Пролог
Самое неприятное, что может случиться после ночи веселья — проснуться в незнакомом месте. А ещё хуже, когда ты не один, а с кем-то — и этот кто-то оказывается уродцем. Но когда мужчина открыл глаза и почувствовал адскую боль в голове, то понял вот что: он проснулся один. Это был, пожалуй, единственный плюс. Минус же заключался в том, что он оказался в какой-то странной маленькой комнате.
Голова всё гудела, а мужчина хотел было протереть виски, как вдруг обнаружил ещё одну неприятную деталь: его руки были прикованы к металлическому столу. Карие глаза, темные, как ночь, наполнились раздражением.
Мужчина посмотрел наверх. На сером потолке висела одинокая лампочка, которая периодически мерцала. Голова всё ещё плохо соображала, но ему стало ясно: он сидит на металлическом стуле с оранжевой ржавчиной. В рту — горечь и сухость от вчерашней выпивки. Его мучила жажда, но не алкоголя — минералки. Он огляделся. Куда бы он ни смотрел, кроме двери, стола и лампочки на потолке, ничего не было. Главный вопрос вертелся в голове: «Где, чёрт побери, я?»
— Эй! Есть кто-нибудь?
Ответа не последовало. Мужчина цыкнул и уткнулся лицом в стол.
— Какого чёрта? Почему я тут? Это не смешно, — пробормотал он, уткнувшись в холодный металл.
Лампочка снова замерцала, и злоба на лице мужчины усилилась. Откинувшись на спинку стула, он взорвался.
— Алло! Когда меня отпустят?!
Дверь распахнулась, и в комнату вошли несколько фигур в чёрных мантиях с золотыми узорами. Леонид сразу понял, кто стоит за этим дурдомом.
— О, это вы, культисты, — проворчал он, скривив лицо.
Они сели напротив, их лица скрывали капюшоны, виднелись лишь губы.
— И зачем весь этот цирк, господа? — спросил Леонид, злобно взглянув на них.
— Нам нужно, чтобы ты рассказал, что случилось с «Евой», — произнёс один из них низким голосом.
— С Евой?! — Леонид зашумел. — А не пойти ли вам куда подальше со своими идиотскими вопросами?
Тот, кто сидел слева, достал несколько фотографий и бросил их на стол. Леонид взглянул на них, скривился, узнав себя, маленькую девочку, женщину в белом халате и молодого человека с чёрными волосами, который убегал куда-то.
— Вы хотите, чтобы я рассказал про них? — спросил он, не скрывая недовольства.
— Да, — продолжил культист, не меняя тона. — Нам нужно знать, что связывало тебя с нашей «Евой».
— А если я не хочу? — Леонид откинулся на спинку стула и поставил ногу на ногу. — Что сделаете, убьёте? — с издёвкой рассмеялся он. — Попробуйте, мне даже интересно будет посмотреть.
Культисты переглянулись.
— Нет, — сказала женщина с мягким голосом, сидящая слева. — Но мы можем помочь тебе.
— О, да, как же, — саркастически ответил Леонид. — Без ваших сказок, а то я уже наслышан от одного лысого.
Третий культист, молчавший до этого, достал из рукава склянку с зелёной жидкостью и поставил её на стол.
— Что это? — Леонид подозрительно уставился на склянку.
— Твой билет на тот конец, Леонид, — произнесла женщина с ухмылкой.
Леонид внимательно взглянул на неё и на склянку, и в его голове крутился только один вопрос: «Что за бред?»
— Сладкие речи, господа, но я вам не верю.
— Мы не врём, — прервала его женщина, крутя склянку в руках. — Или ты не хочешь проверить, правда ли это?
Она поставила склянку на стол и, улыбнувшись, продолжила:
— Или ты предпочитаешь, чтобы мы звали тебя «вторым»?
— Ты ещё пожалеешь, — буркнул Леонид.
— Как хочешь.
Женщина резко размахнулась, готовая разбить склянку, но Леонид, не теряя самообладания, крикнул:
— Ладно! Ладно, твоя взяла!
— Какой послушный, — усмехнулась она.
— И с чего мне начать? — недовольно спросил Леонид.
— Начни с самого начала, — сказал культист с низким голосом, указывая на фотографию юноши. — С него.
— С Михаила? Ладно. Но предупреждаю, история будет долгой и насыщенной. Краткость не моя сестра.
— Мы не торопимся, — весело добавила женщина.
— Понял вас. Итак, начнём с той ночи, когда молодой человек возвращался домой и был убит!