Часть 16
Это произошло в апреле. Школьная вечеринка, на которую я пришла, в моей памяти совершенно не засела именно из-за того, что тогда я была под кайфом. Но, вернувшись в этот город, я будто бы начала все вспоминать... это странное ощущение не покидает меня, и каждый раз, видя знакомые места, я что-то вспоминаю...
16 апреля, 2018 год.
Ужасная толпа в школьном актовом зале, которая незаметно от учителей распивает спиртные напитки. Каждый танцует, смеётся, о чём-то разговаривает, и только я стою около стены в коротком чёрном платье с открытыми плечами, по которым бегут непонятные мурашки. То ли они бегут от холода, то ли мне просто хорошо. Совершенно ничего не хочется. Я отстраняюсь от стены и, пошатываясь, иду к сидениям, где сидит только какой-то парень в капюшоне. Мои ноги подкашиваются, я хватаюсь руками за стены, спинки от стульев, столы, на которых стоят угощения и напитки, а затем сажусь на место и, откинув голову назад, смотрю на потолок, который буквально расплывается. Мне становится спокойно и хорошо, все звуки отходят на задний план, и теперь я не слышу даже музыку, которая, вроде бы, играла так громко, что била по ушам.
- Идём со мной, - слышится мужской голос, и чья-то рука хватает меня за запястье. - Не ломайся.
Я медленно встаю и иду в ту сторону, куда меня тащит непонятный парень. Мне совершенно все равно, будто бы я нахожусь во сне: ноги ватные, сознание затуманенное, голоса отдаленные, перед глазами все плывёт.
Мы останавливаемся около какой-то подсобки, незнакомец достаточно быстро и ловко открывает замок шпилькой и, забросив меня в помещение, плотно закрывает дверь. Я ударяюсь головой, и внутри меня будто бы что-то ёкает - мне становится страшно. Боль меня пробуждает, и теперь я вижу и чувствую больше, чем тогда, в зале. Страх накрывает меня волной, я пытаюсь что-то сделать, но у меня ничего не получается - я не контролирую своё тело.
- Пусти, - произношу я, слегка ударяя незнакомца по лицу, но тот лишь смеётся и пытается снять с меня платье.
- Не дергайся! - кричит он, после чего ударяет меня по ноге, оставляя на ней жжённый след от ладони. - Заткнись!
- Отпусти, - снова произношу я, но он в это же мгновение он закрывает мне рот рукой и, достаточно грубо облокотив о стену так, что я снова ударяюсь головой, пытается стянуть с меня платье.
Внезапно дверь открывается, и в полумраке, освещённом светом Луны, появляется силуэт. Его руки достаточно быстро хватают незнакомца, что все еще пытался стянуть с меня одежду, а затем, откинув его в сторону, подходит ко мне. Я медленно поднимаю испуганные глаза на парня, что стоит передо мной, а затем тяжело вздыхаю. Голова кружится, но даже так я узнаю в нем уже знакомого мне человека - Виктора. Он медленно берет меня на руки и, выйдя из подсобки, несёт к выходу. Открыв дверь, он выходит на крыльцо и ставит меня на ноги. В его лице, освещённом лишь тусклым светом Луны, виднеется волнение и недоумение, перемешанное со злостью и, возможно, разочарованием.
Виктор уделяется от меня так же быстро, как и появился, чтобы спасти мое тело от насильника. Вместо него появляется Ричи, который помогает доехать мне до дома и расположиться на кровати в своей комнате.
Наше время.
Я, все еще обдумывая все события прошлого и выяснившееся обстоятельства, по которым, видимо, Виктор оказался в Орландо, бегу в сторону своего дома. Я не знаю, как долго я бегу без остановки, но моя футболка достаточно быстро пропитывается потом, щеки становятся румяными и горячими, в горле все пересыхает, из-за чего дышать становится больно, а ноги начинают подкашиваться от неприятного спазматического ощущения в мышцах, которые давно не испытывали такой сильной и долгой физической нагрузки.
В конце концов, оказавшись во дворе своего дома, я падаю на землю прямо около небольшого дерева и, пытаясь отдышаться, закрываю глаза. Сердце стучит быстро, в горле все щиплется, губы сухие, а когда я провожу по ним языком, он цепляется за маленькие ранки, и они начинают неприятно колоться. Все мои конечности, да и все тело в общем, ужасно трясутся, и теперь я не могу полноценно ими двигать и поднимать: мышцы будто бы немеют, из-за чего у меня просто не получается делать все так, как было до этой «пробежки».
Ближе к вечеру родители возвращается. Мы не говорим ни одного слова, за исключением маминой фразы «Иди ужинать, еда скоро остынет».
Это не та домашняя атмосфера, о которой я, возможно, мечтала и скучала все это время, будучи студентом Орландского колледжа. Сейчас здесь все напряжено и тускло: фотографии бабушки, которыми заставлена почти каждая тумбочка, вещи бабушки, что ещё лежат в некоторых шкафах «на память», даже её силуэт, который иногда мелькает в наших воспоминаниях, пытаясь нас успокоить... все это создаёт в доме атмосферу траура. Хотя, так оно и есть, у нас - траур, и мы ничего не можем поделать с этим.
Я сажусь на мягкую кровать в своей комнате и, взяв в руки телефон, нажимаю на «контакты» и тяну большой палец к номеру Виктора, но резкий звук в окне меня останавливает. Ощущение, будто бы кто-то ударился о стекло.
Я поднимаюсь с кровати и, подойдя к окну, внимательно осматриваю то, что находится за ним: из-за темноты видны лишь тонкие ветви деревьев, которые расположены на участке, и пару тусклых фонарей, чья работа вот-вот закончится, и они смогут спокойно и навсегда уснуть. Тишина. Никого нет. Может быть, это была всего птица, которая пыталась жить своей жизнью, но внезапно её лишили крыльев, и она врезалась в мое стекло? Замечательное предположение, но мое сердце подсказывает мне, что все совсем не так просто, и спать крепко у меня сегодня совсем не получится.
Мои вещи полностью собраны. Я спускаюсь по лестнице, медленно двигая больными ногами и, бросив чемодан на пол, опираюсь о перила. Голова кружится, перед глазами все расплывается.
- Милая? - слышится голос мамы. - Все в порядке?
- Да, да, - я улыбаюсь и сквозь путные глаза смотрю на женщину, которая стоит передо мной и вытирает руки. - Позавтракаешь?
- Нет, я опаздываю. Папа...
- Анна, он... - женщина вздыхает. - Не сможет тебя отвезти.
- Почему? - я вопросительно смотрю на маму.
- Его вызвали на работу, сказали, что это важно.
- Но ведь он в отпуске.
- Видимо, там правда что-то важное, - женщина слегка улыбается, а затем протягивает мне небольшой контейнер со сандвичами. - На, по дороге перекусишь.
- Спасибо, - я целую маму в щеку и, взяв контейнер в руки, иду в сторону двери. Выйдя наружу, я несколько секунд стою на крыльце, дыша прохладным свежим воздухом, после чего кидаю контейнер с сандвичами в мусорный бак и иду к дороге.
Есть мне не хочется. Легкая тошнота и головная боль давят на меня, воспоминания и непонятные тени в моих глазах нарушают мое спокойствие, и мне становиться страшно.