2.Это шантаж?
И разве не испытываем мы, вопреки здравому смыслу, постоянного искушения нарушить Закон лишь потому, что это запрещено?
***
Страх окутывал каждую клеточку пленницы, парализуя и вынуждая её подчиниться воле хозяина. Вальдо вёл себя, как истинный хищник, желая утолить невыносимый голод: движения были жёсткими, холодными, а разум затуманен искушением. Они так близки друг к другу физически, но совершенно далеки на ментальном уровне.
Александра ощутила, как её шеи коснулся влажный язык и медленно поднялся чуть выше, пробуя тонкую кожу на вкус. Сильные руки сжали смертную, притупляя попытки вырваться из хищного капкана. Её хрупкое тело пробрала сильная дрожь, сравнимая с разрядом тока, а волнение накрыло с головой. Она без остановки просила отпустить, упиралась ладонями в широкие плечи, но ничего не могла поделать с собственной ничтожностью. Аристократ всегда брал то, что хотел, и данный случай не стал исключением.
— Г-господин, умоляю, — дрожащий голос умолк.
Острые клыки беспрепятственно погрузились в тёплую плоть, а из напуганных янтарных глаз потекли горькие слёзы. Вальдо начал жадно глотать горячую кровь, не в силах совладать с приступом невыносимой жажды. Он нарушил закон, отдаваясь во власть инстинктам, но ни капельки не сожалел об этом. Алая жидкость наполняла каждую клеточку вампира, даря тому море незабываемых ощущений. Кровь смертной пьянила, затуманивала разум, а от этого желание лишь возрастало.
Джиллес повалил горничную на спину, втискиваю ту в диван. На бледных щёчках появился лёгкий румянец, а вместо боли и страха пришли спокойствие и отдалённые нотки наслаждения. Золотоглазая больше не сопротивлялась, так как её тело начало стремительно ослабевать от потери необходимой для существования крови. Александра будто проваливалась в сон под действием наркоза, мысли исчезли, а на их место пришла кромешная темнота. Девушка потеряла сознание, а её сердце заметно сбавило удары, это стало серьёзным поводом, чтобы остановиться… Однако аристократ не спешил прекращать свою трапезу, довольствуясь незыблемой властью над хрупкой человеческой девушкой и вкусом её превосходной, словно редкий нектар, крови.
Теплота её кожи и еле слышное дыхание определённо нравились хищнику; девушка проиграла битву, даже не успев толком ничего сообразить — внезапная атака, оказалась тонким просчётом бессмертного, чья воля изрядно расшаталась за последние четыре месяца. Вальдо нехотя оторвался от служанки, а его затуманенный взгляд устремился на бледное личико. Фролова лежала в полном безмолвии, а на щеках до сих пор виднелись мокрые дорожки от слёз. Правитель России напряжённо выдохнул, увидев, как упавшая с его уст капля коснулась тонких бледно-розовых губ. Словно оголодавший волк мужчина жаждал добавки, но самоконтроль всё же вернулся к Лорду, позволив тому спокойно подняться на ноги. Облизнув окровавленные губы, монстр поправил воротник и одел чёрные кожаные перчатки, которые придавали его рукам толику утончённости.
Взгляд вновь стал холодным и отстранённым, ведь жажда стихла и не свойственный ему азарт исчез вместе с ней. Джиллес посмотрел на стеклянный столик, на котором красовалась лужица пролитой из бокала крови — видимо, он случайно задел его, когда завалил юную особу на диван.
— Эрнест, позови кого-нибудь, пусть приберутся здесь, — молвил мужчина, смотря на вошедшего вампира с каштановыми волосами и родинкой на лбу.
— Да, мой Лорд. К вам прибыла Виктория Вольтери, чтобы обсудить несколько вопросов, связанных с её территорией.
— Хорошо, — русоволосый спокойно вышел из кабинета, даже не посмотрев в сторону горничной, которая до сих пор была без сознания. Он знал, что не убил Сашу, а этого было достаточно. Вальдо использовал её словно вещь и собирался сделать это вновь, абсолютно не волнуясь о её чувствах…
Спустя несколько часов
Сознание стало возвращаться к смертной, а с ним и головная боль. Зрение ещё полностью не восстановилось, поэтому весь мир казался расплывчатым и поблекшим. Всё тело окутала слабость, а место укуса неприятно стягивало. В помещении раздался болезненный стон, а позже звук от удара: девушка свалилась с дивана, не в силах совладать с головокружением. Когда зрение пришло в норму, Александра оглянулась и поняла, что здесь совершенно одна. На столике стоял кувшин с водой и доверху налитый стакан. Шатенка припала губами к стеклянной поверхности и начала с неистовой скоростью глотать воду, которая обволакивала изнутри своей прохладой.
Фролова чувствовала себя просто отвратительно. Злость бурлила в ней, словно лава в жерле вулкана, а в янтарных глазах виднелось отвращение. Горничная чувствовала себя использованной и напуганной, ведь как бы она не старалась оттолкнуть кровопийцу, всё было тщетно. Он растоптал вдребезги её гордость и унизил своим превосходством, окончательно разрушил образ «правильного аристократа», придерживающегося правил. Смертная уважала Вальдо за его политику, отношение к людям — он ценил их труд, творчество, способности, и считала вампира исключением из правил; на деле алоглазый оказался таким же кровососом, как и все остальные.
Не допив необходимую для организма воду, смертная с яростью кинула стакан в стену, от чего тот разлетелся на мелкие осколки. Она кое-как поднялась и на ватных ногах ринулась к выходу. Александра дрожала, плакала, но не останавливалась. Сейчас служанке было плевать на косые взгляды в её сторону и невыносимую слабость: шатенка крепко прижала ладонь к месту укуса, стыдясь ран от клыков больше всего на свете, Фролова неслась по ступеням, спотыкаясь каждые пять секунд, но не останавливалась… Свежий воздух ударил в лицо, отрезвляя беженку и напоминая о том, что сейчас уже вечер и на улице довольно прохладно. Она мгновенно покрылась мурашками и ускорила темп, чувствуя адское жжение в горле, но желания отдышаться или передохнуть не было.
Девушка даже и не догадывалась, что за ней сейчас наблюдают. Правитель стоял возле окна и безразлично смотрел вдаль, не отводя взгляда от удаляющегося силуэта. Возле мужчины находилась вампирша с огромным бюстом и кудрявыми чёрными волосами, которые практически доставали до поясницы. Её выражение лица и поза выдавали желание, смешанное с похотью и жаждой. Они так долго беседовали про восстания и распределение продукции, что Виктория чуть с ума не сошла от непомерной скуки. Всеми делами занимается её заместитель, девушка лишь для галочки считается правителем своей области, так как является дворянкой. Единственное, зачем брюнетка явилась сюда, так это чтобы соблазнить своего господина.
— М-м-м, вы так холодны… Может, уделите мне несколько часиков вашего бесценного времени, — сексуальный голос был пропитан ядом и резал слух бессмертного.
Брюнетка несмело коснулась плеч Джиллеса и прижалась бёдрами к его паху, но аристократ даже глазом не повёл, продолжая смотреть в окно. Вольтери недовольно дёрнула бровью, но не отступила, а принялась расстёгивать белоснежную рубашку Лорда, на что получила бездушный взгляд алых глаз. Вампирша вздрогнула от столь явного равнодушия к своей персоне и сделала шаг назад, понимая, что совершила ошибку.
— Г-господин, простите, я…
— Ты мне не интересна. Пошла вон, и чтобы больше не заявлялась сюда без необходимости, — взгляд Джиллеса стал серьёзными и наводил страх. Девушка торопливо поклонилась и выбежала прочь — ей очень повезло, что бессмертный не убил её за такую дерзость.
Алоглазый снял свою перчатку и прикоснулся кончиками пальцев к собственным губам, вспоминая пьянящий вкус крови. Он не мог избавиться от ощущения неудовлетворённости, и Вальдо действительно не помешала бы разрядка, однако Виктория не возбуждала его… Сейчас мужчина лишь отчаянно желал вновь сделать глоток запретного напитка.
Квартира Фроловой.
Даже не включив свет в комнате, девушка тут же плюхнулась на кровать, уткнувшись лицом в подушку. Она вся дрожала и часто прерывисто дышала, сильно стискивая зубы. Горячие слёзы обжигали кожу, принося горничной ещё больше страданий. Александра чувствовала себя униженной и наглым образом использованной. Её самолюбие задето, а эмоции восстали против хозяйки, затуманивая рассудок и отгоняя здравый смысл прочь.
— Я-я ненавижу тебя! — сквозь зубы прорычала шатенка, сжимая край подушки.
Заложница положения ещё долго пробыла в таком состоянии, виня себя и других во всех смертных грехах, пока внутренняя буря не стихла. Девушка выпила сладкого чая с любимым лимонным мармеладом, который купила на рынке за кругленькую сумму, чтобы съесть на свой день рождения, но сорвалась и заела горе. Позже Фролова приняла горячий душ, где усердно пыталась смыть следы прикосновений Вальдо, а затем укуталась в одеяло и плюхнулась спать, твёрдо решив, что больше и носа не сунет в резиденцию Второго Основателя.
Три дня спустя
В комнату едва проникали лучики осеннего солнца, которого так не хватало Саше. Девушка сидела на краю кровати, размышляя о своём будущем. Ей так и не удалось найти работу, слава Богу, что деньги хоть остались. Янтарные глаза поникли, но в них была надежда на успех и толика оптимизма. Рана на шее затянулась и уже совсем не беспокоила Фролову; боль осталась лишь душевная.
— Нужно потрудиться найти работу до зимы, а то я точно окочурюсь от холода и недостатка еды. Чёрт, ещё и тёплая одежда износилась! А-а-а, да пошло оно всё!!! — девушка вскочила и, схватив подушку, швырнула её в стену.
На самом деле смертной было страшно. Она осталась одна и, это воистину пугало. Друзья сами еле сводили концы с концами, ещё и кровавый налог сдавали. У девушки на этот счёт хотя бы иммунитет был — все работники в особняке Джиллеса не сдавали кровь. Вампир хорошо поощрял своих слуг, но и требовал немало за такие привилегии. Неожиданно для взбушевавшейся, в дверь постучали. Фролова вспомнила, что не запирала замок и тут же ринулась в коридор. К её нешуточному удивлению на пороге стояла Ирина Выхина — начальница Саши.
— Тебя не было на работе три дня. Думаю, что ты хорошо отдохнула и готова с завтрашнего дня вернуться к своим обязанностям, — строгий, ровный тон и колкий взгляд голубых глаз наводили тревогу.
— Ирина Анатольевна… я больше не вернусь, возьмите кого-нибудь другого на моё место. Уверена, много девушек мечтают работать в доме Л-лорда, — последние слова дались Саше с трудом.
— Вот как…
Сделав один широкий шаг, брюнетка прижала девушку к стене и приставила ладонь к её горлу. Фролова распахнула глаза и выставила руки вперёд, в попытке оттолкнуть начальницу…
— Ты идиотка?! — крикнула та, смотря сверху вниз на свою подчинённую. — Укусили один раз, и всё, сдалась? Когда я брала тебя на эту работу, то была уверена в твёрдости твоего характера. Ты не сдалась, когда тебе отказали при собеседовании, а потом не сбежала в первый рабочий день, после многочисленных замечаний и оскорблений! Он твой хозяин… Поверь, Вальдо намного лучше любого мужика, который возьмёт тебя на низкооплачиваемую работу, а потом в придачу изнасилует, не заплатив ни гроша. Очнись, этот грязный мир давно утоп в болоте греха и падших людей. Лучше уж потерять гордость, чем невинность и рассудок! Завтра я жду тебя в восемь утра.
Ира отпрянула от шокированного подростка и направилась к выходу, громко цокая каблуками. Александра сползла по стене и ударила себя по лицу, потому что была согласна с каждым словом голубоглазой брюнетки, которая резко спустила её с небес на землю. Девушка сдержала слёзы, но так и не встала с пола, просидев в коридоре около часа.
Закрытый человек — словно сосуд или источник, отдающий драгоценную влагу по капле. Невозможно напиться, и даже вкус этой влаги ощутить непросто. Разжигает жажду, да. Но и только. Хочется большего: склониться к воде, раствориться в бликах и плеске, зачерпнуть в ладони и сделать глоток. Первый, самый опьяняющий. И когда мне надоедает ловить губами капли, я иду искать родники.
Спутница Сенбернара