Глава 8. Аарон
Мы с Генри сидели в моём кабинете в «Moon», обсуждая дела казино, как вдруг услышали шум в коридоре, а после этого в кабинет ворвались.
Амелия словно разъяренная фурия с грохотом распахнула дверь и вошла, замерев на пороге вся дрожащая от гнева. Её глаза были налиты яростью, посылая молнии ярости. Распущенные волосы веером лежали на плечах, слегка растрепавшись. Она всё еще была одета в своё вечернее платье. На удивление злоба её была направлена не на меня, а на Генри, стоящего справа от меня.
Он также удивленно посмотрел на неё и успел сказать только.
– Легат Морган, что-то случ.... – как Амелия одним взмахом руки откинула его назад. Маршал врезался спиной в стекло, находящееся позади нас. Сила была настолько большая, что не будь окно бронированным оно точно бы разбилось в дребезги, но несмотря даже на это паутина трещин все же поползал по стеклу.
– Черт побери! - вырвалось у меня, когда я увидел, как Амелия набросилась на Генри.
Генри сполз вниз и хрипя от боли схватился за рёбра.
Амелия с жуткой ухмылкой вытянула руку, её глаза загорелись магическим светом и сжав кулак произнесла.
– Malum – голос хрипел от гнева.
Маршалла резко скрутило в приступе, и он упал на пол, корчась от боли.
Вокруг начали мигать лампы, бумаги на моем столе разлетелись, винный шкаф начало нехило трясти, а стены словно вибрировали. Волны бешенства исходящие от ведьмы грозили разрушить всё здание. Амелия явно была не в себе. Нужно срочно вмешаться пока не произошло что-то непоправимое.
Я кинулся к девушке и схватил её за плечи отвлекая внимание от Генри.
– Амелия, прекрати! Прошу остановись! – выкрикнул я, слегка встряхнув её. Глаза Амелии вмиг вернули свой голубой цвет, а комната перестала шататься. На секунду её взор прояснился, но тут же вернул свой злой блеск.
– Отпусти меня! – выкрикнула она и оттолкнула меня от себя. Я выпустил девушку из рук, но все еще остался стоять рядом, на всякий случай.
– Хорошо, хорошо – поднял я обе руки в примирительном жесте – Давайте все успокоимся. Скажи, что случилось? И чем мой Маршал заслужил сломанные рёбра и разрывы внутренних органов?
Амелия кинула на Генри уничтожительный взгляд.
– Он сам прекрасно знает, - прошипела она – И это лишь малая часть того, что он на самом деле заслуживает!
Генри медленно принял сидячее положение, кряхтя от боли. Тыльной стороной ладони вытер кровь, льющуюся из носа и тяжело дыша хрипло ответил.
– У меня не было выбора. – кажется Генри точно понимал за что получил увечья.
– Не было выбора?! – закричала девушка – Ты снова заставил его страдать!
Амелия шагнула в сторону Генри, но я преградил ей путь рукой.
Я был в недоумении. Я знал Генри с самого детва, мы были друзьями с ним и Брендоном сколько себя помним. Но я абсолютно не знал ничего о его личной жизни. В это плане он всегда был замкнут и не распространялся не об одних своих отношениях. И я понятия не имел, о ком говорит Амелия, говоря "его".
– Послушай, Амелия... - начал Генри, но она его перебила.
– Нет, ты послушай! Пять лет назад ты уже разбил ему сердце! Ты бросил Эвана без каких-либо объяснений, когда вдоволь им наигрался! И теперь ты снова причиняешь ему боль! Как ты смеешь ублюдок?!
Эван? Я нахмурился, пытаясь понять, какого чёрта здесь происходит.
– Это было необходимо, - ответил Генри, его голос был ровным, но в нем чувствовалась усталость. Маршал медленно поднялся на ноги, но все ещё опирался об окно, чтобы сохранять равновесие.
– Необходимо? Необходимо для чего? Чтобы ты мог и дальше жить своей лживой жизнью? - Амелия пренебрегла его ответом.
– Ты ничего не понимаешь, - вздохнул Генри, его лицо начало выдавать его чувства. Грусть застлала глаза и сожаление грузом упало на плечи опустив их.
– Я понимаю все! Я понимаю, что ты трус! Ты боишься нести ответственность за свои поступки! Ты боишься признаться в своих слабостях! Ты думаешь только о себе! Конченый эгоист с манией величия и чувством безнаказанности! Эван страдает из-за тебя! И всё что ты можешь сказать, что так нужно? Я заставлю тебя страдать так же, как он!
Замечательно! Все всё понимают, кроме, блядь, меня! Я больше не мог молчать.
– Стоп, минутку, - вмешался я, подняв руку – О чем вообще идет речь?
Амелия повернулась ко мне, ее глаза сверкнули от удивления. Она, словно, забыла о моем присутствии.
– О! Мистер Блейк, так вы ничего не знаете? - спросила она, ее голос приобрел саркастичные нотки, но гнев еще не ушел. – Что Харрис не посвятил своих друзей в грязное прошлое?
– Знаю что? - спросил я, скрестив руки на груди – Послушай, Амелия, я действительно и понятия не имею, о чем вы говорите. Но, судя по всему, мой Маршал совершил достаточно серьёзный проступок.
– Считается серьёзным, то, что твой Маршал пять лет назад встречался целых полгода с моим кузеном, спал с ним, они даже жили вместе, а потом бросил его ничего объяснив оставив лишь оскорбительную записку словно подачку? Достаточно серьезный проступок Альфа Блейк?
– Что? – я был в полнейшем недоумении. Генри и Эван? Встречались целых полгода? Какого черта?
Я обернулся на своего Маршала. Генри посмотрел на меня, его лицо было непроницаемым. Я почувствовал, как напряжение возрастает в комнате.
– Генри ты ...?
– Нет, я не гей! - резко ответил Генри.
– Да ну? Тогда внимание новость! Когда спишь с парнем целых полгода – это что-то да значит, тупая ты псина! – раздражённо выкрикнула Амелия.
– Я не сплю с парнями! Эван был единственным! – злобно вторя девушке ответил Генри.
– О, он будет польщен этому, я уверена, – съязвила Амелия.
Теперь все становилось еще запутаннее. Я переводил взгляд с Амелии на Генри, пытаясь понять происходящее. Я никогда не думал, что Генри может быть геем. И уж тем более не думал, что у него были такие глубокие отношения с кем-то.
– Генри, что вообще происходит? - Я уставился на Генри, ожидая объяснений. Я чувствовал себя дураком, и ненавидел это чувство.
– Это сложно, - ответил Генри, его голос был тихим.
– Сложно? - спросил я, повышая голос – А, по-моему, всё очень даже просто. Берёшь и в кой-то веки говоришь правду!
Генри продолжал молчать, уставившись в пол. Амелия рядом со мной просто закипала от гнева, и я начал разделять её позицию. Что ж ты не оставил мне выбора, друг мой.
– Объясни мне все! - потребовал я голосом Альфы, используя подчинение – Прямо сейчас!
Генри вздохнул и под тяжестью силы вынужденно склонил голову. Он знал, что у него нет выбора. Ни один оборотень из моей стаи не сможет противиться Альфе.
– Хорошо, - сказал он, его голос был тихим, но полным решимости – Я расскажу всё. Вам обоим.
Генри перевел взгляд от меня к Амелии, на что девушка раздраженно скрестила руки на груди.
– Всё что сказала Амелия правда. Да я действительно пять лет назад встречался с Эваном, - продолжил он – Мы были вместе достаточно продолжительное время. И это были самые лучшие месяцы моей жизни, хочешь верь, а хочешь нет, Амелия.
Я видел, как его лицо смягчилось, когда он произнес эти слова. Было очевидно, что он действительно имеет в виду то, что говорит. Амелия фыркнула, ее глаза вспыхнули гневом.
– Ну, конечно. Что ж тогда сбежал от такого «счастья»? – спросила она.
– Кое-что изменилось... - его голос дрогнул – Совет.
– Что? – нервно усмехнулась Амелия – Ха. Ничего умнее придумать не мог? Думаешь я поверю в эту откровенно дерьмовую лож?
– Я говорю правду!
Генри бросил на нее укоризненный взгляд, а затем продолжил:
– Совет, а вернее Советник Браун. Он узнал о наших отношениях. Увидел нас гуляющих по улице. Я был слишком беспечен, чтобы это продумать и поплатился. Александр сказал, что наша связь противоестественна, отвратительна и опасна. Что это может повредить всей стае и, если они узнают о моих отношениях с Эваном, оборотни просто разорвут его. А если не оборотни, то Браун лично позаботится об этом. Он намекнул, что либо я сейчас же оборву эту мерзкую связь, либо сам Совет займётся данным вопросом. Смешение видов запрещено Кодексом и, то, что мы оба мужчины не умоляет этого.
Я нахмурился. Я знал, что Совет был консервативным и часто вмешивался в личную жизнь людей, особенно если это могло повредить их интересам. Но данная ситуация сверх меры.
– И ты... ты просто бросил его? Ничего не объяснив? Так ты его любил? - спросила Амелия, ее голос был полон гнева и отвращения.
Генри обречённо кивнул.
– Я любил его настолько сильно, что сумел уйти! Сумел уйти от собственно пары ради его безопасности! Ты и понятия не имеешь, что значит для оборотня оставить собственную пару!
Мы с Амелией замерли в шоке.
– Эван твоя пара? – спросил я, - Но как? Как такое возможно? Обычно пара мужчины оборотня...
– Женщина? Да, я тоже так думал. Но оказалось, что природе не так уж и важен пол. Так же, как и вид. – спокойно ответил Генри.
– Он твоя пара и ты все равно бросил его? Даже не попытавшись бороться? – презрительно спросила Амелия.
– Я не хотел рисковать его жизнью! - ответил он – Я думал, что, если я уйду, он будет в безопасности.
– Ты думал?! Ты сломал его, Генри! - воскликнула Амелия. – Ты причинил ему огромную боль! Разве это безопасно?
– Я знаю, - прошептал Генри – Я знаю, что идиот и трус. Что совершил ошибку. Я должен был найти другой выход. Должен был бороться за свою пару, а не выбирать самый лёгкий путь. Но я не знал, что еще мог сделать. А сегодня на приёме, Браун вновь напомнил, где моё место. Он снова открыто угрожал Эвану, - продолжил Генри, его голос был полон боли – И когда Эван подошёл поговорить, мне ничего больше не оставалось, как наговорить ему жестоких слов, чтобы он точно возненавидел меня и не стал иметь со мной дел. Поверь, Амелия, это было сродни агонии. Будь всё иначе, я бы душу продал, чтобы вернуть Эвана. Он моя пара и каждый день без него – ад.
Я был шокирован. Я не мог поверить, что Советник Браун опустился до такого. Как он смел разлучать предначертанную пару? Это прямое нарушение законов стаи, и я ещё обязательно спрошу с него за это.
А сейчас внимательно слушая друга, я пытался понять его точку зрения. Мне точно известно, что Генри был преданным человеком. И никогда не поступил бы так жестоко с любимым человеком без веской причины. Тем более с собственной парой. Но Генри всегда старался делать то, что, как он считал, было правильным. Даже если это грозило годами боли. На этот раз он оказался в безвыходной ситуации.
Амелия шагнула вперед, ее лицо исказилось от ненависти. Я выставил руку вперёд преграждая ей путь, чтобы она не натворила дел в порыве гнева. Девушка резко повернула голову в мою сторону и взглядом метнула молнию раздражения, но я не отступил. Тогда она вновь вернула внимание на Генри, ее глаза были полны бешенства.
– Ты? Вернул бы Эвана? - прошипела она – Ты даже близко к нему не подойдешь, Харрис. Ты причинил ему слишком много боли. Ты сломал его. И я не позволю тебе снова разрушить его жизнь!
– Я лишь хотел, чтобы Эван был в безопасности. Да я ужасный человек и никогда не прощу себе того, что сделал, но Амелия, пожалуйста пойми... - начал он, но она прервала его.
– Не смей даже произносить его имя! Ты и представить себе не можешь что именно сотворил! - крикнула она - Ты чуть не убил его, ублюдок!
– Что? – потрясённо спросил Генри.
– Что слышал! Эван чуть не покончил с собой из-за тебя мразь!
– Нет – тихо сказал Генри. Он побледнел. Я видел, как его лицо исказилось от ужаса и непонимания.
– Да. – также тихо сказала Амелия, её голос словно надорвался – Возможно я пожалею о том, что скажу, но Эван не должен нести этот груз один. Да будет тебе известно Генри, – она нарочито громко выделила его имя – что у вампиров есть такая же штука с парами, как и у вас. Только называют они их «Истинными». Небольшая разница в терминах, но суть одна. И я не знаю за какие грехи, моему кузену выпал такой истинный как ты.
Я услышал, как сердце Маршала буквально на секунду перестало биться.
Видимо довольная реакцией оборотня, Амелия продолжила.
– И как ты можешь догадываться, жить без истинного вампир также не способен. Особенно если истинный пропал ничего не объяснив, а только высмеяв все что было между ними. Вот и Эван не смог. Он просто взял и вышел под солнце. Добровольно. – горько усмехнулась девушка. Весь её вид говорил о том, что это были до жути болезненные воспоминания.
– Но у него же метка солнца. Почему она не сработала? – спросил Генри.
– Эван слишком умен, чтобы такая незначительная деталь его остановила. Он забаррикадировался в вашей квартире и ни с кем не желал разговаривать как бы мы не пытались. Затем просто дождался, когда срок его метки подойдет к концу.
– Нет – Генри как сумасшедший мотал головой, не веря словам девушки – Нет он не мог, только не он. Только не Эван.
– Не мог? Да... мы также ошиблись. Мы с Эриком нашли его. В последнюю минуту. Ты хоть знаешь какого это видеть, как он горит? Видеть, как кожа сгорает под языками пламени? Чувствовать тошнотворный запах жженой плоти? Он был... он был почти мертв. Ожоги были ужасны. А знаешь какого это слышать потом целую неделю его крики боли?! Каждый день видеть его мучения пока он медленно восстанавливался и не иметь возможности помочь?! Даже боль не суметь облегчить, потому что морфий не действует на вампиров?! Ты знаешь какого это видеть, как он не разговаривает ни с кем целый месяц!? Ты знаешь, насколько сложно было по кусочкам восстанавливать его?! И ты сукин сын вновь смеешь ранить его?! - голос Амелии перешёл на крик. Девушка затряслась, а глаза наполнились слезами.
Генри стоял, как вкопанный, его глаза расширились от ужаса. Он медленно покачал головой.
– Я... я не знал... - прошептал Маршал.
– Ты не знал? - закричала Амелия. - Не знал? Ты даже не удосужился подумать, что сделал! Просто взял и бросил его! Мы чуть не потеряли его из-за тебя! Я чуть не потеряла его! Из-за тебя ублюдок! – и она сломалась. Слёзы, что она так старательно сдерживала, градом полились из глаз.
Я не разу не видел эту сильную и непоколебимую девушку такой разбитой. Не отдавая отчёт своим действиям, я обхватил Амелию за плечи, обнимая. Всё чего я сейчас желал, успокоить её и оградить от всего, что причиняет боль. Волк внутри озлобленно скалил зубы на своего же Маршала, за то что посмел её расстроить. На удивление девушка не оттолкнула меня, казалось, она медленно приходила в себя. Нет Амелия не перестала гневно смотреть на Генри, но её тело перестало быть словно частью мраморной статуи.
Генри просто стоял, склонив голову. Он выглядел подавленным. Боль, что волнами исходила от него, проникала и в мою душу, вызывая искреннее сожаление. И Эвану и Генри. Я представить не мог, через что им пришлось пройти за эти пять лет.
Она сделала глубокий вдох, пытаясь успокоиться. Амелия медленно отцепила от себя мои руки. Я сделал шаг назад давая ей пространства.
– Держись от него подальше- сказала она, ее голос был спокойным и ледяным - Если ты приблизишься к нему хоть на метр, я лично сдеру с тебя кожу, отрежу член с яйцами и заставлю сожрать. Только подойди к нему и я сделаю твою жизнь невыносимой. Настолько, что ты пожалеешь о своем существовании. Ты понял?
Генри сглотнул. Его взгляд был полон протеста, но он лишь кивнул. Амелия подошла вплотную к Генри. Я хотел помешать, но не стал. Почему-то я был уверен, что она больше не причинит ему больше вреда.
– Теперь, когда ты знаешь, что натворил, живи с этим. – прорычала девушка в лицо моего друга.
Она развернулась и направилась к двери.
– Альфа Блейк, если не хотите лишиться своего Маршала, впредь не берите его на наши встречи. Особенно в особняк Стражей. Я не могу его убить лишь потому, что скована договором с вами. Но за других своих Стражей говорить не могу - сказала она, прежде чем выйти из кабинета.
– Амелия, подожди! - крикнул я, но она не обратила внимания.
Я и Генри остались одни. Тишина повисла в воздухе, наполненная болью и отчаянием. Я повернулся к Генри. Он выглядел потерянным и разбитым.
– Что теперь? - спросил он, его голос был тихим.
Я вздохнул.
– Теперь... теперь все стало намного сложнее, - ответил я – И я должен разобрать то дерьмо что ты натворил.
С этими словами я выскочил на улицу вслед за девушкой.
Я нагнал Амелию у входа в казино. Она стояла, опираясь о стену, её плечи дрожали. Она выглядела хрупкой, но в то же время, в ней чувствовалась невероятная сила, которая, казалось, вот-вот вырвется наружу.
– Амелия, стой! – крикнул я, подбегая к ней.
Она резко обернулась ко мне, её глаза метали молнии. Гнев бушевал в них, сметая всё на своём пути. Лицо её было искажено яростью, губы сжаты в тонкую линию, а глаза горели золотом.
– Чего ты хочешь? – прошипела она, её голос был полон яда.
– Я хочу понять, что происходит, – сказал я, стараясь говорить спокойно, но чувствуя, как напряжение нарастает. – Я хочу помочь.
Она презрительно фыркнула.
– Помочь? – усмехнулась она, и эта усмешка была полна горечи. – Ты действительно хочешь помочь? Тогда держи своего... – она запнулась, словно не в силах вымолвить имя Генри, – Маршала, подальше.
– Я знаю, что он сделал ошибки, – настаивал я, – Я знаю, что он причинил боль. Но я знаю и то, что он тоже страдает. Ты ведь, и сама понимаешь, что у Генри не было выбора. Даже мы с тобой не смогли бы пойти против Совета. И я хочу помочь ему исправить всё.
Её гнев на мгновение угас, уступив место недоверию. Она внимательно вгляделась в моё лицо, словно пытаясь прочесть мои мысли.
– Ты... ты действительно не понимаешь? – голос её дрогнул. – Это невозможно исправить. То, что он сделал, – это непростительно!
Я выдержал её взгляд, стараясь показать, что я искренен в своих намерениях.
– Ты права. То, что случилось, действительно непростительно и в этом полностью вина Генри, – повторил я. – Но, Амелия, они пара. Сама судьба свела их и порознь они будут страдать. Они оба жертвы. Тебе не кажется, что наша задача как предводителей исправить то, что натворил Совет? Мы должны попробовать. Мы должны попытаться помочь Эвану и Генри. Хотя бы помочь им просто поговорить.
Она отвернулась, её плечи напряглись.
Я шагнул ближе, осторожно коснувшись её плеча. Она мгновенно отпрянула, словно обожглась.
– Я знаю, что это тяжело, – сказал я тихо, – Но каждый заслуживает второго шанса.
Она глубоко вздохнула, пытаясь взять себя в руки. Ярость в её глазах постепенно уступала место усталости.
– Мистер Блейк, порой вы через чур поэтичны. Такие как ваш Маршал не заслуживают такой роскоши как второй шанс. Единственное чего они заслуживают это холод стали вонзенной в их тело. И если не хотите подобного исхода вам стоит прислушаться к моим словам. Иначе я не ручаюсь за последствия – прорычала она. Амелия развернулась собираясь уйти. Но я не дал.
Всё сработало будто на уровне инстинкта, словно волк, что сейчас дико выл и желал успокоить эту разъяренную фурию, на мгновение завладел контролем.
Я схватил её за руку и резко рванул на себе прижав к телу. Девушка возмущенно уставилась на меня, взор золотых глаз обжег, но я стерпел.
Не давая ей опомниться, я взял лицо Амелии в свои ладони и мягко, но настойчиво поцеловал. Её губы были влажными от слёз, но такими мягкими и желанными. Она замерла на мгновение, явно не ожидая этого. Глаза расширились от удивления. Но потом, словно поддавшись порыву, Амелия ответила на поцелуй. Девушка прильнула ко мне, углубляя поцелуй. Руки обвили мою шею, притягивая ближе.
Поцелуй был нежным, успокаивающим, я пытался с его помощью смыть с неё всю боль, весь гнев. Я чувствовал, как напряжение постепенно отступало, уступая место чему-то другому. Желанию? Нежности? Я не знал, но мне хотелось, чтобы этот момент длился вечно.
Мы отстранились друг от друга. Я ожидал, что сейчас она накричит, либо даже ударит меня. Но неожиданно, она сама потянулась ко мне. Амелия резко схватила меня за рубашку и притянула к себе целуя снова, а её руки впились в мои волосы. От такого порыва у меня окончательно слетел стоп-кран. Если он вообще был.
Её губы раскрылись под напором моих, и поцелуй тут же перерос в нечто большее. Больше не было нежности, был только голод, страсть, желание. Я углубил поцелуй, язык мой скользнул в её рот, исследуя каждый уголок. Её руки вновь обвились вокруг моей шеи, притягивая ближе. Она прильнула к моей груди, её тело прижалось к моему, и я почувствовал, как дрожь пробежала по ней. Я ощущал её вкус, чувствовал её дыхание, слышал, как учащенно бьется её сердце.
Воздух наполнил аромат жжённой соленой карамели, смешанный с желанием, исходящим от девушки. Я с удовольствием вдыхал его. Моё тело уже давно было напряжено в нужных местах. А волк в голове рычал от восторга и удовольствия.
«Сладкая! Моя!...Взять...»
Словно не отвечая за свои действия мы переместились в закоулок около казино, скрываясь от посторонних глаз. Страсть, вспыхнувшая между нами, требовала своего продолжения. Поцелуи стали глубже, руки блуждали по телам, и мир вокруг перестал существовать. В этом укрытии, оторванные от реальности, мы могли позволить себе всё.
Я переместил свои губы на шею девушки выцеловывая дорожку к груди и обратно. Словно поощряя мои действия, Амелия простонала и этот сладостный звук отозвался у меня в штанах. Я был уже настолько тверд, что член болезненно вжимался в ширинку моих брюк, требуя освобождения.
Зарычав, я вновь пленил её пухлые губы. Амелия не отставала от меня. Девушка с таким же остервенением терлась о моё тело тихо постанывая в губы.
Я понимал, что еще немного и пути назад не будет. Еще секунда и я не смогу остановиться и трахну эту восхитительную ведьмочку прямо здесь в переулке. Плевать, что нас кто-то может увидеть, плевать, что я обещал держать себя в руках, плевать на все. Пока порочный ангел жмется ко мне, кусая мои губы, я не остановлюсь даже под угрозой смерти. Были только мы, только этот поцелуй, только это невероятное ощущение близости.
Казалось, мы целовались вечность, забыв обо всём на свете. Её страсть, её ответная жажда... Она жадно целовала меня, не сдерживая своих чувств. Я чувствовал, как в ней кипит страсть, и отвечал ей тем же.
Но вдруг, как будто очнувшись от наваждения, она резко отстранилась. Её глаза расширились от изумления, щёки пылали, а дыхание было прерывистым. Губы стали припухлыми от требовательных ласк. Она выглядела одновременно испуганной и взволнованной. Но одновременно такой восхитительно сексуальной.
– Что... что это было? – прошептала она. Её голос дрожал. Она прикрыла рот рукой, словно пытаясь скрыть свою смущенность.
Я не знал, что ответить. Впервые за время нашего знакомства я был ошеломлён не меньше девушки. Поцелуй, который должен был стать утешением, превратился в нечто большее. Теперь, в тишине переулка, я чувствовал лишь смятение и предвкушение.
Амелия быстро огляделась, словно боясь, что кто-то видел эту сцену. Её взгляд метался по стенам, пытаясь найти выход из сложившейся ситуации. Затем, резко повернувшись, она оттолкнула меня от себя и произнесла:
– Даже не думай, что это что-то меняет. Этот поцелуй ошибка, которая больше не повториться! Ничего не было, ясно?
Её голос был холодным, отстранённым, но я видел, как дрожат руки девушку. Она сжала кулаки, пытаясь это скрыть.
– Как скажешь – ответил я. Это всё на что я сейчас был способен. Да я хотел сказать что-то, хотел объясниться, но слова застряли в горле. Внутри меня боролись разные чувства: дикое удовлетворение от поцелуя, радость от осознания её желания, умиление от теперешней реакции и замешательство от того, что я могу испытывать к ней настолько сильные чувства. А мы ведь даже не пара.
– Мне пора – грубо кинула Амелия.
Она резко развернулась, вытащила ключи от своего автомобиля и, не сказав больше ни слова, села в него. Ауди взревел, разрезая тишину. Она бросила на меня быстрый, полный противоречивых чувств взгляд: в нём читались и смущение, и гнев, и что-то ещё, что я пока не смог понять. И прежде, чем я успел что-либо сделать, она рванула с места, оставив за собой шлейф запаха бензина и неопределённости. Через мгновение её уже не было видно.
Я остался один, стоя в тёмном переулке. Холодный ветер обдувал моё лицо, но я всё ещё чувствовал тепло её губ на своих. Я улыбнулся, теперь точно зная, что я не безразличен этой девушке. Её реакция была красноречивее любых слов. Я коснулся пальцами своих губ, вспоминая вкус её поцелуя. И с этим ощущением, с этим предвкушением что же будет дальше, я направился обратно в свой кабинет. Я ещё не закончил с Маршалом. Теперь я узнаю всё.
Зайдя в помещение, я застал Генри сидящим на диване с бокалом виски. Полупустая бутылка стояла на полу около его ног. Он выглядел подавленным, его плечи поникли, как будто на него свалилась вся тяжесть мира. Я взял стул и сел напротив него, достал сигарету и закурил, надеясь хоть немного успокоить нервы. Запах табака заполнил комнату, немного рассеивая напряжение.
– Ну что ж, Генри, – начал я, стараясь, чтобы мой голос звучал твёрдо, – А теперь ты должен рассказать мне всё. Всё, что ты знаешь. В мельчайших подробностях.
Генри поднял голову, его глаза были полны горечи и раскаяния. Он глубоко вздохнул, нервно облизнул пересохшие губы и залпом приговорил остаток напитка, прежде чем начать говорить.
– Я... я не знаю, с чего начать, – прошептал он, его голос был тихим и хриплым.
– Начни с самого начала, – ответил я, выпуская дым. – С момента, когда решил, что скрывать то, что ты нашел свою пару– это отличная идея. Или с того, что Советник Браун шантажировал тебя целых 5 лет, а ты молчал. Поэтому ты выступил за, чтобы я женился на Диане. Это Браун тебе приказал?
Генри вздрогнул, услышав мои слова. Его лицо побледнело, а глаза наполнились горечью.
– Прости Ар... Я... я виноват, – начал он, и его голос дрогнул. – Я виноват во всём.
– Чёрт возьми Генри! Почему ты молчал? Почему не сказал мне? Мы бы помогли тебе! – воскликнул я.
– Как!? Пошёл бы против Совета, только-только став Альфой? Подорвал бы свой авторитет в самом начале лишь потому, что я полюбил вампира? Нет Аарон я не позволил бы. Нашей стае нужен был такой Альфа как ты и я не мог рисковать этим. Что бы я был за Маршал такой?
– Маршал, нашедший пару.
– Пару – мужчину, да ещё и вампира. Браун прав. Стая не приняла бы его. – горько усмехнулся Генри.
– Да нахуй Брауна! Мужчина, женщина, ведьма, вампир, не важно. Это пара! Твоя пара! И это священно. Любое покушение на связь пар - нарушение закона стаи и жестоко карается. Ты ведь знаешь это. И всё рано не сказал?
–Я не мог рисковать им. – хрипло ответил Генри – Только не Эваном. Он самое дорогое что у меня есть. И пусть он ненавидит меня, но он хотя бы жив. Я и подумать не мог к чему именно это приведёт. Ар, из-за своей трусости я мог потерять его. Он хотел убить себя из-за такого ничтожества как я. Амелия права, мне не стоит видится с ним.
– Нет, друг, она просто зла.
– И имеет на это полное право! Черт, да я сам себя сейчас ненавижу. Я причинил ему столько боли.
– Руководствуясь благими намерениями.
– И мы знаем куда выстлана ими дорога. – горько хмыкнул Генри – Я мог этого избежать. Мог рассказать всё вам, Эвану или Стражам. Мог найти другой вариант, но просто струсил и решил, что если исчезну из его жизни, если притворюсь, будто ничего не было, то так будет правильнее. А в итоге... Я чертов трус!
– Так не будь им сейчас! Попытайся всё исправить. Найди мужество поговорить с Эваном. Расскажи ему правду.
– Он ни за что не захочет слушать меня, особенно после того, что я наговорил ему на приёме.
– Это уже решать Эвану. Прекрати всё решать за него и дай хоть раз права выбора своей паре. Да есть большая вероятность того, что он пошлёт тебя ко всем чертям и прости друг мой, будет прав. Но он хотя бы не будет жить с чувством неопределённости. Он заслуживает правды. Если любишь его, а я уверен, что это именно так, то ты расскажешь ему всё как есть.
– Люблю... - тихо сказа Маршалл – И ты прав, хватит жить во лжи. Я расскажу ему правду. А дальше... Дальше решать только Эвану. Я приму любое его решение. И отпущу его если он больше не захочет меня видеть.
Парень еще несколько секунд пялился в свой пустой стакан, а потом резко поднял голову и неожиданно спросил.
– Ты правда не против того, что он...
– Парень или вампир? – перебил я.
– Оба варианта
– Да ладно тебе Генри. Я кто угодно, но только не ханжа. Какая разница какого пола человек, если ты его действительно любишь, и он делает тебя счастливым? - улыбнулся я и получил ответную улыбку. Наверное, впервые за последние пять лет я увидел искренние, настоящие эмоции на лице своего друга.
– Спасибо друг. – искренне ответил Генри.
– Не за что. На это и нужны друзья. А на счёт Советника Брауна и Совета в целом, не переживай. Теперь у нас есть силы противостоять и им тоже. Я Альфа и не позволю лишать своих оборотней их пар.
– А как же стая? – спросил Харрис.
– Мир меняется, люди меняются, и стая тоже меняется. Пора нам идти в ногу со временем. Разнообразие — это не всегда плохо. И нашей стае придётся это понять и принять. Ведь скоро их Альфа-самкой станет ведьма и Легат Стражей.
Страдание