Затронутые чувства
Именно с того дня все шло, будто бы, вверх ногами. Габриэлла и Каспиан чувствовали неуверенность в сложившейся ситуации после той ночи и ни один из них не решался написать или позвонить. Они отдалялись друг от друга, день за днем... Неужели сказке пришел конец и теперь их жизнями управляет суровая реальность?
Казалось бы столь незначительной та ситуация в ее доме. Но оба приняли это на свой счет. Ей было неловко от того, что именно она затеяла эту «сцену», а он, в свою очередь, понял, что тот случай был не связан с телефонным звонком или еще чем... Он догадывался, что она не хотела чего-то «большего» и именно поэтому использовала ту ситуацию в свою пользу. Но почему она не хотела? Его мужское самолюбие было задето. И тут, впервые, в Каспиане начали проявляться те черты, которые были тайной для читателя в начале. Он был слишком горделив и привык получать то, что хотел. И тут он этого не получил. Каспиан погрузился в размышления и ему не хотелось сейчас с кем-то говорить. Ему было противно даже собственное общество. Почему нельзя отдохнуть от себя?
Нарушив тишину в комнату кто-то ворвался:
- И почему ты сидишь? Мне кажется, что ты еще не закончил школу, что бы не ходить на занятия, - это была Аня. Кажется, единственный, кто волнуется за его отметки и прогулы. Даже ему было абсолютно все равно на это.
- Я плохо себя чувствую.
- Тебе что-то болит?
- Нет, я просто не хочу сегодня идти куда либо. Давай ты потом зайдешь?
Она посмотрела на него и ей столько всего хотелось ему высказать, наорать и вообще обвинить во всех смертных грехах, но она сказала:
- Чтож, ладно. Только сегодня, ладно? – улыбнулась она и помахала на прощание ладошкой, а затем скрылась за дверями.
Каспиан остался в одиночестве и встал, нашел свой плеер в ящике и вставил два наушника в уши. Он лег на кровать и закрыл глаза. Ничего не приходило в голову, только паршивое чувство душило его. Спустя пару минут он бросил все попытки заснуть и уставился в потолок. До этого момента его не волновало то, что все то, что он делает – незаконно и, если кто-то узнает, то его, скорее всего, лишат волшебной палочки и отправят жить в мир людей. А Габи... Что будет с ней? Что в их мире делают за такое «преступление». Кто вообще придумал эти границы? Неужели люди и волшебные существа не смогли бы жить дружно и мирно?
Видимо, не смогли бы. Он начал вспоминать историю вселенной, с самых начал до того, как пошло разделение и «сортировка» людей. Но даже для него это показалось слишком скучным. Он вспомнил малышку Розу и улыбнулся. Это маленькое создание делало его жизнь чуточку лучше. Так много в ней было радости и света. И он подумал о том, что и она тоже не останется навечно малышкой Рози, а, со временем, вырастит и станет Миссис Розеттой и уже не будет так же, как и прежде верить в чудеса и маленьких мышатах, которые по ночам, в то время, как она спит, выползают из своих норок и сражаются на дуэлях. В ее жзни появится какой-нибудь интеллигент по имени Джейсон и будет диктовать ей как себя вести и что следует надеть на завтрашний прием.
И Каспиан задумался на ту тему, которая до этого почти никогда не появлялась в его голове. Хочет ли он детей? Ну, или хотя бы одного ребенка. Скорее всего, ответ – да. И это дочка. Он хотел бы защищать ее от всяких Джейсонов и учил бы, как постоять за себя. Какие у нее будут глазки? А волосы? И тут ему представился портрет маленькой девочки, которая была точной копией Габриэллы. Рыжие, вьющиеся волосы, зеленые, маленькие глазенки и такая добрая и живая улыбка.
Он схватил свой телефон, нашел среди контактов номер Габи и отправил сообщение:
«Как ты бы хотела назвать свою дочь?»