27
Я опять оттолкнула его от себя.
— Отлично. Ты предпочел загадочную человеческую вошь прибабахнотому на всю голову оборотню. Ну чисто золото, а не мужик!
Засмеявшись, он провел языком вдоль моей ключицы.
— По-моему, ты — восхитительна.
— Не болезненна?
— Ничуть, — прошептал он мне в шею, щекоча кожу теплым дыханием.
Неожиданно, меня захлестнуло осознание того, что его тело распластано на моем. Твердое, горячее, все еще влажное после душа и абсолютно нагое. Его грудь была прижата к моей, сильно, но не причиняя боли. Мои груди были прижаты к его груди, и я боролась с желанием потереться о него как кошка.
«Я сердилась», — напомнила я себе.
Но когда он прикусил кожу над моей ключицей, с моих губ сорвался тихий стон удовольствия и весь гнев испарился.
— Это как раз то, что нам надо, милая Бетсэйби, — прошептал он, не поднимая головы. — Позволь мне узнать тебя поближе.
— Нет, — запротестовала я, но сказала это с таким придыханием и так неуверенно, что даже сама не поверила себе.
— Нет? — Бью склонился надо мной, игриво потираясь носом о мой нос, его рот оказался так близко, что я ощущала его дыхание.
Меня пронзило желание поцеловать его, я преодолела пространство между нами и впилась в его рот поцелуем. Его рот мгновенно и властно завладел моими губами. Наши языки сплелись в танце страсти, а сознание растворилось в пожаре желания. Услышав тихий стон удовольствия, я поняла, что он исходит от меня.
Бью ответил рычанием — чертовски сексуальным, и я обо всем на свете забыла, кроме этого поцелуя.
Как только наши губы разъединились и поцелуй закончился, Бью скользнул рукой к моей талии и вновь начал прикусывать кожу вдоль линии подбородка, слегка царапая меня щетиной. Мне было больно, но это был сладкий вид боли, и к тому моменту, когда он вновь переключился на мою шею, я уже извивалась от наслаждения.
Бью начал ласкать мое обтянутое тренировочными штанами бедро, нога начала подрагивать в такт приятным движениям. Я даже не понимала, что делаю, пока мои ноги не раздвинулись и тяжелое тело Бью не скользнуло меж них. И в этот момент совершенно новые ощущения затопили мой разум. Наши тела подошли друг другу как по волшебству, Бью поглаживал мое бедро, а я — как была в спортивных штанах — обвила ногой его обнаженную талию.
Мне было очень хорошо, и, судя по грохочущему мурлыканию, что вырывалось из его горла, ему это нравилось тоже. Я чувствовала жар, тяжелый жар его эрекции в месте соединения моих ног. Когда он уперся в меня, я ахнула. Смысл был ясен.
Бью замер, устремив пытлив взор серых глаз на меня.
— Ты в порядке, Бетсэйби? — Он прижался к моим губам в непродолжительном легком поцелуе, словно пытаясь успокоить меня. Его бедра вновь качнулись в недвусмысленном движении и уперлись в мои. По венам разлился жидкий огонь, кожу начало покалывать от возбуждения.
Невероятно приятные ощущения. Даже ужасно волнительные. Я поцеловала его в ответ.
— Сладкая малышка, — выдохнул он мне в рот, перемежая слова едва заметными укусами и быстрым порханием языка. — Я хочу поцеловать твою грудь.
Представив себе эту картину, я застонала и качнула бедрами под ним. Из глубин его груди вырвался рык, Бью подался назад, уперевшись в меня членом, — в эту секунду мои спортивные штаны мне показались очень тонкими.
Он скользнул по моему телу, обхватил ладонями за талию и уткнулся лицом в ключицу, подбираясь все ближе к моей груди и вдыхая мой запах через ткань одежды. Дюйм за дюймом, он медленно опускался вниз, пока его подбородок не оказался меж моих грудей. Я с волнением выжидающе наблюдала за ним, мое дыхание участилось и стало прерывистым.
Бью посмотрел мне в глаза, и все так же не отводя взгляда, слегка прикусил сосок через ткань футболки.
Я опять резко выдохнула. Одно место стало сосредоточием множества вспышек наслаждения.
Он продолжал смотреть мне в лицо, его серые глаза пылали, руки гладили и ласкали изгиб моей талии.
— Все хорошо?
Я кивнула, не доверяя собственному голосу. А затем выпалила:
— Пожалуйста… не останавливайся. — Мне требовалось пережить то ощущение снова.
Он вновь скользнул по мне — очень медленно, склонился над грудью, и, не отводя от меня глаз, еще раз легонько прикусил обтянутый тканью сосок. Я застонала от удовольствия.
— О, да… пожалуйста. Бью, прошу тебя…
Бью не пришлось долго упрашивать. Я продолжала смотреть, как он облизывает и подразнивает сосок через тонкую ткань футболки. Затем его губы сомкнулись на чувствительном пике, и он продолжил сосать и дразнить сосок через промокшую ткань. Я опять качнула под ним бедрами, задыхаясь от всхлипов, вырывающихся из горла, и прикрыв глаза.
— О-о, прошу тебя, Бью…
Он замер, а затем и вовсе скатился с меня.
— Мне нужно еще раз принять душ. — И наглым образом покинул меня.
Я как раз вовремя открыла глаза, чтобы увидеть, как его обнаженный зад исчезает в холле. Он оставил меня ни с чем, за исключением мокрого пятна на футболке, болезненно набухших грудей, и жаркой пульсации меж ног.
Холодный душ требовался мне самой.
Бью вернулся полностью одетым. Должно быть, он натянул одежду прямо на мокрое тело, потому что рубашка облепила его мокрый торс, а завитки влажных волос ниспадали на лоб.
Его не было достаточно долго — мне хватило этого времени, чтобы успокоиться. Бью присел на край журнального столика и попытался взять мои руки, но я отдернула их.
— Бетсэйби, я лишь хотел извиниться. Мне не следовало приставать к тебе на диване.
Выходит он изменил свое мнение насчет отвратительной человеческой девственницы?
— Нет, — сказала я напряженным голосом, преисполненным боли. — Ты не должен извиняться.
Он выглядел пораженным моим тоном.
— Я знаю, что ты — девственница. И, наверное, ждешь цветов и ужинов при свечах, а я не в состояние тебе этого дать. Но я могу поклясться, что больше не стану заваливать тебя на диван и насиловать из-за того, что не в силах совладать с самим собой.
Я нахмурилась. К чему это он клонит?
Бью принял торжественный вид.
— Я просто хочу, чтобы ты знала — завтрашняя ночь станет особенной для нас обоих.
Завтрашняя ночь? Ночь его «течки»?
— Ты обдолбался или еще что-нибудь?
Теперь наступил его черед хмурить брови.
— О чем ты?
Я указала на дверь:
— Твоя подружка…
— Экс-подружка, — подчеркнул он. — Я ни с кем не встречаюсь в клане. Не с ней, не с Саванной.
— Ты никогда не говорил мне, кем тебе приходится Саванна.
— Саванна — моя двоюродная сестра. Она для меня как младшая сестренка. Вот почему я хочу тебя.
— Одна поправка, — сказала я. — Ты хочешь любую, какая окажется под рукой. Рози не забыл? Холостячка номер один.
— Почему, Бетсэйби, я слышу в твоем голосе чуть ли не ревность? Исправит ли ситуацию, если я скажу, что как только услышал твой голос, мне никто не стал нужен, кроме тебя?
О, да.
— Нет, — ответила я.
Я взяла его роман и сделала вид, что читаю, полная решимости игнорировать его. Он вырвал книгу у меня из рук и швырнул ее через всю комнату.
— Нам нужно поговорить о нас.
Я встала, чтобы сходить за книгой.
— Нас— не существует.
Он тоже встал и перегородил мне дорогу.
— Именно это нам и нужно обсудить.
Я свирепо посмотрела на него и попыталась обойти. Бью снова шагнул прямо предо мной. Я вздохнула и скрестила руки на груди.
— Ну что?
Проклятье, почему он должен быть таким высоким? И широким? Рядом с ним я чувствовала себя маленькой.
Он смахнула с моего плеча волосы и начал перебирать их пальцами. Ох, неспроста, ему нравились мои волосы. Я подумала о коротких вьющихся волосах Арабеллы и почувствовала самодовольство — пусть у нее обалденное тело, зато у меня волосы лучше. Идиотка, знаю, но я буду радоваться любому преимуществу, какое только смогу получить.