глава 23
От того, насколько мне стало свежо без такой копны волос, я ещё сильней захохотала, будто сумасшедшая, и села на самый край перил. Небольшое движение — и вот я держусь только ногами за них, руками восклицая от радости и не вспоминая о том, насколько мне будет плохо после таких активностей. Раскачавшись, я со всей силой оттолкнулась от балкона и допрыгнула до дерева.
В это время к садовнику прибавилось ещё несколько слуг, которые, восклицая, просили меня спустится. А я просто пела во всю глотку, заглушая их, и каждую минуту отделяла по одной прядке из отрезанных волос, кидая её им на головы. Я ощущала огромную эйфорию, которую наверно чувствовала всего несколько раз в этой жизни. Их становилось всё больше и больше, однако никто из Муками не пришёл до сих пор, что удивительно. Не могли же они продолжать свою трапезу, на протяжение аж двух часов? Да, я смогла их вытерпеть всего полтора часа, пока те хвастались одними своими возможностями.
Допрыгав до стены, которая отделяла наш этаж сада от остальных, я села на неё, и ждала пока остальные до меня добегут. Вот, ещё чуть-чуть, немножко... И я ускользаю из их рук, прыгая в розовые кусты, пока те орали мне вслед, толпясь и смотря на мою фигуру. Ух, приземление вышло не особо мягким. Да и чего я ожидала, когда прыгала в куст, полный колючек? В целом, неважно.
Встав, я подняла руки и наблюдала, как маленькие раны затягиваются за мгновения. А после я выдохнула и прикрыв глаза от солнца рукой, стала осматривать место, где оказалась. А оказалась я в довольно мрачном месте, если сравнивать его с моим садом, за которым ежедневно ухаживают. Проросшие сорняки, заросшие кусты, погибшие цветы и это даже не всё! Многие деревья были срублены, а домишко, который стоял рядом, полностью порос мхом.
Пожав плечами, я просто прошла мимо него, ощущая как под моими голыми ногами ломаются ветки. Всё что меня здесь интересовало — это погреб. В нём находилось величайшее сокровище, ради которого я, в целом, выпросила поселить меня в этой комнате. Да, я сама так попросила, из-за чего управляющая поглядывала на меня с подозрением, пока я строила грозный вид, чтобы она не смела ко мне прикопаться и отказать.
Без какого-либо усилия я подняла гнилые дверцы подвала, и начала спускаться. Под моими ногами плескалась вода, которая здесь появилась, после вчерашнего дождичка, который помешал многим планам слуг, которые хотели сегодня начать посадку продуктов на осень. Дождичек был настолько большим, что не стихал весь день, пока ветра пытались каждого несчастного прохожего сдуть и отправить в полёт.
Ногой отпихнув балки, которые давно сюда кто-то занёс, я оглядела всё веселым взглядом. Что же я искала? Вино! Вино, которое, по оценке Карла, было примерно двухсотлетней давности! Представляете? Оно было сделано ещё до моего рождения! И меня даже не столь восхищает этот факт, как то, что оно может меня заставить опьянеть! Меня, вампира-полукровку, который имеет настолько огромную скорость метаболизма, что меня не сносит даже от тридцати бочек, что находятся в личном погребе Карлхайнца! Не будем вспоминать, как именно я туда попала — это долгая и не очень приятная история.
Быстро подойдя к стеклянным бутылкам, я стала с помощью считалочки выбирать какая именно из них станет моей жертвой. Эники-беники, ели вареники... Эта! Я взяла бутылку с синей этикеткой и, одним движением, высунула из неё пробку. Нюхнув, я с горящими глазами уставилась на неё, но, выдержав, вернула пробку на место. Сегодня я не планировала всё за несколько глотков закончить.
Выбежав, со скоростью невозможной для человека, я вдохнула чистый, незамутнённый миазмами воздух, и почувствовала как на моём лице расплывается кровожадный оскал. Вприпрыжку, я направилась к лестнице, которая вела на более высокий этаж.
Послышались знакомые крики, и я спряталась за стволом широкого дерева, пережидая, когда горничная, со своими коллегами, наконец убежит на этот раз в неправильной направлении. Посвистывая, я вышла из-за дерева и прижала к своей груди драгоценную трёхлитровую бутылку вина.
Я дошла до лестницы и, прыгая с одной на другую ступеньку, быстро добралась до пятого этажа этого замка. Пятый этаж представлял собой часть крыши, при том, что там не было черепицы и можно было спокойно посидеть.
Подошла к столу, который был накрыт белой скатертью, которую я сразу сдёрнула, после чего моему взгляду предстала картина, которая намного сильнее заставляла течь слюнки изо рта, чем те же произведения искусства из-под руки старшего из Муками.
На одной тарелке было огромное количество блинов, на другой куча бутербродов со свежайшей красной рыбой, на третьей жаренная курица. И в завершение парада моего желудка было оливье! Конечно, не такое, какое принято считать обычным, так как некоторые ингредиенты были заменены, из-за их отсутствия. Всё это было приготовлено моими руками, так как я не могла попросить приготовить мне отдельно что-нибудь у поваров. Почему? Всё потому что те знали, какие продукты мне нельзя. Они могли мне позволить маленький кусочек шоколада, но точно не такое количество разнообразной еды, которая мне была нужна. Пришлось вспоминать старые дни, когда я подворовывала, пока работала на кухне. Эх, были же времена!
Поставив бутылку на стол, я присела на край крыши и стала смотреть на закат солнца, который как раз вот-вот должен был наступить. Налив в бокал вино, я поставила бутылку обратно, заодно прихватив бутерброды. Тут же послышалось мяуканье. Оглянувшись, я заметила чёрную кошку, с которой обычно всегда встречалась здесь, когда сюда приходила вечерами. Я не называла её никак, она просто была кошкой. Она всегда с охотой лезла ко мне на руки, кроме нашего знакомства. Тогда она чуть было не разорвала мне все руки в клочья, если бы не моя регенерация.
— О, ты уже здесь! Лови! — я кинула ей кусок рыбины в её тарелку, которую я благоразумно, прозапас, прихватила с кухни. Да, возможно та являлась фарфоровой. Но кого это волновало? По факту, я не обязана была хоть как-то быть озабочена состоянием собственности Карла.
Вот, тот самый момент, когда я могла вздохнуть полной грудью и выдохнуть, не напрягаясь от постоянной скуки или раздражения. Да, возможно за все выходки, что я сделала и сделаю сегодня, меня накажут, но, буду честна, мне сейчас так похуй на это, что я сама охреневаю.
— Ну, что же... — отхлебнула я немного из бокала, — С днём рождения тебя, Лаура! — торжественно провозгласила я, после чего стала громко распевать песенку, под шум от суматохи слуг, что носились под моими ногами. — Надеюсь, я в этот раз не наклюкаюсь до прошлого состояния нестояния, — смеясь, сказала я кошке, что смотрела, также как и я, на закат.
Тот случай случился месяц назад, когда я только нашла этот погреб и просто попыталась чуть-чуть отхлебнуть, чтобы попробовать, что за мерзость там таилась. Тогда я не смогла удержаться и высербала все три литра за один заход, настолько мне понравился вкус. А ведь я никогда не могла назвать себя пьяницей. Меня даже воротило от любого вина, будь то домашним или магазинным.
По итогу, я просто издевалась весь день над слугами, по пути разбив много окон и фарфоровых статуй, что стоят на каждом этаже. Да, после этого мне запретили не то что смотреть в сторону библиотеки, но и вообще выходить из комнаты. Да, после этого уволили почти половину слуг, которых быстро заменили. Чувствовала ли я себя виноватой? Нет, ни в коем случае. Это никак не сравнится с Коу, который каждый месяц разбивает аж десяти девушкам сердца или с Руки, который имеет собственную комнату для пыток, в которой мучает горничных, что сделали хоть одно неправильное движение телом.