Пролог
Это был обычный, ничем не отличающийся от остальных осенних деньков, дождливый и пасмурный день октября. Хлоя сидела в своей комнате на подоконнике, разглядывая капли, которые монотонно и шумно падали на паркетное окно.
Она любила сидеть и смотреть что происходит снаружи. Любила наблюдать как шумно и оживлённо движутся люди, машины, животные. Любила наблюдать за парами, которые чуть ли не в припрыжку идут по тротуару, сворачивая в сквер. Она могла сидеть так долго, забыв что у неё ещё куча дел, которые стоило бы сделать сейчас, и не откладывать как всегда на следующий день.
Просидев у окна около часа, она спокойно, без всякой спешки, оторвала свой равнодушный взгляд и перевела его на настенные часы. На часах было без пятнадцати минут семь часов.
Отец должен был скоро вернуться. Почти всегда, за исключением нескольких дней в месяц, Гарольд возвращался домой злым, злым и голодным. Отношения у Хлои с отцом складывались не очень доверчивые и дружелюбные. Папа Хлои был очень строг. Строг во всём. Он не хотел слушать свою дочь, не хотел слушать мнение окружающих. У него была твёрдая и прочная позиция в этой жизни.
"Надо бы сделать покушать папе", -проговорила Хлоя у себя в мыслях, поспешно слазя с подоконника.
Каждый раз она пыталась сделать что-нибудь, что могло бы помочь ей услышать от папы простое и очень нужное ей слово. Слово "спасибо". Казалось бы, обычное слово, в котором 3 слога, 7 букв, 7 звуков, но.... Всё то, что делала Хлоя, Гарольд принимал за должное, и считал, что она это обязана делать, ведь она живет в его доме, в большом и теплом доме со всеми условиями, едой, импортной мебелью в её комнате и дорогой одеждой. Но во всём этом Хлоя не нуждалась. Она лишь хотела услышать простые и важные по значимости для неё слова.
Увеличив скорость ходьбы, она дошла до кухни и открыла дверцу холодильника. Заметив что там нет ничего съедобного, кроме лежащего лимона на самой нижней полке и пары сгнивших яблок, она поняла, что ей придётся выйти на улицу, даже если она этого не хотела из-за плохой погоды.
Она не любила выходить на улицу. Не любила находиться в окружении злых и лицемерных людей. Не любила и большие столпотворения. Она любила наблюдать, но не принимать участия. Дома она была на едине с собой и она не боялась что кто-то её обидит и скажет резкие слова, которые приносили ей душевную боль.
Мощный порыв ветра, всё лицо в каплях, волосы, смотанные в клочки и порящие на ветру. Дождь капал, сильно капал. Капли падали на зонт, создавая такт, затем скатывались по зонту на спину, всё ниже и ниже, а потом сильно ударялись о землю, создавая всё новые и новые лужицы.
Накинув вновь свой слетевший от ветра капюшон на мокрые, смотанные в клубки, волосы, она стала идти быстрее, сопротивляясь мощным порывам ветра, которые летели ей прямо в лицо.
Протиснувшись через толпу людей, она поспешно двинулась к продуктовому магазину.
После того, как Хлоя собрала все необходимые продукты, она подошла к кассе, чтобы расплатиться с кассиршей. Расплатившись одной крупной купюрой, ей была положена сдача, но Хлоя её не взяла.
-Девушка, ваша сдача!- крикнула в след уходящей Хлое кассирша грузинской внешности лет так двадцати восьми.
-Нет-нет. Заберите себе, вам это нужнее.- сказала Хлоя, оборачиваясь лицом к кассирше и стоя уже в нескольких метрах от неё.
Она понимала, что это слишком низкооплачиваемая должность, и прожить на неё было - едва не умереть. Её очень обрадовало, что всё же мир не без добрых людей. Если бы ей ничего не сказали о сдаче и её забрали, не сказав что она забыла своё положенное , Хлоя бы даже и не удивилась. Люди привыкли брать то, что им не принадлежит.