мерцание последней луны

Стук ботинок об пол звучит в унисон с тихими ударами мертвого сердца, отскакивает эхом от стен и растворяется в коридоре. Аделин идет вслед за юстициарием, бесцветно разглядывая желтые лампы на стенах. Эта срочность напрягает, сковывая железными цепями, и абсолютно непонятна. Из головы не выходит беспокойство Луизы и эти «сгущающиеся над Камарильей» тучи. Шаг идущего впереди Маркуса замедляется. Он кивает стражникам у крепких деревянных дверей. Раздается металлический стук ручек-колец, когда за них хватаются и тянут, открывая проход в зал заседаний Внутреннего Круга.

Вампиры прекращают свои тихие переговоры, обращая все внимание на Готье, вальяжно вошедшую в зал. Девушка останавливается возле своего места, кивая благородным вампирам. Валентин поднимается, помогая снять с ее плеч пальто, и это заставляет ее хмыкнуть про себя - все же есть свои плюсы в том, чтобы быть единственной женщиной в Совете. Вампир придвигает стул, помогая ей сесть. Аделин складывает руки на столе, и серебряные кольца блестят в желтом свете ламп. Становятся заметны и любопытные взгляды на ее руки, выискивающие обручальное кольцо. Теперь блондинка хмыкает открыто. Вампиры не менее любопытны, чем люди.

- Приветствуем, Благородная Аделин, - Стефан кивает в почтении.

- И я вас приветствую, - она склоняет голову под стать ему.

- Вы выглядите уставшей, - подмечает Франц, и это становится началом скупой светской беседы. Советники, не приближенные к ней, не интересовались ее личной жизнью, потомством и работой, потому что это было лишним, невоспитанным и неуместным. Близкие отношения Готье имела лишь с Валентином и Габриэлем, а потому такую фамильярность позволяли себе только они.

- У меня была тяжелая операция, и я действительно устала. Поэтому, мне бы хотелось решить все вопросы как можно скорее и вернуться к семье, но наш Князь не пунктуален, - окончание фразы звучит заметно раздраженно, и благородные реагируют по-разному: кто-то отводит взгляд, а кто-то открыто улыбается, соглашаясь. Аделин все еще позволяет себе колкие фразы в сторону Антонина, и это никем не пресекается, потому что все понимают. Да и глава клана часто ведет себя неподобающе, цепляясь к девушке, из-за чего на собраниях периодически начинаются жаркие споры.

Главная фигура ее недовольства входит в зал практически сразу, после ее замечания, и останавливается во главе стола. Вампиры склоняют головы, и только Готье откидывается на спинку стула, выдыхая устало и громко.

- Спасибо, что откликнулись и собрались здесь. - Антонин не спешит садиться, стоя и опираясь руками на свою трость с наконечником в форме львиной головы. - Вопрос срочный и не требует отлагательств.

- Так скорее же сообщите нам, в чем дело, уважаемый Князь.

Ее голос далек от вежливости. Мужчина бросает на нее острый взгляд, но разглядывает усталость в синих глаза и бледном лице, а потому решает не реагировать на едкость.

- Из Саббата пришли вести, которые могут стать для нас проблемой. - Благородные шепчутся, а Готье подпирает подбородок рукой. - Барон, представляющий интересы нашего клана на территории Саббата, сообщил, что нынешний Князь решил сложить свои полномочия.

- Что?

- С чего такие резкие перемены?

- Вы уверены, что Барон не ошибся?

Благородные кудахчут пуще наседок, и только Аделин хмурит брови, не удивленная, а озадаченная.

- А вот и те самые тучи, - бормочет, поднимая глаза на Антонина. - Барон сообщил что-то помимо этого? С чем связана смена власти? Кто потенциальный претендент на княжеский трон? Бессмысленно обсуждать эту новость, если у нас нет никакой подробной информации.

- В связи с чем князь Джероен складывает свои полномочия и покидает пост правителя клана - мне неизвестно. Барон оповестил о волнениях среди народа и его статных представителей. Исходя из слухов, следующим правителем станет его потомок Мадест. Интересно и то, что охрана поместья усилилась, и последние документы, переданные нашими служителями, подверглись проверке. Барона не пустили, чтобы отдать их лично советникам.

Благородные вновь шепчутся. Готье скрещивает пальцы у лица, прищурившись. Мадест... Мадест... Молодой вампир, примерно ее возраста, выглядит лет на двадцать пять, с непривычно темными глубокими глазами. Аделин пытается вспомнить о нем что-то большее, но головная боль от усталости не позволяет.

- Это настораживает. - Говорит Валентин. - Испокон веков подобные титулы передавались от отца к сыну, по старшинству. Но Мадест - младший из потомков Джероена, а он чтит подобные обычаи. Так почему же наследный князь не Алоис - старший из подопечных?

- И что так встревожило Джероена, что он усилил охрану своего поместья, да так, что даже наши вампиры не могут войти? - подключается Габриэль.

- Поддерживаю обеспокоенность коллег, - кивает Франц.

Обсуждения продолжаются, кажется, на границе настоящего спора. Кто-то не видит в этом ничего странного, отмахиваясь и говоря, что им всего лишь нужно будет нанести визит после смены правителя, дабы убедиться, что договор о сотрудничестве не потерпит изменений. Кто-то настаивает на том, что все это неспроста. И только Аделин молчит.

- Мадемуазель Готье, что скажете Вы?

- Действительно, интересно, почему же бразды правления будут переданы Мадесту, - вампирша вновь откидывается на спинку стула. - Он молод, не сказать, чтобы имел опыт в политических делах или же был в них вовлечен. Напротив, особую заинтересованность сотрудничеством наших кланов проявлял Алоис. - Синие глаза пробегаются по лицам коллег. - Усиленная защита также вопрос довольно интересный. Сомневаюсь, что князь Джероен сделал это беспочвенно. Он чем-то обеспокоен. - И вдруг разводит руками. - Но это также недостаточное количество информации, чтобы переходить к каким-то действиям.

- И что же ты предлагаешь? - Антонин щурится.

- Накажите Барону разузнать как можно больше о Мадесте и Алоисе, об обстановке в совете и внутри поместья.

- Вы что-то подозреваете? - Стефан заинтересованно на нее смотрит.

- Да. Но пока что это лишь подозрения, которые я не буду озвучивать. Нам нужно знать больше, чтобы вмешаться. На данный момент это лишь внутриполитические изменения в соседнем клане, которые нас не касаются.

Аделин отодвигает стул и поднимается на ноги, цепляя свое пальто со спинки.

- Если в показаниях нашего Барона будет что-то сомнительное или тревожное, мы имеем право вмешаться. На данном этапе нам остается лишь наблюдать. - Она поправляет платиновые волосы. - А сейчас прошу простить меня, но я вынуждена откланяться. День выдался действительно тяжелый. Оповестите меня, когда придут вести из Саббата.

Кивает и направляется прочь. Князь взрывается после хлопка тяжелых дверей:

- Эта женщина!..

- Поистине удивительна, - кивает Стефан, и коллеги его поддерживают. Антонин дуется почти по-детски. - Что ж, ее предложение действительно стоящее. Думаю, продолжить обсуждение данной темы нам стоит после ответа Барона. Последую примеру мадемуазель Готье и буду вынужден откланяться. Всего доброго, уважаемый Князь, - и шурша своим одеянием, не спеша направляется прочь, а за ним поднимаются на ноги и остальные вампиры, прощаясь:

- Всего доброго, уважаемый князь.

Стоит двери захлопнуться за последним ушедшим, и в зале остаются лишь Антонин и Валентин.

- Слышал? Авторитет твой улетел.

- Валентин! - рявкает раздраженный вампир, стукнув тростью об пол.

- Ах, у меня же еще столько дел, - хранитель машет рукой в воздухе. - Всего доброго, уважаемый Князь. И поторопите Барона.

*****

Обстановка в замке привычно уютная и спокойная. Почти неизменная. В просторной гостиной собрались все: ребята сидят на полу, прогоняя второй круг в монополию, Дима увлечен чем-то на экране своего ноутбука, а блондинка сидит рядом, перечитывая полюбившийся ей роман и удивительно абстрагируясь от этих восторженных и не очень криков со стороны ребят.

- Ты пришел в Париж, ха-ха! - ликует Эмиль, хватая лежащую перед ним карточку и выискивая сумму для оплаты ренты. - А Париж город дорогой, ху-ху-у, - посмеивается, раздражая Егора все сильнее. Молодой вампир недовольно смотрит на него, ожидая. - С вас, господин...

Крупная сумма бумажных купюр, произнесенная Имановым, ускользает от ее слуха. Аделин поднимает глаза от страниц, внимательно прислушиваясь к происходящему за пределами дома. Кто-то приближается. Чуть склоняет голову в бок, стараясь расслышать четче, и резкий стук в тяжелые входные двери заставляет невольно вздрогнуть. Ребята умолкают, разом оборачиваясь.

- Все в порядке, играйте, - откладывает книгу на диван, поднимаясь на ноги.

Дима провожает ее внимательным взглядом.

На пороге оказывается тройка юстициариев во главе с Маркусом. Этот молодой вампир, кажется, бежал первее всех, стоило попросить донести весть Аделин или же сопроводить ее куда-либо. Он находился рядом с ней больше остальных юстициариев, а Благородная и не была против: парень он хороший, ответственный.

Вот только время перевалило за второй час ночи и их визит вызывает действительно много вопросов.

- Мадемуазель Готье, - все склоняют головы, - просим прощения, что потревожили Вас в столь поздний час. Дело срочное и отлагательств не требует.

- Что приключилось? - девушка переходит к сути.

- Уважаемый Князь просил передать это Вам, - Маркус протягивает ей сложенный втрое пергамент.

Аделин забирает его. Тут же в глаза бросается сургучная черная печать с гербом Саббата. Хмурится. Разворачивает его, пробегая глазами по первым строчкам хаотичного, будто нервного и торопливого, почерка.

«Я, первый наследник престола Саббата, Алоис, обращаюсь к Вам, уважаемый Князь Антонин, с просьбой о помощи...»

Бросает взгляд за спину. Ребята все также бурно играют в монополию под аккомпанемент клацанья по клавиатуре ноутбука. Выходит из замка, закрывая за собой дверь. Читает еще раз, с самого начала.

«Я, первый наследник престола Саббата, Алоис, обращаюсь к Вам, уважаемый Князь Антонин, с просьбой о помощи.

Уверен, Ваш Барон оповестил Вас о беспокойной обстановке внутри княжеского поместья, о волнениях среди мирных вампиров нашего клана и общей тревоге. Слухи, блуждающие из уст в уста и распространяющиеся среди вампиров - правда. Князь Джероен складывает свои полномочия и передает их второму наследнику престола - Мадесту. Но, уважаемый Князь Антонин, делает мой дорогой Сир это не по своей воле...»

Готье напрягается. Заметно расправляет плечи, чуть склоняет голову набок, и взгляд ее поблескивающих синих глаз сменяется. Теперь кажется, словно она сканирует несчастный пергамент, пытаясь оценить правдивость написанных там слов.

«Мадест связался с отступниками и вдруг завел разговор о смене действующего Князя. Он интересовался, планирует ли наш Князь отходить от своих дел правителя, и очень разгневался, когда получил отказ. По словам наших советников, разразился скандал. Но мой дорогой Сир недавно вдруг сам пошел против своих слов, заявив, что устал и хочет освободить княжеский трон...

Уважаемый Князь Антонин, горячо прошу Вас вмешаться в это дело и оказать поддержку моему Сиру. Я беспокоюсь и страшусь, что резкая смена его мнения произошла из-за давления Мадеста и, возможно, его угроз. Я страшусь переворота и насильственной смены власти, страшусь за моего Сира и собственную жизнь, но осознаю, что не в силах противостоять Мадесту и отступникам.

С уважением, первый наследник престола, Алоис»

Аделин глядит на сургучную печать. Черная. По негласным правилам вампирской документации, черная сургучная печать означала повышенную секретность того или иного документа. Обратно складывает пергамент и поднимает глаза на ожидающих юстициариев:

- Князь передал что-то еще?

- Вы должны явиться во Дворец Священных тринадцати к четырем часам утра.

- Ясно, - кивает, отдавая тайное письмо. - Благородный Габриэль и Хранитель Валентин тоже явятся? Это ведь не собрание Совета, - поднимает глаза на парней. Двое из них тушуются, а Маркус лишь едва заметно кивает.

Аделин кивает в ответ и, махнув рукой, возвращается в замок.

Любопытные ребята, что уже подкрались к двери в попытке прислушаться, вихрем уносятся обратно в комнату, занимая место на полу и делая вид, что бурная игра в монополию продолжается. Готье только хмыкает, глядя на покачивающийся от порывов воздуха шарф на вешалке. Как будто они смогут ее одурачить.

- Что-то срочное? - между делом спрашивает Эмиль, бросая кости на игральное поле.

- Да. Я должна явиться к Антонину в четыре часа, - блондинка забирает книгу с дивана. Дима бросает на нее неоднозначный взгляд.

- Что-то произошло? - теперь настороженность высказывает Яна. - Срочное Собрание Совета два дня назад, и вот сейчас... Утаскивают тебя посреди ночи. В чем дело?

- Все весьма неоднозначно. - Вампирша выдыхает. - Совет не вынес конкретного решения, а потому и рассказать мне вам нечего.

- Но потом... Ты ведь расскажешь? - Егор внимательно на нее смотрит.

- Расскажу.

*****

И вновь темный коридор, отскакивающий от стен глухой звук ее шагов, и юстициарий, идущий впереди в качестве сопровождающего. Она бы фыркнула, мол, столько лет ходит по этому коридору, что в состоянии найти Зал Заседаний Священных Тринадцати, но сейчас все, что крутится в голове - засекреченное письмо первого наследника престола Саббата.

За тяжелыми дверьми ее встречают не менее встревоженные и озадаченные мужчины: два Советника и Князь. С глухим хлопком двери закрываются за ее спиной, погружая кабинет в тишину и полутьму. Аделин запихивает руки в карманы пальто, шагая к ним.

- Спасибо, что пришли, - Антонин благодарно кивает.

Готье согласно качает головой, подобно болванчику, и внимательно рассматривает чуть подрагивающий пергамент засекреченного письма в руках Валентина.

- Ваше мнение, уважаемый Князь?

Все обратили на нее любопытные взгляды. Подобным образом Готье обращалась к правителю клана крайне редко и зачастую с толикой издевки; сейчас же тон ее голоса, взгляд и выражение лица были предельно серьезны.

- Мы не можем просто заявиться в Саббат и устраивать свои порядки. Правитель клана не обращался к нам на прямую, не просил помощи и поддержки.

- Мы не должны исключать возможность того, что подобным образом Алоис лишь пытается увеличить свою мощь и права на престол. Поддержка Камарильи сыграла бы решающую роль, - Габриэль тоже глаз с письма не сводит.

- Что скажешь ты, Валентин?

Ей хочется услышать каждого.

- Буду откровенен, - он откладывает пергамент на стол. - Я не пришел ни к каким выводам. Все это выглядит странно, как ни посмотри. Я согласен с Габриэлем, но и отмахиваться от потенциальных рисков мы тоже не можем. Это письмо - слишком малое основание, чтобы вмешиваться.

Готье выдыхает. Присаживается на край стола, не стесняясь, скрещивает вытянутые ноги в щиколотках; смотрит куда-то в пустоту перед собой.

- А что скажешь ты, Аделин? - Князь пристально следит за изменениями на его лице.

- Я согласна с Валентином, но не стану скрывать, что письмо меня встревожило. Мы должны что-то сделать, но мы понятия не имеем, что, потому что и полной картины у нас нет.

Моргает. Осматривает своих коллег, а после останавливает взгляд на Антонине.

- Можем ли мы найти основание для того, чтобы нанести в Саббат визит?

- Что ты задумала? - правитель щурится.

- Я хочу встретиться лично с Князем и его наследниками. Человек может написать что угодно, но перекроить свои мысли не в силах.

- Мы просто заявимся поговорить? - Габриэля хмурится.

- Неужели повод найти так трудно? - взгляд ее синих глаз холоден. - Прикажите служителям прошерстить документы, соглашения, договора; найдите любую дырку, за которую можно зацепиться. Разыграйте сценку, какой бы глупой она не казалась. Мне все равно, как вы будете выкручиваться, - мужчины внимают ее словам, - меня интересуют лишь потаенные страхи Алоиса и истинность его слов.