Дитя полумесяца

 Утром я никак не могла встать с кровати из-за тяжелого и сонного состояния, а также из-за ужасных болей в ногах, причиной которых послужила наша с Джозефом беготня от охраны. Именно поэтому Жюли не отходила от меня и не замолкала ни на секунду, раздражая меня своими предупреждениями и наказаниями за неповиновение. У меня и правда не было никакого желания вылезать из-под одеяла, но её голос на столько был режущим для моих ушей, на столько противным, что я попросту не выдержала. Жюли вынудила меня встать, но оставлять так просто не стала, решив полностью меня контролировать. Так что умывалась, одевалась и улыбалась я под её прямым присмотром.

Конечно моя ночная прогулка не обошлась мне боком, поэтому перед завтраком Жюли отвела меня в кабинет Дариуса и заставила перед ним писать объяснительную за тот период, пока мы с Джозефом отсутствовали. Я отказывалась это делать, так как это было не её дело.

- Ты приехала поздно, внезапно уехав и ничего не сказав, вернулась в неопрятном виде, что в принципе для девушки непозволительно. Вот поэтому ты обязана объясниться. – продолжала Жюли.

- Я не буду. – упрямо отвечала я.

- Что значит ты не будешь? – возмутилась она. – Ты обязана!

- Да что вы все тыкаете? – теперь возмутилась я, так как устала повторять и очень хотела есть. – Я не буду вам отчитываться за свои действия. И вообще мне надоел этот допрос!

Сказала я и направилась к двери, но выйти мне не дал дворецкий, закрыв собой дверь.

- Я тебя не отпускала. – ответила мне Жюли.

- Значит я сама себя отпустила. Пустите! – просила я дворецкого, но тот никак не реагировал.

- Ты не выйдешь, пока я тебе не разрешу. – пригрозила Жюли, а я решила обратиться к Дариусу.

- Почему меня не отпускают?

- Милачка, что ты так разволновалась. Нам просто нужно знать, где вы вчера были с Джозефом и все. – улыбнулся он. – Мне очень интересно послушать, как вы провели время. – заинтересовался он, и даже мне захотелось поделиться с ним вчерашними впечатлениями, но тут как всегда вмешалась Жюли.

- Вы слишком мягки с этой леди. Нужно быть по строже, а то смотрите, меня не было три дня, а она вон как себя распустила.

- А может он лучше знает? – не понравилось мне ее учение Дариуса.

- Как ты со мной разговариваешь? Видите, о чем я.

- Милачка, мадам Жюли, давайте успокоимся. – предложил Дариус.

- Я успокоюсь и расскажу все, только после того, как она уйдет. – показала я на мадам Жюли.

- Как ты смеешь обращаться ко мне на «она», когда я здесь присутствуют. – разохалась она. – Нужно срочно заняться твоим обучением. Не нужно мне было уходить. Весь потраченный месяц ушел в никуда.

- Раз вы занимаетесь моим обучением, то занимайтесь им, а не моей личной жизнью.

- С того момента как я занялась твоим обучением, я ещё и занялась твоим воспитанием, а значит мне принадлежит и твоё личное время.

- Вы не имеете права следить за мной.

- Как раз-таки имею. Не веришь мне, спроси господина Первого Представителя. – я с надеждой посмотрела на него, но тот меня огорчил.

- Милачка, пойми. Это для твоего же блага. – тут я со всем поникла.

- Хорошо я расскажу, но, если она уйдёт. – снова показываю на неё пальцем.

- Снова ты ко мне так обращаешься? – возмутилась она. – Целый месяц насмарку. Пару дней и девочка обо всем забыла.

- Милачка, ну что за комплексы. Мадам Жюли тоже интересно послушать, где вы были.

- Ей интересно знать, как я позорила Джозефа, чтобы потом попрекать меня этим.

- Это сильное обвинение, леди. Я лишь хочу донести до тебя, что это не правильный поступок.

- Вы душите этим. – та на мои обвинения сделала вид, что ей плохо.

- Милачка, может тебе это кажется? Просто у мадам Жюли такие методы. – уговаривал Дариус.

- Значит слишком жестокие.

- Жестока ты в своём поведении и к другим. Надо же довести Джозефа до того, что он стал глушить стыд за тебя алкоголем. – обвинила меня Жюли, что мне в край не понравилось.

- Что вы сказали? Вы думаете из-за меня и якобы из-за моего поведения Джозеф выпил? – сказала я и тут же поняла, что возможно так и было.

«Так Джозеф пил алкоголь из-за того, что я его замучила? Поэтому он от меня и бежал?» – подумала я. – «Значит все-таки это правда? Но ведь он просто выпивал. Или мне так казалось?...А может он так и сказал Жюли?» – поразилась я, от чего стало обидно и стыдно, ведь я действительно доставала его, от этого он и ворчал.

- Я даже не сомневаюсь. – продолжила Жюли. – Ты хамишь без капли совести, перечишь, ведёшь себя безобразно, как с братьями, так и со своим Представителем. – начала осуждать она меня, но дослушать я не смогла.

У меня резко подкосились ноги и закружилась голова, от чего я чуть не свалилась на пол, благо меня поймал Дариус, который быстро среагировал.

- Милачка, что с тобой? Это от голода. Все-таки нужно было сначала позавтракать. – запаниковал Дариус. – А не вести ко мне и не доводить её до такого. – говорил Дариус спокойно, адресуя эти слова Жюли, но делал это не слишком строго, из-за чего она не чувствовала своей вины.

- Я должна была так поступить, чтобы донести до её ума её виновность и приструнить хамство и гордость. – сказала Жюли, а мне так это уже надоело что, я решила ответить.

- Мы просто взяли машину и прокатились до одного небольшого городка, находящегося в горах. Я не знаю, как называлась та долина, но мы гуляли именно там. Мы просто играли в снежки и веселились, а в процессе я нечаянно упала. Джозеф предложил ехать домой, и я согласилась, но так как одежда была сырая, я сняла все сырое с себя. Я ничего не делала плохого. – ответила я, солгав и придя в сознание, и тут же посмотрела на мадам Жюли. Та моему ответу была не удовлетворена.

- Вот видишь, Милачка, мы не ругаемся. Чего же ты боялась все рассказывать? – улыбаясь, сказал Дариус.

- Как я уже говорила. Это моё личное дело и отчитываться ей я не обязана. – показывая на Жюли и направляясь к двери, безразлично ответила я.

Почему безразлично? Потому что до меня наконец дошло, что чтобы я не говорила, добиться от Жюли щедрости самостоятельно или через Дариуса у меня не получиться, все будут на её стороне, а меня попросту не услышат. Тогда я поняла, что нет смысла взывать к её ненормальности, потому что ненормальной посчитают меня и будут так делать пока моё обучение не закончится. В этом я стала убеждаться с каждым днем, находясь рядом с Жюли, из-за чего ходила в подавленном состоянии.

- Теперь-то я могу идти? Или так до моей смерти будите здесь держать? – повернувшись спросила я.

Только после этого дворецкий наконец-то отошёл от двери и меня выпустили. Когда я вышла, а дверь почти закрылась, за пару этих секунд, я услышала, как Жюли произнесла:

- Видите, девочка врет. Она ни слова не сказала об отеле. – тут я в конец убедилась, что Джозефа я попросту достала, что ему на самом деле было за меня стыдно, поэтому он все рассказал об отеле, но Жюли все равно верила в то, что он пил из-за меня.

Завтрак прошёл вместе с парнями, потому что наш разговор продлился именно до их времени, да ещё и в добавок прошёл он ужасно. Жюли снова сидела на против меня и поправляла меня каждую секунду, а я от безысходности старалась сесть так, как она велела, только это было трудно. Ей постоянно что-то не нравилось, но я продолжала подстраиваться, выглядев, как ненормальная, с синдромом трясучки. Вскоре и даже очень быстро мне это надоело, но за место протеста я просто решила закончить завтрак раньше, пусть даже наполовину голодная.

- Я наелась. Спасибо, все было вкусно. – ответила я, положив приборы на тарелку, и направилась к двери, внутри себя молясь, чтобы меня вернули за стол и попросили все до есть, правда, когда Дариус хотел это сделать, встряла Жюли.

- Если девочка наелась, это её дело. Не зачем с ней сюсюкаться.

После, злая и голодная я направилась в библиотеку, где потом ждала Жюли пока та позавтракает. Когда она пришла, то объявила новое расписание и дополнение к моей учёбе; этикету, этике и больному танцу, она уделил большее внимание, теперь этими предметами я занималась каждый день и по несколько часов, постоянно сдавая проверочные по пройденному материалу; письмо так и оставалось, только проходило раз в неделю, но каждый урок я писала тексты на оценку; музыка осталась, а вот история больше не преподавалась, за место неё я изучала Представителей и их род деятельности; так же добавилась география, чтобы я знала где, что находиться, и еще один язык – английский.

Первые пару дней были ужасны, трудны и тяжелы, как морально, так и физически. В первый же день я получила кучу мозолей, растяжений мышц и стресс от пережитого, что я не просто не смогла отдохнуть на чердаке, но и сделать домашнее задание. От танцевальных движений, что меня заставляли делать целых четыре часа подряд, болели спина, ягодицы, ступни и голова, а так как обезболивающее на меня не действовало, спасала только горячая ванна. Но что меня действительно радовало, так это отсутствие Адам, я вообще занималась один на один с мадам Жюли. Но поразило меня то, что Адама и Кима не было даже на завтраке, видимо потому что, либо им хорошо досталось от Дариуса, что он их снова посадил на домашний арест, либо их так хорошо отделал Джозеф. Не знаю, как они, но тот лестничный пролет рабочие делали месяц. Кстати о Джозефе, после осознания, что я являлась обузой и помехой для него, да еще и приставучей особой, которая мешала ему нормально жить, я полностью разочаровалась в себе и в смысле находиться рядом, что за первый день ни разу не взглянула на него. Было стыдно за то, что я сама не поняла это.

Второй день прошёл еще тяжелее, так как болело все тело, но Жюли это не останавливало, ей было наплевать на все мои проблемы, она требовала от меня с каждым разом все больше и больше усилий, от чего я все меньше и меньше верила в то, что когда-нибудь будет легче. Жюли хотела добиться от меня изящности, плавность и грациозности, из-за чего заставляла выполнять все движения в танце со стаканом или книгой на голове. Ходить и плавно двигаться с ними я научилась, но что было сложнее всего, так это выполнять повороты. Каждый раз стакан или книга падали, как только я начинала поворот, и даже когда я все делала куда медленней, они продолжали от чего-то падать. К тому же, если я все делала медленно и не в темпе бального танца, Жюли начинала меня поправлять, осуждать и заставлять все делать сначала, а, чтобы ко мне быстрее привязалось умение ходить прямо, с осанкой и поднятой головой, Жюли заставляла меня постоянно ходить с книгой и снимать ее только когда я сплю. Почему не со стаканом? Чтобы я не залила и не испортила пол и мебель в доме, а то, по её мнению, от меня были одни убытки. Честно говоря, даже с книгой это было не просто, особенно подниматься на свой этаж, она постоянно падала, а так как Жюли после нашей гулянки с Джозефом не отходила от меня ни на шаг, она заставляла спускаться к самой первой ступеньке и начинать заново. Порой я не могла дойти до своего этажа до одиннадцати ночи, и это при этом мне надо было написать сочинение по произведению, выучить три темы по этикету, а затем сдать по ним экзамен, сделать доклад по трём странам и выучить новое произведение по музыке. В общем не спала всю ночь, удалось только на обеде часок вздремнуть и то ценой еды. Потом ходила голодной.

Не смотря на свою усталость и раздражительность, я продолжала выполнять все, что говорила мне Жюли, без капли отрицания. Потому что как бы я не старалась ей перечить, как бы не показывала, что она не права, неадекватна или жестока, все шло к тому, что не права была я. Как-бы сильно я не кричала о её нечеловеческих методах, её неприязни ко мне, меня не слушали и даже не думали этого делать. Я, поняв, что мне никто не поможет, от безысходности стала, как солдат с промытыми мозгами, выполнять все, что говорила и требовала Жюли. Воспользовавшись моим состоянием, мадам стала работать над моей мимикой и моторикой. Жюли учила меня контролировать эмоции и правильно их изображать. Делала она это, посадив меня перед зеркалом и задавая вопросы или задания. Например, она просила меня изобразить восторг, а затем корректировала каждую частичку моего лица, чтобы выражение восторга смотрелось адекватным, а никак у лишенной рассудка. Затем я училась правильной интонации, и, если бы я, бодрая и до встречи с Жюли, наблюдала за собой со стороны в эти моменты, свалилась бы с ног от смеха, потому что это выглядело будто мы друг друга передразниваем. Мы сначала разговаривали, читая пьесу, медленно переходя с высоких тонов на низкие. После первого такого урока болело горло, связки и мышцы вокруг рта. Также Жюли учила меня сдерживать эмоции, правда это было трудно, но выбора у меня не было. В итоге я сама не заметила, как стала бездушной куклой, которая считала, что в мире ей больше никто не верил, что она так и останется ничтожной для своих братьев, и утомляющей обузой для того, кто являлся для неё сокровищем и к кому она чувствовала больше, чем могла бы. Конечно мне это не нравилось, я хотела жить как сама хотела, но убийственные уроки Жюли, да и Дариус, не спрашивали меня чего я хочу. Вот и получили свое творение, которое ходило по дому идеально правильно и с каменным лицом в любой ситуации.

С начала обучения и по мере его продолжительности, не смотря на мои просьбы и угрозы, стала возникать копия и заманивать меня на свою сторону против мадам Жюли. Как только она находилась в радиусе десяти метрах, копия тут же появлялась и оговаривала её так, что даже мне её становилось жалко. Копия постоянно призывала меня к тому, чтобы я приняла её помощь и отомстила Жюли. Ей тоже не нравилось моё состояние, но все, что она делала, так это только приносила мне неудобства, от чего Жюли наказывала меня ещё больше. Она только говорила, капая мне на мозги, но никак не помогала. Когда я находилась в сознании, а там я снова была частым гостем, я стала замечать, что с каждым днем копия становилась все ближе и ближе ко мне. Я бы и не заметила, если бы спустя несколько дней, она не стала ближе на пару шагов.

Прошло две недели с начала обучения и мне только сейчас удалось своими усилиями заработать целых пятнадцать минут отдыха. Сама не помнила, как так получилось, но я очень была рада, что могла отвлечься от всей учебы, правда отвлечься я могла только, почитав книгу. Жюли и за этим следила, да и смысл мне ее было обманывать? Так что я, собравшись с мыслями, что могу спокойно почитать все эти пятнадцать минут, приготовив на завтра домашнее задание, направилась в библиотеку. Только когда вышла из комнаты, обнаружила спущенную лестницу с чердака и тут же я, забыв про книгу, Жюли и возможное наказание за зря потраченное время, рванула к ней. Но только поднявшись на одну ступень, посчитала, что моё появление и присутствие будет мешать и раздражать Джозефа, который забрался на чердак, чтобы отдохнуть, и я решила не утруждать его терпеть меня.

С сожалением вздохнув, что я не осознала этого раньше, слезла с лесенки и направилась в библиотеку, но, как только повернулась, врезалась в Джозефа.

- Ой, извини, пожалуйста. – сказала я, потирая лоб и подняв голову.

Посмотрев в его глаза, уловила раздражение, усталость и злость, а также моментально вспомнила случай в машине, из-за чего от смущения опустила глаза.

- Это ты куда намылилась? – спросил он своим обычным тоном.

- В библиотеку.

- Зачем?

- Взять книгу, для лёгкого чтения.

- Домашка?

- Нет. Просто появилось немного свободного времени.

- Почему не пошла на чердак?

- Не хотела мешать.

- Кому?

- Тебе. – ответила я, ни разу не подняв взгляда, Джозеф был удивлён таким ответом и ещё сильнее разозлился.

- Чем же ты мне мешаешь?

- Своим существованием. – сказала я, как вдруг меня пронзил резкий страх чего-то необузданного и непонятно откуда взявшегося, но моё умение скрывать эмоции не позволило выйти ему за пределы мыслей, что нельзя было сказать о Джозефе.

Его это почему-то глубоко поразило, что тот встал в ступор. Я решила воспользоваться этим моментом и исчезнуть с его глаз.

- Извини, мне нужно идти.

Я тут же обошла Джозефа и стала спускаться по лестнице, но далеко не ушла. Он догнал меня, ещё более разозлённым, схватил меня за руку и остановил.

- Это ты с чего взяла?! – одернул он меня, сжав от злости руку.

- Джозеф, отпусти мне больно. – ответила я, снова сдержавшись.

- Нет уж ответь и сними это идиотское выражение с лица!

Он злился, а я не понимала почему? Я же как он и хотел, не доставала его своим присутствием, не надоедала ему, так почему он злился?

- Просто если я тебя раздражаю, если тебе неприятно моё присутствие, почему раньше не говорил? Зачем мучался? – произнесла я, тот моим ответом был ошеломлен.

- Это ты где понабрала такого? – разозлился Джозеф снова. – Жюли тебе сказала? Она вбила тебе это в мозги? – говорил он, а я, не зная, что ответить, молчала. – Всё, надоело. Эта карга перешла границу.

Ответил Джозеф и, отпустив мою руку, направился вниз по лестнице и видимо уже хотел переместиться, как я, испугавшись, схватила его за руку. От испуга, что он сделает что-то жестокое с Жюли и за это его отправят в Карцер, сама не заметила, как чувства проступили наружу.

- Нет, не смей! – тот остановился и повернулся.

- Что, только сейчас настоящие чувства проступили? – злобно усмехнулся он, от чего я, чтобы он не увидел обиду, скрылась за маской. Это действие его снова разозлило. – А ну прекратила.

- Ты прекрати. Если что-нибудь сделаешь ей, увезут в Карцер.

- А мне плевать! Я готов туда вернуться только бы не видеть тебя такой. – вырвал Джозеф свою руку.

- Значит лучше пытки, чем моё присутствие? – огорчившись, поразилась я, сказав в слух, а затем расстроившись повернулась и направилась в комнату.

Только я хотела зайти, как между мной и дверью появился Джозеф с пофигическим лицом и перегородил мне дорогу.

- Пусти. – просила я настойчиво, сдерживая себя от слез.

- На чердак ползи. Проветришься хоть, а то совсем отупела. Я тебе уже говорил, что настроение меняется не в зависимости от меня, а само. Так же поступает раздражительность, злость и безразличие, потому что других эмоций у меня нет и быть не должно. – ответил он. – Залезай, поговорим.

Проглотив обиду, я послушалась его и забралась на чердак, правда не спешила садиться на диванчики, а осталась стоять и следить за своим временем, в то время как Джозеф как обычно развалился на подушках.

- Чего не садишься?

- Я постою.

- Убирай сказал маску. – проворчал он.

- Давай быстрей начнем разговор, мое время кончается.

- Ты спешишь?

- По расписанию я должна лечь спать черед восемь минут.

- Давно ли ты по расписанию все делаешь?

- Время идет. – ответила я, помолчав, так как сама не знала ответа, Джозеф закатил глаза.

- Хорошо. С чего такие закидоны пошли? В смысле ты мешаешь мне своим существованием?

- Я же не слепая, сама вижу, что я тебе неприятно, что ты хочешь, чтобы я отстала от тебя и ушла...даже Жюли это подтвердила.

- Жюли? – притормозил меня Джозеф. – Это в каком смысле? – тут я задумалась, так как не знала, говорить ему или нет.

- Я видела, как ты бежал от меня, раздражался от одного моего слова, нервничал, но я понимаю, что это все из-за меня, прости, что тебя позорила.

- Позорила? Жюли, что так и сказала?

- Да, разъясняя мне еще и про алкоголь. Прости, что довела тебя до такого?

- До чего? – нахмурился он.

- Жюли сказала, что из-за меня и моего поведения я довела тебя своим позором до того, что ты стал заглушать стыд алкоголем. Жюли сказала именно так, что я тебя довела своим позором. – Джозеф на мои слова усмехнулся.

- Что за идиотизм, вот же старая маразматичка, хотя, конечно, ты же ее шестерка, тебе принципиально верить всему, что она тебе говорит. – оскорбил меня Джозеф, и это было больнее некуда, что я чуть не расплакалась, но выцарапав из его слов небольшой плюс, сдержалась. – Алкоголь нам вообще запрещён был после Тбилиси, и я думал, что Дариус не узнает об этом, но как видишь не получилось мне утаить это. – проговорил он.

Да, Джозеф обидел меня, но ответил именно на тот вопрос, что меня так долго мучал.

«Значит все-таки я его не доводила? – обрадовалась я, а затем огорчилась. – «Но достать, я его все-таки достала, и лучше мне держаться от него подальше.»

- Мне жаль. В следующий раз, точнее если он будет, я тебе ни слова не скажу. – ответила я, а затем натянув улыбку и сделав радостное лицо, сказала. – Но я рада, что мы поговорили.

Джозефу моя игра в край не понравилась, на что тот нахмурился.

- Хватит. Раздражает. – коротко прокомментировал Джозеф, я вновь стала бездушной куклой.

- Мы закончили разговор? Моё время кончается. Могу я идти? – поспешила я не раздражать Джозефа.

- Иди. – также коротко и от вернувшись от меня, ответил Джозеф.

Я молча спустилась с чердака, зашла в свою комнату и, упав на кровать, стала плакать. Боль от обиды вернулась с двойной силой, слезы текли рекой, а душа так и выла. Чтобы никто не слышал этого, я изо всех сил сдерживала свой плач, от чего задыхалась. Вообще такой срыв для меня был теперь не характерен, ведь Жюли учила меня через боль терпеть все, что случалось со мной, только вот слова Джозефа в тот вечер меня сломили, и я раскисла. Проплакала я не долго, но уснуть от расстройства удалось не сразу, а когда получилось, то я тутже оказалась в своём сознании, заметив, что копия опять стала ближе.

- Чего тебе? – сразу недовольно начала я.

- Ох, как грубо. Где же твоя выдержка?

- Не хочу её тратить на тебя! Как и время.

- Я ведь тебе просто подсказываю правильный путь.

- Правильный он только для тебя. Я же с ним не согласна и множество раз тебе это говорила, но ты, что зараза, не отстаешь от меня.

- Вот сейчас было обидно и больно.

- А мне куда хуже, когда ты достаёшь своими ужасными и жестокими разговорами. Я не приму твою помощь, запомни наконец.

- Поверь мне на слово, что ты к этому прибегнешь.

- С чего я тебе должна верить?

- Именно я тебе не вру.

- А кто тогда врет?

- Все.

- Я тебе не верю. – усмехнулась я.

- Конечно. Лучше верить словам того парнишки.

- О чем ты?

- Конечно он пил из-за тебя, и раздражал я он и бегал именно от тебя. – произнесла копия, что заставило меня задуматься, хотя я знала, что она может это сказать просто так.

- Нет.

- Да. – наслаждаясь произнесла копия. – Он ненавидит тебя, раздражается только из-за тебя, злиться из-за тебя. Всё, что с ним происходит, это из-за твоего существования.

- Хватит! – не выдержала я, испугавшись возможной правды. – Прекрати!

Мы с Джозефом только все объяснили друг другу, как тут встряла копия и оболгала его - это очень меня разозлило. Вновь она призывала к своей помощи и поддержке, приплетая мою личную жизнь, но в чем-то она была права. Моя ненависть должна была быть адресована ей, но ненавидела я себя, потому что я действительно довела Джозефа, к тому же он толком и не ответил, почему так бежал от меня и раздражался, а это означало, подтверждение слов копи. Но мне так не хотелось в это верить, ведь получалось, что его чувства не совпадали с моими. Его ненависть, раздражение и злость никак не могли идти параллельно тем чувствам, которые меня охватывали от одного упоминания о Джозефе. Я желала для него только лучшего, мечтала всегда быть с рядом ним и чувствовать его как тогда в машине, и быть только его. Осознав это, я открыла глаза и, поднявшись с кровати, вдруг осознала:

- Я что люблю его?

Затем меня охватил шок, а после ужас, но все это быстро ушло, как только мою голову пронзил громкий и злой голос копии:

- «Нет! Ты не можешь его любить! Ты его не любишь! Тебе это не нужно! Любви не существует!»

Было на столько невыносимо громко, что я чуть не тронулась умом от ее ненависти, содержащейся в голосе. От страха и ужаса не смогла сомкнуть глаза и целую ночь просидела на окне, в испуге вслушиваясь в тишину своих мыслей и ощущая на себе злость копии, которая для меня казалась нечто неизбежным и смертельным.

Досидев до утра и ни разу не сомкнув глаз за всю ночь, я поспешила привести себя в порядок и одеть маску куклы. Единственным решением отвлечься от ужасной ночи, было посетить библиотеку и занять голову какой-нибудь книгой. Так что приведя себя в порядок, спустилась вниз, но как только повернула в сторону библиотеки, я встретила идущего на меня Дариуса и по правилам этикета поприветствовала его.

- Доброе утро, господин Первый Представитель.

- Доброе утро, Милачка. – радостно улыбнулся он, проходя мимо, и его улыбка немного меня развеселила после ужасной ночи.

Но не прошла я и двух шагов, как передо мной резко появился обеспокоенный Дариус, которого я никогда не видела. Он аккуратно держал меня за руку, немного присев и озадаченно всматривался в меня.

- Что случилось, моя дорогая Милачка? У тебя что-то болит? Тебе что-то сделали Адам и Ким? Что-то произошло? – допытывал он меня, что казалось мне ненормальным, поэтому я поспешила его успокоить.

- Всё хорошо, не волнуйтесь. Адама и Кима я уже давно не встречала. – ответила я, натянув улыбку.

- Тогда тебе что-то сделал Зак или может быть Джозеф? – снова разволновался он.

- Нет, что вы. С Заком мы тоже давно не виделись, а с Джозефом вчера просто поговорили. Все прошло хорошо, не волнуйтесь.

- Но я же вижу, что что-то не так.

- С чего вы это взяли? – заинтересовалась я.

- Это видно по твоему выражению лица. – тут я испугалась, ведь моя маска была безупречно надета, ее создала сама мадам Жюли.

- Обычное выражение, как меня и учила мадам Жюли. – задумавшись вслух и отвернувшись, ответила я и невольно посмотрела на свое отражение в зеркале, находящееся на стене коридора.

Увидев в нем измученное, грустное и безжизненное лицо, ужаснулась, что оно моё и впала в шок.

«И с этим я ходила постоянно?» – поразилась я ещё раз, так как оно меня почему-то до смерти пугало. – «А может это после бессонной ночи?»

- Тебя заставляет ходить так мадам Жюли? – удивился Дариус, повернув меня к себе.

- Нет, мадам Жюли всего лишь научила меня сдерживать свои эмоции, а моё выражение лица скорее всего из-за прошедшей ночи. Я плохо спала. – постаравшись успокоить слишком взволнованного и немного рассерженного Дариуса, я натянула улыбку, но это не помогло.

- Я знаю это выражение, и оно не от бессонной ночи. – еле сдерживаясь от злости проговорил он, а затем взял меня за руку и мило улыбнулся. – Не волнуйся Милачка, если ты голодна, попроси поваров приготовить себе что-нибудь. Заказывай что хочешь, хоть сладкое, только не расстраивайся. – сказал он и поспешил к себе в кабинет, аргументируя. – У меня появились срочные дела.

Я ещё долго стояла столбом, ничего не понимая, а когда пришла в себя, от растерянности, забыла куда шла. В догадках повернулась и вновь увидела себя в зеркале, снова моё ужасное, замученное, уставшее и бездушное выражение лица, которое меня снова испугало. Я решила посмотреть на себя в близи, возможно подкорректировать свое выражение, хотя скорее всего найти объяснение в своём страхе. Но, как только я прикоснулась к отражению, меня словно молния пронзил дикий и резкий страх чего-то ужасного и давно забытого. Все произошло на столько быстро, что я кроме страха к самой себе, к окружающим и вообще к миру, ничего и не запомнила. Пришла в себя, сидя на полу, когда, услышав мой крик, ко мне подбежали две служанки.

- Что с вами, принцесса?

Я с ужасом вцепилась в одну из них и, заикаясь, попросила отвести меня от этого зеркала. Мне было не важно куда, главное подальше от него! Отвели меня в гостиную, где меня успокоили и попытались выясни, что меня так обеспокоило, но я сама не знала, что именно это сделало. Придя в себя, как и предлагал Дариус, я направилась в столовую и попросила приготовить мне что-нибудь необычное и сладкое. Повара приготовили мне разные десерты, которые и на десерты-то не были похожи, они так постарались, что сладости выглядели как реальные предметы: компас, гриб и тому подобные вещи. На столько мне было интересно их есть, что я быстро позабыла о недавнем случившемся и не заметила, как настало время завтрака. Как это требовал этикет, я решила дождаться Жюли, чтобы вместе с ней позавтракать, но она почему-то не пришла. Вскоре мне сообщили, что Жюли пропустит завтрак и подойдет к самому уроку, и велели начинать трапезу без нее. Так как утро я начала с сладкого, я всего лишь попила чай и перекусила фруктами, а, когда время подходила к первому уроку, ушла в библиотеку. Но Жюли пришла лишь через час, после его начала, причем на удивление сердитой, хмурой и нервной, что даже для самой Жюли было непривычно и удивительно. Даже, когда я её доводила, она такой не была, поэтому мне было интересно, но в тоже время страшно, узнать причину ее гнева:

- Что-то случилось, мадам Жюли? – осторожно спросила я.

- Ничего! – нервно рявкнула та, нервно потирая доску и также нервно перекладывая кусочек мела. Я тут же замолчала.

- «Не смей ей интересоваться!» – разозлено влезла копия, от чего я немного вздрогнула, но пропустила мимо ушей.

- Открывай балладу, которую мы читали вчера и учи первые главы. – все также разозленная наказала мне Жюли.

- Но, мадам, сейчас светская этика. Мы должны отрабатывать общение...

- Ты сейчас же открываешь книгу и учишь то, что я тебе задала. – более чем настойчиво ответила Жюли и, нервно сев за стол, начала что-то писать от руки.

Я больше не стала ей перечить и занялась зазубриванием баллады, а Жюли продолжала все это время что-то упорно писать. Закончила она где-то через четыре часа, тут же позвала дворецкого и на французском попросила отправить это кому-то высокопоставленному, что меня немного обеспокоило.

С того дня Жюли меня больше не обучала свецкой этике, все что мы проходили, это этикет за столом. Я не понимала почему мы резко перестали заниматься моей мимикой и моторикой, узнать я тоже не могла, так как на мои вопросы Жюли нервно отвечала, что она мне больше не нужна, но говорила так, будто за неё это кто-то решил. Я догадывалась, что над этим постарался Дариус, так как сама была уверена, что работа надо мной была ещё не закончена, это было видно. Дариус с того дня постоянно присутствовал на наших занятиях, а также моё время завтрака, обеда и ужина было неожиданно сдвинуто на общее время. Завтракала я теперь со всеми, кроме Адама и Кима, они продолжали не появляться. Я даже начала заподозривать что-то не ладное и в один из пробелов перед уроками решила спросить Дариуса:

- Я что-то давно не видела Адама и Кима. С ними все хорошо?

- Не волнуйся, Милачка, с ними все в порядке. Я их наказал и запретил к тебе подходить. – объяснил он. – Мне очень жаль, что тогда все так получилось, я надеялся, что вы сможете найти общий язык.

- Ещё не поздно. – решила успокоить его я и поддержать, поэтому натянула маску сочувствия и погладила по плечу. Выглядело естественно, но Дариус не оценил.

- Милачка, если тебе не нравиться их окружение и их отношение к тебе, то не нужно скрывать это, ты имеешь право на них злиться. Ты дома в своей семье, среди близких тебе существ, так что не надо прятать свои чувства и эмоции. – огорченно ответил он, и я сняла маску.

- Да они мне противны, но не безразличны. Мне хочется ненавидеть их, но каждый раз ненависть перерастает в сожаление, и я ничего не могу поделать. – сказала я искренне, вспомнив их тяжелые судьбы.

- Это ничего, это даже ещё лучше, поверь. Это означает, что тебе не все равно, что ты имеешь чувства. – обрадовался Дариус

- Но мне это не надо. Скоро я перестану чувствовать тоже, что и человек, так зачем мне стараться проявлять сострадание и подобные чувства? Лучше сразу настраиваться к бесчувствию. – ответила я, на что Дариус был ошарашен. – Но я приму ваш совет к сведению.

Мои, зачем-то сказанные слова, сильно поразили Дариуса, что после нашего разговора тот еще долго ходил в глубоких раздумьях, и я успела миллион раз пожалеть, что сказала ему об этом. После нашего разговора начался урок бального танца, и, что мне нравилось в наказании Адама и Кима, так это их отсутствие. Партнёра мне заменяли Заком, что мне тоже не нравилось, но лучше он чем те двое, но в тот раз Зак был в командировке и партнёром стал Джозеф. Конечно я была рада увидеть его спустя столько времени, так как наш последний разговор сильно на мне отразился, но даже при Джозефе я ощущала напряжение. Оно проявлялась в моем страхе нечаянно разозлить его или довести до раздражения, но также оно проявлялось еще и в моем отношении к нему, ведь после осознания, что Джозеф мне нравиться, я стала ощущать себя полной, единой и целой. Причем только с ним я была такой, все остальное время без его присутствия я была пустышкой. Чувство полноценности возникало у меня даже когда он мимолетно проносился мимо меня, и оно было неописуемо. Копии же это совсем не нравилось, и поэтому она постоянно называла его лгуном и обманщиком, уверяя, что она сама не такая и в связи с этим стала на много чаще появляться, даже бывала не отставала сутками подряд. Вот и во время урока бального танца снова появилась:

- «Не смей прикасаться к нему. Его руки полностью запачканы лживостью!» – уверяла она меня, но не от неё, не от меня это не зависло.

Жюли приказала танцевать с ним и делать это с самого начала правильно, грациозно и эстетично, иначе последует наказание, и мой урок продлиться до тех пор, пока я толком не смогу нормально двигаться, и мои движения не будут хотя-бы походить на танец. И мне действительно было страшно сделать даже малейший неправильный шаг и задержать, а ещё больше утомить Джозефа или надоесть ему. Единственный, кто хоть немного развивал моё напряжение, был Дариус, который наблюдал за нами вместе с Жюли и подбадривал меня.

- И так начнём с поклона. – скомандовала Жюли, а у меня сердце ушло в пятки.

Поклон для меня являлся самым болезненным, я его не могла долгое время сделать, что приносило как физическую, так и душевную боль, но не время было нервничать и сомневаться, так как ко мне подошёл Джозеф и поклонился. Я поклонилась в ответ не слишком долго и не слишком быстро, как надо, но все-таки сомнения меня охватили и мне показалось, что я сделала, что-то неправильно, хотя Жюли промолчала. Затем, когда Джозеф подал мне руку, внутри себя я почувствовала растерянность, но скрыла её, как и все свои чувства, бушующие во мне. Мне было и страшно, и грустно, и радостно, я чувствовала себя растерянно, смущённо, мне хотелось убежать. Но, когда я положила свою руку на холодную ладонь Джозефа, бушующие чувства резко затихли, а вот сердце вдруг бешено заколотилось. Джозеф повел меня за собой на середину зала и, взяв за талию, начал двигаться, продолжая вести меня за собой. И тут сердце успокоилось, тело стало ощущать невероятную легкость, какую я никогда не чувствовала, а сама я стала полноценной.

о успокоилась оно также резко, когда Джозеф повёл меня за собой на середину библиотеки и, взяв меня за талию, начал двигаться, ведя меня за собой. В туже секунду я ощутила такую лёгкость, какую никогда не чувствовала, а вместе с этим чувство полноценности. И все это потому что Джозеф был рядом. От чего я готова была находиться рядом с ним вечно, так как только с ним мир становился лучше. Но как-бы я не хотела посмотреть в его глаза, а мне очень хотелось утонуть в них, я стеснялась, меня душило смущение, хотя именно оно создавало чувство симпатии. Но благодаря Жюли и копии все разом пропало, когда мадам сделала мне замечание, что я слишком держу голову низко, а должна смотреть партнёру прямо в глаза. Копия же тут же прокричала:

- «Только посмей это сделать. Я тебе запрещаю!»

Танец начался с самого начала, с поклона, но я готова была миллион раз нарушать правила танца, чтобы вновь ощущать бешенный ритм сердца и это волшебное состояние от одного лишь прикосновения к Джозефу. Хотя этого не требовалось, так как Жюли и так что-то постоянно не нравилось: то я тормозила, то быстро шла, то выполняла поклоны не так, как нужно, то нога встала не так как надо, то в глаза я ему не смотрю. Но если я просто не могла на него смотреть, так как тут же таяла от его холодного взгляда, хотя Жюли это не волновало.

- Заново! – снова скомандовала она. – Что же это с тобой сегодня происходит?

- Ничего. – ответила я.

- Раз ничего, то соберись или тебе нравится задерживать и мучать Джозефа? – произнесла Жюли, а я наконец поняла причину моей несобранности.

Я не могла сосредоточиться именно из-за Джозефа, потому что мне было неловко находиться рядом с ним, но я ни в коем случае не желала задерживать его и особенно мучать, ведь Джозеф был мне симпатичен. Но тот по всей видимости поддерживал мнение Жюли.

- Прошу прощения. Я поняла, я сейчас же соберусь. – ответила я и действительно решила собраться.

- Не передо мной извиняйся, а перед своим партнёром.

Тут вся моя решительность куда-то испарилась, так как, чтобы это сделать, чтобы извиниться перед Джозефом, нужно было посмотреть прямо в его глаза, и сделать это я могла, только надев маску куклы.

- Извини, в этот раз получиться. – Джозеф в ответ лишь недовольно помолчал.

Теперь, когда он положил на мою талию свою руку и стал двигаться в такт музыки, я подняла голову и посмотрела ему в глаза своим стеклянным и бездушным взглядом, который полностью прятал не только мои чувства и эмоции, но и отключал мое сознание. Это было необходимо больше чем когда-либо, и я понимала, что это разозлит Джозефа, но по-другому я просто не могла поступить. Так что полностью отключившись от всех мыслей о нем, я смотрела в его глаза и на автомате совершала все движения. Но не прошло и пяти минут, как Джозеф, не выдержав, резко отстранился от меня.

- Отвратительно. – произнес он, сморщившись, и, презирая, продолжил смотреть на меня.

- Тут я согласна с Джозефом. Что с лицом? – подошла к нам Жюли, а я продолжала не понимать.

- А что с ним не так?

- Как и сказал Джозеф, оно отвратительно. Во время танца твое выражение лица должно быть приятным, милым и благородным, а не выглядеть так, будто ты съела кислый и протухший лимон.

- Но ведь вы меня этому и учили. – тут Жюли опешила, но не из-за того, что я сказала, а то что меня услышал Дариус, и ему это не понравилось.

- Я тебя этому не учила. Я учила тебя контролировать свои эмоции, не позволять лишнего, а ты отразила все совсем по-другому.

- Я следовала вашим инструкциям. Прятала-то что не хотела показывать.

- А что ты прятала? – подошел к нам Дариус и поинтересовался, но я не хотела раскрывать все свои карты.

- А это важно?

- Если тебя что-то беспокоит, зачем терпеть. Просто нужно сказать и все решиться. – я долго думала, что ответить и решила немного солгать.

- Просто мы уже долго занимаемся и видно, что Джозефу это нравиться все меньше и меньше. Мне просто стало неловко, даже можно сказать стыдно, что у меня совсем ничего не получается.

- Все у тебя получается, Милачка. Мадам Жюли просто слишком пунктуальна. – старался подбодрить меня Дариус, но мне совсем это не помогало, так как я осознала, что ему соврала. – Думаю на сегодня достаточно парных занятий, мадам Жюли. – увидев мое огорчение, сказал Дариус.

- Но у нас еще много работы. – произнесла мадам, не ожидав такой концовки.

- На сегодня достаточно. – повторился Дариус. – Джозеф, можешь идти.

Тут же он исчез, а Жюли продолжила настаивать.

- Но, господин Первый Представитель, нужно отрабатывать технику, не смотря ни на какие капризы.

- Я вас понял, но сейчас прошу закончить раньше. К тому же через десять минут ужин, и я сомневаюсь, что девочка сможет продолжать танцевать на голодный желудок. Вам понятна моя просьба? – на его вопрос Жюли долго молчала.

- «Ну же, Дариус, убей ее за свое неповиновение. Людишки не заслуживают повторения твоего слова. Убей!» – наговаривала копия, от чего мне стало дурно.

- «Замолчи!» – прошипела я.

- Как скажите. – собралась все-таки Жюли и ответила. – Тогда буду ждать девушку здесь после ужина.

- Вот и договорились. – улыбнулся Дариус, Жюли тут же ушла, и я тоже хотела переключиться от этой ситуации, но меня остановил Дариус. – Милачка, можем мы поговорить? Это займет пару минут.

- Конечно. – согласилась я и подошла.

- Я уже говорил, не нужно скрывать свои настоящие эмоции.

- Я понимаю...но я просто не могла поступить иначе. Поймите. – опустила я голову и прошептала. – Все же не стоило вам заканчивать урок раньше. Я справлялась и до сегодняшнего дня.

- Милачка, не нужно себя уничтожать. Если устала, нужно отдохнуть.

- Все же я привыкла к этому темпу и перейти на более медленный мне сейчас будет трудно. Пусть я буду вымотана, но я буду стараться. – ответила я, и Дариус понял, что меня не переубедить, но отпускать меня так просто он не хотел.

- А разреши мне сделать мини экзамен для тебя?

- Экзамен? – удивилась я. – Прямо сейчас? Но я совершенно не готова. – запаниковала я.

- Все хорошо. – успокоил меня Дариус и поклонился, как перед танцем, мне ничего не оставалось как принять предложение. – Успокойся и глубоко вздохни, закрыв при этом глаза, и не открывай пока я не скажу. Ну же, не бойся.

Я решила подчиниться и, закрыв глаза, глубоко вздохнула. Сразу стало спокойно, несмотря на то, что Дариус вздумал меня проверить.

- Хорошо, а теперь открывай, но перед тем как открыть, ты должна сбросить свою маску и стать прежней. Обещаешь? – спросил Дариус, я кивнула.

И, как и велел мне Дариус, перед тем как открыть глаза, я расслабила лицо и мысли. Открыв их, перед собой увидела улыбающегося Дариуса и почему-то он меня так рассмешил, что я не сдержалась и рассмеялась. Он рассмеялся в ответ.

- Вот видишь.

От непонятного мне смеха я смутилась и закрыла лицо рукой, но Дариус меня успокоил.

- Не нужно закрываться, у тебя красивая улыбка, красивый смех, что же ты боишься их показать?

- Я просто...просто... – не могла я ему объяснить, от чего запиналась. – Извините, я не над вами смеялась.

- Наоборот лучше смейся даже надо мной, но искренне. Я так давно не слышал твоего смеха.

- С учёбой и Жюли совсем не до этого. Поскорее бы уже все закончилось. – вздохнула я, но тут влезла копия.

- «Ну так попроси, и все твои мучения закончатся.» – сказала она. – «Я тебе помогу. Верь мне!»

- «Нет!» – ответила я и не заметила, как мои брови, от появления второй себя, нахмурились, и Дариус видимо подумал, что я расстроилась.

- Не нужно расстраиваться. Время пролетит незаметно, к тому же осталось два месяца с хвостиком. – улыбнулся Дариус, чтобы меня подбодрить, а я на оборот только сильнее поникла, ведь ещё два месяца и одиннадцать дней плечом к плечу с мадам Жюли. Но свое состояние я ему решила не показывать, хотя Дариус и так все понял. – Давай тогда сделаем невозможное?

- В каком смысле невозможное? – заинтересовал он меня.

- Давай переместимся в день твоего бала? – сказал он и, взмахнув рукой, библиотека преобразилась.

Она стала в несколько раз шире и выше, а также светлее. Стены были украшены гирляндами из живых цветов, красными полотнами и зеркалами. Пол состоял из разноцветной мозаики, что придавало этому месту больше блеска. Причем это преображение выглядело реальным, будто мы действительно находились в этом зале.

- Здесь будет проходить твой бал, придут много гостей, но, когда мы будем с тобой танцевать, для нас ни будет никого из них. Я буду в своём любимом костюме. – завораживающе говорил Дариус, и его повседневная одежда преобразилась в деловой чёрный смокинг, прошлого столетия. – А ты в прекрасном пышном платье, которое будет сидеть на тебе превосходно. – продолжил Дариус и мое домашнее платье превратилось в что не есть самое настоящее бальное пышное платье, которое пару раз поменялось в цвете и форме.

Не только помещение, но и одежда казалась настоящей и совсем не походила на иллюзию или внушение Зака.

- Заиграет лёгкая музыка. – и по щелчку Дариуса заиграло пианино. – И мы начнём танцевать.

Тут Дариус легонько повёл меня за собой, и я сама не ожидала, как также легко пойду за ним, как я буду совершенно свободно и точно выполнять движения, не запинаясь и не сомневаясь в себе. Было волшебно танцевать с Дариусом, в этом просторном помещении, совершенно не чувствуя каких-либо неудобств, как на уроках с мадам Жюли. И я даже могла спокойно смотреть партнёру в глаза, что меня просто сразило. Но все волшебство закончилось, когда служанка неожиданно вошла в библиотеку. Тут же просторное помещение стало маленьким, а наша одежда словно золотой песок осыпалась и исчезла.

- Господин Первый Представитель, принцесса, ужин уже готов, прошу пройти в столовую.

- Одну минутку. – ответил Дариус, а за тем повернулся ко мне. – Очень даже хорошо, замечательная грация. Я уверен, что ты уже готова к балу.

- Нет это все вы и работы над собой еще много. Я смогла танцевать только благодаря вам. За что хочу сказать спасибо.

- Милачка, я здесь совсем не причём. Ты делала все сама. Ты готова. – похвалил он меня, и я наконец немного поверила в себя. – Больше верь в себя и будет всё получаться. Хорошо? А сейчас пойдём ужинать. – подал мне руку Дариус и повёл в столовую.

После ужина Жюли все равно вернулась к теме бального танца и заставляла отрабатывать все движения с книгой на голове. Отпустила она меня в восемь часов, и я решила немного посидеть на чердаке, если на нем не будет Джозефа. К счастью его там не оказалось, и я, присев на диванчик, стала освобождать свою голову от разных мыслей. В один момент вспомнила наш танец с Дариусом и то, как он меня подбадривал, из-за чего невольно смутилась и не сразу заметила, как на чердаке появился недовольный Джозеф.

- О, не уж-то наша кукла здесь? – начал он раздражительно, что мне тут же не понравилось. – Что, снова за книжкой для лёгкого чтения пошла? Или Жюли отпустила? Ты ведь только ее просьбы и приказы выполняешь.

- Просто решила тут немного посидеть. – ответила я, пробубнив, и замолчала

- А не врешь? А то тебя Жюли же не только скрывать эмоции учит. – выразился он, дав понять мне, что знал, что я солгала. Я снова ничего не ответила. – Что сказать нечего? – а Джозеф разозлился. – Совсем в мозгах ничего не осталось! Только врать и можешь, да бездушной мразью быть?! – бродил он нервно по чердаке, а я от обиды и страха приставила к себе ноги и сжалась в них. – Можешь хоть иногда свои чувства показывать или уже все? Лицемерной тварью быть лучше?

Тут я не выдержала, слезы и так чуть не вытекали из век, поэтому, не желая слушать дальше, я встала и быстро направилась к лестнице. Но меня остановил Джозеф, возникнув передо мной и взяв за локоть.

- Что не нравиться? О! А они настоящие или это ещё одна твоя маска? - увидев мои слезы, которые текли по щекам, прокомментировал Джозеф.

- Отпусти. – попросила я, отвернувшись.

- А чего это в глаза не смотрим? Снова, что-то тебе мешает? Может я своим раздражением? А знаешь почему я это делаю? – говорил он и каждый раз старался развернуть меня к себе лицом, только я противилась, несмотря на то, что он крепко и больно сжимал мою руку. – Потому что я не прячусь под маской, я не прячу свои настоящие эмоции, я тебе их показываю! Пусть они жестокие, зато настоящие, не то что ты!

Тут Джозеф видимо переборщил и случайно толкнул меня, что я с грохотом и болью упала на пол. Он сразу понял это, только остался стоять и разозлено смотреть на меня. Я решила больше не медлить и со всех ног побежала к лестнице, не останавливаясь, спустилась по ней, и мне было все равно, что я чуть не упала. Я забежала в комнату и сразу закрыла дверь, боясь, что он зайдёт. В тот вечер я впервые почувствовала на себе агрессию и полную злость Джозефа, которая по страху была похожа на агрессию Адама, Кима и Зака вместе взятых. Так мне было страшно, что я засела в ванной и еще долго не выходила из нее, пытаясь успокоиться. Но страх быстро перешёл в понимание, что Джозеф не исключение, что он такой же, как и трое моих братьев, что мне нечего ждать ответа на свои чувства или вообще какой-либо милости от него.

«Я всего лишь ничтожество для него, и моя любовь к нему останется безответной.»

Единственный кто меня старался успокоить, была копия, которая то и дело повторяла.

- «Он – ничтожество, а не ты. Он тебе не нужен, тебе никто не нужен кроме меня. К черту любовь! Ее не существует!» – как сумасшедшая твердила она, но я её не слушала, точнее я уже поняла, что ничего бы у нас не получилось и просто тихо плакала от разбитого сердца.

На следующий день снова поставили парный вальс, и, так как Зак ещё не приехал, снова поставили Джозефа. Но взяв его за руку и начав с ним танцевать, я больше не прятала своих чувств, потому что нечего было прятать, кроме огорчения, обиды и небольшого страха после вчерашнего. Я смотрела ему в глаза, не без капли неприятия, вспоминая злого и раздраженного Джозеф, и просто не могла отвести взгляд и потому что любила его, и потому что Жюли пристально за мной следила. Что радовало в тот день, так это наша безошибочность в движениях нулевая придирчивость мадам Жюли. Она ни разу не останавливала нас и ни разу не делала замечаний. Я сама была удивлена, когда танец и музыка закончились в первый раз, и я за все время не услышала голос мадам, которая по окончания первого танца сказала: «Точно также заново» – причем сказала она так, будто была раздражена и недовольна моим успехом. Дариус же наоборот был без ума от счастья и мне хотелось также радоваться, только я не могла. Мне было страшно улыбаться перед Джозефом, точнее обидно, ведь, если бы я это сделала, то заплакала. Но я была благодарна Дариусу, так как наш разговор смог мне поверить в себя и совершить то, что для меня казалось невозможным. А нужно сказать, что с уроками Жюли даже простая походка с книгой на голове казалась невозможной.

И вот когда мы с Джозефом в пятый раз танцевали вальс, я невольно услышала разговор Дариуса с мадам Жюли.

- По-моему Милачка с Джозефом смотряться отлично, как партнеры по танцу. – высказался Дариус.

- А как мне кажется, Адам ей больше подходит и по росту, и по телосложению. – ответила Жюли, а я от испуга, что мне поставят его, случайно перевела взгляд на нее и Дариуса.

- Ну, вы понимаете, что это невозможно. Адам наказан и не подойдет к Милачке пока я не разрешу.

- Напомните, что он сделал? – поинтересовалась Жюли.

- Адам, а также Ким, сделали более чем неправильные и жестокие вещи по отношению к Милачке. Я был поражен их действиями и играми. Не помню, чтобы они так себя вели когда-либо.

- Ну-у, может в этой ситуации не все так просто? – намекнула мадам.

- Что вы имеете в виду?

- То, что девочка могла их спровоцировать.

Тут я была ошеломлена выводом Жюли, хотя понимала, почему она так считала. Я ведь ей делала пакости, грубо отвечала, пыталась всех настроить против нее, и теперь была не удивлена таким выводом.

- Нет, я так не думаю и хочу, чтобы вы тоже так не считали. Милачка хорошая и добрая девочка. – заступился за меня Дариус, от чего я просто засияла от радости, но радовалась я зря.

- В глаза смотри. – неожиданно и совершено грубо одернул меня Джозеф, от чего я испугалась и медленно перевела свой взгляд на его глаза, боясь пошевелить даже нервом.

До жути было страшно и напряженно смотреть прямо в них, когда в ответ на тебя смотрят разозленным взглядом. Ужасно хотелось плакать, убежать и спрятаться, чтобы больше не ощущать на себе гнев Джозеф и не мучать его своим существованием. Но сделать этого я не могла, хотя безумно хотелось, поэтому на самом пределе своих возможностей терпела и молила, чтобы поскорее все закончилось. К счастью через несколько минут танец был окончен, но не урок, от чего я уже готовилась к новым пыткам.

- Мадам, мы закончили. – ответил Джозеф.

- Заново! – скомандовала Жюли, но тут ее прервал Дариус.

- Мы уже занимаемся больше двух часов. Стоит их похвалить, что не было совершено ни одной ошибки.

- Хорошо. – подумав, нехотя сказала Жюли. – Перерыв восемь минут. – сказала она, а затем повела Дариуса на личный разговор.

Джозеф тоже куда-то направился, а я наконец вздохнула с облегчением и во всю грудь. Но толи я слишком глубоко вздохнула, толи от долгого занятия у меня вдруг закружилась голова, подкосились ноги, а тело ощутило неожиданную сильную усталость, которая все никак не проходила. Потолок так завертелся, что я не выдержала и упала. Последнее что помнила, так это резкую головную боль и темноту.

После я сразу оказалась в своем сознании и чувство жуткой усталости меня почему-то не отпускало.

- Прими мою помощь! Скажи «да»! – начала копия уже не сдерживаясь.

- Не приму. – ответила я, чуть не теряя сознания, хотя это звучало странно, ведь как можно было терять сознание в своем сознании?

- Ты же видишь, что она тебе не верит, что призирает тебя, и тот парнишка тебя ненавидит. Тебя все ненавидят, кроме меня. Я твое спасение! Прими меня, прими мою помощь! Скажи «да»!! – совсем разозлилось она, что исходящая от нее злость стала тяжелым газом для меня, и я стала задыхаться.

Возможно именно то удушье помогло мне выбраться из своего сознания, но тогда мне было все равно, лишь бы только выбраться оттуда и не видеть разъярённую копию, хотя слышать я её не переставала. Проснулась я в библиотеке, лёжа на диване, в тот момент, когда Зак мерял у меня пульс и делал это с мерзкой улыбкой, причем руку мою он держал у своих губ, что мне тут же не понравилось, и я отдернула ее, отодвинувшись от Зака. Голова по-прежнему кружилась, чувствовалось недомогание и создавалось ощущение потери пространства.

- Милачка, как ты себя чувствуешь? – подошёл ко мне Дариус и взял за руку.

- Голова кружиться. – ответила я и, осмотревшись, не нашла Джозефа.

- Это от стресса. – пояснил Зак. – А упала ты от голодного обморока.

Предположение Зака мне показалось ложным, так как я не чувствовала голода, но все решили именно так.

- Думаю девочке нужно передохнуть. Продолжите обучение завтра. – настоял Дариус, на что Жюли эта идея не понравилась.

По ней было видно, что она совершенно против, и я понимала почему. После того как Дариус вмешался в моё обучение, мы много стали не успевать, я видела план на оставшееся время, и мы действенно по нему отставали. Поэтому чтобы смилостивить Жюли, я решила продолжить урок.

- Со мной все хорошо. Давайте продолжим.

- Не советую. – вмешался Зак. – Ты и так переусердствовала, хотя лучше бы сказать перенервничала. Лучше отдохнуть, а завтра с новыми силами за учёбу. – мило улыбнулся он, хотя от милости было одно название.

Но Зак заставил меня задуматься над причиной моего припадка. Я действительно перенервничала от того, что боялась как-либо разозлить Джозефа, да и разбитое сердце тоже усложнило ситуацию.

- Я поддерживаю просьбу Зака, Милачка, тебе нужно отдохнуть. – настоял Дариус, и раз уже все всё решили, я согласилась.

Меня напоили чаем и заставили поесть, несмотря на то, что я отказывалась, ведь была не голодна, но Дариус, Зак и Жюли лучше знали голодна я или нет. Поэтому мне пришлось есть через силу и только после моей сотой просьбы и ухудшения состояния меня отпустили. От головокружения и усталости я еле поднималась по лестнице, но не только они душили меня, это делала и незатыкающаяся копия:

- «Ну прими мою помощь, и я обещаю, что тебя никто и никогда не потревожит, не будет мучать своими уроками, не будет доставать своим существованием и никто не будет заставлять тебя что-либо делать.»

- «Я тебе миллион раз говорила, что нет! Прекрати меня доставать этим, я ее не приму. Отстань уже, мне плохо!» – еле сдерживалась я, чтобы не наорать, ведь мне совсем было плохо.

- «Только я смогу дать тебе, то что ты так жаждешь!»

- «И что же это?»

- «Что за хочешь...Хоть любовь!» – я лишь усмехнулась.

- «Ты ведь в нее не веришь.»

- «Ради тебя я готова на все! Даже на то, что я не считаю настоящим и несуществующим.» – сказала она, и я посчитала, что ее слова звучали от сердца, но я не могла ответить «да».

- «Прости, я не могу.» – на что копия разозлилась.

- «Да, знаешь, что только я буду тебе верна! Только я у тебя останусь, а все они от тебя отвернуться! Ты для них никто с первых минут жизни! Ты никто для всего этого мира!» – закричала она, что меня затрясло от непонятного и дикого страха и сперло дыхание.

Я остановилась, чтобы успокоиться и перевести дух от этого непонятного чувства, как не заметила, что остановилась у второго этажа, где в проеме стоял Джозеф. Он по всей видимости ждал меня, а я его нет, так что, когда он заговорил, от испуга у меня сердце ушло в пятки.

- Как себя чувствуешь? – тихо и пофигически спросил он.

- Лучше. – еле смогла я выдавить и поспешила, как можно быстрее подняться на свой этаж, так как было страшно находиться рядом с Джозефом.

- Что-то не похоже. – послышался его грозный тон. – Снова врешь.

Я лишь спешно кивнула и поспешила в комнату. Зайдя в нее, тут же закрылась, легла на кровать и наглухо закуталась под одеяло, чтобы спрятаться от злости и раздражения Джозефа, а также от злости и раздражения копии. Только успокоиться мне не давала именно она, постоянно повторяя, чтобы я приняла ее помощь.

Прошло два дня, трясучка и головокружение прошли, усталость тоже, но от них остался небольшой осадок. Копия продолжала добиваться своего, делая это всяческими способами, что ужасно раздражало и выводило меня. Из-за отставания в программе я и Жюли стали усердно догонять упущенное время, из-за чего я опять стала уставать как морально, так и физически, но меня убивали не тяжелые занятия или доставучая копия, а разлука с Джозефом. После того как Зак вернулся, партнером стал опять он и помощь Джозефа стала не нужна. Целых два дня он не показывался мне на глаза, даже не бывал на завтраке, что меня просто иссушало, так как за эти дни я успела миллион раз пожалеть, что не смотрела в его глаза так как мне хотелось – с любовью и наслаждением утопать в них и чувствовать себя полноценной, мечтать о нашей вечной любви с ним и счастье, что нас бы ждало, хоть это невозможно, так как существа не могли чувствовать положительные эмоции. Я просто ненавидела себя, что не смогла полностью насладиться его прикосновениями и его присутствием, но и встретиться я с ним тоже не могла. Один раз я как-то переборола свой страх и решила позвать его на чердак, но постучав в дверь, он мне не открыл.

Третий день заканчивался для меня ужасно. Жюли от моего подавленного состояния рвала и метала, она была в не себя от ярости, потому что я не могла толком запомнить реплику из пьесы. Провалы меня ожидали еще и по этикету, музыке, письму и бальному танцу. С Заком у меня совсем ничего не получалось, ноги путались, движения забывались, от поворотов кружилась голова. Еле закончив урок, Жюли наконец меня отпустила, на задавав мне кучу домашнего задания. По лестнице я поднималась почти ползком, совсем без сил и измученная копией.

- «Посмотри на себя! Ты уставшая, замученная, ты хочешь отдохнуть, так почему продолжаешь мне сопротивляться? Я тебя не буду мучать, буду давать то, что ты захочешь, создам такие условия, в которых тебе не будет плохо! Прими меня!»

- «Не будешь мучить говоришь? А что ты сейчас делаешь?»

- «Показываю правильный путь.»

- «Ты заставляешь его принять.»

- «Потому что он единственный и верный! Ты все равно к нему придёшь!»

- «Ну вот когда приду, тогда и поговорим. Все, оставь меня в покое! Я устала!» – закричала я про себя, от чего резко закружилась голова, и последние силы меня покинули, что я чуть ли не легла на ступеньки.

От безысходности и понимания, что я реально устала, тихо заплакала. Я не могла подняться хоть и пыталась, и думала, что ночевать буду здесь, и даже была готова это сделать, так как сил идти вообще не было, но меня мотивировала огромная домашка. Но, если честно так я устала, так мне надоело выслушивать в свой адрес неприятные слова, так я устала от Жюли и копии, что я невольно стала размышлять о той жизни, если бы я согласилась на предложении второй себя:

«Как бы все сложилось, ответь я «да», чтобы изменилось, чтобы произошло? Куда делась бы Жюли со своими уроками? Адам и Ким со своей жестокостью? Зак со своей лживостью? Моя жизнь была бы проще?»

- «Так ты согласись и узнаешь.» – загадочно и хитро произнесла копия, от чего стало страшно, и я, боясь, что скажу ей «да», от испуга закрыла рот рукой.

Пока думала и разговаривала с ней, не заметила, как сзади меня появился Джозеф. Он сидел на пару ступенек выше меня, и когда мне удалось его заметить, то от бессилия я не смогла не испугаться, не насладиться его появлением.

- Почему ты здесь сидишь? – спросил он.

- Я...просто устала. – сказала я и пододвинувшись к перилам обхватилась за колонну, так как почувствовала затруднения в дыхании, но посчитала это реакцией на Джозефа.

- От чего интересно? Я же тебе больше не мешаю. – начал он, а я от бессилия только тяжело вздохнула. – Если хочешь, чтоб тебя донесли, позови прислугу.

- Мне не это нужно. – ответила я, поняв, что задыхаюсь.

- А что?

- Свежий воздух. Я так вымотана, что, если так продолжиться, я могу совершить глупость, от чего скорее всего всем потом будет плохо. – ответила я, намекая на предложение копии, и начала дышать через рот.

- Эй, ты как? – заметил мою одышку Джозеф.

- Нормально. – выдавила я и продолжила дышать.

Джозеф на минуту затих, но как оказалось он тем временем сходил в мою комнату, взял курточку и ботинки, и переместился ко мне.

- Одевайся. – скомандовал он и отдал мне одежду.

- Зачем?

- Одевайся сказал! – рявкнул раздраженно Джозеф, от чего я решила ему не перечить.

Я, как смогла, оделась, причём все делала сидя, а затем попыталась встать, но у меня не получилось. Не найдя другого выхода, я с мольбой посмотрела на Джозефа, чтобы тот помог мне встать, правда рассчитывала я и на что, что он мне откажет, но он тут же дал руку, хотя сделал это отведя недовольный взгляд, и с легкостью поднял меня.

- Выходи на улицу. Я буду ждать тебя во дворе. – сказал он и исчез, а я стала потихоньку спускаться по лестнице.

Правда делала я это очень медленно, так как от бессилия еле держалась на ногах, и каждый шаг для меня был трудным. Прошло довольно много времени, прежде чем показался холл, а вместе с ним и Джозеф, который должен был ждать меня во дворе.

- Ну наконец-то. Думал, что передумала уже.

- Прости. Я спешила как могла. – хотя мысли о том, чтобы остаться, были.

- Не отставай. – предупредил Джозеф, когда я наконец дошла до него.

Он открыл входную дверь и до ждал пока я выйду. Если честно, наконец вдохнув всей грудью свежий холодный воздух, чуть не заплакала от счастья, что наконец выбралась на улицу. Стало тут же хорошо и приятно от ощущения, что улица просторная и нет этих толстых и серых стен. Даже находившись на крыльце, обступая его белый ковер, образованный от больших снежинок, ощущение, что я все еще в четырех стенах, меня не отпускало. Но я продолжала любоваться пропархивающим снежком и наслаждаться свежим воздухом, пока меня не отвлек Джозеф.

- Я же сказал не отставать. – сам он уже находился у угла дома, и я поспешила к нему.

Мы обошли дом и направились к гаражу. Я думала, что мы просто погуляем на заднем дворе, но как оказалось Джозеф хотел куда-то съездить.

- Стой здесь, я вывезу машину.

- А мы куда-то поедем?

- Просто прокатимся.

- Я тогда не поеду. – ответила я, и мой ответ не понравился Джозефу.

- Это ещё почему?

- Я думала мы просто погуляем, мне бы этого хватило. Жюли сегодня меня не пожалела, на задавала много чего, боюсь за ночь не управлюсь.

- Мне все равно. – ответил он. – Простая прогулка тебе не поможет. Хочешь снова вернуться в эту клетку, пожалуйста, только не ной если снова будешь задыхаться. Решай!

Если честно, то я разрывалась между тем, что мне действительно много задали и тем, что хотелось на пол часа прогуляться по улице. С чувством, что закончиться все плохо, я выбрала поездку с Джозефом.

- Ладно, я с тобой пойду.

- Жди здесь. – сказал Джозеф и вывез машину.

Я села на переднее сидение, и чувство тревоги меня продолжало не отпускать. Мы медленно выехали из двора и повернули к городу, а когда доехали до центра, повернули в сторону дороги, ведущей загород. Проезжая мимо домов, которые с нового года продолжали красоваться в гирляндах, я вспомнила о нашем катании на коньках, как мне было весело и больно. Вспомнила, как Джозеф со мной мучился, как трудно ему пришлось, от чего немного поднялось настроение, но эти воспоминания не способны были полностью переключить меня от проблемы домашнего задания и моей учёбы, так что я продолжала чувствовать одышку и напряжения, сидя в машине. Выехав за город, свет и мерцание ночного города быстро остались позади, и нас поглотила ночная темнота, редко проезжали автомобили, которые светом своих фар прогоняли её, но та все равно возвращалась. Между мной и Джозефом стояла мертвая тишина, которая так и оглушала нас обоих, что чувствовалось напряжение, в котором я вообще не могла расслабиться и стала жалеть об этой поездке. С осознанием того, что зря потратила время, меня стала охватывать паника, которая переросла в небольшую истерику. От неё у меня снова закружилась голова, из-за одышки стало трудно дышать, а машина мне начала казаться меньше, от чего истерика стала брать вверх.

- Можно открыть окно? – спросила я Джозефа, так как воздуха мне действительно не хватало.

Джозеф на мою просьбу молча подумал, а затем нажал на своей двери кнопку, и моё стекло автоматически открылось. Я тут же с головой высунулась на улицу и наконец вдохнула свежий воздух. Резкий, порывистый от движения автомобиля и ледяной ветер приятно бил по лицу и охлаждал его, от чего мне становилось лучше с каждой секундой. Но моё только начавшееся наслаждение прервалось щелчком, который возник так резко, что напугал меня, и я от испуга подпрыгнула и ударилась головой о верхний край окна. Этот щелчок был от автоматической блокировки дверей, которая была включена Джозефом, чтобы я не выпала. После этого, убедившись, что дверь закрыта, я вновь высунула голову наружу и, расслабившись, только теперь ощутила, как сильно я устала за последние два месяца. Только вздохнув полной грудью, я поняла, как на меня влияли Жюли и жестокость братьев, бесконечные предложения и нервные срывы копии, и в последнее время воздействие Джозефа, от которого я еле сдерживалась, чтобы не сойти с ума. Ведь осознание того, что мы никогда не будем вместе, выворачивало меня на изнанку, и все эти проблемы наконец выдувало из моей головы. Учёба, Жюли, братья, копия, наконец перестали меня напрягать, а чувство тревоги, образованное от домашнего задания, просто испарилось. Так хорошо, как было в тот вечер мне не было никогда от пустой и «проветренной» головы.

Ехали мы так ещё минут двадцать, а затем повернули обратно. Я продолжала проветривать себя и играть на ветру рукой, пока меня не начало клонит в сон. Вновь я оказалась в своём сознании, где чуть ли, не вырывая от злости волосы, меня ждала копия.

- Ах этот сукин сын! Он все испортил! Уничтожу! Задушу собственными руками! – кричала она, от чего мне стало не по себе.

- Ты чего? – спросила я, но копия продолжила злиться, не замечая меня.

- Как же он раздражает! Постоянно влезает туда куда не надо! Задушу!

- Ты про Джозефа?

Только когда я задала второй вопрос, она меня заметила, но как оказалось, сделала я это зря. Мое неожиданное появление разозлило ее еще больше и копия, щёлкнув пальцев вывела меня из сознания.

Я неожиданно проснулась и с просони сначала не поняла, где нахожусь, но затем, когда глаза привыкли к тусклому свету, до меня дошло, что мы находились в нашем гараже, в заведенной машине, а рядом со мной на переднем сидении, отвернувшись к окну, сидел Джозеф.

- Долго мы стоим? – сообразив, что время ночь, спросила я.

- Семь минут. – коротко ответил он.

- Почему же не разбудил, как только мы приехали?

- Как раз хотел. – ответил он и тут же заглушил мотор, а затем вышел из машины. – Выходи.

После мы молча вернулись в дом и так же молча разошлись по комнатам. Конечно наше расставание было не слишком приятным, но то что наша поездка была без ругани уже радовало. Правда само значение этой поездки для себя я осознала лишь тогда, когда поняла, на сколько она на меня повлияла. Только с помощью обычной поездки мне удалось вывести из себя все напряжение, все свои проблемы, переживания, обиды и насытить голову кислородом, которого так не хватало, а еще побывать рядом с любимым человеком. Конечно я немного пожалела, что полностью не насладилась его присутствием, но мне и этого было достаточно. Так что с новыми силами я засела за свою адскую домашку, которую сделала меньше чем за два часа, что для меня казалось нереальным еще до поездки. Особенно приятно было засыпать с чистыми мыслями, не слышав при этом копии.

Следующий день начался с прекрасного утра. У меня был самый вкусный завтрак, самый спокойный и понятливый первый урок и даже Жюли для меня сначала казалась умеренной в своей работе...Но мне только казалось. После обеда все пошло на перекосяк. Жюли как огромный и злобный дракон нависала надо мной и как обычно издевалась, копия снова взывала к партнерству, от чего я терялась и путалась. Все это меня раздражало и злило, но каждый раз, когда я вспоминала нашу поездку, что моя голова пуста и теперь может сколько угодно впитывать любую информацию и даже тяготы моего обучения, мне становилось легче, и я успокаивалась. Правда хватило ее не на долго. Вечер того дня прошел более-менее ужасно, а вот второй просто меня добил. Я конечно была поражена, что моего терпения хватило кое-как на два дня, ведь я выдержала целых два месяца с Жюли и копией, но видимо это был мой предел. Пытка от уроков Жюли в конец меня сломала вдоль и поперек и сильно изменила, но на сколько сильно я узнаю лишь через месяц.

Вечером, хотя время уже доходило до середины ночи, после очередного сложного дня, я пыталась делать уроки. Пыталась как могла сдерживать себя, чтобы не психануть и не сойти с ума, ведь я уже как час не могла повторить к завтрашнему экзамену этикет, географию, французский и письмо. Я так была выжата и вымотана, что не могла каллиграфическим подчерком написать обычный тренировочный текст. Я делала то орфографические, то каллиграфические ошибки и не могла даже дойти до середины небольшого текста. Я всячески пыталась себя настроить, помочь себе в написании с помощью шпаргалок, но они не помогали. Я даже переключала внимание на другие предметы, а потом снова возвращалась к письму, но меня будто сглазили, рука совсем не слушалась, а как учила географию, вообще ужас. Я никак не могла запомнить столицу Франции. Франции! Хотя мне мешало не только мое состояние, но и вновь появившаяся копия.

- «Хватит себя мучить! Прекрати!»

- Я себя не мучаю! Отстань! Не мешай! – прокричала я и продолжила заучивать то, что и так знала, но не могла вспомнить.

- «Ты уничтожаешь себя! Ты устала, вымотана, хочешь спать. Так почему ты не отпускаешь это дело?»

- Потому что это мое домашнее задание. Если я его не сделаю, меня накажут и зададут еще больше.

- «Так прими меня и тебя никто не накажет! Как же ты не понимаешь, что все что ты делаешь с собой это только вредишь себе! Хватит.» – спокойно произнесла она. – «Я твое спасение, перестань себя мучать, прими меня.» – говорила она с невероятным спокойствием, которое за прошедшее время показалось для меня нечто невероятным.

Для меня действительно ее спокойствие было сверхъестественным, что я стала задумываться над своим положением и здоровьем, мысли даже доходили о разговоре с копией о том, что я действительно устала. Но я, почувствовав, что еще способна учиться при таких условиях и противостоять желанию копии, решила снова отказаться от ее предложения.

- Все же я откажусь.

- «Неблагодарная!!» – закричала она так, что от ее голоса моя голова начала раскалываться на двое и дребезжать от ее вопля. – «Какая же ты не благодарная! Как же ты не понимаешь, что я хочу, как лучше для тебя! А ты противишься! Неблагодарная!»

Я упала на пол и от боли в ушах и голове стала в мучениях изгиляться на полу, чуть ли не стукаясь лбом. Хотя мне так хотелось со всей силы удариться об пол, чтобы потерять сознание, ведь такого громкого крика я не слышала, даже когда у меня прорезался слух. Я уже кричала вместе с ней, умоляя прекратить, но видимо я ее в конец разозлила. Она только сильнее стала кричать, что я не выдержала и выбежала из комнаты, решив, что только Дариус сможет мне помочь, и мне было плевать, что меня могут посчитать сумасшедшей. Это было последней каплей, но копия, видимо узнав, что я собираюсь сделать, решила все за меня. Даже не успев пробежать первый лестничный пролет, на последних ступеньках мое тело резко что-то сковало, что я не могла не то что двигаться, дышать не могла.

- «Ты будешь только моей!» – кричала она и пугала еще сильней.

Я, боясь, что задохнусь, пыталась позвать на помощь, но никто на мои хрипы не реагировал, тогда шлепала руками по каменному полу, но и это не помогло. Резко вспомнив о телефоне, который я положила в карман кофты, когда делала уроки, тут же судорожно стала тянуться к нему хотя копия продолжала меня сковывать непонятным образом. Мне удалось только выронить телефон и более-менее что-то понажимать. Когда в трубке послышались гудки, я заплакала от счастья и стала ждать ответа своего спасителя, но улыбка резко пропала, когда гудки продолжали звучать. Я стала жалеть, что вообще умолчала о своем отражении, и поняла, что не надо было касаться того зеркала в своих снах. Как же я жалела об этом. Но жалость быстро прошла, когда я осознала, что никто меня не спасет, никто не вытащит меня из своей большой проблемы, что мне придется согласиться на ее помощь, но мне никак не хотелось этого делать. А тело продолжало сковывать и воздух стал все реже и реже поступать.

- «Прими меня! Ты примешь меня!» – повторяла копия, и я уже была готова согласиться, как наконец услышала голос из телефона:

- Надеюсь это что-то срочное, раз решила разбудить меня пол двенадцатого ночи.

Это был голос Джозефа, который на тот момент казался для меня голосом, что не есть самого настоящего Бога. До сих пор не понимаю, как так получилось, что попался именно его номер, ведь я ему ни разу не звонила и не писала. И я хотела изо всех сил сказать ему спасибо, но из-за влияния копии я не могла произнести ни слова. От отчаяния, что он может сбросить трубку, так как я долго не отвечала, я стала на всем своем пределе кряхтеть. И когда Джозеф поняв, что что-то не так, спросил:

- С тобой все нормально?

Тут же лестничный пролет поменялся на мою комнату. Нет это было не перемещение, а как я потом поняла иллюзия сознания. Копия специально помутнила мне рассудок, чтобы я ничего не кому не сказала, да еще и создала иллюзию судорог, которые все это время меня сопровождали в моей голове. Но мое тело не отключилось и продолжало мне повиноваться, поэтому я смогла позвонить Джозефу, и, когда тот ответил, копия наконец меня отпустила, и я залилась долгим и сухим кашлем, при этом поспешив заговорить с Джозефом.

- Мне нужна помощь! – закричала я и, забившись в угол стола, стала трястись от страха. – Мне снова нужна та прогулка, то есть поездка. Очень нужна! Пожалуйста? – запиналась я, так как от случившегося сердце бешено билось.

- Хм, – недовольно послышалось в ответ, и я испугалась еще больше, что он мне откажет. – На сборы пять минут. – ответил Джозеф, помолчав, и видимо хотел положить трубку, как я, подумав, что мне лучше полностью проветриться, решила попросить:

- А ты можешь за место машины мотоцикл свой вывезти? Думаю, так лучше будет. – он в ответ замолчал.

- Я позвоню. – резко сказал он и отключился.

Но я, от того что он сбросил, только сильнее запаниковала, так как испугалась, что копия опять начнет меня мучать, от чего и просидела эти пять минут под столом, дрожа от страха. Спустя восемь минут дверь резко открылась, и в комнату вошёл раздраженный и нервный Джозеф со словами:

- Долго тебя ждать? Мне что ли это надо? Я сейчас заведу мотоцикл в гараж и больше не отвечу на твои звонки!

Кричал он, пока не увидел меня под столом и не озадачился. Я, услышав, что он больше мне не поможет, резко соскочила и стала одеваться.

- Извини, больше не повториться.

- Ты че там делала?

- Ничего. – ответила я, спешно одевая сапоги и не смотря в его глаза.

Скорее всего не столько его грозный голос помог мне встать, сколько его присутствие. Появление Джозефа дало мне надежду и смелость понять, что я ещё в своём уме и есть шанс не сойти с ума.

- Я готова. – ответила я, надевая шапку.

Джозеф все это время странно на меня косился, так как не понимал, что я делала под столом, и, не найдя причину, хмуро кивнул в сторону двери.

В момент, когда мы выходили из моей комнаты, я резко услышала в своей голове пронзительный и звонкий голос злой копии, из-за которого я остановилась и сморщилась, ведь он меня оглушил.

- «Не смей ему рассказывать обо мне! Не смей никому рассказывать!»

- Ты чего? – заметив моё состояние, спросил Джозеф.

- Всё хорошо. – ответила я, как только голос копии немного стих, и направилась дальше, но Джозефу что-то не понравилось, и он меня остановил.

- А ну-ка рассказывай!

- «Не смей!» – снова раздалось громко, и опять я сморщилась.

- Джозеф, пожалуйста не спрашивай меня, очень тебя прошу. – просила я, чуть не ревя от страха. – Давай просто прокатимся, пожалуйста.

Я умоляла его, постоянно слышав голос копии, которая так и твердила: «Не смей!», а Джозеф явно хотел докопаться до самой сути, но так как я его просила со слезами на глазах, он не стал этого делать. Как только мы направились дальше, копия стихла, но я чувствовала, что она следила за моими мыслями и действиями Джозефа.

Добравшись до гаража, у которого стоял заведенный мотоцикл, Джозеф передал мне шлем, а сам сел на переднее место. Я вслед за ним села позади и немного замялась, так как не знала за что держаться. Но сообразила я быстро, как только Джозеф резко тронулся со словами:

- Держись!

Не знаю, как я только не выпала в тот момент, ведь толчок был до ужаса резкий. Хорошо, что рука быстро среагировала и зацепилась за Джозефа. Я тут же крепко обняла его за талию и в страхе, что при такой скорости могу упасть, не разжимала руки до конца поездки. Ехали мы достаточно долго, и мне удалось полностью забыть о случившемся со мной, о сложных уроках и о мадам Жюли. Снова обычная поездка вернула меня в чувства и полностью меня расслабила, я снова была как чистый лист и наслаждалась пролетающими мимо нас фонарными столбами, темными лесами и разными домами. Где-то после тридцати минут езды, мотоцикл начал сбрасывать скорость, а затем, завернув на неосвещаемую дорогу, развернувшись, остановился. Я в недоумении стала размышлять над причинами остановки.

- Остановимся на пять минут. Погуляй. – сказал Джозеф и, заглушив мотор, стал копаться в телефоне.

Я решила последовать его совету и, спрыгнув с мотоцикла, стала бродить вокруг него. Далеко не пошла так как с одной стороны была оживленная трасса, а с другой темная дорога, которая вела в черноту, и мне не сильно-то хотелось идти туда. Я, немного побродив по заснеженной дороге, стала медленно двигаться к трассе, попутно делая из снега маленькие колобашки и бросая их в поле. Дойдя таким образом до трассы, остановилась у фонаря и вздохнув полной грудью, тихо заплакала. Только в тот момент я поняла, на сколько серьезна была копия и насколько не серьезно я отнеслась к ее существованию. Я думала, что это всего лишь мое воображение, которое не дало мне сойти с ума, когда меня забрали от родителей. Затем стала замечать, что мое воображение тут не причем, что действительно со мной что-то не так, но я не восприняла это в серьез и в тот вечер получила свое.

«Нужно было рассказать все с самого начала.» – жалела я.

- «Я бы тебе все равно не позволила.» – ответила неожиданно копия, от чего я вздрогнула и в панике задержала дыхание. – «Тише, не нужно меня бояться. Я тебе ничего не сделаю.»

- «Уже сделала. И мне было очень страшно.»

- «Пойми, что...обо мне никто не должен знать, кроме тебя.» – говорила копия сладко и спокойно, что ужасно меня раздражало, ведь было слышно, что она специально так делала.

- «А если все-таки случайно узнают?» – на свой страх и риск спросила я.

- «Ну, так-то ничего не будет, но не стоит всем пока знать обо мне. Просто предупреждаю, что, если обо мне узнают, именно ты будешь отвечать за это, так как только ты знаешь обо мне.» – ответила она с нотками сарказма, но меня взбесил не ее тон, а угроза. Она была абсурдна, так как копия могла существовать только благодаря мне и, если бы со мной, что-то случилось, отражение бы тоже пострадало.

- «Но и я предупреждаю, что, если ты мне еще раз сделаешь больно или как-то напугаешь меня, я расскажу о тебе.»

- «Не думаешь, что твои угрозы здесь не уместны?»

- «Мне нечего терять. Для родителей я мертва, и воспоминания о них у меня почти не осталось. Можно сказать, что я готова умереть.» – ответила я с расстройства, на что копия посмеялась.

- «Нет, убить я тебя не смогу, ты и так это знаешь, но как ты убедилась, больно сделаю.»

- «Сама призналась в том, что ты не лучше Адама и Кима, и доверия к тебе у меня нет никакого.» – ответила я, огорчившись, и почувствовала, что мое обвинение задело копию. Минуту от нее не было ни звука, только чувство раздраженности, как вдруг она ответила.

- «Готова умереть, говоришь? Считаешь тебя здесь никто не держит? А как же тот парнишка позади тебя?» – ехидно перевела тему отражение, что действительно меня задело. Джозеф для меня был как никто дорог. – «Да, именно он. Кстати он сейчас пытается до тебя докричаться.» – ответила она, и я наконец услышала его голос.

- ...Если у тебя проблемы скажи Дариусу.

Я поспешила вытереть слезы и успокоиться.

- Нет, все нормально. – ответила я, повернувшись, на что Джозеф разозлено посмотрел на меня, не удовлетворившись ответом. – Точнее все решаемо, но, если будет хуже, пойду к Дариусу.

- «Посмотрим, как он тебе поможет.» – пригрозила копия, но я пропустила мимо ушей, так как теперь вообще не верила ни одному ее слову.

Я отвернулась от, все еще недовольного моим ответом, Джозефа и подняла голову на фонарь, и как только я это сделала, на мой нос приземлилась огромная снежинка. Содрогнувшись от внезапного холода и приглядевшись, увидела, как с черного неба стали медленно падать такие же большие хлопья снега. Ветра совсем не было, так что они спокойно падали на землю, что создавало эффект космоса.

«Хоть что-то хорошее.» – подумала я, глядя на это.

Я бы любовалась этим видом и дальше, если бы Джозеф резко не завел мотоцикл. Я обернулась в страхе, что он уедет без меня, ведь я далеко, но мои опасения были напрасны. Джозеф остановился возле меня.

- Садись. Не хочу торчать здесь во время снегопада. – ворча объяснил он, я конечно хотела его попросить еще погулять, но раз ему не нравился снегопад, я решила промолчать.

Я быстро надела шлем и, запрыгнув на железного коня, сразу обхватила Джозефа, так как он снова резко тронулся. По дороге домой обдумывала разговор с копией и наткнулась на тот момент, когда она намекнула о Джозефе, как о смысле моей жизни. И до меня действительно дошло, что так и есть, хоть и страшно было осознать это перед твоим врагом, но от него не куда было деться. Он находился в голове. Но меня волновало не это, а то, что я не могу существовать без Джозефа. Он день за днем заинтересовывал меня собой, влек к себе непонятно почему, не раз спасал и помогал. Пусть он ворчлив, суров, холоден ко всем, но он интересен мне именно этим. Мне до одури нравилось, что он без эмоционален, что он не прикрывается лживой улыбкой, что он честен со всеми, пусть даже это и было грубо.

«Но это Джозеф – моя безответная и самая настоящая любовь.» – думала я и даже не обращала внимание на слова копии, которая твердила, что я даже просто никогда не любила, не то что по-настоящему, а мне было все равно, ведь мой любимый человек, пусть даже и существо, находился прямо в моих объятиях.

Осознав это, меня вдруг охватило сильное желание прикоснуться к его спине и обо всем забыть: о копии, о Жюли, о братьях, об учебе и даже о Дариусе, в тот момент мне никто так не был нужен, как Джозеф. От этого желания внутри все болело, скрипело и пробирало до дрожи, что я решила вцепиться в него и не отпускать, даже если бы он в грубой форме попросил меня не делать этого. Хотя страх того, что Джозеф меня отвергнет или отдалит от себя был необычайно велик, я все же рискнула и медленно положила голову на его плече. Шлем в тот момент крайне мешал, но неудобства быстро скрасило невероятное чувство удовлетворенности, спокойствия, заботы и любви. Я буквально испытывала ощущение нирваны и мечтала, чтобы оно продолжалось вечно...но показались ворота, и мы въехали в гараж.

Все эти пол часа, что мы ехали, пролетели меньше чем за пять минут, и мне просто не хватило этого времени, чтобы сполна насладиться присутствием Джозефа. До ужаса хотелось прикоснуться к нему еще раз и сполна насладиться, но насильно я его не могла заставить быть со мной целую вечность, что было очень обидно. Так что неудовлетворенная его присутствием, я побрела в комнату.

- Тебе легче? – неожиданно спросил Джозеф и остановил меня.

Я, посчитав, что все-таки перешла свою черту по отношению к Джозефу и ему это крайне не понравилось, испугалась и смутилась до невозможности. И чтобы отвести от себя подозрение, сделала вид, что не поняла вопроса.

- Что? – хотя вид Джозефа говорил об обратном, будто он не заметил моей близости.

- От поездки тебе легче? Если я войду в следующий раз, ты не будешь сидеть под столом?

- Наверное нет. – подумала я. – Мне намного лучше, наконец уроки сделаю, жаль, что хватает моей бодрости не на долго. – сказала я, а Джозеф задумался.

- Дариус нашел мне работенку. Нужно будет каждый день доставлять одну вещь в город и без разницы в какое время. Так что мне и так и так придется ездить. Можешь составлять мне компанию по ночам.

- Правда? – удивилась я от неожиданного предложения Джозефа. – А точно можно? – Джозеф кивнул, а я чуть не развизжалась от радости, что могу хоть каждый день наслаждаться им, но вовремя сдержалась.

И с того дня, ровно в одиннадцать ночи он стал брать меня с собой. Ох что же я в эти моменты чувствовала, не описать. Столько эмоций, радости, любви и заботы я не чувствовала никогда и, каждый раз расставаясь, с нетерпением ждала новой ночи. Порой до звонка Джозефа я не могла дождаться каких-то десять минут, а после счастливая бежала к нему. Но счастья не была предела, когда я сидела рядом с ним и с наслаждением и любовью обнимала его, чувствовала его широкую и крепкую спину. Казалась я будто находилась за непреступной стеной, которая всегда будет охранять от внешнего мира меня и мое спокойствие, а взамен я буду дарить любовь и ласку, которую так не будет дарить никто другой. И я могла наслаждаться этим целый час, все эти как на зло быстро кончаемые минуты и секунды, за которые Джозеф был моим и только моим. Я даже иногда чувствовала себя эгоисткой, но я правда не могла жить без него. Я с нетерпением ждала ночи, старалась сделать уроки как можно быстрее, чтобы после поездки не занимать и так уже заполненную только одним Джозефом голову. Параллельно со всем этим, я полностью забыла об учёбе и связанных с ней проблемах. Нет, я продолжала прилежно учиться на пределе своих возможностей, просто теперь Жюли не могла меня задеть или вывести из себя. Влюблённая в Джозефа, я уже не замечала её издевательств, строгих выговоров и долгих тренировок. Наоборот с её уроками день проходил быстрее и скорее наступала ночь, а за ней и наша поездка. Но нужно сказать, что такие прогулки все же отражались на мне. Я плохо спала, из-за чего выглядела не в лучшей форме: круги под глазами, заторможенность, вялость, но оно того стоило. Я много что стала понимать, быстро схватывать на лету, порой мне даже было интересно. Хотя можно было согласиться с тем что, я уставала физически, мне нужен был полноценный сон, которого мне так хватало все меньше и меньше, и в один момент я не выдержала и уснула на уроке. Дальше был просто ужас: я выслушала целый час ругани и обвинений в свой адрес от Жюли, затем писала две объяснительных и два часа разговаривала с Дариусом и Жюли. Я старалась их убедить в том, что я так допоздна делаю уроки, чтобы они не узнали про моё увлечение ночными поездками и не запретили мне этим заниматься, и кое как мне это удалось, но Жюли как всегда продолжала верить в то, что я не договариваю. Она даже чтобы доказать мою неправоту зашла ко мне в пол одиннадцатого в комнату. Я в этот момент делала уроки, как обычно для своего удобства массово развалив все тетради и учебники на полу. Я конечно ожидала что-то подобного, поэтому спокойно отреагировала на это.

После её ухода я немного прибрала свой хаос и, дождавшись звонка Джозефа, спустилась вниз. Заведя мотоцикл, Джозеф тут же поехал, а я, как обычно обняв своего любимого, стала наслаждаться отведенным временем. Мы снова остановились на том повороте, Джозеф все также остался сидеть на мотоцикле, занимаясь своими делами, а я гулять рядом. После двух дней снегопада на сугробах появился толстый слой мягкого пушка, и он так манил меня, что я не выдержала и, закрыв все карманы на курточке, накинув капюшон и надев перчатки, плюхнулась на этот сугроб, напоминающий облачко. Как-же было приятно ощутить эту мягкость после стольких дней прямой осанки, что даже от непривычки закололо в позвоночнике.

- Что ты делаешь? – подойдя ко мне, спросил Джозеф, что для меня было нечто невероятным.

- Просто лежу. Здесь мягко, ложись рядом. – предложила я с трепетанием внутри себя и закрыла глаза от смущения.

Я понимала, что он может отказаться и не принять моё предложение, но продолжала надеяться, и чудо свершилось. Джозеф лёг рядом и только глубоко вздохнул, как полностью провалился в сугроб. Видимо он оказался слишком тяжелым для него.

- Ну нафиг! – проворчал он и сразу же, не задумываясь стал нервно и энергично отряхиваться от снега.

Мне эта ситуация показалась смешной, я даже немного посмеялась, но быстро прекратила, так как не хотела разозлить Джозефа еще больше.

- Как же я не люблю снег! – снова проворчал он.

- Почему? – поинтересовалась я.

- Он на мне не тает, поэтому может залезть куда угодно, а это раздражает. – ответил Джозеф и начал отряхивать снег с волос.

И как только он это сделал, меня пронзило дежавю. Я тут же вспомнила ситуацию в машине, где мы с Джозефом чуть не поцеловались, и это смутило меня до крайности, сразу стало обидно, что поцелуй не удался, а вместе с этим до меня дошло, что этому не суждено случиться.

«Скоро я перестану чувствовать эти эмоции и то состояние, в которое меня вводит Джозеф. Так обидно. Как же я буду жить без них и без него?» – грустно думала я, а затем решила. – «Ну и пусть. Пока я их чувствую, пока я горю Джозефом, это не важно. Важно, что сейчас, а не что потом.»

- Все, едем обратно. – скомандовал все еще разозленный Джозеф и направился к мотоциклу.

- Как уже? – оторвалась я от своих мыслей.

- Да. – ворчливо и раздраженно дал понять он, я больше не стала его нервировать и молча пошла за ним.

Когда мы ехали обратно, я снова прислонилась к спине Джозефа и вновь вспомнила о случае в машине, который просто побуждал меня к еще одной попытке поцеловать Джозефа, но это желание пришлось усмирить, что нельзя было сказать о воображении. Оно каждый раз погружало меня в тот момент и само меняло концовку: вот Джозеф опускает голову и наши взгляды встречаются, мы тянемся друг к другу, не отводя взгляду, затем, когда до наших губ остаётся всего ничего, Джозеф обнимает меня крепче и от нетерпения напирает с поцелуем, я повторяю за ним, так как не хочу от него отстать или разочаровать, от чего внизу живота начинает приятно покалывать, а в груди трепетать от долгожданной сбывшейся мечты стать к Джозеф ближе. Это приятное состояние сопровождались ощущением неописуемого полета, который затем стал действительно настоящим чувством, после которого я тут же ощутила толчок. Он был на столько резким, что я открыла глаза и увидела перед собой движущийся асфальт. Видимо, пока воображала поцелуй, незаметно уснула, а в движении мотоцикла чуть не свалилась с него. Благо, что Джозеф успел меня подпереть своей рукой.

- Эй, ты чего?! – возмутился Джозеф. – Знаешь на какой мы скорости едем?!

Только после слов обеспокоенного Джозефа я поняла на сколько было глупо и опасно засыпать на движущемся транспорте, хоть я сделала это случайно. На придумывав возможных исходов моей глупости, от страха вцепилась в Джозефа до покалывания в руках.

- Извини, я случайно уснула. – сказала я, находясь в полном шоке.

- Как можно случайно уснуть? – продолжал он и немного сбросил скорость.

- Я задумалась.

- О чем?

- Да я уже не помню. – намекнула я, на неуместную тему.

- В следующий раз оставлю на дороге и как хочешь добирайся, так точно не уснёшь. – помолчав, пригрозил Джозеф, и я действительно испугалась и оставшийся путь каждую секунду проверяла себя сплю я или нет.

Мое «неудачное» падение оставило на мне сильное впечатление, что я ещё какое-то время пребывала в шоке, но вскоре успокоилась и молча, без единого слова доехала до дома. Правда, что нас ожидало по приезду, оставило больше отрицательных эмоций, чем кто-либо – в холле нас ждала разозленная Жюли. После того как она проверила меня в комнате, немного погодя застукала нас с Джозефом уезжающих на мотоцикле и, придя в бешенство, стала ждать нас внизу. Я, конечно, вообще даже ни разу не представляла и не думала, что она когда-либо прознает о поездках, и поэтому была крайне поражена увидеть мадам ночью.

- Так вот значит, чем ты занимаешься! – даже не думая понижать голос в пол первого ночи, закричала Жюли. – Вот как ты делаешь уроки! Видимо я тебе мало задаю, раз у тебя есть время, чтобы гулять по ночам!

- Мадам, позвольте все объяснить? – начала я, так как мы были пойманы с поличным, и смысл отпираться я не видела.

- Даже слушать не хочу! Я давала тебе шанс высказаться и все объяснить, но ты предпочла умолчать, да ещё и соврать.

- Я прошу прощения и ещё один шанс во всем сознаться. – умоляла я, но Жюли даже не думала меня слушать.

- А вы, Джозеф? Как вы не понимаете, что вашей сестре нужен полноценный сон? Она и так отстаёт от программы. – я конечно бы поспорила с этим, но промолчала, решив, что Жюли права.

- Я все понимаю поэтому и предложил поездки, но только после того как моя сестра сделает уроки. – немного приврал он, а я, услышав, как он меня назвал, просто растаяла от смущения, но при виде Жюли сдержалась. – Видите ли ей нужен был свежий воздух, она в последнее время ходила уставшей, а так как лишнего времени у неё нет, я предложил обычную поездку ночью. Всё равно она не спит из-за объёма заданий, который вы задаете. – закончил Джозеф странным и намекающим тоном, суть которого я так и не поняла.

- Что ж, я услышала вас. – ответила Жюли. – Но и вы поймите, что от поездки, она совсем не увлечена учёбой, постоянно ходит уставшей и сонной. Даже наоборот, от этих разъездов ее состояние ухудшилось. Вы это понимаете?

- Думаю вы правы, мадам Жюли. – согласился Джозеф.

- Я рада этому, и я приму выше сказанное к сведению и попрошу в следующий раз, если у вас появятся какие-либо предложения, сообщать мне в письменном виде. Хотя сомневаюсь, что следующий раз вообще будет. – сказала она, что удивило и меня, и Джозефа. – С этого дня я запрещаю Миле покидать комнату после восьми, а Джозефу и близко подходить к ней.

- Но мадам Жюли? – поразилась я, так как та поставила под запрет моё единственное развлечение, а вместе с этим и запрет на возможность быть с Джозефом.

- Я не изменю своё решение. – отрезала Жюли.

- Позвольте хоть объяснить, почему мне это так важно.

- Важно для тебя должно быть только обучение и ничто другое! – заткнула она меня. – И раз всем все понятно, то прошу направиться в свою комнату. Завтра у тебя важная сессия.

- Сессия? Но вы ничего не говорили о ней. – удивилась я, так как точно помнила, что про сессию Жюли вообще ничего не говорила.

- Ты, наверное, плохо слушала. – отвернулась она от меня и направилась к себе.

- Но хоть тему скажите? – растерялась я.

- Раз ты уже стала забывать, что я говорю тебе на занятиях, это будет тебе уроком. Выкручивайся сама. – отмахнулась Жюли, от чего я в прямом смысле поникла.

«Что за сессия такая? Я уверена, что не слышала о ней, Жюли даже намёка не подавала, а сейчас заявила о таком. И главное не сказала ни тему, ни предмет. Что мне теперь делать?» – паниковала я.

- Дворецкий, проводите девушку в свою комнату, а то она и это не в силах сделать. – приказала Жюли.

Тут же ко мне подошёл дворецкий и, показав на лестницу, повёл в комнату. Я, сразу вспомнив про Джозефа, оглянулась, но его уже там не оказалось. Когда меня проводили до комнаты, я с расстройства, что больше не увижу Джозефа, упала в кровать и залилась слезами.

«Как-же я буду без него? Как я выдержу, ведь ещё два месяца пока Жюли меня будет обучать?» – переживала я, но переживания быстро прошли, когда я вспомнила про неожиданную сессию.

Поняв, что у меня нет ни предмета, ни темы, по которым я буду писать сессию, я стала повторять все предметы и пройденные темы разом, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь, что поможет мне получить удовлетворительную оценку. Но потратив целую ночь так ничего и не вспомнила, только заработала себе тяжёлый день, неудовлетворительную оценку и кучу объяснительных. К вечеру быстро сделала домашнее задание и от усталости сразу легла спать, а на утро чуть не проспала первый урок. После такого же не менее лёгкого дня, я, ещё раз убедившись, что Жюли на ключ закрыла мою комнату, не спеша стала делать уроки, которые со дня наказания увеличились в полтора раза. Чтобы хоть как-то охладиться от душного дня, я настежь открыла окно, а, чтобы не замёрзнуть закуталась в одеяло. Свежий воздух быстро заполнил мою комнату и позволил мне сфокусироваться на уроках, а холод успокоил и позволил трезво мыслить. Правда эти мысли быстро свелись к воспоминаниям о наших с Джозефом поездках, которые затем породили грусть, от чего стало больно. С нашей последней встречи прошло два дня, которые для меня казались бесконечностью, я ужасно скучала по нему, постоянно вспоминала о наших поездках, мечтала хоть раз встретиться взглядом, но он будто исчез: я не видела его ни за обедом, ни в перерыве между уроками. Мне хотелось снова заключить Джозефа в свои объятия, наклониться на его широкую спину и незаметно насладиться им. Как же я жалела, что уснула на уроке, ведь тогда Жюли бы ничего не узнала и не назначила нам наказание, и в это время мы бы не сидели поодаль друг от друга, а ехали бы с Джозефом вдоль трассы.

От этих мыслей стало еще больше грустно и одиноко, захотелось немедленно обнять Джозефа, пусть даже если мне пришлось бы выломать дверь и нарушить комендантский час. Два дня для меня были слишком огромным сроком. Но оценив ситуацию, я поняла, что ничего не смогу сделать, и с еще более глубокого расстройства психанула и кинула тетрадку в дверь, а затем еще и еще, пока не успокоилась. Вскоре от одиночества, в запертой комнате совсем стало одиноко, а затем страшно: стены давили, а закрытая дверь пугала тем, что никогда не откроется. Я уже боялась думать, какие наказания меня будут ждать дальше, если я снова соберусь обмануть Жюли:

«Что будет дальше?! Меня запрут в тёмном подвале? Оставят без еды и воды на несколько суток? Привяжут к стулу и будут обучать меня до помутнения рассудка? Что?!» – испуганно размышляла я.

- «Дальше?» – послышался давно не слышимый голос. – «Дальше они прикажут избавиться от тебя и будут наслаждаться твоей кончиной.»

Слова копии заставили меня содрогнуться, но не потому что они были произнесены ею спустя несколько дней подозрительной тишины, а потому что вообще были произнесены и мною услышаны. И по ощущениям своего тела такие слова означали для меня нечто, что влекло за собой невыносимый и смертельный ужас, причины возникновения которого мне были так и не известны. Чтобы отвлечься и забыть его, я принялась энергично собирать разбросанные мною тетрадки, чтобы продолжить заучивание домашнего задания, как, поднимая последнюю, заметила на полу движение тени исходящей от окна. Я в растерянности подняла голову и увидела в окне Джозефа. Первые секунды молча смотрела на него, думая не плод ли он моего воображение, а когда его басовый и ворчливый голос дошёл до моих ушей, тут же стало понятно, что он настоящий и что он находится в трех шагах от меня, о чем я мечтала целых два дня.

- У тебя пол минуты. Не успеешь уеду один.

И, больше не теряя времени ни на обдумывания, ни на слова, я энергично надела курточку и ботинки и с широкой улыбкой запрыгнула на окно, обняв с любовью Джозефа. Тот взял меня на руки и, оттолкнувшись от подоконника, перелетел за три дома, приземлившись рядом с заведенным мотоциклом. Он посадил меня на сидение и, передав шлем, занял свое место, а затем с ревем тронулся. Я была вне себя от радости, что наконец нахожусь рядом с ним, обнимаю, чувствую его защиту:

«Не представляю, как бы все закончилось, если бы Джозеф не придумал такую уловку против мадам Жюли. Не могу без него.» – думала я, представляя себя, сошедшую с ума.

- «Разума бы тебя лишила Жюли, а не отсутствие парня. Хотя я бы этому помешала.» – снова копия запела эту песню, но я не обратила на это внимание, так как была занята совершенно другим.

Я наслаждалась и радовалась, что Джозеф забрал меня из клетки, что отвлек от дурных мыслей, дал свободно вздохнуть и забыться в моей любви к нему. Если бы он только знал, как я его в тот момент благотворила, как сдерживалась, чтобы не расцеловать его после долгой разлуки, как всей душой просила вселенную когда-нибудь предоставить мне шанс признаться ему в своих чувствах. Для меня Джозеф был даже больше чем любимый человек, он для меня был всем в этом мире, причем на столько, что я не думала, что мне с ним никогда не быть.

«Нет, совершенно наоборот! Мы будем вместе с ним вечно, даже если мне все это время придется скрывать свои чувства.» – думала я, обнимая Джозефа.

Как обычно мы остановились на повороте, я слезла с мотоцикла и, отойдя немного, посмотрела вдаль, куда уходила затемненная дорога. Увидев этот простор, который не кончался как на него не посмотри, с огорчение поняла, что я могла насладиться им только из окна или, когда Джозеф брал меня с собой, но вот сама выйти и полюбоваться им я не могла по причине наказания. Стало до боли обидно, что со мной так поступили.

- «В чем же проблема?» – спросила копия. – «Я могу дать тебе эту свободу, только...»

- Нет. – отрезала я настойчиво и прямо, при этом не заметив, что сказала в слух, а затем устало прошептала. – Оставь меня в покое.

Вспомнив, что Джозеф находился рядом и слышал меня, я решила обернуть ситуацию, чтобы тот ничего не подумал:

- Не обращай внимание, я просто разговариваю сама с собой. – и отвернулась.

Прошёл почти час с того моменте, как мы остановились, и я уже начала подмерзать, но обратно не спешила, хотя понимала, что все равно придётся возвращаться.

- Садись. Поехали. – немного погодя скомандовал Джозеф.

- Не хочу. – прошептала я.

- Оставлю здесь. – пригрозил он, а я рассердилась, но не на Джозефа, а на то, что придется снова вернуться в свою клетку.

И раз я все понимала с самого начала, я нехотя побрела к мотоциклу.

- Хочешь убежать? – спросил неожиданно Джозеф, от чего у меня захватило дыхание, но я хотела совсем не этого.

- Не хочу возвращаться.

- Знаешь, что придется.

- Знаю.

После Джозеф завёл мотоцикл и отвёз меня домой, правда, чтобы Жюли не узнала о нашей новой лазейке, нам пришлось остановиться за целый квартал и дойти с мотоциклом пешком, чтобы он смог остыть, так как Жюли и это проверяла. Затем, Джозеф подкинул меня до моей комнаты.

- Спасибо, что не оставил умирать здесь. – слезая с окна, поблагодарила я с нотками сарказма.

- Жюли делает обход каждые два часа, так что держи окно открытым. – проигнорировав мой тон, ответил Джозеф.

- Я поняла...Спасибо. – поблагодарила я, скрыв не желание с ним прощаться. – Спокойной ночи. – Джозеф на моё пожелание промолчал, а затем, спрыгнув с окна, исчез.