Я Тобой Зависим!

Приближаясь к концу августа, Виктория решила обратиться к вампиру с вопросом:

– Скажи, ты так и не поделился информацией о месте своего происхождения.

Этот вопрос поставил Рому в замешательство, поскольку он давно не задумывался о своём родном мире Тьмы.

– Это имеет большое значение? – спросил он.

– Ты познакомил меня со своим миром, а о своём умалчиваешь. Почему?

– Это долгая история…

– У нас достаточно времени, и я внимательно слушаю.

Вампир издал тяжёлый вздох, осознавая, что рано или поздно ему придётся рассказать о своём мире.

– Мой мир – это царство полной темноты, мрака и пустоты, наполненное негативными эмоциями, знакомыми людям в вашем мире. Там нет вампиров, суккубов, демонов и, тем более, ангелов. Там обитают сущности, превосходящие по силе даже демонов и вампиров…

Девушка внимательно слушала, не перебивая. Затем она спросила о его семье и детстве, что вызвало у него нерешительность.

– Зачем тебе это знать? Прошлое не имеет значения…

Он вздохнул и на мгновение закрыл глаза.

– Но всё же… Расскажи мне. – Тихо попросила она.

– Забавно, что ты просишь меня не торопить события, связанные с твоим возвращением, и при этом хочешь узнать больше обо мне.

Рома невесело усмехнулся, отводя взгляд. Воспоминания о прошлом – это болезненный опыт, особенно когда это прошлое связано с миром страданий и безнадёжности.

– Моя семья… Её практически не было.

Голос вампира звучал глухо и отстранённо, словно он говорил о другом человеке. Виктория заметила тень тоски и сожаления на его лице, и ей захотелось обнять его, разделить его боль.

Рассказ Ромы о его печальном детстве вызвал воспоминания о Константине. Его младший брат был словно луч света в мрачном царстве, контрастируя с сущностью Ромы. Константин, с его спокойным характером, напоминал о том, что даже в самых тёмных уголках можно найти надежду.

Несмотря на строгое воспитание отца, тётя Мария скрасила детство младшего сына, наполнив его улыбками и добротой. В отличие от Ромы, который с ранних лет осознал бремя наследия, Константин не стремился к славе Тёмного Владыки, а мечтал о мире, где можно быть свободным и счастливым, что делало его особенным.

Отношения Константина с отцом мало чем отличались от отношений Романа. Юноша ощущал груз ответственности, хоть внешне и казался невозмутимым. В глубине души теплилась та самая беззаботность, которая порой так раздражала старшего брата, словно напоминая о потерянной легкости.

Но Король втайне надеялся, что судьба преподнесет ему горький урок, который изменит его в сторону, угодную отцу, даже ценой страданий.

В уединении дворца Роман часто размышлял: истинная сила Короля не во власти, а в способности слышать зов сердца и понимать чужую боль.

Константин, словно луч света в кромешной тьме, начал осознавать, что за троном скрывается мир, полный чувств и мук, чуждый его утонченной душе.

Эта перспектива не радовала его, а лишь печалила. Он не жаждал власти, тем более над этим мрачным миром.

С детства привыкший к одиночеству, он искал в себе искру, чтобы разжечь свет, тот самый свет, который погубил их отца.

Столкнувшись с ужасным наследием, он чувствовал, как Тьма проникает в его душу, уводя прочь от мечтаний о спокойствии и счастье. Вечерами, в одиночестве, он шептал с призраками прошлого, пытаясь понять, имеет ли он право на свой путь.

Но бремя Короны тянуло его вниз, сдавливая грудь. Может, настоящая сила не в господстве, а в способности отдать власть другим и шагнуть за границы своего мира, туда, где свет протянет руку помощи?

Если бы он жил в другом мире, в Москве Вики, такая возможность была бы.

Словно заложники во Тьме, они были связаны незримыми нитями судьбы, обреченные на вечное ожидание света.

В тот год, когда Романа вернули домой, Мария, их тетя, как и все родные, пыталась понять причину его одержимости кровью юной Принцессы Любви. Но он был сломлен, опустошен, утопая в своей Тьме.

Мария заботилась о мальчиках, как о своих, но втайне боялась, что их судьба ей не под силу. Каждый их смех напоминал ей о потере Дарьи, которая могла бы стать идеальной матерью.

Сквозь лица племянников она искала отражение утраченного, но видела лишь тень собственных сожалений. Секрет о сестре хранился за семью печатями, ведь правда могла быть опасной.

В её душе бушевали демоны, смешиваясь с привязанностью и воспоминаниями о юношеской любви, когда надежды обещали светлое будущее. Но время принесло лишь утрату, и в этом мрачном царстве она осталась одинокой Королевой.

Мария больше занималась Константином, чем Романом. Им занимался отец, Король Князь.

Но только Константину Роман был рад всегда, ведь только он мог с ним поговорить. Каждый их разговор был приключением, полным загадок и надежд. Роман слушал с восхищением, как Константин рассказывал о мечтах о дальних странах.

Мария, поглощенная заботами двора, забывала о ценности простого общения. Она видела, как быстро растет Константин, и как важны эти моменты, когда он смеется и делится мыслями.

Роман чувствовал себя немного забытым, но находил утешение в искренних словах брата. Единение наполняло их сердца, заставляя мечтать о будущем, где они будут вместе, преодолевая преграды.

Но отец боялся, что Роман начнет пить кровь Константина. Он знал, что это опасно.

С каждым днем таинственность, окружавшая Рому, лишь усиливала напряжение в отношениях с отцом, воздвигая между ними непреодолимую преграду.

Однако сердце юноши жаждало свободы, подсказывая, что за отцовской строгостью скрываются захватывающие приключения.

Рома часто просиживал у окна, наблюдая за редкими каплями дождя и мечтая о грядущих переменах. Запрет лишь подстегивал его любопытство, ведь иногда кровные узы могут как разделять, так и связывать.

Мир Тьмы. 2008 год.

Однажды вечером Костя, младший брат Ромы, вновь решил навестить его. Иногда он приносил кровь, от которой старший брат его отчитывал, не желая, чтобы тот тратил свои силы. Костя стремился помочь Роме, хотя и не знал всей правды, рассказанной отцом, утаившим информацию о таинственной Принцессе из иного мира.

– Знаешь, Костя, порой мне кажется, что я не достоин твоей поддержки, – произнес Рома с горечью.

– Но я не могу оставаться в стороне, брат, – ответил Костя с решимостью. – Мы вместе преодолеем эту тьму.

– А если из-за нехватки крови тебе придется помогать кому-то другому?

– Ты намекаешь на себя?

– Почему бы и нет? Укусишь меня, обратишь в вампира, и мы будем поддерживать друг друга.

– Это не так работает, Кость. И я рад, что ты родился без этой проблемы.

– Почему, Ром?

– Потому что все эти вампирские истории – лишь выдумки.

– Жаль, я бы не отказался быть таким, как ты.

– Зачем? Мне нравится, что мой младший брат – обычный человек.

– Ты злюка, Ром. Но все равно, спасибо. Я, может быть, еще ночью зайду.

– Не стоит, Кость. Ночью жажда крови особенно сильна.

– Я понял.

– До свидания, и спасибо, что зашел.

– Угу. Ты же мой старший брат.

– Я тоже рад был тебя видеть.

После ухода Кости Рома остался сидеть на подоконнике, глядя на луну и чего-то ожидая.

Костя же, выйдя из комнаты брата, столкнулся со взглядом Короля Князя, полным упрека.

– Костя! – раздался строгий, но тихий голос отца. – Что я говорил о Роме?

– Чтобы я не подходил к нему, – тихо ответил Костя, опустив голову.

– Верно. А что ты сделал?

– Я… Я посетил его.

Не дослушав, Князь остановил его жестом.

– Почему ты не боишься его?

– Если бы Рома хотел меня укусить, он бы уже давно это сделал.

– А ты не думаешь, что это может случиться в будущем?

– Отец, я не понимаю, что произошло. Объясни, почему ему так плохо.

– Я не могу этого объяснить. Рома выбрал неверный путь.

– Но он уже отказался от нашей еды! Ты не считаешь, что это может его убить? Скажи ему, что он ошибается. Мне тяжело видеть, как он один.

– Понимание – это важный шаг, но доверие надо заслужить.

С этими словами Король удалился, оставив Костю с вопросами.

Тут же его пронзила неожиданная, почти неощутимая, резь, и он испытал огорчение за своего близкого. Константину отчаянно требовались перемены, однако ему недоставало четких данных.

И в этот момент, словно одинокая капля влаги сорвалась с ресницы, которую он торопливо убрал ладонью с лица, и он направился в свои апартаменты, находившиеся напротив жилища Романа.

Но Константин не единственный, кто нечасто навещал Романа. У них также была сестра, которую звали Лолита, и она была старше обоих братьев, особенно Романа, практически на год.

Лолиту можно было охарактеризовать как человека с устойчивым характером, выдающимся интеллектом и развитым чувством справедливости. Ее визиты к Роме стали еженедельной традицией.

– Здравствуй, мой бедный, страдающий брат! Как ты себя чувствуешь? – произнесла она с ноткой сочувствия в голосе.

Рома, в ответ, сквозь пелену раздражения и боли, проговорил: – Прошу, не называй меня так больше. Это ранит. Если ты здесь только для того, чтобы напомнить о моем положении, лучше уходи. У меня нет сил на общение.

Лолита, глубоко понимая отчаянное состояние брата, будучи и сама вампиром, бережно закатала рукав белоснежной рубашки и протянула ему руку. – Я вижу, как страдает твой взгляд, ты давно не пил. Я хочу помочь, если ты позволишь. Знаю, ты, вероятно, откажешься, но знай, что ты мой брат, и мне небезразлична твоя боль. Если ты не примешь мою помощь сейчас, боюсь, ты не доживешь до утра.

С трудом поднявшись с постели, Рома, словно в бреду, приблизился к сестре и вонзился в ее руку. Лолита, сквозь мимолетную боль, нашла в себе силы сдержаться и, с теплой, ободряющей улыбкой, нежно погладила его по голове.

– Вот так. Хорошо. – завершила она, с легкой ироничной улыбкой: – Только не убей меня, ладно?

Ощутив прилив сил после испитой крови, Рома почувствовал облегчение, но знал, что это лишь временное спасение, и подозревал, что истинная цель визита Лолиты гораздо глубже. – Спасибо… И прости за мою резкость. Но… Ты ведь не только из-за этого пришла, верно? – прошептал он с надеждой в голосе.

Девушка прикрыла глаза, вздохнула и приняла решение раскрыть свои истинные мотивы. – Можно и так сказать. Не беспокойся, ничего больше от тебя не потребуется. Мне просто нужно было убедиться, что с тобой всё в порядке.

– Ты работаешь на кого-то или это твой личный интерес? – с подозрением спросил он.

Она отступила на шаг. – Если это так важно для тебя, то второе, – ответила она, спрятав руки за спину. – Но меня также беспокоит твоя чрезмерная привязанность к той Принцессе с первого года охоты. Даже Администрация удивлена. За все эти годы они впервые сталкиваются с подобной ситуацией. Поэтому этот вариант самый "оптимальный" для вас обоих.

Он внимательно слушал, не перебивая, пытаясь осмыслить каждое ее слово, и в конце концов кивнул в знак понимания. – Да… Наверное, ты права.

Лолита, заметив его смятение, подошла ближе, чтобы успокоить. – Рома, я понимаю, как все это страшно для тебя. Тебе кажется, что это несправедливо, что все решают за тебя, не давая тебе права голоса. Тебе кажется, что никто не понимает твоих чувств, потому что ты такой, какой есть. Но тебя никто не винит в том, что произошло. Нет, это не так. Просто… Я рядом, братец. И если тебе понадобится помощь или поддержка, дай знать. Я всегда буду с тобой. Я помогу тебе в любой, даже самой сложной ситуации. И не волнуйся, скоро все закончится. Главное, не делай больше глупостей. Я знаю, как это тяжело. Но тебе нужно забыть и заглушить ту боль, которая разрывает тебя изнутри. Отпусти эти чувства. Иначе твоя жизнь оборвется слишком быстро, и всем нам будет очень плохо без тебя.

Рома, слушая сестру, которая понимала его, как никто другой, не смог сдержать слез. Он осознавал всю сложность ситуации. Обхватив ее руками, он крепко обнял ее, а она, вздохнув, обняла его в ответ, нежно поглаживая его по голове. – …Я рядом, все хорошо… Я с тобой… – шептала она.

Спустя какое-то время, успокоившись, он сидел рядом с ней на кровати. Он понял, что его не поняли, и что он не был виноват в том, что судьба забросила его в мир Виктории. Но зачем? Чтобы убить ее? Или чтобы его жизнь каким-то образом переплелась с его первой жертвой? Он долго не мог найти ответа на этот вопрос.

Они разговаривали, размышляя о том, что могло бы быть, если бы Рома тогда не поступил так. Он поделился тем, как вернулся в ее мир в какой-то момент перед депортацией домой. О том, как только он появился в мире, Администрация сразу же получила уведомление из-за защиты, установленной ранее. Лолита слушала, не перебивая, и вскоре все поняла. – Так ты с самого начала не хотел ее убивать?

– Нет, конечно. То есть… Не знаю, что-то словно остановило меня в тот момент. Словно внутренний голос кричал: остановись! С другой стороны, ее милый, прекрасный взгляд остановил меня, и я почувствовал, что не должен этого делать. Возможно, мне вообще нужно было просто исчезнуть.

– Хм… Но твоя жажда была сильнее тогда, и поэтому ты не мог просто уйти, верно?

– Да… – тихо и безжизненно ответил он.

– Что ж… Я приму это во внимание, – добавила она. – Возможно, тебе нужно еще немного времени, чтобы все обдумать и принять решение.

– Да, наверное, ты права, – вздохнул он.

– Ладно, мне пора, – спокойно сказала она, вставая с кровати.

– Уже? – посмотрел он на нее пустым взглядом.

– Да. У меня еще есть дела, которые требуют моего внимания. Но я надеюсь, что мы еще увидимся.

– Я тоже надеюсь… – пусто прошептал Рома, вздохнув.

– Ага… Значит, к нашей следующей встрече ты должен быть готов и решителен. Договорились? – спросила она.

– А… Да, я постараюсь… – все так же грустно и безжизненно ответил он. Она молча кивнула и вышла из комнаты.

Роман продолжал неподвижно сидеть, подтянув колени к груди, погрузившись в глубокий анализ сложившейся ситуации и обдумывая дальнейшие шаги. В некоторой степени, слова Лолиты имели смысл. Ему следовало отказаться от своих намерений и оставить всё без изменений. Возможно, со временем отец простил бы его, и у парня оставался бы шанс в будущем занять трон Короля Тьмы. Однако, что-то неудержимо влекло его к Принцессе. Вероятно, это была едва уловимая искра любви и привязанности, которую девочка передала ему на духовном уровне. Он стоял перед сложным выбором, не зная, какой путь выбрать.

Июль 2009 года подходил к концу. Впереди был август, и до дня рождения Виктории оставалось совсем немного времени. В этом году ей исполнялось пять лет, и, несмотря на свой юный возраст, она продолжала посещать детский сад, где благодаря своей общительности у неё было много друзей. Она всегда стремилась поддерживать дружеские отношения и избегала конфликтов. Её жизнерадостность и оптимизм были очевидны для всех, за исключением тех моментов, когда она грустила из-за отсутствия Дэвида.

Отец принял решение о её посещении детского сада в течение всей рабочей недели, но каждую среду забирал её домой. Аналогичное решение было принято и относительно её поступления в первый класс. Там она встретила Александра, который только поступил в первый класс, а Виктория уже училась во втором.

Через некоторое время Роман стал задумываться о том, чтобы покинуть свой дом и вернуться к юной Принцессе, чтобы быть рядом с ней. Его беспокоило, что девочка может испытывать тоску и грусть по своему другу, ставшему убийцей. Однако, его мучил страх, что, увидев Принцессу снова, он не сможет себя контролировать и причинит ей ещё больший вред. Эта мысль преследовала его в течение трёх месяцев, несмотря на сильное желание сделать этот шаг.

Одиночество терзало Романа, и отчаянная потребность быть рядом с ней становилась невыносимой мукой. Но леденящий страх перед встречей парализовал его волю. Он разрывался на части, в сердце бушевал шторм противоречий, рождая неутихающую тревогу. Этот внутренний конфликт, эта борьба между желанием и ужасом, изматывала его, заставляя усомниться в каждом принятом решении.

Он понимал, что за порогом дома нет пути назад, но в глубине души теплилась надежда на прощение отца. Комната душила его своим мраком, лишь слабый лунный свет пробивался сквозь тьму. Отказываясь от еды и изнывая от жажды, юный Принц Тьмы страдал невыносимо. Он молил отца о помощи, но тот, осознавая всю глубину зависимости сына, решил не вмешиваться.

Со временем Константин и Лита перестали навещать Романа, и в его сердце закралось отчаяние: они отвернулись. Тогда он окончательно отказался от детской мечты о престоле Тёмного Властелина. Две недели августа почти миновали, до дня рождения оставались считанные дни. Но в ночь перед этим днем, собрав вещи и мысли, он приготовился к последнему шагу.

Перед уходом Костя, охваченный тревогой за брата, признался, что отец запретил ему общение из-за опасности. Передав Роману несколько флаконов своей крови, он просил брата обратиться за помощью, если понадобится. Но Роман не раскрыл своих планов. Он боялся за Костю, опасаясь, что его уход причинит ему боль. Он не мог взять брата с собой, чтобы не развязать войну между мирами Тьмы и Любви.

После прощальных объятий Костя покинул комнату, закрыв за собой дверь. Роман был благодарен ему за поддержку, за редкие визиты, которые дарили надежду. Сомнения терзали его, но он отбросил их, спрятав флакон в карман толстовки.

– Прощай, братец, и спасибо за всё, – прошептал он, исчезая между мирами Тьмы и Любви.

Роман вновь оказался в мире Виктории, но теперь его целью была не смерть, а защита ради вечной любви. Он знал, что прошлое всегда будет преследовать его, но был готов принять это, если это обеспечит безопасность Виктории, даже если ему не суждено быть рядом с ней. Он больше не был принцем Тьмы, он навсегда отринул свою тёмную жизнь.