Сказка о Лысой туманности и путеводном клубке
Найти своих удалось не сразу.
Черномор выбрался из ближайших кустов, чертыхаясь и стряхивая с себя колючки. Оказалось, когда надеваешь шапку-невидимку, не только становишься невидимым для окружающих, но и сам ничего не видишь. Хорошо ещё, что на пути Святослава Велимировича ни деревьев, ни ям не оказалось. А то бы он просто покалечился.
Ещё через некоторое время нашёлся Иван-царевич. Он успел убежать километра на два и так запыхался, что вернуться сам уже не мог. Пришлось его разыскивать и стягивать с него сапоги. У самого царевича сил на это уже не осталось.
Ну, стало быть, собрались все, уселись прямо на траву и давай совет держать. Держат, тужатся, мозгуют – а всё попусту! Ничего не выходит. До «Летучего корабля» на орбите не добраться, от Соловья - Звёздного разбойника, уткнувшегося в зеркало, помощи не дождаться, а куда идти неизвестно! И день к концу уже подходит. А завтра с утра уже война! Вот засада – так засада. Ни в сказке сказать, ни пером описать.
Что же делать?
И тут Черномор полез в карман да вытащил клубок путеводный, подаренный Старичковским-Лесовичковским. Посмотрел Святослав Велимирович на клубок, да и говорит:
- А я знаю, что нам делать. Пойдём, куда клубок покатится.
- Я не пойду, - сказал, как отрезал Иван, - Старичковский ваш предатель!
- А я пойду, - сказал Емельян. – Надоело мне тут торчать. Куда-нибудь, да и придём.
На том Черномор с Емельяном и порешили. Бросили клубок да отправились за ним следом. А Иван-царевич подумал, что одному оставаться здесь совсем глупо. И поплёлся туда же.
Вот так шли они, шли, ну не то, чтобы очень долго, но некоторое время шли. А потом вышли на какую-то земляничную поляну. Смотрят – перед ними лес непролазный, а у леса избушка на курьих ножках стоит. Клубок подкатился к избушке и тюкнулся прямо о стенку.
Ну, тут Емеля подошёл к избушке и говорит:
- Избушка-избушка, повернись ко мне передом, а к лесу задом.
И вдруг открылась маленькая железная дверь в стене. Иван-царевич аж присвистнул.
- Как ты догадался? – спросил он.
- Все двери открываются одинаково, - важно пояснил изобретатель. – Ну что, пошли?
- Не, - сказал Черномор, - без санкции нельзя.
А сам всё внутрь заглядывает.
И то сказать – есть на что посмотреть в избушке-то. Снаружи она избушка - избушкой. Да ещё на курьих ножках. А внутри! Дворец настоящий! Хоромы мраморные необъятные, с колоннами, да фонтаном. Из фонтана русалки выглядывают, за колоннами жар-птица гуляет, наверх лестница широченная поднимается...
Чудеса, да и только!
- О! – сказал невесело Иван-царевич. – Вот кто, значит, русалок попёр у нас! Может, и Василиса моя тут? Не зря же клубок сюда прикатился!... А это что ещё за летающая тарелка?
Иван с удивлением вошёл в избушку. А за ним и Емельян с Черномором. Рядом с фонтаном и в самом деле стоял какой-то весьма странный летательный аппарат.
- Какая же это тарелка! – сказал Емеля. – Это ступа. Правда старой модели, но... кажется я знаю что нам делать! Сейчас я отремонтирую эту летающую калошу и сгоняю на орбиту за «Летучим кораблём». А то без него, ей богу, как без рук.
- А я, - тут же подхватил Святослав Велимирович, - знаю где мы находимся! Это же резиденция Кощея на курьих ножках!
И Святослав Велимирович продемонстрировал своим друзьям записку, которую нашёл у входа. В записке корявыми буквами было написано:
«Пошёл запускать Змея. Скоро буду.
Кощеюшка».
- Как же я сразу не догадался!
- Интересно, кому он это написал? – спросил Емеля.
- Да какая разница! – воскликнул тут Иван-царевич. – Надо брать его, ворюгу! Живым брать!
- Пожалуй, соглашусь я с вами, Иван, - кивнул головой Черномор. – Давай, Емеля. Берись за дело.
Емельян-изобретатель взялся за дело, и минут через десять в ступе заурчало. А потом и загрохотало. Повалил дым. Радостный Емельян, весь перепачкавшийся, вскочил в ступу и прямо через трубу вылетел в небо. На орбиту.
А вскоре он посадил свой «Летучий корабль» прямо на земляничной поляне. Вот только избушки здесь уже не было. Только растерянный Иван да разгневанный Черномор стояли посреди поляны. Царевич всё показывал куда-то в чащу, а Святослав Велимирович потрясал кулаками.
Оказалось, что сразу после вылета Емели в трубу, избушка взбрыкнула своими куриными ножками и ускакала прямо в лес! Черномор и Иван еле успели выскочить из неё. Такая прыткая попалась избёнка - только держись!
Чёрт-те что и с боку бантик.
- Вон туда, туда ускакала, - говорил Иван, - видал, где помёт остался? И дальше через лес.
- Быстрее Емеля! – кричал Черномор. – Уйдёт!
Изобретатель почесал в затылке и вытащил из «Летучего корабля» очередное своё изобретение. Это изобретение оказалось, естественно, планетоходом. Но только на этот раз это был планетоход предназначенный для передвижения по густым лесам и буреломам. Кажется, у Емели были планетоходы на все случаи жизни!
Впрочем, любоваться планетоходом да изучать его экипаж не стал. Времени не было.
Черномор по началу, правда, высказал некоторые сомнения в ходовых качествах машины. Но Емеля уверенно сказал: «не боись» и первым вскочил на спину планетохода, поросшую густой серой шерстью.
- И как это всё действует? – спросил Святослав Велимирович.
- Сейчас увидишь, - пообещал Емельян.
Черномор со вздохом взобрался следом за изобретателем. Потом туда же вскарабкался хмурый Иван. Емельян хлопнул машину рукой, крикнул: «Вперёд, мой серый волк!» и планетоход что есть силы рванул через лес, высунув язык.
Так мчались они по следу довольно долго.
Но вот планетоход сбавил скорость, перешёл на шаг, и вскоре за деревьями снова показалась избушка. Экипаж слез с «Серого волка», вооружился как следует и осторожно приблизился к избушке.
Изнутри слышались голоса... Ну так и есть! Один голос был женским! Никак Василиса мучается да помощи ждёт!
Иван, Емельян и Черномор переглянулись.
- Давай, - скомандовал Черномор и махнул рукой.
Тут уж Емеля выхватил меч-кладенец, а Иван как заорёт:
- Избушка, избушка! Повернись ко мне передом, а к лесу задом!
Дверь со скрипом распахнулась и вся команда «Летучего корабля» с боевыми воплями ворвалась в избушку. Первым Емельян со сверкающим мечом, вторым Черномор с дубинкой, а третьим Иван-царевич, подхватив подол кафтана...
А над лесом меж тем вечерело. Вечерело, между прочим, уже во второй раз. Ну, оно и понятно. Ведь на разных-то планетах вечерело. Сначала на Лукоморье вечерело, а теперь вот и на Горыне. Что ж, сколько планет – столько и вечеров. Закон относительности, понимаешь! Однако, когда-нибудь этот день всё-таки должен был закончиться окончательно. Вот только никому этого не хотелось.
Что там, завтра? А вдруг война?