Сустав-предисловие
Я пишу этот дневник, чтобы потом написать по нему книгу.
Иногда так тяжело думать. Думается тебе, будто ты — человек, который по своему определению — создатель. Что ты способен создавать и в твоей крови есть специальная примесь, которая научает тебя этому. И ты слышишь ее. Слышишь ее дыхание, но как чувствуешь, так и губишь. И более всего губительная сила в самом тебе. Потому как отвергаешь саму свою природу. А ведь тебе дано больше, о чем ты помышляешь во всплесках эгоцентрики — ты, рожденный свободным и закованным в кандалы одновременно, способен менять свою жизнь. Что есть жизнь? И каковы кандалы эти?
Ты считаешь себя создателем в эфемерности, ты сознаешь свои потенции к этому, но не располагаешь ими: ты преступник против себя, собою наказанный. И наказание это — погружение себя во враждебную для твоего внутреннего дара среду.
А теперь по-русски: тяжело творить, когда нужно выживать. Сытый голодного не поймёт, но художник должен быть голодным. И кто такой сытый? Должны ли творить сытые? И что они могут от своего насыщения?
Хочу сказать одно: меня заставили опубликовать это как раз те самые сытые. Потеха толпе. Не обижайтесь, я вас таковой не считаю. И все же как-то неприятно оно! Но у меня контракт: «memoirs должны быть изданы, доктор». Что ж. Кромсайте! Я здесь везде: внутри текста, на границах, в вашей голове, в аннотации. Всюду. Куда ни глядите — отыщите.
И удачных вам поисков. Проблемка как никак актуальная, хоть и распадется по прошествии веков. Но будут ли они — достопочтенные века эти — вы точно будете знать лучше меня!
Свой Евсеев.