных походов. К тому же, в этот раз торговцы не стали забивать повозку да краев, делая скидку на жаркое лето и необкатанность новых жеребцов. Поэтому даже для такого количества лошадей, груз был вполне посильным.

В прошлом, товарищи прибегали к услугам верблюдов, однако в последние несколько заходов от них было принято решение отказаться. Верблюды казались Эзопу слишком глупыми созданиями, к тому же в них не было "души". Чад пропускал подобные рассуждения друга мимо ушей, но после гибели их главного верблюда Гоши, он тоже перестал воспринимать других ему подобных. На удивление даже Эзоп относился к Гоше с уважением. Гоша был поистине крупным и сильным самцом, однако неведомая болезнь унесла жизнь и этого красавца. Потерю тяжело переживали оба и приняли решение попробовать перейти на лошадей.

Новый способ передвижение предполагал наличие радикальных изменений. Для коней требовался гораздо больший запас провизии, а возить тяжелый груз верхом на них бы не получилось. Поэтому была найдена и куплена особенная тележка с необычайно широкими колесами, что не позволяло повозке проваливаться в песок. К тому же поверхность колес была покрыта каучуковым составом с выступами на нем, что улучшало сцепление с землей и общие ходовые характеристики. Ко всему этому Чад решил доработать этот чудо-транспорт и привинтил небольшую двухколесную тележку сзади, Она было прикреплена к поворотному механизму из-за чего повторяла движение главного прицепа и не мешала перемещению состава.

Длительные походы в пустошах Ханги были настоящим испытанием для животных, даже таких выносливых, как лошади. Жеребцы гибли либо от жажды, либо от изнеможения. Вечная жара и засуха не оставляли шанса ни слабым людям, ни хилым животным. Поэтому полагаться на кого-попало было опасно. При худшем раскладе пришлось бы тащиться по пустыне пешком, чего ни один из путников не желал. Спустя несколько месяцев упорных поисков и торгов идеал был найден: им оказался нимейский пустынный скакун. Данная порода как никакая подходила для длительных походов: жеребцы отличались недюжей выносливостью и силой, к тому же они могли продолжительное время обходиться без воды и еды.

Из-за непригодности для земледелия, большая часть Ханги оставалась незанятым клочком земли, а точнее песка. Она не принадлежала ни к одному государству и была своеобразной границей между Центром и Южными землями. Не удивительно, что эта пустыня являлась пристанищем для воров, убийц и остальных преступников, скрывающихся от закона или просто не нашедших себя в цивилизованном мире. Весь подобный сброд сбивался в стаи, грабил торговцев и близлежащие поселения. Сами себя они называли хурун, что в перевода на центральный означало "свободные люди".

Этот народ, если его можно было так называть, действительно был свободен. У них не было ни аппарата управления, ни четко установленных законов, ни даже своей валюты. Однако кое-какие условности все же имели место быть. В их обществе главным являлось правилом "убей или будь убитым". При чем оно относилось как к чужакам, так и к своим, только чуть в меньшей степени. У подобных бродяг не было чести или отягчающих жизнь предрассудков, приоритетной целью было выживание, и справлялся с ним далеко не каждый. Подставить или убить напарника являлось скорее нормой приличия, чем позорным поступком. Однако, всегда стоило помнить, что в мире диких зверей шансы на выживание в одиночку многократно снижаются.

Большинство торговых путей проходило через Маловодное море из-за страха перед хурун. Однако, из-за капризов моря, товара терялось не меньше, а то и больше. Это прекрасно понимал и Чад. "С морем не договориться" - главный аргумент старого торгаша. Чад был закален во многих боях и в молодости считался отличным воином, потому и сейчас стычки с наглыми ворами были ему не страшны.

Появился на свет мальчик в крупном торговом городе Фиаз. Родившись в роскоши, всю свою юность он провел в адских тренировках и нечеловеческих условиях. Его отец - прославленный рыцарь, хотел воплотить в своем сыне все то, что не успел сделать сам, часто прибегая к крайностям. Чад ненавидел своего отца за это, ненавидел, но боялся. Правда, было в таком воспитании и немало плюсов. Без такого рода подготовки человек вряд ли бы пережил столько битв и стычек. Даже сейчас в свои 50, высокий и крепко сложенный Чад вызывал, если не страх, то уважение. Было видно - человек повидал многое и на многое еще способен. В отличии от своего предка, фиазец не стал остатки жизни просиживать в замке. Подобный образ жизни вызывал у него отвращение, поэтому ветеран отправился в путешествия, оправдывая их торговлей. Он вел аскетичный образ жизни, как и большинство торговцев, находящихся по несколько месяцев в пустыне.

Годы и пережитые события не могли не оставить своего следа на этом человеке: все его тело покрывало обильное количество шрамов, включая даже лицо. На самой макушке виднелся неглубокая отметина, которую, правда, почти всегда закрывала темная густая шевелюра, бепорядочно торчащая в разные стороны. Лоб торговца был изборожден глубокими морщинами, под которым располагались густые черные брови, нависшие над неширокими карими глазами. Низ лица покрывала длинная густая борода плавно переходящая в усы. Наверное, именно она создавала впечатление глубокого старика. К тому же по всей растительности торговца выступала обильная седина седина. Не то чтобы, Чад был неряхой, просто находясь в подобных условиях довольно сложно бриться и постоянно следить за прической. Именно большую часть времени он походил на бездомного.

Несмотря на отменное здоровье и активный образ жизни, старость дает о себе знать каждому: скорость и реакция уже не те, что раньше, одышка начала появляться даже при ходьбе. Зато крепости рук фиазца мог позавидовать любой молодой. Сабля в них лежит крепко, а кулаки всегда готовы сломать челюсть непрошенным гостям.

Эзопиан Хумфрей тоже не был мальчиком для битья. Все свое детство он провел в драках за объедки. Это было обязательным условием выживания в трущобах Мискара, небольшого города близ Фиаза. Его мать умерли через несколько месяцев после родов, а отец ушел за хлебом еще до его рождения. Потому мальчика воспитывал пожилой дед по маминой линии. Однако, и он не отличился долголетием. Смерть родственника стала сильным ударом для пятнадцатилетнего Эзопа. Коль заботиться стало не о ком, подросток пошел на службу, где первым делом подрался с наглым выскочкой Чаддаром, что и послужило началом крепкой и долгой дружбы.

Телосложением Эзоп радикально отличался от своего компаньона, можно даже сказать, что они было противоположностями. В отличии от масивного Чада, Эзопиан был довольно сухопарым, что не мешало иметь довольно большое количество мышц и широкие плечи. Также мискарец был на несколько сантиметров выше фиазца, что в совокупности с его всегда ровной осанкой и прямой шеей создавало еще большую разбежность в габаритах.

Внешний вид Эзопа казался довольно опрятным: пар штанов и рубашек мискарец возил намного больше двух, в отличии от Чада, который менял их не чаще чем, раз в две недели. Торговец даже умудрялся следить за бородой и волосами, что добавляло баллов его образу. Несмотря на то, что путники были одногодками, почти всегда Чаддара считали глубоким стариком, а Эзоп всего лишь в пределах интересного возраста. Вообщем, Эзоп был редкостным чистоплюем, что создавало сильный дискомфорт, во времена когда он только начал путешествовать с Чадом. Но вскоре, мискарец адаптировался и к этому.

Путники находились в походе уже 85 дней. 20 дней назад они пересекли экватор пустыни, а это значит что жеребцу оставалось не более 80 километров до начала умеренного климата Гуадара, где воздух не пытается тебя зажарить живьем, где можно встретить воду и хоть какую-то растительность.

Северная часть Ханги плавно перетекала в равнинные территории, принадлежащие Центру и патрулируемые солдатами. Уже больше сотни лет данный кусок земли звался Гуадар. Эта часть цивилизации постоянно застраивались и обживались безымянными городами. Однако большинство из них не продерживалось и пары лет. Территории были бесплатными и не облагались налогами. По большей часть подобные меры применялись из-за хурун. Их налеты на небольшие близлежащие от пустыни поселения были не редкостью. В городах побольше располагались военные гарнизоны и туда пустынные грабители наведываться боялись.

Немалой неприятностью в здешних местах были и бури. Пустынные ветра, порой, бушевали настолько, что зарывали живьем не только отдельных путников, но и поселения целиком. Несильный ветерок дул и сейчас. Однако, даже такой безобидный поток ветра вперемешку с песком создавал немало хлопот. Песчинки так и норовили залезть в глаза, а горячие потоки нагревали и без того раскаленную кожу еще сильнее.

Но даже в таких условиях разговорчивый Эзоп не мог замолчать не на минуту. Сегодня он выспался, а потому находился в прекрасном расположении духа и ни ветер, ни хилий жеребец не могли испортить ему настроения. На повестке дня было недавно прочитанное Эзопом полу научное произведение о северных территориях и их обитателях. Об этих загадочных местах почти ничего не было известно, а в книге по большей части описывались лишь догадки и некоторые предположения, по типу существования там неизвестной доселя цивилизации. Были даже комментарии очевидцев, которые видели огромных звероподобных людей, правда мельком и с очень большого расстояния. Но были и вполне достоверные факты: бесконечные льды не любили гостей и выживших исследователей можно было не больше нескольких десятков, отчего эти земли были еще более привлекательны любопытным умам.

Эзоп как раз относился к таковым. Рассуждения про тамошних обитателей повергли торговца в восторг. Он являлся любителем различных теорий и сам любил пофантазировать на подобные темы, поэтому именно этим он сейчас и занимался. Чад слушал болтовню друга, изредка кивая головой и поддакивая. Ему было абсолютно все равно на популяцию таинственной расы и опасность, таящуюся в тамошних льдах, ему было также все равно на исследователей, которые потратили десятилетия на изучение этого континента. Та и постоянная болтовня начинала надоедать, но фиазец молчал, не желая обидеть друга.

- Вот представь на что способна целая армия человекоподобных тварей, обладающая нечеловеческой силой и способная пережить любые морозы?

- Угу, - устало промычал собеседник.

- Эти люди с легкостью могли бы править миром.

- Скажи это Рехаелу Касси. Вряд ли он с тобой согласится. - немного оживился Чаддар.

- Рехаел слаб - он не участвовал ни в одной битвы. Никто не знает есть ли у него вообще сила.

- Слаб, - согласился фиазец. - Как и вся его семейка жуликов. А вот его армия - нет. Больше трехсот тысяч воинов - это тебе не шутка. А сколько при желании можно еще собрать? Воот, а ты говоришь.

- Но это всего лишь люди, - еще больше возбуждаясь, запротестовал Эзоп. - А на что способны эти созданья никто не знает. Може у них настолько толстая шкура, что мечи им нипочем, а вдруг они вообще бессмертны.

Окончательно осознав, что спорить бесполезно, Чад замолчал. У его оппонента была слишком развитая фантазия, против которой любые возражения являлись слишком ничтожными и порождали лишь дополнительную порцию новых догадок. Фиазец же считал себя заядлым скептиком и в подобную рассуждения ни то что не верил, а даже считал их смешными. Чад пережил многое и привык верить тому, что видит. Хотя и увиденному, порой, он старался не доверять.

Молчание собеседника Эзоп даже не заметил и все также продолжал вести свой монолог. Пока его разум пытался найти главную ответ на главные вопросы человечества, Чаддар внимательно вглядывался в горизонт. Вот уже несколько минут его глаз пытался понять природу непонятного явления. Над горизонтом слева по курсу в нескольких киллометрах от каравана возвышался диковиый столб. Только вот что он из себя представлял: дым или смерчь, определить точно на таком расстоянии было невозможно. Торговец повернул лошадей и направился прямо к мучившей его загадке. Эзоп на это даже не обратил внимание. Только проехав около двух километра в новой направление он все таки спросил:

- А что это впереди?

Чад рассмеялся.

- Тебя так укради, а ты даже не заметишь, - язвительно произнес он. - Скорее всего дым.

Столб заметно расширился и приобрел отчетливые формы. Теперь он стал больше походить на стену. Сомнения насчет его происхождения пропали: стало очевидно, что это не смерч. Скорее всего причиной данного явления являлся пожар, и довольно сильный.

- Дела. - сказал Эзоп, не заметив упрека. - Предлагаю объехать.

- Если что, от курса мы отклонились больше получаса назад. Так чтооо, - протянул Чад, проводя мыслительные исчисления. - Нам градусов на сорок правее.

Лицо мискарца сделалось серьезным, он уже догадывался к чему клонит его путник, но все равно надеялся на лучшее. Надежда умирает последней, и в этот раз она прожила ровно пять секунд до следующего предложения Чада.

- Опять вольные беснуются. Поедим, посмотрим что на этот раз.

- Чад, нас все еще двое. Попрошу об этом не забывать, - озабочено возразил Эзопиан.

- Помню я. Мы только посмотрим.

Эзоп не стал возражать, он знал, что это бесполезно и молча принял свою судьбу. Мискарец тоже не любил хурун, но понимал, что таким составом у них шансов не много. Пока отряду везло: за все их странствия они лишь 3 раза встретили грабителей, и то это были стаи по 4-5 человек. Подготовленным войнам, таким как Чад и Эзоп, ничего не стоило разобраться с этим отребьем, но однажды могло и не повезти.

Это понимали оба, хотя и признавал лишь Эзоп. Чад был слишком горд для подобных рассуждений и всегда отвечал: "все что могут сделать мне эти бандюги, так это запачкать мой клинок своей кровью".

Чем ближе торговцы подходили к очагу пожара, тем труднее становилось дышать. Дыма было действительно много и вскоре в нем начали прослеживаться нотки паленой кожи. Этот запах путники не могли спутать ни с чем.

Поднявшись на очередной бархан, глазам открылась картина, которая вызвала бы у большинства панику, но у путников лишь освежила далекие воспоминания. Чад тяжело вздохнул и остановил коня. Село размером в две сотни домов горело ярко-красным пламенем и огонь создавал непреодолимую стену в несколько километров.

За свою молодость путники разграбили и сожгли не один десяток вражеских деревень. Каждый раз их набеги сопровождались криками женщин, детским плачем и запахом паленой кожи, но ни у одного из воинов не было и намека на сострадание. Перед ними находился враг, и главнокомандующий отдал приказ его уничтожить, поэтому убийство ни в чем не повинных людей воспринималось как подвиг. В молодости многие вещи воспринимались иначе, сейчас же вид пожираемых пламенем домов, вывочаричал все нутро Чада наружу, вызывая гнев и сильнейшее чувство стыда за содеянное.

- Представь сколько здесь людей погибло, - печально сказал Чаддар.

Эзоп промолчал. Сейчас он внимательно осматривал охваченную огнем долину - людей видно не было.

- И смылись, как последние трусы, - презрительно сказал мискарец. - Ни чести, ни отваги.

- Но! - выкрикнул Чад и кони медленно поплелись вперед.

Путники приблизились к поселению, на столько, на сколько позволял жар, хоть и угасающего, но все еще огромного костра. Если кто-то и оставался в поселении во время поджога, то сейчас они были уже не жильцы.

Обычно хурун грабили лишь небольшие селища в десяток домов. Это же был полноценный город.

- Что-то намечается, - настороженно сказал Эзоп. - Здесь было солдат, человек сто и мирных раз в десять больше. Сколько же было грабителей?

Чад молчал. Его лицо было бесчувственным и сухим, но внутри бушевала ярость.

- Нужно осмотреть местность. Могли остаться выжившие, - спокойно сказал он.

- И чем ты им поможешь?

- У нас есть вода и еда. Этого мало?

Эзоп не стал возражать, хоть и не верил в затею друга. При подобных обстоятельствах выжить было слишком мало вероятно.

- А где же хваленая армия? - спросил мискарец.

Чад насмешливо хмыкнул.

- Неужели ты думаешь, что до этих людей кому-то было дело. По меркам Центра - это скот, который сгоняют сюда огромными налогами. Родившиеся в пустыне рождаются и умирают в пустыне. У них просто нет шанса покинуть это место из-за нищеты, в которую их наш любимый Король и погрузил. Теперь ответь: какую именно армия они должны интересовать?

Проехав еще около километра и обогнув половину города, путники остановились. Чад слез с повозки и с досадой процедил: " Я же говорил".

На песке было множество следов от копыт, они вели на север..

- Вот они, прославленные воины Центра, доблестные защитники государства, испугавшиеся шайки мародеров.

- Может они увозили мирных?

- Ты видишь следы хоть одной повозки или они на коней всех сажали?

И правда, на песке виднелись лишь следы подков. Уже совсем стемнело и Чад поджег факел. Он тщательно исследовал песок под ногами и что-то бормотал себе под нос. Эзоп сидел на тележке и медленно тащился за ним.

- Что ты сидишь, мог бы и помочь? - упрекнул друга Чад.

- Для начала, мне нужно знать, что ты делаешь.

- Ищу следы выживших, болв...

Не договорив фразу, Чад на секунду замер, а после со всех ног помчался вперед

- Нашёл. Вот оно, - радостно прокричал он.

- Садись, подвезу, - шутливо произнес Эзоп, догнав его в два шага своих жеребцов.

Однако, Чад продолжал бежать, не обращая внимания на насмешку друга. Сейчас все его внимание сосредоточилось на песке.

Эзоп всмотрелся и оторопел: перед ним, на песке, виднелись несколько свежих следов. Одни из них были совсем маленькие, это была стопа ребенка, другие, чуть больше - похожие на женские. Также на песке виднелись капли крови. Вся насмешка вмиг пропала с его лица. Неужели тем, кто выжил в этом аду была мать с ребенком? Осознавая это, даже Эзоп больше не осуждал решения своего спутника, а наоборот старался подгонять его. Наконец-то ему удалось усадить Чада в тележку и они устремились вперед, со скорость, с какой только позволяли изможденные лошади. А мчали они, на удивление, быстро, несмотря на то, что в пути уже целый день. Вечерняя прохлада в этих широтах открывает в животных второе дыхание, что можно сказать и про людей, которые, забыв про усталость, петляли по безкрайним пескам в надежде спасти себе подобных.

Главной опасностью для неизвестных беженцев был ветер, который становился все сильнее. Он мог с легкостью замести следы, и тем самым навсегда похоронить их надежды на выживание.

До ближайшего города оставалось порядка недели пути на лошадях, пешком - не меньше двух, что означало почти верную смерть, для раненого человека без провизии. Это понимали оба и потому, так внимательно всматривались в каждый метр песка, озаряемый мерцающим пламенем факела.

Ветер усиливался, и следы становились все менее отчетливыми. Вскоре путники шли просто наугад. Кое-где еще виднелись капли крови, которые и были единственным ориентиром.

Вдруг, произошло то, что заставило встрепенуться даже таких отважных воинов. В свет факела попала маленькая фигура, стоящая прямо перед конями. Раздался металлический скрежет - Эзоп от неожиданности достал меч и направил в сторону незнакомца. Чад с молниеносной скоростью потянул за поводья, хотя это и было лишним - кони, заприметив человека, остановились сами. Видимо, испугавшись лошадей, человек попятился назад, споткнулся и приземлился на спину, однако моментально поднялся обратно.

- Слезайте с повозки, - неистово прокричал детский голос, - слезайте и уходите, второй раз повторять не буду.

Торговцы промолчали, не зная что ответить на столь невыгодное предложение. Перед ними стоял мальчишка лет десяти. Все его тело было напряжено, а плечи широко расставлены - так, видимо, он хотел казаться больше. В правой руке мальчик держал кухонный нож.

- Почему это мы должны слезать? Это наши лошади. - придя в себя, возразил Чад.

- Я у вас их забираю. Иначе вам придется драться со мной, - грозно произнес незнакомец.

- Я думаю, мы можем решить все мирным путем, - спокойно сказал Эзоп. - Ты здесь один?

Мальчик молчал, его ноги бешено дрожали, но он держался стойко, стараясь не показывать полнения.

- Как тебя зовут? - все не сдавался Эзоп. - Мы не причиним тебе зла, мы пришли помочь.

Маленький храбрец сделал два шага вперед и вытянул вперед руку, угрожая ножом. Несмотря на свой возраст, он говорил твердо и внятно

- Я повторять не стану - всех перережу.

- Ты ранен? - настороженно спросил Чад, спрыгивая на землю. - Я видел кровь на песке, это твоя?

Мальчик молчал, его глаза, бегавшие от одного торговца к другому, остановились на Чаде. Правая рука все еще была поднята, острие ножа находилось в нескольких сантиметрах от живота ветерана.

- Я и он не желаем тебе зла. Мы всего лишь торговцы, проходившие мимо, - спокойно сказал Чад, делая еще один шаг. Его руки были подняты: всем своим видом торговец пытался показать свою безоружность и благие намерения.

Нож уперся в грудь Чада. Не смотря на его размеры, лезвие было довольно острым и с легкостью могло проткнуть кожу. Мальчишка твердо стоял на месте и, казалось, даже не думал отступать. Тогда фиазец сделал еще одно небольшое движение вперед. В месте контакта с ножом на его пыльной рубашке появилось красное пятно. Увидев это, юноша резко убрал руку и отскочил назад. Теперь весь его внешний вид изображал растерянность и удивление. Он машинально открыл рот, видимо, чтобы извиниться, но тут же пришел в себя и снова попытался принять грозный вид.

Чад улыбнулся.

- Ничего страшного - это всего лишь царапина. Я привык к таким, - все также спокойно произнес он. - Скажи мне, ты не ранен?

Мальчик опустил глаза и отрицательно замотал головой.

- Уже что-то. А чья это кровь на песке?

Юноша молчал. Сейчас внутри него происходила борьба, но довериться он все еще не решался.

- Пойми, чем дольше мы тут сидим, тем меньше шансов на спасение твоей мамы. Сейчас ей еще можно помочь.

Юноша выронил клинок. Парень был больше не в силах сдерживаться. Его ноги подкосились и он упал на колени. На Чада посмотрели две небольшие вселенные, спрятанные в маленьких глазах маленького человека. По щекам мальчика ручьем потекли слезы.

- Если вы и правда хорошие люди, прошу помогите. Мой брат... Мой брат ранен. Мне страшно за него, - быстро заговорил он.

Эзоп, наблюдавший за всем с повозки, спрыгнул вниз и подошел ближе и спросил:

- Где твой брат?

Юноша поднялся на ноги и побежал в темноту. Торговцы отправились за ним. Пробежав метров двадцать мальчик остановился. Перед ним бессознания на багровом песке лежал подросток. Из его живота торчал обломок стрелы.

Глава 3

Тщательно осмотрев рану, консилиум пришел к выводу, что стрелу нужно немедленно извлечь. Тянуть на себя было слишком рискованно, из-за треугольной формы острия. В таком случае был лишь один выход - вынимать через спину. Выходного отверстия не было, поэтому придется его делать самим, благо стрела находилась довольно глубоко.

Для операции все было готово, рядом стоял спирт и вода, бинты сделали из старой одежды.

- Что вы собираетесь делать, - спросил мальчик. За последние 15 минут он не сказал ни слова. Все то время, пока старшие решали, что делать с раненым, он просто слушал и наблюдал.

- Мы собираемся вынуть стрелу - нужно промыть рану, чтобы не было загноения, - объяснил Чад.

- Вы делали уже так?

- Да, доводилось и не раз. Не волнуйся ты так, важные органы не задело. Все с ним будет хорошо.

Последняя фраза Чада, была сказана настолько уверенно, что в нее почти поверил даже Эзоп. Хотя по настоящему в выживание мальчишки с трудом верил и Чад. Да, жизненно важные органы задеты не были, но он потерял слишком много крови и шансы были 50 на 50.

- Лучше отвернись, это не самое приятное зрелище, - попросил мальчишку Эзоп.

Малой молчал, он все еще не доверял своим новым знакомым, а потому все хотел контролировать сам. Было бы странно, если увидев то, что видел этот парень, он проникся доверием к людям, которых знает менее часа. Это понимали оба. Чад многозначительно посмотрел на Эзопа, и кивнул в сторону тележек. Эзоп подошел к мальчишке, взял его за плечи и повел в сторону каравана. Попутно заговаривая зубы:

- Ты когда-нибудь пробовал ананас? А хочешь попробовать? Он вкусный.

Юноша повернул голову и попытался пойти обратно, но рука, все еще лежавшая на его плече была слишком сильна и спустя несколько попыток вырваться мальчик подчинился.

Чад остался с раненым наедине. Он обмотал руки рваными лохмотьями из одежды, чтобы не порезаться и не загнать занозу. Впервые за все это время он посмотрел парню в лицо. Это было молодое красивое лицо лет шестнадцати с длинными кудрями, спадающими аж до бровей. По меркам пустыни, кожа казалась абсолютно белой. "Не местные" сделал вывод Чад. Дышал парень ровно, кровь с раны уже не текла.

Вдруг, неожиданно даже для самого себя, фиазец со всей силы надавил на стрелу, раздался хруст и ее острее показалось с обратной стороны чуть правее позвоночника - полдела было сделано. Чад перевернул парня и потянул за острее. Оно неохотно вышло, а вместе с ним и обломок древка.

Кровь хлынула ручьем, нельзя было терять времени. Раненый застонал и начал что-то бессвязно бормотать, хотя в сознание так и не пришел. Чад промыл раны водой, после чего облил спиртом. Одной рукой Чад обхватил рану, второй начал накладывать швы. Одному, сие действие давались непросто. "Да уж, лишняя пара рук бы не помешала" - бормотал он себе под нос, - "Но нет, парнишка и так уже насмотрелся". Кое-как зашив рану, Чад престипул к перебинтовке. Через несколько минут все было сделано - кровь больше не шла.

Чад потрогал лоб парня: он горел. Торговец облил тряпку спиртом и обтер тело пострадавшего. После он несколькими движениями рук открыл рот юноши и начал вливать в него воду. Пацан закашлял. "Да, что ж ты. Давай задохнись мне еще." - виновато пробубнил Чад. Благо, опасения врача не подтвердились и кашель быстро прекратился. Благо, торговец учел свои ошибки и со второго раза парня все таки удалось спасти от обезвоживания. Он сел рядом и впервые за все время с начала операции посмотрел в сторону повозки. Его взгляду открылась необычная картина. Эзоп отвязал коней и они все разбрелись недалеко от повозки. Возле одного из жеребцов сидел малец и гладил его по загривку, в нескольких метрах от него на повозке расположился Эзоп. Они мирно о чем-то болтали, но из-за ветра было сложно разобрать о чем.

Все таки умел этот старый хрыч находить с людьми общий язык. Каждый раз именно ему удавалось совершать самые успешные сделки, именно он умудрялся отмазываться он доставучих солдат, которые не хотели пропускать караван, именно он терпел несносный характер своего компаньона и теперь именно он смог отвлечь мальчишку от трагедии, которая постигла его в этот злосчастный день.

Чад наблюдал за ними уже около 15 минут, ему нравилось это зрелище и он сам не мог понять почему, хотя ответ был довольно очевиден. Просто старый воин не мог признать, даже самому себе, свою, как он считал, слабость. С людьми, с которыми можно было поговорить хоть о чем-то, пути наших странников разошлись еще десять дней назад. Это были "местные" чернокожие торгаши, направляющиеся к себе на родину в Салаван. Они почти не понимали центральный язык и большая часть общения с ними сводилась к жестам и попыткам связать во что-то внятное отдельные слова на салаванском. Друзьями их назвать сложно, это были попутчики, вынужденная мера, без которой пересечь центральную часть пустыни живыми являлось непростой задачей. Хотя и надежными людьми они не являлись и каждый мог вставить тебе нож в спину, шансы выжить здесь с ними сильно возрастали. К тому же люди - есть люди, у них есть свои судьбы, мысли, желания. С ними ты и сам чувствовал себя человеком, а не просто бесчувственным телом, бесцельно блуждающим по бескрайним просторам песка.

Старый воин страдал от одиночества, и речь даже не о месяцах в безлюдной пустыни и не о годах в чужой стране. Он просто был один во всем этом мире. У него не было ни детей, ни жены, ни родственников. Большая часть друзей погибла на войне более двадцати лет назад, другая разбрелась по миру. Единственный, с кем Чад был не разлучен - это Эзоп. Хотя его присутствие в жизни Чада было само собой разумеющимся.

В моменты откровения с самим собой старик понимал, что всему обязан своему другу, равна как и Эзоп ему. Сейчас ему хотелось избить себя до полусмерти за свой скверный характер и острый язык, который в моменты гнева мог наговорить очень много лишнего. Эзоп же уже давно привык к вспыльчивой натуре своего товарища и на пустяки, по типу слов сказанных в горячке не обижался.

Глаза торговца стали мокрыми. Он попытался сдержаться, но было уже слишком поздно: скупая слеза потекла по щеке.

Неожиданно мальчик обернулся и посмотрел в сторону Чада, после чего что-то спросил у Эзопа. Тот одобрительно кивнул и оба тут же поднялись с насиженных мест. Вскоре, парочка уже расспрашивала Чада о раненом.

- Стрелу я вытащил. Все, что нам остаётся - ждать, - важно заявил фиазец.

- Он будет жить? - взволнованно спросил мальчик.

- Должен, пока его жизни ничего не угрожает.

Услышав эти слова, лицо юноши, угрюмое и печальное, вмиг прояснилось. Он бросился к Чаду и обнял его. Старик, не рассчитывающий на столь бурную реакцию, засмущался.

- Ну все, все - задушишь, - сказал он, пытаясь ослабить хват мальчишка.

- Спасибо, - тихо прошептал на ухо Чаду сдавленный шепот.

Мальчик изо всех сил пытался сдержать слезы. И это почти получилось, если не считать голоса, который все равно его выдавал.

Старик отодвинул от себя парня и посмотрел ему в глаза.

- Так как тебя все таки зовут?

- Эйрик, - сказал мальчик, вытирая намокший правый глаз.

- Хм, Эйрик, - задумчиво проговорил воин, - красивое имя. Я - Чаддар, но можешь называть меня Чад. С Эзопом, полагаю, ты уже знаком.

Мальчишка одобрительно кивнул головой.

- Вот и здорово! Можешь повидаться с братом и ложись спать. Сегодня был непростой день.

Он потрепал Эрика по голове и направился к другу. Тот стоял все это время немного поодаль и просто наблюдал.

- Молодец! Помнят еще руки? - поприветствовал Чада друг.

- Такое не забывается.

- Вот и отлично. Нужно выпить, сегодня что-то особенно холодно.

- Вот алкаш, каждый раз повод найдет. Лучше бы малому плед предложил, ему тоже небось не жарко. Эйрик, возьми с повозки чего-нибудь, если замерзнешь.

Тот лишь утвердительно кивнул и снова повернулся к лежащему брату.

Глава 4

Эзоп обнял друга за плечо и повел в сторону повозок. Спустя пять минут торговцы уже потягивали красное вино, развалившись на мягких мешках с сеном.

- Смышленый парень, та и смелости не занимать, - резко начал Эзоп.

Чад засмеялся.

- Это точно, - ответил он.

- Жалко парня. Отец и мать из города убежать не успели. Второго, кстати, зовут Эймунд, ему 16, Эйрику 11. Родственников у них нет.

- Да уж, тяжело им будет. Главное, чтобы старший выкарабкался, тогда уж выживут как-нибудь.

Эзоп с недоумением посмотрел на Чада.

- Ну а что? Вспомни нас в его возрасте.

- В его возрасте, ты ничего кроме меча в руках не держал, а в голове были одни опилки. Не думаю, что с такими навыкамы ты бы выжил в пустыне без провизии и с младшим братом. Та и посмотри на него - маменькин сынок. - Эзоп кивнул в сторону больного.

- Тут ты прав. Только вот не понятно, как они здесь оказались. Видно, что семья не бедная, уж больно ухоженные.

- А что, мало в пустыни беженцев? Не смогли выживать в цивилизации, вот и переехали сюда.

- Возможно, - задумчиво проговорил Чад.

- В любом случае, ты всегда можешь малого об этом спросить. Он тебе не в чем не откажет теперь.

Чад невесело улыбнулся одним кончиком рта. Оба замолчали. Казалось, что темы для разговора закончились, но Эзопу еще поговорить хотелось. Из-за чего он судорожно перебирал новые темы. Вдруг он вспомнил:

- Кстати, все забывал тебе сказать. В Аюле я познакомился с торговцем. Звали его Зак или Чак, не помню. Вообщем, по его словам, Оадай все еще существует и он знает одну их школу в горах.

- И что с того? Даже если и так, нам какое до этого дело?

- Он пытался втянуть меня в их ряды.

Чад рассмеялся и вопросительно посмотрел на друга.

- Ну я отказал, конечно. Не брошу же я тебя.

- Вот это я понимаю. Отказался от авантюра с сумасшедшим чёрным, ради странствий по пустыне со мной. Настоящий товарищ. Но впредь, рекомендую тебе быть более недоверчивым. А то тебя так любой ребёнок облапошить сможет.

- А вот и не угадал. Он белый. Родом, кстати, из Иланы. Это городок недалеко от Фиаза.

- Знаю такой. Ну это в корне меняет дело. Что сразу не сказал? - иронично усмехнулся Чад.

- Совсем не смешно. Я у него ещё кое-что купил... - Эзоп умолк, нагнетая интригу.

Чад тоже молчал, недоверчиво смотря на друга. Было видно, что Эзоп молчит нарочно, ожидая пока второй сам спросит его. Он часто использовал на друге подобные приемы, чтобы вовлечь его в разговор. Маневр сработал:

- И что же это? - подыгрывая товарищу, поинтересовался фиазец.

- Это ни что иное, как "Путеводитель во времени"! - торжественно представил свою покупку торговец. - Я на него сто пени потратил.

Чад рассмеялся. Эзоп рассчитывал явно не на такую реакцию.

- Ну и что смешного?

- Ничего, - через смех выдавил Чад, - просто ты это так важно сказал. Я уж и правда думал, что-то ценное купил.

Эзоп нахмурился. Было видно, что его задели слова друга. Это понял и Чад.

- Так и чего там написано? А то столько шуму было вокруг этой книжонки, аж интересно. - уже серьезно спросил фиазец, пытаясь загладить вину.

- Тебе правда интересно? - недоверчиво спросил собеседник.

- А то...

- Ну я её только начал. Как я понял, про мироздание говорится. Хочешь вслух почитаю?

- Ой, не-е, - протянул Чад. - Спать пора. Устал я за сегодня, - он наигранно зевнул.

Будь то действие алкоголя или накопленная усталость, но и Эзопа начинало клонить в сон. Поэтому оба приняли горизонтальное положение.

- А представь, что все это не просто так. Может все эти скитания были для чего-то. - уже под спальной накидкой, мечтательно проговорил Эзоп.

- Для чего же?

- А хоть для того, чтобы встретить этого купца с книгой. Говорят, в ней люди находят смысл жизни. Может и мы найдём. Вступим в Аодай - исправим ошибки молодости.

Чад промолчал. Он предвидел опасность таких фраз и знал, что отвечать на них не стоит. Подобные рассуждения могут затянуться надолго, а спать действительно хотелось.

В двадцати метрах от них, укрытые теплым халатом, лежали братья. Эйрик боялся, что Эймунд замерзнет, поэтому не отлипал от него. Спал Эйрик отрывками, постоянно просыпаясь от стонов брата. Нормально поспать удалось лишь под утро.

Мальчик стоял посреди улицы в своем безымянном городе. Все было подругому, не как раньше, дома были другой формы и располагались не в том порядке. А может это и вовсе не его город? Да нет, же. Вот халабуда Адиля, дальше должен стоять дом дяди Гуруба. Но, нет - на его месте лишь куча песка.

Отсутствие ветра, птиц, людей и гробовая тишина - все вокруг навевало какую-то тревогу. Эйрик закричал, но никто не ответил. Тревога начинала перерастать в панику. Вдруг, он почувствовал на своей спине касание легкое руки. Оно было неожиданным, но мальчик не испугался. Он знал, что это рука мамы. Окружение снова стало нормальным: послышались голоса, дома перестали казаться такими зловещими, по улице начали ходить люди. Раздался тонкий, нежный голосок:

- Что-то случилось?

- Нет, мам, все хорошо. Мне просто показалось. Когда мы уже уедем отсюда?

- Скоро, сынок. Папе осталось совсем немного. Скоро мы уедем домой.

Она обняла Эйрика. И все стало так хорошо, все проблемы перестали иметь хоть какое-то значение, угрюмые люди вмиг стали жизнерадостными, даже палящее солнце, выжигающее из тебя всю душу, стало просто приятно ласкать кожу. Мальчик еще никогда не чувствовал себя таким счастливым.

Солнце уже находилось довольно высоко. Эйрик проснулся на спине и оно светило прямо в глаза. Он тихо повторил: "Скоро мы уедем домой". Сон был глубокий и он не сразу понял, что спал. Осознание реальности больно ударило по всему его нутру, пронзило в самое сердце. Из груди вырвался непроизвольный крик, а из глаз потекли редкие слезы. Сразу после первого осознание, пришло второе: он спал слишком долго - что-то не так. Мальчик повернулся к брату. Тот лежал неподвижно, не издавая ни единого звука. Эйрик прислушался - дыхания слышно не было. Он нервно приложил пальцы к носу брата - Эймунд не дышал.

- Чак, Эзоп! - раздался в следующую секунду нечеловеческий крик.

Торговцы еще отсыпались после вчерашних приключений. Чад проснулся первым. Не приходя в себя, он со всех ног бросился к мальчишке. Только вот ему было уже не помочь - Эймунд скончался.

Глава 5

Солнце стояло в зените. Не останавливаясь, путники ехали уже вторые сутки. Именно столько прошло с похорон Эймунда. Успел сменится ландшафт и теперь кое-где виднелись деревья и встречались островки травы. Путники лишь изредка обменивались редкими фразами, большую часть поездки занимало молчание. Все понимали, что слова здесь лишние, и просто погрузились в свои мысли. В самом начале состава сидели торговцы. Эзоп держал поводья, Чад просто сидел рядом и бесцельно смотрел вдаль. Мальчик расположился на второй повозке. Его ноги поджаты, он обнимал их руками, голова была опущена.

Первым молчание прервал Эзоп.

- Как ты себя чувствуешь, Эйрик? Ты со вчерашнего дня ничего не ел. Тебе нужно что-нибудь перекусить.

- Спасибо, но я не голоден, - сухо ответил мальчик.

- Поешь, заморить себя голодом - не самый мужественный поступок. К тому же, этим ты ничего никому не докажешь, - дразнил мальчика Чад.

- Я и не собираюсь ничего доказывать.

- Серьезно? Тогда почему ты смотришь на меня так, будто готов всадить этот мечь прямо мне в сердце?

Эйрик молчал.

- Я не виноват в смерти твоего брата.

- Я тебя и не виню. Просто... Ты же обещал, ты говорил, что он будет жить.

- Прости. Я не всемогущ.

Повисла минутная пауза.

- Винить всех подряд и закрываться в себе - это не выход...

- А что выход? Кому я теперь нужен? У меня никого не осталось...

- У тебя есть мы. - перебил мальчика фиазец. - Теперь я твоя семья.

- И что мне с этого? Я бы с удовольствием обменял вам на маму с папой. - закричал мальчик.

- Я бы тоже, - еле слышно прошептал Чад.

Не смотря на то, что он сказал это очень тихо, мальчик услышал и замолчал. В караване снова повисла тишина. Немного успокоившись, мальчишка понял, что наговорил лишнего. Ему даже стало немного непосебе, но извинения сейчас казалось ему чем-то постыдным и прибегать к ним он категорически не хотел. Юноша мельком посмотрел на Чада, тот сидел к нему боком и смотрел куда-то вдаль. Заметив движение, торговец обернулся.

- Тебе не за что извиняться. Все нормально, - будто читая мысли мальчика, спокойно сказал он.

Мальчишка ничего не ответив, закрыл лицо руками. Теперь ему стало немного спокойнее.

- Что мне теперь делать? - тихо спросил юноша.

- Ты должен отомстить.

- Отомстить?

- Ага. Отомстить за каждого, кто был тебе дорог.

- Как? И как же я это сделаю? - удивленно спросил Эйрик.

- Нужно просто стать сильнее.

- Как? Что я сделаю против армии этих тварей? Я всего лишь мальчишка. Я дрался всего раз в жизни и всегда проигрывал. Что я сделаю против тысяч бандитов? - снова кричал пацан.

- Сейчас ничего. Но в будущем...Кто знает...

Эйрик поднял глаза на Чада. Старый воин смотрел ему прямо в лицо.

- Я могу сделать из тебя воина, способного убить сотни таких как они, - загадочно произнес торговец. - Но для начала перестань себя жалеть и соберись. Мы все тут не от лучшей жизни.

Однако, эти слова, казалось, не произвели на мальчишку впечатлений. Лицо Эйрика не выражало никаких эмоций. Он просто спокойно смотрел на старика.

- Я согласен, - холодно ответил юноша.

К тренировкам приступили незамедлительно. Чад высадил мальца с повозки и стал подгонять лошадей. Эйрик стоял в недоумении: "Неужели они просто оставят меня здесь?"

- Беги, глупый. Чего встал? - кричал удаляющийся голос.

"Бежать? Это и есть его хваленый способ обучения? Что за чушь..."

Тем не менее, других вариантов у Эйрика особо не было и он побежал. Бежал нехотя, вразвалку, всем своим видом демонстрируя отвращения к этому занятию. Бежал и тихо ненавидел Чада, Эзопа, брата, который оставил его в столь трудный час, но больше всех он ненавидел хурун. Ненавидел за то, что они лишили его всего: семьи, дома, будущего, лишили даже сна. Вот уже вторые сутки Эйрик не мог нормально поспать. Каждый раз, закрывая глаза, он видел их, огненных всадников, на черных как сама ночь конях, одетые в черные доспехи, под которыми была лишь тьма. На месте глаз виднелись две светящиеся точки. Песок, под копытами коней загорался ярким пламенем, вместе с деревянными строениями и людьми. Люди кричали и бились в агонии. Эта стена пламени вместе с всадниками неумолимо приближались к мальчику, и когда один из всадников заносил свой меч над головой Эйрика, тот просыпался. Просыпался весь в поту и с вырывающимся из грудной клетки сердцем, просыпался и просто сидел в оцепенении, боясь двинуться. Подобные сновидения преследовали его каждый раз и он решил отказаться от сна вовсе. Эйрик делал все, чтобы не спать. Правда, недавние события и осознание своей беспомощности давили на мальчика ничуть не меньше. По итогу, он не мог найти покой ни во сне, ни в реальности. Ему нужно было отвлечься.

И вот он плелся за повозкой уже около получаса, жадно глотая ртом воздух и проклиная своего наставника. Ноги не слушались, пейзаж в глазах двоился, солнце неумолимо припекало и без того горячую голову. Но он бежал, борясь за свою жизнь, бежал ради мести тем, кто обрек его на эти муки.

Наконец-то кони остановились под одиноким деревом, расстояние между бегущим и повозками начало сокращаться. Эйрику оставалось меньше трехсот метров, но ноги окончательно перестали его слушаться и он упал. Упал больно, сильно ударив колено. При попытке подняться, ноги подкосились и он снова распластался всем телом в пыли. "Ну уж нет, здесь я точно не умру" - прохрипел малец. Чистая вода и прохлада были слишком близки для того чтобы валяться здесь. Прикладывая все свои усилия, Эйрик встал. Ноги все еще подкашивались, но это было не важно, мальчика было уже не остановить. При мысли о воде у него открылось второе дыхание, а усталость ушла на второй план. Спустя пару минут, уставший, запыхавшийся, но довольный, он уже отбирал у Чада кувшин с лечебным прозрачным эликсиром.

- Ну, ну не пей столько сразу - живот лопнет.

- Ты где так извазюкался. Упал что-ли? - поинтересовался Эзоп.

Не в силах что-либо ответить, мальчик лишь кивал головой. Немного отдышавшись, он свалился в тени раскидистой кроны дерева. В этот момент все его проблемы ушли на второй план. В голове сидела лишь одна фраза: "Я сделал это". Эйрик был действительно счастлив, правда, счастье длилось недолго.

Немного перекусив и отдохнув, Чад позвал мальчика за собой. На поясе у него висело два меча, один из которых был вручен Эйрику. После чего поймал на себе недоумевающий взгляд. На который он ответил лишь одобрительным кивком головы. Вынув свой меч из ножен он сделал несколько взмахов, в каждом из которых чувствовалась грациозность и профессионализм.

- Итак, поставь правую ногу вперед. Ты же правша? - не дожидаясь ответа, он продолжил, - левую держи в одном направлении с правой - нечего врастопырку ходить.

- Но я же... - попытался избежать своей участи малец.

- Никаких но, правую - вперед, левую - назад.

Мальчик неохотно выполнил указания наставника.

- Дальше, вынь уже наконец то меч, что ты там возишься? Возьми в правую руку. Вот так. Острие - на уровне головы... На уровне головы говорю, чтоб защититься смог.

За всей этой картиной наблюдал Эзоп. С его лица не сходила улыбка. Он был счастлив за друга, впервые за долгое время тот был действительно поглощен делом. Обычно хмурый и молчаливый Чад, не выговаривающий и десятка слов в сутки, энергично показывал и рассказывал молодому поколению навыки обращения с мечом.

С этого момента тренировки проходили каждый день, днем пробежка, вечером - работа с мечом. Через неделю Чад добавил легкие спарринги, которые на удивление пришлись мальцу по душе. Он был способным учеником и беспрекословно выполнял все задания порученные своим гуру. Перед человеком стояла цель и он видел ее, он знал чего хочет и потому шел не смотря на боль и усталость. Первые дни давались мальчику тяжело: мышцы болели, тело ныло, воздуха в легких не хватало. Но спустя неделю ситуация резко изменилась: он начал привыкать к нагрузкам и даже получал от них удовольствие. К тому же, пустыня саваннами - солнце больше не пыталось тебя убить, а воздух - не обжигал легкие. Теперь каждое задание выполнялось с большим интересом и энтузиазмом, это замечал и наставник. Про себя он восхищался рвением молодого война, хотя никак этого и не показывал.

Каждый раз после вечерней трапезы, Эйрик засыпал мертвым сном и старые друзья оставались одни. Между ними ощущалась какая-то недосказанность, которую оба старались не замечать и перекинувшись парой десятков фраз, тоже ложились.

Однако, с Эзопом что-то происходило. Его поведение изменилось: он стал угрюм и начал пить больше обычного. Это подметил Чад, но все никак не получалось завести столь нужный разговор. Наконец-то, в очередной вечер, Эйрик был отправлен спать и друзья остались вдвоем.

- Как он тебе? - резко спросил Чад, пытаясь казаться естественным.

- Он молодец. Рвения ему не занимать.

- Согласен. Парень молодец.

- Ты привязался к нему, и не отрицай.

- Глупость. Я так коротаю время. С появлением этого мальчишки хоть есть чем заняться, - смущенно ответил воин.

- Ну ну... - недоверчиво произнес Эзоп.

На минуту между друзьями повисло молчание.

- Ты же понимаешь, что так продолжаться долго не может? Мы не лучшая компания для подражания, - прервал тишину Эзоп.

Чад внимательно следили за поведением друга. За все годы дружбы, он научился читать его как открытую книгу. Тот в свою очередь, повернул голову в бок и внимательно изучал темноту, выказывая полное безразличие, что означало - разговор ему более чем интересен.

- Да, - сухо ответил Чад.

- Даже ты это понимаешь. Поэтому нужно решить куда мальчишку можно пристроить. Я думаю, было бы славно Атану его оставить. У него всегда рук не хватает, та и человек он хороший. А мальчишка и так натерпелся, хватит с него - пусть поживет нормальной жизнью. - после этой фразы он повернулся к Чаду. В его взгляде читалось волнение. Кулаки были крепко сжаты.

"Вот оно! Это его и грызло" - подумал про себя Чад.

- Да, это то, что надо, - одобрительно ответил фиазец.

С плеч Эзопа упал не камень, а целый валун. Его кулаки разжались, брови опустились, последовал вздох облегчения.

- Я рад, что мы сошлись во мнениях. Давай за это и в... - Эзоп не успел закончить, как увидел, что Чад уже разливает вино по стаканам. - И выпьем. Прям мысли читаешь. - смеясь закончил торговец.

Глава 6

Вечером 130 дня своего похода, путники добрались до столицы Гуадара Сан-Ди. Этот город являлся их основным перевалочным пунктом, в котором можно было набрать провианта и неплохо отдохнуть. Торговцы не стали изменять своим традициям и решили остановиться в хорошо им знакомом трактире "Лаерзи" в центре города. Данное заведение пользовалось популярностью у туристов. В его арсенале были уютные комнаты, разнообразное меню, ну и конечно же звучное название, которое переводилось на Центральный, как "Веселый змей".

Сан-Ди имел огромную протяженность при относительно средней ширине, что в общей сложности давало довольно большую площадь. Но для того количества населения, которое ежедневно находилось в нем, он был ничтожно мал. Причем местное население составляло лишь малую часть от общего числа. Десятки тысяч путников ежедневно прибывали и отбывали с этого города, создавая непрекращающийся поток денег и возможностей для местных торгашей и невыносимые условия жизни для простых людей. Сан-Ди являлся портовым городом и самым крупным в этих широтах, так что его популярность вовсе не удивительна.

В своем арсенале Сан-Ди имел бесчисленное множество отелей и гостиниц, но даже их не хватало для удовлетворения потребностей всех желающих. К тому же, видя бешеный спрос, хозяева накручивали ценники в десятки раз. Некоторые увлекались повышением цен настолько, что проживание в их относительно простеньких гостиницах обходилось в целое состояние, из-за чего многие заведения оставались полупустыми. Огромное количество туристов предпочитали кошелек комфорту и располагались спать ночью прямо на улицах.

Даже в вечернее время суток, путники с трудом протискивались через нескончаемые потоки людей. Местный контингент каждый раз не переставал удивлять торговцев своим разнообразием. Здесь можно было встретить людей со всех частей мира начиная с Аула и заканчивая Севером.

По прибытию в трактир, торговцев постигла неприятная новость: оставался лишь один номер и тот по довольно высокой цене в сто айрунгов, к тому же, он был одноместным. Но выбирать не приходилось и Чад отсыпал хозяина нужную сумму.

Оставив в конюшне жеребцов, путники направились в бар. Не без труда торговцы отыскали столик и взяли немного выпивки. Впервые за долгое время у них появилась возможность поужинать в нормальных условиях и это стоило любых денег. Вернее, Эзопу и Чаду было относительно все равно на условия их трапезы, к ним они уже давно привыкли, но мальчик - совсем другое дело. Вряд ли его устраивали те условия проживания, в которых он находился последний месяц. Хотя, все тяготы жизни он переносил стойко и почти не жаловался, было видно, что вяленое мясо с сухофруктами в него лезло с трудом.

В зале стоял невыносимо вкусный аромат жареной птицы, у путников потекли слюни. Но даже сейчас Эйрик не сказал ни слова: он не стал просить купить ему поесть, несмотря на то, что был невероятно голоден. Молча восхищаясь выдержкой парня, Чад подозвал официанта и что-то прошептал ему на ухо. Спустя десять минут на столе стоял огромный цыпленок, источая великолепный аромат. Отрезав себе по небольшому куску мяса, мужчины подвинули оставшуюся часть птицы мальчику. Радости Эйрика не было предела, он тут же накинулся на цыпленка и с жадностью вцепился в него зубами. Чад с Эзопом переглянулись и с улыбками на лице тоже приступили к трапезе.

В центр зала вышел черный мужчина лет тридцати пяти и что-то прокричал. Однако его не услышали и он повторил еще громче:

- Попрошу тишины.

Большинство присутствующих обернулось и кинуло на него презрительный взгляд. Мужчина походил на бездомного: его одежда была очень поношенной и усеянной множеством крупных дыр, все тело покрывала грязь с песком.

- Друзья. Я уважаемый человек, семьянин и торговец. Но эти твари забрали у меня все: теперь я нищий и не в состоянии даже добраться домой. Я не буду клянчить у вас деньги - я выше этого, но прошу услышать меня. - оратор сделал небольшую паузу и откашлялся. - Грядет что-то неладное, хурун совсем страх потеряли - нападают на крупные караваны, грабят целые города и теперь они могут себе это позволить. Теперь эти твари действуют слаженно, а патрули им не могут ничего противопоставить, или просто не хотят. Королю, видимо, не до этого - у него есть более важные дела. Поэтому я прошу вас. С вашими деньгами и влиянием мы можем остановить эту нечисть...

- И что же мы можем сделать? - раздался резонный вопрос.

- Вместе мы можем собрать людей, вооружить их и отправиться мстить. - воодушевленно ответил мужчина.

Одновременно по всему зала прошелся громкий хохот. На мужчину обрушилась волна насмешек и шуток. Кто-то показывал на бездомного пальцами, кто-то глумливо протягивал мелочь, но больше его никто не слушал и всерьез не воспринимал. Мужчина в недоумении крутил головой, что-то кричал и эмоционально махал руками, но всем было все равно - больше на него внимания не обращали. Бездомный не сдавался, он подходил то к одному, то к другому столику, но его все прогоняли. Наконец, в зал зашли двое ребят с мечами на поясе. Они подошли к бездомному и только хотели его уводить, как их остановил Эзоп:

- Не нужно, он со мной. Я прослежу - больше он буянить не будет.

Переглянувшись между собой, охранники незамедлительно удалились.

Торговец усадил бездомного за стол, представил ему присутствующих и подозвал официанта.

- Что ты будешь есть? - спросил Чад у незнакомца.

Тот лишь удивленно уставился на него, но ничего не ответил. На лице мужчины читалась крайняя степень замешательства.

- Ты наверняка голоден. Что бы ты хотел покушать? - повторил торговец.

- Можно мне тоже этого цыпленка? - осторожно поинтересовался бездомный.

- Одного цыпленка и чарку пива, - продиктовал Чад заказ официанту.

На глазах у незнакомца выступили слезы.

- Вы первые кто решил меня угостить за все время пребывания здесь, - сдавленным голосом прошептал он. - Чем же я обязан такой милости?

- Ничем, считай это жестом доброй воли. Каждый может оказаться в скверной ситуации, - Чад сделал паузу. - Хотя нет, кое-что тебе сделать все таки придется.

Бездомный вопросительно посмотрел на торговца.

- Расскажи о себе.

- Это я с радостью. Мое имя Алихар Хизрад. - несмотря на легкий акцент, он прекрасно говорил на центральном. - Я родом из небольшого поселения близ Аула. Что-нибудь слышали про этот город?

Эзоп утвердительно кивнул и слегка улыбнулся.

- Здорово. Ну что еще рассказать... С детства сопровождал торговые караваны, чем и зарабатывал на жизнь. Когда накопил небольшой капитал, начал торговать с компаньонами. Но где-то с месяц назад на нас напали хурун. Пятерых моих попутчиков убили. Хорошие были люди. - рассказчик закрыл глаза, сложил руки и что-то быстро пробормотал, видимо, молясь о своих товарищах. После чего продолжил. - Весь товар, понятное дело, забрали, как и верблюдов. Меня избили до полусмерти и бросили умирать, но я выжил и кое-как добрался сюда. В Ауле у меня осталась семья: жена и двое детей, обе девочки.

С глаз Алихара снова потекли слезы. Он быстро вытер их рукой и как ни в чем не бывало продолжил:

- Но вряд ли я их увижу в ближайшее время. Пересекать пустыню сейчас сродни самоубийству. Знаете что я думаю? - вдруг шепотом спросил рассказчик, а его лицо как-то неуловимо поменялось. - Это все не просто так. Хурун явно что-то замышляют, и то что их до сих пор не истрибала ваша армия очень странно. Еще я заметил, что бандиты больше не нападают на путников со стороны Местрианы. Когда мы только выдвинулись в путь, то ни раз видели хурун, при чем целые отряды, но они нас не трогали. Ко всему прочему, они перестали делать набеги на скот местрианских фермеров, что тоже вызывает подозрения. Вообщем, не знаю что там происходит, но это явно что-то неладное.

Рассказ этого безобидного человека задел за живое каждого, но все молчали, не зная, что сказать.

- Мдаа, - протянул Эзоп. - Печальная история. Но, к сожалению, это действительно может случиться с каждым. Ты сильный человек, если смог выжить.

- Мне просто повезло, - скромно возразил Алихар. - А откуда вы, и куда путь держите?

К столику подошел официант и поставил заказ на стол. Алихар вопросительно посмотрел на Чада, тот утвердительно кивнул. Аюлец взял столовые приборы и принялся чинно поедать мясо.

- Видишь ли, мы тоже из Аюла, а едем в Фиаз, - ответил Эзоп.

- У вас свой корабль?

- Нет, мы на конях передвигаемся.

Челюсть Алихара отвисла, а вилка остановилась на полпути ко рту - его удивлению не было предела.

- Как? И когда же вы прибыли? - недоверчиво спросил он.

- Меньше часа назад, - спокойно сказал Чад. - Считай, что нам тоже повезло...

- Везение? Неет, скрыться от хурун в такие времена - это не везение. Это...Это поистине божий промысел.

Чад с Эзопом переглянулись..

- Да мы особо и не скрывались, - улыбаясь сказал Эзоп.

- Пусть они мне только попадутся. У меня с ними разговор короткий, - грозно дополнил Чад.

- Они сожгли мою деревню, - неожиданно промолвил Эйрик. - А Чад с Эзопом меня спасли.

Из груди Алихара вырвался тихий выкрик сострадания.

- Оо, вот оно как, - сказал он.

Недоверие аюльца улетучилось полностью, сменившись безграничным уважением. Он почесал затылок, не зная как реагировать на сказанное.

- Я не знаю, что вы за люди и люди ли вообще, но мне кажется у нас с вами есть кое-что общее. Я вижу, вам тоже ненавистно это отребье, так давайте же сражаться вместе. Как вы могли заметить, я собираю людей, так вступайте же в мою скромную армию.

Услышав эти слова, Эзоп прикрыл рот руками, пытаясь скрыть улыбку. Он не в коем случае не хотел обидеть Алихира, но его простота и отвага смешили и умиляли одновременно. Чад наоборот резко сделался серьезным и пронзительно посмотрел на бездомного. Мужчина это заметил и, испугавшись сурового взгляда, хотел было переменить тему разговора, но было уже поздно.

- Ты хоть раз участвовал в битвах? - спросил Чад.

Алихар растерянно покрутил головой.

- А приходилось ли тебе убивать?

И снова мимо.

- Послушай, Алихар, - ласково продолжил торговец. - Езжай-ка ты домой. Тебе это не нужно. Мы тут как-нибудь сами разберемся

Эзоп с Эйриком удивленно переглянулись и уставились на друга. Такой реакции они явно не ожидали.

- Эх, господин, я бы с радостью, но боюсь путь домой для меня пока-что закрыт. - ответил и печально вздохнул Алихар. - Караваны через пустыню больше не ходят, а на место на корабле я еще не скоро накоплю.

- И сколько же стоит это место?

- У кого как, но обычно цена начинается от пяти тысячь айрунгов.

- Немало, - согласился торговец и замолчал, о чем-то задумавшись.

Эйрик что-то шепотом сказал Эзопу на ухо, после чего оба рассмеялись. Алихар смущенно опустил глаза и бесцельно уставился в пол, пытаясь скрыться от насмешек. Заметив это, Чад толкнул сидящего рядом друга и холодно посмотрел на мальчика. Оба тут же замолкли.

- Как их зовут? - внезапно спросил фиазец, обращаясь к Алихару.

- Что? - недоуменно переспросил тот.

- Ты сказал, у тебя есть дети и жена. Как их зовут?

- Аа, мою женушку зовут - Зула, старшую доченьку - Амаори, а младшую - Тиси. - при этих словах его бесхитростное лицо засияло, а рот расплылся в блаженной улыбке.

Однако, вскоре он снова загрустил, глаза потеряли прежний блеск, но печальная улыбка осталась нетронутой.

- Мы тебе поможем, - уверенно произнес Чад.

- Вы отправитесь со мной? - радостно спросил Алихар.

- Нет, ты отправишься домой сам, но перед этим дашь свой адрес. Когда-нибудь обязательно заглянем.

- Но как?

- Считай деньги у тебя уже есть...

- Я не могу взять...

- Можешь, - остановил собеседника Чад и поднял свой бокал пенного. - Так давайте же выпьем за Зулу, Амаори и Тиси. - громко сказал он.

Спустя несколько часов, изрядно накидавшиеся мужчины поднялись с нагретых мест и отправились на поиск приключений, предварительно отправив Эйрика спать. Уставшего Алихара, Чад с Эзопом схватили под руки и утащили с собой. Определенного плана действий у компании не было, а потому решения принимались спонтанно. На голосование выставили два варианта: дойти к морю или отправиться в бордель. Решающий голос оставался за Алихаром и он, как истинный джентльмен, отдал предпочтение второму. Вернее, будучи не в состоянии сказать, он повернул голову в сторону Эзопа, что и было признаком безоговорочной победы мискарца.

В дорогу отправились незамедлительно и через какие-то двадцать минут были уже на полпути к цели. Однако, спустя еще один квартал, Алихар задал вполне резонный вопрос:

- А куда мы идем?

Свежий воздух благотворно подействовал на мужчину: глаза прояснились, а рот мог говорить хоть что-то членораздельное.

- Как куда? По бабам, ты же сам захотел, - удивленно ответил Эзоп.

- По каким бабам?

- В бордель, - объяснил Чад.

- В бордель? - неожиданно громко прокричал бездомный. - Нельзя в бардель - это же неправильно.

- Почему? - удивленно поинтересовались оба.

- У меня, вообще-то, жена есть. И вообще - это богохульство.

- Она не узнает - мы не расскажем. К тому же, мы уже почти пришли, - пытался переубедить Алихара Эзоп.

- Нет. Я не могу. Простите.

- Не сбивай человека с правильного курса, - поддержал бездомного Чад. - Пошли обратно.

- Вот правильные нашлись - с досадой в голосе сказал мискарец. - Ладно, что тут у вас интересного еще есть?

- Смотря чего вы хотите.

- Ну чтоб весело было. Как ты тут развлекаешься?

- Я не в том положении, чтоб веселиться, - признался Алихар.

- Это понятно, но а другие как развлекаются? - все не сдавался Эзоп.

- В столь позднее время никак. Все уже закрыто давно.

Мискарец печально вздохнул и поплелся в сторону таверны, наконец-то отпустив локоть Алихара.

- Хотя, я знаю что может вам понравится, - неожиданно вспомнил бездомный.

Глава 7

Эйрик проснулся от палящего солнца, лучи которого яростно слепили сонные глаза. Мальчик отвернулся к стене, но это не помогло: настойчивое солнце все равно доставало и неприятно припекало затылок. Несколько минут повалявшись, Эйрик понял, что ему уже не уснуть и через силу открыл веки. Только сейчас он заметил, что в комнате чем-то жутко воняет. Это были как минимум два запаха, смешавшиеся в один. Первый мальчик определенно знал - перегар, а второй оставался загадкой. Вернее, он был ему знаком, но Эйрик не помнил где и когда мог его слышать. Сбоку от мальчика раздалось негромкое посапывание. Он повернул голову, однако ничего не увидел - звук шел откуда-то снизу. Когда мальчик придвинулся к краю кровати, перед ним предстало три тела, мирно развалившихся на полу. Эзоп лежал посередине, закинув руку на лежащего рядом с кроватью Алихара. За ними, возле комода расположился Чад. Именно он издавал редкие посапывания. Лежа на боку, Чад обнимал непонятно откуда взявшееся огромный металлический таз. Увидев друзей в подобном положении, Эйрик невольно рассмеялся.

Эзоп поднял голову и направил в сторону мальчику недоуменный взгляд. Немного придя в себя, он толкнул рукой Алихара. Тот что-то недовольно пробубнил и отодвинулся, частично спрятавшись от обидчика под кроватью. Чад тоже подал признаки жизни: он сполз пониже и приложил голову к холодной таре.

- Вставайте, ребята, время уже позднее, - хрипло сказал Эзоп.

- Та да, пора бы, - сквозь сон согласился Чад, продолжая лежать на том же месте.

Эзоп кое-как поднялся на ноги и медленно окинул глазами комнату. Его взгляд остановился на тазе, который обнимал Чад.

- А это тут откуда? - поинтересовался торговец.

После этих слов он подошел ближе и посмотрел внутрь. Последовал выкрик неподдельного удивления.

- Это что за хрень?

- Ты о чем? - поинтересовался Чад.

- Там в ведре.

Чад незамедлительно поднял голову и тоже заглянул в таз, после чего удивленно выругался.

- Гвоздь мне в зад...Так, ладно. А что мы вчера вообще делали? - в конце своей речи спросил он.

- Да что там у вас в ведре? - поинтересовался Эйрик, тоже подходя к ведру.

На дне тары пузом к верху лежала громадная рыбина. Она имела странный зеленоватый оттенок сверху и белое пузо снизу, на спине прослеживались частые полупрозрачные темные пятна. Навскидку в длину рыбина достигала семидесяти сантиметров.

- Вы чего? Совсем не помните что-ли? - недоуменно спросил Алихар.

Оба торговца отрицательно покачали головами.

- Ну вы даете, я думал, это я самый пьяный был. Я вам вчера порыбачить предложил. Это помните хоть?

- Что-то припоминаю, - радостно сказал Эзоп.

- А я как-то не очень, - грустно произнес Чад. - Зато я помню как в море купался. Пока ты не напомнил про рыбалку, я думал что это сон.

- Да, это правда было. Когда тебя это чудо на крючок попалось, то оно тебя с собой потянуло, но удочку ты так и не отпустил.

- Да теперь и я вспомнил, - произнес Эзоп. - Там, по-моему, люди еще были какие-то.

- Были, рыбаки. Они пришли позже и начали нас прогонять, мол это их место и они там всегда рыбачат. А когда мы совместными усилиями вытащили рыбу, - мужчина указал пальцем на ведро, - эти горе-воины решили у нас ее отобрать.

- И как? - нетерпеливо спросил Эйрик.

- Ну мы им показали что и как, - Алихар посмотрел на правую руку - костяшки кулака были красными.

- Теперь я понимаю, почему у меня рука нога болит, - сказал Эзоп.

- Вряд ли это из-за потасовки с рыбаками, - заверил его Чад.

- А из-за чего тогда?

- Вообще, ты ею дверь выламывал.

- Зачем?

- Рыбу надо было куда-то положить. вот мы и решили незаметно на кухню пробраться. Это даже я помню.

- Ну да. Это даже я припоминаю, - печально произнес Эзоп. - Так хозяин теперь наверное злиться на нас.

- Конечно злиться. Всю таверну на уши поставили, - смеясь ответил Чад.

- Вы же пообещали ему половину рыбы отдать. Он нас только из-за этого не выгнал, - вспомнил Алихар.

С каждой новой фразой на Эйрика нападал все новый приступ смеха. Под конец у него уже болел живот, но он все равно не мог остановиться. Кое-как вспомнив вчерашние похождения, рыбаки тоже залились громким смехом.

- Даа, - задумчиво протянул Чад, немного отдышавшись. - Повеселились. А что это вообще за порода?

- Если честно, я такую никогда не ловил и вообще вижу впервые. Видимо, что-то очень редкое. Жаль, что делиться придется.

- Не жалей, мы все равно ее готовить не умеем, - успокоил друга Эзоп.

Вдоволь повспоминав ночные приключения, компания все же вышла из комнаты. Тазик решили брать с собой сразу. Проходя по коридору, друзья встретили нескольких посетителей, они о чем-то мирно болтали, однако при виде необычной компании, тут же притихли и уставились на посудину. Подобная реакция сопровождала торговцев вплоть до столового зала. Не обращая внимания на посетителей, мужчины гордой поступью подошли к стойке и поставили таз. Только сейчас они заметили пристальное внимание всех присутствующих. Некоторые шептались между собой, некоторые прикрывали ладонями улыбки, некоторые открыто смеялись, но все смотрели на них. Стоящий за стойкой мальчик, заметил прибывших и подошел ближе. Он заглянул в таз, увидел содержимое и не сказав ни слова куда-то испарился.

Спустя минуту мальчик шел обратно с еще двумя людьми. Он указал на торговцев и вернулся за стойку, приступив к своим обычным делам. Приведенный официантом джентльмены были одеты более чем прилично, если не сказать роскошно. Один был одет в красные шаровары, золотые сапоги и золотую жилетку, на втором преобладали темно-зеленые тона. Его наряд походил на наряд первого, за исключением жилетки, вместо нее до колен свисал узорчатые камзол. В остальном радикальных отличий не наблюдалось. Первым говорить начал красный.

- Приветствую вас, господа нарушитель порядка, - сказал он на ломаном центральном. - Вижу, вы принесли обещанное.

Эзоп, стоявший на шаг впереди остальных, утвердительно кивнул.

- Это правильное решение, - надменно продолжил красный, - Такие как вы редко держат слово, или как там у вас говорить? Но вы поступили разумно - скрыться с этим рыбом мы бы вам все равно не позволили.

- Какие это "как вы"? - с ноткой агрессии спросил Чад.

- Ну как это какие? Сброд и воронье.

Рука Чада машинально потянулась к поясу, однако меча там не было - все оружие путники оставили в тележке.

- Про это я и говорить: обычный неотесанный сброд.

- Следи за словами, ускаит. То что со мной нет меча, не означает, что я не могу тебя убить.

- Успокойся, - серьезно сказал Эзоп, обращаясь к Чаду. - Мы сожалеем, о том, что вчера доставили вам неудобства, но не потерпим оскорблений в свою сторону. Мы не воры и не лжецы. Забирайте, что вам причитается и оставьте свои замечания при себе.

- Вы не в том положении, чтоб здесь распо... распоряжаться. Если бы вы вчера... Если бы застал вас я, а не Ахмет, - при этой фразе он показал на зеленого, - вы бы сейчас гнили в темнице.

- То есть мы тебя еще благодарить должны? - выкрикнул Чад. - Да что ты о себе возомнил, червь? Когда это западенцы стали разговаривать в таком тоне с северянами. Вы грязное отродье, которому в пору кланяться при виде хозяев, а не поднимать на них голос...

- Давайте не будем говорить плохие слова, - наконец вмешался в разговор зеленый. - Мы... Мы сейчас все... Все злые и нам нужно успокоиться.

Его центральный был гораздо хуже, чем у товарища, однако ускаит пытался как мог. Его незнание языка сейчас только сыграло на руку. Услышав речь зеленого, Чад немного успокоился, а вскоре и замолчал, еле сдерживая предательскую улыбку.

Красным наоборот овладела злоба, от которой он и сам покраснел. Во время гневных угроз Чада, он сжался в комок. Когда же торговец замолчал, он расправил грудь, к его голове прибыли кровь и он, казалось был готов накинуться на заносчивого торгаша в любой момент, который правда, все никак не наступал.

- Короче, мы наговорили много всякого, но уговор есть уговор, - опять заговорил Эзоп. - Забирайте свою рыбину, иначе она скоро стухнет, а мы пошли. И да, можете всю забирать, мы все равно ее готовить не умеем.

- Всю? - неожиданно мягко переспросил красный.

- Всю, всю.

- Ну раз так, то идите - разрешаю.

Чад сделал резкое короткое движение в его сторону, имитируя нападение. Молниеносная реакция красного сработала безупречно: он отскочил назад и готов был бежать, но заметил, что оппонент атаку не развивает, а потому снова принял важное положение.

Выходя на улицу, Чад пожелал всем присутствующим здоровья на ускаитском и громко захлопнул дверь. Путники незамедлительно отправились в конюшню и спустя десять минут свежие жеребцы уже везли их по людным улицам города. Забрав некоторые вещи Алихара, компания двинулась к порту и спустя сорок минут была на месте. Немного пошарив в повозке, Чад нашел приличного размера мешок, который тут же протянул Алихару.

- Вот, держи. Этого должно хватить, - произнес он.

Алихар приоткрыл ткань, после чего вернул мешок обратно.

- Тут слишком много, я не могу у вас столько взять, - сказал он.

- Бери! Ты не можешь вернуться домой ни с чем, к тому же жить вам тоже на что-то нужно будет. Бери!

Спустя пять минут уговоров, торговцам все же удалось всучить Алихару деньги.

Побродив по порту, компания обошла не один десяток кораблей. Большинство из них были полностью укомплектованы, другие отправлялись через несколько дней. Но вскоре нужный корабль все таки нашли. До отправки оставалось меньше часа, а свободных мест было предостаточно.

- Мы были знакомы меньше суток, но вы стали для меня настоящими друзьями, - произнес Алихар. - Я никогда не забуду вашей доброты. Если вы когда-нибудь будете в Аюле, то обязательно проведайте вашего Алихара - мои двери для вас всегда открыты.

Бездомный крепко обнял всех присутствующих, после чего упал на колени и припал лбом к земле, что-то бормоча. Алихар периодически поднимал корпус, но после снова опускался, сильно ударяясь головой. От неожиданности Эйрик бросился к аюльцу, но Чад вовремя его остановил.

- Да стой ты, он так уважение проявляет.

- Он же сейчас себе лоб расшибет.

- Не расшибет - Алихар знает что делает.

Поднявшись на ноги, аюлец отряхнулся от писка и снова начал всех благодарить. Его лоб, как и колени были довольно красными, хоть и видимые увечья отсутствовали. Алихар пожал всем руки и отправился по трапу на борт, периодически оборачиваясь и махая рукой. Внешне он сильно отличался от обычного контингента этого корабля. Алихара же различие в статусе ничуть не смущало, а даже наоборот веселило. Бездомный вел себя учтиво и здоровался с каждым, даже с теми кто открыто смеялся над ним.

- Думаешь он сказал правду? - спросил у Чада Эзоп.

- Ты о чем?

- Ну про семью и то, что он торговцем был.

- Думаю да.

- А я думаю, это хорошо продуманный план.

- А чего ж ты тогда молчал?

- Ты бы меня все равно не послушал и отдал ему деньги.

Чад улыбнулся.

- Верно, отдал бы. Будь он бывшим торговцем, семьянином или бездомным, эти деньги ему гораздо нужнее. К тому же, не думаю, что он врет. Мне Алихар показался честным человеком.

- Я тоже так думаю, - включился в разговор Эйрик. - Алихар хороший.

Тем временем, капитан отдал приказ и судно понемногу стало отдаляться от берега. В хвостовой части корабля выстроилась несколько человек, они смотрели на сушу изредка помахивая провожающим. Но был среди них один особо энергичный пассажир, который яростно махал руками и всячески жестикулировал. Конечно же им был Алихар.

- Вот видишь? - смеясь произнес Чад и тоже помахал уходящему судну вслед. - А ты про него гадости говоришь.

- Ничего я не говорю. Он хороший парень, которому не повезло, - грустно ответил Эзоп.

Корабль быстро удалялся и вскоре на горизонте осталось лишь несколько крошечный мачт.

Пополнив припасы и набрав все необходимое, торговцы покинули Сан-Ди. Их путь лежал через еще одну пустыню - Наоби. Ее климат и обитатели не были столь смертоносны как в Ханге, но пустыня есть пустыня. И путники предпочитали миновать ее впритык к прилегающему к ней морю. Это был самый приятный промежуток пути, прохладный бриз и морские воды делали его таковым. Между путниками царила гармония и веселье. Даже обычно хмурый Чад шутил и рассказывал военные байки, а Эйрик с интересом слушал их и задавал все новые и новые вопросы. Один только Эзоп, вопреки обыкновению, сидел в стороне и грустно смотрел вдаль, стараясь не вмешиваться в беседу.

Глава 8

- Тоесть ты не умеешь плавать? - удивленно спросил у Эйрика Чад.

- Я море то только позавчера впервые увидел.

- Как это, тебя родители никуда не возили что-ли?

- Нет, вся моя жизнь - это пустыня.

- Ну ты даёшь. Я в твоём возрасте уже многих взрослых обплывал, а ты... С завтрашнего дня теперь и плаванию учится будем. Позорище! Чтоб через неделю мог километр проплыть.

- Но...

- Никаких "но". Не сможешь - будешь тысячу раз отжиматься и так каждый день, пока не получится.

- Это много? - поинтересовался Эйрик.

- Вот как, значит... Тогда две. Ерничать он вздумал, мало видите ли ему, - с азартом в голосе произнес Чад.

- Я не об этом, просто я не знаю такого числа. До этого, самое большое количество повторений было восемьдесят пять.

- Погоди, ты и считать не умеешь что-ли?

- Умею конечно, но не такие большие числа.

- Сколько будет 156 плюс 242?-Чад.

- Так... Ну...Пятьсот где-то.

- Ну шкет, так не годится. Кто тебя считать то учил?

- Мама, но иногда папа. Правда, очень редко. Он вообще с нами мало времени проводил. Постоянно уходил куда-то. Как говорила мама, он зарабатывал на возвращение домой.

- Возвращение? - вдруг неожиданно спросил Эзоп.

- Да. Мы уехали от цивилизации, из-за проблем с деньгами. Папа был кому-то должен. Как я понял ему угрожали. Мне это Эйрик рассказал. Мама старалась избегать этой темы, а если мы спрашивали, то всячески отнекивалась, а потом, бывало, начинала плакать. Странно это все.

- И чем же твой папа зарабатывал на жизнь, как ты думаешь? - снова спросил Эзоп.

- Я не знаю. Мне никогда об этом не рассказывали. Наоборот, хотел у вас спросить. Кем он мог работать? Я тоже так хочу, потому что деньги, вроде, хорошие платили.

Чад с Эзоп переглянулись. Они догадывались, чем мог зарабатывать его отец. В пустыни делать деньги можно было лишь одним способом - торговлей людьми. В Центре и в других частях мира работорговля была запрещена, но здесь... Здесь дела обстояли совсем иначе. В пустыни человеческую жизнь могли продать за мешок кокосов или бурдюк воды.

Поэтому, на вопрос мальчика никто отвечать не спешил.

- Понятно, вы тоже не знаете.

- Думаю, он тоже торговцем был, прям как мы. Покупал подешевле у проходящих мимо караванов, продавал подороже, но уже другим караванам. Как звали хоть твоего отца? - перевел тему Чад.

- Отца звали Флоки, мать - Далия, - при этих словах Эйрик отвернулся, пытаясь скрыть слезы.

- Я уверен, они были хорошими людьми, - иронично сказал Эзоп.

- Да, самыми лучшими, - громко подтвердил Эйрик.

В караване воцарилась тишина. Все чувствовали некую неловкость после случившегося диалога, который, правда, дал ответ на многие вопросы, мучившие путников. Каждый был занят своими мыслями.

Эзоп просто наслаждался моментом. Он был весь в предвкушении приближающегося счастья. "До моря пару дней, а там уже и до Фиаза рукой подать. И все. Хватит с меня этих путешествий" - думал про себя торговец. Хотя и понимал, что по приезду, про свои размышления он как всегда забудет. Стоило ему неделю пожить нормальной жизнью, как торговца охватывала смертная тоска. И тогда месяца скитаний в пустыне ему казались райским сном.

Эзоп намеренно старался гнать от себя любые мысли, связанные с их новым попутчиком. Правда, получалось это далеко не всегда, не получилось и в этот раз. Мысли тянут за собой эмоции, а эмоции чувства. С появлением Эйрика, поведения мискарца сильно изменилось. То он весело рассказывал только что придуманную шутку, то спустя минуту сидел с отрешенным видом без какой-либо на то причины. Не то, чтобы присутствие нового человека его сильно смущало, но пошлые анекдоты и рассказы про свои любовные похождения в публичных домах казались ему неуместными, а потому их он стал избегать. В разговорах теперь он тоже участвовал редко. Эзопа как будто подменили. Может он просто боялся привязаться к мальчику? Нет, причина лежала гораздо глубже.

Эзоп чувствовал себя одиноко, как и Чад. Только ярко выраженному экстраверту переживать кромешное одиночество удавалось гораздо сложнее. Он пытался заводить новые знакомства с торговками, местными, аюльскими женщинами, бывало даже снимал шлюх просто чтобы поговорить, пытался завести новых друзей, но все это не давало удовлетворения. Вернее, эффект был, но своеобразный. Его можно было сравнить с длительной голодовкой, когда питаясь сухарями и водой, ты уже начал забывать вкус нормальной еды и вдруг тебе дают понюхать или даже укусить жаренного цыпленка. Тогда чувство голода становится просто невыносимым. Именно так и складывалось общение Эзопа. Только вот разговоры по душам с торговцами или шлюхами не были жаренным цыпленком, они не приносили какого-либо наслаждения, старику было скучно с ними и он быстро терял интерес. Подобные разговоры создавали лишь иллюзию того, что мужчина кому-то еще нужен. Однако впоследствии Эзоп ощущал еще большую пустоту, особенно когда оставался наедине с самим собой и пустыней. Именно в такие моменты он начинал пить и разводить свою демагогию, доводя Чада до белого каления.

Эзоп не был глупым человеком. Наоборот, он много читал, изучал некоторые науки, в особенности философию. Именно из книжек великих психологов, он черпал ответы на мучавшие его вопросы о своей тяге к коммуникации, но безразличию к людям. Книгами он успокаивал себя и утверждал что все нормально, что так и должно быть. Все эти причуда Эзоп смахивал на свой необычный психотип и говорливый темперамент. Только вот не мог он понять главного. Не мог или не хотел.

Эзопу не хватало совсем маленькой детали - семьи. Той самой, после потери которой, он ударился в скитания и торговлю, после потери которой он потерял интерес к женщинам, но получил неутолимую жажду к их вниманию. Вторую половинку Эзопа звали Ализа. Она была его ровесницей. Их первое знакомство случилось в ранней юности, а после окончания службы Эзопа они обручились. Вскоре у них появился сын Томас. Причиной странного поведения торговца был именно он. Эйрик каждым своим словом, каждым движение напоминал Тома. Каждый раз, глядя на мальчика, Эзоп видел своего сына, а вместе с ним и Ализу.

Вот уже несколько недель, когда все ложились спать, торговец просто сидел и смотрел в лицо спящего мальчика. Как-то раз это заметил Чад. Но на все расспросы, Эзоп отвечать отказался.

После решения оставить мальчика в Фиазе, в караван вернулся прежний Эзоп. Однако после отъезда из Сан-Ди все стало только хуже. Мискарец совсем притих и перестал пить.

Разбив лагерь и разведя костер, Эзоп подошел к одному из жеребцов. Это был его любимец. Черный как сама ночь красавец замотал головой и охотно подставил свою шею. Мужчина потрепал его за густую гриву и лихо запрыгнул на спину.

-Но,но - скомандовал торговец, и конь изо всех сил помчался вперед. Метрах в пятидесяти от них упражнялись Чад с Эйриком. Эзоп пронесся мимо них и скрылся за горизонтом. Давно он не катался верхом, и сейчас сильно об этом жалел. Эта процедура действовала на Эзопа лучше любого вина. Все скверные мысли будто не успевали за скоростью жеребца и оставались где-то там, сзади. И с каждой секундой они отставали все сильнее и сильнее. В голове торговца была лишь скорость, а ощущение одиночества сменилось чувством свободы.

Стемнело окончательно, довольный Эзоп вернулся в лагерь. Спутники ждали его возвращения и ужинать не начинали.

Во время трапезы, наездник вел себя развязнее обычного. Он был более разговорчив и много шутил.

Изменения в поведении Эзопа заметил даже Эйрик, а Чад решил не откладывать и поговорить с ним по душам сегодня, пока настроение друга располагает к этому.

Как только малькик лег спать, Чад взял бутылку спирта и сел рядом с напарником.

- Последний раз ты так мчался по пустыне, когда мы по глупости купили полугнилые фрукты у того чернокожего.

- Даа, выбесил он меня тогда. Чтобы так клясться в том, что его "первосортные" кокосы были сорваны сегодня утром, надо не обладать ни совестью, ни страхом. Но ничего, при обратной поездке я вбил в его глупую голову и одно и второе.

Чад улыбнулся и протянул бутылку напарнику. Эзоп отрицательно покрутил головой.

- Нет, спасибо.

- Первый раз вижу чтобы ты отказывался от выпивки? Где мой старый приятель? Когда его успели подменить?

- Не хочу. К тому же говорят, что алкоголь вредит здоровью. Так что здоровее буду.

- Не увиливай. Что с тобой происходит?

- Ты о чем?

- Не строй из себя дурня. Твое поведение, молчаливость, поездки на черном, отказ от выпивки. Что случилось?

- Да говорю же - ничего.

- Кому как не мне знать, что ты сейчас врёшь? - твердо спросил Чад.

Эзоп ничего не ответил и лишь покачал головой.

- Ладно. Раз уж ты сам спросил, я тебе отвечу. - немного помолчав, сказал он. - Но для начала, ответь на мой вопрос.

- Ну давай.

- Для чего мы живем?

Чад молчал и вопросительно смотрел на друга. Он понимал, что бы он не ответил - это будет не верно, поэтому просто ожидал правильного ответа.

- Не знаешь, вот и я не знаю. Кто-то завоевывает новые земли, кто-то открывает новые, кто-то создаёт свою семью и просто живёт нормальной жизнью, - при этих словах Эзоп машинально потянулся за бутылкой, взял её в правую руку и только собирался поднести ко рту, как замер. - Черт, я же не пью, - с досадой в голосе сказал он и поставил бутыль обратно.

Его собеседник молча наблюдал за этой сценой. На протяжении всего диалога с него не сходила односторонняя улыбка. Чад уже давно привык к тому, что Эзоп любит все драматизировать, но сегодняшний перфоманс был в новинку даже для него. После последних действий друга он уже еле сдерживал смех.

- Смешно тебе? Зачем тогда спрашивал? - обиженнот спросил Эзоп и сам рассмеялся.

Вскоре он снова принял серьезный вид и продолжил свои рассуждения:

- А мы? А что мы? Пол жизни в войнушки играли, а сейчас по пустыням шатаемся. Вот ты хочет прославиться?

- Нет, не хотел, - небрежно ответил Чад.

- А я хотел, и сейчас хочу. Все свое детство, побираясь и клянча, я хотел разбогатеть и прославиться. А потом вернуться в свои трущобы и просто рассыпать мешок монет на дороге. Да, я знаю, ты скажешь деньге не главное, и так далее, но ты ничего не знаешь о бедности. Каждый раз, просыпаясь в вонючей канаве, мокрый и замерзший я грел себя мечтой о великом будущем. Эта мечта - все, что у меня было. И знаешь что? Я предал ее, забыл про свои амбиции ради Ализы. Я поставил все на эту женщину, но и она меня скоро покинула. Теперь я сижу здесь - бедный, одинокий и старый, - Эзоп снова замолчал.

Он косо посмотрел на бутылку, однако быстро отвел взгляд и продолжил, при этом его голос заметно изменился, будто торговец скинул все маски и принял настоящий облик:

- Последнее, что я пообещал Ализе - уберечь сына и прожить достойную жизнь в будущем, ни застревая в прошлом. Томас мертв, а забыть её я так и не смог. Что ж я за человек такой? Ни одно обещание любимой жены так и не выполнил, - он снова сделал перерыв в несколько минут и продолжил. - Раньше я как-то тушил боль пьянками и девками, но с появлением Эйрика все изменилось. Он копия Тома, пришедшая из моих страшных снов. Посланная мне в наказание за мои грехи. Глядя на него, я вспоминаю те времена. Они придавали смысл моей никчемный и пустой жизни. Но я все потерял.

- Ты же понимаешь, что ты не мог ничего сделать? Чума не лечиться.

- Мог. Я мог отвести их к лучшим лекарям, мог увезти на запад, - уже чуть ли не кричал Эзоп. - Мог...

- Это бы не помогло, ты знаешь и сам. У тебя было слишком мало времени.

- А я просто пил и молился, - не слыша друга, продолжал сетовать вдовец, - пил и молился.

Он обхватил голову руками и зажал волосы между пальцев. С каждой секундой напряжение в суставах становилось все сильнее. Складывалось ощущение, что совсем скоро приличная часть волосяного покрова торговца так и останется в его кулаках. Воцарилась тишина, резкая и неожиданная. В этот момент, казалось, что она была громче самых громких барабанов и острее самых острых пик.

- Все же немного выпить тебе придётся, - разбавил обстановку Чад, - иначе я с тобой дальше не поеду - боюсь. Пырнешь ещё ножом с пылу.

- У вас все хорошо? - раздался детский голос.

- Все отлично. Не лезь не в свое дело, малой, - грубо ответил Чад.

- Эзоп, ты что плачешь?

- И без тебя разберёмся, шкет, - злобно фыркнул фиазец.

Эйрик подошел и сел рядом с Эзопом.

- У тебя что-то случилось? - спросил он, глядя прямо торговцу в глаза.

- Все хорошо, просто немного перепил - ответил тот, используя соответствующую интонацию.

При этих словах он взял бутылку и сделал несколько глотков. После чего потрепал мальчишку по голове.

- Хороший ты парень, Эйрик, ик. Хороший! - последнее слово он неестественно протянул.

- Так, все - спать! - поднимаясь на ноги, скомандовал Чад.

После безупречной актерской игры Эзопа, совместными усилиями его все таки удалось поднять на ноги. Взяв пьяного под руки, друзья довели его до спального места и уложили на мягкое одеяло.

- Спасибо вам, ребята! - не выходя из роли, пробубнил пьяный, - спасибо! - последнее слово он сказал особенно чётко, многозначительно глядя на друга.

- Пожалуйста, пьяница... Так, а ты чего не спишь? - вдруг вспомнил про малого Чад. - А ну быстро... - он отвесил Эйрику лёгкий подзатыльник и тот смеясь побежал к себе.

Все разошлись спать. Чад погрузился в сон моментально, как и всегда, но Эзоп спать и не думал. Он еще долго смотрел в звездное небо. Звезды в этих широтах создавали невероятные пейзажи. Правда, думал он совсем не о них. В его голове вертелись мысли такой важности, из-за которых он уже забыл про море и Фиаз, а вся его жизнь будто потеряла какой-либо смысл. Вдруг торговца осенило, он вскочил, и побежал к тележке. Найдя факел, он тут же поджег его и начал рыться в своих вещах. Хлама у него было действительно много. В повозке лежало около десятка книг, Эзоп открывал одну за одной, судорожно перелистывал страницы, но никак не мог найти нужную. Его одолевало волнение и чувство предвкушения. Он все время бормотал под нос бессвязные слова, пытаясь вспомнить предложение полностью, но у него это никак не получалось. "Каждому воздасться и каждый получит по заслугам... Разве так там было?". Вдруг его рука нащупала, что-то очень массивное и тяжелое. Эзоп радостно вскрикнул. "Ну, конечно". Это была его самая большая книжка. Он нетерпеливо открыл ее, перелистывал страницу за страницей в поисках нужного фрагмента и безустанно бормоча себе под нос. Вдруг он замер. "Нашел". Он жадно вчитывался в каждое слово, каждую букву, казалось он был готов съесть их глазами. Это продолжалось около пяти минут. После чего пыл начал спадать. Мужчина с силой протер глаза, потушил факел и развалился прямо на тележке, укутавшись в льняную накидку.

- Я понял, теперь я понял, - умиротворенно прошептал торговец. Боль, от которой он пытался избавиться вот уже семь лет, вмиг прошла сама собой. В этот момент он будто бы простил себя. Эзоп смотрел в небо. Только взгляд этот был уже совсем не тот, что двадцать минут назад. Он любовался небом, рассматривал изящные узоры созвездий, а на сердце был покой. Глаза закрылись сами собой и он уснул. Уснул крепким сном младенца, каким не засыпал уже очень давно.

Рядом с ним лежала книга. Открыта она была на сорок четвертой странице, которая начиналась со слов:

"Глава 5

Он - это весь мир, но мир - лишь часть Его. Он - это люди, звери, деревья, птицы.

Каждый лишь частичка Его великого и непостижимого людскому уму плана. Вся его суть, каждое действие направлено во благо нас и ни во что другое. Мы сотворили Его дабы уберечь мир от огня и разрухи. Сотворили его, чтобы помочь себе найти истинный смысл.

Он справедлив. А потому, каждый, кто содеял зло, сотворил несправедливость, будет наказан за это. Он милосерден. А посему осознав свою сину и признав ее, каждый имеет и шанс второй. Не упусти же ты свой шанс, блуждающий в пустыне забытия и вечности странник, а найди его по яркой путеводной звезде истинны в ночном небе. Не пойди же по пути разрухи - следуй пути спасения и блага...".

Глава 9

Солнце уже заходило за горизонт. С приходом зимы дни стали невероятно короткими, и уже к пяти вечера, на улице стоял непроглядный мрак. Местами снег доставал до пояса, что создавало серьезные проблемы для перемещения путников. Сильная вьюга, лишь усугубляла и без того плачевное для них положение.

Писатель сидел за столом и просто пялился в окно. Перед ним лежала тетрадь, а на ее последних страницах высыхали чернила.

По диагонали пробежав глазами текст, парень подчеркнул несколько слов и перевернул предыдущую страницу.

Перо скользнуло по бумаге, зачеркивая и исправляя недочеты, оставленные при первоначальном написании. Потом это же повторилось со следующим и следующим абзацами.

Откорректировав порядка десяти листов, перо остановилось - текст закончился.

- Итак, - воодушевленно произнес приятный мужской голос.

Писатель последний раз пробежал взглядом первую страницу и тихим шепотом начал перечитку:

-"Судьба - это череда событий, через которые человек проходит на протяжении всей своей жизни, вплоть до, так называемой, смерти." Бла-бла-бла. Это понятно. "Люди считают, что они вольны выбирать свою судьбу сами. Это так, но есть одно "но"" Приемлемо, - сделал вывод мужчина.

-"Имя написавшему эту книгу - Писатель." Так, стоп - тавтология. "Имя создавшему это книгу - Писатель". Вот, так лучше. "Главной своей целью я вижу спасения этого обреченного на погибель мира, ибо никто иной на подобное не способен." Ля-ля-ля, бла-бла-бла... - шепот перешел в бессвязные звуки - Писатель мельком пробежал часть текста и продолжил. - "Люди забыли, что такое человечность и человеколюбие. А самое страшное то, что люди забыли для чего были рождены. Хотя, а знали ли они?"

Каждое существо рождается, растет, создает себе подобного и умирает. Таков жизненный путь, к которому все так стремятся и который многие считают идеалом. Но если разобраться, что тут идеального и есть ли в этом хоть какой-то смысл?

По сути, главная цель человека - продолжить свой род, попутно выживая, набираясь знаний, богатства и славы. Если чего-то добиться не получается, то мы перекладываем эту ношу на следующее поколение и спокойно доживаем свой век. Такова наша природа, таковыми нас создали. Большая часть человечества выполняет примитивные действия на протяжении всего существования, потакая своим таким же примитивным животным инстинктам. Чем лишь глубже закапывает себя в свое болото рутины и невежества. Подобным обществом легко управлять, вливая или же вбивая силой тот набор знаний и действий, который потребуется. Нонсенс в том, что подобный слой общества наиболее счастлив и морально благополучен. Дело в том, что не задавая лишних вопросов, люди не ищут и лишних ответов, а в последствии просто прячутся за стеной незнания, не давая никому ее пробить. Еще один нонсенс в том, что если посмотреть на ситуацию под другим углом, то получится, что данный слой общества наиболее практичен и умен по сравнению с другими. Меньше знаешь - лучше спишь или по крайней мере не задаешь вопросы, на которые бы никогда не хотел знать ответы.

Еще одним неоспоримым плюсом является перекладывание ответственности на других. Серая масса в большинстве своем не отвечает за свои поступки. Все действия диктуются кем-то свыше, будь то король, либо же Бог. Подобные индивиды всерьез считают, что весь груз ответственности за их жизнь лежит на плечах высших сил, мол как Богу будет угодно, так пусть и случится. В их нелепом суеверие и рождается красота.

Однако, находятся умы, рамки обыденности для которых находятся чуть дальше рамок обычного человека. Такие люди начинают спрашивать себя: "кто мы, откуда появились и куда уйдем, и самое главное для чего существуем?". Разум подобных людей изначально стоит выше остального общества, смирившегося с участью серой массы и принявшего свою шаблонную судьбу. Хотя учитывая сказанное, выше ли он в действительности решать каждому.

Астрон или мыслящие, именно так мы будем звать подобных людей, стремятся к пониманию бытия путем нехитрых и в коем-то смысле тоже примитивных размышлений. Их разум живет мечтами и догадками, а следовательно внутри них еще есть та наивность которую большинство так тщательно пытается сохранить. Однако, в этих стенах начинают появлять окна, а кое-где даже двери, правда почти всегда наглухо закрытые. Астрон все еще не осознают своей беспомощности в беспощадных жерновах мирового круговорота, а потому в своем большинстве они все еще счастливы, хоть и не настолько как основная масса.

Однако, в этом озере есть рыбка и покрупнее. Асао, либо же делающие - верхушка пищевой цепи. Люди, влияющие на мир в самом прямом понимании. При чем, многие из них в умственном развитии отстают от низшего звена серой массы, но имеют весомые преимущества другого характера. Как правило, подобные индивиды получают влияние по наследству, либо же в случае какого-то неординарного события. Но есть и другая часть верхушки. Те, кто получил влияние путем труда и пота, но не скурвился и остался верен своим принципам. Подобные люди даже имея все и больше, имея огромное влияние на остальное общество чувствуют себя несчастными. Ведь они как никто другой понимают и ощущают всю ты ничтожность и повседневность людского бытия. Я имею смелость относить себя к таковым и считаю себя первым в своем роде. И мне, как зачинателю, было бы обидно, если меня классифицировали как обычного асао и сравнивали с всякими мелкими королями и людьми, называющими себя Богами. А потому выделю особый подвид в асао под названием гурао, что в переводе на центральный означает "писатель"".

Писатель устало обхватил голову руками и тяжело вздохнул. Огонь уже догорал и в комнате становилось все темнее. Мысли путались, сон понемногу закрывал глаза и продолжать бодрствовать в таком состоянии юноша просто не видел смысла.

- Тяжелый текст - сам чуть не уснул. На сегодня хватит, - тихо сказал писатель и отодвинул от себя гладкий металлический браслет, все это время находившийся у него в левой руке.

Глава 10

Солнце стояло высоко в зените, хотя его и не было видно. Небо обильно застилали темные тучи, с которых шел реденький дождь. Путники уже третьи сутки ехали по лесу, изредка выезжая на небольшие полянки. В здешних краях осадки в это время года редкость. Именно поэтому они так желанны местными обитателями.

По всем расчетам, до Фиаза оставалось меньше суток езды. Поэтому села попадались все чаще и чаще. Проезжая возле очередной деревушки, путники заприметили детей: трех мальчиков и две девочки. Они баловались, толкались, прыгали в лужи, вообщем вели себя как обычная детвора, не знающая большинства трудностей этой жизни. На вид они казались одногодками, которым было не больше двенадцати.

Эзоп не умолкая рассказывал очередную нелепую историю из своего военного прошлого. Последние несколько недель он вел себя совсем иначе. Так разговорчив старик не был уже очень давно. Байки и полезные факты лились из него, как из ведра. Порой его становилось слишком много. В такие моменты Чад закрывал уши, пересаживался в другой конец повозки или просто старался погрузиться в свои думы, но ни разу не одернул Эзопа. Мальчику нравились все эти рассказы, поэтому фиазцу приходилось идти на жертву ради всеобщего блага.

Детвора в упор не замечала повозку, они были слишком заняты игрой и Чаду пришлось на них прикрикнуть, дабы привлечь внимание. Ребята с веселым гомоном разбежались в стороны. Старик обернулся назад и кинул им в догонку беглый взгляд. Эти дети совсем не были похожи на Эйрика, хотя и являлись с ним почти одногодками. Нет, определенно Эйрик был гораздо старше их, по крайне мере в умственном развитии. Порой, старик даже забывал, что общается с ребенком. Неужели так может сказываться на людях тяжелое детство? Из раздумий, Чада вывел голос друга.

- Ты чего кричишь? Они же еще дети.

- Дети, дети. Лошадей напугают - калеками останутся. Уж лучше я на них покричу, - недовольно пробурчал фиазец.

- Можно же и нормально сказать, - возразил Эзоп.

- Эти балбесы ничего не видят и не слышат. У них только игры на уме. Что за поколение?

- Так и должны выглядеть дети. У них не должно быть в руках меча, на торсе кольчуги, а под попой коня. Простые детишки, проживающие лучшие годы своей жизни.

Чад не нашел, что ответить, хотя по его выражению лица можно было прочитать категорическое несогласие с другом.

- Вот скажи, Эйрик, у тебя было много друзей в пустыне? - не умолкал Эзоп.

- Нуу... Не то, чтобы много... Бакр, Гордей, Вазир, Анас, Алип. А что?

- Часто с ними играл?

- Нет, редко. Мне мама запрещала с ними разговаривать. Но я все равно с ними дружил, пока она не видела. Мы вообще почти не с кем там не разговаривали. Только папа.

- А ты бы хотел пойти играть с этими ребятами? - продолжал свой допрос Эзоп.

- Зачем? Глупые они какие-то, бесцельные. Бегают, смеются просто так, лучше бы пошли делом занялись.

Чад промолчал, но кинул многозначительный взгляд на друга. Его губы скривились в насмешливой ухмылке, будто проговаривая: "Съел?".

- Только не надо на меня так смотреть. Это ты ребенка испортил. Все хочешь из него свою копию сделать. Когда же ты уже поймешь - времена изменились.

- Изменились, а мир остался прежним, - произнес Чад.

С этим фактом спорить было трудно, а потому теперь уже Эзоп решил промолчать.

- А мне все нравится, - неожиданно произнес Эйрик, - старик неплохой наставник, но только воин уже не очень. Возраст все таки.

- Ах ты... Ну я тебе покажу, - выкрикнул Чад, приподнимаясь на ногм и бросаясь на мальчишку. Эйрик был готов и вовремя увернулся в сторону, после чего спрыгнул с повозки и со всех ног бросился в чащу леса. Старик побежал за ним. С каждой секундой расстояние все сокращалось. В какой-то момент между ними оставалось не больше метра, Чад протянул руку и приготовился к финальному рывку, но мальчишка снова увернулся.

- Вот засранец, - выругался Чад. - Ну ничего, ничего.

Погоня продолжилась. Эйрик решил применить новую тактику. Теперь он начал использовать деревья в качестве укрытия. Незаметно мальчик перемещался от дерева к дереву так, чтобы его не было видно. В какой-то момент торговец действительно потерял его из виду. Только вот незадача, сам он тоже пропал с поля зрения Эйрика. Мальчик стоял за старым дубом. Он весь трясся от напряжения и задора. Для него это были уже не просто дружеские прятки, это была настоящая погоня. Погоня не на жизнь, а на смерть. В которой каждая ошибка могла стать решающей. Чада все еще не было видно.

"Неужели он просто сдался?" - думал про себя Эйрик, - "Нет, на него это совсем не похоже". Однако старика все еще нигде не было видно. Мальчик решил выйти из-за своего укрытия. За спиной раздались шаги. Они приближались слишком и Эйрик понял, что он попался. Видимо, все это время старый пройдоха просто издевался над ним, стоя прямо у него за спиной. Крепкие руки сцепились в замок, прямо на поясе жертвы, создавая поистине стальной захват. Ноги мальчика оторвались от земли, в груди перехватило дыхание, все нутро напряглось. Процесс было уже не остановить, он летел, летел через идеально прогнутую грудь борца. Эйрик сгруппировался и приготовился к болезненному соприкосновению с твердой землей, как вдруг он почувствовал что-то мягкое. Это была куча листьев, подготовленная как раз для этого броска - наставник пощадил ученика. Погружаясь в листву, мальчик только и думал о том, насколько крут Чад. Он провернул эту аферу всего за несколько минут, да так, что жертва не услышала ни единого звука.

Бросив мальчика, старик тут же оказался сверху него. Тумаки потелети со всех сторон. Они не были болезненными и большая их часть приходилась в блок, но все равно доставляли определенный дискомфорт и сбивали дыхание. Находиться под таким градом ударов долго было просто невозможно и мальчик закричал: "Сдаюсь, сдаюсь". Но Чад и не думал прекращать экзекуцию. После этих слов удары стали только сильнее.

- Сдаюсь, - еще истошнее кричал Эйрик.

- Стучать надо, когда сдаешься.

Побежденный постучал, и удары тут же прекратились. Старик слез с мальчика и сел рядом.

- В настоящей драке нету слова "сдаться", как собственно и в жизни. Так что впредь либо побеждай, либо следи за языком.

Его фраза прозвучала твердо и уверенно, накрепко заседая в голове. Дышал мужчина ровно, в отличии от своего ученика. Последний облокотился на локти и лежал, пытаясь собраться с мыслями. Его сердце бешено стучало, а легким не хватало воздуха. Эйрик жадно втягивал его ртом, но это не помогало. Казалось ему не хватит и всего воздуха в лесу, чтобы хоть немного отдышаться.

- Встань - походи. Так легче будет, - скомандовал Чад.

Подняться оказалось той еще задачей. Руки были слишком тяжелыми, чтобы слушаться, а ноги подкашивались. Спустя определенные усилия, мальчик все таки смог подняться и, облокотившись о ближайшее дерево, стоял на ногах. Дыхание Эйрика действительно выровнялось и он уже мог нормально разговаривать.

- В этот раз я тебя пожалел, в следующий - пощады не жди, - попытался сострить мальчик.

Старик хитро улыбнулся и быстрым движением ноги сделал подсечку, после которой Эйрик снова оказался на земле.

- Пойдем, нас уже Эзоп заждался, - крикнул Чад, направляясь в сторону тропинки.

К вечеру дождь прекратился, леса сменились полем. Впереди завиднелся горный выступ, за которым и находилась конечная цель путников. По своему опыту, торговцы знали, что если он показывается позже полудня, то соваться дальше небезопасно. При его прохождении, придется идти узкими тропками, а в темноте выйти за ее пределы и провалиться в обрыв дело нехитрое. Поэтому, пройдя еще километра два, торговцы разбили лагерь у подножья одного из каменных уступов. Они хорошо знали эти места, вплоть до небольших пещерок в каменных глыбах. В одной из который было принято решение переночевать.

На ужин был свежеприготовленный заяц. В последнее время этот деликатес стал обыденностью. Хотя еще несколько недель назад вид жареного зайца вызывал неподдельный восторг, особенно у Эйрика, который видел зайца впервые. Иногда, рацион разнообразили куропатки или утки. Живности в этих местах водилось предостаточно, что положительно сказывалось на здоровьи путников. Эйрик с момента их первой встречи неплохо набрал в весе. У него начали проявляться мышцы, на костях появилось мясо. Физические нагрузки вместе с хорошим питанием давали свой результат. Ему определенно нравился Центр, о чем он неоднократно заявлял своим спутникам. В ответ на что, получил: "Это только на первый взгляд, на самом деле, тут все не так уж и гладко". Дальнейший подробностей Эйрику не рассказали, мол сам все увидишь.

Во время трапезы Эзоп задал Эйрику неожиданный вопрос:

- Ты бы хотел продолжить путешествовать с нами?

Реакцией на вопрос были сразу два удивленных взгляда.

- Вы меня хотите бросить? - настороженно спросил Эйрик.

- Нет-нет. Как ты мог такое подумать? - смеясь возразил Эзоп. - Это полностью твое решение. Если хочешь, ты можешь продолжить заниматься торговлей с нами, хочешь - можешь остаться в Фиазе с Атаном. Это хозяин таверны - он хороший человек...

- То есть вы не против, если я останусь с вами? - с надеждой в голосе поинтересовался мальчик.

- Ну конечно же нет, - ответил за двоих Чад. - Я всегда говорил, что тебе не место в таверне. Призвание каждого мужчины - это приключения, путешествия, драки, а не принеси - подай.

Глаза Эйрика намокли. Сквозь слезы, он пытался выдавить из себя благодарную речь, но у него это получалось с трудом.

- Спасибо вам! Хнык, - я уж думал, вы меня там оставите, а вы... хнык - Вы настоящие друзья оказались. - смеясь, но со слезами на глазах он обнял Эзопа, после чего бросился к Чаду. Строгий фиазец решил не изменять своим убеждениям, а потому остановил счастливого мальчика левой рукой. Однако тут же протянул взамен правую.

- Нечего тут, влагу устраивать, а то сам сейчас расплачусь, - сказал он, крепко пожимая маленькую ладонь Эйрика.

Радости Эйрика не было предела, в конце концов он признался, что слышал их диалог насчет Атана, из-за чего сильно боялся, что больше им не нужен. В ответ на свое признание мальчик получил смачную оплеуху от Чада и ценные указания: "Меньше надо уши растопыривать."

Путников ждал сложный путь через хоть и небольшой, но опасный горный хребет. Поэтому сразу же после ужина поступила команда: "На боковую".

- Я не хочу, - попытался возразить Эйрик. - Я хочу по горам полазить.

- Ну и скатертью дорожка, - ответил Чад, - только если упадешь, на помощь не зови.

Одобрительно кивнув головой, мальчишка побежал вверх по горной тропинке.

- И да, если встретить муфлона, то на помощь не кричи - все равно бесполезно. И не вздумай к нам его вести , а то и нас заодно погубишь.

Услышав эту фразу, Эйрик тут же остановился и повернул нахад.

- Муфлона? Кто это?

- Ты не знаешь кто такой муфлон? - с наигранным удивлением спросил Чад.

- Это единственный в мире плотоядный баран. Муфлоны живут только в Удрорских горах, наводя ужас на местных жителей.

- И как они выглядят?

- Ну как... У них большие закрученные рога и глаза такие красные. Даже в темноте видно. Ну и конечно клыки здоровые у них, человечину вмиг разрывают, - разошелся Чад.

- И что же делать если они на меня нападут? - испуганно спросил Эйрик.

- Можешь прикинуться мертвым, они мертвечину не жалуют. Но только не вздумай нас звать - муфлоны обычно стаями охотятся, а против хотя бы трех этих тварей мы бессильны.

Запал Эйрика поугас, больше никуда идти ему явно не хотелось, но и вида подавать, что испугался он не хотел.

- Ты чего, испугался что-ли? - спросил Чад, когда Эйрик присел рядом с ним.

- Та нет, просто передумал идти - устал что-то, - неумело слукавил мальчик.

- Да шучу я - иди, - произнес Чад, впадая в безудержный хохот.

- Так муфлонов не существует? - с надеждой спросил юноша.

- Существуют. Только вот не такие уж они и страшные, - ответил вместо исторически хохочущего друга Эзоп. - Можешь прогуляться, но далеко не уходи - можешь провалиться.

Недоверчиво посмотрев на спутников, Эйрик развернулся и осторожно потопал по узкой тропинке наверх.

- Ты зачем мальчишку муфлонами пугаешь, а? - насмешливо поинтересовался Эзоп.

- А нечего по ночам в неизведанные горы ходить, - все еще смеясь, ответил Чад.

Между собеседниками повисла тишина. Оба не сговариваясь уставились на костер, наблюдая за ярким танцующим на ветру пламенем. Вечер оказался на удивление прохладным и посиделки на природе у огня казались лучшим провождением времени из возможных.

- Я так и знал, что ты не сможешь, - неожиданно начал Чад. - Знал, что привяжешься.

- Все мы люди. Ну и если он сам не хочет, как мы можем с ним так поступить.

- Тут ты прав, некрасиво было бы.

- К тому же, вдруг он и есть цель наших путешествий?

Чад удивленно посмотрел на собеседника.

- Ты о чем? - спросил он.

- Ну помнишь, я говорил тебе про смысл жизни. Вдруг, мальчишка - это наш шанс исправить ошибки, вдруг таким образом Ао дает нам возможность сделать хоть что-то хорошее.

- Кто такой Ао?

- Бог, Высшая сила - называй как-хочешь.

- Понятно, опять всякой ерунды начитался.

- Не ерунды, ты просто не знаешь. Там так и написано: Каждый, кто ...

- Все-все-все. Я понял, - остановил собеседника Чад, предотвращая поучительную лекцию.

Вдруг откуда-то свыше раздался истерический крик Эйрика, а вскоре послышались и поспешные шаги. Мальчик с бешеной скоростью пронесся мимо Чада, едва не сбив того с ног. Послышался стук копыт, а за ним появился и зачинщик беспорядка. Крупный муфлон-самец остановился в нескольких шагах от Чада, изучая выросших в количестве оппонентов. Заприметив наглого барана, фиазец снова залился хохотом.

- Ты все таки нашел их, - вытирая слезы, произнес он.

Тут не удержался и Эзоп, рассмеявшись во все горло.

- Они на меня напали и... Съесть хотели, - запыхано пробормотал Эйрик.

- Не едят они мяса. Не едят! Он, видимо, почувствовал в тебе конкурента, вот и напал, - объяснил Эзоп.

Тем временем, увидев что опасность миновала и враг ретировался, муфлон гордо развернулся и походкой победителя пошагал прочь.

Глава 11

Как только первые лучи солнца показались из-за горного хребта, путники двинулись дальше. Каждый этой ночью спал плохо. Кто-то из-за предвкушения чего-то великого, доселе неведомого, а кто-то из–за Эзопа, который всю ночь провел за изучением книг. Иногда, он громко вздыхал, иногда, громко вскрикивал, будто что-то нашел, что-то, что уже очень долго искал. Правда под самое утро уснул и он.

Кое-как продрав глаза, Чад запряг коней и двинулся в путь, несмотря на недовольное бурчание друга.

- Сам виноват. Нечего по ночам книжки свои читать.

- А когда мне их читать?

- Днем! Днем вот их и читай.

- Днем я занят. Кто тогда вас развлекать будет?

- Сами развлечемся.

- Не-не-не. Не могу я на вас такую ношу перенести, - пробормотал сонным голосом Эзоп и окончательно ушел в царство сновидений.

- Вот дурак, - выругался Чад, - ничему его жизнь не учит.

Эйрик видел настоящие горы впервые. Ему они казались какими-то грубыми и страшными, от них так и веяло опасностью. Весь путь, его не покидало ощущение, будто каждый из выступающих выступов - это лишь малая часть огромного гиганта. И вот сейчас задрожит под ногами почва, разверзнется земля и из нее вылезет гигантское тело каменного титана, но ничего подобного так и не произошло. Путники без каких-либо происшествий пересекли горный хребет и к полудню перед ними распростерся красивый вид, открывающийся с последнего уступа, который Чад в шутку звал терраса. Со стороны он и правда напоминал ровную площадку, крайняя часть которой буквально висела над пропастью и не внушала сильного доверия.

Увидев волнение мальчика, Чад произнес:

- Не бойся. Падение с такой высоты будем смертельным. Так что мучиться не будешь. А если серьезно, то все впорядке. Мы по нему уже кучу раз ходили, еще ни разу не обвалился.

Не то, чтобы эти слова вселили в мальчику большую уверенность, но волноваться он и правда стал меньше, по крайней мере так казалось со стороны.

- А вон в той стороне Фиаз. Видишь? Здоровый город, ты таких еще не видел.

И правда Сан Ди был пока крупнейшим поселением, в котором бывал мальчишка. Но даже он не шел ни в какое сравнение с величественным Фиазом. Город начинался высокой каменной стеной, перед которой расположились длинные деревянные колья. Из стены выпирали закругленные смотровые башни. Они будто пытались отделиться, но их не пускала какая-то неведомая сила и потому оставались одним целым с каменным массивом. Конец этого человейника находился вдали за высокими строениями, где-то за горизонтом и сколько мальчик не вглядывался, увидеть его не мог. Чем дольше он смотрел на это зрелище, тем сильнее раскрывались его глаза и росло удивление, а с ним и восторг.

Но что-то было не так, Чад чувствовал это на интуитивном уровне, но не мог понять что. И чем ближе они приближались к городу, тем сильнее это ощущалось. Когда до ближайший кольев оставалось не более пятисот метров, проснувшийся Эзоп разглядел ту маленькую деталь, которая создавала столь неприятные ощущения: над воротами больше не висели флаги с отличительным гербом Центра. Они не висели ни на башнях, ни на вершине стен. Вместо них развивались лись черные как сама ночь полотна.

- Стой, - выкрикнул торговец, - не видишь что-ли - флаг черный?

- Теперь вижу, а что это меняет?

- Это меняет все. Может у них так болезнь какая.

- Вот сейчас и проверим.

Не смотря на все доводы друга, Чад, не меняя скорости, направлялся к воротам. Только сейчас путники заметили очередь при въезде в город. Очередь растянулась в длину на несколько десятков метров. Большую ее часть составляли торгаши. Правда были в ней и простые горожане. Стража на входе проверяла повозки и задавала вопросы. Чад подогнал коней в конец очереди.

- Кто последний? - шутливо спросил Чад.

Тощий мужчина молча поднял руку. Только сейчас путники заметили, что в толпе стоит гробовая тишина, как в принципе и во всем городе. Обычных возгласов, разговоров и шума гудящей толпы слышно не было. Фиаз как будто бы вымер.

- А что случилось то? - тихо спросил Эзоп, наклонившись к одной из ожидавших.

На голове женщины красовался серый платок, который она со временем все сильнее и сильнее натягивала на лицо. Казалось если б она могла, то укуталась в нем полностью. После вопроса торговца женщина мельком посмотрела на путников и, не сказав ни слова, тут же отвернулась.

- Оглохла что-ли? Что в городе происходит? - выкрикнул Чад.

Вдруг из толпы раздался мужской голос:

- Чего пристали к ней? Горе в государстве, горе. Ясно вам? С какого леса вы сбежали, что не знаете?

- За словами следи. Неужто этот осел копыта таки отбросил? - с насмешкой поинтересовался Чад.

По толпе синхронно, будто по команде пронесся гул. Люди начали шептаться и показывать на путников пальцами. Женщина, стоявшая рядом с повозкой торговцев, пошатнулась и уже готова была упасть без сознания, как вдруг ее подхватила крепкая рука Эзопа. Торговец вовремя спрыгнул на землю

- Эээ, так не пойдет, дай-ка воды, - произнес мискарец, обращаясь к Эйрику.

Тот моментально выполнил просьбу и протянул кувшин. Эзоп набрал воды в рот и прыснул пострадавшей в лицо.

- Чего это вы решили в обморок упасть?

- Да за ваши слова нас тут всех четвертуют, - придя в сознение, отчитывала торговцев женщина.

- За что это? - недоуменно спросил Чад.

- Да ни за что. Вчера пятерых просто так повесили - слишком весело себя вели. А вы... Лучше просто молчите. Может и пронесет, - говорил из толпы все тот же мужской голос.

- Пусть только попробуют, - смело произнес Чад, - я этим псам такую трепку устрою.

- Тихо ты, - попытался успокоить друга Эзоп. - Сейчас не лучшее время возникать. Посмотри вокруг, это простые люди, и они бояться. Никто из них не станет учинять бунт против стражников, а наоборот, еще и донесут.

Чад пристально посмотрел на собеседника. Его губы скривились в мрачной улыбке, а глаза пылалы ярость. Эзоп узнал этот взгляд, он понимал, что еще немного и друга будет уже не остановить. Нужно было что-то делать, и торговец решил давить на больное. Поймав взгляд Чада, Эзоп отрицательно покачал головой, указал глазами в сторону Эйрика и тихо произнес:

- Не нужно. Мы не для этого прошли столь длинный путь.

- Как это не нужно? Ты посмотри, что они творят.

- Не нужно, - уже более настойчиво проговорил Эзоп. Хватит уже думать только о себе. Мы вот с Эйриком тут умирать не хотим. Верно, Эйрик?

Чад победно посмотрел на Эзопа, предугадывая, что ответит мальчик, однако вопреки ожиданиям, тот утвердительно покачал головой.

- Предатель, - обиженно прошептал Чад.

Пыл фиазца начал потухать, с лица сошла безумная улыбка и сменилась недовольной гримасой разочарования. Воин прекрасно понимал, что побоище в этой ситуации не выход и с Эзопом, в принципе, он был солидарен. Но ответ мальчика его задел ненашутку.

- Стареешь, Эзоп. Раньше ты не был против хорошей драки, - сказал Чад, поворачиваясь к Эйрику. - А ты... Не таким я тебя воспитывал. Но... Пусть будет так.

Высказав все свое недовольство, Чад бросил поводья и сел в конец тележки. Он оглянулся по сторонам и уставился в одну точку, всем своим видом показывая полное безразличие к происходящему.

- Маленький ребенок, - еле слышно прошептал Эзоп и подмигнул Эйрику.

Мальчишка кинул быстрый взгляд на обиженного друга и тихоньку рассмеялся. Юноша искренне не понимал всего абсурда, что творился вокруг. Из всего, что произошло за последний час, он только и понял, что кто-то умер - остальное для него все еще оставалось загадкой. Поэтому он сидел с серьезным выражением лица, делая вид, что все прекрасно понимает и очень обеспокоен ситуацией.

Наконец, когда все размолвки были улажены, путники стали медленно продвигаться к воротам вслед за убывающей аравой. В очереди снова царила тишина. Молчал даже Эзоп, ему было не до разговоров - мужчину мучили опасения.

"А что если барышня в сером платке разговориться или кто-то из этих мужланов решит нас сдать? Что тогда? Вдвоем от целого гарнизона мы не отобьемся, та и бежать будет поздно," - думал про себя он.

Оставалось надеяться на здравомыслие людей, хотя торговец в него уже давно не верил.

Отвлек Эзопа из размышлений голос Эйрика:

- Что здесь происходит? Я так понял, что король скончался.

- Да. Из-за этого организовали траур.

- Траур? А что это?

- Ну, это когда скорбят по ушедшему.

- А за что людей то повесили?

- За то, что не достаточно сильно горевали. Думаю, сейчас такое почти в каждом городе. Верхушка боиться, что начнутся бунты, пока нового главу не короновали. Вот и казнят всех подряд, чтобы народ запугать.

- Ааа, - понимающе протянул мальчик.

Картина в его голове немного прояснилась. Хотя он до сих пор не понимал, для чего запугивают людей, но промолчал и лишних вопросов задавать не стал.

Очередь становилась все меньше. И вот, час спустя тележки уже стояли возле ворот. Черед дошел до женщины с платком, ей задали несколько вопросов и она прошла дальше. У Эзопа отлегло, теперь осталось поехать самим. Он мельком повернулся в сторону Чада, тот беспечно развалился на мешках, уплетая буханку хлеба. Казалось, все происходящее вокруг его вовсе не интересовало.

"Хоть бы не взбрыкнул", - подумал про себя мискарец.

Конь остановился в метре от одного из стражника. Двое других встали по обе стороны повозки.

- Что везем? - раздался писклявый, но надменный голос где-то за воротами.

Звучание было настолько противным и высоким, что резало уши и создавало ощущение, что говорящий - ребенок. Из-за тени вопрошающего видно не было, поэтому оставалось только догадываться, что за существо разговаривает с таким тембром. Ситуация была настолько неожиданной, что Эзоп даже немного растерялся.

- Вы что глухие? Я повторю вопрос, что перевозите?

- Сушеные фрукты и всякие безделушки, - наконец ответил мискарец.

Вдруг из тени показалось упитанное тело с короткими ногами и ростом приблизительно в полтора метра. На голове незнацомца находился шлем, который закрывал всю заднюю часть головы. Передняя защита была поднята, но все ниже кончика носа закрывала повязка, поэтому лицо рассмотреть не удалось. Корпус стражника покрывала кольчуга, которая была не по размеру и свисала до колен.

Это и был счастливый обладатель сего прекрасного голоса. Всем своим видом он пытался произвести впечатление устрашающего война, но от того казался только более комичным. Чад, укутавшись в накидку и закрыв лицо руками, бился в конвульсиях. Эзопа тоже распирало от смеха, но он тщательно пытался его скрыть. Маленький начальник как ни в чем ни бывало подошел в плотную к мискарцу и задал очередной вопрос:

- Ваши имена?

- Я Эзопиан, этот благородный мужчина Чаддар, а мальчика зовут Эйрик.

- Откуда везете?

- Из Аюла.

- А пошлину платили?

- А как же, - ловко сымпровизировал торговец, хотя и слышал про пошлину впервые.

- И даже бумага имеется? - спросил жандарм, недоверчиво глядя на торговца.

- А-то. Только вот завалялась где-то. Нужно поискать, - ответил Эзоп и начал неспешно перебирать вещи в повозке.

- Ну-ну. Ищите, а мы поможем. Ребята, осмотрите товар, - вдруг обратился начальник к солдатам.

Те незамедлительно выполнили приказ и залезли в повозку. Стражники бесцеремонно резали мешки, рассыпали фрукты и раскидывали сувениры. Чад не сопротивлялся, он спрыгнул на землю и просто наблюдал за происходящим. Кто знает, что было у него в голове, когда этот недоросток заговорил своим противным голосом, кто знает о чем он думал сейчас, когда солдаты уничтожали товар. Верно одно, все это время правая рука старого воина находилась за спиной и крепко держала рукоять кинжала, борясь с желанием достать его из ножен.

Не найдя бумаги в повозке, начальник приказал осмотреть прицеп. И вновь в разные стороны полетели фигурки слонов и сушеные мандарины. Только теперь к ним присоединились и книги. Тут уже не выдержал и Эзоп.

- Уважаемые, в каждой из этих рукописей больше смысла, чем во всех ваших никчемных жизнях, поэтому попрошу обходиться с ними аккуратнее.

- Следи за языком, торгаш! Мы тебе помогаем. Нам так-то тоже тут с тобой возиться не особо хочеться, но мы же не возмущаемся, а смиренно делаем свое дело - помогаем людям и защищаем империю.

Эта фраза прозвучала глумливо и пафосно, особенно начальник выделил последние "помогаем людям и защищаем империю". Казалось, он действительно и сам верил в это.

Сейчас с трудом сдерживал себя даже Эйрик. Казалось вся толпа, стоящая за путниками пропиталась ненавистью к этому индивиду, бесцеремонно уничтожающему чужое имущество.

- Нашел! - закричал один из обыскивающих. - Нашел!

- Бумагу? - удивленно спросил низкорослик.

- Нет, кое-что получше.

Стражник протянул вперед толстую книгу, показывая ее начальнику. Тот жадно схватил ее и быстро осмотрел

Все с недоумением посмотрели на Эзопа. Только сейчас он понял, насколько серьезную ошибку совершил, привезя сюда эту книгу.

- Так-так, что же это? Не уж то тот самый "Путеводитель во времени"? - победоносно произнес низкорослик, возвращая произведение обратно. - И какие аргументы у вас будут теперь?

- Правда, тут только первая часть, - добавил стражник, приоткрыв книгу.

После этой фразы, пыл начальника знатно поугас. Он со злостью посмотрел на стражника и через стиснутые зубы выругался, после чего снова покосился на Эзопа. Тот понял, что у него появился шанс и немного приободрился.

- Ну, объяснения будут?

- Эта чертовщина вообще ко мне случайно от другого купца попала. А когда я понял что это, так сразу решил ее королю передать. Вот в Фиазе несколько дней передохнем и в Гуадар отправимся.

- А чего остальные такие неразговорчивые? У вас есть другие версии?

- Устали они с дороги, а этот постарше вообще не в себе немного. Болеет он, то нормально все, то вот так сидит и молчит, будто речи человеческой не понимает. А этот вообще ребенок.

- А чего ж вы сразу нам ее не показали? Можно же и через нас передать. Не доверяете что-ли? Или вы мне чего-то не договариваете? Может вы и вовсе шпион?

- Конечно же доверяем. Просто не хотели вас беспокоить. Ну раз уж вы сами предлагаете, то моя совесть чиста. Спасибо вам за вашу работу. А это наша благодарность за сэкономленное время.

Мешок размером с кулак полетел в сторону начальника и с характерным звоном приземлился прямо ему в ладонь. Полурослик осмотрел пойманной и подбросил его еще раз, прикидывая сколько там денег. После чего рука вместе с содержимым отправилась куда-то за спину, и вернулась была уже пустой.

- Маловато будет. Сразу видно, что люди вы не бедные, а империи пожертвовать жадничаете. Ай-ай-ай, может вы еще и короля не уважаете? Да за такое можно и...

Жандарм не успел договорить, как в его сторону полетел еще один мешок такого же размера. Он был моментально пойман и отправлен туда же.

- Ладно, вижу, что вы люди преданные своей стране - можете проезжать. И да, насчет бумаги, закон о ней вышел несколько дней назад, поэтому не удивлен, что у вас ее нет. Но на будущее: оплата мыта осуществляется в близлежащих от границы городах.

- Будем знать. Спасибо вам за вашу работу! - с криво наигранной учтивостью откланялся Эзоп.

Чад уже давно уложил все, что еще было пригодно для продажи, и путники незамедлительно двинулись дальше. Отъезжая от поста, Чад с дебильной улыбкой начал махать удаляёющемуся начальнику рукой. Его примеру последовал и Эзоп, а вслед за ним и Эйрик.

Глава 12

Отъехав на безопасное расстояние от жандармов, Чад с нескрываемой злобой в голосе спросил:

- Ну и что это за книга была?

- Ты же все слышал - "Экзодевент", он же "Путеводитель во времени".

- Ты совсем свихнулся? Подожди, сначала ты говоришь не буянить, а сам возишь с собой такое. Странный ты!

- Ты вспомни, сколько раз нас останавливали и обыскивали? Вот и я не помню. Да, было спрашивали: "что везем?", но на этом все заканчивалось. А тут... Как я мог это предвидеть?

- Ну ты и балбес, но ничего, бывает. Я уж обрадовался, думал порубимся наконец, - понимающе сказал Чаж.

- Не думаю, что они просто так про это забудут. Им нужен был предлог, чтобы нас отпустить. Я почти уверен, что теперь будет слежка. Так что может еще и придется молодость вспомнить.

- Может, но сейчас я просто хочу поесть и отдохнуть. Надеюсь, этого удовольствия они меня не лишат. Кстати, пока не забыл, а где ты ее взял вообще?

- Книгу, что-ли?

Чад одобрительно кивнул головой.

- Так я ж тебе рассказывал. У аюльского купца за сто бели купил. Дорого, конечно, но я долго ее искал, поэтому пришлось. Так вот как ты меня слушаешь. Ладно, идите с Эйриком в "Спящего осла". Я по быстрому товар купцам продам. Встретимся на месте.

- Уговор. Слазь, малой, - скомандовал Чад и спрыгнул на землю.

Он зевнул и не спеша потянулся, будто только отойдя ото сна. Эйрик же все еще сидел на повозке.

- Спрыгивай и пошли, - повторил Чад.

- Я с Эзопом поеду, - осторожно ответил мальчик.

Лицо Чада резко изменилось. Он нахмурился, отчего морщины на его лбу стали еще заметнее.

- Ну едьте тогда. Чего стоите? - обижено проговорил он.

- Иди лучше с Чадом. С ним поспокойнее будет. А мне нужно еще поездить, - обратился к мальчику Эзоп.

Эйрик нехотя спрыгнул с повозки и медленно подошел к фиазцу.

- Давай! Встретимся на месте, - крикнул Эзоп Чаду вслед.

Тот лишь поднял руку в знак согласия.

- Жалко их просто. Главного их видел? Сам от горшка два вершка, а командует только так. Но вообще мужик смешной, жалко и бить таких, - неожиданно начал рассуждения торговец и сам посмеялся со своей шутки.

Мальчик промолчал, его лицо выражало полное безразличие к сказанному. Это заметил Чад, и потому всячески пытался вывести парня на диалог.

- Кого бы ты взял на себя: того, что слева или справа стоял? А, ну да, точно... Конечно же главного.

- Я, думаю, Эзоп все правильно сказал. Мы бы против них не выстояли. Уж больно их много.

- Так и нас трое. Это уже немало. Я в лихие годы мог таких штук двадцать за раз положить. Вы бы как-нибудь уж остальных осилили. Не зря ж ты мой ученик, - гордо сказал воин.

- Только о себе и думаешь, - укоризненно заметил мальчик.

- С таким настроем ты ничего не достигнешь, - колко завершил Чад.

Воцарилась тишина, путники молча двигались по узким улочкам на подъем. Пару раз путникам попадались торговцы, сидящие тут-и-там по обочине, кое-где на лавочках сидели старушки, однако люди здесь были больше исключением, чем правилом. За все время нахождения в Фиазе, путники встретили не больше трех десятков жителей. Этот факт не мог остаться без комментария торговца:

- Трусы они все. По домам попрятались и сидят как мыши, пока нашего брата эти черти поджимают...

- Чад, - вдруг неожиданно прервал рассуждения Эйрик, - расскажи нормально, что тут происходит? Неужели тут всегда так тихо? В прошлом городе было не так.

- Видишь ли, когда мы были в Сан-Ди, король все еще был жив. Но пока добирались сюда он скончался. Та и правила там немного другие. Попробовали бы там эти вояки порядок навести. Тут же бы от местных получили.

Чад замолчал, следующие сто метров путники прошли в полном молчании.

- А кем был король? - снова спросил Эйрик. - Ну всмысле, что за человек и как он правил?

- Вот уже почти 300 лет на троне сидит семья рабов, черт их дери. Получается, что и этот был рабом.

- Как так?

- А вот так. Эти люди родом из небольшого племени Грао с острова Граон.

С каждым словом его речь становилась все громче, а в какой-то момент он уже почти кричал.

- Многих из них забрали в рабство, некоторых - нанимали на всякую грязную работенку за копейки, а теперь граоты правят миром. Сумасшествие! Бред! И все из-за этих гребанных Касси. Вот уже четвертый век идет их узурпация. Не дают людям жизни - мстят за прошлые угнетения.

- Не понимаю.

- Что не понимаешь?

- Почему ты говоришь, что мстят именно людям, а не кому-то конкретному? Кто такие Граоты, они не люди что-ли?

- Граоты это что-то другое. Это как люди, только грязные свиньи: жрут, спят и гадят, а мы убирай за ними, -

Последняя фраза была сказана особенно яростно. Выговаривая каждое слово, Чад будто всаживал клинок в сердце граота.

- Как они выглядят? - недоуменно спросил Эйрик. - Просто по твоим рассказам ничего не понятно.

- Так и не спрашивай, раз все равно ничего не понимаешь, - обиженно пробубнил рассказчик. - Обычно они выглядят. Только уж больно бледные и волосы у всех как у одного белые. А так люди как люди...

Чад резко повернул голову, Эйрик последовал его примеру, однако ничего не увидел - улица была пустой.

- Что случилось? - поинтересовался мальчик, однако ответа на свой вопрос он так и не получил и Чад просто пошел дальше.

- Не отставай, мелкий, уже близко, -

Голос старика изменился, он больше не был так вовлечен в разговор. Видимо, теперь он думал о чем-то совсем другом.

- Ну, где ты там, - все поторапливал мальчика мужчина.

- Иду я, иду... А дальше то что было?

- Слушай, спроси лучше у Эзопа. Рассказчик из меня не ахти, а вот ему только дай поговорить, - неожиданно вернулся к теме Чад.

Теперь все его внимание было занято чем-то другим. Воин вел себя как-то странно: то он оглядывался, то старался вести себя как обычно, правда, получалось это у него не особо правдоподобно.

Сейчас путники шли по широкой людной улице, она сильно отличалась от предыдущих закоулков размерами и красотой. Здесь было много зелени, и дома выглядели гораздо дороже. Со всех углов вывески зазывали своими необычными названиям и оригинальным оформлением. Вот цирюльня "Лысая голова", а вот необычная вывеска со странным названием "Любовь за деньги купишь".

Метрах в ста от путников собралась кучка людей. По предварительным подсчетам их было человек пятнадцать и почти все они были в стельку пьяны. Не удивительно, так как стояли аккурат возле кабака. Чад направлялся как раз в сторону пъяндалыг. Подойдя к толпе, путники тут же были осыпаны приветствиями и просьбами занять денег. Однако торговец даже не обратил на это внимание и просто прошел сквозь уважаемых господ. Он обернулся в последний раз, после чего схватил мальчишку и молниеносно скрылся в узенькой улочке. Мальчик вскрикнул от неожиданности, однако старый пройдоха быстро закрыл ему рот рукой.

- Тихо ты! Чего раскричался?

- Случайно я. От неожиданности просто...

Однако, старик его даже не слышал, видимо, вопрос был риторическим. Чад в ускоренном темпе направлялся вдоль улочки, аккуратно наступая на плитку, дабы не создавать лишний шум. Эйрик быстро усвоил, что лишние вопросы сейчас ни к чему и просто шел за наставником. Вдруг резкий поворот направо, прямо, потом снова направо, а теперь налево. Мальчишка даже не пытался запомнить схему их передвижения и слепо следовал за массивной фигурой проводника.

- Все таки следят за нами? - задал вопрос Эйрик.

Чад ничего не ответил, но его молчание все сказало за него. И, правда, ответ был уж слишком очевиден.

Пропетляв еще порядка десяти минут, путники снова оказались на той же шикарной улице, мальчишка сразу узнал ее. Только теперь они шли прямо, не сворачивая во дворы и вскоре оказались возле здания с потертой вывеской "Сп..щий осе..". Это была двухэтажная каменная постройка с высокой крышей и широкими окнами. Ее внешний вид не оставлял ощущения роскоши, хотя и оформлена таверна была со вкусом. Видно, что за зданием следили, чего не скажешь о вывеске.

Рядом с основным зданием располагалась конюшня, куда и направился Чад. Мельком заглянув, и не обнаружив там своих жеребцов, торговец тут же потерял к ней интерес и отправился в таверну.

Легкое поскрипывание двери ознаменовало прибытие гостей. Хозяин таверны, мужчина лет сорока пяти, с крепким телосложением, небольшим животом и ростом чуть выше среднего стоял за стойкой и разговаривал с одним из посетителей. Услышав, скрип двери, он тут же повернулся в сторону двери. Это движение было больше машинальным, отработанным годами. Вслед за поворотом следовал кивок головой, либо же полноценное приветствие, зависимо от того, богато одет посетитель или же нет. На этот раз кивком тавернщик не отделался.

- Гвоздь мне в жопу, Чад, - выкрикнул хозяин и быстро пошагал навстречу торговцу. - Я уж думал ты там жить остался.

- Не дождешься, - радостно выкрикнул торговец и тоже бросился навстречу другу.

Не прекращая говорить друг с другом, товарищи пожали руки и крепко обнялись.

- Акар, замени меня, - выкрикнул тавернщик куда-то в сторону стойки.

На крик хозяина вышел худощавый мальчишка лет пятнадцати и грустно посмотрел на него.

- Ну, пап! Я ж только что стоял, - произнес обиженным голосом мальчик.

- Ничего, еще постоишь. А то непонятно чем занимаешься. Вот что ты сейчас делал, а?

- Книгу читал.

- Книгу читал, - саркастично повторил отец. - А бате кто помогать будет? Подойди поздоровайся с дядей Чадом и быстро за стойку.

Акар беспрекословно выполнил поручение, поприветствовав старого воина.

- Гоняет тебя батька? - поинтересовался Чад.

- Ну так, немного. Я уже привык.

- Молодец, - произнес старик, положив руку на плече мальчика. - Большой уже стал совсем.

- Ну все, беги, - все не унимался Атан, именно так звали тавернщика, - не забудь спросить у Сэма нужно ли ему что-то еще. И да, два бокала фирменной пожалуйста.

Получив свой заказ, хозяин повел гостя в глубь зала. На Эйрика пока что внимания никто не обращал, поэтому он просто следовал за своим спутником, попутно рассматривая интерьер заведения. На удивление здесь было очень уютно и в тоже время просторно. Высокие потолки и приглушенный свет увеличивали и без того большое помещение. На первом этаже располагалась закусочная, номера, видимо, находились на втором. Большую часть пространства занимали столы, их было не меньше десятка. На каждом из них стояли зажженные свечи, окна же были полностью зашторены, из-за чего в таверне круглые сутки стоял полумрак.

Людей в данное время суток было немного и хозяин усадил путников за один из столов посередине зала. Метрах в трех от них, потрескивая сухими углями, расположился камин. Чуть дальше от него впритык к стене находилась лестница на второй этаж. От изучения зала, Эйрика отвлек голос Атана. Наконец-то он обратил на него внимание.

- А это чего за малец? Где взял?

- В пустыне. Хурун сожгли его деревню и... Вообщем теперь у него только мы.

Торговец замолчал делая паузу, однако вспомнив что-то важное продолжил:

- Да, кстати, надо ж хоть вас познакомить. Атан это Эйрик, шкет - это Атан.

Хозяин привстал и протянул руку мальчику, тот незамедлительно сделал тоже самое и крепко пожал широкую ладонь.

- Ух, молодец - сильный, - бодро произнес тавернщик, усаживаясь на свое место. - Да-а, дела. Теперь с ним бродить будете?

- Куда с нами? У нас уже полный комплект. Тебе вот привезли, пусть помогает.

Эйрик с недоумением посмотрел на Чада, тот рассмеялся.

- Да шучу я. Я бы с радостью, но Эзоп не согласиться.

Мальчик обиженно отвернулся.

- Эйрик, - задумчиво протянул Атан, прислушиваясь к звучанию своего голоса. - Красивое имя и парень я смотрю ты толковый. Ты меня не стесняйся, брат моего брата - мой брат.

- Так вы братья? - удивленно поинтересовался Эйрик.

- Нет, нет, - с хохотом отнекивался Атан. - Просто старые знакомые. Наши отцы неплохо ладили, пришлось и нам.

Теперь внимание мальчика переключилось на веселого тавернщика. Уже сейчас перекинувшись парой фраз, он внушал какое-то непонятное доверие. От него так и несло оптимизмом. За всей внешней суровостью, Атан скрывался в себе настоящего добряка. Густые брови будто наезжали на и без того не широкие глаза, из-за чего складывалось ощущения, что он постоянно хмурится. Такое выражение лица сохранялось ровно до того момента, пока он тебя слушал, а слушал он крайне внимательно. Этот человек действительно вникал в ситуацию и переживал ее вместе с рассказчиком. Чего только стоила его реакция на фразу Чада про сгоревшую деревню. В тот момент брови Атана поднялись на самый лоб, глаза немного намокли, он сочувственно покачал головой и растерянно почесал затылок.

Зато, когда рассказ вел сам хозяин, его брови гуляли по всему лицу. Вот и сейчас, после очередного вопроса, его правая дуга попыталась скрыться где-то в густой шевелюре, в то время как левая все так же держала оборону. А вопрос был следующего характера:

- Достали тебя эти двое головорезов? Оставайся у меня, тут всегда работенка найдется, а я всем нужным тебя обеспечу.

Эйрик растерялся от такого предложения, но быстро нашёл что ответить:

- Я бы с радостью, но без меня они в пустыни не выживут - времена там сейчас тяжелые.

По залу раздался громкий хохот - собеседники оценили шутку мальчика.

- Ну раз так, то нельзя тебя у них забирать, - все еще смеясь, заключил Атан. - Так а где третий ваш попутчик? Долго его что-то нету.

- Наверное, от слежки уходит, - спокойно ответил Чад, допивая свою кружку. - Скоро придет - не беспокойся.

- От какой еще слежки?

- Да остановили нас при въезде и книжку одну в повозке нашли.

- Какую еще книжку? Экзодевент что-ли? - шутливо предположил Атан.

- Угадал, его, - подтвердил Чад.

- У вас?! Откуда? - недоуменно спросил хозяин. Теперь обе его брови парили высоко над глазами, в которых читалось неподдельное удивление.

- Эзоп у какого-то торгаша купил.

- Ну вы даете. В такое время и с такой книгой ездить. Отчаянные!

Внезапно из-за стойкой показалась женщина, она окинула зал беглым взглядом, и не увидев того, чего искала уже собиралась уходить, но ее окликнули:

- Каиса! - крикнул Атан.

Женщина обернулась.

- Чего ты убегаешь сразу? - шутливо продолжил хозяин, - хоть бы поздоровалась.

Раздался женский смех и Каиса направилась к сидящим в зале.

- Ну наконец-то, я уж думала вы никогда не приедете, - принялась она отчитывать Чада.

Однако вскоре хозяйка переключилась на мужа:

- Что ж ты старый дурак, гостей не накормишь? Совсем голова опустела?

Тот попытался оправдаться, но шансов против жены у него не было.

- А это что за милый мальчик? - обратилась Каиса к Эйрику.

- Меня зовут Эйрик

- Очень приятно, Эйрик. Я - Каиса, хозяйка этого заведения. Так это ты у них за главного?

Мальчик одобрительно кивнул головой. Женщина рассмеялась, но вспомнив про мужа тут же сменила смех на негодование и пригрозила Атану пальцем.

- У тебя тут ребенок голодный сидит, а ты...

Все так же причитая, Каиса вошла в дверь за стойкой. Когда она вернулась, в руках на подносе у нее был жареный цыпленок, который пах просто божественно и у всех присутствующих потекли слюни.

Вскоре, к столу подошел Акар. Он приблизился к Эйрику и только хотел сесть рядом с ним, как его заметил отец.

- Ты чего тут? Кто будет за стойкой стоять?

- Это я его отпустила. Пусть покушает, а то совсем его голодом заморил, - ответила за него Каиса.

- А гостей кто обслуживать будет?

- Ой, неужели тебе не над кем издеваться. Я Бояну приказала, зря что-ли ты ему деньги платишь?

За время нахождения в заведении, зал порядком пополнел. Помещение наполнилось шумом и разговорами. Входная дверь не успевала устать в устойчивое положение - ее постоянно открывали все новые и новые посетители. Когда она открылась в очередной раз, на пороге появился Эзоп, уже порядком измученный и встревоженный. У напившихся Чада с Атаном радости не было предела. Они тут же вскочили со своих мест и бросились к другу. Спустя пять минут компания в полном сборе уже сидела за тем же столом.

- Где тебя черти носили, неужто потерялся? - шутливо спросил Чад.

Гость промолчал, делая вид, что не услышал. Тогда расспрос начал Атан. Эзоп отвечал коротко и сухо, было видно, что ему не до разговоров о жизни. Наконец, когда шквал шуток и радость поутихли. Эзоп незаметно наклонился к Чаду и что-то спросил на ухо. Тот почесал затылок, и даже не пытаясь снизить тон, ответил:

- Да, следили. Но мы от них ушли по дворам.

Лицо Эзопа побелело, глаза наполнились злостью, он облокотился локтем о стол, обхватил ладонью лоб и просто уставился в стол. Сейчас он напоминал пружину, готовую выстрелить в любой момент от малейшего прикосновения.

- Чего ты? Говорю же, я от них ушел. В драку ввязываться не стал, как ты и просил. И вообще, постарел ты, друг мой - могли бы здорово им жару задать. А ты как последняя шавка прячешься. - недоуменно пробормотал Чад, с ноги ударив по той самой пружине.

Эзоп поднял глаза, привстал с табурета и отвесил другу увесистый подзатыльник.

- Ты хотя бы понимаешь что ты наделал? Ты подверг опасности Атана и всю его семью, а сам сидишь и нажираешься его алкоголем, - прокричал гость.

От неожиданности Чад выронил стакан и разлил остатки напитка. Для осознания ситуации ему понадобилось несколько секунд, после чего он вскочил со стула и кинул в друга пустую посудину, от которой Эзоп увернулся.

- Драться захотел? Ну давай, подходи... Сейчас ты у меня получишь, - прокричал обиженным голосом пострадавший и ринулся на обидчика.

- Успокойся. Не хочу я драться, - успокаивал друга фиазец.

Но все было четно. Чад выбросил несколько ударов, однако все они пришлись в блок. Реакция Эзопа сработала на отлично и он по привычке отвесил хлесткую оплеуху прямо по лицу друга. Щека сильно покраснела, хотя боец удара даже не почувствовал. Чад продолжал напирать, а Эзоп защищаться. В зале воцарилась тишина - все наблюдали за поединком. Только Каиса толкала мужа, пытаясь заставить его разнять дерущихся. В ответ на что, Атан только смеялся и успокаивал ее.

Немного протрезвев, Чад перехватил инициативу. Теперь, когда противник перестал двоиться, старик начал попадать. Однако, его успех продлился недолго: правый глаз понемногу заплывал и несколько попаданий спустя закрылся совсем. К тому же, сказывалась усталость - воздуха в легких не хватало и бесстрашный драчун стал задыхаться.

Лицо Эзопа тоже изрядно покраснело, под глазом появилась сечка. Он часто попадал, но бил не сильно. Было видно, что он не вкладывается в удар на полную, жалея друга. Чад же соперника не щадил, и лупил что есть мочи. Алкоголь все еще мешал здраво мыслить, а адреналин в крови лишь усугублял ситуацию.

Несмотря на переменный успех обоих, вред был несопоставим. Физиономия Эзопа казалась нетронутой по сравнению с кровавой кашей его соперника. Постоянные попадания делали свое дело, и хоть они и были не сильными урон казался колоссальным.

На весь зал раздавались громкие хлопки и стук челюстей, которые иногда перебивал чей-то удивленный выкрик. На протяжении всей драки Эйрик молча наблюдал. Поначалу его охватила паника, мальчик не знал что делать в подобной ситуации и хотел вмешаться, но Атан показал знаком что делать этого не нужно. Глядя на радостное лицо тавернщика, Эйрик успокоился и просто смотрел. Его внимание было приковано к наставнику. Для него Чад был примером идеального воина, скорость и сила которого находились за гранью понимания. До сегодняшнего вечера учитель казался ему непобедимым. Сейчас же Чад смотрелся жалко. Эта была всего лишь драка между друзьями, но факт того, что кумира избивает какой-то книжный червь повергла юношу в ужас. На глазах выступили слезы, а губы невольно прошептали: "Сдайся, сдайся".

Теперь атаки Чада стали совсем медленными. Он просто не успевал за своим визави. Отовсюду слышались свист и хохот после каждого его выпада. К тому же, фиазцы начинало здорово шатать.

Когда очередной удар достиг носа Чада, Эзоп остановился. Он протянул руки вперед, пытаясь успокоить соперника, однако тот этого даже не заметил и продолжал яростно молотить по воздуху.

- Успокойся! - крикнул Эзоп, уворачиваясь от очередной комбинации. Противник продолжал его игнорировать.

- Успокойся, говорю! Я не хочу причинять тебе вред! - настойчиво повторил торговец, получив в ответ очередной удар в глаз. - Ну что ж ты сам захотел.

Когда Чад в очередной начал атаку, Эзоп нырнул под руку и оказался сбоку от противника, остальное было делом техники. Правый боковой пришелся старику прямо в челюсть, Чад плашмя шлепнулся на землю.

Раздался довольный гул толпы, среди которого можно было различить детский выкрик вместе с женским плачем. Атан сидел в недоумении, обнимая плачущую жену.

- Как же ты меня достал, - кинул Эзоп, уходя в глубь зала.

В правом глазу Чада все двоилось, в голове что-то звенело, а уши лопались от невыносимого шума. Он с трудом оперся на локти, поднял глаза и увидел невысокую фигуру, которая стояла рядом с ним. Присмотревшись получше он узнал Эйрика. Мальчик протягивал ему руку, пытаясь помочь подняться. Чад со всей оставшейся силы махнул рукой, сильно задев Эйрика, и что-то невнятно прокричал, но мальчик все еще стоял. Слова путались в голове, а язык не слушался. Но через несколько попыток старик все таки смог сказать хоть что-то членораздельное:

- Убери свои руки, щенок. Мне не нужна твоя никчемная помощь.

Но даже сейчас, Эйрик все еще сидел рядом. Тогда Чад толкнул мальчика своей рукой и юноша упал на спину. Не удержав равновесие, на живот приземлился и боец.

- Уходи, уходи, уходи... - неистово кричал поверженный.

Сердце Эйрика сжалось, он не мог больше сдерживать эмоции, и он снова расплакался. Он сидел рядом с Чадом и просто рыдал, закрыв лицо руками. Жалость сменилась обидой, которая задевала за самое чувствительное и больное. В этот момент он почувствовал себя одиноко, настолько как не чувствовал еще никогда. Сейчас он ненавидел наставника, казалось, теперь он видел его насквозь, видел всю его гнилую эгоистичную натуру. Теперь Эйрик понял как был глуп: как этот старикашка может научить его боевому искусству, если сам ничего не умеет.

На плечо мальчика опустилась чья то тяжелая рука и голос Атана проговорил:

- Вставай, Эйрик, длинный выдался день - пора и отдохнуть.

От тавернщика сильно несло перегаром, настолько, что мальчику стало дурно. Эйрик неспешно поднялся и поплелся вслед за хозяином. Его отвели в небольшую, но аккуратно обустроенную комнату с просторной кроватью. Она так и манила своими подушками и мягким матрасом. Мальчик не стал сопротивляться, он снял с себя лохмотья, чего не делал уже несколько недель, упал на койку и моментально уснул.

Глава 13

Утро в "Спящем осле" начиналось всегда одинаково. Ровно в 10 часов работники будили посетителей, приглашая их на завтрак, либо разносили еду по комнатам. Этот день не должен был стать исключением, поэтому Эзоп уже с полчаса сидел за небольшим столиком около стойки и ждал тавернщика. Городские часы пробили девять, но хозяина видно не было. Обычно, в это время он появлялся в зале, осматривал помещение, наводил мелкие коррективы, а дальше уходил заниматься своими делами. Сейчас же, кроме служанок и официантов, никого видно не было.

Эзоп нервно тер запястья, времени до пробуждения постояльцев оставалось все меньше, а разговор сулил быть не быстрым.

Дверь на кухню открылась в очередной раз, на пороге показалась Каиса. Эзоп быстро поднялся и направился в ее сторону. Женщина делала вид, будто не замечала гостя.

- Добро утро! - громко и четко проговорил Эзоп, пытаясь привлечь к себе внимание.

- Доброе, - сухо ответила хозяйка.

- Не подскажешь, Атан скоро выйдет?

- Спит он. Напился вчера до чертиков, а теперь подняться не может.

- И что, он даже свой обычный ритуал пропустит? - удивленно поинтересовался Эзоп.

- Кто его знает. Иди и спроси.

- А не могла бы ты его разбудить? Не красиво будет самому идти.

Каиса резко отвернулась, и направилась в сторону выхода, всем своим видом выказывая недовольство.

- Я попробую, но ничего не обещаю, - все так же сухо кинула она, скрываясь за дверью.

Эзоп принял свое изначальное положение и нервно застучал пальцами по столу. Просидев еще минут десять, Эзоп поднялся и заходил кругами по залу.

По его подсчетам было уже около половины десятого - пора было будить хозяина самому. Только гость направился в сторону кухни, как вдруг ему навстречу, держась за стену и громко вздыхая, выползло полуживое тело Атана. От него сильно пахло перегаром, глаза отекли, он сильно щурился.

- Здарова, Эзоп, - выдавил из себя хозяин. - Чего случилось?

- Пошли присядем. - сказал мискарец, показывая в сторону нагретого места.

- Так то лучше, - с облегчением проговорил Атан, садясь на стол. - Голова трещит - не могу. Дали мы вчера жару, давно я так не пил. А с кем пить то? У всех семья, дела...

Эзоп понимающе качал головой, слушая сетования тавернщика. Он даже состряпал соответствующую гримасу, выражающую полнейшее сострадание, но Атана особо не слушал. Дождавшись момента, когда хозяин выговориться, Эзоп начал:

- У меня вот тоже делема, даже не знаю как решить, - он сделал паузу, привлекаю внимание собеседника. - Как ты уже понял, мы не слабо вчера прокололись и теперь за нами слежка. Сейчас нам лучше незамедлительно уехать.

- Как? Уже? - удивленно выкрикнул Атан. - Вы же только приехали.

- Знаю, но подвергать вас опасности мы не можем. К тому же, твоя жена готова меня живьем закопать, за то, что мы вчера уничили.

- Да это она так шутит. Я с ней поговорю, она и успокоится.

- Я очень надеюсь на то, что Каиса меня все таки простит, но первая проблема все еще остается не решенной, - вежливо ответил Эзоп.

Атан скорчил недовольную гримасу. Сейчас он больше походил на обиженного подростка. Глядя на эту картину, его собеседник невольно улыбнулся. Уж больно комично смотрелся грозный бородатый мужчина с насупленным бровями, сидящий в закрытой позе.

- Как всегда. Не успели приехать, как тут же уезжают. А я сиди тут один в четырех стенах. Я может тоже с вами хочу. - обиженно сказал Атан.

Теперь Эзопу стало его даже немного жаль.

- Дорогой Атан, я бы с радостью пригласил бы тебя с нами, да вот только боюсь, что Каиса меня тут же на части порубит. Мало того, что пол таверны разнес, так еще и мужа увел.

Атан рассмеялся. Эзоп улыбнулся и снова выдержав паузу, задумчиво продолжил:

- Ну а вообще, думаю это был наш последний поход. - произнес мискарец, осторожно глядя на собеседника.

Атана явно заинтересовала последняя фраза, теперь он не сводил с Эзопа глаз.

- В пустыне времена сейчас неспокойные. К тому же, нас теперь трое. Мальчишкой я рисковать не хочу.

- А об этом решении твой попутчик знает? - настороженно поинтересовался тавернщик.

- Пока что нет, но думаю, я смогу его убедить.

- После вчерашнего, я бы не был так уверен. Хотя, не будем гадать, лучше просто с ним поговорить. Так а что дальше ты делать думаешь?#

- Поедем в какой-нибудь городок, развлечемся, пересидим бурю, может даже найдем себе спутниц, а там и в Фиаз вернемся.

- Это правильно, Чаду давно пора. А то вон какой буйный, на людей бросается. А для таких целей, я могу тебе Биллинг порекомендовать. Городок небольшой - законников особо нет, но все нужное для жизни присутствует, еще и девки загляденье. Как раз то, что вам нужно.

- Далеко отсюда?

- Ну, километров сто. Я тебе карту дам, там все написано.

- Хм, звучит неплохо. Спасибо, Атан, за крайне полезные сведения. Я тебе очень признателен. А Чаду действительно пора бы уже остепенится. Может и тяга к приключением на жопу поутихнет.

Эзоп давно вынашивал этот план, он и правда казался ему жизнеспособным. Атан был первым с кем поделился торговец и, на удивление не воспринял в штыки, а значит шанс есть.

Раздался звонкий гул колокола, знаменующий начало завтрака в таверне. Пришло время будить постояльцев и служанки отправились к закрепленным за ними комнатам. Одну из девушек, а именно ту, которая шла в сторону комнаты "7" окликнули со словами:

- Не нужно - я сам.

Девушка обернулась и, увидев Атана, позади поднимающегося Эзопа, вопросительно посмотрела на него. Тот утвердительно ответил глазами, и служанка отправилась на кухню, освободив проход Эзопу. Торговец поднялся на второй этаж и бросил на друга вопрошающий грустный взгляд. Хозяин подбадривающе кивнул головой и медленно зашагал вниз.

Подойдя к комнате, торговец прислушался: шагов слышно не было. "Спит" - заключил он.

Постояв с полминуты в нерешительности, Эзоп все таки постучал. Ответа с той стороны не последовало. Старик постучал еще раз - в ответ опять тишина. Тогда Эзоп машинально схватился за ручку и повернул ее - незапертая дверь поддалась. Раздался характерный скрип давно несмазанной двери и взгляду торговца открылась необычная картина. Ухоженная комната, с приятным оформлением сейчас больше походила на сарай. Оба стула, что находились в помещении, были перевернуты, как и небольшой комод, находившийся у изголовья кровати. Аккурат возле двери стоял правый сапог, левый же расположился чуть ближе к койке. Посредине помещения лежала окровавленная рубашка, скомканная в кучу вместе со штанами. По правую сторону от входа, в притык к стене, стояла кровать. На кровати лицом вверх, развалившись звездочкой, лежало тело. Услышав скрип открывающейся двери, Чад поднял голову с подушки, на которой тоже виднелись кровавые пятна. Его лицо представляло из себя довольно печальное зрелище: правый глаз все еще был сильно отекшим, губы больше были похожи на фарш, а нос сильно набух и покраснел, под ним застыли кровавые струйки.

- Стучаться не учили? - угрюмо проворчал проснувшийся.

- Я стучал - ты не слышал.

Чад недовольно фыркнул и повернулся к стене.

- Чего пришел?

- Завтракать пора: одевайся и пошли.

- Не пойду - я не голоден.

- Пойдем! Когда ты еще поешь фирменные блины Каисы?

- Видимо, не сегодня. Отстань! - с видимым раздражением сказал Чад.

- Отлично, я тоже есть не хочу. Тогда тут поговорим, - радостно произнес Эзоп.

- Не-не-не, вали! Я спать буду. - попытался отделаться Чад от назойливого собеседника, поднимаясь на локти.

- Потом поспишь, - уверенно ответил Эзоп, ставя стул в его исходное положение. - А сейчас нужно кое-что обсудить.

Поняв, что от него не отстанут, Чад приподнялся и, опершись о стену, сел на кровать. Он не спеша почесал затылок, протер глаза и, с гримасой полного безразличия, посмотрел на собеседника.

- Я думаю, ты понимаешь, что здесь находится небезопасно. Своим присутствием, мы ставим под угрозу свои жизни и жизни домочадцев Атана. Поэтому нужно уезжать и чем быстрее, тем лучше.

Эзоп замолчал, ожидая ответа.

- Хорошо, только нужны же как-то запасы пополнить, на это потребуется время. Так что, лучше бы ты был на рынке, а не засиживался тут со мной.

- Припасы мы можем взять и здесь. На недельку хватит.

- А потом что? Голодать будем? А товар тоже в таверне возьмем? - насмехаясь вопросил Чад.

- Мы не едем в Аюл. Хватит этих приключений.

- Почему не едем?

- Потому что теперь мы отвечаем еще и за Эйрика. Просто подумай, неужели ты готов рискнуть его жизнью? Сейчас в пустыню никто не суется, времена там тяжелые, хочешь втроем от сотен дикарей отбиваться?

- Мальчишке нужны приключения, он должен через это пройти. Иначе тряпкой вырастет, как ты.

Градус напряжения с каждой секундой повышался, как и тон разговора. Каждый был уверен в своей правоте, и наотрез отказывался принимать сторону собеседника.

- То что я хоть немного думаю головой, не делает меня тряпкой. - уже почти кричал Эзоп. - К тому же, кто тебе дал право меня судить? Пока ты купался в роскоши, я спал на улице, ел объедки, за которые еще и драться приходилось, и пытался прокормить больного деда.

Из-за громкого разговора рассказчик закашлял и сделал вынужденную паузу, однако не перестал злобно смотреть на собеседника. Твердолобость друга выводила мискарца из себя и вызывала неподдельный гнев, от которого он сильно покраснел. Переведя дыхание Эзоп продолжил.

- Неужели ты настолько туп, что не понимаешь очевидных вещей? Отправиться в пустыню сейчас все равно, что подписать себе смертный приговор. Почему ты так ничего и не понял? Посмотри на себя - ты уже не молод. Даже себя защитить не в состоянии, что и говорить про кого-то еще. Угомонись ты уже, хватит с тебя. - закончил он.

Мискарец тяжело дышал, жадно хватая носом воздух. Неудивительно, ведь вся его эмоциональная речь была сказано чуть ли не на одном вдохе.

В комнате повисла тишина. Чад, переваривая сказанное, тупо смотрел в одну точку на полу. Его безэмоциональное поведение не давало понять, слушал ли он вообще. Эзоп же не спускал глаз с собеседника, пытаясь понять ход его мыслей.

- Тогда мы идем без тебя, - равнодушно сказал Чад, поднимая глаза на друга. - Не хочешь - не надо. За последнее время ты сильно изменился, и это видно. Но ничего, мне так даже лучше - меньше хлопот...

- Ты кое-чего не учел, - перебил собеседника Эзоп, - поедешь ты один. После вчерашнего, Эйрик с тобой даже здороваться не станет.

Последняя фраза была сказана особенно язвительно. Эзоп знал на что давить и пренебрегал этим пользовался. Его речь достигла цели - взгляд Чада потух и опять уставился в пол. Если до этого момента его лицо выражало безразличия, то сейчас на нем появились нотки плохо скрытой грусти.

Эзоп ликовал, сейчас в нем не было ни намека на жалость. Он добился своего - открыл Чаду глаза и теперь просто наслаждался результатом. Мискарец никогда не считал себя злым или язвительным человеком, но сейчас его довели.

"Сам виноват. Мог бы хоть раз прислушаться. Нет, всегда нужно оставаться при своем тупом мнении. Нашелся мыслитель. Все ж другие тупые - ничего не понимают" - думал про себя торговец.

- Что ж, пусть будет так, - вдруг произнес Чад. - Пусть даже весь мир будет против меня, но я от клятвы не отступлю.

Эзоп недоуменно посмотрел на друга. Тот продолжил:

- Глядя на своего отца, на его пьянки, девок и в принципе разгульный образ жизни, я поклялся, что не стану таким. Великий воин и человек на глазах превращался в алчного жирного борова без каких-либо целей, но с вечной тягой к спиртному. Он топил в нем свои несбывшиеся желания. Бундар был богат, но не был настолько знаменит, сколько требовало его гордое сердце, из-за чего страдал я. Именно я должен был стать тем, кто воплотит все его прежние мечты и прославит наш род. Единственное, за что я ему благодарен сейчас, так это за его адские тренировки, которые я проклинал тогда, и которые доводили меня до состояния полусмерти. Именно тогда я дал клятву себе, что не стану просиживать свою старость в замке, трахаясь и упиваясь до полусмерти. Даже если бы я и хотел, я не могу - прости. Ты можешь забрать все золото из Ротервиля. Думаю, оно вам с Эйриком пригодится больше. Мне же богатства ни к чему, - воин замолчал и внимательно посмотрел на друга. - Я видел, что деньги делают с моим отцом. Не дай им сделать тоже самое и с тобой.

Вся речь была сказано очень просто, без капли пафоса и наигранности. На всем ее протяжении лицо Эзопа так или иначе менялось, как и его эмоции. Злая физиономия с нотами агрессии под конец сменилось простоватым выражением с чертами грусти. В душе торговца происходил сущий кошмар. Еще пять минут назад, готовый наброситься с кулаками на друга Эзоп, сейчас сидел и винил себя в своей вспыльчивости. Винил за то, что был так слеп и несдержан к человеку, который даже после его оскорблений и колкостей, готов пожертвовать для него всем своим богатством. Винил за то, что унижал достоинство мужчины, силы воли которого, ему не достичь даже в самый заветных снах.

Чад никогда не рассказывал про свою клятву. Имея состояние и огромное поместье, он ездил по миру, перепродавая безделушки за гроши, спя на земле и питаясь гнилыми овощами. Неудивительно, что все считали его странным. Некоторые причуды, по типу постоянных путешествий, были нормой для богатых, но в остальном он кардинально отличался от остальной знати. Последний раз Чад навещал поместье отца больше трех лет назад, и то сделал это мельком по просьбе Атана. Он как-будто боялся этого места. Все это время Эзоп не мог понять почему, но теперь все встало на свои места.

Мискарец встал и прошелся по комнате. На него давило все в этом помещении: начиная со стен и заканчивая Чадом, который с бесхитростным лицом сидел и все также смотрел в пол. На Эзопа также давило и молчание, которое он пытался заглушить своими шагами, однако это не помогало. Тишина была слишком громкой, но торговец не находил, что сказать. Он несколько раз открывал рот, но каждый раз закрывал его без единого слова. Поэтому он не придумал ничего лучше, чем просто выйти из комнаты. Открывая дверь, Эзоп обернулся и с неожиданно для себя грубой интонацией произнес:

- Прости.

В его голове это должно было звучать гораздо мягче. На деле вышло колко и даже насмешливо. Видимо, в нем все еще играла злость, только теперь она была направлена совсем не на друга.

Глава 14

Эзоп вышел из комнаты мысленно проклиная себя и что-то бормоча под нос. Он ничего не замечал вокруг, так как был полностью в своих мыслях. Машинально торговец заходил по залу от стойки до противоположной стены, пока из раздумий его не вывел голос Эйрика.

- Ты чего тут ходишь? Пошли за стол, там тебя все ждут.

Эзоп обернулся назад, но мальчиши там не было, мужчина начал крутить вправо и влево, однако все еще никого не замечал.

- У тебя все хорошо? - повторил мальчик где-то спереди.

Мужчина повернулся - Эйрик все это время стоял прямо перед ним.

- Пойдем, мы тебя заждались, - произнес юноша, взяв мужчину за руку.

За столом уже сидели хозяин с женой. Атан, нахваливая готовку жены, доедал омлет, а Каиса лишь молча смотрела на мужа. Мальчик занял место напротив них и усадил рядом Эзопа. Хозяйка, не проронив ни единого слова, положила в тарелку кашу и подвинула ее пришедшему. Даже обычная овсяная каша, приготовленная этой женщиной, пахла особенно. Только сейчас Эзоп понял насколько голоден, и незамедлительно приступил к завтраку. Лишь опустошив тарелку, он почувствовал на себе взгляд друга. Торговец поднял глаза и посмотрел на Атана, тот с высоко поднятыми бровями глядел ему прямо в глаза, ожидая ответа. В очередной раз простота и наивность этого человека поразила Эзопа. В ответ он лишь печально улыбнулся и отрицательно замотал головой. Атан понимающе кивнул.

- Эзоп, - доев свой завтрак, вопросил мальчик, - расскажи про Касси.

Сидящие за столом взрослые переглянулись.

- Нуу... - было начал Эзоп.

- Только нормально расскажи, а то спросил у Чада, а он как всегда.

Эзоп улыбнулся и продолжил:

- Касси это семья из племени Граот.

- Это я знаю. А как они выглядят?

- У чистых граотов полностью белые волосы и кожа. К тому же, светлые глаза у них тоже не редкостью, однако и не правило. А во всем остальном обычные люди.

- И чем же они такие особенные?

- Понимаешь, есть в них кое-что. Никто не может это понять и объяснить, но это что-то очень могущественное. Сами себя они зовут Богами, но я так не думаю. Мне кажется, это какой-то дар, посланный им от Бога. Только вот не понятно за что...

Эйрик всем своим видом изображал удивление. Мальчик мало что понимал из рассказа собеседника, но ему было интересно. Эзоп умел заинтриговать слушателей, и порой делал это даже неосознанно. Он действительно пытался рассказать как можно более понятным языком, но быстро это сделать было попросту невозможно. Заметив непонимание на лице Эйрика, Эзоп остановился.

- Ладно, я расскажу тебе историю из жизни. Так думаю, будет понятнее. Между собой мы называли дар Касси "Невидимой рукой". Мне удалось увидеть его в деле всего два раза, но этого хватило, чтобы поверить в Бога. Первый раз это случилось в битве под Ниогой. Тогда он нам здорово помог. Наши силы были загнаны в ловушку. Перевес в количестве у врага был огромен. К тому же, ливонцы всегда дрались по тактике, этот раз не был исключением. Наши остатки зажали в кольцо копейщики, не давая разбить оцепление, а лучники поливали градом стрел. Ситуация была безвыходной, нас могло спасти только чудо. И оно произошло - Флорин соизволил поднять свою жопу с трона. Внезапно, стоящий впереди меня копейщик-ливонец застонал от боли, его крики были слышны даже сквозь шум ударов сотен мечей. Когда, я присмотрелся, то увидел, что его лицо больше похоже на кровавую кашу, а левой руки не было и вовсе. Доспехи же были натурально смяты, будто их взял в руку и задавил какой-то великан. На этом чудеса не закончились, когда я огляделся, то понял, что этот воин не был единственным пострадавшим, тут и там валялись руки, ноги и изуродованные тела наших врагов. Однако, ливонцы отступать и не собирались, увидев, что копейщики пали, мечники пошли на нас второй волной. Это было самое бредовое решение в их жизни. - рассказчик усмехнулся. Его речь лилась одним непрерывный потоком без остановок и пауз, а слова идеально подобраны и отточены за десятки повторений. - Сотни вояк вмиг поднялись в воздух, они кричали и пытались выбраться из обвивающих их невидимых пальцев, но все было четно. Все они летели с огромной высоты, с грохотом приземляясь на землю, лучников и других мечников, находящихся в отдалении. Думаю не нужно объяснять, что в тот день мы одержали победу, - рассказчик замолчал, выдерживая паузу.

Он хлебнул, уже давно остывший кофе, задумчиво посмотрел на мальчика и продолжил:

- Хотя, не знаю можно ли это называть победой. Большая часть войска полегла, а ливонцы... А что ливонцы... Как всегда показали верх мужества и героизм - ни один воин добровольно не задался. Ни один! - на повышенных тонах повторил Эзоп, - вот это были настоящие храбрецы. Жалко даже этих ребят. - находясь уже в своих мыслях протянул торговец.

Подобные рассказы навевали на него смешанные чувства. С одной стороны вспоминались молодые годы, когда ты молод и готов на любые подвиги, с другой - горы трупов, багрово-красная земля и душераздирающих крики умерающих. И на этот раз, второе засело в голове гораздо крепче. Настроение Эзопа заметно ухудшилось: он стал задумчив и неразговорчив. Однако мальчика это не смутило и он продолжил расспрос:

- То есть у них есть нечеловеческие способности и никто не знает откуда они взялись?

Эзоп окинул взглядом стол и только сейчас заметил, что они с Эйриком остались вдвоем. Каиса ушла первой хлопотать на кухне, а вслед за ней ушёл за стойку и Атан. Поняв, что помощи ждать неоткого, Эзоп продолжил отвечать на вопросы:

- Все именно так. Слухи породили множество догадок, но ничего конкретного, понятное дело, нету. Однако, у меня есть предположение. Не только ж книге несчастья приносить. В ней описываются предметы, дающие людям особенные способности. В этой книге в принципе много чего написано интересного, - задумчиво протянул рассказчик, снова уходя в свои мысли.

Мальчишка продолжил задавать вопросы, но сейчас Эзопу было уже совсем не до него. Он полностью погрузился в раздумья, а мальчику отвечал мельком стандартными фразами. Мужчина повернулся к стойке, и обнаружив друга на своем месте, направился к нему.

- Плесни чего-нибудь, пожалуйста.

- Будет сделано, - профессионально ответил хозяин, - тебе чего-нибудь покрепче или...

- Крепкого не нужно. Просто разговор поддержать.

Атан понимающе кивнул, и через минуту перед Эзопом стояла чашка пряного меда. Сделав глоток, гость удовлетворенно причмокнул - напиток был действительно хорош.

- Вот скажи, как мне поступить в этой ситуации? Как будто бы все против того чтобы я уходил на покой. Весь мир говорит мне, что я не могу пожить снова нормальной жизнью. Еще и книга эта...

- А с ней что не так? - удивленно поинтересовался Атан.

- Да ничего. Чад меня достал, уперся рогом и все. Клятву он видите ли дал. - рассказчик замолк, делая очередной глоток. - Хороший мед. Сам делал?

- А то, конечно сам. Во всем городе лучше меня не делают, - горделиво похвастался хозяин, ожидая очередную порцию похвалы.

- Хороший, хороший, - понимая это, продолжил Эзоп. - Я конечно уважаю его решение, но так же нельзя. Вся жизнь в движении хоть на старости лет дай себе отдохнуть. Ведь не мальчик уже, сколько можно? - закончив фразу, Эзоп допил остатки и с грохотом поставил кружку на стойку.

Атан лишь понимающе посмотрел на друга, ожидая продолжения, но тот замолчал. Тогда заговорил хозяин:

- Это его выбор. Повлиять на него мы не в силах, единственное что мы можем, так это поддержать.

- Ты так просто об этом говоришь? - раздраженно спросил Эзоп.

- Его не переубедить, - спокойно ответил Атан, - думаю ты уже должен был это понять и сам. Но и ты не должен гробить свою жизнь ради него. У тебя есть о ком заботиться. Так сделай же что должен.

- В том то и дело, что я не знаю что должен. - грустно закончил Эзоп и не спеша отправился в свою комнату.

Глава 15

Большая часть провизии была распределена по мешкам, а лошади сыты и бодры - для отъезда все готово. Планировалось взять двух жеребцов из каравана и отправится в этот же вечер в дорогу.

Спустя тридцать минут поисков, Эзоп все таки отыскал нужную точку на карте и прочертил к ней оптимальный маршрут. Путь их лежал на север в обход гор, через леса и поля. По самым оптимистичным прогнозам, на месте путники должны быть не раньше завтрашнего вечера, и это не учитывая непредвиденных задержек.

Эзоп решился на последнюю попытку: проверив лошадей, он направился к Чаду. Проходя по уже довольно людному залу, Эзоп услышал свое имя. Торговец обернулся на зов и увидел мужчину, сидящего в паре метрах от него за небольшим столом.Незнакомец повторил свое обращение к торговцу, завершив:

- Присядьте, пожалуйста, мне нужно с вами поговорить.

Торговец присел за стол. Сделал он это скорее машинально, по привычке. Для него оставалось загадкой почему к нему обратились и откуда мужчина знает его имя. Впрочем, его недоуменное лицо все говорило за него.

С первого взгляда, незнакомец был одет крайне просто: темная накидка из грубого покроя все его туловище, так что остальные элементы одежды оставались тайной. Накидка казалась изношенной и сильно потертой, кое-где даже виднелись небольшие дырочки. На столе рядом с мужчиной лежала шляпа. Она тоже не выделялась особенной роскошью, однако была выполнена довольно аккуратно и со вкусом.

Незнакомец был худощавого телосложения, ему было не больше двадцати пяти. Привлекательные черты лица и очки на переносице создавали ощущение человека интеллигентного и образованного.

Увидев непонимание в глазах собеседника, незнакомец попытался заполнить тишину:

- Приятное заведение, - быстро произнес он, - не правда ли?

Будучи человеком воспитанным, Эзоп решил поддержать беседу:

- Согласен. Уютно тут, по-домашнему что-ли.

- Давно вы знаете хозяина?

- Достаточно. Вы с ним знакомы? Это он вам про меня рассказал?

Между собеседниками повисла тишина. Видимо, незнакомец не был готов к таким вопросам, поэтому перевел разговор в другое русло.

- Мы с вами не познакомились. Вернее, ваше имя мне известно, а вот моё вам нет. Меня зовут Лиам, Лиам Антари.

Мужчина приподнялся и протянул правую руку. Эзоп тоже привстал и пожал ее. Слушая собеседника, он внимательно изучал его лицо. На удивление, черты казались торговцу знакомыми. Карие глаза, узкие губы, шрам на левой брови - нет, он однозначно где-то видел его, только не мог вспомнить где.

Глаза молодого человека бегали, губы периодически открывались, но ничего сказать он так и не решался.

- Видите ли, сегодня я стал невольно слушателей вашего разговора с господином Атаном, - он прервался и многозначительно посмотрел на Эзопа. - И хотел бы помочь...

Теперь торговец вспомнил: этот человек сидел за стойкой, когда он попивая мед, общался с другом. Только вот, казалось, что он видел этого человека и раньше, намного раньше.

- Как я понял, вы не знаете какой путь выбрать...

- Где я мог вас видеть? - напрямую спросил Эзоп.

Лиам замолчал. Он сильно волновался и его нелепые незаконченные движения казались довольно странными.

- Времени мало, поэтому прошу вас поверить мне, - наконец-то сказал он, - вы видели меня в Аюле - я продал вам книгу.

Все встало на свои места - это действительно был тот торговец, что продал Эзопу "Экзодевент". Только тогда он казался взрослым огрубевшим мужчиной с сединой и морщинами, а никак не стеснительным юношей.

- Да, да припоминаю...

- Никто не должен знать о нашей встрече. Это касается и Чада и Эйрика. Меня здесь в принципе быть не должно.

Последняя фраза неслабо ошарашила Эзопа. Допустим Лиам мог услышать про Чада из разговора, но имя Эйрика в диалоге не было. Этот человек с каждым словом казался все страннее.

- Что вам нужно? - резко перебил Эзоп. - Вы не кажетесь человеком, который хочет помочь.

- Простите, если я вас напугал...

- Меня? Напугал? - насмешливо повторил торговец.

- Я повторю, у нас мало времени: скоро здесь появятся жандармы - вам нужно уходить.

Эзоп привстал и резко схватил собеседника за воротник рубахи.

- Так, либо ты сейчас все говоришь на чистоту, либо у тебя будут неприятности, - грозно произнес он. - Появляешься из ниоткуда, подслушиваешь, несешь какой то бред. Ты все это время следил за нами?

- Нет, конечно нет. То есть... - испуганно затараторил незнакомец, - мне не нужно следить за вами, чтобы знать, что происходит. Я знал это еще очень давно. Вернее... Я не знаю, как в точности должен поступить в этой ситуации, но я просто хочу помочь. Дело в том, что именно я написал ту книгу.

Сомнений в том, что Лиам сумасшедший у Эзопа больше не было. Оставалось загадкой, почему этот человек настолько осведомлен. К тому же, он знал, что их ищут. Обьяснение напрашивалось само собой: этот сумасшедший следил за путниками, только было непонятно как давно и с какой целью. Однако, нужно действовать аккуратно, он мог быть стражником под прикрытием.

- Ты один из стражников? - спросил Эзоп, приставляя к шее незнакомца нож.

Он с силой вдавил острие в шею Лиама, от чего не ней появилась красное пятно.

- Конечно же нет. Для чего бы я тогда все это рассказывал? Повторюсь, я пытаюсь вам помочь.

- Хорошо, - немного успокоившись произнес торговец, - я тебя внимательно слушаю.

Эзоп присел на свое место и принял вид невозмутимого спокойствия, слушая собеседника.

- Примерно через час вы планируете покинуть таверну и выдвинуться в сторону Билинга, но не успеете. Чуть меньше чем через полчаса на пороге появятся жандармы - они придут за вами. Поэтому нужно выдвигаться сейчас. Понимаете?

Эзоп утвердительно кивнул. Вряд ли он поверил хоть одному слову этого человека, что греха таить, его он почти и не слушал. В голове торговца сейчас перебирались варианты, как лучше избавиться от назойливого гостя.

- Однако, если вам все-таки удасться убраться из города незамеченными, то держите путь в горы. Там располагается одна из наших школ.

- Я помню, вы говорили.

- В ста киллометрах по направлению к северо-востоку есть гора. Те места пользуются дурной славой, поэтому люди там большая редкость. Направляйтесь к этой горе, обходя ее слева, наткнетесь на указатель, на нем...

- Да-да, дальше я помню, - включился в разговор Эзоп, поглядывая на настенные часы.

Лиам начал его натурально бесить, поэтому наплевав на все рамки приличия, торговец твердо решил ретироваться.

- Я вас понял, в ближайшее время я со своими друзьями направимся в школу Аодай.

- Правда? - с нескрываемым удивлением, выкрикнул Лиам. - Вы отправитесь в горы?

- Да, благодарю вас за полезные сведения. Я вам очень признателен, - искренне произнес мискарец.

Молодой человек подскочил, схватил руку Эзопа и с силой сжал ее.

- Вы сделали правильное решение, - серьезно заключил он.

- Но если ты только посмеешь заикнуться жандармам о моем присутствии здесь, я тебя убью, - спокойно сказал торговец и направился к лестнице.

Лиам продолжал что-то рассказывать вслед уходящему торговцу, однако тот его уже не слышал. Ему было уже все равно кем является этот человек, он также не волновался о том, что вскоре здесь могкт появиться законники, сознание Эзопа сейчас тревожили мысли совсем другого характера.

Чем ближе он подходил к комнате номер "7", тем быстрее билось его сердце, и тем сильнее потели руки. Перед самой дверью он остановился, нервно почесал затылок и постучал.

Глава 16

На сей раз мискарцу открыли. Эзоп охнул от удивления: на пороге стоял человек, которого он не видел уже больше года. Это был ухоженный мужчина, одетый в дорогую рубашку и черные кожаные штаны. Выглядел он не больше чем на сорок. С лица сошла часть отека, а сечки больше не кровоточили. И самое главное, пропала многомесячная борода, а на ее месте остались лишь идеально выбритые щеки с абсолютно белой кожей, которая сильно контрастировала с остальным загорелым лицом.

- Что-то случилось? - как не в чем не бывало поинтересовался Чад. Сейчас даже его голос звучал по-другому.

- Вы не видели угрюмого склочного старикашку, проживающего в этой комнате? - поинтересовался гость.

Чад рассмеялся, оценив шутку друга.

- Ты читаешь? - удивленно спросил Эзоп, увидев книгу в руках друга.

- Да так, от нечего делать листаю.

- Как называется хоть?

Фиазец повернул книгу к себе обложкой и, прищурившись, начал расшифровывать текст. Спустя секунд двадцать он все таки смог разобрать заковыристый почерк:

- Приключения Дурвина с острова Грао. Самое интересное то, что на десятой странице я понял, что знаю эту книгу. Мне мама читала ее в детстве. Только называлась она тогда иначе и главным героем был не граот. Да уж.

Эзоп улыбнулся. Это произошло снова - каждый раз приезжая в эту таверну, он переставал узнавать своего друга. Обыденный Чад натурально исчезал, а вместо него появлялся этот разговорчивый симпатяга.

- Я хотел поговорить. - произнес Эзоп. Он кинул многозначительный взгляд. - Тебе идет обычная жизнь, ты точно не хочешь с нами?

Чад тяжело вздохнул и направился к стоящим возле кровати стульям, рукой зазывая друга за собой.

- Я тебе уже объяснял - я не могу, - усаживаясь, произнес Чад. - Это от меня не зависит.

- Я думаю, ты просто боишься другой жизни, - смело заявил Эзоп, рассчитывая на эмоции друга.

На удивление, собеседник воспринял это более чем достойно:

- Может и так, я об этом не думал. Но слову своему я останусь верен.

- Тогда скажи, ты действительно хочешь остаток жизни провести в этих бессмысленных походах? Ты уже не молод, даже я уделал тебя без каких-либо проблем.

Чад улыбнулся.

- Если бы я был трезв, не думаю, что у тебя были бы хоть какие-то шансы. - сказал он.

Вся его натура выражала спокойствие и умиротворение. Казалось, сейчас ничто не могло его задеть. Наоборот, в попытках вывести друга на эмоции, Эзоп сам начинал нервничать.

- К тому же, посуди сам, какой смысл от жизни которую не можешь потерять? Вся красота и безупречность нашего существования в том, что мы куда-то идем, к чему-то стремимся. Даже если это всего-лишь две точки на карте. Особенно прекрасны те моменты, когда ты ходишь по краю лезвия. Вообщем-то, ты это скоро поймешь и сам.

- Говоришь ты красиво, но разве не лучше жить с пониманием того, что твоя жизнь кому-то нужна, с пониманием того, что ты приносишь кому-то пользу?

- Поверь, шатаясь по миру, я принесу гораздо больше пользы. Разве мы бы смогли помочь Эйрику, сидя в своих удобных креслах где-то в Фиазе?

Эзоп не переставал удивляться. Торговец знал, что его друг не глупый человек, но что он умеет мыслить настолько глубоко было для него открытием.

- Нет, но мы сделали не все... - постарался возразить Эзоп.

- С остальным ты справишься и сам. - перебил его Чад. - Я ему больше не нужен. Сам знаешь, что от меня только одни беды.

- Да как ты смеешь такое говорить? - прокричал Эзоп и вскочил со стула. - Посмотри на Эйрика, он души в тебе не чает. Мальчик жив только благодаря тебя. А скольких нуждающихся мы еще подбирали в Ханге, скольким помогали? А? Их и не счесть. Я... Я здесь стою только благодаря тебе. Я был в шаге от самоубийства, когда ты постучал. Петля уже буквально висела под потолком. - торговец запнулся, присел на стул и замолчал.

- Вот видишь. Все-таки мои скитания не такие уж и бессмысленные. Я тебе не говорил, но у меня тоже была семья, правда, не долго. Жена умерла при родах. Девочка выжила, но протянула недолго. - Чад положил руку на плечо друга и многозначительно посмотрел на него. - Я знаю каково это, знаю как тяжело держать на руках умирающего ребенка, которому не можешь помочь. - он помолчал какое-то время, и задумчиво закончил, - Элла помещалась на моей правой руке.

В комнате повисла тишина. Любые слова сейчас казались лишними. Это понимали оба, а потому просто продолжали молчать. На улице начинало темнеть и пора было отправляться, но Эзоп не мог сдвинуться с места. Его магическим образом притягивало к этому старому стулу. При мысли о том, что он может никогда больше не увидеть друга, на сердце становилось не по себе.

Из зала раздался шум, а за ним последовало какое-то движение. Изначально никто не обратил на него внимание, однако движение не прекращалось. В голове Эзопа всплыли слова Лиама, и он насторожился. Тем временем, внизу явно что-то происходило. Раздался звук ломающейся мебели, а за ним и звон разбитой посуды, последовали женские крики. Эзоп быстро открыл дверь и вылетел в коридор. Оглядевшись, он не заметил ничего необычного. Тогда он бросился к лестнице и столкнулся лицом к лицу с человеком в доспехах.

Понимание ситуации пришло моментально. Торговец с силой толкнул жандарма и тот кубарем покатился вниз. Спустившись на несколько ступенек, Эзоп быстрым взглядом окинул помещение. Не считая упавшего, в зале находилось пять законников, двое из которых стояли возле стойки и допрашивали Акара. Еще один контролировал дверь, четвертый стоял недалеко от камина, замахиваясь на одного из официантов. Пятый же стоял аккурат под лестницей. Услышав грохот, он выхватил кинжал и бросился к Эзопу. От неожиданности торговец застыл на месте, встав в боевую стойку. Бежать было поздно - единственным выходом оставалось вступать в драку. Мискарец прикрыл голову руками, готовясь принять удар и ринулся на врага.

Все произошло моментально: острие клинка застыло в протянутой руке законника где-то в десяти сантиметрах от лица Эзопа, а из шеи солдата торчал меч. Повернув голову вправо, Эзоп увидел владельца оружия. Конечно же, это был Чад, как всегда успевший в самый подходящий момент. Уперев ногу в грудь поверженного врага, воин вынул меч, с силой оттолкнув стража вниз по лестнице. Одной рукой, тот хватался за перила, а второй прикрывал рану, пытаясь остановить кровь. Однако силы быстро покидали его, и ухватиться за что-либо у вояки так и не получилось. Собрав все ступени, он приземлился на пол рядом со своим товарищем.

Увидев кровавую картину, остальные жандармы бросились к лестнице. Первым успел вояка, замахивающийся на мальчишку. Нанеся несколько ударов в блок, он тоже полетел вниз, сбив с ног нескольких своих. Чад, воспользовавшись суматохой, нанес тройку рубящих ударов по незащищенным противникам. Один из который, дошел до цели, разрубив плечо очередному жандарму.

Не желая быть обузой, сразу же после начала заварушки, Эзоп бросился в свою комнату и спустя несколько секунд он уже мчался на помощь к другу с мечом наперевес. Будь то холодный расчет или же банальное везение, но торговцы находились в отличном для себя положении. Противники находились снизу и сражаться им было гораздо труднее. К тому же, из-за небольшой ширины лестницы, жандармы не могли реализовать свое численное преимущество. Встав бок-о-бок в проходе, старые воины были просто неуязвимы. Одного за одним они отправляли вниз неопытных жандармов, нанося им серьезные увечья. Некоторые из которых пытались подняться вновь, а некоторые так и оставались лежать на окровавленном полу.

Вскоре, солдат способных держать меч, осталось всего двое. Хотя и они были уже порядком изранены. У одного в шлеме была сильная вмятина, от удара Чада. Он сильно шатался и периодически падал на четвереньки не в силах нормально устоять на ногах. У второго в области груди была колотая рана. Из нее по доспехам тянулась кровавая тропинка.

С кухонной двери вышел хозяин. Окинув взглядом помещение, он тут же направился к лестнице, держа в правой руке полуторный меч. Заметив Атана, Чад оживленно замахал ему руками. Он явно пытался что-то объяснить, но тот лишь недоуменно выпучил глаза, быстро шагая к полуживым законникам. Тогда Чад решился на отчаянный рывок: придержав рукой Эзопа, он покинул занятую позицию и пошел в размен с раненым в грудь жандармом. У солдата шансов было немного, парой выверенных взмахов, Чад выбил у противника из рук оружие и вонзил меч прямиком в сердце. Не издав ни единого звука, законник упал и моментально умер. Оставшийся вояка попытался ударить боевого торговца, но промахнулся и грохнулся рядом с ним на лестнице. Фиазец лишь приложил солдата навершием рукоятки по голове. Тот застонал и свернулся в клубок, корчась от боли и держась за голову. Торговец оттолкнул ногой меч солдата и сделал несколько размеренных шагов вперед.

Теперь Чад находился на первом этаже в нескольких метрах от Атана. На весь спуск фиазец потратил не больше пятнадцати секунд, при этом не получив ни единой царапины - работа была выполнена безупречно.

- А ты хорош! Не успел еще заржаветь, - усмехаясь воскликнул хозяин.

- Закрой свой рот трактирщик, - громко произнес Чад, бесперестанно шевеля губами.

Своей гримасой он все еще что-то пытался донести до несообразительного хозяина, но все было тщетно - тот лишь поднял свои брови и недоуменно развел руками. Поняв, что мозг Атана не готов сейчас разгадывать ребусы, Чад перешел к активным действиям.

- Ты думал кучка безмозглых новичков меня остановит? - грозно сказал он. - Посмотри на них - они мертвы. Что ж... Осталось убить тебя. Не вмешивайся, Фрост, я разберусь сам, - произнес он, смотря на Эзопа.

Закончив речь, Чад взмахнул мечом, зазывая друга на поединок. Атан все еще стоял с опущенным клинком, не понимая до конца чего от него хотят. За странным поведением торговца из-за открытой кухонной двери наблюдали Каиса и Акар, на верхушке лестничного проема как вкопанный стоял Эзоп, придерживая Эйрика. Мальчик все это время находился за спинами друзей с клинком в руке, но так и не успел им помочь. Он хотел, но физически не мог - проход был слишком узок для третьего, поэтому юноша просто наблюдал за происходящим. Когда Чад бросился вниз, Эйрик попытался помочь ему, но не успел - его остановила крепкая рука Эзопа.

Чад ударил мечом по лезвию Атана, раздался оглушительный звон, а за ним и женский крик. Каиса искренне не понимала действий торговца. Она не хотела верить в то, что Чад мог их предать, однако голос страха оказался сильнее голоса здравого смысла, и она бросилась к мужу. Встав между мужчинами, женщина кричала что-то бессвязное.

- Отойди, трактирская шлюха, - грубо произнес Чад и приставил к горлу Каисы острие. - Я не убиваю женщин, но если будешь стоять на пути...

- Довольно, - выкрикнул Атан. - Ты и пальцем ее не тронешь. Отойди, жена, сейчас я размажу этого неверного.

Последняя фраза прозвучала настолько неискренне, насколько только могла прозвучать. Атан поднял меч и угрожающе помахал перед противником.

- Закрой пасть. - прошептал торговец, еле сдерживая смех. - Лучше просто молчи. Я сам все сделаю.

Противники начали кружить в центре зала, но никто не хотел атаковать первым. Чад снова сделал выпад, который опять пришелся в лезвие Атана. Тавернщик ответил той же монетой, однако все его удары были смазанными и крайне неправдоподобными - он слишком аккуратничал. Однако после тройки попыток, он все таки смог найти подходящий для себя темп и зал снова наполнился металлическим звоном.

Боковым зрением Чад заметил как какой-то мужчина помог подняться выжившему гвардейцу и повел его к двери. Времени терять было нельзя, действовать нужно было прямо сейчас. При очередном колющем ударе противника, торговец убрал свой клинок и двинулся немного вперед, нарочно напарываясь на острие. Левое плечо пронзила острая боль, по телу потекла теплая жидкость, Чад издал предсмертный крик и упал без чувств на пол. Все было кончено.

Не ожидая такого поворота, Эзоп машинально дернулся в сторону раненого, отпустив мальчишку. И тот со всех ног бросился к поверженному. Эйрик одним прыжком минул лестницу и упал на колени перед наставником, торговец лежал без сознания в собственной луже крови и совсем не подавал признаков жизни. Мальчик стал тормошить его, однако фиазец в сознание не приходил. Тогда юноша прислушался к дыханию, но и его не было. Эйрик побледнел, а из глаз потекли слезы. К толчкам добавились удары. Мальчиком овладела истерика, он просто не мог потерять этого человека, не мог. Казалось не сей раз он просто этого не переживет.

Чья-то твердая рука схватила Эйрика за плечо и аккуратно попыталась оттащить, однако это было не так просто. Мальчик отдернул плечо и продолжил приводить умирающего в чувства. Вдруг его внимание переключилось на стоящего рядом Атана. Мальчик бросился на него, пытаясь пырнуть клинком, однако руки Эзопа схватили его быстрее. Крича и сопротивляясь, Эйрик размахивал мечом, но против стальной хватки торговца он был бессилен. Хозяином овладел ступор, Атан никак не рассчитывал на такую концовку, а потому был ошарашен не меньше остальных присутствующих.

Входная дверь с грохотом закрылась, хотя этого никто даже не заметил.

Обессилев окончательно, мальчик прекратил отбиваться и просто повис на руках Эзопа, он сполз вниз и уставился головой в пол.

- Чуть ребра не сломал, - раздался знакомый голос Чада.

По залу пронеслись возгласы удивления. Моментально подняв голову, Эйрик увидел друга, живого и почти невредимого. Он не спеша поднимался на ноги, смешно причитая себе под нос. Накинувшись сверху, мальчик тут же повалил его обратно. Теперь Эйрик рыдал еще сильнее, только уже совсем по-другому. Не прекращая причитать, фиазец тоже приобнял мальчишку.

- Отпусти ты его, - сказал Эзоп, подходя к раненому. - Рана сама себя не перевяжет.

Когда мальчишку все таки удалось оттащить, обнаружилось, что Чад потерял приличное количество крови и действовать нужно было незамедлительно. Каиса, имея немалый опыт в перевязки мужа, быстро устранила кровотечение. Процесс занял не больше пяти минут, на протяжении которых раненый только и делал, что яростно критиковал актерскую игру тавернщика, получая в ответ лишь громкий хохот собравшихся рядом. Атан не обращал внимание на подшучивание, его переполняло чувство благодарности, которое он не знал как выразить. Поэтому посреди пламенной речи друга, подошел и протянул ему стакан с медом. Чад тут же замолк.

- Ты спас меня, спас их, - громко проговорил хозяин, показывая на жену и сына. - Спас мою таверну. Ты... - Атан отвернулся и мельком вытер глаза. - Ты...

Чад молча протянул ему руку, которую тавернщик пожал и с силой обнял друга. Этот момент не могли испортить ни лужа крови, ни гора трупов возле лестницы, ни даже армия законников, которые могли вломиться в любой момент и сжечь таверну до тла. Сейчас все внимание было приковано к герою, герою который преподал урок фехтования врагу, превосходящего его в числе и молодости, герою, который избавил друга от неминуемой казни, пожертвовав своим здоровьем.

Однако, медлить было нельзя. Это понимал Эзоп, понимали и остальные, хотя и стеснялись сказать. Чад заговорил про отбытие первым:

- Что ж пора, - сказал он, поднимаясь на ноги.

Торговец слегка пошатнулся, но все же устоял.

- Вы уезжаете, - повторил он, обращаясь к Эзопу.

- А ты? - спросил Эзоп.

- Не глупи, втроем нас точно засекут. Вдвоем у вас будут хоть какие-то шансы покинуть этот город.

Эзоп попытался возразить, но его перебил Акар.

- Он прав. Придя в таверну, жандармы первым делом спросили про двух взрослых с мальчиком, а значит такую ориентировку получили и часовые на воротах.

- Видишь? Другого выхода нет, - грустно сказал Чад.

- Ну а как же ты? Не собираешься же просто дожидаться прихода новых жандармов.

- Собираюсь. Я сдамся законникам и избавлю вас от проблем. - спокойно ответил Чад.

Удивлению присутствующих не было предела. Повисла секундная тишина, после чего начался сущий балаган. Каждый что-то говорил, не обращая внимания на остальных, хотя, в общем, мнения большинства были схожи: все готовы были избить Чада до полусмерти, лишь бы не отдавать его в лапы этих тиранов. Раненый засмеялся.

- Да шучу. Я им так просто не дамся. Пусть и не мечтают, - умирая со смеху успокоил всех торговец. - За меня не волнуйтесь - что-нибудь придумаю.

Не смотря на все уговоры друга, Чад был непреклонен и упрямо стоял на своем, аргументируя все безопасностью Эйрика. С фактами не поспоришь, а потому и Эзоп все же принял его позицию. Оставался лишь один несогласный, и им был Эйрик. Мальчик никак не хотел соглашаться с разделением отряда. Но времени терять было нельзя, попрощавшись со всеми присутствующими, Эзоп чуть ли не силой повел Эйрика к конюшне. При выходе из таверны, мальчишка все же вырвался из цепких лап мискарца и побежал к наставнику. Чад сделав несколько шагов навстречу Эйрику, пошатнулся и чуть было не свалился, но подоспевший вовремя ученик подхватил его. Мужчина крепко обнял мальчишку и тихо прошептал:

- Вот видишь, малой, как все поменялось? Теперь я нуждаюсь в твоей поддержке.

- Не говори глупостей. Через несколько дней будешь как новенький. Ведь так? - наивно спросил мальчик.

Торговец рассмеялся.

- Конечно так. Куда я денусь?

Вдруг лицо мужчины сделалось серьезным. Он немного отстранил от себя мальчика и внимательно посмотрел ему прямо в глаза.

- Эйрик, я горжусь тем, что был твоим наставником. Спасибо тебе!

В груди мальчика что-то кольнуло - Чад впервые назвал его по имени и впервые сказал что-то подобное. Мальчика переполняли эмоции.

- А я тем, что был твоим учеником, - воодушевленно произнес он. - Но за что ты благодаришь меня? Ведь это я тебе всем обязан, а не ты мне.

- За все. Ведь ты сделал для меня гораздо больше.

- Нет, не говори так. Ты как-будто прощаешься со мной. Не делай этого. - протароторил мальчик.

- Я не прощаюсь...

- Тогда пообещай, что мы еще встретимся, - перебил Эйрик.

Мужчина слегка улыбнулся.

- Обещая, - сказал Чад и снова обнял мальчика.

Глаза мужчины намокли, он попытался сдержать эмоции, но не смог: по щеке потекла одинокая слеза. Торговец незаметно вытер ее, но на щеке все равно остались пыльные разводы.

- Беги. Вам нужно ехать, - прошептал он.

Эйрик послушно отпустил друга и быстро пошел к двери. Развернувшись в проходе, он последний раз помахал присутствующим рукой, закрыл дверь и скрылся в темноте.

Глава 17

Путешественникам предстоял опасный путь. Не смотря на очевидные плюсы езды ночью, были и весьма конкретные минусы. В подобные времена, город, в котором большинство людей выходят из дому только по острой необходимости в день, ночью становится совсем пустым. Что сильно упрощает поиски блюстителям закона.

Скрываясь в темных закоулках, путники понемногу продвигались к воротам. Иногда они двигались верхом, хотя это и было запрещено, в ночное время делали поблажки и просто не замечали нарушений. Иногда спешивались и вели жеребцов за поводья для меньшей заметности. Несколько раз они натыкались на стражей, но те даже не обращали на них внимания и просто проходили мимо. Однако, пересекая очередной безлюдный переулок, Эзоп услышал звон доспехов где-то вдалеке. Судя по звукам, там был целый отряд.

- Всполошились все таки, - тихо проговорил он. - Нагнали мы страху.

Мальчик ничего не ответил. Он слишком ответственно воспринял команду Эзопа: "не шуметь и не отсвечивать" и теперь даже дышал с опаской, а про рассуждения вслух и говорить нечего.

Эти переулки Эзоп знал наизусть и мог бы проехать их даже с закрытыми глазами. Эйрик же лишь изредка замечал знакомые очертания. Неудивительно, он проезжал через них лишь раз, да и то в светлое время суток. Однако когда они выехали на очередную более-менее крупную улицу, мальчику она показалась почему-то знакомой. Теперь он начал оборачиваться и пытаться вспомнить когда именно он ее видел.

- Узнал место? - все также тихо спросил торговец.

Мальчик одобрительно кивнул.

- Да, мы здесь проезжали в прошлый раз. До ворот осталось не больше полутора километров.

Услышав эти слова, мальчишка заметно занервничал. Теперь он перестал оборачиваться и внимательно вглядывался вдаль, пытаясь разобрать хоть что-то в свете далеких огней. Однако, ворот видно все еще не было, до них нужно было преодолеть еще два поворотов.

Метрах в ста впереди показался тусклый фонарь, огонь освещал перекресток из трех дорог. Улица, по которой следовали Эйрик с Эзопом прямо сужалась в узенький закоулок, в котором царил кромешный мрак. Казалось, он полностью состоял из тьмы, а попадавшие в него лучи света, попросту поглощались ею. Маршрут путников проходил через этот перекресток и сворачивал налево, это и был первый поворот.

Приблизившись к перекрестку, Эзоп заметил несколько силуэтов, мельком показавшихся из зловещего переулка. На законников они похожи не были, а смахивали скорее на бродяг. Вскоре они показались снова, при детальном рассмотрении, Эзоп насчитал троих. Один был на полголовы выше второго, и на несколько сантиметров ниже третьего, но все были невысокие и, насколько можно было судить по выглядывающим из под лохмотьев конечностям, очень худые. Незнакомцы негромко переговаривались между собой, но даже на расстоянии в пятьдесят метров, торговец прекрасно их слышал.

- Ну неужели. Я уж думал их всех переловили, а нет - есть еще нечисть в Фиазе, помимо стражей, - небрежно сказал Эзоп, поправляю на поясе ножны. - Обычно храбростью они не отличаются, но если что, будь готов, - произнес он глядя на мальчика.

Когда до фонаря оставалось не больше десяти метров, переминающиеся с ноги на ногу незнакомцы перешли к активным действиям. Первый, достав что-то похожее на нож, бросился вперед. Второй и третий последовали его примеру, держась по обе стороны позади. У левого в руке была дубинка, а у правого предположительно металлический прут. Мальчишка встрепенулся и потянулся к ножнам, но увидев полную безмятежность Эзопа, остановился и не стал делать поспешных решений. Жеребец следовал по левую руку от Эзопа, мальчишка в таком же построение находился на один корпус сзади. Следовательно, ни одного, ни второго ничто не отделяло от незнакомцев, приближающихся справа. Торговец спокойно вел лошадь, демонстрируя полное безразличие к ночным гостям. Такая наглость повергла шайку в ступор. Они одновременно остановились метрах в двух от путников, не зная что делать. Поразмыслив какое-то время, главарь прокричал хриплым, но в тоже время высоким голосом:

- Если хотите жить, отойдите от лошадей: мы их забираем.

Ответом на его приказ было молчание. Его буквально не замечали и это произвело на бандита небывалое впечатление. От удивления он развел руками, ни говоря ни слова. Видимо, его голова генерировала слишком большой поток слов, которые терялись, либо были слишком сложны для пропитой гортани. В завершении своего немого монолога он махнул левой свободной рукой и замер. Собравшись с мыслями, незнакомец все-таки смог сформулировать тот гнев и негодование, которые так долго не могли найти выход.

- Вы че сука, совсем охренели? - с ноткой обиды в голосе, сказал он. - Мы вообще-то вас грабим.

- Не выражайся при мальчишке, - грозно ответил Эзоп. - Хочешь грабить - грабь, но давай себя вести как цивилизованные люди.

Даже не видя очертаний лица грабителя, Эзоп ощущал все то напряжение, которое испытывали сейчас губы и лоб этого человека. С каждой секундой они принимали все новую и новую форму. За минуту в нем сменились одна за одной все стадии принятия. Однако, вопреки стандартной психологии, последняя стадия прошла не по тому сценарию и разбойник с дикими криками бросился на торговца. Эзоп был готов к этому и, ловко увернувшись от нападения, схватил вооруженную руку. Он достал меч и приставил острие к горлу неудачливого бандита. В течение этой контратаки его положение сменилось на 180 градусов, и он прижал нападающего к жеребцу. В лёгком свете фонаря, на Эзопа смотрело не отягощенное глубокими знаниями лицо с кривыми немного выпирающий зубами и широко раскрытыми глазами.

Сообщники бандита сделали неуверенное движение вперед, но с характерным звоном вынутый из ножен меч Эйрика быстро остудил их пыл.

- Как тебя зовут? - спокойно спросил Эзоп.

- Г-г-гангроф, - запинаясь ответил обезоруженный. - Гангроф Уесуги.

- Приятно познакомиться. Я Эзопиан Хумфрей и я восхищаюсь вами. Даже в такие времена, противники закона умудряются нападать на безоружных путников. Вы либо очень глупы, либо очень храбры. Но мне это и не важно. Мы отпустим вас живыми в обмен на одно небольшое обещание.

- Мы больше не будем честно... Это в последний раз - черт попутал... - быстро затараторил Гангроф.

- Э-э-э брат. Меня как раз таки это и не устраивает. Мне нужно чтобы вы держали оборону, так сказать. Чтоб весь воровской мир сплотился против этой законной нечисти. Сплотился и продолжил творить бесчинства крысам назло, - Эзоп сделал паузу и пригрозил главарю указательным пальцем. - Но без переборов, мирных, по возможности, не трогать и не в коем случае не убивать.

Бандит утвердительно кивнул.

- Вы должны все пообещать, - напомнил Эзоп и повернулся к остальным членам бандитского братства.

Те сразу же загалдели и начали махать головами. Лезвие меча мискарца скрылось в ножнах. Теперь жизни Гангрофа ничего не угрожало - вор облегченно выдохнул.

- Я могу идти? - неуверенно спросил он.

- Да, можешь, - спокойно ответил торговец.

Но когда шайка отдалилась метров на пять, торговец снова окликнул их:

- Стойте! Гангроф, подойди.

Тот повиновался и, пригнув голову, поплелся обратно.

- Вот держи, - сказал торговец, протягивая ему тройку монет по 10 полиаров.

Гангроф подставил ладонь и монеты со звоном приземлились прямо в руки. Вор тут же упал на колени и стал благодарить Эзопа, быстро бормоча что-то себе под нос..

- Ну чего ты? Вставай давай, - произнес торговец, поднимая благодарного разбойника.

- Скажу вам честно, вы самый странный человек, которого я встречал, а встречал я немало, - все таки поднимаясь, заговорил Гангроф. - Я не знаю кто вы такой, но мы вам действительно очень должны. Мы не подведем. Нас тоже эти жандармы уже достали всех. Мы им покажем.

- Я в вас не сомневаюсь ребята, - воодушевленно заверил Эзоп, кладя руку на плечо Гангрофа.

Следующие полкилометра у путников прошли без особых приключений. Но перед ними оставался последний рубеж, последний и самый сложный. Шанс проехать беспрепятственно и каких-либо эксцессов у них был равен нулю. Но времени на подготовку и реализацию чего-то большего у путников просто не было: ворота ровно в двенадцать закрываются и из города выехать уже будет невозможно. Десять минут назад городские часы пробили одиннадцать. Нужно было торопиться - иногда жандармы закрывали ворота раньше положенного времени.

Наконец-то впереди показался заветный проход. Все близлежащее от ворот пространство было хорошо освещено и неплохо просматривалось. По предварительным подсчетам, на страже стояли два жандарма, однако где-то поблизости могли скрываться и остальные. Сердце Эзопа забилось быстрее, он буквально молился на то, чтобы остальные вояки спали, шныряли по городу, воевали с преступностью, но только не стояли на воротах. В случае, если не удастся все уладить мирным путем, рассправиться с двумя желторотыми стражниками труда не составит. Однако если их число будет больше - могут возникнуть проблемы.

Тем временем, до поста оставалось метров сто. Стражники вели себя довольно развязно: они эмоционально общались, иногда сменяя разговор громким смехом. На их головах не было шлемов, один держал его в руках, а у второго шлема и вовсе не было.

"С такими разгильдяями у нас есть шансы" - подумал про себя торговец".

Он повернулся к мальчику, внимательно посмотрел на него и спросил:

- Готов?

Мальчишка утвердительно кивнул. Он даже не волновался, либо просто это умело скрывал. Все его тело выражало полнейшее спокойствие без какого–либо намека на мандраж: походка уверенная, взгляд смелый и целеустремленный.

Увидев скитальцев, стражники перестали дурачиться и приняли серьезную позу. Один - сделал несколько шагов вперед, с интересом рассматривая путников.

- Чего это вы в столь позднее время суток решили уехать из нашего славного города? - одновременно надменно и шутливо спросил он. - Сейчас времена тяжелый - всякое может произойти.

- Неотложные дела, - спокойно ответил Эзоп, останавливаясь в нескольких метрах от первого.

Эйрик встал слева от спутника, только на пару шагов позади.

- И куда же вы направляетесь? - включился в разговор второй.

- Новый Весхингтон, - все также спокойно произнес торговец.

Он прекрасно понимал, что жандармам до них нет никакого дела и они все также дурачаться, только теперь в их безсмысленных разглагольствованиях участвует вдвое больше человек. Так же он понимал, что законники пытаются вывести их на эмоции, поэтому старался держать себя в руках и быть как можно менее интересным собеседником.

- Эй, малой, как тебя зовут? - потеряв интерес к мужчине, обратился первый жандарм к мальчишке.

- Хакон, - тихо произнес мальчик.

- А где твоя мамаша... Разве тебе не пора быть в кровати? - одновременно спросили оба жандарма и рассмеялись.

Эзоп заметно нервничал. Он мельком посмотрел на Эйрика и то что он увидел, сильно приободрило торговца - мальчик был все так же спокоен. Подстебы и надменный тон законников никак на него не действовали. Он посмотрел прямо в лицо первому жандарму и сухо ответил:

- Свою маму я не помню. Она бросила нас, когда мне было меньше года. - после этой фразы, он перевел взгляд на стоящего поодаль второго жандарма и продолжил. - Обычно я ложусь спать в девять часов, но сегодня я выспался днем, поэтому за меня можете не волноваться.

Торговец облегченно выдохнул - мальчик держался молодцом. Было видно, что стражам начинает надоедать эта беседа, и если все продолжиться в том же русле, то скоро они смогут покинуть это злосчастное место. Однако, дальше произошло то, что заставило вздрогнуть обоих путников.

Задав еще несколько глупых вопросов и насытив свое любопытство, стражники расступились, чтобы дать проехать путникам, однако их остановил чей-то голос, раздавшийся где-то из темноты:

- Кого это на ночь глядя принесло?

Этот голос раздался где-то справа из глубины близлежащего помещения. Оба спутника повернули головы в том направлении, но разглядеть его обладателя было невозможно из-за отсутствия освещения. Голос показался знакомым как Эзопу, так и Эйрику. Торговец судорожно пытался вспомнить, когда и где он мог его слышать, но в голову ничего не приходило.

- Вы что глухие? - повторил все тот же незнакомец.

Голос был писклявым и очень высоким. У мискарца даже возникло сомнение, что это мужчина, но, вдруг, в голове что-то стрельнуло: догадка молнией ударила по всему нутру. Кажется он вспомнил, кому могло принадлежать это мерзкое звучание.

Из дверного прохода показалась низкая, но широкая для своего роста фигура мужчины. Он все еще был одет в кольчугу, однако шлема на голове теперь не было. Догадки торговца подтвердились: этим человеком был тот самый начальник, которого они видели при въезде в город. Кажется, он не узнал их, что очень воодушевило Эзопа.

- Я Флоки, а это мой сын Хакон. Направляемся в Новый Весхингтон. Все это мы уже говорили этим двоим.

- Весхингтон находится севернее от Фиаза, следовательно вам и выехать было бы быстрее через северные ворота, а не через южные. Тогда почему вы решили выбрать именно этот путь?

Торговца подловили и он это прекрасно понимал. Однако винить себя было некогда, нужно было срочно что-то придумать, только вот на ум ничего не приходило. Начальник подошел ближе и посмотрел Эзопу прямо в глаза. Начальник будто видел его насквозь. Теперь, без шлема можно было отчетливо рассмотреть лицо жандарма. Этот человек являлся настоящий граотом: его волосы будто бы окунули в муку, они были полность белыми, как и вся его кожа.

Секунды тикали и нужно было хоть что-то отвечать, но, как назло, ничего дельного сейчас голова Эзопа придумать не могла. Сказывалась ли усталость, или волнение, но каких-то хоть сколько-то правдоподобных отмазок сейчас торговец сформулировать не мог. Он открыл рот в надежде на то, что по привычке скажет хоть что-то, но Эйрик опередил его.

- Здесь неподалеку находится наш дом, он буквально в десяти минутах отсюда. Если бы мы поехали к другим воротам, то наверняка бы не успели.

"Как же он, черт возьми, хорош. И не скажешь, что ему чуть больше десятка - мыслит не по годам. Хотя, наверное, это просто я туплю. Ответ же был очевидным" - подумал про себя торговец.

Слова мальчика начальник будто пропустил мимо ушей. Видимо, ему тоже не была интересна информация, которую говорили путники. Хотя и разгильдяем, по типу своих младших сослуживцев, его назвать было нельзя. Просто его интересовало не то, что ему говорили, а то как ему говорили. Он следил за каждым движением собеседников, будто читая их как открытую книгу. Старший жандарм демонстративно поправил клинок на своем поясе и направился в сторону Эйрика. Эзоп потянулся к мечу, но при всем желании, ничего сделать законнику он не мог из-за жеребца, стоящего между ними. Однако в последний момент коротышка свернул чуть левее и оказался аккурат между двух всадников. Начальник обошел коня Эзопа сзади и подошел к торговцу справа. Ни сказав ни слова, он посмотрел мужчине прямо в глаза и отправился дальше. Этот человек был мастер нагонять интригу. Скорее всего он понимал, что опытного вояку ему не сломить, но вот мальчишку...

Жандарм сделал еще один круг и остановился сзади жеребца Эйрика. Мальчик вел себя все так же спокойно. Если ему и было страшно, то он ничем этого не выдавал, однако, спокойствие жертвы хищнику только на руку.

- Ты говорил, что вы живете в своем доме. Я правильно помню? - неожиданно вежливо спросил мужчина.

Эзоп насторожился еще сильнее - подобные разговоры вряд ли могли означать, что-то хорошее. Этот пройдоха явно что-то замышлял. Только вот что? Жаль, что он не мог видеть его сейчас.

- Верно, - ответил Эзоп.

- Мне кажется, я спрашивал мальчика, - сухо сказал карлик.

- Верно, - повторил Эйрик.

- Хороший выбор. Не понимаю людей, которые живут в общих домах на несколько хозяев. Это же как-то по-человечески что ли. Я тоже все свое детство провел в каменном двухэтажном доме. Мой отец строил его вместе с дедом, когда был маленьким. Он находился не в городе, а в небольшой деревне. Но нам было хорошо и там. У наших родителей было четверо детей. Четверо! Но все помещались. А какой дом у вас?

- У нас? Ну... У нас тоже двухэтажный, - замялся мальчик.

Эзоп уже не мог стоять на месте - его трясло от волнения и злобы. Торговец прекрасно чувствовал неладное, только не знал откуда ждать подвоха. Немного посомневавшись, он все же решил действовать радикально. Но для начала нужно было осмотреться. Кинув беглый взгляд, торговец заметил, что на посту стоит только один стражник. Это могло значить что угодно: от полного провала, до безоговорочной победы. Пытаясь вспомнить, когда и при каких обстоятельствах второй мог уйти, Эзоп замер.

- А поподробнее можешь его описать, Эйрик? - прозвенел в ушах торговца голос начальника.

- Ну... Он большой такой, деревянный. В нем несколько спален и...

Дальнейший разговор Эзоп уже не слышал - он понял, что их раскрыли. Время на раздумья не было и, выхватив меч, мужчина бросился к карлику. Оказавшись за жеребцом, торговец увидел Эйрика с жандармом, все так же мило общавшихся между собой. Мальчик стоял как раз между Эзопом и коротышкой и нанести удар было попросту невозможно. Торговец тут же схватил Эйрика, поднял и поставил позади себя. Теперь пространство между ним и начальником было свободно. Однако даже после всех этих действий наглый коротышка был предельно спокоен.

- И как это понимать? - все также надменно спросил он.

Эзоп обернулся: страж, стоящий возле ворот, даже не смотрел в их сторону - нужно было действовать тихо, дабы не привлечь лишнего внимания. Но торговца переполняли эмоции.

- Конец тебе. Так и понимай, - грозно сказал он и, слегка размахнувшись, нанес рубящий удар прямо по коротышке.

Раздался оглушительный звон, но начальник все еще стоял на своем месте как ни в чем не бывало. Меч попал точно в цель, но соскользнув по металическому наплечнику, не нанес жертве никакого урона.

Граот рассмеялся, вся его натура будто излучала неприязнь и отвращение.

- Какие же вы люди жалкие, - сквозь смех, выдавил он.

Начальник выхватил свой меч и выставил вперед, будто бы обозначая дистанцию. Хотя учитывая небольшую длину оружия, это смотрелось довольно нелепо. В его взгляде не было ни капли страха. Казалось, он даже не понимал, не мог представить, что человек может нанести ему хоть какой-то вред. Видимо, он и вправду считал себя частью божественной расы, воображал себя бессмертным, мессией, пришедшим очистить этот мир от грязи по типу Эзопа и остальных людишек. От такой надменности торговец пришел в ярость. Казалось, еще никто и никогда не выводил его так, как этот человек. Не помня себя от злости, Эзоп нанес еще один удар. Он пришелся выше злосчастного наплечника и, разрубив кольчугу, вошел в левое плечо. Все было сделано с молниеносной скоростью, так что жирдяй даже не успел опомниться. Он издал противный крик, вернее это больше походило на визг, с лица пропала вся спесь, а глаза расширились до небывалого прежде состояния. Он с ужасом и удивлением бегал взглядом от обидчика до раны и лезвия, все еще находящегося в нем.

Торговец услышал звон металла, а затем и голос Эйрика.

- Эзоп, - настороженно крикнул мальчик.

Обернувшись, мискарец увидел стражника, фихтующего с мальчишкой. Несмотря на колоссальную разницу в габаритах и возрасте, мальчишка смотрелся более чем достойно. Но рисковать жизнью Эйрика Эзоп был не намерен, а потому не без труда вытащив меч из раны полуживого начальника, бросился на помощь другу. Увидев приближающееся подкрепление противника, стражник отступил, сделав несколько шагов назад.

- Назад, - вне себя от злости прокричал Эзоп мальчику.

Тот все понял с первого раза и не стал преследовать законника. Приблизившись к противнику, торговец смог более отчетливо разглядеть его лицо. Издалека этот человек казался ему мужчиной средних лет, сейчас же Эзоп понял, что он ошибался: перед ним стоял юноша лет на восемь старше Эйрика. Он не был похож на кровожадного воина, наоборот его физиономия и неказистое телосложение создавали образ доброго пухляша. Вряд ли этот человек участвовал хоть в одной мало-мальски серьезной стычке. Он опустил меч, лежавший в правой руке, и, видимо, внутри уже сдался. Его растерянное лицо буквально кричало: "пощадите". Однако сейчас Эзопа было уже не остановить. Торговец со скоростью гепарда набросился на бедную косулю и выбил из ее руки меч. В мгновение ока стражник оказался на земле лицом вверх. Тут же на него приземлилась массивное тело Эзопа, и посыпался град тумаков. Юноша даже не пытался отбиваться, все что он мог сделать в данной ситуации, так это пытаться выжить, блокируя удары. Но и это удавалось с трудом: почти всегда кулаки достигали своей цели.

Спустя минуту избиения, руки пацана обмякли и он отключился. Торговец даже не обратил на это внимание, в его глазах пылала ярость, а в голове звучали последние слова начальника. Сейчас он был готов разорвать любого, кто посягнет на его жизнь, или на жизнь мальчика.

Эзопа что-то сильно толкнуло в левый бок. От неожиданности он не удержался и упал на пятую точку. Подняв глаза, он увидел Эйрика. Мальчик стоял возле поверженного стражника и всматривался в его разбитое лицо. Эйрик вот уже с полминуты пытался докричаться до торговца, но тот его просто не слышал. В приступе гнева торговец бросился на Эйрика и схватив его за шиворот рубахи поднял над землей. Злость все еще была сильна в нем, но напуганный голос маленького друга немного привел мискарца в чувства. Шум в голове начал затихать, а мысли возвращаться в обычное русло. Все вокруг было как-будто в тумане, сердце бешено колотилось, а воздуха в легких катастрофически не хватало.

Внезапно, в ушах снова зазвенело, Эзоп дал себе пару пощечин, но это не помогло. Казалось, этот шум был реальнее всех предыдущих. Обернувшись, Эзоп увидел десяток жандармов, несущихся в их сторону по темной широкой улице. Времени у путников было немного, а потому не сговариваясь Эзоп с Эйриком запрыгнули на коней. Путь был свободен, чем они не преминули воспользоваться и через несколько мгновений кони неслись по ночному полю навстречу новой жизни.

Глава 18

Путники остановились возле небольшой речки в пять десятков метров шириной. Проехав более десяти часов галопом, лошади порядком выдохлись и явно нуждались в отдыхе. За время поездки, запасы воды заметно подубавились, так что остановка возле водоема не повредила бы никому.

Присев на пологом склоне около журчащего потока, Эйрик размеренно поедал кусок вяленой баранины. Сейчас она казалось ему необычайно вкусной. Жар воображаемой погони сильно разколил его аппетит и сейчас по ощущениям мальчик мог съесть и всего барана целиком. Эзоп стоял на вершине откоса и внимательно всматривался вдаль.

- Все еще никого нету? - поинтересовался мальчик.

Мужчина отрицательно покачал головой.

- Нам все еще везет. Они не могли оставить такое безнаказанным. Мы убили их главного, так еще и граота - город точно весь на ушах, - произнес Эзоп.

- И что же нам делать дальше?

- Для начал хорошенько подкрепись. Такими темпами ты совсем исхудаешь - это никуда не годится. Потом мы переплывем реку и спустя несколько дней доберемся до Биллинга.

- А зачем реку именно переплывать? Неужели здесь поблизости нет ни одного моста?

- Мост наверняка есть, но в поисках его мы потеряем драгоценное время. К тому же, переплыв, мы сможем хоть ненадолго запутать след. А ты чего спрашиваешь, плавать разучился что-ли?

Во время похода от Сан Ди до Фиаза, торговцы то и дело учили Эйрика плавать в море, и у мальчика даже кое-как стало получаться. Однако все перечеркнул один случай. Чересчур поверив в себя, Эйрик самостоятельно отправился на глубину, где закономерно начал идти на дну и утонул бы, если бы не Чад, вовремя поспевший на помощь. С этого момента, дальше мели в воду Эйрик не заходил, не смотря на все уговоры старших.

- Нууу, нет... Просто мочиться не хочется. Прохладно все таки.

- Э-э, друг, так не пойдет. Где прохладно то - лето на улице? А воды бояться ты брось: все равно плавать придется, не сейчас, так потом.

Мальчик печально опустил голову. Казалось, он был готов ко всему, от многочасовых скачек, до кровавых побоищ, но только не к большой воде. Ее он боялся, больше самой смерти, но делать было нечего - терять авторитет в глазах друга юноша не хотел и молча смирился со своей участью.

Окончательно убедившись в том, что горизонт пуст, Эзоп тоже приступил к трапезе. Но сделав несколько укусов, с удивлением заметил, что почти не голоден. Видимо, волнение, которого торговец даже не ощущал, все таки давало свое. Насильно запихнув в себя еще несколько кусочков мяса, мискарец приступил к расчетам.

Эзоп зашел в реку и сделал несколько крупных шагов вперед, глубина резко увеличивалась и теперь вода почти доставала ему до пояса. Пощупав ногой дно, торговец выяснил, что склон и не думал заканчиваться. Голову Эзопа тут же посетили опасения: столь резкий скос не сулил ничего хорошего, особенно для Эйрика. Только сейчас мискарец обратил внимание на прохладное течение. Оно начиналось возле самого берега и было довольно сильным, что тоже не играло путникам на руку. Тут и там по длине всей реки из воды поднимались редкие, но острые камни, которые с легкостью могли нанести серьезные увечья. Не смотря на небольшую ширину, река таила в себе немалую опасность.

В душу мискарца закрались сомнения: мужчина развернул карту и всмотрелся в синюю змейку, растянувшуюся на многие километры. Вниз по течению, река многократно расширялась и в том направлении мостов ближайшие тридцать километров не предвиделось. По его подсчетам, до ближайшего моста оставалось не менее десяти километров, при этом следовало сделать немалый крюк через верх. Если законники хотя бы немного ориентируется в местности, то к мосту уже отправили солдат. С учётом задержек, путникам вряд ли получится прибыть туда раньше их. Выход оставался только один - переплывать.

- Эйрик, ты готов? - неожиданно спросил торговец.

- Готов, - неуверенно ответил мальчик. - Только к чему? Как мы будем переплывать вместе с конями?

- Эти красавцы умеют плавать. Все что тебе останется - это плыть рядом. Если хочешь - можешь придерживаться за его спину. Но сильно не дави - утопишь ещё. Все понял?

Не смотря на сомнения, Эзоп говорил и выглядел настолько уверенно, что даже мальчик повеселел. Он утвердительно кивнул и отправился к своему жеребцу.

Кони фыркали и брыкались, отказываясь вступать в стремительный реку. Но спустя несколько попыток Эзопу все же удалось загнать одного коня в воду. Вскоре за ним последовал и второй.

С расчетом на течение, которое шло с справа налево, путники выстроились в ряд: справа шел Эйрик, слева Эзоп, чтобы в случае чего торговец мог поймать мальчика. Течение реки оказалось сильнее, чем изначально показалось торговцу. Жеребцов вместе с всадниками резко понесло влево, животные ржали и беспомощно барахтались в бурлящей воде. Эйриком тоже овладела паника: его главной надеждой на переправу был жеребец, но и он сейчас казался абсолютно беспомощным. Эзоп все еще сохранял спокойствие и единственный уверенно держался на плаву. При желании, он мог бы доплыть до берега, но это бы означало верную гибель для мальчика, чего мужчина никак не мог позволить.

- Держись за коня, - крикнул Эзоп.

Мальчик попытался что-то ответить, но как только он открыл рот, его накрыло очередной волной, а из глотки вырвался лишь сдавленный крик. Дела Эйрика были совсем плохи: его руки порядком устали, а воздуха катастрофически не хватало. И с каждой секундой он все сильнее и сильнее погружался в воду. Это прекрасно понимал Эзоп, до берега оставалось не меньше половины пути, причем последние несколько минут их прогресс стоял на месте - здесь, поток был наиболее сильным.

Мокрая одежда сильно сковывала движение и тянула вниз, как и сапоги, которые торговец незамедлительно снял. Но ни одна вещь не мешала так, как меч. Эта предательская железка так и норовила утащить своего владельца на дно, но с ней торговец был готов распрощаться только в последнюю очередь.

Теперь уже и Эзоп начинал уставать. Мужчина облокотился на своего скакуна, расслабил мышцы и осмотрелся. Мальчик же уже еле двигался. Он полностью ушел под воду, лишь изредка на поверхность показывался нос и макушка. Эйрик крепко держался за жеребца, чем сильно мешал ему и тянул вниз. Жеребец тоже порядком выдохся и теперь еле двигал конечностями.

Вдруг, Эзоп с ужасом обнаружил, что скакун окончательно перестал сопротивляться потоку. На нем находилась львиная доля припасов и их было уже не спасти. Но даже это казалось не самым страшным: Эйрик больше не мог плыть сам, а потому всеми силами держался за жеребца и тонул вместе с ним. Решение нужно было принимать быстро - прямо сейчас эти двое проплывали сзади торговца. Собрав всю воля в кулак, Эзоп молниеносно бросился к мальчику и схватил его за шиворот правой рукой, левой же он начал грести к берегу. Послушное тело жеребца подхватили волны и через несколько мгновений он скрылся из виду. Выбившийся из сил Эйрик кое-как пытался грести, помогая торговцу, правда, его старания не имели особого эффекта. Деревянные от усталости руки уже не могли загребать достаточное количество воды, а ватные ноги хаотично болтались и только мешали перемещению.

- Схватись за плечи, - захлебываясь прокричал Эзоп, - схватись, а я грести...

Торговец отпустил мальчика и лег на живот, подставляя спину. Эйрик испуганно схватился на плечи, навалившись всем весом и тем самым затягивая спасителя его вниз.

- Не так! Держись сам на воде, а... А за меня только придерживай...

Водя предательски била по лицу, сбивая дыхание и слепя Эзопа, он был уже не в состоянии объяснять. Оставалось надеяться, что мальчик поймет все сам. Однако Эйриком снова овладела паника, его руки сковал страх и он боялся даже на секунду отпустить Эзопа, из-за чего оба пошли ко дну. Мужчина вырвался из захвата и ударил мальчика с локтя по носу. На секунду нога торговца наткнулась но что-то твердое, чему он несказанно обрадовался и попытался удержать, но течение быстро отнесло путников в сторону и дно моментально исчезло.

Боль привела Эйрика в чувства, он аккуратно положил руки на Эзопа, а ногами начал подгребать, облегчая ему задачу. Путники сдвинулись с мертвой точки, медленно приближаясь к противоположному берегу.

Оставшийся жеребец опережал хозяев на несколько корпусов и судя по уверенным движения, у него были все шансы добраться до берега живым. В своих же силах, Эзоп так уверен не был. Мужчина больше не чувствовал своих конечностей, они по привычке двигались сами, но на их месте ощущалась адское жжение. Взамен на боль, торговец получал шанс на выживание, и это его более чем устраивало. Только было непонятно, сколько продлиться подобный обмен и хватит ли этого времени. Единственное, что подбадривало торговца, так это то, что до берега оставалось не больше двадцати метров, и самая тяжелая часть пути уже была пройдена. Теперь грести стало проще, но руки устали настолько, что начинали отказывать. Торговец потянулся к поясу и быстрым движением руки отстегнул меч. Но даже этот отчаянный шаг уже не мог повлиять на исход, хотя и мог отсрочить неизбежное.

Эзоп попытался сделать еще несколько взмахов руками, но они лишь беспомощно повисли, знаменуя его поражение. Эзоп перевернулся на спину, кое-как придерживая левой рукой мальчика. Теперь единственное, что могло спасти этих двоих, так это редкий случай, шанс которого был невероятно мал.

В глазах начинало темнеть. Эзоп чувствовал движение на руке - Эйрик еще пытался грести, но все было четно. Природа мастерски преподала урок наглым выскочкам, показав их бессилие.

Глава 19

Писатель не отрываясь сидел за тетрадкой уже больше пяти часов. Последние двадцать минут из которых он пристально изучал царапины на столе, не решаясь начать прочтение написанного материала. Наконец, собравшись с мыслями, он перевернул около десятка страниц, нашел пальцем начало текста и тихим шепотом начал прочтение:

- "Данная рукопись написана с целью наставить читающих на правильный путь, зажечь ту путеводную звезду, которая выведет каждого заблудшего путника из непроглядной тьмы, указать цель. А главная цель человека - оставить после себя не только выжженную землю, но и вспаханное поле.

Так как писать историю выпало мне, то и мне выбирать ее начало. Все началось с появления пяти реликвий. В нашу вселенную их принес человек. Забавно, что случилось это, когда вершиной пищевой цепи на земле являлись неандертальцы. У этих артефактов есть множество названий, но я буду звать их лимо.

Артефакты находились в земле с момента появления человека, но нашли свое применение только в недалеком прошлом. Каждый из обладателей лимо мог сделать мир лучше. Но, как и подобает человеческой натуре, сделал только хуже. Вернее почти каждый.

Лимо, даже будучи никем необузданными, вносили свой пассивный вклад в жизнь общества. Они создавали катаклизмы, творили эволюцию, выводили новые формы жизни.

Первого человека, нашедшего артефакт звали Имо. Эменно дату первого контакта я и буд считать началом.

Итак, первая встреча человечества с артефактом произошел в нулевом году. Прикосновение к лимо было самым значимым событием в короткой жизни Имо. Мозг этого человека оказался слишком слаб для управления столь великой силой. Каждый из лимо выполнен в форме браслета, неудивительно, что бедолага принял его за украшение. Даже не успев ничего понять, Имо умер от кровоизлияния в мозг.

Весть об этом случае быстро разлетелась по всему его племени, а потому "злой браслет" тут же отправился в костер. Однако вопреки ожиданиям первых людей, существенных повреждений это браслету не причинило. Наоборот, он разозлился еще больше и приличная часть их поселения была стерта с лица материка. Выжившие, в спешке покинули проигранные "злому браслету" территории, а по всему континенту пошли слухи про ужасное, проклятое место, которое суеверные моранцы начали обходить стороной.

Начало было положено - первое знакомство произошло. Люди узнали про существование чего-то могущественного, чего-то что за гранью понимания гораздо дальше, чем все то, с чем они сталкивались до этого.

Первым отважившимся пойти на то злощасное место человеком оказался вождь одного из местных племен. После сокрушительного поражения в кровавой войне кланов, остаткам хисов были жестоко выгнаны с освоенных земель и срочно нуждались в убежищи. А потому вождь Киф поставил все на кон и расположился на близлежащих от "деревни злого браслета" землях.

Не найдя древних духов, хисы обосновались на свободных территориях. Однако, в ту самую деревню наведываться все еще никто не отваживался. Пытаясь показать пример настоящей отваги, вождь отправился туда сам.

Каково же было удивление соплеменников, когда он вернулся обратно живым и невредимым с поверженным артефактом в руке. Этот день навсегда изменил жизнь Кифа. Браслет, как символ победы над злым духом, он оставил себе. Разрушенную деревню было принято решение восстановить и сделать центром "Злых земель".

Долгие два года хисы обживали новые территории: разводили скот, рожали детей и занимались земледелием. Слухи про духов стали забываться, а вскоре и вовсе приняли облик сказок и басен.

Видя успех соседей, антары - давние враги хисов, решились на отчаянный шаг. Собрав две тысячи воинов, они вступили на "Злые земли". В осеннее время года грозы в Михоне было не редкостью, а правилом. Однако в эту ночь, гром с молнием неистовствовали как никогда. В десяти метрах от лагеря воинов ударила молния. Несмотря на отсутствие видимой опасности, страх овладел необразованными головами, из-за чего самая суеверная половина войска разбежалась прочь. Некоторые, впоследствии вернулись в лагерь, некоторые отправились домой, а кого-то съели дикие звери. Однако Сиана, короля антаров, молнием было не сломить. На следующее же утро он с остатками подчиненных отправился в путь.

Пользуясь малочисленностью врагов, антары безнаказанно жгли села, вырезали мужчин, а их жен брали в рабство. За пять дней войско добралось до "Проклятой деревни". Строение ограждали каменные стены, потому сразу его взять не удалось. На следующий день, Сиан таки смог пробить ворота и ворвался в поселение. Их никто не атаковал. Воины стояли в замешательстве - до них никому не было дела, по улицам бродили люди - все были заняты своими делами. Антары стояли посреди небольшой поляны, выполненной в форме полукруга и радиусом в несколько десятков метров.

Один из воинов Кан бросился на старушку, ковыляющую между домами. Не успел он пробежать и десяти метров как его остановил голос, остерегающий от поспешных решений. Вслед за голосом вышел и его обладатель. Им был стройный мужчина средних лет, называющий себя Киф. Он попросил воинов вернуться по своим домам, иначе он применит силу. По толпе прокатилась волна смеха, никто не воспринял его слова всерьез. Кан вместе с парой воинов направились к глупцу. Смельчак нанес первый удар - открылась глубокая рана, Киф застонал и упал на четвереньки. К раненому подошли остальные два воина, каждый вонзил свой меч в тело Кифа. На секунду он замер, его глаза закрылись, а по толпе снова пронесся шквал насмешек. Теперь и остальные воины, осмелев, бросились в город.

Неожиданно рука Кифа поднялась, вдали раздался шум. Увидев это движение, смельчак Кан ударил раненого мечом еще раз. Удар разрубил его плечо пополам, кровь потекла ручьем. Войско замерло, только несколько смельчаков во главе с Каном отправились вглубь селения. В воздухе витал страх. Как мог человек с подобными ранами жить и производить какие-то движения? Сиан под угрозами расправы толкал людей вперед, однако они его не слушали.

В приближающемся шуме можно было разобрать собачий лай. Отважные вояки все еще стояли при входе в деревню, боясь продвигаться дальше. Сиан вместе с собратьями начал рубить непослушным солдатам головы. За пять минут от казнил двух человек, и это сработало - остальное войско неохотно поплелось вглубь. Со временем лай достиг оглушительной громкости. Неожиданно, с истошными воплями, на глаза толпы выбежал Кан. С его доспехов стекала кровь, с головы стекала кровь, кровь была повсюду, только не было понятно чья она. С переулка из которого выбежал смельчак, выпал еще один воин. У него не было носа, а вместо правой руки болтались какие-то ошметки. Не успел он сделать и пары шагов, как его затащила обратно неведомая сила - раздались вопли.

Глазам воинов открылась зловещая картина: со всех закоулков и дворов выбегали десятки бродячих псов. Их глаза были налиты кровью, из пастей доносился злобный рык. Они бросались на антаров и разрывали их заживо. Адские псы отрывали конечности и подбрасывали людей в воздух с такой легкостью, с какой обычно собаки подбрасывают тряпичную игрушку. Десятки изуродованных тел уже лежали по краям площади.

Антары отбивались как могли, но все было четно - псы словно не чувствовали боли. Хоть мечи и наносили им серьезные увечья, они продолжали нападать и падали только после нескольких десятков ударов.

Воинами овладела паника, люди ринулись в сломанные ворота. Для такой толпы, проход был слишком узким - началась толкотня, в которой хисы давили своих собратьев, не обращая внимания на их крики и мольбы о пощаде. Каждым двигал примитивный инстинкт выживания, страх перед их вождем давно ушел на второе или даже на третье место.

Тем временем, часть псов, окружавших площадь, повернула обратно в город. С улиц поселения стали собираться люди, некоторые приносили небольшие стулья и располагались на площади, наблюдая за происходящим. Они смотрели представление, аплодировали и кричали, подбадривая своих защитников. Однако, большинство антаров их даже не замечали - они обезумели, в их головах крутилась только одна мысль: "бежать".

С каждой секундой толпа воинов становилась все меньше. Сейчас их количество не превышало полу тысячи. Трупы отважных воинов с жадностью пожирали раненые псы. С каждым укусом, их тела становились все сильнее, а смертельные раны затягивались за несколько минут.

Воины, выбравшиеся из этого проклятого города, бежали по полу вдаль, бежали к лесу, чтобы скрыться в нем, потеряться и забыть весь этот кошмар, и больше никогда не возвращаться на эти земли. Однако их мечтам не суждено было сбыться: наперерез обнаженным антарам неслась лавина собак. Когда до ближайших деревьев оставалось не больше двух десятков метров, твари преградили убегающим путь. Все было кончено.

Псы окружили антаров. Они не нападали, а медленно и методично сгоняли обезумевших от ужаса вояк в одну кучу. Теперь воины больше походили на стадо послушных овец, чем на безжалостных убийц. В конце концов, твари сформировали практически идеальный круг в полусотне метров от ворот. В нем насчитывалось не больше трехсот антаров внутри, и около сотни собак снаружи.

На стенах поселения тут-и-там показывались головы любопытных жителей. Наступила кульминация драмы, и теперь они смотрели с особенным интересом.

Из ворот на черном коне выехал Киф и направился к овцам. Из одежды на нем висели лишь окровавленные лохмотья, но от ран не осталось и следа. Подьехав вплотную, он попросил всех замолчать. Антары выполнили приказ, а в месте с ними замолкли и псы. Киф заговорил:

"Этот путь вы выбрали сами, я вас предупреждал. Однако, теперь, я думаю, вы осознали свою ошибку, потому, я дам вам второй шанс. Среди вас я вижу лидера, человека, за которым вы пошли в бой. Сиан, почему ты стоишь здесь целый и невредимый, а не валяешься на площади, разорванный по кускам? Неужели ты струсил? Неужели прятался за спинами тех, кого должен был защищать? Думаю нет, ты слишком отважен и горд для этого. Видимо, Боги тебя берегут. Если даже Они благоволят тебе, кто я такой чтобы им перечить. Тебе предстоит сложный выбор, от него зависят жизни твоих солдат. Посмотри на этих псов, это же и есть те самые духи, которые пришли забрать ваши жизни. Я не могу оставить их не с чем. Тебе придется выбрать жизнь: свою или же твоих воинов. Ты мудрый человек, так сделай же правильный выбор".

Окинув взглядом соратников, Сиан трусливо поплелся к говорящему. Увидев приближающегося человека, псы насторожились и злобно зарычали. От одного их рыка по коже вождя пробежали мурашки, он упал на колени и потянулся руками к Кифу, умоляя пощадить его. Тот слез с лошади и не спеша подошел к нему. Псы расступились, Киф продолжил свою речь:

"Видимо, я ошибался. Не променяет мудрый вождь свою жизнь на жизни сотен собратьев. Придется спрашивать у остальных. Чьи жизни выбираете вы? Однако, перед тем как вы ответите, посмотрите на него. Из-за этого человека сегодня вы лишились братьев, друзей, отцов и сыновей. Вы сожгли десятки деревень, убили сотни людей просто потому, что он приказал. Поверив ему, вы отправились сюда и нашли свою смерть. Так скажите же, для чего был этот путь?"

Толпа молчала, но их мечи были направлены на предателя. Первым ударил Кан. На лице Сиана остался красный след - воин ударил плоской стороной меча. Его примеру последовали и остальные. Вождь кричал и умолял, но его больше не слушали.

Воины так увлеклись местью, что не заметили того как остались одни - Кифа уже давно не было рядом с ними. Он также незаметно исчез, как и появился, а большинство псов ушли вместе с ним. Поодаль сидела только пара собак и ожидала своей очереди полакомиться.

На теле Сиана не осталось живого места к моменту, когда последний воин закончил. Однако, вождь все еще дышал и кое-как пытался закрывать лицо от ударов. Только сейчас, вояки заметили, что они свободны. С радостными криками и улюлюканьем антары разбежались в разные стороны. Большинство держало путь на север, в леса, подальше от этих проклятых мест. Однако были и те, кто побросав мечи, отправился обратно в город.

Сиан же остался лежать на поле в грязи, истекая кровью. Он не мог подняться, так как ноги были сломаны. Бывший вождь кричал в след уходящим братьям, но никто даже не обернулся. Он был совсем один, лишь в нескольких десятках метрах от него виднелись четыре светящийся глаза. Самым страшным было не то, что глаза натурально светились, а то что эти четыре точки были абсолютно неподвижны. Псы наблюдали за ним, не издавая никаких звуков и не делая ни единого движения. Они не чувствовали ни боли, ни усталости, ни страха, ими двигал голод. Но это был голод иного характера, и с каждой секундой твари утоляли его все больше. Все верно, они питались страхом. С каждой секундой сердце бывалого воина билось быстрее. Он все сильнее и сильнее вжимался в землю, пытаясь войти в неё с головой, спрятаться от взора всевидящих тварей. Предвкушение смерти хуже самой смерти и псы знали это лучше кого-либо, а потому сидели и просто ожидали.

Насытившись вдоволь, четыре точки не спеша направились в сторону раненого. Сиан закричал, в истерике он кое-как сел на колени, протянул руки вверх и что-то бессвязно завопил. Один из псов бросился на человека, схватив его за горло, он прижал Сиана к земле. Пес не пытался убить свою жертву, его пасти крепко держала шею, но лишь для того чтобы вождь не сбежал.

Сейчас же Сиан просто кричал, хрипло и еле слышно. Его разумом овладел животный страх. Всю жизнь он не боялся смерти, отважно дрался и даже перед смертельной опасностью держался храбро. Сейчас же он плакал как маленький ребенок.

Теперь к работе приступил и второй Пес, и начал он с ног. Резкими рывками тварь открывала от человека кусок за куском. Закончив с левой ногами, пёс перешёл на туловище. Сиан все еще был жив, хотя больше и не кричал - мозг спас его от страданий. Без сознания он больше не был интересен псам. Клыки на его шее с невероятной силой сжались, рука обвисла, глаза помутнели - мучения вождя закончились.

Весть о кровавом побоище быстро разлетелась по всему Михону. Услышав про злого Бога в человеческом облике, люди массово стали эмигрировать на другие континенту. Но были и те, кто создав культ, начали ему поклоняться.

С тех пор Михон покрылся завесой тайн и слухов. Кто-то обплывает этот материк стороной, кто-то отправляется на него в поисках счастья, но истинно одно: Михон породил немало мерзких и поистине могущественных существ.

Совсем скоро туман рассеется и потомок Кифа покажет свое величие. Миру предстанет шедевр, верхушка эволюции, титан, созданный напомнить людям об их ничтожности и мимолетности на этой планете. Имя ему Ириан. Это бесформенное чудовище, способное одним взмахом конечности уничтожать города, адаптироваться и привыкать. Его не победить и не договориться. Появление Ириана будет означать конец привычному для людей миру, конец их господству или даже существованию. Единственный выход для человека - не дать ему появиться.

Глава 20

Правый бок Эзопа пронзила невыносимая боль, от которой он моментально пришел в сознание. Мужчину беспорядочно закрутило, он машинально поджал голову и обхватил мальчика. Вскоре последовал следующий удар, а за ним еще и еще. На несколько секунд все прекратилось. Торговец повертел головой, пытаясь осмотреться, но тут же врезался в очередное нечто, раздался хруст и торговец взвыл от боли - удар пришелся все в тот же правый бок. От неожиданности мужчина упустил Эйрика. Мальчик беспомощно замахал руками, но дотянуться до Эзопа не получилось.

Невзирая на мучительную боль, торговец бросился на помощь Эйрику и в несколько гребков достал его. Краем глаза мужчина оценил обстановку: тут-и-там из воды торчали камни, глубина оказалась небольшой и, стоя на носочках, он бы мог достать до дна. Однако устоять здесь было просто невозможно - путники приближались к порогам из-за чего течение усиливалось в разы.

Друзья неслись прямиком на очередной выступ. Эзоп снова попытался дотянуться до дна и у него это даже получилось, однако толку не было - оба с бешеной скоростью все еще плыли на массивную каменную глыбу. Торговец снова повторил свой маневр, и на этот раз он нырнул глубже. На полную остановку он даже и не рассчитывал, но у него получилось оттолкнуться и тем самым слегка изменить траекторию.

Булыжник больно черкнул торговца по груди, мужчина выставил правую руку и схватился за его край. В плече и в ладоне почувствовалось сильное жжение, но Эзоп смог удержаться.

- Лезь! - хрипло закричал Эзоп.

Его голос прозвучал непривычно тихо и мужчина сам себя услышал с трудом. Однако Эйрик все понимал и без слов. Он мигом дотянулся до камня и попытался вскарабкаться на него. Несмотря на небольшую высоту, забраться наверх оказалось задачей не из простых. Вся его поверхность камня была необычайно слизкой из-за наросшей за десятки лет тины. Мальчик переставил руку, подтянулся и уже хотел зацепиться ногой, как соскользнул и проехался телом по глыбе, сильно разодрав себе живот. Раздался отчаянный крик, который прервался, когда мальчик ушел под воду. Однако торговец снова пришел на помощь и чудом успел подхватить Эйрика. Эзоп подтянул к себе мальчика и с разгону закинул его на валун. На этот раз Эйрик смог удержаться, его пальцы предательски соскальзывали, но перехватываясь за мелкие неровности ему все таки удалось поймать устойчивое положение. Взявшись одной рукой за выступ, вторую мальчик протянул мужчине. Затащить Эзопа наверх оказалось непросто - обессилевший и израненный мужчина никак не мог зацепиться. Но спустя несколько минут стараний, ему все таки удалось вылезти из бурлящего потока.

В самом широком месте длина камня не превышала полтора, а в высоту полуметра. Расположиться на нем вдвоем вдвоем было той еще задачей, но путники никакой проблемы даже не заметили. Эзоп лег животом на глыбу, свесив при этом голову и ноги, и моментально отрубился. Все его тело покрывали раны и оно жутко болело. Правая часть спины представляла из себя красное месиво. На ней не было глубоких ран, но вместо них виднелись рваные ссадины, с которых вниз тянулись багровые ручейки крови. Большая часть кожи превратилась в одну сплошную гематому и имела красно-синий оттенок. От рубашки остались лишь рваные лохмотья, которые уже язык не поворачивался называть одеждой. Штанам повезло больше, хотя и они уже выглядели довольно плачевно.

Эйрик сидел с поджатыми ногами, скрутившись в небольшой клубок, и пытался согреться. Его губы посинели, а кожа приобрела бледный оттенок. Эйрик провел слишком много времени в холодной воде и сильно остыл, от чего его начинало знобить.

Судя по солнцу, дело приближалось к вечеру и следовало поторопиться, но сил двигаться ни у кого не было. Оба лежали и просто наслаждались покоем. Спустя час Эзоп подал первые признаки жизни. Он слегка привстал на руки и почувствовал, что правая рука почти не слушается - видимо, он сильно повредил ее при захвате за камень. Торговец попытался развернуться, но поясницу сковала сильнейшая боль, в груди перехватило дыхание и мужчина замер в таком положении, не в силах сдвинуться с места. Спустя несколько секунд боль поутихла и торговец попытался вздохнуть снова. Результат оказался тем же - его снова парализовало и он замер.

В несколько заходов мужчине все таки удалось развернуться и сесть на камень. В таком положении он кое-как мог дышать и даже немного двигаться. Эзоп осмотрелся: до берега было не меньше десятка метров. Всю сушу заполонили деревья.

- Сколько ж мы проплыли? - тихо спросил сам у себя торговец.

Когда путники только заходили в реку, их окружали бескрайние поля, растянувшиеся на многие километры по обе стороны. По предварительным подсчетам торговца, они проплыли не меньше десятка километров, о чем свидетельствовали пороги и ширина реки. Мужчина по привычке потянулся к карману, но вместо него обнаружил лишь огромную дыру - карты, понятное дело, там не было. Это сильно затрудняло поход, так как точные координаты Эзоп так и не запомнил.

Понемногу начинало темнеть, воздух заметно остыл и теперь даже торговцу становилось прохладно. Он попытался поджать ноги, но вскоре понял, что сделал это зря - поясница снова напомнила о себе. От неожиданности торговец издал непроизвольный крик, Эйрик поднял глаза и посмотрел на него.

- Как ты? - стуча зубами, тихо спросил он.

- Все нормально. Ушибся просто. Ты не ранен?

- Кажется нет, но мне очень холодно.

Мужчина протянул руку и потрогал лоб мальчика - он горел.

- Плохо. Ты горячий, - заключил торговец. - Но ничего не поделаешь - эту ночь придется пересидеть здесь.

- Почему?

- Вода сейчас еще холоднее, чем была. К тому же, скоро будет совсем ничего не видно.

- Ну и что? Я так долго не выдержу. Прошу, давай хотя бы попробуем, - взмолился мальчик.

- Нет, прости. Мы не можем так рисковать.

- Умоляю! Нам нужен костер, иначе я умру...

- Не умрешь, - спокойно ответил Эзоп.

- Умру, я чувствую. Прошу! Ну тебе же тоже холодно.

Мальчик все продолжал умолять переплыть реку, но торговец ему больше не отвечал. Теперь начинало морозить и его, раны сильно нагрелись и по телу пошел жар. Но Эзоп понимал, что шанс на успех слишком мал, и выход был только один - ждать.

Поняв, что Эзопа не убедить, Эйрик решил пойти на отчаянный шаг. Он вытянул ноги, и только хотел спрыгнуть вниз, как очередная волна коснулась его. Мальчик вскрикнул и тут же принял изначальное положение - вода казалось просто ледяной. Поняв это, Эйрик и сам забросил свою рискованную авантюру.

Глава 21

Эзоп проснулся от сильного кашля, который сотрясал все нутро и вызывал безумную боль. Казалось, что на теле больше не осталось живых мест - все ныло и жгло. К тому же, Эзоп испытывал странные ощущения в правом плече, за время сна, оно затекло и сильно опухло.

Торговец потрогал лоб Эйрика - он был на удивление холодным. Эзоп облегченно выдохнул.

- Хоть бы все прошло, - тихо прошептал он.

Ночь выдалась нелегкая: оба сильно замерзли, и потому проспали в обнимку. Порой Эйрика посещали кошмары, от чего он дергался и бывало даже кричал.

Солнце еще даже не вышло, Эзоп окинул глазами небо: далеко за деревьями только показывались его первые лучи. Сейчас почему-то рассвет казался по особенному красивым. Находясь в воде, торговец мечтал увидеть его, и мельком молился за то, чтобы это сделал и Эйрик.

Эзоп уже давно не верил в Бога - он разочаровался в нем. Когда умер его сын, он проклинал все высшии силы, а вскоре и вовсе понял, что их нет. В тот момент отец потерял все: в том числе и способность верить.

Но в свете последних событий, вера вернулась к торговцу. Он не успел дочитать Экзодевент, не принял учение Ао, но верный путь и так был ему понятен. Мужчина доверился Богу, кем бы он не был. Вчера он увидел его, когда тот не дал ему умереть. В подобных обстоятельствах шансы на выживание равны нулю, но Эзоп все еще дышит, и что самое главное дышит и Эйрик. Слишком много совпадений для банального везения.

Торговец любил мальчика всем сердцем, он действительно привязался к нему, но дело было не только в этом. Эзоп видел в Эйрике своего сына, и теперь он не казался ему наказанием. Наоборот, торговец видел в нем дар, милостиво предоставленный Богом, второй шанс, который отец не может и не должен упустить. Эзоп увидел настоящую реинкарнацию, а значит она и правда существует. Значит нет рая и ада, а есть этот мир, в который мы приходим и уходим, отбываем наказание и получаем прощение. И торговец прекрасно знал как ему получить свое.

В душе Эзопа царили покой и умиротворение, даже озноб и раны не могли испортить его настроя. Он как полоумный уставился на небо, будто высматривая там кого-то, и расплылся в блаженной улыбке.

Эйрик протер глаза и смачно потянулся, оправляясь ото сна.

- Доброе утро, - произнес торговец, убирая руку с плеча мальчика.

- Доброе утро! Сколько сейчас время?

- Кто знает. Извини, часов с собой нет, но думаю, не позже десяти.

- Долго же мы проспали.

- Неудивительно, после вчерашнего. Как ты себя чувствуешь? Тебе не холодно? - заботливо спросил Эзоп

- Холодно, но не так как вчера.

- Еще бы, вчера ты весь горел.

- А сейчас?

- А сейчас просто тлеешь, - Эзоп рассмеялся от своей же шутки.

Мальчик молчал и лишь испуганно смотрел на торговца, не понимая его.

- Мда... - протянул торговец. - Все хорошо: озноб прошел, надеемся больше не вернется.

- Надеюсь. У меня такое впервые и это очень неприятно.

- Вот он настоящий пустынный житель, даже не болел ни разу. Молодец!

Обрадованный похвалой мальчик замолчал, но спустя несколько минут снова обратился к Эзопу:

- А когда мы на берег поплывем? Кушать очень уж хочется.

- Ты так уверен в своих силах?

- Почему-то после вчерашнего я не боюсь воды, и уверен, что смогу переплыть. Хотя должно быть наоборот.

- Все правильно, Эйрик, ты победил страх. Ты посмотрел в глаза смерти и понял, что ее бояться не нужно. Скоро, скоро мы поплывем.

Только сейчас Эйрик вспомнил про раны и повернулся к торговцу, осматривая его.

- А ты точно сможешь переплыть в таком состоянии?

- Конечно смогу, - уверенно произнес Эзоп.

- И тебе даже не больно?

- Больно немного, но ничего критичного. Переживу и это.

- Ты настоящий воин, - восхищенно произнес Эйрик, принимая изначальное положение.

До берега оставалось не больше пятнадцати метров, что казалось сущим пустяком по сравнению с первоначальным расстоянием. Но в данных обстоятельствах и эти метры нельзя было недооценивать. Это понимал и Эзоп, а потому всячески откладывал переправу. Он окинул взглядом стремительную воду, лежащую между ними и берегом: ровно по прямой не было ни одного выступа, ни одного камня, к тому же, глубина тоже казалась немаленькой. Однако, чуть ниже по течению располагалась целая каменная гряда и в случае чего можно было воспользоваться именно ей.

Все еще держась рукой за камень, мальчик спрыгнул в воду.

- Ну что, поплыли? - возбужденно спросил он.

- Поплыли, - подтвердил Эзоп.

Он облокотился на правую руку, пытаясь спуститься, но тут же убрал ее, услышав неприятный хруст в плече.

- Ладно, прорвемся, - прошептал торговец, скатываясь в воду.

Путников тут же подхватил стремительный поток. Эйрик был готов к этому и сразу же начал грести. На удивление, получалось довольно неплохо, и он быстро начал приближаться к суше. У Эзопа дела шли далеко не так радужно: при попытке хоть немного согнуться сломанные ребра впивались в беззащитные органы и доставляли адские мучения. Правая рука оказалась абсолютно недееспособной и просто болталась, только мешая переправе. Оставшиеся три конечности худо-бедно справлялись со своими обязанностями, но для такого течения их усилий явно не хватало. Эзопа медленно, но уверенно уносило от Эйрика и торговец на всей скорости летел на очередные глыбы. Он больше не пытался плыть, теперь все его внимание было приковано к этим каменным громадам. Скорость оказалась слишком большой и столкновение с ними сейчас могло оказаться летальным. Благодаря грамотному маневрированию, мужчине все же удалось обойти их. И только он хотел выдохнуть, как вдалеке послышался непривычный шум. Торговец всмотрелся вдаль и отчетливо увидел край реки - там начинались пороги, они оказались гораздо ближе, чем торговец предполагал.

Эзоп снова начал грести, сейчас расстояние до берега не превышало и пяти метров. Наконец-то нога коснулась дна, однако устоять с первого раза не получилось и Эзоп продолжил борьбу.

- Я уже рядом, - послышался детский голос.

Сзади торговца раздался всплеск, а через секунду Эйрик уже подплывал со словами:

- Держись за плечи - я помогу.

Эзоп быстро схватился за маленькое плечо мальчика одной рукой и продолжил грести. Эйрик мастерски удержался на воде и потащил торговца к берегу. Спустя несколько минут оба уже валялись на теплой земле, жадно глотая воздух. Первым оправился Эйрик, он подошел и склонился над другом. С глаз мальчика потекли слезы - у него начиналась истерика.

- Прости меня, прошу, - с трудом выдавил из себя он. - Я, я... Это все из-за меня...

- За что ты извиняешься? - удивленно спросил Эзоп.

- Все эти раны... Все это из-за меня... - Произнес Эйрик, закрывая лицо руками и заливаясь плачем.

- Ты чего? Ты спас меня, как же ты можешь себя винить? Посмотри сюда.

Несмотря на усталость и боль, торговец сел на колени и прижал мальчика к себе.

- Ну-ну, успокойся - все хорошо.

- Ничего не хорошо - тебе больно, Ты страдаешь...

- Это пустяки.

- Нет, посмотри на свои ранения. Это серьезно.

- Это всего-лишь царапины. Я таких много получал в молодости, и ничего - живой.

Мальчик поднял глаза и внимательно посмотрел на торговца.

- Со мной все будет хорошо, - еще раз заверил его Эзоп.

Уверенность мискарца подействовала на мальчика, и тот понемногу успокоился.

- Пообещай мне, что обязательно вылечишься, - серьезно сказал мальчик.

- Куда я денусь. Не брошу же я тебя.

Посидев еще с несколько минут, путники отправились изучать местность. Обоих мучил голод, потому первоначально задачей был поиск еды. Отыскав несколько кустов диких ягод, скитальцы с жадностью принялись их опустошать. Очевидно наесться этим было трудно, но противного урчания в животе больше слышно не было, что хоть как-то облегчало ситуацию. За час нахождения в лесу, несколько раз путники замечали зайцев, однако для охоты не было ни оружия ни здоровья, а потому оставалось только мечтать и облизываться, представляя жареное мясо. Благо лес не переставал радовать подарками: тут-и-там росли съедобные грибы, которые тут же срывались и летели в рот.

По подсчетам Эзопа, двигаться нужно было ровно на северо-запад. С учетом сбитого курса, до Билинга оставалось около тридцати километров. Только вот смысла ехать туда больше не было: все имущество и деньги Эзопа лежали на дне этой злосчастной реки. Осознание плачевности положения пришло только сейчас. Небольшой запас денег мискарца лежал у Атана, но дорога в Фиаз для путников будет открыта не скоро. С пониманием этого, Эзоп бесцельно плелся по заросшей тропинке и обдумывал дальнейшие действия. Оставаться в чистом поле было бы не лучшим решением - их очень легко могли вычислить. Но за время их странствия, городских стражников могли оповестить о случившемся, а потому и город таил в себе опасность. Взвесив все "за" и "против", Эзоп решил остановиться в одной из пригородных деревень Билинга.

Вдали показалось синее небо, знаменующее край посадки. Перед путниками простиралось поле, растянувшееся на многие километры. В некоторых местах трава была настолько высокой, что доставала Эзопу до пояса, и сильно затрудняла дорогу. Кроме того, у него начинался сильный жар, все тело начинало гореть, особенно сильно клятая поясница. Со лба ручьями стекал пот, а ноги подкашивались - торговцу становилось хуже на глазах. Он остановился, нервно стянул обрывки одежды и осмотрел себя: часть спины и ребра, особенно их правая часть, приобрели темно-синий цвет. Эзоп дотронулся до бока, но тут же убрал руку, корчась от боли.

- Все нормально? - спросил мальчик.

- Да, - сквозь зубы процедил торговец и поплелся дальше.

Эзопа беспорядочно кидало в разные стороны, его ноги еле поднимались и он часто спотыкался. Наткнувшись на очередной камень, он плашмя рухнул вниз, в последний момент успев выставить руки. Из его груди вырвался громкий крик.

- Давай я помогу, - озабоченно произнес Эйрик, протягивая руку.

Эзоп отодвинул ее в сторону и попытался встать сам. Он кое-как поднялся на колени и несколько минут просидел в такой позе, собираясь с силами. После чего сделал рывок в попытке встать, но тут же снова упал, обхватив живот.

Эйрик подбежал к Эзопу, положил его руку к себе на плече и снова усадил на колени.

- Готов? - спросил он.

Торговец утвердительно кивнул.

- На счет три. Раз, два, три.

Совместными усилиями мискарца удалось поставить на ноги и продолжить путь. Не смотря на все отговорки больного, мальчик все еще поддерживал его, помогая идти. Их темп заметно снизился, но зато шли они довольно стабильно, и торговец больше не падал.

Путники вышли на широкую дорогу. Судя по следам, по ней частенько ходили пешеходы и проезжали повозки, особенно сильно выделялись конные подковы, их было больше всего.

- Нас ищут - гляди сколько подков, - сказал Эзоп.

- Может это обычные люди.

- Вряд-ли, слишком уж много следов. Если увидишь всадников, бросай меня и беги в поля.

Мальчик ничего не ответил.

- Ты меня понял?

- Понял, но я так не поступлю. Если бежать, так вместе, сражаться - тоже вместе.

- Чем сражаться? У нас даже оружия нет.

- У нас есть кулаки, - спокойно возразил мальчик.

- Кулаки, - насмешливо протянул торговец. - Не думаю, что они чем-то помогут против вооруженных вояк.

Мальчик остановился, отпустил спутника и встал напротив него. От неожиданности Эзопа закачало, но он смог устоять и недоуменно уставился на мальчишку.

- Для чего ты это делаешь? - спросил Эйрик.

- Ты о чем?

- Почему ты сдаешься? - переходя на крик, задал вопрос мальчик.

- Нет, мой дорогой, я не сдаюсь. Просто...

- Просто что?

- Просто я не прощу себе, если с тобой что-нибудь случится.

- И поэтому ты хочешь бросить меня? - продолжал кричать Эйрик.

- Если ты погибнешь вместе со мной, то все, через что мы прошли будет напрасным, - спокойно сказал торговец. - Поэтому прошу, пообещай мне, что ты оставишь меня, если того будут требовать обстоятельства.

С глаз мальчика снова потекли слезы. Он развернулся и сделал несколько шагов прочь, после чего остановился.

- Хорошо, я сделаю это, - злобно сказал он и продолжил идти.

Эзоп поковылял следом. Теперь у него не было поддержки и успевать за быстрым мальчишкой он не мог при всем желании. Торговец попытался перейти на бег, но тутже в глазах потемнело и он снова упал, больно приложившись об землю. Что-то хрустнуло, но что именно понять было трудно. К боли Эзоп уже привык и старался не обращать на нее внимание, он кое-как поднялся на ноги и пошел дальше. Подняв глаза, торговец увидел бегущего на встречу Эйрика, он махал руками и что-то кричал.

- Беги, беги - донеслось до ушей мискарца.

Торговец тут же бросился в густые заросли травы, попутно пытаясь понять причину переполоха. Увы разглядеть что-либо не удалось, поэтому мужчина упал на землю и вжался в нее всем телом. Мальчик тоже нырнул неподалеку от него в бурьян, пропав с поля зрения. Спустя пару минут, Эзоп услышал топот - по дороге неслась пара лошадей. Метрах в десяти от торговца они сбавили темп и остановились. Всадники о чем-то энергично переговаривались, но о чем именно Эзоп не слышал. Однако вскоре ему все-таки удалось разобрать суть диалога: один яростно доказывал, что видел человека на дороге, второй убежал его, в том, что он слепой осел. Вообщем-то, второму довольно быстро удалось изменить точку зрения первого и они помчались дальше, не желая обыскивать все поле. Торговец осторожно выглянул из укрытия и попытался рассмотреть всадников. Сомнений не оставалось - это военные, они были одеты точь-в-точь как жандармы Фиаза.

- Эйрик, ты где? - шепотом спросил Эзоп.

В кустах послышалось негромкое шуршание.

- Тут я, - отозвался мальчик, выходя из зарослей.

Он тут же забыл про все обиды и направился к другу. Однако уловив на себе суровый взгляд Эзопа, мальчишка остановился и начал оправдываться:

- Да, я не убежал, но до них было ещё далеко и...

- Ладно, ладно. Спасибо тебе, ты снова меня выручил, - произнес торговец.

Ничего не ответив, Эйрик подошел, положил руку друга на свое плечо, и они продолжили путь. Теперь мальчик оборачивался куда чаще, просматривая дорогу. Не прошло и десяти минут, как он снова забил тревогу. Сзади к путникам приближался ещё один всадник. Двое мигом бросились в кусты, однако было слишком поздно - расстояние между ними не превышало двухсот метров, и шансы на то, что незнакомец их не заметил казались слишком малы. Лошадь остановилась как раз на том месте, где свернули Эзоп и Эйрик.

- Кто здесь? - задал вопрос мужской грубоватый голос.

Оба молчали, затаив дыхание. Торговец нащупал небольшой камень и взял его в руку, приготовившись атаковать незваного гостя. Тем временем, всадник спешился и медленным шагом направился в сторону путников.

- Кто здесь? - повторил незнакомец. - Я вас видел - можете не прятаться.

На сей раз голос показался Эзопу знакомым. Он быстро начал перебирать в голове людей, которым бы он мог принадлежать. Скорее всего, его владельцем был один из стражников Фиаза, но какой именно мискарец никак не мог вспомнить.

- Эзоп, Эйрик это вы? - вдруг пронзила уши торговца неожиданная фраза.

- Чад? - послышался выкрик из соседних кустов.

Глава 22

Эйрик подскочил на месте и бросился к всаднику. Эзоп тоже поднял голову и увидел стоящего неподалеку Чада, с удивлением смотрящего на приближающегося мальчишку. Внутри мискарца что-то лопнуло и испарилось, с плеч упал камень, а в ногах появились силы и он, забыв про боль, пошел навстречу старому другу. В очередной раз кто-то свыше услышал просьбы торговца и соблаговолил помочь. Все сомнения Эзопа вмиг пропали, а в голове лишь укрепилась мысль, что он делает все правильно.

- Ну тише-тише, раздавишь, - радостно причитал новоприбивший, обезумевшему от счастья мальчишке.

Мискарец подошел к другу и положил руку ему на плечо. Освободившийся от тисков Эйрик Чад, крепко обнял друга, но услышав тихие стоны тут же отпустил его.

- Вижу тебя нехило потрепало, - сказал он осматривая друга. - Кто это тебя так?

- Да так, упал.

- Видимо, ноги совсем слабые стали - не держат. Потому что, судя по синякам, падал ты часто.

- Старый стал, еще и камни как на зло острые попались.

- Какие камни? Вы что через Гронгу переплывали? - выпучив глаза, спросил Чад.

- Видимо, да, - недоуменно ответил Эзоп.

- Пятьдесят лет, а ума нет. Даже я бы сейчас не решился через нее переплывать. А ты то куда полез, так еще и с малым?

- Я ж откуда...

- Откуда-откуда - головой думать надо и глазами смотреть. Видно же, что течение неимоверное.

Не переставая причитать, Чад начал осматривать ранения собеседника.

- Тут болит? - спросил он, надавливая на синий бок.

- Да, - сквозь зубы выдавил Эзоп.

- А тут?

- А сам как думаешь?

- Да у тебя перелом, брат, и не один.

- А я сам как-то и не догадался.

- Так чего ж ты тогда по полям с такими травмами скачешь?

- А какой у меня выход есть? С голыми руками против вооруженных всадников идти?

- А тебе в голову не приходила мысль, что ты один без Эйрика никого не интересуешь?

- Да, только вот...

- Да, ориентировка есть и звучит она следующим образом: "высокий мужчина средних лет на коне, вооружен". У тебя, как я погляжу, ни коня, ни меча, еще и ковыляешь еле-еле. На жестокого убийцу как-то не смахиваешь. Таких как ты, эти оболтусы по несколько сотен в день встречают.

- Звучит логично, но я бы посмотрел на тебя в моей ситуации.

- Ну я бы точно бежать не стал. Так ты только еще больше внимания к себе привлекаешь, - насмешливо произнес Чад. - Ладно, голодные небось?

- Очень, - быстро ответил Эйрик.

- Ну у меня конечно не ресторан, но перекусить найдется, - после этих слов, фиазец приоткрыл свою кладь и протянул мальчику. - Бери все, что найдешь.

Эйрик быстро схватил суму и жадно начал поедать содержимое.

- Тебе особое приглашение нужно? - обратился Чад к Эзопу.

- Пусть сначала он поест - потом уже я.

- Ну как знаешь, - произнес Чад, беря жеребца за поводья.

Мужчина увел коня с дороги и продолжил:

- Ну рассказывай. Где были, что видели?

- Да чего рассказывать - сам же все знаешь. Я того пухлого зарубил, после чего мы спешно покинули город. Дальше до реки доехали, утопили все имущество и сами еле выжили. Вот и вся история, даже звучит противно.

- Согласен, звучит не очень, - смеясь согласился Чад. - Только из-за вас тут такой кипишь поднялся: вояк повсюду разослали, местных предупредили, и все это всего-то за два дня. Так что теперь даже мирные могут здорово нас подставить.

- А что с Атаном?

- Ах, да. С ним все хорошо, вроде как. По-крайней мере, когда я уезжал.

- Мы слышали целые отряды куда-то перемещались. Не к вам?

- К нам. Куда еще? Пришли, осмотрели все, Атан сказал, что вы вдвоем убежали и меня с собой прихватили, ему вроде как даже поверили, та и тот побитый подтвердил. Короче, сработал мой план.

- Всегда знал, что ты гений. А плечо как, не болит? - шутливо спросил Эзоп.

- Да уже неособо. Даже рукой двигать могу. Вот смотри! - после этой фразы, фиазец левой рукой достал меч и попытался им взмахнуть, но вдруг застонал и тут же опустил его. - Ладно, погорячился я, - смеясь прокомментировал он.

Оба залились громким смехом, правда Эзоп тут же закашлял и схватился за бок.

- Добить решил? И так все кости переломаны, так тут ты еще. - сдерживая хохот, спросил он, чем еще сильнее подзадорил друга.

- Чего вы смеетесь? - спросил Эйрик, запихивая в рот очередной кусок мяса.

- А чего грустить то? - задорно поинтересовался Чад. - Вас нашел - вот и радуюсь.

- Кстати, а чего это ты не в пустыне? - вдруг вспомнил Эзоп.

- А сам как думаешь? Не мог же я вас в такой ситуации бросить. Я, между, прочим уже второй день вот так от Фиаза до Билинга и обратно катаюсь.

- Ну ты прям герой, - приобнимая друга, сказал мискарец.

- Ты все решил съесть что-ли? - заглядывая в суму, спросил Чад. - Эзопу хоть оставь.

Поворачиваясь к мальчику, Эзоп мельком взглянул на дорогу и оцепенел: навстречу им шли двое пожилых людей, судя по всему пара. Они мило держались за руки, попутно о чем-то беседуя.

Заметив ступор друга, фиазец тоже развернулся.

- Мда, - тяжело протянул он, осознав в чем дело.

- Что случилось? - настороженно спросил Эйрик, поворачивая голову.

Старушка тоже заметила путников и теперь не отводила от троицы взгляд. Даже проходя мимо, она все еще мельком озиралась, чтобы получше их рассмотреть.

- Сдадут, - грустно сказал Эзоп.

- Сдадут, - согласился фиазец, смотря старикам вслед.

Мискарец окинул взглядом товарища и, не найдя на нем оружия, посмотрел на коня. С его седла свисал добрый старый меч.

- Ладно, отдохнули и хватит - пора ехать дальше, - громко произнес Чад.

- Дай мне меч, - тихо попросил мискарец.

- Ни за что!

- Они нас сдадут при первой же возможности.

- Поэтому нам и следует поскорее отсюда уехать.

Эзоп сделал резкий рывок к коню, вынул из ножен меч и со всех ног помчался к пожилой паре. Заметив его, старики тут же пустились наутек, но убежать у них не было и шанса. Расстояние между преследователем и жертвами быстро сокращалось, торговец с бешеной улыбкой занес меч и со всей силы опустил его на спину беззащитного дедка. Тот моментально упал, истекая кровью, и больше не подавал признаков жизни. На его рубахе виднелась красная длинная дыра на пол спины, из под которой проглядывалась глубокая рана. Старушка остановилась и бросилась к мужу. Лезвие снова поднялось вверх, но в бок Эзопа последовал сильный толчок. Торговец растянулся на земле, корчась и хватаясь за ребра. Он снова схватил выпущенное из рук оружие, но был моментально обезоружен стоящим над ним Чадом.

- Что ты творишь? - сквозь зубы процедил мискарец.

- Ты что творишь? - задал вопрос Чад.

- Я спасаю нам жизни, а ты видимо хочешь нас всех убить. Отдай мне меч.

С каждой фразой, голос Эзопа становился все громче. В конце концов торговец перешел на крик и снова закашлялся.

- Хорошо, тогда я задушу их голыми руками, - хрипло сказал он, видя что оружие никто возвращать ему не собирается.

Эзоп быстро пополз к склонившейся над трупом старушке.

- Стой, - грозно произнес Чад. - Я не дам тебе этого сделать.

- Убьешь что-ли?

- Надеюсь не придется.

- Придется, иначе никак.

- Тогда убью, и не дам опорочить имя и испортить душу моего друга, кем бы ты не был. Эзоп, которого я знал, так бы не поступил.

- Значит плохо знал, - глумливо произнес мискарец, поднимаясь на ноги.

- Еще шаг и я тебя прикончу, - злобно сказал Чад, настигая друга.

Эзоп быстро развернулся и бросился на преследователя, но тут же оказался на земле после быстрой подножки. Он зачерпнул песок и кинул в оппонента, пытаясь его ослепить. Но тщетно, Чад непоколебимо стоял сверху и наблюдал за поверженным другом.

- Да как же ты не поймешь? - неистово завопил Эзоп. - Ты не спасаешь мою душу, ты губишь ее. Этот мальчишка - все, что у меня есть. Если я не смогу его спасти, то мне конец. Ао уничтожит меня, мне конец. Конец! Понимаешь?

- Ты сошел с ума, - недоуменно произнес Чад. - Ты со своими книжками совсем умом тронулся.

- Нет, мое прозрение не делает меня сумасшедшим...

- Не неси ерунды. Поднимайся и поехали.

- Нет...

- Эзоп, не нужно ее убивать, - вклинился в разговор Эйрик. - Мы успеем скрыться. Вставай!

Услышав голос мальчика, мискарец будто проснулся. Он тут же притих, а его лицо приняло естественное выражение.

- Да, хорошо. Хорошо! Но это будет на твоей совести, - пробубнил Эзоп, поднимаясь на ноги.

- Вот и отлично. Вы с Эйриком на коне едите, а я рядом побегу.

- Давай лучше я... - попытался возразить Эйрик.

- А потом поменяемся, - перебил его Чад.

Эзоп кинул на старушку презрительный взгляд и направился к жеребцу. Женщина больше не обращала на путников никакого внимания, она сидела над дедом в луже крови, что-то шепча и пытаясь привести его в чувства.

Глава 23

Эзоп с Эйриком ехали уже больше получаса, не сбавляя темп. Все это время Чад не отставая бежал рядом.

- А куда мы едем? - задал резонный вопрос мальчик.

- Тут уже близко осталось, - протороторил запыхавшийся торговец. - Все, слезай - дальше ты бежишь.

Поменявшись местами, Чад продолжил:

- Тут неподалеку живет один мой знакомый. Мы пока у него переседим.

- А сколько ехать то еще? - угрюмо поинтересовался Эзоп.

- Километров двадцать, не больше.

Эзоп ничего не ответил. Тогда Чад обернулся и посмотрел на него: мискарец заметно побледнел, он ехал с закрытыми глазами, а голова беспорядочно качалась из стороны в сторону. Было непонятно в сознании он или нет.

- Эй, друг. Ты как? - прикрикнул Чад, дергая товарища за плечо.

- Да, да, нормально все, - еле слышно ответил тот.

- Совсем хреново?

- Терпимо.

- Потерпи еще немного - уже близко.

- Чад, Чад, - неожиданно закричал мальчик.

- Что случилось?

- Обернись.

Чад оглянулся, но весь обзор ему перекрывал Эзоп. Вообщем-то он уже понимал, что могло напугать мальчика, но хотел узнать масштаб проблемы. Фиазец остановил лошадь и повернул ее перпендикулярно дороги. Он прищурился и всмотрелся в горизонт, по дороге к путникам приближался целый отряд всадников. До них оставалось около трехсот метров, но мчали они довольно резво и расстояние быстро сокращалось. Оценив ситуацию, Чад мигом спешился.

- Запрыгивай, - скомандовал он Эйрику.

- Поехали, я еще могу бежать, - запыхано произнес мальчик.

- Не спорь - просто делай, что я говорю.

Эйрик нехотя залез на коня и недоуменно уставился на фиазца.

- Ну что, в путь? - с надеждой спросил юноша.

Ничего не ответив, Чад подошел и ласково потрепал его по голове.

- Ты станешь великим человеком, Эйрик.

- Спасибо, - растерянно произнес мальчик. - Но нам нужно спешить.

- Я уверен, ты спасешь свою душу, - обратился Чад к Эзопу, крепко пожимая его руку.

- Прощай друг, - тихо ответил мискарец и пришпорил лошадей.

Одной рукой он держал поводья, а вторую положил на плечо мальчика, с силой сжав кисть.

Конь стал набирать скорость и постепенно отдаляться от одиноко стоящего Чада.

- Он не бежит, - выкрикнул мальчик, не сводя глаз с фиазца. - Почему он не бежит?

Эйрик дернулся и попытался спрыгнуть, но рука Эзопа крепко держала его в седле.

- Отпусти меня, - неистово завопил юноша. - Отпусти, его же там сейчас убьют.

Эйрик забился в истерике крича и пытаясь вырваться. Сидящий рядом торговец молчал, продолжая придерживать мальчишку.

Во главе отряда ехал воин на черном мускулистом красавце. Он опережал остальных на несколько корпусов и уже приближался к Чаду. Всадник выхватил свой меч и замахнулся, рассчитывая удар. На долю секунды в воздухе блеснуло еще одно лезвие, нога жеребца отделилась от тела и конь вместе с воином кубарем покатились по земле. Чад отпрыгнул в сторону, уворачиваясь от несущейся на него аравы. Еще один взмахом от распорол живот следующему оппоненту - на землю хлынула кровь, но всадник смог удержаться.

Преследователи замешкались - их цель разделилась. Трое законников продолжили преследование, но услышав неистовые крики соратников, развернули жеребцов. Чад в это время преподавал урок фехтования очередному новобранцу. Он умело резал углы, прикрываясь конем оппонента от других всадников, и в конце-концов смог всадить в противника свой клинок. Резким рывком Чад стащил его на землю и нанес добивающий удар. Фиазец тут же подобрал меч противника в левую руку и сделал лихой финт, проверяя работоспособность плеча. В пылу сражения боль не ощущалась, чему торговец несказанно обрадовался. Он воспользовался своим преимуществом и тут же спустил на землю еще одного врага. Внезапно сзади Чада вынырнул очередной всадник, в лицо брызнула кровь, левая рука ослабла, боль возобновилась, но стала гораздо сильнее прежнего. Плечо торговца было рассечено, он попытался поднять руку, однако она его больше не слушалась.

- Значит по старинке, - проскрежетал Чад и выпустил второй меч на землю.

Положение фиазца сильно ухудшилось: испугавшиеся кони без всадников тут же разбежались, и он стоял один в окружение четырех врагов. Увидев мастерство торговца, они не спешили нападать и вели себя довольно осторожно. Когда кто-то из них набирался смелости, то быстро проносился возле Чада нанося удар по воздуху. Пока что торговец видел все их движения и спокойно от них уворачивался. Главной ошибкой законников были атаки поодиночке, и стоило им напасть хотя бы вдвоем, как для Чада вмиг все могло закончиться.

Кровь ручьем стекала по спине и капала на землю, окрашивая в багровые тона зеленую траву. Топчась на месте и выжидая атаки противников, Чад уже окрасил приличный участок земли. Голова начинала кружиться и стоять на ногах становилось все сложнее.

- Сдавайся, изменник, - раздался голос одного из всадников. - Мы пощадим тебя, но ты предстанешь перед судом. Кто знает, может владыка будет благосклонен к тебе.

- Кто сказал, что мне нужна его благосклонность? Живым я никогда вам не дамся, - насмешливо выкрикнул Чад.

Сзади торговец услышал быстрый топот - кто из всадников снова пытался атаковать его. Но сейчас этот кто-то приблизился небывало близко. Неглядя, фиазец нанес удар с разворота, который благополучно достиг своей цели. По голове Чада скользнул клинок - вниз поползла горячая струйка. Враг уже летел вниз, сраженный сокрушительным ударом, но перед этим успел донести и свой. Торговца сильно зашатало и он опустился на четвереньки. Все было как-будто в тумане: голова неистово болела, один глаз не видел из-за заливающей его крови, а в ушах стоял сильный звон.

Чад осмотрелся, в его поле зрения находилось лишь два всадника - третьего видно и слышно не было. Торговец попытался развернуться, но было слишком поздно - он почувствовал сильную боль между лопатками, лезвие с хрустом пронзило его насквозь и вышло через грудную клетку. Спешившийся всадник, стоял сзади и что-то победоносно говорил. Силы покинули тело и Чад грузно упал на колени. Легкие переполняла красная жидкость, вытесняя собой воздух. Меч с неприятным скрежетом вышел обратно, лишая торговца какой-либо опоры. Чад растянулся на земле, жадно глотая пыль. Его голова повернулась вбок, взгляд был направлен куда-то вдаль за горизонт. В глазах все плыло, пейзаж смешался в набор непонятных красок, но одно он видел более чем отчетливо: красивого жеребца, несущего двух самых близких ему людей. Теперь расстояние до беглецов было действительно колоссальным, и законникам составит большого труда найти и догнать их.

Мысли начинали путаться, а тело показалось каким-то далеким и чужим. Боли больше не было, на смену ей пришли покой и умиротворение. Чад покидал этот мир с чистым сердцем, зная, что отдал свою жизнь не напрасно. Губы расплылись в простоватой улыбке, он сделал еще один вдох и замер навечно, посмертно насмехаясь над своими убийцами.

Глава 24

Жеребец быстро отдалялся от поля брани, так что вскоре ни Чада, ни всадников видно не было. Эйрик больше не пытался вырваться, он не плакал и не кричал, а молча ехал, потупившись вниз.

Эзоп тоже молчал, изредка подергивая поводья. Его лицо отражало грусть и полнейшее безразличие ко всему происходящему. Но внутри этот человек переживал целый фонтан эмоций: опустошение и ярость смешались воедино, сподвигая Эзопа развернуть коня. От глупости торговца отделяло чувство собственной беспомощности. Оно грызло изнутри, пробирая до самых отдаленных уголков души, выедая дыры в мозгах и оставляя нестерпимую боль по всему телу. Глаза застелила злоба, торговец сжал кулаки и закричал изо всех сил, что только у него оставались, кричал пока в легких не закончился воздух. Слегка отдышавшись Эзоп повторил процедуру, только на этот раз к нему присоединился и Эйрик. Торговец закашлял, его горло болело, а голос хрипел, каждые движение отдавало болью в пояснице, но все это было уже не важно. Мискарец перестал обращать внимание на физическую боль, на смену ей пришла более коварная - ментальная.

На плечо Эйрика упала одинокая капля воды. Мальчик догадался, что ею был не дождь, и не стал оборачиваться, дабы не смущать спутника.

- Почему все кого я люблю меня покидают? - спросил юноша.

Однако ответа так и не получил.

- Ты не помнишь своей прошлой жизни? - неожиданно поинтересовался Эзоп.

- Это какой? - недоумевал мальчик.

- Ну жизни до рождения? Есть верование, в котором утверждается, что нет ада, а есть только наш мир. В нем мы играем свою роль и получаем освобождение, шанс на лучшую жизнь, когда доигрываем ее до конца. В противном случае, нас ждут страдания и вечное заточение здесь, в этом мире

- И что же в этом плохого?

- Что плохого? Я не понимаю, что мог сделать в прошлой жизни такого, за что сейчас получаю все эти испытания. Поверь, я потерял гораздо больше близких людей, чем ты. И задавался вопросом: "почему", уже не один десяток раз. - торговец замолчал, обдумывая свои же слова. - В любом случае, я уверен, Чад выполнил свое предназначение. Теперь ему остается только позавидовать.

- Об этом говорил Чад, когда называл тебя сумасшедшим?

- В том числе, - криво улыбнувшись, ответил Эзоп. - Согласен, звучит странно, особенно для людей, не смыслящих в вере. Но мне, как человеку изучавшему десятки религий, Аодай кажется единственно верным.

Мальчик промолчал, не найдя что ответить, и оба молча продолжили путь.

Состояние торговца заметно ухудшалось: его снова начинало знобить, голова кружилась, а к горлу подступил комок. Мужчина чувствовал сильную слабость, и теперь он с трудом мог поднять даже здоровую руку.

Внезапно сознание покинуло Эзопа и он навалился на Эйрика, постепенно скатываясь вниз. Мальчик мигом поймал его, но удерживать тело взрослого мужчины в таком положение было непросто. Эйрик кричал и тормошил друга, но тот признаков жизни не подавал. Вскоре усталость в руках дала о себе знать и мальчик аккуратно сбросил Эзопа на землю, придерживая его за руку. Падение оказалось не самым мягким, и торговец сильно приложился спиной. Эйрик тут же спешился и еще раз потрепал спутника, но все оказалось тщетным. Мальчиком постепенно овладевала паника, руки начинали трястись, а мысли беспорядочно путаться.

Юноша поднялся на ноги и быстро огляделся вокруг, ища хоть какой-то выход. Глаза остановились на полупустом бурдюке, свисающем с седла коня, и мозг подсказал решение. Эйрик набрал в рот воды и брызнул в лицо Эзопу. Торговец быстро открыл глаза и недоуменно уставился на мальчика.

- Ты че? - спросил он.

- Я че? Это ты че? Отключился тут, а...

- Что? Я отключился?

- Да, - нервно выкрикнул мальчик.

Эзоп поднялся на локти, но его голова закружилась и он снова приземлился на спину. Он повторил попытку, но результат оказался тем же. Все тело будто налилось горячим свинцом и встать самостоятельно у торговца никак не получалось. Эйрик помог приподняться на локти и мискарец приложил руку к пояснице. Она все также жутко болела, а в животе что-то булькало и зудело.

Мискарец тяжело вздохнул и поднял глаза на Эйрика. Боковым зрением он увидел человека, неспешно приближающегося к мальчику сзади. Солнце заходило как раз за спиной незнакомца, и рассмотреть все его черты с такого расстояние было невозможно.

- Эйрик, кто-то идет, - обратился торговец к мальчику.

Однако юноша даже не повернул голову, и все также смотрел на Эзопа.

- Эйрик, - снова прикрикнул мискарец.

И снова тишина.

Только сейчас он заметил, что мальчик совсем не двигается, Эйрик просто застыл в одном положении и, казалось, даже не дышал. Обеспокоенный торговец подполз ближе и потрепал юношу за ногу, реакции не последовало. Только сейчас Эзоп заметил, что находится в гробовой тишине. Он осмотрелся, трава, птицы, ветер - все вокруг застыло и не издавало ни звука. Единственное, что нарушало тишину - это приближающиеся шаги незнакомца. Даже на расстоянии двадцати метров Эзоп слышал их более, чем отчетливо.

- Что здесь происходит? - нетерпеливо выкрикнул торговец.

Его голос прозвучал неожиданно громко и явно достиг цели, но ответа не последовало.

- Кто ты такой и что со мной? Я умер? - спросил еще раз Эзоп.

- Ты меня не узнаешь? - задал встречный вопрос мужчина, останавливаясь возле лежащего торговца. - Мы с тобой встречались и, кажется не раз.

Эзоп внимательно всмотрелся в лицо незнакомца, но никак не мог разобрать его черты. Мужчина обошел жеребца и присел рядом с торговцем так, что теперь лучи как раз падали на его физиономию. От неожиданности Эзоп вскрикнул и отстранился.

- Лиам? - голосом полного ужаса и удивления спросил торговец.

Перед мискарцем сидел уже хорошо знакомый ему человек. Его лицо снова потеряло тот молодой блеск и наивность, на лбу появились морщины, а на голове появилась редкая седина. Теперь не осталось и намека на неуверенность и страх, на торговца смотрел взрослый мужчина, проницательный взгляд которого ввергал его в оцепенение.

- Зря ты тогда меня не послушал, - безразлично ответил Лиам.

- Кто ты такой?

- Ты знаешь, если внимательно читал Экзодевент.

- Нет, не знаю.

- "Главной своей целью я вижу спасения этого обреченного на погибель мира"

- Писатель? - недоуменно спросил Эзоп.

Лием слегка кивнул головой.

- Но как? Это невозможно Экзодевент был написан более двухсот лет назад.

Снова ничего не ответив, Писатель задрал правый рукав своего плаща и посмотрел на кисть.

- У нас нет времени трепаться - не думаю, что последние минуты своей никчемной жизни ты хочешь потратить на болтовню.

Эзоп удивленно посмотрел на Лиама, а тот лишь безучастно покачал головой.

- Я умру?

- В точку, у тебя началось сильное внутреннее кровотечение и через тридцать минут тебя не станет. А еще через пять здесь будут законники.

- А как же Эйрик? - поинтересовался торговец, кинув беспокойный взгляд на мальчика.

- Именно ради этого я здесь. Эйрик слишком важен, чтобы дать ему умереть, поэтому я заберу его с собой. Силой или с твоим благословением зависит только от тебя.

- Низачто, я не отдам тебе мальчика!

- Боюсь, ты не сможешь на это повлиять.

- Подожди, то есть я сделал свое дело, выполнил предназначение?

Услышав эти слова, Лиам громко рассмеялся.

- Как же ты глуп - ты так ничего и не понял. Предназначение каждого человека - это творить добро и делать мир лучше, заботясь и облегчая жизнь общества, это способствовать плану высшего и стойко выносить все испытания, оставаясь людьми.

- И что это значит?

- "Каждый, кто содеял зло, сотворил несправедливость, будет наказан за это. Ао милосерден, а посему, осознав свою сину и признав ее, каждый имеет и шанс второй", - процитировал Лиам.

- И? Эйрик жив - я сыграл свою роль, - надменно произнес Эзоп.

Лицо Писателя расплылось в надменной улыбке, а глаза буквально загорелись азартом.

- Да, жив, но я не думаю, что убийство старика пошло на пользу обществу.

- Я всего лишь пытался защитить...

- Допустим, - перебил торговца Лиам. - Но ради спасения себя, ты убил безоружного, ни в чем неповинного старика. А скольких ты убил солдат? У многих были семьи.

- И что? Мне нужно...

- Нет, ты все сделал верно. Интересно только узнать как ты оправдаешь смерть своего друга. Он тоже был необходимой жертвой для достижения твоей цели? - задав этот вопрос, Писатель встал и победоносно посмотрел на свою жертву.

Лицо Эзопа выражало полное недоумение, плавно переходящее в отчаяние.

- Чада мне действительно жаль, но в его случае, я даже не мог ничего сделать, - поникшим голосом произнес торговец.

- Мог, - резко отрезал Лиам. - Мог, но не захотел. Посмотри на себя, вот теперь ты действительно потерял все: у тебя больше нет жены, друга, сына, ты беден и никому не нужен. К тому же ты лежишь и медленно умираешь.

- Для чего ты сейчас это делаешь? Почему ты винишь во всем меня?

- Ну же - не скромничай. Я лишь помогаю тебе выговориться перед смертью. Ты привык, что тебя все жалеют и отрицают твою вину. Должен же быть кто-то, кто это вину подтвердит и отпустит - в лучшую жизнь иначе не попасть. Продолжим, возьмем пример с Ализой, ты до сих пор винишь ее во всех своих бедах?

Пыл Лиама начал утихать, а вскоре и вовсе сошел на нет. Писатель поправил воротник и с высокомерным достоинством принял первоначальное положение. Теперь перед Эзопом снова сидел холодный строгий джентльмен, каждый своим словом вбивающий новый гвоздь в гроб торговца.

- Нет, - слегка подумав, ответил торговец.

- Я так и думал. Давай на чистоту, она умерла далеко не от чумы и мы оба это знаем. А что будет, если я скажу, что она была верной тебе?

- Ну раз ты все знаешь, то ответить, как иначе она могла заболеть сифилисом?

- Ты ее заразил.

- Я? Но я же...

- Ты был лишь переносчиком. Вина измены, как и вина смерти жены лежит только на тебе. Ах да, и самоубийство сына тоже.

Лицо Эзопа изменилось до неузнаваемости. От ярости мужчина покраснел и попытался подняться, но легкий толчок Писателя тут же опустил его обратно.

- Почему ты злишься на меня?

- Ты...Ты, ответишь за эти слова, - грозно завопил торговец.

- Это вряд ли. К тому же, я просто констатирую факты, ты это знаешь и сам.

Злость Эзопа понемногу утихла, его кулаки все еще были сжаты, но нападать он больше не пытался.

- Продолжим, - все также безучастно произнес Лиам.

- Нет, мы закончили, ты можешь уходить.

- Продолжим! Вспомни, что ты сказал мне когда я хотел тебе помочь в предыдущий раз? Ты подумал, что я сумасшедший и стал мне угрожать.

- Прости, - тихо сказал Эзоп.

- Ты испугался, я это понимаю. Но мой совет мог решить твою судьбу. Ты сделал неправильный выбор, снова, как и всю жизнь до этого. Может пришло время сделать правильный?

- Кто ты такой? Ты и есть Ао? Для чего ты добиваешь меня? Если ты и есть Бог, то прошу, дай мне второй шанс - я все исправлю, я больше не допущу таких глупых ошибок, - взмолился торговец.

- Ошибаешься, ты делаешь эти ошибки каждый раз. Каждую секунду ты убиваешь свою семью, угрожаешь мне, теряешь друга и умираешь сам. Как ни странно это и есть твоя роль, и с ней ты справляешься безупречно. Попрощайся с Эйриком - на этом твой путь будет окончен, ты заслужил покой и лучшую жизнь. И да, это тебе, - сказал Лиам, протягивая торговцу нож. - Вскоре боль станет просто невыносимой - это облегчит твои страдания.

Эзоп не раздумывая схватил оружие и спрятал за пазухой.

- На этом все? - спросил он.

- Нет! Еще кое-что, - загадочно добавил Писатель.

Покопавшись в кармане плаща, он протянул Эзопу несколько мятых листов бумаги.

- В твоей книге не хватало страниц, я нашел их ради тебя, в знак твоего прощения Ао. А теперь мне пора, - добавил Писатель и многозначительно посмотрел на собеседника.

По ушам Эзопа неожиданно ударил привычный шум природы - все вокруг ожило. Лиам снова находился сзади Эйрика, как это было до разговора. Услышав шаги, мальчик обернулся и тут же от удивления отстранился.

- Кто вы? - настороженно спросил он.

- Я друг.

- Это мой старый знакомый, - одновременно с Лиамом произнес Эзоп.

- Знакомый?

- Да, он живет неподалеку в горах.

- Меня, кстати, зовут Лиам, - учтиво представился Писатель.

- Я - Эйрик.

- Приятно познакомится, молодой человек. Твои друзья много про тебя рассказывали.

- Рассказывали? - удивился мальчик.

- Писали, точнее сказать. Чад отправлял мне голубей с письмами, в одном из которых поведал про вашу беду. Собственно, поэтому я и здесь.

- Здорово. У вас есть конь, а то втроем на одном мы не поместимся?

Лиам замялся и вопросительно уставился на Эзоп.

- Он странник и привык путешествовать пешком, поэтому коня у него нет. Да он нам и не нужен - одного вполне хватит, - произнес мискарец.

- Ну уж нет, больше я не побегу, - обиженно произнес юноша.

- Тебе и не придется - вы едите вдвоем.

Эйрик недоуменно уставился на торговца, задавая вопрос одним лишь взглядом.

- Я не хочу быть обузой, а потому найду вас позже.

- Нет, нет и еще раз нет. Я не потеряю еще одного близкого человека.

- Не потеряешь - все будет хорошо.

- Ничего не хочу слышать. Если ты не едешь, то и я остаюсь, - начинал кричать мальчик.

- Эйрик, помнишь что ты мне обещал? Помнишь? - серьезно спросил Эзоп. - Ты пообещал, что оставишь меня, когда это от тебя потребуется. Сейчас как раз тот случай. Я больше не могу продолжать путь, поэтому ты должен пойти с Лиамом.

- Тебя ждет прекрасное будущее, - сказал Писатель, кладя руку на плече Эйрика.

- Не трогая меня, - прокричал юноша, сбрасывая руку Лиама. - Почему я не могу просто пожить нормальной жизнью? Почему мир так несправедлив ко мне?

- Эйрик, не нагнетай - самому тошно. Мы еще встретимся и...

- Ты сам то в это веришь? - задал неожиданный вопрос Эзопу юноша.

Торговец промолчал, не найдя что ответить.

- Хорошо, пусть будет по-твоему. Я уйду, если ты этого хочешь, - произнес мальчик, отворачиваясь от друга.

- Эйрик, постой! Не прощайся со стариком вот так! Прошу, подойди, - взмолился Эзоп.

Но мальчик не обращал внимания на крики друга и просто уходил прочь. Эзоп поднялся на ноги и поковылял следом, все еще умоляя Эйрика остановится. Но юноша был непреклонен, он с каждой секундой мальчик все сильнее отдалялся от торговца. Мимо Эзопа промчался его же конь с Лиамом на спине. Писатель подобрал мальчика и помчался вдаль со скоростью, с какой только позволял уставший жеребец. За все это время Эйрик так и не обернулся. Ослабевшие ноги Эзоп подкосились и он грузно упал на колени. Торговец застыл, наблюдая за всадниками. Их силуэт отчетливо виднелся на алом закате, навевая сильную грусть на и без того опустошенного мужчину.

Внутри Эзопа происходил сущий кошмар. Когда он закрывал глаза, фантазия рисовала окровавленные образы Чада, Томаса и Ализы. В ушах слышались их мольбы и крики о помощи. Лица последних двух давно забылись, но воображение все делало за него, дорисовывая черты лица, несуществующие раны и трупных червей, пожирающих внутренности его любимых людей.

Сердце торговца сейчас билось с неимоверной скоростью, его легкие сжимала тревога и вязкий страх, а в голове тикал маятник, отмеряя последние тридцать минут жизни этого искалеченного тела.

Эзоп часто фантазировал на счет данного момента. В его представлении это должно было произойти в красиво обставленной комнате просторного дома, на мягкой кровати в кругу семьи и близких друзей. Реальность же оказалась далеко не такой приятной. Ни рядом, ни во всем мире больше не осталось людей, которым бы действительно была не безразлична гибель старого воина. И эта мысль пронзала насквозь. Эзоп буквально считал секунды до своей кончины, каждый прожитый момент теперь был настоящим мучением.

"Эх, если бы у меня было чуть больше времени. Хотя бы год, да какой год, хотя бы несколько месяцев... Я бы точно смог все исправить" - рассуждал про себя торговец: "А теперь, а что теперь? Какой смысл в этих крохах? У меня больше нет будущего, все что мне осталось - это вспоминать неудачное, позорное прошлое и сожалеть, что не умер раньше".

Быстрым движением руки, Эзоп выхватил из-за пояса нож и приставил его к запястью. Все нутро напряглось, глаза широко раскрылись, бешено бегая в разные стороны, а губы скривились в нервном аскале. Эзоп вдавил лезвие в руку, кончик острия открыл мелкая рану, из которой тонкой струйкой потекла кровь. Жизнелюбивое тело сопротивлялось - оно никак не хотело умирать. Мужчина прикладывал все усилия воли, но рука предательски отказывалась наносить увечья.

Торговец закрыл глаза, представил кромешную тьму и начал отсчет.

- Сто, девяносто девять, девяносто восемь, - тихо шептал он.

Голоса и образы ушли на второй план, уступая место безжалостному счету. Биение сердца заметно поутихло, а лицо приняло умиротворенный вид. Эзоп убрал окровавленное острие от запястья, а вместо него поднес кромку.

- Сорок два, сорок один - продиктовал охрипший голос.

Неожиданно для самого себя, торговец с силой одернул руку, проводя лезвием по коже. Из глубокой раны ручьем потекла кровь. По привычке, Эзоп обхватил запястье, закрывая проход красной жидкости. Однако придя в себя, тут же убрал руку.

Сознание торговца вмиг прояснилось, а в голову молотом ударила новая, непонятно откуда взявшаяся, идея. На секунду Эзоп замер, перебирая в голове события последних пятнадцати минут. После чего резко обхватил поясницу, судорожно ощупывая ее пальцами. Не найдя нужный предмет, мужчина быстрым взглядом окинул дорогу. В паре метрах от него, в траве запутались несколько белых листов бумаги. Эзоп тут же бросился к ним, прочертив животом на земле продолговатый след. Он схватил окровавленными руками мятый пергамент и всмотрелся в текст. Шрифт был довольно крупным, и его можно было рассмотреть даже в таком полумраке.

Не теряя времени, торговец приступил к изучению. На одном из листов жирным шрифтом было выведено название главы: "Повесть о бедовом торговце". Отсюда Эзоп и начал прочтение. Его глаза быстро поедали строку за строкой, и вскоре первая страница осталась позади.

Кровь заливала руку и пачкала пергамент, из-за чего Эзопу приходилось держать текст над собой. Голова начинала кружиться, а в глазах темнеть, но мужчина даже не замечал этого. Все его внимание было приковано к рукописи. Он не чувствовал боль, забыл про приближающуюся смерть, теперь в этом мире остался только он и этот текст. Так быстро он не читал никогда. Эзоп чувствовал, что в этих буквах скрывается какая-то страшная истина, поэтому во что бы не стало хотел дочитать до конца.

Вскоре еще одна страница была откинута прочь - оставался последний лист. Теперь темп прочтения сильно упал, разбирать отдельные буквы стало непростой задачей, и торговец пытался угадывать слова целиком. Мысли путались одна с другой, и приходилось проговаривать одно слово по несколько раз, чтобы хоть как-то уловить смысл.

До конца главы оставалось несколько абзацев, когда из груди торговца вырвался жалобный стон отчаяния. Эзоп мигом обхватил кровоточащую рану, пытаясь остановить поток, но было уже слишком поздно. Рука оказалась невероятно слабой и совсем его не слушалась. Кровь продолжала идти, унося с собой остатки жизни торговца.

На несколько мгновений он снова вернулся в этот мир. По щекам потекли две скупых мужских слезы. Боли больше не было ни физической, ни моральной. Она сменилась горечью и злостью. Но и эти эмоции вскоре покинули Эзопа.

Торговец больше не чувствовал своего тела, теперь оно казалось чужим и ненастоящим. Он закрыл глаза и перед ним предстало два до боли знакомых лица, сейчас он видел их как никогда отчетливо. Они неумолимо отдалялись от неподвижного Эзопа и вскоре исчезли совсем.

Глава 25

Затхлый воздух старой избы, разрезала настежь распахнутая дверь. Помещение наполнилось ароматом свежей травы и солнечным светом. Громко бормоча что-то себе под нос, в комнату зашел Писатель. Его губы были разбиты, под глазом красовался синяк, а на шее виднелось засохшее пятно крови.

Юноша подошел к столу и жадно схватил кувшин. За несколько секунд осушив его содержимое, он грузно упал на стул. Молодого человека сильно клонило в сон, а глаза закрывались сами собой, но он героически боролся и пока оставался в сознании. Просидев с несколько минут, юноша поднялся и отправился на чердак. Когда он вернулся за стол, то при нем был его обычный набор из браслета, пера, чернил и тетради. Не теряя времени, Писатель натянул на руку металлический обруч, закрыл глаза и откинулся на спинку стула. Он оставался абсолютно неподвижным в течении нескольких минут, а потом по телу пробежало мимолетное напряжении. Лицо попеременно искривлялось в гримасе сочувствия, недоумения и презрения. Наконец, поарень открыл глаза и снял браслет. Он тут же схватил перо и вывел на новой странице: "Повесть о бедовом страннике".

Следующие два часа прошли за написанием и корректировкой нового текста. Откинув перо и разогнув усталую спину, юноша ознаменовал окончание своей работы. Протерев сонные глаза, он приступил к перечитке:

"Блуждая по пустыне, Иоп жил мечтами о богатстве и славе. Молодость осталась далеко позади, и теперь о подвигах он мог лишь вспоминать. Сын и жена давно были мертвы из-за несчастного стечения обстоятельств, а потому и своей жизнью он больше не дорожил. Все в этом мире потеряло для него цену и он только и делал, что мечтал о другом.

Единственным спутником Лапа был неизменный Крат. В какой-то степени этот человек являлся прямой противоположностью Лапа. Он получил сполна и денег и славы, но благополучно отказался от них, выбрав аскетичный образ жизни. Главным кредом Крата была помощь всему живому. Он вытягивал из зыбучего песка всех, кого только мог. Иоп же рушил все к чему прикасался. Он не был злым человеком, просто ему не везло.

В один из дней своего странствия, торговцы вытащили из огня горящей деревни мальчишку, после чего оставили его себе. Зная свою бедовую натуру, Иоп пожелал избавиться от мальчишки, дабы не навредить ему. В первую же ночь по указанию Ао к путнику спустился добрый Аод и указал ему путь. Он сказал грешному:

- Ты многое пережил и многое сделал. Поступки твои приводили к плохим последствиям, но этот мальчик твой последний шанс. Согласившись на сделку, ты перестанешь приносить боль и страдания, удача снова окажется на твоей сторону. А когда ты приведешь мальчика к величию, он обретет цель, а ты счастье.

О такой сделке Лаоп мог только мечтать и тут же согласился на эти условия. Он полюбил юношу как родного сына.

Солнце перестало припекать разгоряченную голову, трава прорезалась сквозь горячий песок, бескрайняя пустошь сменилась на цветущий сад. Бедовый путник впервые за долгие годы ощутил себя счастливым.

Снова обретя вкус к жизни, Лаоп позабыл про главное условие. Он отклонился от курса, впадая в безмятежную и бесцельную жизнь.

Аод снова снизошел и напомнил бедовому о его предназначении.

- Ты должен привести мальчика к величию, а не сгубить его, как все остальное, - произнес он.

На сей раз, Лаоп не послушал голос разума и пошел своей дорогой. Он слишком верил в свои силы, а беспрепятственная дорога лишь укрепляла эту уверенность.

Заметив непослушание, Ао приказал Аоду образумить путника. Аод выполнил просьбу. Теперь протоптанная тропа была уже не такой явной и очевидной. Путь перестал быть легким: приходилось пробираться через терни, вскарабкиваться на горя и переплывать через реки. Тем-не-менее, удача все еще благоволила бедовому и он выходил из любой ситуации победителем.

Добрый Ао спустился на землю и снова попытался возвать к благоразумию:

- Еще не поздно свернуть с кривого пути и вступить на ровный, - взмолился он.

- Уходи глупец, теперь я сам выбираю свою судьбу, - самонадеянно заявил Эзоп, прогоняя всевидящего.

Увидев непослушание путника, Ао обратился к Аолу.

- Мне ничего не остается как просить о помощи тебя. Вразуми потерявшегося странника и направь на путь истинный.

Злой Аол в тот же день спустился вниз и сильно покалечил Лаопа.

- Теперь ты видишь, что ты не бессмертный? - спросил он.

- Я все еще дышу, а значит убить меня ты так и не смог, - насмешливо произнес бедовый.

Разъяренный Аол покинул глупца, оставив его в живых.

- Твои методы слишком жестоки, но ответь, был ли в них хоть какой-то толк? - спросил Ао.

- Да, теперь он все понял и принял правильное решение, - ответил Аол.

Злу удалось обмануть Бога и теперь он мог отомстить за насмешки.

Аол послал на Лаопа испытания, которых тот раньше и не видывал. На него обрушился гнев сотен врагов, упало небо и захлестнуло волнами, но Эзоп был еще жив. Силу этого человека не могло сломить даже само зло.

Не помня себя от ярости, Аол метнул в Лаопа свое копье. Это страшное оружие могло уничтожать целые города, и у одного человека точно не было шансов выжить. Верный Крат закрыл друга своим телом и принял удар на себя. Эзоп снова уцелел, но на этот раз он заплатил за свою жизнь слишком высокую цену. Только сейчас он понял, насколько Крат был важен для него. Бедовый винил себя в смерти друга, тело болело, из ран текла кровь, а дух надломился. Но сдаться Лаоп по-прежнему не мог - с ним все еще находился мальчик. Тогда Аол спустился на землю снова и предстал перед Лаопом, но уже в виде Аода.

- Я помогу тебе избавиться от мучений, - сказал он. - Все эти годы ты хотел лучшей жизни, и я тебе могу ее дать, но уже в другом мире. Ты сыграл свою роль - теперь ты можешь отдохнуть.

- А мальчик? - недоверчиво спросил Эзоп.

- Ты сделал все, что от тебя требовалось. Теперь доверь его судьбу Богу.

Обманом Аолу удалось смертельно ранить странника. Тогда он принял свой истинный облик и произнес:

- Такому как ты никогда не достичь лучшей жизни. Ты только и делал, что рушил и мучил. Я обрекаю тебя на вечные страдания.

Умирая, Лаоп видел насмешливую улыбку и зловещий хохот, который издавало зло. Он видел мальчика, который с каждой секундой отдалялся от него, держа за руку Аола.

Глаза Эзопа закрылись, тело погибло, а сознание улетело далеко вдаль, перемещаясь в новое бедовое тело, обреченное на новые и новые страдания".

Глава 26

Все пространство перед Эзопом занимала темнота. Торговец набрал полные легкие воздуха и открыл рот чтобы закричать, но из глотки не вырвалось ни единого звука. Эзоп попробовал еще раз, но результат оказался тем же.

- Эзопиан Хумфрей, сколько вы еще планируете спать? - неожиданно раздался женский голос где-то снизу.

Он исходил из далека темноты, и источника видно не было.

- Соня, вставай, - послышался все тот же кокетливый голос, но уже гораздо ближе.

Неожиданно в тьме прорезался свет, и Эзоп открыл глаза. Его взору предстал высокий деревянный потолок. Мужчина быстро поднял голову и протер заспанные глаза. Он лежал на большой мягкой кровати, на краю которой сидела Ализа.

- Ты видение или я в раю? - поинтересовался Эзоп.

- Я надеюсь, это был комплимент, - смеясь ответила девушка.

Окинув взглядом помещение, торговец тут же узнал его - это была спальня в его доме. Он мельком глянул на запястье и не обнаружив там ни царапины. Пощупал бок, но на удивление, он тоже был полностью здоров.

- Ты чего? Болит что-то или сон плохой приснился? - встревожено спросила Ализа, обнимая мужа.

- Сон, - коротко ответил Эзоп.

- Я так и думала - ты кричал во сне.

- Громко?

- Да нет, но я услышала. Что хоть снилось?

- Та много всего, сначала Чад погиб, потом мы с Эйриком на коне ехали, а потом... - Эзоп замялся, пытаясь вспомнить что было дальше.

Все происходящее несколько минут слилось в одну непонятную кашу и воспринималось как долгий глубокий сон.

- Чад погиб? - удивленно спросила Ализа. - Кто это его так?

Теперь точный ответ на этот вопрос не мог дать и сам соня.

- Там дьявол какой-то был, по моему. Хотя точно не помню.

- А кто такой Эйрик? Тоже друг твой? Ты про него не рассказывал, - заметила Ализа.

Она ловко запрыгнула на кровать и прижала мужа к подушке.

- Неет, Эйрик это маль...

Девушка страстно поцеловала Эзопа, не дав ему договорить. Поначалу мужчина слегка растерялся, не ожидая этого. Но вскоре и сам перехватил инициативу.

Все сомнения и переживания покинули голову. Эзоп больше не думал о странном сновидении. Он забыл о том, кто такой Эйрик, и почему посмотрел на кисть, забыл и больше не хотел вспоминать. На сердце оставалась лишь легкая горечь, но и та вскоре потерялась в порыве страсти. Мужчина растворился в моменте и наслаждался каждой секундой проведенной с женой.

Любовную идиллию прерваладверь. Она со стуком уперлась в щеколду, которая не давала войти нежданным посетителям. От неожиданности Эзоп подскочил на месте. Его сердце забилось куда чаще, а внутренности сжала тревога. Мужчина по привычке потянулся к поясу, но меча ожидаемо на нем не было.

Наконец поняв, что проход закрыт, загадочный кто-то несколько раз зловеще постучал по двери. Эзоп окинул комнату беглым взглядом в поисках хоть какого-то оружия. Ничего подходящего ему на глаза не попалось - оставалось полагаться на свои кулаки. Он поднялся и уверенной поступью направился ко входу.

- Мама, папа, я хочу кушать. Что у нас сегодня на завтрак? - задал вопрос детский голос Тома с той стороны двери.