Тайны Парижских Теней

Я проснулась от будильника в телефоне, отключив его легла обратно. Прикрыв глаза, я понимала, что денёк будет не из лёгких, надо вставать, а то опоздаю на встречу. На часах было полседьмого утра. Умывшись, я спустилась вниз на кухню. Она была довольно просторной, по середине стоял белый круглый стол с четырьмя стульями на нём же стояла ваза с цветами. Кухня была в светлых тонах, окна прикрыты белыми жалюзями. Я подошла к холодильнику и начала думать, что мне такого съесть на завтрак. Тётя Оливия спала, я тихо начала готовить себе покушать. Доев яичницу, я начала потихоньку собираться в столицу Франции. Сегодня погода обещала быть теплой, но с ветром. Я не первый раз окажусь в Париже, слишком люблю этот город и каждый раз удивляюсь его архитектуре. Моя тётя живёт тут очень давно, она не хотела жить в Париже, потому что в Ивуаре у неё есть работа, она очень любит её, хотя и живет скромно, но ей хватает на всё, что нужно.

Этот городок небольшой, расположен около Женевского озера. На его тихих уютных улочках ощущаешь себя как в сказке: старинные дома, сложенные из неровных камней, в кашпо растут яркие цветы под окнами, средневековые укрепления, которые и до наших дней сохранили свой грозный вид, маленькие ресторанчики с потрясающей домашней едой. Ивуар – это цветочный город, на каждом шагу расположены необычной красоты цветы. В этом городке мне больше всего нравится «Сад пяти чувств», он просто восхитителен. В детстве я приезжала к тёте Оливии, и мы всегда с мамой ходила в этот сад, она рассказывала мне про цветы, про этот город, какой ресторанчик ей больше нравится. Она родилась здесь с тётей и жили счастливой жизнью. К сожалению, мамы больше нет, но я знаю, что она всегда рядом со мной, в моём сердце. После её ухода я переехала жить в Нью-Йорк вместе с папой, но пять лет назад он погиб в авиакатастрофе, летел с Лондона ко мне в Америку. Эта ужасная катастрофа просто поломала меня окончательно, я долгое время ни с кем не общалась, даже пыталась уйти из жизни к своей семье в рай, но духу не хватило, и это было к лучшему. Мой папа американец, но работал в Лондоне и ему всегда приходилось летать туда и обратно, чтобы не оставлять меня одну на долгое время, и это его и угробило, я ненавидела его работу за это... В итоге я осталась одна. Однако, меня поддерживает тётя Оливия, я к ней иногда прилетаю, когда позволяют финансы, но это случается раз в год. И вот я опять здесь, на пути к автобусной остановке. Мне пришлось ждать недолго, автобус сразу подъехал, я села в него и понимала, как же долго мне туда ехать. Целых 5 часов, обрадовало то, что утром обычно пробок не бывает и я доеду быстрее.

За окном менялись ландшафты. Французская природа просто поражала. Виднелись зелёные поля, деревья буки, маленькие городишки. Спустя долгое время, я добралась до столицы. Улицы Парижа небольшие, уютные, словно их достали из старинного бабушкиного сундучка. Парижские улицы скрывают в себе неподражаемый шарм. У меня было время для небольшой прогулки по этим улицам. Я обдумывала свою дальнейшую жизнь. Останусь ли я работать в этом журнале или уйду работать вообще в другое место. Хотелось бы переехать жить во Францию, но вся моя жизнь в Нью-Йорке. Мне хватает того, что я иногда приезжаю сюда к тёте и проведываю родные места.

Я подхожу к дому Арлет Дюкре, мне открыл дверь старый дворецкий. Он проводил меня в большой роскошный зал. В глаза бросился белый диван, на тумбочках стояли свечи и цветы. Зал украшала золотая люстра, она переливалась на свету и делала небольших солнечных зайчиков. Висели прозрачные тюли на окнах. В центре стены горел камин, над ним висел портрет хозяйки дома. Мадам Дюкре сидела на диване, она была одета в юбку-карандаш, изящные туфли на высокой шпильке выглядили просто превосходно на её ногах. Также на ней красовалась полупрозрачная блузка. У неё была аккуратная прическа, красивые локоны светло-русого цвета и ярко-красные губы.

Далее идет французский диалог, отмеченный курсивным шрифтом:

– Добрый день, – поприветствовала меня мадам Дюкре.

– Добрый, – ответила я с уверенностью, – Мадам, вы можете разговаривать по-английски?

– Конечно.

– Я Эвелин Хейз, сегодня буду у вас брать интервью.

– Давайте приступим, – ответила она с французским акцентом.

– Итак... Мадам Дюкре, вам нравится ваша работа? – спросила я, достав планшет из сумки.

– О, ну конечно, об этой профессии я мечтала с самого детства и знаете, что я...

Моё интервью с Арлет Дюкре длилось несколько часов. Я быстро всё записывала, задавала интересные вопросы фанатов Арлет. Мы попивали вкусный чай с французским печеньем «Сабле». Попрощавшись с актрисой и дворецким, я направилась в парк «Montsouris». Сев под дерево на зелёную траву, я начала редактировать свои записи. В парке было довольно спокойно, некоторые люди сидели на пледах и ели фрукты, другие читали какие-то интересные романы, а третьи играли с собаками в «тарелку». Так и пролетело время за работой. Я решила зайти в кафе, чтобы перекусить. Направившись к ресторану «Le Pavillon Montsouris», села на открытую террасу и стала выбирать блюдо. Ко мне подошёл официант, я сказала, чтобы мне принесли домашнюю копчёную утиную грудку с апельсиновым соком. Через пару минут, мне принесли заказ, порция была небольшая, но очень сытная. Доев блюдо, я решила пройтись по улицам Парижа, наслаждаясь погодой, цветами, уличными артистами. Здесь было очень спокойная и дружелюбная атмосфера.

Я проходила около магазинчика с антиквариатом, и подумала туда заскочить и посмотреть, что там есть. Было море всякого: винтажная мебель, картины разных художников, лиможский фарфор, шкатулки, ковры, лампы, платья, украшения. Всё было такое интересное и старинное. Неожиданно ко мне подошла хозяйка этой лавки, пожилая старушка, в белом платье с миниатюрной брошкой на воротнике, на плечах был голубой платок, на её ножках были чёрные туфельки на маленьком каблучке. Её седые волосы были короткие с синим ободком.

– Хотите что-то прикупить? – спросила хозяйка.

– О нет, мадам, я просто смотрю, – ответила я скромно.

– Если вам что-то понравилось, позовите меня, – ответила она, и ушла за прилавок.

Я стала рассматривать вещички и заметила красивый кулон. На листочке было написано, что это фиолетовый камень – танзанит. Он мне так понравился, что я решилась его купить, цена не такая уж большая.

– Мэм? – протянула я.

– Да, да? Вам что-то приглянулось? – спросила она.

– Да, мадам, мне приглянулся этот кулон, сколько он стоит?

Она подняла свои большие глаза на меня и удивилась, всматривалась в моё лицо, как будто она увидела очень важного ей человека. Она мило улыбнулась и сказала:

– Мадемуазель, я дарю его тебе. Возьми.

– Но, а как же деньги? Я не могу так это принять! – растерялась я.

– Возьми, возьми. Он тебе нужнее, – сказала она и ничего не успев сделать, старушка проводила меня к выходу.

Попрощавшись с хозяйкой лавочки, я направилась на автобусную остановку, так как уже начало темнеть. Я ускорила шаг, чтобы приехать домой не так поздно. На улице становилось всё меньше народу, наверное, все ушли на фестиваль к Эйфелевой башне. Я решила сократить немного путь, пойдя по неизвестным мне маленьким улицам. Завернув за угол в переулок, я увидела, как группа людей в красных балахонах стоят вокруг какого-то предмета, вдали не было видно, что это. А руках они все держали ножи. Я остолбенела, буквально не могла пошевелиться, внутри наступал страх. Эта группа людей меня очень напугала. Один из них обернулся на меня, и я увидела до ужаса красные глаза, они светились под капюшоном. Я присела за машиной, которая стояла рядом. Мне было так страшно, и в мыслях было, что он сейчас подойдет и схватит меня, но этого не случилось, они говорили на каком-то странном языке, наверное, на латыни, так ещё на древней. Один из них рассказывал что-то хриплым голосом, другие, как я поняла, удивлялись этому. Вдруг из кармана моих джинс падает телефон, раздался громкий звук. Люди в балахонах затихли. Я услышала шаги в мою сторону, сердце бешено колотилось, в голове была мысль, что они убьют меня. Надо бежать! С другой стороны, проехала машина, шаги стихли, но вдруг кто-то резко меня хватает за руку и прижимает к холодной стене в узком проёме. От неожиданности я чуть не вскрикнула. Холодная мужская ладонь закрыла мне рот. В другой руке я увидела пистолет...