Часть 4
Не знаю, при каких обстоятельствах этот Дамиан обрёл приставку «дель» к своему имени, но мне совсем не хочется быть связанной с таким сородичем.
– Я понимаю твоё возмущение, но выбора нет! – жёстко отрезал он, обратив свой взор на карту.
– Ты же не можешь меня выслать, как старую мебель?!
– Могу и сделаю!
Когда он вновь посмотрел на меня, я почувствовала себя пронзённой ледяным копьём. Только отец мог вогнать меня в дрожь, не прибегая к громким угрозам и крикам. Достаточно было просто взгляда или даже шёпота, чтобы вызвать трепет. Не знаю, у всех старых князей такая особенность, или только у отца, но сейчас мне резко захотелось забраться под стол и перестать существовать. Даже недовольство куда-то делось.
– Слушай внимательно, – мрачно произнёс отец, – Я отправляю тебя к Дамиану не просто так. Мальчишка думает, что это выгодный союз, серебро в обмен на сеймурию, но нам это только на руку. Пусть и дальше продолжает думать, что это соглашение, взаимовыгодное.
– Зачем нам серебро, если у нас и так его в достатке? – осторожно поинтересовалась, уловив в последних словах нотки самодовольства.
Отец любил выступать в роли учителя, но этот момент нужно было чувствовать, иначе, можно было попасть под руку и сделать только хуже.
– Оно нам и не нужно, нам нужен повод безопасно отправить шпиона.
– Но зачем? Судя по имени, он не настолько влиятельный князь, чтобы за ним шпионить. Да и кому можно поручить такое дело?
Отец подошёл ко мне и взяв за руки, серьёзно посмотрел прямо в глаза.
– Только тебе я могу доверить эту важную миссию.
– Нет, – ошарашенно сорвалось с губ, и уже более твёрдо, – Нет!
– У тебя нет выбора, – процедил князь.
Если до этого он выглядел как суровый отец, то сейчас, он больше напоминал непреклонного палача, коим и был для своих подданных. В сияющих, голубых глазах не было ни капли жалости. Он уже всё решил, а меня просто ставил перед фактом.
– Но я только семь лет назад прошла через ритуал, разве это не слишком рано для брака?
– Не волнуйся, если всё пройдёт хорошо, ты быстро освободишься от этого бремени.
– Отец, – силой подавив внутренний протест, я выдавила улыбку и заговорила так мягко, как только могла, – Я буду так скучать по дому, Абенфелд находится почти на краю света, неужели ты и правда хочешь отправить меня так далеко?
Я не сводила глаз с его лица, в надежде заметить хоть какие-то признаки смягчения, но с каждым мгновением надежда испарялась, как плоть под лучами солнца.