Глава 57 «Тишина рассвета и новый яд»
Под утро, когда первые лучи солнца лишь слегка касались верхушек деревьев, Лёша и Даня медленно возвращались домой. Их шаги были усталыми, но лёгкими — словно тьма ночи, с которой они только что расстались, оставила их с чувством надежды и обновления.
Дом в деревне казался ещё более тёплым в этих утренних сумерках. Птицы только начинали просыпаться, нежно щебеча в ветвях, и всё вокруг дышало новой жизнью.
Лёша тихо улыбался, глядя на Дану — его глаза ещё блестели от бессонной ночи и эмоций, а на лице играла робкая улыбка, которую он всё ещё скрывал за ладонью.
— Ты готов? — тихо спросил Лёша, когда они подошли к дому.
Даня кивнул, взял ключи и открыл дверь. Внутри было прохладно, но уютно. Они тихо вошли, стараясь не разбудить никого из семьи. В комнате, где Даня жил, светало через окно, окрашивая стены в мягкий розово-оранжевый цвет.
Они сняли обувь, Лёша поставил пакет с кислым конфетами на стол и сел рядом с Даней на кровать.
— Хорошо, что мы вместе, — прошептал он, словно боясь нарушить хрупкое равновесие утра.
Но этот мирный момент длился недолго.
Следующий день наступил быстро, и с ним — новый поток слухов. Люди в деревне заметили, что Лёши и Дани не было дома до самого утра, и воображение разыгралось на полную.
— Видели их вместе до пяти утра, — шептали на улице. — Наверное, снова «трахались».
— Да это всё из-за денег, — добавляли другие. — Даня только рядом, чтобы поживиться.
Слухи разносились быстро, словно отравленный ветер, доходя до ушей Дани даже тогда, когда он пытался спрятаться от всего мира.
В компании, где раньше ещё оставалась доля уважения, теперь звучали насмешки и едкие замечания.
Даня вновь ощутил знакомое жжение в груди — предательство, боль и одиночество. Его руки машинально сжимали ладони, а взгляд становился всё более замкнутым.
Лёша пытался защитить Дану, спорить с каждым, кто осмеливался говорить плохое, но было видно — слова и слухи сильнее, чем правда.
И всё же, несмотря на это, внутри обоих горела искра — искра, которую не смогли погасить ни ложь, ни ненависть.
Ветер крутил листики на улице, а в сердце Дани и Лёши жил тихий, но стойкий огонь надежды на лучшее.