Глава вторая
Каждый день всей следующей неделе был похож на предыдущий: относительно ранний подъем, подготовка к экзамену, которую мелкими промежутками разбавляют перерывы на еду и просмотр сериала или интересных видео для разгрузки мозга, вечерняя прогулка перед сном. Наличие соседки-одногруппницы, с которой у тебя хорошие отношения - это, на самом деле, большой плюс. Потому что при наличие каких-то вопросов, непонимания я легко могу обратиться за помощью к Лидии, это работает и в обратную сторону. Мы обе понимаем, что нужно немного постараться эти две недели, и потом наступят долгожданные каникулы и отдых. В самые тяжелые минуты мы с ней представляем, чем будем заниматься, как только эти мучения закончатся, уже набрался приличный список, который мы повесили на самом видном месте – обратной стороны входной двери, чтобы всегда видеть, ради чего все эти мучения.
Демон Лапласа, привезенный мною, как того просил папа, сейчас, благополучно забытый, лежал среди тетрадей, учебников и всякой мелочи в ящике под кроватью. На его место мне даже было бы немного обидно: столько возможностей, а он просто лежит без дела, одинокий, пылиться. Папа, который должен был несколько дней назад вернуться домой, сказал маме, что ему придется задержаться еще на неопределенный срок в Швеции. Но как я поняла из разговора с мамой, причин беспокоится не было, да и волнение в мамином голосе не проскальзывало. Во всяком случае мне так казалось.
За сутки до экзамена мне в голову пришла идея, которая мне нравилась и одновременно не нравилась. Если демон Лапласа может предсказывать будущее, то с какой вероятностью я могу заранее узнать вопросы, которые будут в экзаменационном билете, вытянутом мною? Но если я заранее буду знать номер этого билета, это разве не будет вмешательством в хронологию событий? Что, если из-за этого я вытяну совсем другой билет? Может быть, мне нужно два раза задать один и тот же вопрос демону «какой билет мне попадется?». Второй раз для того, чтобы проверить, не изменилось ли будущее от того, что я его узнала. Прав был папа, будущее очень изменчиво. Сложно всё просчитать так, чтобы, зная, что может произойти, не внести в жизнь изменения, из-за которых всё может поменяться. И вообще, с одной стороны, такой способ «сдачи» экзамена мне не очень нравился из-за его нечестности. Я, конечно, не была сторонником всего правильного: не сидела целыми днями за учебниками и зубрила, готовясь к очередной контрольной. Когда была такая возможность, я не отказывалась от заранее решенных другими группами контрольных, или списывании домашних задачек. Но экзамен мне хотелось сдать самой, особенно предстоящий, потому что он был, хотя и не самый сложный, но важен для дальнейшего обучения в институте и понимания других предметов.
Любопытство и немного желания получить хорошую оценку взяли надо мною верх и утром, за два часа до экзамена, пока Лидия была в ванной, я вытащила эту черную коробочку из-под кровати. В голове на мгновение мелькнула мысль о том, что демон Лапласа, как и любое электрическое устройство, должно же когда-то разрядиться. Однако не успела я испугаться мысли о том, что мне не удастся сейчас узнать номер билета из-за того, что зарядка на нем села, как мысль о том, как он пополняет свою энергию, заряжается, вылетела из моей головы, стоило мне открыть крышку. Несколько секунд моё сердце пропустило удар, когда я не увидела кольца внутри коробки. Но сразу вспомнила, что оно всё это время было у меня на пальце. Облегченно выдохнув, я произнесла не слишком громко:
- Какой номер билета мне попадется сегодня на экзамене?
Зачем-то закрыв глаза в ожидании ответа на экране, будто я уже была на самом экзамене, я вспомнила, что забыла прикоснуться к какому-то объекту, чтобы узнать будущее. Как я сама поняла, чтобы узнать будущее какого-то человека, нужно коснуться его кольцом, то же самое с прошлым и будущим для конкретного предмета. Но если я задаю вопрос о своем будущем, нужно ли мне еще дополнительно касаться себя внешней частью этого кольца. Додумать я уже не успела, потому что, приоткрыв левый глаз, увидела на экране крышки цифру «17». Что ж, я даже не удивлена. Из 20 вопросов мне попался один из последних, которые были заметно объемнее других. Однако, по словам самого преподавателя, хорошо ответив на такие вопросы можно было рассчитывать на отсутствие дополнительных вопросов, которые непременное будут заданы тем, кто вытянет билет попроще. Ладно, со мной разобрались. Но я еще хотела узнать, что попадется Лидии. Прямо сейчас коснуться её кольцом я не могла, поэтому начала в голове быстро перебирать возможные варианты решения этой проблемы. Она мне точно скажет какой вопрос ей достался, следовательно, номер выпавшего ей билета я тоже буду знать. Получается, мне даже не нужно касаться её, чтобы узнать, что она вытянет, ведь в будущем я тоже буду это знать, просто чуть позже, чем узнает она сама. Я успела заметить, что звуки льющейся воды из ванной уже стихли, поэтому быстро задала вопрос и, увидев на крышке заветное число, закрыла демона и положила туда, где он лежал ранее. Не успела я ничего сказать подруге по поводу экзамену, как раздался ее голос из-за приоткрытой двери ванной:
- Матвей позвал меня прийти на его игру. Сказал, что это какой-то кубоковский важный матч.
- Может быть кубковый?
- Да, точно. Кубковый. Мне как-то неудобно идти на игру, учитывая, что я даже правила в это футболе не знаю. Ты ведь пойдешь со мной? Объяснишь мне там всё быстренько, чтобы я смогла вникнуть. А то еще буду кричать не то и невпопад. Я хочу пойти, знаю, что для него это важно, - смотря на меня через отражение в зеркале, Лидия попыталась сделать глаза как у того кота в сапогах, - пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста...
- Хорошо, только я сразу говорю, что не буду кричать, - у меня выработалась привычка молча болеть за любимую команду. Если я и выражаю какие-то громкие эмоции, то чаще только дома. Где-то на стадионе, на людях, я больше самовыражаюсь с помощью мимики или движений рук, но в основном без криков. В противоположность мне Лидия, очень громко выражает свои эмоции во время игр, это я поняла, когда мы ходили на волейбольный матч одногруппниц.
И пока меня снова не перебили, я сказала:
- Готова поспорить, что тебе сегодня попадется тринадцатый билет. На что спорим? - на моей лице сейчас была самая невинная улыбка из всех.
- Знаешь, мне искренне хотелось бы тебе верить, но вероятность того, что ты права равна 5%. А это мало. Так что я, великодушно, позволю тебе самой выбрать приз, который ты вряд ли получишь)
Кажется, я поняла, у кого я научилась оскорблять или насмехаться над человеком с детской и милой улыбкой на лице. Спасибо Лидии.
- Тогда... Если я выиграю, то ближайший матч Челси - Арсенал, ты будешь смотреть вместе с нами с Матвеем и будешь вместе со мной болеть за Челси) и не просто так на словах, а прямо с криками и эмоциями, как ты умеешь. Договорились?
Лидия усмехнулась. По глазам видела, что она так и хотела сказать: «Детский сад!» с её фирменным закатыванием глаз. Чему, к слову, она научилась у меня. Она до сих пор не понимала наши «детские» споры касательно клубов, за которые мы болели. Что ж, посмотрим дорогая Лидия, когда ты тоже начнешь искренне переживать за победы и поражения команды из другой страны. А может и из нашей страны. За команду, в которой играет твой Матвей!
- Тогда если выиграю я, ты будешь ходить вместе со мной, чтобы мне не было скучно, на все матчи Матвея.
- Пока я буду в Екатеринбурге, - поправила я. Я, конечно, «слегка» повернута на футболе, но не настолько, чтобы прилетать ради какого-то матча из дома, с Санкт-Петербурга в Екатеринбург.
- Договорились... Кстати, кажется, у меня Матвей играет под тринадцатым номером. Я уверена, что это судьба! - подруга мечтательно вздохнула, всё еще стоя в халате перед открытым шкафом, хотя скоро нам нужно было выходить.
- Ну конечно, судьба, собирайся быстрее! - я кинула в неё подушку и поспешила в ванную, чтобы не попасть под ответный огонь.
- Вот посмотрим, как ты заговоришь, когда встретишь того самого! - успела услышать я, до того как включила кран, заглушая непонятный бред в виде каких-то звуков, исходящих от моей соседки.
***
Несмотря на то, что в автобусе по дороге в институт я три раза повторила семнадцатый билет так, что он у меня уже от зубов отскакивал и я с легкостью могла его на одном дыхании рассказать, разбуди меня кто-то посреди ночи, где-то в душе всё равно были сомнения. На экзамене во время выбора билета я обычно провожу раскрытой ладонью над закрытыми листочками. Но я бы не сказала, что в это время над нужным билетом что-то чувствую. За все три году обучения в институте мне ни разу не попадались легкие билеты, номера 1, 2, 3 ни разу не были под номерами билетов, на которые мне нужно было отвечать. При вытягивании билета я могу смотреть на определенный листочек дольше остальных, присматриваясь к нему, но, в итоге, могу легко вытянуть совершенно другой, лежащий на другом конце стола, который я увидела лишь мельком. Поэтому я не была до конца уверена в том, что мне удастся вытянуть тот самый, семнадцатый. Но, с другой стороны, если я была хорошо готова и по другим билетам, мне не было смысла переживать из-за самого экзамена. Возможно, я боялась, что предсказание будет верным. Тогда получается, что даже знание будущего, не будет влиять на само будущее, если я сама не буду пытаться изменить предопределенных исход событий.
Чтобы как-то отвлечься за 15 минут до начала экзамена перед аудиторией, я включила плейлист любимого исполнителя и начала осматриваться вокруг. Краем глаза я заметила, что рядом сидящая Лидия, тоже в наушниках, усердно повторяла тринадцатый билет. Про себя я усмехнулась. Уж ей-то точно должен попасться именно этот билет. В этом я была уверена процентов на 99,9. Практически все мои одногруппники были в сборе в ожидании экзамена. Ну те, кто регулярно посещают занятия.
По приходу преподавателя в кабинет зашло только 8 человек. Несмотря на то, что хотела как можно скорее освободиться от экзамена, я не стала самой первой бросаться в огонь. В отличие от Лидии, которую я видела через открытую дверь в аудитории. Поймав мой взгляд, она пальцами показала мне 1 и 3, говоря тем самым, что ей попался тринадцатый билет. Я довольно улыбнулась, а она, всё ещё с удивленным глазами, опустила голову, пытаясь сосредоточиться на своём билете. Когда третий человек покинул аудиторию после беседы с преподавателем, я подошла к двери, чтобы зайти в кабинет. Одной ногой еще находясь в коридоре я услышала, как только что вышедший Вадим, говорил Ане, что его отправили на пересдачу, потому что ему попался «самый дурацкий семнадцатый билет!». Я обернулась к ним, не веря своим ушам, но меня уже позвал Дмитрий Валерьевич, чтобы я поскорее отдала ему зачетку и назвала номер вытянутого билета, чтобы не задерживать остальных. Пока я шла до стола, казалось, что время идет медленнее обычного, потому что я успела подумать о том, что теперь мне точно не может попасться этот семнадцатый билет и о том, что знание будущего определенно меняет это будущее. Когда, стоя у стола с билетом в руках, я хотела прочитать номер билета и назвать его, римские цифры разбегались на глазах, не позволяя понять, что ими написано. Спустя, наверное, секунд пятнадцать я, пытаясь не запнуться, произнесла в слух это слово:
- Семнадцатый...
***
Как я поняла уже из разговоров с одногруппницами после экзамена, у Дмитрия Валерьевича был всего 21 листочек с билетами, в соответствии с числом студентов в нашей группе. Мы знали, что бумажки с билетами, на которые уже отвечали, он обратно не клал в общую кучу, чтобы вопросы для студентов не повторялись. Но из-за того, что всего экзаменационных билетов с различными вопросами было 20, а нас чуточку больше, был еще один листочек с одним повторяющимся билетом. Не знаю, какой логике следовал этот преподаватель, но на столе, перед экзаменом, пока ни один билет не был вытянут, лежало 20 листочков с номера билетов до 20 и еще 21 бумажка с 17 билетом. С семнадцатым билетом, который попался мне. Хотя, заходя в кабинет, я уже успела понять и принять, что этот билет мне точно не может попасться. Оказывается, судьба - та еще шутница.
- Когда там твоя игра? - услышала я убитый голос Лидии, стоило мне зайти в комнату после того, как я вернулась в общежитие после «небольшой» прогулки после экзамена. Мне показалось, что она еще что-то произнесла себе под нос, но я была уверена, что, скорее всего, какое-то обвинение меня в колдовстве или черной магии, поэтому я не стала заострять на этом внимание.
- Двадцать пятого, как раз когда у нас закончатся экзамены, - надеюсь, мои щеки не порвутся от слишком довольной улыбки, - да ладно, не боись, может быть я тоже когда-нибудь этому научу.
В качестве ответа в меня прилетела моя же утренняя подушка. Вот и помогай людям после этого.
- Кстати, когда там матч у твоего Матвея?
- Восемнадцатого вечером. Мы ведь успеем сдать экзамен этот противной женщине... О, нет! Что я говорю! Самой умной и наипрекраснешей преподавательнице всего мира, достойной нобелевской премии!
Я не могла сдержать смех, тем более, когда его подхватила сама Лидия. Среди студентов ходит что-то вроде обычая или традиции: не оскорблять преподавателя на словах, если тебе скоро предстоит сдавать у него экзамен. Кто знает, как могут карты лечь? Очищаем карму, товарищи студенты!