Воспоминание № 6: " Кровавый договор "
Мы сидели на лесной поляне. Пэр молча смотрел в глубь весеннего леса, опершись спиной о ствол дерева, а я перевязывала окровавленную ладонь.
- Может тебе тоже нужно перебинтовать порез? - спросила я, завязывая узел на тыльной стороне ладони.
- не нужно, обойдусь.- не отрывая взгляда от леса, пробормотал парень.
Я пожала плечами.
- как ты хочешь совершить суицид? Каким методом воспользуешься? - задала вопрос я и заглянула в глаза мертвецу.
Он перевёл взгляд на меня и ответил:
- во первых: как МЫ хотим совершить суицид, а во вторых...- Пэр вздохнул,- у меня пока нет представлений о наиболее подходящем и для тебя и для меня способе.
Мы сидели молча минут двадцать. В моей голове, то и дело, проскальзывали моменты нашего ритуала:
Пэр берёт мою руку и легким движением делает порез, из которого алой струйкой стекает кровь, после чего этим же ножом с красной рукоятью проделывает тоже самое с своей ладонью...
Далее, на черепе Стража появляются новые кровавые отпечатки. А за тем, мы пожали окровавленные руки. Наша кровь смешалась. Договор подписан...
- ты же понимаешь, что теперь мы обязаны уйти вместе? Ты не уйдешь от этого договора. - нарушил тишину Пэр.
Я улыбнулась и положила голову на плечо парня.
- если бы я этого не понимала, то на вряд ли бы связалась с тобой. Меня часто посещал страх смерти... Но по сравнению с жизнью, смерть имеет намного больше преимуществ. Я не хочу терпеть это никчёмное существование, да и в любом случае придётся умереть. Какая разница между " умереть через десятки лет, мучаясь и проклиная всех и вся" и " умереть сегодня " ?
Уход из плотской жизни наступит в любом случае.
Но мне было страшно из за неизвестности. А вдруг, там, после смерти, что то есть? А вдруг, произойдёт реинкарнация? Или рай и ад на самом деле существует... Я не хочу жить. Даже после смерти. Но с тобой, с сущностью, которая тоже жаждет смерти, не страшно идти на этот шаг... Благодарю тебя за ту неожиданную встречу в этом лесу, Пэр. Для меня огромная честь уйти с тобой.
Он прижал меня к себе. Моё тело сковал мертвецкий холод, человеку не свойственный. Но было в этом холоде что то по своему тёплое... Это тяжело описать словами.
- тебе всего семнадцать, а ты уже решилась на подобную авантюру... Что у тебя такого случилось, от чего ты не хочешь существовать? - спросил Пэр, перебирая пальцами пряди моих волос.
Мне тяжело было об этом кому - либо говорить. Я никогда не делилась своими чувствами с людьми. Но Пэр - не человек, ему можно довериться.
- это очень долгая история... - я вздохнула, -
Семнадцать лет назад, моя мать родила меня от мужчины, который, в последствии, бросил нас, когда мне исполнился год. Я унаследовала его внешность, характер и вообще, была точной его копией. Перед тем, как уйти, он оставил записку, где говорилось, что он понимал, что у этого ребёнка не будет будущего , что он не достоин жизни. Писал, что не хочет воспитывать это никчёмное создание. Мать, после поступка этой мрази, порезала себе вены, но её спасли. Она любила его, но смирилась с тем, что он представлял из себя на самом деле. Продолжила воспитывать меня. Когда мне исполнилось три года, мать вышла за другого мужика с двумя детьми, которого я до одиннадцати лет принимала за родного отца и не понимала, почему он относится ко мне хуже, чем к своим родным детям. Он много пил, очень много пил. Однажды, придя домой пьяным в стельку, он услышал упрёк от моей матери и разозлившись, достал ружьё. Кинул меня и мать на кровать, направил оружие. Мама уговаривала не делать этого, рыдала, умоляла хотя бы дочь оставить в живых... Он зарядил ружьё и направив его на меня, нажал на спусковой крючок... Ружье заклинило. Он рассмеялся и ушёл прочь. Вместо того, чтобы идти в полицию, мать простила его и продолжала, вплоть до моего оддинадцатилетия терпеть его выходки. Много раз уходила со мной, но в итоге, из за угроз, возвращалась к нему. Этот чувак пиздил меня и морально и физически за каждый проступок. Мать же делала вид, что ничего не происходит. Решила снова совершить попытку суицида. Повесилась на кожаном ремне, но я её оттуда вытащила. Её терпение, в итоге, лопнуло и она смогла уйти от него.
Когда мне было одиннадцать, мать рассказала мне всю правду. Для меня тогда всё встало на свои места. Я поняла, что мне суждено умереть, но по каким то причинам, этого не произошло. А ещё... Я просто не хочу стать подобием своего отца. Я не хочу страдать...
Я дико рассмеялась и зарыдала одновременно.
- больше всего, мне жаль свою мать! Я виновна в её ужасной судьбе! Я и только я! Она не заслужила этого..
- ну ну, тише, - Пэр сильнее прижал меня,- скоро всё пройдёт. Скоро всё закончится...ты избавишься от страданий, мучения не будет...
Где то с час мы просидели в лесу, после чего, заметив, что смеркается, возвратились в посёлок.
От моей истерики не осталось и следа. Лишь апатия. Знакомое, уже родное чувство эмоционального опустошения.
- ты замёрзла? Дрожишь вся. - спросил Пэр и не дождавшись ответа, стянул с себя джинсовку и накинул на меня.
- не стоило... Мне не холодно...- произнесла я, услышав, что от холода стучат зубы.
Пэр усмехнулся:
- действительно, не холодно ей, сейчас апрель, а не ласковый май.
Он проводил меня до дома. Я предложила ему выпить чаю, чтобы согреться, но он отказался, обосновав это тем, что ему нужно помочь Эйстэйну с сборкой аппаратуры.
- точно не желаешь согреться? - спросила я.
Пэр притянул меня к себе и поцеловал в шею. Я отпрянула.
- точно не желаю,- ответил он, усмехнувшись,- непробудных снов.
- пока, Дэд...
Всю ночь я не могла уснуть. Мысли разрывали голову, к тому же, перебинтованная и обработанная ладонь саднила.
" надеюсь, что я усну и не проснусь... "