Виртуальный Пигмалион

— Ты понимаешь, что ты не настоящий игрок? Как много ты осознаешь? Можешь рассказать, кто тебя загрузил?

Майя не успела задать все подготовленные вопросы. Лицо девушки, к которой они были обращены, дернулось в резком глитче. Дружелюбная улыбка исчезла — ее сменило пустое, кукольное выражение. Девушка застыла, а через мгновение, словно из-за сбоя в загрузке, она оказалась прямо перед Майей. Еще один глитч — и по горлу Майи прошла резкая боль. Дышать стало невозможно, словно она захлебывалась.

А потом — темнота. И в голове — монотонный звуковой сигнал, как будто в больничной палате.

***

— Гуд морнинг, пайнеппл! Лукин... Ай, больно.

— Ден, можешь хотя бы десять минут не разговаривать мемами?

— А ты смотри, что я тебе кидаю в лс. Тогда сама будешь подпевать.

Чернота начала отступать. Сквозь пелену Майя различала знакомые голоса. И все тот же звуковой сигнал, как будто в больнице.

Когда сознание наконец полностью вернулось, рука сама собой метнулась к горлу. Майя резко закашлялась, словно всплывая на поверхность после долгой задержки дыхания в воде.

— Ну, как первый экспириенс с нашим вирусом? Ты слишком быстро вылетела из игры. Как тебя вообще выкинуло? И чего ты кашляешь, как чахоточная?..

Денис, только что горячо отстаивавший пользу тиктока для общества, тут же переключился на закидывание Майи вопросами. Она все еще моргала, пытаясь прийти в себя, и ощупывала шею. Мгновение назад горло разрывала невыносимая боль, а теперь все было в порядке, словно ничего не произошло. Этот резкий контраст было сложно осмыслить.

Майя полулежала в кресле для погружения в виртуальную реальность. У небольшой офисной кухни стояли Денис и Ника.

— Подождите, — Андрей, сидевший за ноутбуком в кресле-мешке, резко оборвал Дена, поднимая руку чтобы привлечь внимание.

Андрей — основатель студии и главный разработчик проекта, над которым команда работала последние восемь месяцев. Игра, над которой трудилась студия Андрея, представляла собой любовный симулятор в виртуальной реальности, но с искусственным интеллектом в основе. Игры на базе ИИ только начинали появляться, и технологии использовались пока лишь экспериментально.

Благодаря новой ИИ-технологии разработчики могли задавать общий курс развития сюжета, не прописывая каждый диалог и действие вручную. И студия Андрея стала одной из первых, кто приступил к созданию такой новеллы.

Однако, когда игра уже практически была готова к релизу, возникла неожиданная проблема: каким-то образом в код проник вирус, полностью нарушивший ее функциональность. Вирус создал внутри игры аватар, который занял место игрока. Теперь весь сюжет развивался вокруг этого аватара, сделанного вирусом, что делало игровой процесс для реального человека невозможным. Этого персонажа команда прозвала Fake Main Character, или сокращенно FMC.

Команда студии попыталась исправить ситуацию, тщательно проверяя весь код, но их опыта и навыков оказалось недостаточно. Начать разработку с нуля они тоже не могли, так как рассчитывали отправить игру на конкурс, который должен был состояться уже через месяц. Бюджет студии подходил к концу, и победа в конкурсе или привлечение внимания инвесторов оставались их единственной надеждой. Поэтому было так важно справиться с вирусом до наступления конкурса.

В какой-то момент Ника от безысходности обратилась к своему бывшему, Косте. Он был опытным программистом, и действительно смог дать совет. Костя предположил, что от вируса можно было бы избавиться через сам геймплей. Зайти в игру и уничтожить его по сюжету, то есть "победить" его. Идея казалась безумной, но выбора у них особо не было, так как время до конкурса поджимало. Финансов нанять опытного эксперта и найти другой способ не было.

Так как сюжетом занималась Майя, а избавляться от вируса надо было именно через сюжет, эту миссию доверили ей. И только что она впервые погрузилась в игру с тех пор, как ее заразил вирус.

Андрей снял очки для программирования, которые выглядели как защитные лабораторные, отложил ноутбук и подошел к Майе.

— Тебя не просто выкинуло из игры. Я впервые вижу, чтобы кресло так сработало, — он внимательно осмотрел датчики и монитор.

Каждое кресло виртуальной реальности оснащено системой отслеживания физического состояния человека. Эта функция необходима для безопасности: во время погружения в VR человек теряет связь с реальным миром и не ощущает, что происходит с его телом. В случае угрозы организму кресло автоматически отключает игрока от сети.

— Ну, может быть потому, что я там умерла, — Майя приподнялась, бросив взгляд на экран с датчиками. Вместо привычного голубого ярко мерцали красные сигналы. — Хотя странно... Раньше меня никогда не выкидывало из VR при смертях в игре. А в хоррорах это происходит налево и направо.

В студии повисла тишина.

— Чего? Ты умерла? — Андрей наконец нарушил молчание.

— Ну да. Кажется, меня убил вирус, — Майя пожала плечами, а затем усмехнулась. — Ха, звучит так, будто снова настал 2020-й: "Меня убил вирус."... Ладно. Но, ребят, я такой реалистичности ни в одном хоррор-симуляторе не испытывала! — Майя, уже оправившись от первоначального шока, оживленно продолжила. — Готова поспорить, ощущения были как при настоящей смерти.

— Стой, — Андрей повернулся к компьютеру, через который Майя заходила в игру, натянул очки обратно и начал быстро копаться в коде. Денис с Никой переглянулись и тоже подошли ближе. Андрей нашел то, что искал, довольно быстро, и его реакция была лаконичной:

— Бл**ть.

— Чего ты ругаешься? — Майя встала с кресла.

— Тебе буквально перерезали горло. Знаешь чем? Ключами.

— Да ты гонишь, — Денис чуть не выплюнул кофе и хмыкнул.

— Сами смотрите, — Андрей отодвинулся в сторону, давая всем доступ к экрану.

На мониторе, словно через камеру наблюдения, они увидели Майю. Она подошла к девушке со стандартной внешностью для игрока женского пола.

Андрей что-то нажал, увеличив изображение. Внезапно лицо девушки исказили глитчи, а через секунду она телепортировалась, оказавшись прямо перед Майей. Быстрым, резким движением она полоснула Майе по горлу чем-то, зажатым в руке. Хлынула кровь.

— Что за черт... — Ника закрыла глаза рукой и отвернулась, чтобы не смотреть на слишком графичную сцену.

— Так вот что произошло, — Майя снова машинально коснулась шеи, словно ощущения все еще были слишком реальными. Видеть собственную смерть со стороны тоже было супер странно.

— Вот уж не ожидал, что в нашем любовном симуляторе с розовыми единорогами будет такой экшен, — Денис наклонился ближе к экрану, внимательно разглядывая.

— Судя по всему, Майя действительно пережила опыт реальной смерти. Почти. К счастью, сработали датчики на кресле, и ее вовремя выкинуло из игры, поэтому это хоть как-то защитило психику.

— Никогда не думала, что эти датчики реально кому-то пригодятся. Я считала, это просто маркетинговый ход, — Ника покосилась на кресло. — Ну, типа, кто вообще может умереть в игре... Да и разве кресло не следит только за физическим состоянием?

— Если психика считает, что переживает реальную смерть, то это отражается и на теле, а кресло считывает эти физические проявления, — ответил Андрей.

— А в чем отличие смерти у нас от смерти в других играх? Мы же постоянно там умираем, в самых разных жанрах. Не понимаю, зачем разводить такую драму, — Ден плюхнулся в кресло-мешок и достал курилку.

— Денис, не здесь, — Андрей недовольно посмотрел на него, и тот со вздохом убрал устройство обратно в карман. Арендодатель офиса буквально на днях заходил, принюхивался и устроил истерику, заявляя, что здесь чем-то воняет.

— "Драма" в том, — продолжил Андрей, — что в играх, где смерть предусмотрена механикой, всегда запрограммированы своего рода "предохранители". Они не позволяют игроку переживать смерть слишком реалистично. Это строго запрещено, потому что человеческая психика не рассчитана на такие ощущения. Обычно все ограничивается простым переводом на точку сохранения с индикатором "Вы погибли".

— Да, в хоррор-играх на основе ИИ часть работы уходит на программирование буферов для смертей игрока, — подтвердила Ника, скрестив руки на груди. Она до прихода в их студию занималась разработкой одной из таких ИИ-страшилок.

— Да. ИИ-игры создают сверхреалистичный опыт на протяжении всего игрового процесса, потому что они берут за основу всю свою базу данных. В том числе данные о смертях людей и какими они бывают. Наша задача — исключить элементы, опасные для психики. Я слышал, что симуляцию смерти без буферов иногда тестируют для военной подготовки, но только на участниках, которые прошли психологические тесты и подписали соглашение о понимании всех рисков. И все еще не доказано, что такая симуляция действительно полезна даже для их целей.

— Вау, выходит, я случайно испытала то, что недоступно даже многим профессионалам со спецподготовкой, — Майя крутанула ручку-спиннер между пальцев.

— Радоваться тут нечему, какими бы сильными ни были твои мазохистские наклонности, — ответил Андрей. — Мы не знаем, как это может повлиять на твою психику.

Трюк со спиннером не получился — ручка со стуком упала на пол. Для Майи это было странно: со спиннером она не расставалась практически каждый день, так как ей нравилось занять руки. Но сейчас пальцы будто не слушались. И голова болела.

— Ну если это так серьезно, то почему вы не сделали эти буферы в нашей игре? — спросил Ден.

— У нас симулятор свиданий. С чего бы нам добавлять защиту от смерти? — ответила Ника. — В нашем мире игрок вообще не может умереть. По коду он бессмертен.

— Как выяснилось, не бессмертен, — хмыкнул Ден.

— Это потому, что роль игрока заняла FMC, — вздохнул Андрей и потер глаза, красные от долгих часов работы за компьютером. — Я и так с трудом смог загрузить Майю в игру, которую почти полностью захватил вирус. Но она загружается не на место главного игрока и сейчас является своего рода аномалией для всей системы. Поэтому, видимо, на нее не распространяются стандартные защиты. И из-за вируса игра сейчас плохо поддается моему вмешательству.

Майя наклонилась, чтобы поднять ручку, но, когда выпрямилась, ее резко пошатнуло.

— Эй... — Ника быстро среагировала, подхватив ее под руку, и аккуратно усадила в кресло.

— Что-то голова закружилась, — пробормотала Майя, прикрывая глаза. Стены вокруг складывались в неестественную спираль, а потолок приблизился, как будто сейчас придавит.

— Я же говорил, что этот опыт "смерти" так просто не пройдет. Тебя бы врачу показать... — Андрей включил ипохондрика.

— Да все нормально, ничего серьезного, — отмахнулась Майя. — Лучше давайте я еще раз зайду в игру. Мне интересно, помнит ли FMC то, что произошло.

— Нет, сначала надо добавить буферы, чтобы такое больше не повторилось, — отрезала Ника. — Андрей прав: это небезопасно. Сегодня отдыхай, а мы пока доработаем защиту. Ден, вызови такси и отвези ее домой.

— Спасибо, но я нормально сама доберусь, не переживай, — упрямо ответила Майя.

Она не хотела никого обременять, да и ей бы пришлось думать о том, как поддерживать разговор по дороге. К тому же Денис вызывал у неё странную настороженность. Это началось три месяца назад, почти сразу после его появления в команде.

Тогда он что-то не мог найти в своей сумке и вывалил ее содержимое прямо на стол. Среди вещей оказалась пластинка Телониуса Монка. Новенькая, нераспакованная.

Майя замерла. Она не могла отвести взгляд от пластинки. Это была "Thelonious Himself". Точно такая же, как та, которую она подарила Вадиму на день рождения. Ноты одной из композиций — "Round Midnight" — теперь украшали ее шею татуировкой.

Это была пластинка, которая однажды значила слишком много.

"Может, Ден просто любит джаз," — пыталась убедить себя Майя. Но неприятное чувство от такого странного совпадения не отпускало.