Продолжение истории Пегасов: Шепот Ветра, Зов Предков, Гобелены Небесной Памяти
Полукровка, все ещё зачарованная рассказом отца Иоанна о пегасах, не смогла сдержать порыва. Её маленькое серое копытце робко скользнуло по спине единорога, касаясь его серебряной мантии, словно проверяя, не появились ли там заветные крылья. Вия будто бы желала ощутить то, что не замечала ранее...
Священник, почувствовав этот жест, вопросительно взглянул на приемную дочь
— Папа, — прошептала она, голос был полон нежности и легкой грусти. — Я так сильно хотела, чтобы у тебя были крылья... огромные, белые, как у ангела. Тогда бы мы вместе улетели в более лучший мир, где нет злобы и ненависти, где все пони действительно любят друг друга по-настоящему....в реальность, где не существует зла или несправедливости…
Покраснев, сирота запнулась, глаза наполнились слезами. Она представила, как крепко обнимает Иоанна, как он расправляет свои сияющие перья, окутывая теплом и защитой, не позволяя ненависти поглотить их обоих
— …Или, — добавила кобылка, — если бы ты стал аликорном, то смог бы без проблем отпугивать своей магией злых пони, тех, кто ненавидит нас просто за то, что мы не такие, как все, а своими крыльями ты внушал бы благоверный ужас у каждого, кто смеет обижать меня..
В памяти болезненно всплыли воспоминания о том как полукровку постоянно гнобили, как злобные пони поселка постоянно показывали свои острые зубы и угрожали расправой грубыми копытами. Подсознательно они выглядели как черные силуэты с красными, наполненными бешенством, глазами и острыми клыками, жаждущие невинной крови. Но каждый раз, когда нависала угроза, недоброжелатели сдерживали себя при одном лишь виде священнослужителя, словно понимая, что есть в реальности нечто большее, защищающее её, а потому каждый раз расходились по сторонам, скрежа от ненависти челюстями
- ...Они бы боялись тебя, боготворили, оставив нас одних жить в мире и спокойствии. Если это только было правдой - ты стал бы самым сильным и самым добрым защитником...
Иоанн по-доброму улыбнулся, увидев в глазах Виктории неподдельную любовь и заботу. Он понимал, что девочка мечтает о защите, о возможности убежать от жестокой реальности, и ему было очень жаль, что не может дать всего этого. Однако единорог также видел в глазах гибридки не только любовь, но и неутолимую жажду защиты и безопасности.
Епископ нежно склонил голову, касаясь мордочкой черной, шелковистой гривы сиротки:
— Вия, дитя моё, — мягко произнес он, голос звучал как тихая мелодия, — твои слова согревают мое сердце. Знать, что ты так сильно заботишься обо мне, — это величайшая награда. Но поверь мне, наличие крыльев не определяет настоящую свободу, так же, как и сила рога не является мерилом доброты. Быть аликорном — не значит быть сильнее и счастливее
Святой тихо посмеялся, и это был добрый, успокаивающий смех, наполненный добротой и мудростью
— Летательные органы важны, конечно, — продолжал Иоанн, — но они лишь средство передвижения. Настоящая свобода — это лёгкость духа, возможность мыслить, чувствовать и поступать по совести, независимо от мнения окружающих..
Единорог поднёс копыто к груди, касаясь сердца.
- ..Это умение видеть красоту в окружающем мире, способность не поддаваться тьме, даже когда она окружает со всех сторон.
Сказав это, приемный родитель неожиданно прижал девочку к себе:
— Главное, милая моя, — летать в собственном сердце. Парить, наполненном добром, милосердием и верой в лучшее. И тогда никакие злые пони не смогут тебя остановить. Даже если нет больших перьевых крыльев, как у пегасов или грифонов, всегда можно летать на крыльях своей души, нести свет и надежду тем, кто в этом нуждается. А для защиты… знаешь, настоящая сила не в магии, а в любви, поддержке и умении прощать.....И я обещаю, дитя моё, что всегда буду рядом, чтобы оберегать тебя, как умею, неважно, буду ли я единорогом или аликорном
Он поднял голову сироты и посмотрел прямо в глаза:
- Именно эта истина и делает нас по-настоящему сильными и способными изменить мир к лучшему, даже если отсутствует физическая возможность творить чудеса..
Виктория смотрела на отца Иоанна с восхищением. В его словах звучала ТАКАЯ истина, которую она чувствовала каждой клеточкой своего существа. Полукровка понимала, что настоящая сила не в физической мощи, а в доброте и сострадании.
— Но, папа, — неуверенно проговорила она, — все равно... иногда так хочется убежать отсюда, в место, где нас никто не обидит..
— Понимаю, милая, — ответил единорог. — И я клянусь, что вместе мы будем строить такой мир здесь, в нашем сердце. Реальность, где любовь и доброта победят ненависть и злобу. А пока давай продолжим путешествовать по страницам книги, открывая для себя новые народы и расы, населяющие Эквестрию. Может быть, среди них мы найдем тех, кто разделит наши идеалы и поможет осуществить заветную мечту.
Святой нежно поцеловал Викторию в лоб
— Ну что, моя маленькая мечтательница, готова ли ты окунуться вновь в наше путешествие?
В глазах полукровки вновь зажглись искорки любопытства. Она кивнула, и Иоанн, улыбнувшись, вновь обратился к древнему фолианту, готовый раскрыть перед Вией новые тайны мира Эквестрии.
Воздух наполнился серебристым светом, история ожила, увлекая их в захватывающее путешествие по страницам прошлого и настоящего. Постепенно, словно пробуждаясь от долгого сна, кобылка осознавала, что истинное богатство не материальное — это внутренний свет, который она способна зажечь собственными копытами, наполняя окружающий мир теплом и надеждой. И именно этот огонь превосходит любые волшебные силы, помогая преодолевать преграды, одновременно с этим напоминая о самом главном — возможности летать в своей душе, наполненной любовью и надеждой
Вдруг размышления полукровки были прерваны словами Иоанна, словно подтверждающие их значимость и силу:
— Ты уже летаешь, дитя. На крыльях своей доброты и сострадания. И этот полет намного прекраснее любого другого - пропел мелодичный голос священника, увидев поднятое настроение девочки
Виктория, прижавшись к бьющимуся сердцу приемного родителя, ощутила, как тревога постепенно отступает. Она поняла, что Иоанн прав, настоящая сила — внутри. И даже если не будет величественных крыльев, как у пегасов, или магии, как у аликорнов, она всегда сможет летать на крыльях своей души, неся добро и надежду в этот удивительный мир.
......
А тем временем, рассказ единорога становился всё богаче и ярче, набирая новые обороты. Истории о Богах, сотворивших Эквестрию, о первых Земнопони и мудрых зебрах, даровали сироте особенно сильное чувство связи с прошлым, с корнями. Но именно повествование о пегасах зажег в её маленьком сером тельце внутренний огонёк. И вот, над старым фолиантом вновь возникла живая карикатура — весёлые летуны, кувыркающиеся в облаках, словно дельфины в морской пене
Виктория, не отрывая взгляда от резвящихся в небе созданиях, спросила:
— Папа, а чем именно занимались пегасы в раю? У них же ведь не было полей, как у Земнопони в Элизиуме, верно?
Иоанн улыбнулся, прикоснувшись копытом к пожелтевшей от времени иллюстрации. Видение быстро преобразилось, показывая не только небесные просторы, но и дивные левитирующие города.
— Представители небесного рода называли свой рай Аэрополисом, милая – прошептал он. – Это было чудесное место, где облака становились холстами, а ветер – кистью. Там царили вечный полет, братство и жажда справедливости.
Священник воздел белоснежный рог, и перед глазами Вики возникла новая сцена: Аэрополис, огромнейший город, сотканный из света и алмазов, парил в воздухе, словно гигантский орёл с белоснежным телом. Здания, подобно застывшим каплям росы, переливались всеми оттенками радуги и лазури.
Пернатые, грациозно лавируя между строениями, участвовали в воздушных гонках, состязались в ловкости и скорости.
- Пегасы, несмотря на свою отважную и воинственную натуру, всегда находили моменты для отдыха и развлечений. Их сердца готовы были защищать не только слабых, стоять за правду, но и радоваться жизни, наслаждаясь каждым мгновением, — подчеркнул святой.
— Неужели они только тренировались и сражались? – недоверчиво спросила Вия.
Иоанн рассмеялся.
— Конечно же, нет, дитя моё! Наши братья и сестры — не просто воины, они — творцы! Возьмем, например, создание погоды. Это же настоящее искусство! Радуги, облака причудливой формы, легкий дождь или освежающий ветер — всё это требует не только умения, но и вдохновения!
Видение изменилось.Теперь гибридка видела пони-художников, рисующих на облаках картины заката, словно кисточкой на огромном холсте. Другие, как дирижеры, управляли ветром, создавая волшебные мелодии, разносящиеся по всему Раю.
— Это… это невероятно! — воскликнула она. — Я то всегда думала, что пегасы просто летают и воюют. Но они… они настоящие таланты, герои!
Иоанн улыбнулся, радуясь энтузиазму приёмной дочери.
— Да, милая, они самые настоящие герои. Но ты должна также помнить, что истинная храбрость и отвага живут в сердце каждого живого существа, независимо от его расы или происхождения. Даже если нет крыльев, всегда можно быть смелым в своих поступках на земле, защищать тех, кто нуждается в помощи и отстаивать поруганную честь.
Священник ласково погладил Викторию копытом.
- Ты сама - девочка смелая и сильная, пережившая столько трудностей, но не сломавшаяся, а лишь укрепившаяся. Никогда не забывай об этом.
Тем временем, волшебная иллюзия, сотворенная епископом, начала приобретать новые проекции жизни первых пегасов, но на этот раз к ним добавились диалоги, наполненные радостью и безграничным счастьем, издавая при этом небольшое эхо:
— Эй, Скай, – прокричал жеребец с гривой цвета грозового неба, подлетая к кобылке, рисующей радугу. – Как продвигается твой шедевр?
— Почти закончила, Громобой, – ответила та, увлеченно взмахивая перьями, направляя свет на картину. – Хочу, чтобы после грозы появилась самая красивая радуга, которую когда-либо видели!
— Ты как всегда превзойдешь нас всех, – восхищенно произнес коричневый пегас. – А я вот тренируюсь в новом боевом приеме. Хочешь посмотреть?
— Сейчас закончу и обязательно прилечу! –крикнула улетающему в сторону Скаю девица, не отрываясь от работы.
Внезапно мираж изменил свою форму, превращаясь в вихрь, который, в последствии перестроился ареной, где два крылатых пони - Громобой и Ветрокрыл - сражались на мечах и проворно маневрировали.
— Атакуй! – крикнул Громобой, блокируя удар "противника". – Покажи, на что способен!
— Не так уж и просто тебя одолеть, дружище, – ответил Ветрокрыл, отступая и готовясь к новой атаке.
Их поединок напоминал танец, изобилующий грацией и мощью. Братья по воздуху парировали удары, уклонялись от мечей и демонстрировали невероятную ловкость.
Иоанн, заметив неотрывный интерес полукровки к фигурам, вдруг произнёс:
— Забыл, моё дитя, добавить главное: хотя большинство пегасов усердно оттачивало боевые навыки, проводя турниры и делясь едой с товарищами, их потасовки скорее были просто безобидной игрой, желанием укрепить дружбу, не имея цели причинить кому-то настоящий вред.
Виктория, до этого момента внимательно слушая сказ, вдруг задумчиво нахмурила брови, подняв взгляд на приемного отца. Лучи закатного солнца, проникавшие сквозь витражное окно кельи, весело играли бликами на ее щеках.
— Папа, вот что мне непонятно, – проговорила она, касаясь копытцем страницы с изображением парящего города. – Если крылатые не возделывали землю, не выращивали яблоки и морковь, как те же земнопони, то как же они насыщались в своем небесном крае? Что наполняло их энергией для полётов и "подвигов"?
Единорог, уловив нотки искреннего любопытства в голосе полукровки, ласково улыбнулся.
— Вопрос весьма интересный, дитя, – ответил он, чуть наклонив голову. – Как ты уже правильно подметила, в Аэрополисе не было нужды в физическом труде и пища действительно не произрастала из облаков, она даровалась иным способом, напрямую из источника бытия этого небесного царства.
Затем, словно в подтверждение своих слов, священник коснулся рогом страницы, и иллюзия вновь преобразилась. Теперь Виктория видела не просто парящий город, но и огромный зал, пульсирующий мягким, лазурным светом.
— После каждого «воздушного боя», оттачивания умений или просто в конце дня, пегасы собирались в этом месте, – поведал Иоанн, указывая на светящееся пространство. – Здесь, в сердце измерения, их ждала не просто еда, а настоящее пиршество.
Взгляд полукровки расширился от удивления. Перед ней предстала картина: длинные, словно сотканные из изысканного белого дерева, столы, ломились от яств, достойных настоящих небожителей. Кувшины искрились напитками всех цветов радуги, пироги с начинками, источавшими дразнящий аромат, высились горками, а дымящиеся блюда, наполненные неведомыми, но восхитительными угощениями, манили своим видом.
— Только представь себе, Вия это зрелище, – продолжал единорог, – стол внезапно наполняется кулинарными шедеврами каждый раз после изматывающей тренировки!
Неожиданно в видении резко появился мощный пегас с гривой, сверкающей цветом меди, который плюхнулся на лавку рядом с кобылкой, украшенной белоснежной шерсткой и волосами, сплетенными в сложную косу.
— Ну и налетались сегодня! – выдохнул боец, потирая плечо. – Ветрорез сегодня совсем не давал пощады!
— Да уж, – засмеялась кобылка, изящно запрокинув голову. – Но зато какой аппетит после таких тренировок! Интересно, что сегодня приготовили небесные повара?
В этот момент перед ними словно из ниоткуда возникла тарелка с золотистыми пирожками, наполненными сочной начинкой, и кувшин, из которого поднимался ароматный пар.
— Ого, пахнет нектаром! – воскликнул жеребец, облизываясь. – А эти пирожки выглядят так, словно их приготовила сама Золотая Роса!
— Говорят, что сегодня в меню еще и эль, настоянный на лунном свете, – добавила пегаска, лукаво подмигивая.
Сирота, погруженная в изумление, пристально наблюдала за происходящим, чувствуя, как тепло ласкает её душу и приятные волны наполняют тело.
В Аэрополисе, где мерцали небесные пиры, велись дружеские разговоры, царило настоящее волшебство, создавая, воистину, удивительное и привлекательное место, куда каждый желал попасть.
Иоанн, заметив восторг в глазах приёмной дочери, нежно коснулся ее мордочки полосатым копытом:
— Видишь, Вия, – проговорил он ласково, – наши пернатые сородичи не только стремились к могуществу или отваге, но и к радости, взаимопомощи, удовольствиям жизни. Пища, щедро дарованная измерением, лишь отражала ту искреннюю заботу, которую внушило им само небо.
Во второй иллюзии, которое изображало другой угол Аэрополиса, пегасы, собравшись вокруг голубого костра, делились друг с другом "трофеями" и рассказывали истории о своих подвигах.
— Помните тот день, когда мы отбили атаку облачных гидр на деревню? – спросил один из них, с гордостью смотря на своих товарищей.
— Как такое забудешь! – ответил другой. – Мы тогда действовали, как единое целое, словно нас тренировал сам Громстер!
— А помните, как Радужный Блик создал такую яркую радугу, что она осветила все небеса целиком? – добавил третий.
Пони смеялись, шутили, подбадривали друг друга. Они были не просто воинами, а настоящими братьями по оружию, объединенными общей целью — защищать мир и справедливость.
— Пегасы, с их изящными крыльями и благородными мордами, всегда вдохновляли тех, кто испытывал сомнения, протягивая копытца помощи, – подытожил Иоанн, в его лиловых глазах отразились доброта и сострадание, – Они были убеждены, что каждый должен иметь возможность раскрыть свой потенциал, независимо от качества летательных способностей.
Слова священника придавали особую силу моменту, особенно когда Виктория увидела розового жеребенка, укрытого в облаке, на нижнем уровне Аэрополиса. Его грустный взгляд стремился куда-то в даль, будто бы ища ответы на терзающие внутренние вопросы.
Неожиданно Браг, пони желтой шкуры и яркой рыжей гривой, появился рядом, заметив подавленное состояние товарища
— Что с тобой? – спросил он – Выглядишь подавленным.
— Я не могу летать так же быстро, как остальные, – ответил бедолага. – Я никогда не стану настоящим защитником Аэрополиса...
— Не говори так, братан! – крикнул пегас. – У каждого свой талант. Ты можешь не быть самым быстрым летуном, но зато уметь создавать самые красивые облака!
Розовый жеребец, словно парализованный стрелой, резко поднял голову и посмотрел на свои работы в окне домика, которые переливались всеми цветами радуги.
— Ты прав, – сказал он, улыбаясь. – Я буду совершенствовать свое мастерство и радовать жителей Аэрополиса своей красотой.
Когда пелена видений, наконец, распалась, эпископ, преисполненный вдохновения, вновь обратился к полукровке, не сводя с неё пылающего взора:
— Видишь, милая, даже в раю не все пегасы были исключительно воинами, как я уже упоминал. Многие вполне занимались творчеством — рисовали, пели, танцевали, создавали погоду или придумывали новые развлечения. Однако все они, без исключения, ценили братство, честность и....правду.
Виктория задумалась. Она вдруг поняла, что крылатые– это не только сила, но и красота, помноженная на поддержку.
— Папа, – спросила она, – а что еще ты можешь рассказать о представителях этой расы?
Иоанн улыбнулся, перелистнув страницу.
— Пегасы – это народ, который верит в справедливость и всегда готов прийти на помощь тем, кто в этом нуждается, – начал он. – Они храбры, отважны, умеют радоваться жизни. Но, что самое главное, они – творцы, способные преобразить мир одной лишь своей красотой и любовью....
Единорог подробно рассказывал о том, как современные защитники слабых и обездоленных под покровом света используют свои крылья не только ради полета, но и для спасения попавших в беду: переносят больных, доставляют пищу в отдаленные деревни, спасают тонущих.
Не забывал также приемный родитель раскрывать перед полукровкой тайны биографий известных пегасов-музыкантов, среди которых выделялся прославленный Людвиг ван Пероховен — мастер, чьи мелодии на пианино умели утихомирить бушующие страсти, одновременно с этим украшая повествование волшебными сказаниями о пегасах-танцорах: их грациозные движения по сей день продолжают восхищать и вдохновлять современное поколение, очаровывая сердца зрителей.
— Пегасы – очень многогранная раса, Вия, – завершил он – В них сочетается сила и нежность, отвага и сострадание, красота и доброта. Ты, как потомок земнопони, можешь многому чему у них научиться...
Сирота внимала каждому слову святого, затаив дыхание, её сердце медленно, но неуклончиво наполнялось трепетом и благоговением перед этой породой. Кобылка окончательно закрепила в своей голове урок - даже без перьевых крыльев, дарованных судьбой, внутренний жар её души способен взмывать к вершинам благородных идеалов — смелости, доброты и вдохновения, рожденного творческим порывом.
— Спасибо, папочка, – прошептала она, – Теперь я понимаю, что пегасы – это не только воины, но и друзья, которые всегда готовы прийти на помощь. Я буду стараться быть похожей на них.
Иоанн улыбнулся, обняв гибридку ещё сильнее.
— Я знаю, что ты способна, дитя. В тебе скрыты все нужные черты, чтобы стать истинным пегасом в глубине души. А пока, позволь я расскажу о нетрадиционных вариациях тех, кто имеет совершенно другой вид крыльев и культуру, как те же Бэт-пони. Я поведаю, как Громстер творил их и с какой целью. Но самое важное - кто ему помогал в этом деле?
С этими словами единорог мягко произнёс таинственное заклинание, и келья сразу же наполнилась нежным фиолетовым сиянием. Глаза священника засветились светло-пурпурным оттенком, а над страницами древнего фолианта возникли два образа, развеевая белый дым — мрачная летучая мышь и таинственный кристальный глаз, словно ожившие из глубин загадочной материи....