Просвет в тумане

– Ты хоть представляешь, как долго мы должны ждать этот проклятый момент в истории? – мало кто понял бы это по голосу, но Джашинист был в хорошем настроении. В конце концов, он только что принес в жертву Джашину-саме еще одного отступника.

– Ну, если я правильно рассчитываю возраст и года... ещё два года. Кисаме должно быть около семнадцати, когда произойдет инцидент с Курамой, – спокойно ответила я.

– Ещё два года охоты на отступников и скрытной жизни от АНБУ Конохи, – усмехнулся Кисаме.

– И даже тогда мы всё ещё не можем заполучить Итачи в команду. Ему шесть лет во время нападения, и он не дезертирует до тех пор, пока после Резни ему не исполнится тринадцать, – уныло вздохнула я.

– Ещё семь лет ожидания этого чёртового ублюдка Учихи?! – Хидан подавленно заскулил.

– Лучше бы он того стоил, – Какузу, как всегда, желал какой-то материальной выгоды.

– Он того стоит, – заверила я, – Итачи – вундеркинд гендзюцу. Он чрезвычайно умен, бывший капитан АНБУ к тому времени, когда мы его заполучим. В той истории также известно, что Кисаме признавал, что Итачи был сильнее.

– Хех, а этот пацан звучит впечатляюще,–  размышлял Акула. – Однако я удивлен, Конеко, что ты допустишь нападение лисы, не говоря уже о «Резне».

– Как ни печально, но это должно произойти, чтобы я имела хоть какое-то представление о том, что будет дальше. Конечно, мы уже изменили сюжет. Но, честно говоря, мы мало повлияли на сам канон, насколько я знаю. Ваши изменения не произойдут, пока мы не доберемся до Шиппуудена, – я покачала головой.

– Ебаных язычников в любом случае надо убивать, – таково было мнение нашего фанатика.

– Тогда нам придется двигаться дальше. Так, чтобы мы не привлекли внимания АНБУ, оставаясь близко к Конохе на такое длительное время, – Кисаме задумчиво повернул голову в сторону неба. – Ты упомянула, что Итачи болен, – он задумчиво приметил.

– Я не знаю, чем... Но да, у него неизлечимая болезнь, и он собирается медленно ослепнуть от Мангеке, и это далеко за пределами моего основного медицинского ниндзюцу, – печально протянула я.

– Кажется, у меня есть идея, как можно помочь Ласке, если он присоединится к нам, – ухмыльнулся Акула. – Он не может стать бесполезным, мой старый напарник должен быть эффективен.

– Ты предлагаешь вылечить его, чтобы он присоединился? – спросила я.

– Нет, – его ухмылка стала шире. – Он должен присоединиться к нам первым, чтобы я его вытащил.

– Мог хотя бы намекнуть как ты это сделаешь? – с любопытством надулась я.

– Мы испортим эту твою историю ещё больше, чем уже есть, – буркнул Кисаме.

– Это будет не очень хорошо, – вздохнула я.

– Хидан получит больше насилия. Какузу получит больше денег. Так что вам двоим лучше надеяться, что мы сможем завоевать Ласку, – ухмыльнулся Кисаме, глядя на остальных.

– Если я принесу в жертву Джашину-саме больше ублюдков из-за того, что к нам присоединяется какой-то чертов Учиха, тогда я скажу, что ему лучше присоединиться, если он, блядь, знает, что для него хорошо, – нахмурился Хидан.

– И я не хочу, чтобы деньги так легко ускользали от меня, – сверкнул глазами Какузу.

– Ты собираешься каждый раз натравливать наших нынешних членов на потенциального кандидата? – я выгнула бровь, глядя на Акулу.

– Может быть... – он просто ухмыльнулся мне в ответ.

***

От 3-го лица. Деревня, Скрытая в Листве.

Послышался пронзительный рев. Коноха была в огне, шиноби метались туда-сюда, делая Деревню, Скрытую в Листве, похожей на разрушенное муравьиное гнездо. Здания разрушались, гибли люди, а кьюби-но кицунэ не прекращал бесноваться. Шиноби Листа были настолько заняты демоном-лисой, что четверо отступников, наблюдавших за ними с самой вершины горы Хокаге, остались совершенно незамеченными.

– Эта проклятая лиса причиняет много грёбаного вреда, – заявил среброволосый мужчина, а хитай-атэ вокруг его горла провозгласил его отступником из Югакуре. – Могу я оставить его себе?

Кроме смертельного взгляда шиноби в маске рядом с ним и одинокой куноичи, его проигнорировали. Он был почти проигнорирован, получив только смертельные взгляды шиноби в маске рядом с ним и единственной куноичи.

– Так это Курама, – на этот раз заговорил человек в маске, отступник из Такигакуре, судя по его хитай-атэ.

– Это он, – подтвердила куноичи этой странной группе. Её хитай-атэ тоже был перечёркнут, на этот раз символ Киригакуре показывал её принадлежность к деревне Тумана.

– Кажется, я неправильно оценил размеры этой задницы, – прокомментировал крупный мужчина-акула рядом с ней. Как и куноичи, он тоже был отступником из Тумана.

– Курама сейчас немножечко зол. Ты бы тоже стал таким, только вырвавшись из под контроля Шарингана, – она слегка подтолкнула Акулу в бок, – Плюс, он ещё не прошёл через терапевтическое дзюцу от Наруто, – её взгляд вернулся к лисе.

– Я признаю, что мне немного страшно. Теперь, когда он действительно стоит передо мной.

– Не волнуйся, Конеко, – Акула успокаивающе взъерошил ей волосы. – Мы достаточно далеко, чтобы успеть скрыться, если привлечём его внимание.

– Черт возьми, сомневаюсь, что мы это сделаем. Он чертовски занят грёбаными языческими ублюдками из Листа, – это было похоже на утешение, ну, во всяком случае, так его себе представлял фанатик.

– Однако из-за этой лисы небезопасно совершать сбор денег и поиск ценностей в домах, – проворчал человек в маске. – Жалко.

– Всё, что ценишь ты – это чёртовы деньги, чёртов старик. Наслаждайся просмотром этой охренительной бойни! Не то чтобы мы собирались снова увидеть что-то подобное в ближайшее время. Вероятно, после этого мы вернёмся к охоте на отступников, – молодой парень кинул взгляд, полный презрения, на шиноби в маске. Из-за этого взгляда от шиноби вырвались чёрные нити, которые легко обезглавили его.

– Что, чёрт возьми, я сделал, чтобы заслужить это?! – запротестовала отделённая голова.

– Ты дышал, – последовал спокойный ответ. Куноичи только тяжело вздохнула, как будто это было чем-то, с чем ей часто приходилось постоянно мирится.

– Мы пойдем, как только Курама будет запечатан. Так нас здесь никто не заметит, – спокойно сказала девушка.

– Хорошо, не похоже, чтобы кто-то после того, как разобрались с нашим пушистым другом там, мог ещё и нападать на нас в деревне, – вздохнул человек-акула. И он, и куноичи уже привыкли к жестокости своих двух других товарищей.

***

POV Конеко

Мы были на некотором расстоянии от Конохи, наблюдали, как Курама был запечатан в Наруто. Семь лет – долгий срок ожидания, поэтому мы решили, что проведем их в путешествиях и охоте за головами, как и раньше.

В семнадцать лет Кисаме производил неизгладимое впечатление. Он, наконец, перестал расти, достигнув примерно шести футов и четырёх дюймов(~195см). Я не знала, сколько он весил, но в основном его тело – это сплошные мускулы, из-за которых у меня буквально шла кровь из носа каждый раз, когда я видела его без рубашки, и в последнее время всё чаще.

Я тоже перестал расти, фигура округлилась. Ростом в пять футов и шесть дюймов(~167-170см), я могу уверенно сказать, что в команде все выше меня. Я маленькая, аккуратная, и совсем не похожа на куноичи. Если бы я переоделась в гражданскую одежду, то, вероятно, меня бы принимали за гражданского.

Хидан также вырос, и выглядел как его каноническое «я», Какузу остался неизменным, но в этом не было ничего удивительного.

– Всё ещё не могу поверить, что нам придется ждать семь чёртовых лет, – пожаловался фанатик.

– Ты не умеешь ждать, – ворчал Скряга в сторону Фанатика.

– Семь гребаных лет, ублюдок! – возмущался Хидан.

– А ты бессмертен. Какая разница, сколько времени пройдет? – Философски вздохнул Какузу.

– Ублюдок, – снова выругался Джашинист.

– Aaa, опять ругаются. Это, наверно, уже десятая их ссора за два часа. Всегда так приятно, когда они не разговаривают, – пробормотала я. Кисаме, бегущий рядом со мной, смеялся над моим счётом.

– Проблемы, Конеко? – с ухмылкой на губах спросил он.

– Вы все взаимодействуете так же, как когда были в Акацуки. И я никак не могу решить, хочу ли я радоваться или....

– Или что? – он всё ещё ухмылялся мне.

– Или я хочу принести вас всех в жертву Джашину-сама, – убийственное намерение так и распространялось во все стороны. – Или может, скормить вас своим кошкам.

Во мне было столько раздражения, что уже невозможно было его вынести. 

– Хотя я не уверена, что кошки захотят съесть этих гадов, но ты им понравишься точно. Я только недавно вышла из испытательного срока. Они всё ещё не уверены во мне, – ответила я со смертельной улыбкой, используя свою ки. Чтобы получить молчание от всех троих мужчин.

– Вay. Это было чертовски сексуально, – присвистнул Хидан. – Я знал, что ты мне нравишься по какой-то чертовой причине, сука.

– В следующий раз предупреди меня, что Ао-сенсей научил тебя быть абсолютно ужасающей, – сказал Акула. Прежде чем оскалиться на Хидана, он притянул меня к себе, рыча на парня из ревности.

– Она моя, – категорически заявил Кисаме.

– Даже я признаю, это было очень впечатляюще, – похвалил Какузу. Я вздохнула, впечатляло это или нет, но они не замолчали.

Некоторое время спустя, когда достаточно удалились от деревни Листа и нашли укромную поляну, мы спокойно разбили лагерь.

– Ты плохо заметаешь следы, – раздался неожиданно мужской голос. Шквал оружия и атак, от которых говорящему пришлось уклоняться, наглядно показали, что никто не расслаблялся.

– Aо-cенсей, – хором сказали мы с Кисаме, хотя ни один из нас не вышел из боевой стойки.

– О, шиноби, кого вы, блядь, знаете. Могу ли я принести его в жертву? – Хидан взмахнул косой.

– Высокая награда. Но не отступник. По правилу «только отступники», – слегка надулся Какузу. Ему хорошо заплатили, чтобы он следовал правилам.

– Я пришел поговорить, – поднял руки Ао.

– Тогда начинай, блядь, говорить, ублюдок, – потребовал фанатик.

– Здесь тебе небезопасно, шишоу, – добавила я.

– Я знаю, Токи. Ты хоть представляешь, сколько денег лежит на твоей голове? – Ао криво усмехнулся.

– Наконец-то. Кто-то ещё понимает, что деньги – это важно, – Какузу посмотрел на Ао, не зная, одобряет он охотника или нет.

– Что вам нужно, сенсей? Мы вас знаем. Вас никто не заметит, если вы сами этого не захотите. Кисаме лишь немного расслабился, хотя Самехада не покидала его рук.

– Мизукаге хотел бы, чтобы вы вернулись. Поскольку вы ушли при смягчающих обстоятельствах, – ответил Ао. Мы с Кисаме равнодушно посмотрели на него со скепсисом на лицах.

– Да, я в тогда смотрел почти также, – вздохнул он. – Если я не смогу убедить вас вернуться, я должен задать вопрос...

– Ну, ты собираешься подойти к чёртовой точке в разговоре и задать этот грёбаный вопрос? – прорычал Хидан.

– Мизукаге... и я хотели бы знать, почему вы внезапно собираете отступников в свою группу. Мы прекрасно понимаем, что вам двоим не нужна помощь в отлове отступников из других деревень, тогда зачем? – объяснился Ао.

Кисаме и я молча переглянулись. Должны ли мы рассказать Ао правду? Он бы не присоединился к нам. У нашего старого сенсея была слишком важная роль в Киригакуре, чтобы отказаться от неё. И условия вступления заключалась в том, что если вы не присоединитесь, вы не узнаете правду. Может быть, не сейчас.. но, позже? Когда мы будем ближе к тому времени, когда Каге, а значит, и сам Ао, будут вовлечены в Войну против Акацуки.

– Сейчас мы не можем тебе сказать, шишоу, – ответила я.

– Но мы можем честно сказать, что в конце концов ты узнаешь правду, – закончил Кисаме. Поскольку главными были мы двое, ни Хидан, ни Какузу не протестовали. Ао тяжело вздохнул.

– Очень хорошо. В таком случае, я не видел тебя, ты не видела меня. Просто постарайтесь лучше скрывать свои следы.

Он ушёл, а мы немного подождали, прежде чем выйти из боевых стоек.

– Жаль, что он не согласился бы вступить в нашу группу, – размышляла я. – Было бы неплохо иметь более разумного человека в команде. Он бы тебе понравился, Какузу. Такой же скряга, как и ты.

– Он точно знает, что важно, – единственный комментарий от Какузу.

– Мы должны переместить лагерь на всякий случай. И я позабочусь о том, чтобы преследователей можно было отследить,– заявила я, когда мы все встали, чтобы собрать вещи.

– Чёрт возьми. Сразу после того, как я чертовски хорошо устроился, – проворчал Хидан.

– Ты слишком много ноешь, – свирепо посмотрел Какузу в сторону Фанатика. 

***

Обратный отсчет до Резни. Осталось 6 лет.

Я укусила руку и применила дзюцу призыва. Объёмные клубы дыма развеялись.

– Да? Девушка на испытательном сроке, – с улыбкой на морде явился Яма.

– Ты же знаешь мое имя, да? И я думала, что официально получила право на контракт, – надулась я.

– Тебя раздражает то, что ты девушка? Для меня ты будешь на испытательном сроке, пока эта фраза тебя бесит, – он невинно уставился в небо.

– Как, Джашин подери, я могу завоевать тебя? – жаловалась я неизвестно кому.

– Магически... – фыркнул Яма.

– Ты мне не поможешь. Что ж, думаю, тогда я просто сделаю то, что сделал с Кисаме, –план был прост, – Давай, Яма. Давай тренироваться вместе. В любом случае, нам нужно придумать, как совместить наши боевые стили. 

Яма сделал задумчивую морду, дёрнув хвостом, тянул время и раздражал.

– Хорошо, – наконец согласился он.

– Отлично, приступим к тренировкам, – усмехнулась я.

Некоторое время спустя. 

Кисаме обнаружил что на него пристально смотрит пара кошачьих глаз.

– Рыба, – позвал Яма, глядя на парня.

– Акула, – поправил он пушистого. – А чего ты от меня хочешь?

– Как ты с ней работаешь? – он повернулся в мою сторону и ткнул лапой.

– Что ты имеешь в виду? – Кисаме в замешательстве моргнул.

– Кисаме, помнишь, как мы впервые начали работать в команде? – вздохнув, смущенно спросила я.

– Тот стыд? В чём проблема? – спросил Кисаме.

– Здесь та же ситуация, – я повесила голову. – Если все коты сражаются, как Яма, с кошачьей грацией, ловкостью и смертельно мягким стилем. Единственным, к которому я не привыкла. Я привыкла к резкому и прямолинейному берсерку, к твоему стилю боя, Кисаме.

– Кажется, у меня есть старая рубашка, которую я могу оставить вам без сожалений, – ухмыльнулся Акула.

– Джашин, пожалуйста, нет, – я съёжилась...

– Что такого ужасного в старой рубашке? – с недоумением спросил Яма.

– Тренировка с завязанными глазами. Стиль Акиры-сан. Вам двоим лучше приготовиться изворачиваться. Думаю, что я также включу в эту тренировку Хидана и Какузу, – ухмыльнулся Кисаме и осмелился поцеловать меня в щёку, прежде чем пойти за рубашкой и двумя другими ребятами.

– Джашин, чёрт бы побрал эту акулу, – я покраснела.

– Мне почему-то кажется, что просить его о помощи было плохой идеей, – пробормотал Яма.

– Вы не представляете, чему Вы нас только что подвергли. И, как ваш Подрядчик, я запрещаю Вам увольнять себя, пока все не закончится. Это Вы втянули нас в эту передрягу. Мистер Кот, – официально сказала я.

***

Обратный отсчет до Резни. Осталось 5 лет.

– Клянусь, эти разбойники становятся все менее и менее опасными с каждым убитым нами, – надулся Кисаме.

– Это потому, что мы – четыре беглых ниндзя S-класса, преследующие одну цель. Если они устоят и дадут достойный бой, я буду удивлена, – напомнила я ему.

– Чертовски скучно, – проворчал Хидан.

– Может быть, тогда лучше разделиться на время? – предложила я.

Акула стал активно поддерживать мою идею: 

– Так мы сможем получить больше наград одновременно. И мы с Хиданом действительно сможем провести достойные бои.

– Больше денег – это всегда хорошо, – согласился Какузу.

– Если это поможет мне больше проводить не скучных боев, то я, чёрт возьми, за, – пожал плечами Хидан.

– Хорошо. 

Это было легко... Ура, я должна была признать, что было бы хорошо снова побыть с Кисаме наедине какое-то время. И Зомби-Комбо всё ещё нуждалось в некоторых уроках командной работы. Я подняла приличное количество рё и показала нашему Скряге.

– Здесь половина от полной суммы Какузу.

– Половина? – спросил Скряга, взяв приличную пачку.

– Остальное ты получишь, когда снова встретишься с нами. Встретимся, когда придёт время вербовки Итачи, – объяснила я, спокойно наблюдая, как деньги перемещаются в карман Какузу.

– Очень хорошо. – затем он схватил Хидана за локоть и потащил прочь. – Давай, щенок. Время – деньги, – Начал поучать он Джашиниста.

– Ублюдок! Не надо меня таскать, чёрт возьми! Старик! – прорычал Хидан. Это продолжалось до тех пор, пока наконец не воцарилась тишина.

– Тишина и покой. Не думал, что когда-нибудь снова это услышу, – счастливо вздохнул Кисаме.

– Я тоже так думала, – я мягко улыбнулась.

– А есть ещё один замечательный факт, о котором мы не упомянули, – слова были почти мурлыканьем. Честно, прям не Акула, а котик.

– Что это за факт такой? – 

Кисаме внезапно оказался очень близко, почти поцеловав меня, но нет, дразнится.

– Я могу быть с тобой наедине впервые за всю вечность. 

Я честно покраснела.

– Не волнуйся, Конеко. Я буду вести себя прилично... – он подмигнул. – Может быть...

Я почувствовала, как мои глаза сузились. Ладно, в эту игру можно играть вдвоём. Вызов принят, Акула.

***

Обратный отсчет до Резни. Осталось 4 года.

– Конеко, ты не видела мою рубашку...? – растеряно спросил Кисаме.

С утра Кисаме зевнул, только проснувшись и отправившись искупаться к ближайшей реке. Теперь он был очень сексуальным, голым и всё ещё слегка мокрым Акулой. Я сделала вид, что мне всё равно. Это мне едва удалось, хе-хе.

– Разве ты не взял её с собой? – спросила я, сохраняя невозмутимое и невинно-незаинтересованное выражение лица. Интересно, догадается, где его рубашка?

– Да. Но когда я вышел, рубашки уже не было, – проворчал он. Время сыграть с ним в его игру. И, к несчастью для него, у меня были уроки куноичи по соблазнению. Я ухмыльнулась, вставая и приближаясь к нему.

– Я действительно не понимаю, зачем тебе нужна рубашка. Мне так больше нравится, с рубашкой определенно не то, – сообщила я, рукой слегка коснувшись его ключицы. Кисаме мгновенно приобрел тот чудесный фиолетовый оттенок, который указывал на то, что он покраснел.

– Я-я... – ему не хватало слов. У меня было чёткое ощущение, что его эмоции были смесью шока, желания и лёгкого замешательства. Откуда я это поняла, понятия не имею. Я решила проигнорировать странное ощущение, и продолжила. Я решила подарить ему довольно яростный поцелуй. Это было всего миг, и я отстранилась, прежде чем он смог прийти в себя и принять участие.

– Да. Определенно наслаждаюсь видом, – усмехнулась я, достала и показала его "потерянную" рубашку, а затем, резко развернувшись, умчалась прочь. А Кисаме слегка завис, но довольно быстро включился в мою игру.

– Вернись сюда с моей рубашкой, хитрая ты лисица! – Я просто рассмеялась, бегая кругами вокруг него. Кисаме, а ты не привык к тому, что на тебя обращают внимание, а? Хи-хи...

***

POV Кисаме

Осталось 3 года.

С меня хватит! Человек и акула не могли вынести столько всего! Это проклятое чудо, что я так долго вел себя прилично. Конеко, наконец, решила обратить мою тактику против меня же. И это чертовски эффективно! Ками, теперь мне двадцать один, ей двадцать, поддразнивание уже не будет таким невинным, как раньше. На самом деле, я уверен, что мы достигли стадии, когда это почти перестало быть невинным. Акула почти вышла из-под контроля. Моё главное требование перестало регистрироваться как желание, а стало скорее потребностью.

Это требование, постоянно повторяющееся в голове (особенно в определенное время месяца), заключалось в том, чтобы я наконец предъявил права на нашу женщину. Честно говоря, я не уверен, сколько ещё пройдет времени, прежде чем мне снесёт голову.

Я был хорошей Акулой в течение очень долгого времени. Но внутренний хищник зашевелился. Больше нельзя ждать. Пришло время Конеко узнать, с чем она связалась.

***

POV Конеко

Было что-то... не так с Кисаме. Мы были партнерами очень долгое время, я могу сказать, когда он был нормальным, а когда был в более... эм, диком состоянии. Но... теперь это кажется странным сочетанием двух вещей, которых я никогда раньше не видела. Я не была полностью уверена, что с этим делать, поэтому просто действовала как обычно, полагая, что в конце концов он придёт в себя.

– Гражданский город, – заметила я. – Хочешь рискнуть, остановившись в гостинице? Или сегодня опять в лес? 

Он снова смотрел на меня с этим странным взглядом.

– Кисаме?

– Давай осмотрим город, – наконец ответил он, – Если убедимся, что здесь безопасно, я бы предпочел гостиницу.

«Официальные» гостиницы – значит там только постель и ванна. Никакой лишней грязи. После краткого осмотра города, мы решили, что он безопасен, направились в ближайшую гостиницу и сняли комнату.

– Ты первый в душ или я? – спросила я.

– Ты можешь идти первой, – ответил он, снова глядя на меня.

– Хорошо. – я ушла, чтобы привести себя в порядок.

***

POV Кисаме

Теперь, пока Конеко моется, мне нужно подумать. Как именно нужно поступить, чтобы не облажаться? Отчетливый звук воды, под который мылась Конеко, вызывал у него мысленные образы, которые не помогали в этой ситуации. Я сидел рядом некоторое время, не в силах придумать умный способ сделать это. Ну, возможно, его не было. Я почувствовал, как на лицо лезет ухмылка. Я всё-таки был резким человеком. Конеко знает это.

Только она смягчает мой нрав. Сам я не могу назвать себя нежным человеком. Возможно, простое разъяснение сработает. Честный подход. Внутренняя Акула была довольно перспективной.

– Ванна в твоем распоряжении. – Конеко вышла из душа. Если бы у меня был план, то он бы исчез в тот же миг. Её внешний вид, когда она одолжила одну из моих рубашек для сна, и запах свежести вывели меня из-под контроля с почти слышимым щелчком. Я встал и направился к ней, намереваясь забрать то, что принадлежит мне. Наконец-то "он" выполнит приказ, на котором она настояла.

"Укуси меня". 

С удовольствием.

***

POV Конеко 

Кисаме снова посмотрел на меня тем взглядом, которым одарил меня после выхода из душа. Теперь он двинулся. Я хорошо привыкла к Кисаме, и обычно у меня получалось определить его настроение по одному его поведению. 

Но это... Его движения сопровождал дикий взгляд, который я ни разу не встречала. "Желание". Каким-то образом это слово впечаталось в мой мозг, и я поняла, что это ощущение "желания" исходило от Кисаме.

– Кисаме? – я была не уверена, стоит ли доверять внутреннему эмоциональному радару, который, кажется, у меня появился.

– Токи. – мое имя прозвучало почти как рычание в момент, когда Акула успешно прижал меня к стене.

– Ты хоть представляешь, что ты делаешь со мной? 

Очевидно, эмоциональный радар был прав.

– В-возможно? – я уже не была тем пугливым котёнком из прошлого. Но я действительно не знала, с чем имею дело сейчас.

– Моя Конеко – утробный звук, тихие слова, поймавшие меня в ловушку. Я почувствовала, как его зубы коснулись моей шеи, прямо вдоль старого шрама, оставшегося от Забузы. Кисаме наклонился ко мне, и я почувствовала, как превращаюсь в помидор с ушками.

– К-кис-, – он оборвал мои слова поцелуем. Протяжный поцелуй, углубившийся, когда Кисаме просунул свой язык, добавляя острые зубы. Джашин, я чудом ещё не превратилась в лужу. Он отпрянул с низким рычанием. Время остановилось, будто Акула пытался собрать всю силу воли и контроль над собой.

– Токи, – он возвратился к моей шее, снова коснувшись шрама зубами. – Позволь мне поставить метку.

Разве это не было романтическим предложением? Но это предложение исходило от самого Кисаме. Романтика Акулы отличается от романтики обычного человека. Для него это, вероятно, звучало как самая романтичная вещь на земле, если не считать его признания в любви. И....

Честно говоря, я не могу придумать отмазку, которая позволит мне отказаться, поэтому молча кивнула и почти в этот же миг услышала низкий смешок.

– Хорошо. Только не пугайся меня, – он игриво ткнулся носом, прежде чем я почувствовала, как острые зубы впились мне в шею поверх старого шрама.

***

Осталось 2 года.

— Знаешь, наверное, нам пора возвращаться, чтобы встретиться с двумя другими. Какузу будет в бешенстве, если он не получит остаток своей взятки,-размышлял я. – Знаешь, нам, наверное, пора возвращаться, чтобы встретиться с остальными двумя. Какузу будет беситься, если не получит остаток своей взятки.

– А надо? Мне нравится, когда ты только моя, – Кисаме обнял меня одновременно игриво и по-собственнически.

– Это только потому, что ты извращенец, – ухмыльнулась я ему.

– А разве ты нет? – возразил он.

– ...Обыграл.

– Однако, я признаю, что в одном ты права, – ухмыльнулся Акула.

Я чувствовала собственническую гордость, исходящую от него, на своём эмоциональном радаре. По крайней мере, теперь я знаю, что это за "радар". Яма объяснил, что восприятие эмоций приходит к тем "Контрактникам", которых признали Кошки. Поскольку я стала одним из них, то получила подарок. Таким образом, я могу сказать, что пожалею о своём следующем заданном вопросе.

– А в чем я права?

– Мне хорошо без рубашки, – напомнил он мне еще раз. – Хотя я предпочитаю вообще не одеваться.

Я покраснела, не в силах придумать хороший ответ на это.

***

Остался 1 год.

– Держи, Скряга. Вторая половина, как и было обещано, – Я передала рё. Какузу всё пересчитал, прежде чем кивнул и довольно сунул всё в карманы.

Хидан глядел на нас.

– Чего тебе надо, фанатик? – Кисаме посмотрел в ответ.

– Что-то чертовски не так с вами двумя, – проворчал он.

– Что, чёрт возьми, ты несешь? – ответила Акула. Пауза. 

Внезапно Хидан указал на нас:

– Вы двое трахаетесь, не так ли?! – крикнул бессмертный. Я моргнула, застигнутая врасплох.

– ...Да, и что с того? – Кисаме зарычал, но его рык перешёл в ухмылку, когда он обнял меня рукой:

– Я же говорил тебе, что она моя.

– Джашин, чёрт возьми! Как, чёрт возьми, я должен увести девушку, которая трахается с кем-то другим? – возмутился Хидан.

– Никак, – прорычал Акула. 

Мне хотелось провалиться под землю от смущения.

– Надоедливые сопляки, – вздохнул Какузу, не особо впечатлённый всей этой сценой.

___

В следующей главе:

«Итачи Учиха. Ты понятия не имеешь, как долго нам пришлось тебя ждать».

__________

От... редактора?

Блин, полномочия переводчика снова переходят ко мне (не знаю, на какой период, у Ники доступа к ПК не будет в ближайшее время). Это последняя глава со мной в роли редактора.