Фаерсбёрг

Ира Меньшова
Всю ночь я плохо спала. Долго не могла уснуть, постоянно ворочалась. Мне снился какой-то кошмар, будто меня кусает паук за шею, и заносит мне инфекцию. На утро я проснулась с ощущением, что всю ночь меня били. Тело ныло.
Я потянулась и осмотрелась. Соседки ещё спали. Я не помню, когда они вернулись, хотя в одиннадцать я ещё, точно, не спала. Девочки полночи где-то пропадали.
Сегодня уже двадцать шестое декабря, а для меня это первый учебный день. До нового года меньше недели, но я успею посетить три учебных дня. Счастью нет предела.
Я встала и направилась в душ, чтобы принять водные процедуры. Много времени я на это не потратила. Буквально, пару минут и я, как свежий огурец. Выйдя из ванны, я увидела сидящую с полузакрытыми глазами Машу. Её лицо немного припухло, но девушка выглядела очень мило.
- Доброе утро, - сонно пробубнила Маша и поплелась в душ. Я кивнула в ответ.
Мне пришлось пододвинуть стул к шкафу, чтобы достать форму с верхней полки. Без помощи мне туда не дотянуться. Я не была низкой, мой рост составлял сто шестьдесят семь сантиметров, что вполне удобно. 
- А ещё громче нельзя собираться? – послышался недовольный говор Риты. Я обернулась на неё.  Она подняла туловище с постели и потёрла глаза. Когда Рита убрала руки от лица, я увидела целую картину. У неё потекла тушь под глазами и размазалась помада на губах. Вид говорил сам за себя. Складывалось ощущение, что девушка всю ночь провела на какой-то вечеринке, где было много алкоголя.
- Можно, - я потащила стул на место по полу, и он издал неприятный скрежет, что я сама съёжилась.
Рита закатила глаза и стала вставать с постели. Девушка подошла к двери душа, и в этот момент она распахнулась прямо перед её лицом. Она чуть не получила по носу с горбинкой. Маша взглянула на подругу и скривила лицо. Она еле сдерживала смех.
- Что с лицом? – Маша была прямолинейна.
Рита протаранила проход в душ и громко хлопнула дверью на показ. Мы только и слышали её недовольные возгласы, которые потом заглушила включенная вода. Мы продолжили молча собираться на уроки. Я уже застегивала рубашку, которая пришлась мне по размеру. Форма села на мне хорошо. Юбка отлично подчеркнула мою талию, рубашка выразила слегка выпирающую грудь.
- Ты уже выбрала кружок для занятий? – вдруг, спросила Маша.
- Я толком и не знаю, какие у вас есть тут занятия, - протянула я.
- Футбол, баскетбол, волейбол, группа поддержки, - начала перечислять девушка.
- Что насчёт плавания? – с надеждой в голосе спросила я.
- Мм, нет. Пару лет назад было, но запретили, - сжав губы, ответила Маша. Я немного расстроилась. Этому виду спорта я отдала семь лет своей жизни и могла отдать ещё больше, но пневмония нарушила все мои планы. – Тогда может, что-то не связанное с спортом? – предложила Маша. - Театралка, пение, рисование, шахматы, какой-то научный кружок, - вспоминала с трудом она. Маша не знала наверняка, какие творческие кружки есть, потому что ей было это не интересно. Она нашла своё любимое занятие и добилась успеха в нём. Всё, как и должно быть. Спустя долгий поиск, нашёл себя и двигаешься к успеху. Когда душа принимает занятие, дело идёт вверх к успеху. Занимаясь нелюбимым делом, жизнь не играет яркими красками, всё вокруг гнетет и разбивает. Но найдя себя в чём-то другом, состояние улучшается.
- Я подумаю, - неуверенно сказала я. Из перечисленных кружков меня ни один не тянул к себе. Хотелось чего-то другого.
- Ладно, пойдём на урок, - Маша накинула пиджак и направилась на выход. Я быстро подхватила небольшой рюкзак с тетрадями и поторопилась вслед за Машей. Сегодня она вела себя иначе, более открыто и не так загадочно. Может, вчера она была не в ресурсе. Да и я новенькая, а к таким, как я относятся с осторожностью.
По коридорам школы уже расхаживали ученики. Они кучками толпились под кабинетами. Маша вела меня на урок, как мне удалось понять, то первым уроком у нас стояла история. К десятом классу я поняла, что мне больше нравятся гуманитарные предметы, чем технические. В них я полный ноль. Я не понимаю эти цифры и графики. Экономистом мне не быть.
Мы подошли к самому крайнему кабинету на первом этаже. Это была самая большая дверь. Она была такой единственной в школе. Белая с табличкой, на которой было написано имя учителя. Пустоваров Аркадий Петрович.
Ровно по звонку дверь кабинета изнутри кто-то открыл. Ученики разом ломанулись в кабинет. Организация отсутствует. Мальчики первый вошли в кабинет, не пропуская вперёд девочек. Я вошла в самом конце, после меня в кабинет вошёл только Гриша. Все парты уже были заняты и закреплены за учениками. Гриша позвал меня за собой. Парта перед ним оказалась свободной.
Все время пока одноклассники усаживались на места я не видела учителя, но как только все успокоились, я увидела старичка небольшого роста, опирающегося на трость. Он прищурился и оглядел класс. Но кончик носа сползли очки с широкими линзами, он их поправил, и его глаза увеличились в два раза.
- Смотрю, в вашем полку новые лица, - заострил на мне внимание учитель. Я встала, чтобы представиться, но старичок меня опередил. – Ира, извини, фамилию не знаю, но ты очень похожа на свою бабушку, - всхлипнул он и сделал шаг в мою сторону. Несколько человек в школе знают мою бабушку. Не удивительно, мы с ней, как две капли воды.
- Меньшова, - добавила я.
- Рад приветствовать, - звонко произнёс Аркадий Петрович своим хриплым голосом и стал направляться за учительский стол. Но перед тем, как сесть на кресло он ещё раз осмотрел учеников. – Кого-то не хватает, - заметил он. Все стали осматриваться. Ещё три парты пустовало.
- Пётр Наводкин выбыл, - сказал Гриша. Никто в классе не удивился и не поинтересовался, почему он покинул школу. Все были слишком увлечены собой.
- А Комаров и Алёхин решили досрочно уйти на каникулы? – хрипло усмехнулся Пустоваров. – Ждать их не будем. Приступим к уроку. Сегодня мы разберём заключительную тему этого семестра. «ЭСЭРы накануне Великой Отечественной войны», - учитель начал объяснять тему. Все, как завороженные слушали его. Так прошла половина урока, пока в коридоре не раздался шум. Одноклассники встрепенулись. Сейчас будет шоу.
Дверь резко распахнулась, и в класс влетели двое парней. Все внимание перешло на них. Они пробежались по всему классу с громкими возгласами. Кому-то дали пять, у кого-то выхватили тетради и бросили в воздух. Потом наконец-то сели на свои места и пожали друг другу руки. Остальные ученики стали им хлопать, тем самым, поддерживая их, кроме меня и Гриши. Это было забавно, но неуважительно по отношению к преподавателю, который вёл урок. Пустоваров встал возле своего стола и сложил руки на груди. Его лицо выразило недовольство, но он будто ожидал подобного рода ситуацию. Очки снова спали на кончик носа. Он пристально оглядел класс, одного взгляда хватило, чтобы гул стих.
- Комаров, Алёхин, останетесь после уроков отбывать наказание, - прокашлявшись, выдавил Пустоваров, учитель сдерживал себя.
Я обернулась назад и встретилась взглядом с одним из парней. По светлым локонам и голубым глазам я поняла, что это тот самый мрачный парень. Он прикусил кровавую нижнюю губу, но мой взгляд привлекли перебинтованные руки. Он вернул взгляд на учителя. Парень только улыбнулся на выговор учителя и повернул голову вправо. Мы опять пересеклись взглядами, это уже не был надменный взгляд парня, в нем уже зажегся огонёк. Комаров прошелся по мне и остановил взгляд на моих глазах. Начались гляделки, пока Пустоваров вновь не заговорил, и мы оба не развернулись на учителя.
Урок закончился, и учеников, как ветром сдуло. Даже те, кто должен был отбывать наказание. Я осталась в кабинете одна, пока собирала вещи. Пустоваров не обращал на меня внимание. Я ждала, что он начнёт возмущаться на наказанных ребят. Мало, что они сорвали урок, так ещё и не остались после него исправиться. Мужчина лишь собрал свои вещи и зашёл в коморку. Я только и услышала, как он закрылся. Я вышла в коридор, где меня поймал Гриша, и мы вместе пошли на следующий урок.
- Слушай, а в какой кружок ходишь ты? – поинтересовалась я.
- В шахматный, - скованно ответил Гриша.
- Мне до конца каникул нужно определиться с кружков, в который буду ходить, - скуля, протянула я.
- Попробуй несколько занятий, а потом поймёшь, какое твоё, - посоветовал Старостин.
- Так и сделаю, - согласилась я.
Оставшаяся часть уроков прошла спокойно. Я постепенно познакомилась с учителями и их требованиями. В принципе, ничего сложного. Учебный процесс абсолютно такой же, как и в других школах.
Мы с Гришей пришли на обед раньше всех и заняли столик, где сидели и в прошлый раз. Постепенно ученики появлялись в столовой и занимали пространство. За нашим столом сидели только мы, все как-то обходили нас стороной, но оно и к лучшему. Никто посторонний меня не смущает, и я могу спокойно поесть.
Я уже доедала второе блюдо, как кто-то подсел рядом со мной. Я повернула голову вправо и увидела перед собой Машу. Она мило улыбнулась.
- Привет, - воскликнула девушка.
- Привет, - удивленно ответила я. Гриша кивнул Маше в ответ. Странно, что она подсела к нам. Вчера Маша сидела за столом вместе с компанией.
- Приятного аппетита, - пожелала Маша и принялась употреблять пищу сама.
Гриша быстро доел и поспешил оставить нас вдвоём. Я не стала его останавливать.
- Увидимся позже? – спросила я у парня.
Гриша только кивнул. Сегодня он был крайне молчалив. Я проводила его взглядом до выхода и обратилась к однокласснице.
- Почему ты подсела к нам? А как же твоя компания? – глазами я отыскала компанию Маши. За дальним столиком в самом углу зала уже сидела Рита, Гуреев, Комаров, Алёхин и какая-то беловолосая девушка. Блондинка всегда улыбалась и смеялась. Даже издалека можно было почувствовать её невероятно приятную энергию.
- Решила, что нам стоит познакомиться поближе, - прямо заявила Маша. Я непонимающе на неё взглянула. Она заметила это и поспешила что-то сказать. – Послушай, в этой школе тебе понадобятся друзья, - она наклонилась ближе к моему лицу.
- Что ты имеешь ввиду? – не понимала я.
- Ты хорошая девочка, я бы хотела иметь такую подругу, как ты, - звонко прощебетала Маша. – Дружба? – поднимаясь с места и протягивая мне руку, сказала девушка.
- Жвачка? – протянула руку в ответ я. Маша улыбнулась.
- А ты забавная, - сказала она напоследок и ушла в сторону компании.
Я бы могла подумать, что Маша пытается специально сдружится со мной, чтобы потом опозорить перед своими друзьями. Но в её словах чувствовалась искренность, в которую хотелось верить.