02
𝕮𝖍𝖆𝖕𝖙𝖊𝖗 𝖘𝖊𝖈𝖔𝖓𝖉
"𝔅𝔦𝔯𝔡 𝔴𝔦𝔱𝔥𝔬𝔲𝔱 𝔴𝔦𝔫𝔤𝔰"
1756 год, ноябрь
Сколько она себя помнила, - здесь всегда было холодно и очень просторно. Потолки были недосягаемы, а залы для балов настолько огромны, что поместится целая дюжина слонов.
Плотнее укутываясь в шубку и второй рукой поправляя серую шляпку с блестящей ленточкой, девушка резво спускалась по ступеням мраморной лестницы. Ею управляло желание поскорее покинуть чужие стены. Решение отца уехать из имения в Глэртоне всё ещё занимало её мысли, и пару раз ей удавалось тайком пробраться в кабинет родителя, но будто назло все ящики письменного стола были заперты.
Ветер промчался между плотными тканями серых юбок одеяния Лиэ́ль, на что девушка улыбнулась. Вылазки на улицу стали для неё отдушиной от еженедельных светских вечеров, которые уже порядком поднадоели. Но вместе с тем маленькая леди понимала, что она не вправе жаловаться хоть на что-то в своей жизни, ведь после Войны многие семьи едва сводят концы с концами, пока она каждый вечер может позволить себе пирожные с заварным кремом и раз в неделю новые модные платья из-за рубежа.
Да, - все они, жители Англии и других уголков планеты, как птицы без крыльев находятся во власти кровожадных монстров, без возможности улизнуть куда-то, кроме того света, где Бог, будто насмехаясь, отправит их обратно, сюда, в грязный мир лжи и аморальности.
Маленький Бáстиан невесело сидел на свежих деревянных качелях, обвитых верёвочными креплениями о толстую ветку сосны. Ещё вчера вечером он несколько часов уговаривал слуг помочь ему с установкой конструкции, но узнавшие об этом брат и отец задали ему такую взбучку, что детское развлечение отныне не приносило радости.
— Милый братец, что стряслось? — девушка нежно потрепала кисть, сжимающую верёвку.
Мальчик угрюмо промолчал, лишь на секунду отняв глаза от земли и своих пинающих сырую траву ног.
— Ты же знаешь, что можешь всё рассказать мне. Я помогу и защищу тебя.
Одним резвым прыжком Бастиан слез с качели, и отошёл от сестры на расстояние.
— Это я должен тебя защищать. Я мужчина. И у меня не должно оставаться времени на такие глупости, как... качели, — последнее слово он выплюнул.
В этом "выплёвывании" Лиэль сразу узнала манеру своего старшего брата Ревиаля. Пазл в голове сложился.
— Они снова надиктовывали тебе кто ты и как ты обязан себя вести?
Ответом стал грубый пинок камешка.
— Я обязан их слушать. Старших нужно уважать, — процитировал он фразу отца, что с сознательного возраста преследовала его в каждом их диалоге.
Девушка сдержала обречённый вздох. Всё как и всегда. Исаак и Ревиаль остаются неизменными. Шаловливая прядь тёмных волос, выпавшая на глаза, помогла юной О'Хара секундно отвлечься.
— Старших и правда нужно уважать, но не за то, что они старше, и, как кажется, мудрее, а за их поступки, слова. Разве станешь ты уважать разбойника лишь за то, что ему тринадцать лет, пока тебе десять?
Бастиан призадумался. На его светлом высоком лбу пролегли едва заметные морщинки.
— Нет, не стану, — ответил он уже чуть успокоившись. — Ты думаешь, что и папу нельзя уважать?
Карие омуты смотрели слишком прямо. Похоже, мальчик часто задавал этот вопрос сам себе, но не находил ответа.
— Я так не думаю. Просто папа - это... отдельный случай. Нам не обязательно уважать его по-настоящему. Достаточно создать видимость и тогда всё будет хорошо. Ты же знаешь его характер и каким злюкой он бывает, — девушка постаралась улыбнуться, сжимая левой рукой правое запястье именно на синяке, полученного от удара о пол после грубого толчка Исаака на днях.
Но младший брат не заметил неуверенность в её губах и недолго похихикал в кулачок.
Вдалеке послышались бубенчики с особенным, слегка глуховатым медленным звоном, и по этому звуку сразу узналась тройка любимого дяди брата с сестрой, - Филúппа О'Хара.
Карета ещё не до конца остановилась, как молодой мужчина уже спрыгнул. Его густые волосы трепал ветер, голубые глаза ярко выделялись на бледном лице, пока он с широчайшей улыбкой шагал к племянникам.
— Доброе утро, племяннички! — он шутливо, но грациозно раскланялся. Затем пожал ручонку мальчика и поцеловал нежную кисть девушки.
Бастиан ревностно наблюдал за этим со стороны. Он уже видел, как женихи вертелись вокруг его сестры, и все они смотрели на неё именно так. Но Бастиан ещё только ребёнок, что он может в этом понимать?
— Доброе утро, дядя Филипп. Вы, как всегда, очень активны, — с лёгкой улыбкой заметила Лиэль, когда при поддержке мужчины забиралась в карету.
Лекарь мелодично посмеялся, усаживаясь напротив.
— Как вам нравится в поместье О'Хара? — завёл он светскую беседу, не забыв постучать по стенке сзади себя, дабы кучер понял, что можно начать движение.
Лиэль не без аккуратности перессказала свои мысли о том, что её пугает такое пустое после того, как гости разъедутся, здание. Всё в нём - фальш. Декор, мероприятия, люди и их эмоции.
—...даже в госпитале мне не так страшно и одиноко.
Горечь этих слов обволокла всё девичье горло, подначивая злые слёзы покинуть свою крепость. Но она сдержалась, как и всегда.
Филипп понимающе сжал её ладонь и сказал:
— Вы в любое время можете приезжать погостить. Я всегда рад видеть вас обоих.
Приехали лишь через пятнадцать минут. Когда втроём они зашагали к некогда упомянутому госпиталю, Бастиан заметно напрягся.
Они преодолели множество коридоров, шарахаясь от кашляющих и едва соображающих. Все встречные представители дворянства почтенно кланялись и приветствовали семейство О'Хара.
Бастиана увела уже привычная ему медсестра, но он не мог не оборачиваться на побледневшую сестру, за которую беспокоился.
Девушка испуганно сжимала и разжимала снятую шляпку в руках, пытаясь выровнять дыхание. Перед ней была резная дверь из дуба. Гладкая, она отражала свет и сияла.
— Снова... пауки? — едва слышно спросила, сглатывая.
Сбоку Филипп кивнул, в волнении сводя вместе брови и стараясь заглянуть в лицо племянницы.
Оказавшись внутри, она сняла и повесила на крючок шубку. Затем присела на скрипучий табурет, огладив складки на платье. Йен Мáршалл спокойно записывал данные о пациентке, пока его помощница Наталú помогала леди завернуть рукав платья.
Через время была поймана бледно-голубая венка на внутренней стороне сгиба локтя. И тогда, в самый неожиданный момент, на стол резко были подброшены маленькие паучки, которые тут же начали исследовать стол.
Лиэль схватилась за свою коленку под столом, силясь не закричать в голос. Страх маятником отбивал ритм в её птичьем сердечке.
Паучки двинулись в её сторону и она хотела было отскочить прямо на табуретке, но медик, наизусть знающий её привычки во время сеансов, стоял позади, не давая сдвинуться и на миллиметр.
— Хватит... — всхлипывая молила она.
— Хватит! — прикрикнул Филипп, врываясь в кабинет, что было не по правилам. Он одним жестом смахнул насекомых со стола.
Маршалл перевёл на него тяжёлый скучающий взгляд. Затем обратился к подрагивающей от слёз девушке.
— Сто миллилитров самого правильного сорта. Вы постарались на славу, мисс. Ваша кровь сама по себе имеет свойство не сворачиваться, и это невероятная редкость в науке, изучающей строение клеток крови. Только представьте...
Лиэль уже давно не слушала. Еле передвигая слабыми ногами, она покинула тёмный страшный кабинет. Дверь за её спиной захлопнулась, на плечах оказалась шубка из лисьего меха.
Лицо больше не было влажным от слёз, не было и испуганным. Единственной причиной такой перемены стала приближающаяся фигурка маленького брата.