Зеркало

Звон будильника безжалостно вырвал меня из объятий сна. Я открыл глаза с тяжелым вздохом. На стеклянном потолке проецировалась горная долина, залитая солнцем, а на небе полупрозрачными цифрами время:6.00. Надо вставать.

Усилием воли я поднял свое тело с кровати. Теплый пол приветливо встретил мои голые стопы. На кухне уже включилась кофемашина, и манящий запах кофе с корицей начал окутывать квартиру. Нажав кнопку уборки кровати, я попрощался со своим теплым убежищем и направился в душ. Вода смыла оставшиеся обрывки сна, и на кухню я пришел уже свежим и бодрым. Здесь меня уже ждал завтрак – горячий тост с сыром и кофе, так упорно манивший меня поскорее расправиться с утренними водными процедурами. Аккуратно, боясь обжечься, я взял кружку и сел за стол.

Дальше наступили самые лучшие десять минут дня: обычно за завтраком я включаю проекцию моря на стену, пью кофе, ем тост и думаю о том, что предстоит мне сегодня. Эти несколько размышлений под звуки прибоя всегда помогали мне обрести гармонию и разложить все по полочкам, потому что дальше начинается обычная дневная суматоха.

Допив кофе и наспех собравшись, я вылетел из квартиры. На часах горело 6.40, в 7.00 мне уже нужно быть на работе. В лифте я привычным жестом отсканировал отпечаток и выбрал направление «работа». Стеклянная кабина бесшумно тронулась и полетела, унося меня прочь от дома.

В лифтах многие любят смотреть новости, наслаждаться природой или слушать спектакли. Я с утра предпочитаю просто рассматривать улицы города, не закрывая прозрачные стены заставкой. Я живу в Хемеше. Несмотря на то, что это столица, здесь нет высотных застроек, большинство домов рассчитаны на четыре или пять квартир, а все индустриальные центры давно размещены под землей. Лифт подошел к центральной площади – ратушной. Именно здесь я и работаю – в департаменте внутренних дел.

Стеклянные двери раздвинулись у высокой каменной лестницы. По ней монолитным потоком поднимались тысячи государственных служащих. Сверху лестница, наверняка, походила на огромное цветочное поле: все из-за разноцветной формы каждого департамента. Я был одет в темно-зеленую, департамент науки – в синюю, департамент управления – в белую, а департамент связи в красную.

Наконец преодолев бесконечную череду каменных ступеней, я оказался в огромном прозрачном вестибюле Ратуши. Я пересек привычным шагом холл, лавируя между снующими работниками, и вот передо мной северная стена ратуши, состоящая из лифтов, развозящих работников по их отделам. Я подошел к лифту, над которым золотыми буквами было выгравировано «Зеркало» - название отдела, в котором я работал. Около лифта стояло примерно человек десять, а значит совсем скоро он должен был прийти. Отсканировав отпечаток пальца, я присоединился к группе коллег. Все, с кем мы ждем по утрам лифты, также работают в Зеркале, но из-за специфики нашей работы, мы редко пересекаемся, и из всего отдела знаем обычно человек пять-шесть, включая директора и его заместителя. Но к своему удивлению я заметил знакомое лицо: это был Тревор, мы работали с ним последние несколько недель. Но плотно стоящая толпа не оставила мне и шанса протиснуться к коллеге, осталось лишь кивнуть ему издалека с неловкой улыбкой. Но Тревор все понял, и с такой же улыбкой кивнул мне в ответ.

Через пару минут пришел лифт. Рабочее лифты гораздо просторнее личных, да и обладают большей грузоподъемностью: обычно такой лифт вмещает до 15 человек, и в утренней толкучке забивается полностью. В лифтах нашего отдела всегда играет приглушенная музыка, стены окрашены в матовый бежевый оттенок.

Дорога до отдела пролетела легко и быстро. Двери лифта обнажили проход в длинный светлый коридор без единого окна, с бесконечной чередой дверей справа и слева. Люди начали расходиться, останавливаясь у своих кабинетов. Рядом с каждой дверью находился сканер отпечатка пальцев – так каждый служащий отмечал свое прибытие на работу. Вместе с Тревором мы дошли до двери нашего кабинета и встали напротив. Ровно в 7.00 все двери разом открылись, запуская хозяев кабинетов.

Наш кабинет был не маленький, но и не большой. Светло-серые стены, деревянная мебель, покрытая черной краской. Убранство кабинета скудное: у двух противоположных стен стоит два стола: один мой, один Тревора, на столах установлены по два монитора. Напротив двери стоит кожаный черный диван и черная книжная полка, уставленная неоцифрованными материалами архива. Мы перебросились с Тревором парой дежурных фраз, перед тем, как с головой уйти в работу. Вообще-то, Тревор не очень разговорчивый, и, порой, эти вялые утренние переговоры - единственное, что мы говорили друг другу за весь день.

Затем мы включили мониторы, и нас обоих поглотила работа. Работа в нашем отделе требовала предельного сосредоточения, обширных знаний и умения решать самые нетривиальные задачи. Здесь работали лучшие специалисты в языках, криминалистике, военном деле, медицине, проектировании. Когда после окончания военно-инженерной Академии Хемеша меня распределили именно в Зеркало, я долго не верил этому, ведь о таком я не мог представить даже в самых смелых мечтах. И вот уже три года я наслаждаюсь своей работой каждый день.

Мои мысли прервал звук звонка. Из динамиков под потолком зазвучал голос Джейсона, нашего начальника: «Тревор и Льюис, зайдите ко мне в кабинет». Мы с Тревором озадачено переглянулись. Обычно Джейсон отправлял задания на наши мониторы. Я дописал открытый отчет, и мы с Тревором отправились в кабинет с номером «451».

Когда мы зашли, Джейсон сидел в кресле за столом и задумчиво смотрел в монитор. Кабинет начальника отличался от нашего незначительно: здесь стоял один стол напротив двери, а диван и книжный шкаф расположились у левой стены. Сам Джейсон был высок, русоволос, кустистые брови, которые он обычно хмурит, обрамляли серо-графитные глаза. Он был старше меня лет на двадцать, но его опытности, резкости ума и эрудированности мог позавидовать любой седоволосый профессор. Именно Джейсон после войны создал и возглавил Зеркало, организовал слаженную и надежную работу. Пожалуй, на него равнялись абсолютно все в нашем отделе.

Еще думая о своем, Джейсон поднял на нас глаза, моргнул, переключившись с того, что было на мониторе на нас, и произнес:

-Льюис, Тревор, доброе утро. Присаживайтесь, разговор будет долгим.

Мы с нетерпением сели на диван, Джейсон поставил стул напротив дивана, опустился на него.

- В общем, в провинции Сенуа, в деревне Конар неделю назад пропал человек, Давид Дэвис. Никакой обычной активности не было зафиксировано, однако он будто сквозь землю провалился, никаких следов. Местные власти опросили всех жителей деревни, провели обыск дома. Никто ничего не видел и странного за ним не замечал, он работал механиком, всегда был приятным в общении, спокойным. В общем, ничего не обычного. Однако, когда полиция прочесывала лес, они нашли это.

Джейсон продемонстрировал нам несколько фотографий на планшете. Увиденное заставило меня невольно отпрянуть. Краем глаза я заметил, как напрягся Тревор. На фото были изображены металлические вытянутые предметы неправильной формы, отшлифованные в зеркало. Это могло значить только одно.

-Аннигиляция. Надеюсь, никто не трогал их? – задал я вопрос, не в силах оторвать взгляд от фотографий.

-Нет, такие случаи прописаны в протоколах очень строго. Разумеется, о них знает только поисковая группа и мы. Они их не перемещали, ждут нас, - прозвучал ответ Джейсона, внимательно изучавшего нашу реакцию.

Тревор поднял глаза на начальника. Его лицо было спокойно, но глаза и нахмуренные брови выдавали его напряжение.

- Они знают, что это? Вы думаете, там туннель? – его вопрос прозвучал встревожено и нервно.

- Нет, они знают только то, что это опасный артефакт, который нельзя трогать самостоятельно, а нужно сразу отправлять запрос к нам. Насчет туннеля ничего сказать не могу, это предстоит выяснить вам. В любом случае, это признак того, что Дэвис знал про туннель. Про него мог знать кто-то еще, что точно нарушает абсолютно все законы и ставит под угрозу безопасность нашей страны. Поэтому сегодня ночью вы отправляетесь в Конар, чтобы быть на месте к утру. Я отправлю вам всю информацию, которая у нас есть на Дэвиса. Вылет сегодня в 23.00, я добавлю в ваши лифты точку вылета. От вас требуется собрать всю информацию, которую знают в деревне про клонов, утилизировать артефакты, найти ближайший туннель и закрыть его. Созваниваться будем каждый день в 20.00 для предоставления отчета. Задачи ясны?

- Да, - синхронно ответили мы с Тревором.

- Тогда на сегодня я вас отпускаю, отправляйтесь домой, собирайте вещи и готовьтесь к перелету

После недолгого прощания, мы опять оказались с Тревором в коридоре из вереницы дверей.

-Что думаешь? – спросил я коллегу, пока мы шли к выходу

- Сложно сказать что-то конкретное, пока не видели своими глазами. Однако они аннигилировали, а это уже обнадеживает, - отстроено произнес Тревор, явно думая о чем-то своем.

Я тяжело вздохнул. Да, артефакты говорили вполне однозначно – и клон, и оригинал мертвы. Однако есть ли гарантия, что мертвый оригинал – Давид Дэвис?

Но разделить свои переживания с Тревором, увы, у меня не получилось– мы уже дошли до лифта. Все разговоры по работе обязаны оставаться только в стенах отдела – это был очень строгий запрет. Мы поднялись наверх, вместе вышли из Ратуши и разлетелись по домам собираться в командировку.