"Ветер свободы"
Долговцу, что мне снился.
Хлюпала под ногами грязь, слегка почавкивая и налипая на берцы. Дождь уже почти прекратился, шумели лишь крупные капли, что капали с высоких деревьев, вымахавших в городе до таких размеров без "внимания" со стороны человека.
Он поднял голову, поправляя капюшон и глядя на один из балконов нижних этажей. На том росла маленькая береза, зацепившаяся корнями за прогнившее напольное покрытие и слой грязи, накопленный на нем за десятки лет.
Ветки этого тоненького, хрупкого дерева осунулись под тяжестью осевших на них капель воды. Он задумался: "И как ее не вырвало во время вчерашнего шторма?" Но этот вопрос вскоре сам себя исчерпал, исчезнув и затерявшись в бесконечном потоке таких же сумасбродных мимолетных мыслей.
Небо постепенно светлело, сквозь утративший свою плотность серый слой туч начало пробиваться солнце, а точнее его лучи, но в это время года оно уже не греет так, как раньше, так что их появление не радовало, а раздражало. Только в глаза будет слепить за зря.
Мужчина достал из кармана маленькую фотокарточку, на ней была изображена девушка. Как банально. Этим он не отличался от других сталкеров, многие из них таскали с собой фотографии жен, любовниц, понравившихся девочек из борделей или просто вырезки из журналов с пороноактрисами, дабы во время уединения было "на что" снять напряжение.
Но это фото отличалось от всех тех, которые таскали с собой обычно. Если бы его попросили бы рассказать кем она ему является, то он бы точно замешкался и долго не находил бы нужного ответа. Подруга? Взгляд его упал на эмблему, видневшуюся на капюшоне - такой ненавистный зеленый волк. С такими не дружат. Враг? Он дальше скользил взглядом по фотографии. И вот, наконец-то его цепляют ее зеленые глаза, в цвет которых казалось подмешали немного меди. Нет, против такого взгляда он бессилен, оружие будет валиться из рук, а прицел сам не наведется на ее сердце. Она улыбается ему с фотографии своей обезоруживающей улыбкой. Тогда можно ли назвать ее любовницей? А разве между ними было что-то большее, нежели чем просто пара пьяных поцелуев? Он никогда не клялся ей в любви, она не просила его уйти из "Долга" ради нее. Они не строили планов на жизнь, на то чтобы покинуть Зону, попытаться создать семью. Такие как они семьи не создают, не заводят. Они твердо и бесповоротно посвятили себя этой мертвой земле, оба влюбленные в нее по уши, летящие как мотыльки в светящиеся смертельные объятья.
Тогда кто она ему? Мужчина остановился, отрываясь от фотографии и глядя по сторонам. Впереди - асфальтовая дорожка. Выглядит слишком заманчиво. Сунул руку в карман, достал из него болт, металлический предмет был теплым от длительной близости человеческого живого тела.
Пространство над дорожкой слегка искажалось, так что трудно было заметить невооруженным взглядом. Оно слегка подрагивало, словно в очень жаркий день. Носи мужчина с собой детектор, тот бы уже начал надоедать своим противным писком, но он считал это чем-то не самым надежным. Техника может дать сбой. Погибнуть только потому что у твоего электронного дружка в самое неподходящее время надумали сесть батарейки, или он слишком намок? Ну уж дудки. Лучше действовать по старинке.
Несколько болтов и вот, границы аномалии теперь ясны и понятны. Опять придется идти по этому влажному грязному безобразию, в которое превратилась земля. Все как в тот день, в тот самый день. Мужчина посмотрел еще раз на фотографию.
"Позиция на крыше здания была хороша, но не лишена недостатков. Весь двор был словно на ладони и замечательно просматривался, но стоило ли это того, чтобы рисковать своей безопасностью, он не знал.
Забираться сюда пришлось по ржавой пожарной лестнице, которая на удивление, хоть и с надрывным скрипом, выдержала его тушу. Она вела в узкий переулок, один из путей отхода из которого был отрезан пожеванной временем грузовой газелькой, сбоку которой была поплывшая надпись "ПРОДУКТЫ". В такой мог бы быть чей-то тайник, но если все пройдет по плану, то это значит что убираться отсюда придется быстро, выстрелы могут привлечь кого угодно и иногда даже не знаешь кто хуже, люди или уроды, порожденные жгучим дыханием радиации. Так что о поисках вероятного тайника можно забыть, по крайней мере пока что.
И вот она - группа. Впереди уверенно идет свободовец в экзоскелете. Его надо снимать первым, данные, скорее всего, у него. Обычно кого попало в такую броню не одевают. За ним идет еще один. На этом задохлике комбинезон "Ветер свободы" болтался. Щуплый, низкорослый. Явно новичок. Видимо взяли с собой показать как дела делаются, а тот и рад. Идет себе с СВД в руках, чуть ли не вприпрыжку, по сторонам постоянно оглядывается. Жалко такого зеленого будет убирать. Веселый еще, пороха по всей видимости не нюхал, но он свой выбор сделал. Теперь они враги".
- Тогда я не брезговал всех подряд во враги записывать. Что же со мной стало сейчас? - Произнес мужчина тихо, одними губами. Он посмотрел на лежавший в грязи труп, неподалеку от аномалии.
Руки и ноги вывернуты, лежит неестественно, словно кукла тряпичная, брошенная непослушным ребенком в стену. На трупе была узнаваемая черная форма, на капюшоне - нашивка, так же до боли знакомая. Черный щит с красным внутри, посередине золотая мишень. Как же легко этими цветными тряпочками делить всех на "своих" и "чужих". Они позиционируют себя как щит человечества, а на деле что? Всего-лишь мишень в прицеле вражеского снайпера, закуска для химеры. Они говорят: "Защитим мир от заразы Зоны!" А по итогу лишь тратят патроны и губят юнцов ради зачистки мутантов и бесполезной войны со "Свободой", а по итогу... Кажется что на место одного врага, затем приходят двое. Новичков нынче не заманишь дисциплиной и строгим отношением, а вооружения с увеличением числа контрабандистов стало хватать у всех.
Мужчина смотрел на труп, слегка приподняв носом обуви капюшон. Лицо бедолаги уже обглодали твари, кое-где видны белесые кости черепа, с царапинами зубов на них, глазницы пустые.
В "Долг" идут юнцы, они хотят быть полезными, хотят помочь миру, что-то кому-то доказать. А на деле бесславно дохнут в грязи, словно слепые шавки, ничего не добившись, пока генералы сидят за стенами лагеря и, скорее всего, гребут бабки, сбагривая артефакты ученым. Их не волнует, что какой-то пацан умрет мордой в грязи, оставив одних родителей или девушку, которая спустя столько лет наконец-то увидела на тесте две полоски, о которых он и не узнает.
- Ну главное для самого себя ты "герой". - В голосе путника слышалась неприязнь, но скорее всего она была адресована ему самому. - Что, защитил всех? - Мужчина грустно усмехнулся.
Надо идти дальше. Да и эмоциям сейчас не место. Мир не справедлив, пора на тридцать втором году жизни это принять.
"Рядом шли еще двое. Казалось бы ничем не примечательная группа, таких по Зоне сотни ходят, но у них было нечто важное, нечто ценное, нечто, что нужно генералу, а с генералами не спорят.
Они не увидят его с земли, по крайней мере пока он не выстрелит. Они не знают, что у "Долга" есть информатор, не ждут подвоха, спокойно исполняют свое поручение.
Мужчина лег на слегка мокрую и не до конца просохшую после дождя крышу, ощущая через свой ПС5-М легкий холод, исходивший от видавшего виды и получше покрытия. Он начал осматривать группу через оптику, на этот раз более внимательно. В груди защемило при виде этого беззаботного щуплого сталкера. Остатки человечности, не выбитые из него суровой дисциплиной, говорили о том, что стоит забрать его жизнь первой, так парнишка даже не поймет что случилось, не испытает горечь от гибели товарищей, умрет таким же счастливым, но холодный расчет оказался сильнее душевного порыва. Выцепив в прицел голову свободовца в экзоскелете, мужчина задержал дыхание и нажал на курок, казалось в этот же момент он услышал громкий крик:
- Снайпер на крыше!
Упал сталкер в экзоскелете. После пули, тем более такого калибра, в голову, люди не живут. Прогремел второй выстрел, повлекший за собой смерть еще одного бойца. Снайпер поймал в прицел спину новичка, но тот, казалось бы почувствовал это, резко уходя в сторону и быстро оказываясь за остовом старого полусгоревшего автомобиля. Другой выживший после обстрела скорее всего там же, это единственное укрытие до которого они бы смогли добраться так быстро.
Прогремел ответный выстрел, пуля царапнула парапет крыши неподалеку от долговца. Видимо тот новичок с СВД, решил что стоит испугать противника тем, что он знает его позицию. Мужчина прижался щекой к холодному шершавому покрытию крыши, думать надо было быстро, но внизу послышались крики, обеспокоенные и испуганные:
- Химера! Сраная химера!
Снайпер вновь посмотрел в оптику и действительно, уродливая тварь, по всей видимости мирно дремавшая где-то в округе, теперь была разбужена выстрелами и криками. И явно зла. Мощные лапы с острыми, слегка загнутыми когтями, подрагивали от напряжения, демонстрируя мышцы, скрытые за казалось бы тонкой кожей. Голова, что побольше, хищно скалила свои зубы, с которых стекала желтоватая слюна. Животинка пришла исправлять ошибки снайпера, сталкеры не смогут долго оставаться в убежище, им надо будет либо дать бой твари, либо бежать, но в любом случае их встретит огонь. Да, тихой зачистки не получилось.
По всей видимости худощавого химера не посчитала достойной добычей, кинувшись сначала на более плотного и высокого бойца, одним прыжком прибивая того к земле и хватая за шею своими клыками, покрытыми желтоватым налетом. Зрелище завораживающее, как же все-таки хрупка человеческая жизнь. Долговец, глядя на это через оптику слегка поморщился, в памяти яркой вспышкой мелькнули воспоминания о его первой встрече с химерой. Генерал тогда решил, что группе новичков по силам зачистить старый подвал, где до этого пропал один опытный сталкер. Отряд это же не один, ведь так? Их должны были насторожить следы огромных когтистых лап, но нет".
Она улыбалась ему с фотокарточки, он сделал ее исподтишка, когда она повернулась во время их совместных тайных посиделок. Увидь это фото кто-то из товарищей, было бы слишком много вопросов, но от ощущения потертого снимка в кармане даже в самые неудачные дни становилось легче.
Казалось бы, как можно улыбаться тому, кто убил столько "твоих", столько свободовцев, но она улыбалась так, словно не существовало для нее этих волков и щитов с мишенями, словно форма их была одного цвета и не было этой огромной пропасти между мировоззрениями.
Она напоминала ему легкий порыв теплого ветра после дождя, была для него тем самым "Ветром свободы". Какое-же все-таки глупое и романтичное название для комбеза.
Мужчина посмотрел на грязь под ногами, отпечатки чьих-то когтистых лап были хорошо видны в промокшем грунте, это посеяло на душе мерзкое, липкое сомнение.
"А стоит ли идти дальше?"
Следы явно были не свежими, их очертания уже успел немного размыть дождь. Опасность скорее всего далеко, по такой паскудной погоде охотиться не станет, наверное, даже самый голодный мутант, в этом они очень похожи на людей. Проще переждать бурю. Всегда и во всех отношениях.
Казалось, если бы некоторых людей не ограничивали рамки приличия, то они бы словно химеры рвали бы глотки обидчикам, нарушителям личного пространства, а может и просто от скуки. Хотя в Зоне встречались такие. Она срывает маски со всех, обнажает уродливое нутро каждого, вытаскивает наружу все оплошности и скелеты, а затем, на своем личном кровавом суде воздает каждому за его грехи.
Долговец нерешительно посмотрел на небольшую площадь впереди, бросая особо пристальный взгляд на крыши зданий и особенно на то, которое, судя по описанию, ему и было нужно. Оно близко, до конца пути не далеко.
- Дождись меня, прошу. - Произнес мужчина сухими губами, слегка обветрившимися и потрескавшимися от постоянных сильных порывов ветра и влажной погоды, которая неспешно, но уверенно вступала в свои права.
"Он упустил момент, когда щуплый парнишка скрылся из виду, оставив химеру одну расхаживать внизу. По всей видимости тварь еще не чувствовала себя в безопасности, поэтому не начинала свою кровавую трапезу, он тоже себя в безопасности не чувствовал. Да, можно было предположить, что оставшийся в живых поспешит вернуться на базу, чтобы поскорее сообщить о провале операции, о снайпере и химере.
Мужчина тщательно начал осматривать дом, стоявший напротив. Этот свободовец был с винтовкой, скорее всего может попытаться снять его из соседнего здания.
Он был готов поклясться, что не слышал шагов, но дуло пистолета уткнулось ему в спину и теперь придется играть по правилам того, кто пришел за его жизнью вместо смерти с косой.
- Убери руки от винтовки и повернись ко мне. Я хочу увидеть твое лицо. - Голос владельца ствола, что сейчас дышал долговцу в спину, поставил обладателя черно красной формы в тупик. Несмотря на всю грозность и хладнокровность, что звучала в нем, он оставался легким и живым женским голосом.
Снайпер повернулся неспешно, словно боялся, что особа с пистолетом передумает и выстрелит раньше времени. Сейчас в нем проснулся наивный дурак, хотелось увидеть лицо своей "дамы с косой", а точнее с пистолетом.
Первое что бросилось ему в глаза это носки, на ней не было обуви, та стояла сзади возле двери, что вела на крышу. По всей видимости она сняла берцы и решила пожертвовать своими, казавшимися смешными в данной ситуации, ярко-красными носками, дабы тихо подкрасться к нему. Умно.
Комбинезон "Ветер свободы", на вид ей не больше двадцати пяти, это ее он перепутал с парнем, ее он хотел пристрелить первой. Возможно так и следовало поступить. С капюшона на него щерил свою пасть зеленый волк. Сейчас, когда его жизнь висела на волоске, казалось он должен был ненавидеть эту хищную морду еще больше, но нет, долговец почувствовал, что это ощущение отпускает его. У них разная форма и они просто выполняют каждый свое поручение.
- Все оружие, что есть при себе выложи и откинь подальше. - И вот, свободной рукой она забирает его винтовку, ту, из которой буквально недавно были убиты ее товарищи. Рука девушки слегка подрагивает под весом оружия, но дуло пистолета все еще смотрело на долговца, заставляя достать из кобуры нож и откинуть его подальше.
В любом случае ее пистолет быстрее его движений, даже если ее подведет реакция, эта девушка из "Свободы" все равно сможет нажать на курок. Да и раз она его еще не убила, то может стоит пока что просто приглядеться к ней.
- Как тебя зовут? - Мужчина, приподняв руки и демонстрируя пустые ладони сел у поребрика крыши. Девушка откинула его винтовку, не выпуская из рук Беретту.
- Пеца. - Он не ждал, что она ответит, поэтому слегка потерявшись, буквально на автомате ответил ей.
- А я Грот. - Долговец протянул незнакомке руку, но та не приняла ее, что и логично. После этого действия мужчина осунулся, до его сознания постепенно начало доходить: он хотел пожать свободовцу руку. В благодарность за то, что она не стала стрелять? Вполне возможно.
Внизу завыла химера, жалобно, протяжно. Девушка вздрогнула и пистолет в ее руке задрожал, но буквально на секунду. Она осуждающе посмотрела на свою руку.
- Страх это... Это нормально. - Долговец произнес это неуверенно, словно сам не верил в свои слова. - Я знаю каково это... Ну, уйти живым от химеры. - Правду говорят, что когда дуло пистолета смотрит тебе промеж глаз, ты становишься не в меру разговорчивым. - Может не стоит тратить на нее боеприпасы? Она просто возьмет добычу и уйдет в укромное место. - Он понимал, что называть ее погибших товарищей добычей в данный промежуток времени не лучшая идея, но что сказано, то сказано нельзя же заставить слова вернуться обратно в глотку.
Пеца нахмурилась, немного отойдя назад и скидывая капюшон. Сзади нее горел закат, отливая на ее волосах алым и заставляя лицо девушки уйти в тень. Небо полыхало так, словно в его пожар добавили щедрую порцию лития.
Грот сощурился, прикрыв рукой лицо и прячась от ярких лучей. Пеца смотрела на долговца, карие глаза которого отблескивали в лучах закатного солнца. В нависшей тишине щелкнул предохранитель пистолета".
"Знаешь, я же терпеть не могу "Долг". - Ее голос гремел у него в голове так же громко, как и звук его шагов, разлетавшийся по пустым коридорам, заставляя разбегаться в разные стороны мелких слабых тварей, что не решились дать бой человеку. - "Но иногда я откидываю это от себя. Знаешь, главное в этой жизни вовремя понять, что твой противник, будь то монолитовцы, бандиты или, как в моем случае, долговцы... Это не просто серые бесчувственные куски полигона, Грот. Они люди. У них есть чувства, страхи, свои мечты".
- Ты считала убийство крайней мерой. - Мужчина посмотрел на кровавый отпечаток ладони на стене и положил на него свою руку, полностью закрыв тот. - Не так ли?
"С того момента его жизнь словно в корне изменилась. Он сутками сидел на Янове, в надежде вновь увидеть эту странную Пецу. Она не убила его, не стала мстить за товарищей, лишь сказала что-то про страх и генерала, но вспоминать это не хотелось. Неприятную правду никто слушать не захочет, а запоминать тем более, но разве от этого факт того, что это правда, изменится?
Она появилась спустя несколько дней под ночь, когда основная часть людей на Янове уже разбрелась или спала. Неприметная, тихая, капюшон натянут, волосы спрятала, но приглядевшись Грот уловил знакомую легкую походку и слишком щуплые для парня черты. Комбез на руке порван, из раны сочится кровь. Несколько крупных капель остались на полу и мужчина остановил на них свой задумчивый взгляд. Сейчас она, как и все, поползет к Костоправу, потом поспит, а затем как и все остальные понесется словно ветер по Зоне, бросаясь в опасные объятья той, кто уже почти всем тут как злая жена или сука-любовница. Хочешь бросить, но никак.
- Эй, Грот. - Парень, что стоял рядом с долговцем толкнул его в бок. - Знакомого увидел? Я думал вы со "Свободой" в контрах.
- Замолчи, Петруха. - Мужчина посмотрел на одиночку, который решил составить ему компанию в этот день, хотя признаться честно тот порядком надоел своими байками и расспросами. На словах тут каждый второй химеру убил, а на деле...
- Пеца? - Забравшись на чердак старого полузаброшенного дома, Грот почти сразу увидел тусклый свет нескольких свечей и девушку, что неспешно расчесывала свои волосы деревянным гребнем, помогая себе пальцами. Верх "Ветра свободы" был снят, обнажая фигуру в майке, в районе груди - бинты. По всей видимости утяжка, чтобы больше походить на просто щуплого парня.
- О, долговец. - Она устало улыбнулась. - Тебе трибунал не страшен? Хотя я смотрю нет. Если так, то садить, поговорим. Вижу ты за этим пришел. - Ее голос звучал тихо, спокойно и... дружелюбно? Грот на секунду почувствовал себя не в своей тарелке, думая не совершил ли он ошибку, пойдя за ней до ее укрытия".
И сейчас он шел за ней, только этот путь был уже более тернистым.
"Кто она тебе, Грот?"- Мужчина шел все дальше, глядя на крупные застывшие капли крови на полу. - "Друг, враг, любовница? Хотя может тут уместнее сказать слово "любимая"? Черт его знает".
В один момент капли крови сменились на полосу. Видимо тут у нее уже не стало сил. Упала, но продолжила ползти дальше. Мужчина шумно вдохнул, скинув с себя капюшон и прерывисто выдыхая. Создавалось впечатление, что стены коридора сужаются, что-то начинает откачивать кислород. И вот впереди дверь. Дверь, за которую ведет кровавый след.
В такие моменты у человека есть два состояния. Он уже знает, что будет ждать его за дверью, но проблема в том, что он сам там хочет увидеть. Возле двери валяется знакомая Беретта. Подняв ее, мужчина внимательно начал осматривать пистолет, его рукоять была покрыта кровью. Неуверенно Грот тронул массивную железную ручку двери.
Его взгляд, пристальный, но казалось при этом ничего не видящий, уставился в дверь, покрытую ржавчиной и облупившейся краской.
- Пеца? - Позвал он, слегка налегая на дверь. Голос Грота был спокойным, в какой-то мере жалобным, но нежным. Словно мужчина боялся испугать девушку, которая сейчас, по всей видимости, находится за дверью.
"Тот вечер он казалось запомнит на всю жизнь. Поцелуй отдавал алкоголем и табачным дымом, а ощущения Грот мог сравнить с теми поцелуями в старшей школе, когда от них закипает кровь и что-то тянет под ребрами. Странно такое чувствовать в его возрасте, но он все больше убеждался в том, что она словно глоток свежего воздуха, который с каждым разом все больше и больше заставляет его почувствовать себя не таким черствым.
- Пеца, послушай, я уже давно хочу спросить тебя. - Несмотря на большое количество алкоголя в крови, мужчина пытался говорить четко и серьезно. - Как тебя зовут? Я никому не скажу, правда, как до сих пор молчу о факте нашего общения. - Мужчина смотрит на нее и во взгляде ее читается тоска и печаль, которую она пытается скрыть за лучезарной улыбкой.
- Зачем тебе это, Грот. - Она все еще улыбается, кладет свою голову ему на колени слегка прикрыв глаза, но он аккуратно гладит ее щеку своей большой теплой рукой, заставляя девушку вновь открыть их.
- За тем же, зачем тебе понадобилось не убивать того долговца на крыше. Из-за него погибли твои товарищи. - Ему с ней легко, а разговоры иногда напоминают исповедь. Пеца повела плечами, взгляд ее зеленых глаз казалось не выражал ничего, они лишь поблескивали от обилия алкоголя в крови. - Если хочешь, могу назвать свое. - Ее маленькая холодная рука легла на его губы.
- Зачем, долговец? - Девушка смотрела на него снизу вверх и Грот наконец-то смог разглядеть в ее взгляде интерес. - Мне уже не выбраться за пределы Зоны, да и тебе, я думаю тоже. Пустили мы тут уже корни. Так для чего нам пережитки прошлого?"
Дверь с трудом и скрипом поддалась, распахиваясь, а за ней лишь тишина. До этого он сам не знал что хотел увидеть за дверью, но сейчас, честно признаваясь во всем себе, понимал, что ее. Живую, невредимую. Знакомый "Ветер свободы", растрепанные русые волосы, что он любил гладить, эти зеленые глаза, что теперь уже не в силах забыть. Наверное это и была любовь? Грот не знал, не понимал.
И вот, проходя дальше от видит ее. Лежит на холодном полу в конце кровавого следа. Она мертва, это уже никак не исправить. У всех у нас один исход.
Грот опустился рядом с бездыханным телом. В одной руке она сжимает бинты, прижимая их к большой ране на животе. Тщетная попытка, видимо она до последнего отказывалась верить в то, что умирает. Умирает от шальной пули. Пули, которая должна была пронзить ее сердце еще год назад, сделать ее конец не таким мучительным. Но эта пуля уже не принадлежит Гроту, это не его выстрел и не ее смерть.
Мужчина аккуратно откинул ее капюшон, проводя рукой по знакомым русым волосам, поглаживая своей огромной теплой лапищей ее бледную холодную щеку. Редко кто умирает красиво, но она выглядела так, словно спит, ей повезло. Хоть смерть ее и была паскудной, но из-за прохладной погоды и закрытой двери, она выглядела лишь немногим болезненнее обычного. Но обилие крови вокруг говорило о том, что сон ее теперь вечен.
Грот нежно поглаживал ее щеку большим пальцем, словно сейчас обращался с хрупкой фарфоровой куклой, или боялся сделать ей больно.
- Скольких долговцев ты убила? Скольких монолитовцев, бандитов, военных? Скольких пожалела? Таких же, как и я. А по итогу не скажут о тебе ни хорошего, ни плохого, даже могилы нет, лишь эти стены. - Грот наклонился, нежно целуя девушку в лоб, словно прощаясь. - Я буду единственным, кто скажет что-то над твоим трупом, Пеца. - Долговец закусил губу, сдерживая комок в горле. - А я даже имени твоего не знаю, чудо свободовское. - Он начинал гладить ее по волосам уже более фанатично. - Все бы отдал за взгляд твой, усмешки глупые, за разговоры о том, как прошел день, за переглядки с тобой на Янове, через эту невидимую "баррикаду".
Грот поднялся на ноги, скидывая с плеч рюкзак и доставая из него белую большую простынь. Он взял ее с собой, ожидая худший исход.
Аккуратно завернув тело девушки в ткань, мужчина поднял ее на руки. Тело ощущалось тяжелее живого, но она все равно казалась ему легкой и... хрупкой? Все это наталкивало долговца все больше на мысли о том, как же мимолетна жизнь. Странно что он не думал об этом, глядя в прицел своей винтовки.
Он был рад плохой погоде больше, чем обычно. Не было риска встретить нежелательный взгляд в округе, не было падальщиков, которые собрались бы на запах смерти. Впереди Грот видел свою цель - сборище столбов пламени. Мужчина не мог оставить ее в том подвале на съеденье мелким тварям, не мог найти в себе силы ее похоронить с осознанием, что ее, казавшееся ему прекрасным, тело, будет гнить в сырой земле.
Зона отняла ее у него, так пусть забирает полностью, до последнего. Пускай забирает их обоих.
После дождя жарки бушевали больше, чем обычно, выбрасывая высокие столбы огня. Он подошел максимально близко, так, что лицо начало ощущать на себе жар нестерпимой болью.
Тело, замотанное в простыню быстро вспыхнуло, теперь столбы пламени поднимали в воздух еще и белоснежный пепел. Пепел, которым девушке было суждено разлететься по Зоне.
Грот прикрыл глаза не в силах больше смотреть на это. Немного отойдя, он опустился на колени и в этот момент почувствовал легкое дуновение ветра прямо в лицо, но затем долговец ощутил чье-то легкое касание на своей щеке. Открыв глаза, мужчина увидел лишь почти полностью съеденное огнем тело и белый пепел, который хлопьями оседал вокруг сборища аномалий и разносился легким ветерком по округе.
Группа сталкеров грелась у огня. Ночь впереди была долгой, так что спешить им было некуда, до утра теперь будут слышны разговоры, байки и песни. Молодой парень державший в руках гитару, оглядел собравшихся и произнес.
- Мужики, слышали недавно новость пролетала, якобы в округе долговец какой-то в жарку бросился. Сам, просто взял и убился. - Несмотря на инструмент перед собой, парень активно жестикулировал.
- Слышал я про это, Гит. - Поддержал разговор одиночка с басистым голосом. - Говорят прямо у самой аномалии нашли его винтовку. На ручке кличка "Грот" и куча пепла вокруг. Сгорел.
- Точно уверены что не брешут? - Еще один мужчина, кажется он представился как Фантом, посмотрел на гитариста. - Фантазеров хватает нынче в округе. А ты играй давай, а то с такими разговорами и без музыки затухнем совсем.
- Дело говоришь, мужик. - Подал голос свободовец, сидевший поодаль от всех на пне и вытянувший ноги. Голос его звучал не самым дружелюбным образом. - Сыграй, Гит.
Пальцы парня начали лениво перебирать струны, а сам он недоверчиво глянул на мужика в "Ветре свободы".
- А тебя звать то как? А то молчал почти все время. Да и кто тебе так лицо разукрасил? - И действительно, красное от ожогов лицо, покрытое царапинами от ногтей привлекало к себе внимание.
- Да что ты докопался до него. Эх, молодежь. - Фантом недовольно нахмурился. Лицо его, покрытое с одной стороны фиолетовыми рубцами, тоже не претендовало на роль первого красавца Зоны, поэтому понятно было почему он решил вмешаться. - Не сказал он сам об этом, так вот и нечего расспрашивать. Он тебе сюда не исповедоваться пришел.
- Пеца я. - Отозвался свободовец, разглядывая пистолет, который все это время держал в руках. Это была Беретта. - А Грот этот... Умер и умер.
"Главное Пеца живет".
Еще какие-то споры, а затем все притихли, вслушиваясь в спокойную, навевающую грусть мелодию. Назвавшийся Пецей свободовец прикрыл глаза и вновь по его плечам, щекам и спине, словно жалея, начали скользить знакомые прикосновения.