Встретимся через 20 лет (мини-роман)

4.

Дон добрался до финального вопроса в анкете: результат не мог не радовать, Мамлеев не только в подробностях вспомнил последнюю их встречу, но и ключевые моменты совместной научной работы. То есть интеллектуальный блок сознания восстановился безукоризненно, оставалось удостовериться в сохранности практических навыков ученого-генетика, от которых зависел следующий этап эксперимента.

- Устрою тебя лаборантом в мой отдел, - Дон посвятил друга в дальнейшие планы. – Проверим, сможешь ли полноценно проводить процедуры ЭКО.

- Смогу, - уверенно подтвердил Рик. – Если помнит голова, - парень постучал себя пальцем по лбу, - то и руки не забыли.

Неожиданно в кармане Мамлеева зазвонил телефон. Рик на автомате достал смартфон и активировал экран.

- Волобуев, вы забыли о встрече? – рявкнул прямо в ухо незнакомый мужской голос.

- Ошиблись номером, - Рик сбросил звонок и повернулся к Дону: - Ищут какого-то Волобуева. Едем в лабораторию прямо сейчас?

- Погоди-ка, - Борис внимательно посмотрел на Рика. – Неужели фамилия Волобуев тебе ни о чем не говорит? А имя Данила? Кстати, а каким образом ты включил телефон, если 20 лет назад таких аппаратов еще не было?

Эрик схватился за голову: боль ударила в висок, перед глазами замелькали разноцветные всполохи. Мысли наскакивали одна на другую... Я не поехал на встречу с профессором... Что будет с дипломом?... Мы поругались с Инной... Родители в отпуске, поручили сильно не перекармливать Батона... Родители? Чьи родители? Мои? Кто такой Я? Где я?

Дон подхватил побледневшего друга, который грозил свалиться в обморок, и усадил в кресло.

- Это всего лишь временная атака второго сознания, - Борис похлопал Рика по руке, стараясь переключить внимание парня на свой голос, - спровоцированная ситуацией. Тебе предстоит научиться справляться с подобными неудобствами.

Рику с трудом, но удалось сосредоточить взгляд на Борисе.

- Давай поступим следующим образом, - предложил Дон. – Отложим пока работу в лаборатории. Сейчас спустишься в квартиру, где живешь как Данила Волобуев, и постараешься осмыслить произошедшие с тобой перемены. Выработаешь алгоритм поведения. Как будешь готов, позвони, - Дон взял смартфон из рук Рика и добавил в меню контактов свой номер. - Только одна просьба: не затягивай, я ведь следующий на очереди, ждал тебя больше 20 лет. На подготовку нового эксперимента понадобится много времени. Тебе предстоит не только вспомнить то, что умел, но и освоить новое, что появилось, пока ты отсутствовал. Наука продолжала развиваться. В том числе и в области ЭКО.

Дон проводил Рика до двери. Но потом спохватился и заспешил обратно в комнату. Открыл нижний ящик стола и, достав потрепанную обувную коробку, обмотанную для верности скотчем, вернулся в коридор.

- Ты просил меня сохранить, - протянул Дон коробку. – Чтобы было легче вспоминать.

Закрыв дверь за другом, Дон прислонился к косяку и, сняв очки, протер усталые глаза. Что-то было не так. Сейчас по идее он должен прыгать от счастья: наконец-то завершилась (и успешно!) первая фаза эксперимента, итог 20-ти лет ожидания, еще чуть-чуть и за новой жизнью отправится сам Борис. К тому же Эрик, общения с которым так не хватало все эти годы, вернулся. Но вот парадокс: радости никакой Дон не испытывал. Наоборот, облегченно вздохнул, когда нашелся повод отправить Рика домой. В какой-то момент Дон поймал себя на том, что разговаривает с Мамлеевым так, как будто перед ним незнакомый молодой парень, а не взрослый ученый-генетик. Неужели внешний фактор так влияет на восприятие? Или причина гораздо глубже? Дон прожил 20 лет, в которых Рик отсутствовал. Мамлеев остался там, «20 лет назад» и уже не может считаться современником. Между друзьями выросла пропасть в два десятилетия. И как подобная ситуация отразится на их отношениях, на их понимании друг друга? Вероятно, и самому Дону еще придется привыкать как-то иначе общаться с Риком.

Борис водрузил очки обратно на нос и направился по коридору на кухню – единственное обустроенное помещение в квартире. Дон никогда не выпускал из поля зрения семью Волобуевых – именно матери Данилы он сделал пересадку оплодотворенной яйцеклетки с молекулой записанного сознания Мамлеева. В преддверии дня «икс» сумел в их доме снять пустую квартиру. Заглядывал сюда каждый день. Договор аренды оформил на полгода, уверенный: времени с запасом хватит, чтобы дождаться случая и активировать память Рика. Необходимое оборудование разместил в комнате. Никакой мебели не завозил, зачем? Если отдыхал, то на кухне. Бывшие жильцы забыли здесь трехногую табуретку, узкий столик и старый электрочайник. Оставалось только кружку принести и упаковку заварки.

Дон как раз наливал воду, когда в кармане тренькнул телефон.

- Тебя сегодня ждать? – повис в воздухе вопрос.

И так всегда: ни упрека, ни возмущения, ни истерик, ни жесткого требования внимания. Только вселенское терпение. И такое отношение согревало душу. Есть на свете человек, кому он не безразличен.

- Да, скоро буду, - и Дон, забыв и про чайник, и про тревожные мысли по поводу встречи с Риком, поспешил к двери.

Его ждала Ксения – запрещенная любовь.

Время для Дона превратилось в категорию таинственную, оно не поддавалось контролю и существовало в своем рваном ритме: то неслось как сумасшедшее, то тянулось, еле шевелясь. Бешенный темп подготовки к эксперименту после успешного проведения всех процедур сменился тягостным ожиданием первого промежуточного результата – рождения ребенка. Дон, привыкший обдумывать в секунду сразу сотню позиций, вынужден был терпеливо высчитывать дни, когда чета Волобуевых придет на плановое УЗИ. Первый раз Борис выпил шампанское, когда определился пол ребенка – мальчик. Никаких девчонок, как и заказывал Рик! Вторую бутылку открыл через девять месяцев, когда по всем правилам официально на свет появился здоровый малыш. Теперь можно было вздохнуть спокойно и продолжить исследования. И время опять стремительно помчалось вперед. Предстояло продумать алгоритм активации сознания, провести массу тестов и конкретных опытов. Параллельно Борис следил за тем, как рос маленький Данила. Спасибо соцсетям, которые появились как раз в это время, Волобуевы охотно делились с миром достижениями своего отпрыска, сопровождая истории многочисленными фотографиями. Вскоре и сам юный Волобуев завел страничку на Фейсбуке. Где-то в середине пути Дон почувствовал, что полностью готов, опыты (в качестве испытуемых на последней стадии использовались шимпанзе) завершились с отличным результатом, хоть завтра можно активировать сознание друга. Но настроение опять испортил временной фактор: придется дожидаться, когда Даниле исполнится 21 год.

Дон, раздраженный от вынужденного простоя, придумал, чем занять-отвлечь-развлечь себя: он оформил отпуск. А так как Донкис не отдыхал много лет, то смог позволить себе отправиться в долгое путешествие.

Поначалу и здесь возникла проблема. Кто чаще всего путешествует? Либо молодежь – они жаждут открывать мир, когда еще многого не видели и хочется побывать везде. Либо пенсионеры – они, наоборот, не бегают по экскурсиям, а тихо в компаниях сидят в гостиницах или ездят из города в город. Пожилые люди не гонятся за новыми впечатлениями, ими движет желание просто сменить обстановку и наблюдать жизнь сквозь стекло автобуса. Серединную позицию занимает семейный и обремененный работой люд. Им нужны море, пляж, солнце, чтобы вырваться из рутины, выспаться и расслабиться. К какой категории относится Дон? Молодежный период он явно пропустил: торчал сутками в лаборатории, не мечтая ни о египетских пирамидах, ни об Эйфелевой башне. Но и до предпочтений пенсионеров еще не добрался, скучать в гостиницах, играя в покер, Дону не хотелось (да он и не умел). Как же спланировать свалившийся на голову отпуск?

В конце концов, Борис пустил дело на самотек. Купил билет до Гамбурга, в аэропорту взял напрокат машину, вырулил на скоростное шоссе и поехал «от моря до моря»: от Балтийского до Средиземного. Даже карту не изучал особо. Понравится название города - заедет, найдет гостиницу, поселится на несколько дней, походит по улицам, поглазеет на крепости и каменные стены. Надоест – закинет чемодан в багажник и двинется дальше.

В маленьком городке, где-то на границе Германии и Франции, утром Дон спустился в ресторан и недовольно поморщился: шум стоял невообразимый, зал заполонили туристы, спешно поглощавшие завтрак, чтобы успеть на автобус. Все места оказались заняты. Потоптавшись на месте с полной тарелкой еды в руках, Борису удалось-таки приметить в дальнем углу столик, за которым разместился только один посетитель - женщина. Конечно, она могла поджидать попутчика, но Борис решил рискнуть.

Женщина сидела спиной к суетливому залу, неспешно пила кофе и читала книгу, которую положила на стол перед собой. Дон протиснулся сквозь толпу и остановился рядом.

- У вас свободно? – смело спросил он по-русски: Борис успел заметить обложку и понял, что имеет дело с соотечественницей.

Женщина подняла голову и улыбнулась.

Дон не собирался в поездке ни с кем знакомиться, после «блокировки» Рика он и дружеских отношений не заводил, привык полагаться только на себя, да и цель эксперимента обязывала держаться от окружающих на расстоянии. Но, то ли обстановка отдыха и расслабленности повлияла, то ли жизненная аксиома, что в любом правиле иногда случаются исключения, но на этот раз Борис (неожиданно для самого себя) нарушил табу.

Поначалу беседа текла по стандартному, больше эмоциональному руслу: «Приятно встретить соотечественника!», «Нравится здесь?», «Что успели посмотреть?». Но постепенно разговор расширялся, обогащаясь подробностями и личностными характеристиками. Ксения живет в Москве, работает учительницей, воспользовавшись долгими каникулами, приехала в гости к однокласснице, переехавшей в Германию. Закончив с завтраком, они отправились на прогулку по городку, ели мороженое на площади, бросали монетки в местный фонтан. Бориса новая знакомая удивила: своей открытостью, какой-то неспешностью, умением слушать и не перебивать и еще радостным, светлым отношением к жизни. Не смотря ни на что.

До Средиземного моря Донкис так и не доехал. Проведя остатки отпуска Ксении в городке, они вернулись вместе в Москву.

Их союз (можно ли его назвать любовью?) сложился сам собой. Борису на тот момент стукнуло 45, Ксении – 40. Женщина никогда не была замужем, «не встретился подходящий человек». Она тихо заняла место рядом с Доном, благодарная хотя бы за то, что он избавил ее от надоевшего одиночества.

Ну а Борис ввел для себя строгие ограничения. Не позволяя ни обещаний, ни обсуждения планов на будущую совместную жизнь. Он ведь готовился поменяться местами с Риком, их эксперимент – вот цель, к которой Борис стремился столько лет. И поэтому Дон запрещал себе любить открыто, в полную силу. Он не может дарить любовь женщине, если через какое-то время исчезнет. Что случится тогда с Ксенией, как она переживет подобное? Нет, Дон просто не имеет права на личное счастье. И собирался покинуть подругу, если только Ксения заговорит о чем-то серьезном. Но женщина, каким-то шестым чувством уловив настроение и намерения Бориса, никогда ничего не требовала, просто ждала его каждый день. В глубине души надеясь, что этот человек будет всегда возвращаться к ней.

И этого достаточно.

5.

Лишь только Эрик открыл дверь, к его ногам бросился кот. Но в следующий момент словно электрический разряд проскочил в воздухе: Батон замер на месте, выгнул спину дугой и злобно зашипел. Не признал хозяина?

- Батоша, - Рик опустился на корточки, протянул руку и осторожно провел по кошачьей шерстке, - это же я!

Кот жалобно-вопросительно мяукнул: животное явно растерялось. Голос знакомый, рука знакомая, но что-то в Даниле стало другим. Выражение глаз? Мимика лица? И двигается теперь хозяин иначе, плавнее что ли, медленнее, чем раньше.

- Пойдем-ка, дружок, - Рик решил закрепить успех с котом, - открою тебе новую банку консервов.

Батон успокоился и торопливо засеменил за хозяином: нет, опасения напрасны, кто, кроме законных обитателей квартиры, знает секрет про любимый кошачий корм?

Оставив Батона возле миски, Рик отправился в свою (в смысле Данилы) комнату. Они с Доном настолько увлеклись разработкой эксперимента (способ записи личности, пересадка молекулы воды в оплодотворенную яйцеклетку), что мало обсуждали проблемы, которые возникнут после разблокировки сознания. Ведь понятно: отныне Рику предстоит жить под именем и в облике Данилы Волобуева. И если ограниченно умное домашнее млекопитающее что-то заподозрило, как отнесутся к появлению «перезагруженного» сына родители Данилы? По крайней мере, хорошо, что они в отъезде и у Рика есть время вжиться в образ.

Рик лег на кровать, закрыл глаза, расслабился. Попытаемся понять и проанализировать собственные ощущения. Есть ли у него однозначный ответ на вопрос: кто Я? Да, есть: он, несомненно, Эрик Мамлеев, ученый-генетик 35-ти лет, друг Бориса Донкиса. А что по поводу Данилы Волобуева? Удивительная ситуация: Рик все знает и про Данилу, которому месяц назад исполнился 21 год, родители тогда выдали студенту денег на весёлую вечернику в ночном клубе. Инна еще дулась, как обычно, мол, клуб «отстой», популярные личности ходят по другим местам. Зато Егор притащил прямо туда подарок – маленькую книжицу историка Сергея Соловьева, напечатанную полстолетия назад в каком-то региональном издательстве. Знал чем удивить друга, долго искал по букинистическим сайтам. Именно трудам и взглядам Соловьева студент исторического факультета Данила Волобуев посвятил научную работу. Ой, он же пропустил встречу с руководителем диплома! Нужно срочно позвонить и извиниться...

Эрик резко сел на кровати: так и себя недолго потерять! Стоило окунуться, «открыв шлюзы», на глубину сознания Данилы, как Мамлеева буквально затянуло в личность другого человека. Информация, накопленная носителем тела, должна храниться рядом, под рукой, но – только на дальнем плане. Коренному сознанию требуется занять доминирующее положение.

Рик потянулся к обувной коробке, которую вручил Дон. Перед «провалом» на 21 год Мамлеев собрал то, что считал наиболее важным и ценным в жизни. Вдруг возникнут проблемы и потребуется вспомнить о себе?

Парень сорвал скотч, отложил в сторону крышку. Сверху, на толстой кипе фотографий, лежал плоский камешек с дырочкой – так называемый «куриный глаз», талисман на счастье. Эрик нашел голыш на песчаном морском берегу в детстве, сжал тогда в кулаке и прошептал, что мечтает уехать. Желание однажды исполнилось, почему бы не поверить в силу камня?

Детство Эрику выпало невеселое. Родителей беспокоила лишь одна забота: любыми путями достать с утра бутылку спиртного и отключиться на ближайшие сутки. Если достать не удавалось, разъяренный отец срывал досаду на сыне. Мальчик круглый год ходил в футболках с длинным рукавом и глухим воротником, чтобы спрятать синяки на руках и плечах – отметины родительской «любви». Домой Рик старался возвращаться как можно позже, незаметно, схватив на кухне остатки-ошметки какой-нибудь еды, проскакивал в свою комнату, захлопнув дверь, прятался под одеяло, мечтая скорее заснуть. В маленьком городке особо податься некуда. Поэтому днем мальчик до последнего оставался в безопасности школьных стен. Ходил на занятия в кружки, делал в пустых классах заданные на дом уроки. А выходные и каникулы проводил в центральной библиотеке. Еще одно славное место, куда родители сроду не заглядывали, к тому же в зимнюю непогоду или осеннюю слякоть здесь всегда было тепло и уютно. Мальчик облюбовал для себя малопосещаемый уголок в библиотеке – отдел естественных наук. Коротая время, читал все подряд. Ничего удивительного, что, получив в руки аттестат с хорошими оценками, Эрик поспешил покинуть неприветливый дом и уехал поступать в столичный институт. И больше никогда не возвращался на свою малую родину, не интересовался судьбой биологических родителей. Кстати, и они, судя по всему, даже не заметили, что сын исчез. По крайней мере, парня никто не искал.

Рядом с «куриным глазом» лежал еще один раритет – наручные часы на потертом кожаном ремешке. Часы Мамлеев, подрабатывая по выходным, сумел приобрести где-то на втором курсе мединститута. Серьезная самостоятельная покупка. Эти механические часы Рик (они заводились автоматически при ходьбе), не снимая и не меняя позже на более дорогую и современную модель, носил до последнего момента. Как напоминание о своем первом взрослом достижении, о начале новой, не зависимой ни от кого, жизни.

Убрав камень и часы в сторону, Рик достал фотографии. Аккуратно перетянутые резинкой две пачки. Первая – самая большая. Черно-белые изображения (специально никакого цвета!) старых московских улиц: Замоскворечье, Зарядье, Пречистенка. Приехав из провинции и впервые попав в исторический центр столицы, парень был сражен четкой геометрией старой архитектурой. Таких домов, неведомым образом сохранившихся, излучающих доброту и теплоту, ему видеть не доводилось. Обзаведясь дешевой «мыльницей», Рик бродил по ночам (Мамлеев любил одиночество, так лучше думалось), отыскивая лучший ракурс. Увлечение растянулось на десятилетия. На смену старенькому фотоаппарату пришла дорогая и сложная техника. Собралась серьезная коллекция – одни и те же дома с одной и той же точки съемки, но с разницей во времени. Можно заметить, как менялись фасады год от года.

Вторая пачка, гораздо тоньше первой – фотографии, зафиксировавшие их дружбу и совместную работу с Доном. Несколько студенческих, обязательно – выпускной, когда они здорово наклюкались и потом неделю отсыпались. Лаборатория в центре ЭКО: столы, компьютеры, приборы. Первая самостоятельная операция: белые халаты, медицинские маски, полностью скрывающие лица, только по глазам можно догадаться, кто есть кто.

Рик собрал рассыпанные фотографии и вновь перетянул резинкой, собираясь вернуть в коробку. И только тут заметил на дне еще один снимок, почему-то лежащих отдельно, «картинкой» вниз. Он взял в руки фотографию, перевернул и – словно получил удар в солнечное сплетение. На него смотрела девушка. Та самая, которая преследовала его (или правильнее Данилу?) в навязчивых снах.

- Арина! – выдохнул Эрик, имя моментально всплыло в голове.

Перед глазами возникла объемная картина их взаимоотношений, вся и сразу (так бывает!), от момента первой встречи до последнего разговора, когда он попросту сбежал...

Арина пришла поддержать сестру, та готовилась к процедуре ЭКО. Девушка дожидалась в коридоре, сидя в неудобном кресле. Рик редко обращал внимание на посетителей клиники, но в этот раз, направляясь на обед, невольно остановился: девушка, как принято в подобных учреждениях, коротая время, листала журнал. Но не тот глянец, который во множестве предлагался на стендах. Девушка следила глазами по строчкам из... нот. Рик мог пройти мимо. Но сегодня у него был необычный день. Вместе с Доном они вырулили, наконец, на финишную прямую. Оставалось назначить конкретную дату проведения эксперимента, после которого Мамлеев выпадет из обычной жизни на двадцать лет. Почему бы не отвлечься напоследок и не завести ни к чему не обязывающие отношения?

Арина оказалась интересным человеком. Студентка консерватории, скрипачка, мечтающая о серьезной карьере музыканта. Разница в возрасте в 15 лет лишь разогревала интерес. Это был вихрь, столкновение разных характеров и образов. Они принадлежали к далеким друг от друга мирам: музыка и наука, но и это добавляло их встречам особую краску. Они не могли в буквальном смысле насытиться друг другом и несколько месяцев просто проводили вместе каждую свободную минуту. Но однажды Арина, глотая слезы, призналась, что ждет ребенка. Эрик опешил. К подобному повороту событий он не был готов. Тем более, накануне часа «икс». Услышав новость, Мамлеев отвернулся и, буркнув, что ему нужно все хорошенько обдумать, ушел. А потом и забыл обо всем, что не имело прямого отношения к эксперименту.

Так вот откуда взялся повторяющийся сон – как напоминание о том, что поступил Мамлеев мерзко, безответственно. И этот дамоклов меч будет висеть над ним вечно?

Рик должен немедленно разыскать Арину!

Парень выскочил в коридор. С чего начать? Арина жила с сестрой и ее мужем, Рик снимал квартиру, в которой любовники встречались. Где именно обитала сестра, Мамлеев ни разу не поинтересовался. К тому же прошло 20 лет. За это время и сестра и сама Арина могли разъехаться в разные стороны.

Мамлеев схватил телефон и нашел координаты Дона.

- Так быстро? – раздался удивленный голос Бориса. – Уже готов?

- Нет, у меня другая просьба, - торопливо сообщил Рик. – Очень важная.

Мамлеев рассуждал логически: с Ариной он познакомился в центре ЭКО, где тогда работал с Доном и, как надеялся Рик, Борис продолжал трудиться и поныне. Сестра Арины проходила курс обследования и лечения. В Центре существовала практика после проведения необходимых процедур на протяжении многих лет наблюдать за здоровьем пациенток и рожденных ими детишек. У Бориса, наверняка, имелся доступ к архиву.

6.

С заданием друга Дон справился быстро. Со своего смартфона вошел в базу данных центра ЭКО и, найдя нужный адрес, переправил на телефон Рика.

Ориентируясь по навигатору, Рик минут за сорок добрался до места. Квартира располагалась на первом этаже блочного дома. На звонок дверь открыла пожилая женщина в цветастом халате. Мамлеев прищурился – если бы столкнулся с ней случайно на улице, прошел мимо и не обернулся. Но сейчас, по каким-то едва уловимым признакам (горбинка на носу, характерный взмах рукой, поворот головы) догадался, что перед ним Варвара, старшая сестра Арины. Двадцать лет, оказывается, меняют облик людей до неузнаваемости! Но сложнее всего осознать: два десятилетия (!) прошли для Варвары, а для Мамлеева... он виделся с ней совсем недавно, и такие перемены? Еще ко многому предстоит в новой жизни привыкать.

Женщина в свою очередь вопросительно смотрела на незваного гостя, ожидая объяснений.

- Добрый день, - вежливо начал Рик. – Ищу... Арину Лапшину.

- А вы кто? – сурово нахмурилась Варвара.

- Я - Эр... – Мамлеев прикусил язык от досады: вот незадача – не успел придумать подходящую легенду, но хотя бы вовремя сообразил, что выглядит не собой, а двадцатилетним парнем, поэтому стал на ходу выкручиваться из неловкой ситуации: – Эээ... Я – Данила.... Эээ.. знакомый...

- Олега? – непроизвольно подсказала ответ пенсионерка.

- Олега?... – растерялся Рик, гадая, кто такой этот Олег: муж, сосед?

- Ну, ее сына? – опять пришла на помощь незадачливому пареньку Варвара.

- Да-да, - обрадованно закивал Мамлеев, – конечно. Я - друг ее сына. Давно не могу с ним связаться.

Интересно, параллельно переваривал услышанную информацию Рик: какова вероятность, что Олег и есть тот ребенок, рождения которого Мамлеев когда-то испугался?

- Не мудрено, - странно прореагировала женщина.

- Вот подумал, может быть, мама его поможет, - продолжал развивать мысль Рик. - Не подскажете, где найти Лапшину?

- Где всегда, - пожала плечами Варвара, и, закрывая дверь, презрительно фыркнула: - В переходе у метро.

Рика удивила и реакция женщины (что произошло между сестрами за минувшие годы, почему Варваре неприятно говорить об Арине?) и небрежно брошенная последняя фраза (что может делать в подземном переходе Арина, торгует с лотка платьями и кофточками?). Парень заспешил к ближайшей станции метро. Обгоняя прохожих, сбежал по лестнице вниз, прошагал до поворота и неожиданно сквозь топот ног и гул голосов услышал чистые, тягучие звуки скрипки. «Эльфийская ночь» Вивальди. Невероятная, неземная мелодия, и светлая и грустная одновременно, добирающаяся до душевных глубин, рождающая слезы восхищения. Арина, как помнил Рик, обожала эту пьесу и исполняла ее мастерски. Люди в переходе невольно замедляли шаг, многие останавливались. То же сделал и Мамлеев, обходя слушателей, он стал тихонько пробираться вперед, ближе к музыканту. Рик специально тянул, боялся. Боялся встречи с женщиной, когда-то, несомненно, любимой, но - постаревшей на 20 лет. Только что он уже испытал настоящий шок, увидев Варвару. Он помнил Варвару 35-ти летней пациенткой центра ЭКО, а теперь она уже пенсионерка. Арине, когда Рик позорно бежал, было 25. Сейчас ей должно быть 46, и она намного старше, чем был он при их последнем свидании. Наконец, набравшись смелости, парень выглянул из-за чьей-то спины: конечно, именно Арина заставила всех этих людей остановиться. Закрыв глаза, прислонив подбородок к скрипке, казалось, женщина просто слушала, наслаждаясь, музыку. Смычок легко парил над струнами, создавая впечатление, будто рука музыканта лишь чуть его направляет. На кафельном полу лежал открытый футляр, в нем уже скопилась горка монет.

Мелодия завершилась. Переход прогрохотал аплодисментами, в футляр полетели деньги. Женщина, не убирая скрипку с плеча, опустила смычок и благодарно поклонилась. Затем обвела взглядом публику (Мамлеев невольно вздрогнул: сейчас Арина его узнает, но сообразил, что как раз этого опасаться не стоит) улыбнулась, поглубже вдохнула и - заиграла снова. «Лето», опять Вивальди, из цикла «Времена года». Технически очень сложное произведение, за него берутся скрипачи только экстра-класса.

Публика высоко оценила и этот номер. В футляр посыпались новые монеты. Концерт завершился, Арина принялась собирать вещи. Рик дождался, когда слушатели разошлись и, выудив из портмоне купюру в 500 рублей, положил ее в футляр. Арина удивленно вскинула голову: столь крупную сумму ей никогда не жертвуют. Кто же решился на такую трату? И была озадачена: совсем молодой парень. Как бы хорошо она не играла, вряд ли ее выступление в подземном переходе стоит дороже, чем билет на концерт в Консерваторию.

- Добрый день, - обратился к ней незнакомец. – Меня зовут Данила. Не возражаете, если приглашу вас на чашку кофе? Мне нужно посоветоваться по одному вопросу.

- Со мной? – насторожилась Арина. – Разве мы знакомы?

- Пока нет. Я – студент, хотел бы подработать немного, как и вы, музыкой в переходе, - продолжал настаивать Рик, поздно сообразив, что 500 рублей как-то не вяжутся с образом «бедного студента», но отступать поздно. - Играю на... гитаре, - как нельзя кстати «подключилось» сознание Данилы, родители ему как-то подарили гитару, и парень сам освоил несколько мелодий. - Только не представляю, как подступиться, чтобы не загребли в отделение полиции.

Просьба незнакомца для Арины не стала неожиданностью, она часто встречала подобных бедняг, жалела их, почему бы не помочь очередному коллеге по несчастью?

- У меня сейчас перерыв, - женщина подняла сиреневую банкноту и протянула обратно студенту. – Наверху есть маленькая забегаловка, этих денег как раз хватит на двоих.

Они обосновались за столиком на улице под разноцветным зонтиком. Рик оплатил на кассе и принес два бумажных стаканчика: кофе – себе, горячий шоколад – для Арины. Размешивая напиток, женщина подробно делилась секретами правильной организации выступлений. С недавних пор процесс централизован, чтобы играть на улице, нужно получить бумажку – официальное разрешение мэрии. Хлопотно, конечно, зато бандиты, которые раньше обкладывали музыкантов данью, теперь не пристают. Поделилась опытом и по поводу правильного выбора места. Особенно доходны площадки между эскалаторами в метро, но там жесткий график выступлений – желающих много, плюс акустика плохая, по меньше мере придется раскошелиться на динамики.

- А как вы сами оказались в подземном переходе? – наконец, осторожно задал вопрос Рик.

Сегодняшние проблемы уличных музыкантов его ни капельки не интересовали, но не мог же он напрямую спросить женщину, как ты прожила последние 20 лет, после того, как я от тебя сбежал?

Арина положила обе руки на стол и переплела пальцы. Мамлеев замер в ожидании: станет ли женщина откровенничать с незнакомцем? Но Арина (может, уловила в человеке, сидящем напротив, нечто близкое, родное?) неожиданно и откровенно рассказала о себе. И вся ее жизнь – два десятилетия! - уместилась всего в несколько предложений. Каждое соответствовало определенному этапу, после которого повисала молчаливая пауза. И чем ближе к финалу повествования, тем длиннее она становилась... Да, училась в Консерватории, мечтала стать профессиональным музыкантом, но в 25 лет встретила человека, полюбила. Пауза. Забеременела, сообщила новость другу и он, обещав подумать, исчез. Пауза... Навсегда. Пауза..... О Консерватории пришлось забыть, какая учеба, если рядом малыш, пеленки-подгузники, спасибо сестре – она помогала, хотя сама стала мамой на полгода раньше. Пауза....... Но нельзя злоупотреблять помощью родственников, как только малыш немного подрос, Арина съехала на съемную квартиру и с тех пор перебивалась любой посильной работой. Пауза......... Чему на тот момент научилась – тем и зарабатывала, самое выгодное – выступления на свадьбах, юбилеях, корпоротивах, правда, везет не часто, поэтому игра в переходах – спасение.

- Но разве сын вам не помогает? – сжал кулаки Рик: вот какое выжженное поле он оставил после себя!

По лицу Арины пробежала тень.

- К сожалению, в какой-то момент мы перестали понимать друг друга, - вздохнула женщина. – Хотя трудно с мальчиком не согласиться: матерью, которая играет в подземном переходе, особо не похвастаешься. Олег называет меня никчемной, глупой, несовременной и бесполезной, - Арина нервно повертела в руках пустой бумажный стаканчик. – Видимо, так всегда бывает: молодежь считает родителей старыми и отсталыми. Я беспокоилась, как сына одеть и накормить, собрать в школу, а надо было, наверное, просто почаще говорить, как его люблю. Ведь мальчику без отца было нелегко утверждаться в окружающем сложном мире.

Арина подняла глаза и посмотрела на незнакомца, по сути - ровесника ее сына. Ну почему, с этим юношей они могут разговаривать спокойно, душевно, без истерик, а с Олегом так не получается?